История военного дела кочевников Золотой Орды XIII-XV вв. 07. 00. 03 Всеобщая история (восточные страны)

Вид материала

Автореферат

Содержание Целью диссертационного исследования Задачи работы Объектом настоящего исследования Предметом исследования Хронологические рамки Территориальные рамки Методологическая и теоретическая основа Научная новизна Положения, выносимые на защиту. Теоретическая и практическая значимость исследования. Апробация работы. Основная часть

Подобный материал:

• Этнополитические процессы у тюркоязычных народов: история и ее мифологизация 07. 00., 2465.11kb.
• История индийско-китайских отношений во второй половине ХХ начале ХХI вв. 07. 00., 487.29kb.
• -, 268.16kb.
• История взаимоотношений власти и ислама в Центральной Азии (конец XX начало XXI вв.), 1235.55kb.
• Моисей на страницах русской истории XV века если наша реконструкция библейских событий,, 140.29kb.
• Ислам в условиях трансформации общественно-политической жизни стран Востока и Казахстана, 841.96kb.
• Программа курса для студентов заочного отделения исторического факультета (специальности, 478.32kb.
• С. Н. Всеобщая история: История нового времени. 7 класс. Учебник, 105.12kb.
• История Билет №1, 26.61kb.
• Торгово-экономические связи улуса джучи (золотой орды) со странами востока (вторая, 1078.06kb.

Целью диссертационного исследования является комплексное изучение и научный анализ истории военного дела Золотой Орды XIII–XV вв. рассматриваемой как целостный военно-политический организм.

Задачи работы включают следующие аспекты:

– изучить историческое значение института облавных охот в военно-организационной структуре войска древних и средневековых кочевников;

– показать практическую взаимосвязь тактических приемов облавы в военной тактике кочевых народов начиная от истоков до исследуемого времени;

– проанализировать возникновение крыльевой системы в Улусе Джучи и проследить ее трансформацию на протяжении XIII–XIV вв.;

– определить функции и задачи военно-управленческого состава золотоордынского истеблишмента рассматриваемого периода;

– исследовать военно-организационное ядро вооруженных сил, основы комплектования и состав войска, военное законодательство армии Золотой Орды и их практическое функционирование в исторической действительности;

– провести качественный разбор и установить сущность десятичной системы военной организации;

– обобщить наработанный исследовательский материал по комплексу вооружения золотоордынских кочевников и на основе письменных свидетельств, археологических данных, наглядно-изобразительных источников рассмотреть материал изготовления и практические свойства оружия;

– дать характеристику способам применения боевых средств и функциональным особенностям использования предметов вооружения и их эффективности в военных условиях;

– исследовать военно-политическую и геополитическую стратегию монголов и выявить главные принципы военной стратегии в планировании военных операций;

– рассмотреть ведущие тактические позиции военного искусства – способы, схемы и методы ведения войны в военно-полевых условиях золотоордынских полководцев.

Объектом настоящего исследования является военная история Золотоордынской империи XIII–XV вв., т.к. именно в эту историческую эпоху кочевники внутренней Евразии максимально распространили геостратегическую сферу политического влияния в средневековом мире.

Предметом исследования выступает развитие военного дела золотоордынских кочевников, изучаемого в контексте общей эволюции военной системы кочевых обществ монгольской эпохи в Евразийском регионе.

Хронологические рамки диссертации охватывают период с начала трансконтинентальных монгольских завоеваний первой половины XIII и до XV в. включительно. Такой выбор хронологии объясняется тем, что именно на этот период приходится существование собственно Золотой Орды и, соответственно, происходят все важнейшие события военно-политической истории этого государства.

Территориальные рамки включают как политико-географические пределы (условные рубежи) Золотой Орды, так и пограничные (контактные зоны) земли, которые активно взаимодействовали между собой.

Методологическая и теоретическая основа исследования базируется на цивилизационном подходе, который исходит из понимания многообразия проявлений человеческих культур, неоднородности и специфичности исторических и культурных феноменов, присущих для различных кочевых обществ.

В исследовании использовались общепринятые научные принципы познания и терминологический аппарат востоковедной отрасли гуманитарных знаний, выработанный несколькими поколениями исследователей. Особо следует подчеркнуть, что существенное значение для выработки теоретико-методологических ориентиров данной работы имеют фундаментальные исследования кочевниковедов – востоковедов, историков, этнологов, археологов и оружиеведов: В.В. Бартольда, Б.Я. Владимирцова, Г.В. Вернадского, А.Ю. Якубовского, И.П. Петрушевского, М.Г. Сафаргалиева, Л.Н. Гумилева, Г.А. Федорова-Давыдова, Е.И. Кычанова, А.М. Хазанова, В.П. Юдина, Н.Э. Масанова, В.В. Трепавлова, Н.Н. Крадина, С.Г. Кляшторного, М.Х. Абусеитовой, Т.И. Султанова, М.В. Горелика, Ю.С. Худякова и др.

Применялись общенаучные приемы изучения: логический, системно-структурный, проблемно-хронологический метод, причинно-следственной связи исторических закономерностей, анализ и синтез исторического материала и обобщение результатов. Важнейшие операционные принципы логико-диалектического метода познания определили соответствующий анализ военно-политических, социальных явлений и событий в их последовательности, взаимообусловленности и противоречивости.

Научная новизна диссертационного исследования основана на том, что впервые в казахстанской историографии привлечена вся база доступных источников и литературы (письменных сведений, археологических работ, этнографической материалов, исторических исследований) по военной истории Улуса Джучи, осуществлена их полная разносторонняя систематизация и подвергнуты анализу наиболее узловые проблемы военного дела золотоордынской державы. В ходе проведенного исследования впервые:

– с позиций современного понимания взаимообусловленности естественно-природных и социальных явлений объективно представлено стабильное воздействие устоявшихся хозяйственно-географических детерминантов на военное дело евразийских кочевников;

– установлено, что в вырабатывании и генерации составных частей военного дела (военная организация, тактические приемы, оружейный арсенал) центрально-азиатских номадов видное значение имел милитаризированный институт облавных охот, выполнявший многофункциональную роль в подготовке вооруженных сил древних и средневековых кочевых государств;

– показано, что двухкрыльный способ деления владений Джучидов, выполнявший первоначально военно-административные функции, соблюдался на протяжении всего существования Золотой Орды до начала XV в., что меняет ранее утвердившееся мнение об исчезновении крыльев к XIV в.;

– углубленно охарактеризовано военно-политическое устройство и проанализированы состав и функции военно-потестарной элиты Золотоордынской империи;

– доказывается ведущая роль не только командных, но и правовых методов в регламентации военно-административных отношений в армии и рассмотрен реальный военно-регулятивный механизм управления;

– раскрыта внутренняя суть введенной монголами десятичной системы, показано ее влияние на номадное общество Дашт-и Кыпчака и тесная связь с государственными структурами кочевой империи;

– представлены полные оригинальные (монгольские и тюркские) названия предметов и деталей золотоордынской паноплии, осуществлен анализ и творческое научное осмысление ранее накопленного оружейного арсенала, показанное как самобытное материальное явление, синтезировавшее достижения военно-материальной культуры эпохи;

– подробно изложены физико-технические приемы использования комплекса наступательных средств и защитного вооружения, отличавшиеся высоким качеством производства и боевой эффективностью;

– в ходе изучения военной стратегии монголов выявлена система планирования военных операций, указана сезонность монгольской военной агрессии, стратегическое и оперативно-тактическое превосходство мышления военного руководства золотоордынской армии;

– продемонстрирован на базе обширного круга источников весь классический отработанный спектр тактических способов ведения боя золотоордынских войск в полевых условиях и определены решающие принципы военного искусства полководцев Улуса Джучи.

Положения, выносимые на защиту.

1. Как показывает история евразийского номадизма, коллективные охоты как неотъемлемый элемент налаженной системы жизнеобеспечения с момента возникновения кочевого способа производства активно воздействовали на военную сферу жизнедеятельности общества. Дуально-триальная (крыльевая) структура и десятичный принцип деления войсковых частей были непосредственно связаны с организационными формами облавных охот кочевников.

2. Внутренняя социальная организация, материальные средства (орудия) облавы предопределили именно такую технологию (тактическую форму) охоты, в которой операционные действия выполняются согласованно и на уровне достаточно высокой кооперации всех ее участников. В этой связи, стратегические и тактические принципы военного искусства центрально-азиатских кочевых армий несли в себе функционально-технические апробированные способы ведения войны, истоки которых лежат в методах и приемах массовых облавных охот номадов.

3. Первоначальное образование Улуса Джучи относится к первому десятилетию XIII в., что находит подтверждение в монгольских, китайских, персидских и поздних тюркских письменных источниках. Новый политико-организационный этап истории джучидских владений начался со второй половины 20-х гг. XIII в. и завершился к середине указанного века созданием двухкрыльной системы, сохранявшейся длительное время.

4. Совершенно очевидно, что, несмотря на целенаправленную и очень жесткую военно-иерархическую структуру, пронизывавшую кочевое общество сверху и почти донизу, клановые лидеры номадов сумели сохранить власть внутри родового сообщества и в целом успешно включились в военную систему управления империи.

5. Воинские подразделения, сформированные и мобилизованные из многокомпонентных этнических групп Евразийского региона, выступавшие под командованием монгольских военачальников, нуждались в экстраординарных методах управления и контроле. Военно-организационный костяк золотоордынской армии состоял из постоянных (гвардейских) полков, профессиональных бахадуров, мобилизуемых частей многонациональных воинских контингентов. В составе золотоордынских армейских частей на геостратегических направлениях дислоцировалось специально выдвинутое сторожевое войско и караульные службы, которые представляли собой оперативные части быстрого реагирования.

6. Уровень и качество вооруженных сил Золотой Орды можно оценить через военно-материальные, организационные и тактические параметры: военные и технические ресурсы; состояние боевых коней; вооружение, необходимое и дополнительное снаряжение; эффективность военно-организационной структуры управления; боеспособность войск; военное искусство полководцев. Понятие «тумен» в военной организации несло в себе два основных содержания: 1) войсковая единица, 2) хозяйственно-экономическая ячейка.

7. Существующие классификационные таблицы, схемы эволюционного изменения луков и стрел затрагивают и охватывают только те модели, которые сохранились и найдены в подавляющем большинстве в ходе археологических работ, представлены в музейных экспозициях, фондах и хранилищах. Золотоордынские воины обладали лучшими и более результативными навыками проведения конно-лучного боя, по сравнению со своими противниками, а в рукопашных схватках эффективно использовали технику «копейно-таранного удара».

8. Сама практика военных действий, разнообразная торговля, политико-дипломатические взаимоотношения различного уровня позволяли преодолевать любые преграды территориального или политического порядка и способствовали самой обширной инфильтрации фактически любого современного для того времени вида и типа оружия. Масштабные вторжения монголов в страны Востока привели к знакомству и массовому употреблению разнообразного вооружения местных производителей, очень заметно обогатили оружейные традиции изготовления боевых средств, взаимодополняя достижения в этой сфере военной культуры.

9. В организации золотоордынских военных сил заметны черты регулярной высокодисциплинированной и подготовленной кадровой армии со свойственным для нее профессионально-квалифицированным командованием, отлично обученным и превосходно экипированным воинским составом. Изучение тактических возможностей золотоордынской армии показывает, что центрально-азиатским номадам удалось сформировать и запустить одну из самых агрессивных и совершенных «технологий войны», когда-либо созданных человечеством.

10. Военная стратегия монгольских и золотоордынских войск строилась на оперативно-тактическом делении военных сил на две войсковые группы, деятельность которых целенаправленно координировалась командирами различного иерархического уровня. В международных отношениях развитого Средневековья на территории западной Евразии почти ни одна крупная проблема внешней политики не могла быть разрешена на этом обширном геополитическом пространстве без учета или участия (прямого или косвенного) золотоордынского военно-политического фактора.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическая ценность работы заключается в том, что положения и результаты диссертации могут быть использованы в ходе проведения научных исследований по проблемам военной истории средневековых кочевников, в качестве методологических принципов изучения военного дела в кочевых социумах, в разработке цивилизационных концепций в кочевниковедческой историографии.

Изучение военной истории Золотой Орды несет в себе теоретическое и практическое значение для последующего всестороннего осмысления по военному делу позднесредневековых тюркских государств.

Материалы и научные результаты исследования можно использовать при написании отдельных разделов по реконструкции военной организации, стратегии и тактики войск в обобщающих трудах по истории кочевников Евразии и Центральной Азии, политической и социальной истории средневекового Казахстана; в издании специальных пособий по военному делу; в разработке учебных курсов по истории тюркских и монгольских народов, проблемам международных отношений восточных стран Евразийского региона.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на заседании отдела восточного источниковедения, истории и культуры народов Востока Института востоковедения им. Р.Б. Сулейменова. Главные результаты и выводы работы изложены в 1 монографии и более 50 научных публикациях автора.

Основные положения и выводы диссертации докладывались на международных и республиканских конференциях, форумах, круглых столах и семинарах: «Исторические корни и перспективы евразийства как социокультурного и социополитического феномена» (Астана, 1998); «Государство и общество в странах постсоветского Востока: история, современность, перспективы» (Алматы, 1999); «Дешт-и Кыпчак и Золотая Орда в становлении культуры евразийских народов (Москва, 2003)»; «Тюркская цивилизация и казахи» (Кокшетау, 2003); «История Казахстана в контексте истории Евразии» (Караганда, 2003); «Народы Евразии культура и общество» (Астана, 2004); «Отечественная история: поиски, проблемы, перспективы» (Астана, 2006); «Мир Евразии: история, современность, перспектива» (Астана, 2006); «Вклад кочевников в развитие мировой цивилизации» (Алматы, 2007); «Современное состояние и перспективы развития исторической науки Казахстана и России» (Алматы, 2008); «Актуальные проблемы отечественной истории на современном этапе» (Кокшетау, 2008); «Документ в контексте истории» (Омск, 2009); «Политическая и социально-экономическая история Золотой Орды (XIII–XV вв.)» (Казань, 2009); «Роль номадов в формировании культурного наследия Казахстана» (Алматы, 2009); «Казахи России: история и современность» (Омск, 2009); «Актуальные вопросы комплексного исследования алтаистики и тюркологии» (Кокшетау, 2009); «Средневековая история Казахстана: итоги и перспективные пути исследований» (Алматы, 2009) и др.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти разделов, заключения, списка использованных источников.


ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ


Во введении обоснована актуальность темы, освещается степень ее изученности, указаны источники исследования, определены цель и задачи, объект, предмет, хронологические и территориальные рамки исследования, показаны теоретико-методологические основы, научная новизна полученных результатов, сформулированы положения диссертации, выносимые на защиту, дана теоретическая и практическая значимость работы.

В первом разделе «Формирование военного дела в древних и средневековых кочевых обществах Центральной Азии» на основе изучения традиционного института облавных охот анализируются проблемы становления военно-организационных основ и тактических приемов вооруженных сил кочевых народов.

В первом подразделе «Институт облавных охот и военная организация номадов» показана тесная взаимосвязь естественной среды обитания кочевников с экстенсивной хозяйственно-экономической деятельностью и широким распространением охотничьего промысла (загон, облава). Облавные охоты как необходимая часть комплексного хозяйства существовали у многих народов Южной Сибири и Центральной Азии долгое время. У древних хунну, тюрков, киданей, кыпчаков, тюргешей, монголов и других евразийских кочевников коллективная охота (облава) – это сформировавшийся военизированный институт, в котором участвуют большие массы вооруженных людей под командованием руководителей (военачальников). Особое внимание здесь обращено на различные наименования облавных охот и их многочисленные разновидности у средневековых тюркских и монгольских народов. Названия облав напрямую связаны с особенностями структуры, внутренней организацией, характерных выработанных способов (последовательность приемов), составляющих принципиальную характеристику того или иного вида охоты. Реконструированная внутренняя иерархическая организация облавной охоты говорит о непосредственной связи между названиями охотничьих должностей и военными терминами отражающими выполнение функций организационного порядка войска. Тем самым, есть основания полагать, что устоявшееся деление на фланговые крылья по своему происхождению было связано со структурой института облавы, а в последующем перешло в разряд основного боевого построения воинских частей. Процесс перехода от «охоты к организации войны» у кочевых народов выглядит так: охота → облава → двух-трехкрыльная модель → трехчленная военная организация → трехсоставная военно-административная система (правое, левое крыло с центром или без него).

Облавные охоты имели стимулирующее значение (как фактор, ускоряющий центробежные тенденции) в процессе появле­ния кочевых военно-потестарных объединений, может быть даже большее, чем войны [45, с. 82]. При сопоставлении форм функционирова­ния института облавной охоты с военной организацией и созданной военно-административной системой кочевых социополитических объединений древнего и средневекового периода можно увидеть, что они очень похожи друг на друга. По нашему мнению, такие выявленные параллели указывают на их близкое «однородное» происхождение. Узловым сближающим элементом здесь является дуальная (триальная) орга­низация (правое, левое крыло и центр). Стандартное (постоянное) присутствие такой системы практически во всех имперских кочевых военно-политических организациях Евразии, несомненно, в том числе и среди оседло-земледельческих народов.

Из достоверных свидетельств видна очевидность происхождения десятичной системы в военной организации из способа управления социально-хозяйственного института облавных охот в номадных обществах Центральной Азии. Десятичный принцип носил горизонтально-вертикальный характер и выполнял соответствующие регулятивные функции в военной организации.

Во втором подразделе «Облавная охота и военная тактика кочевников» рассматриваются особенности технико-технологических приемов проведения облавных охот и их непосредственное влияние на методы осуществления военных действий центрально-азиатских кочевников.

Заимствование и использование экологи­ческого опыта, накопленного представителями животного мира, очень активно проходило на ранних этапах формирования и возникновения хозяйственно-культурных типов. Приведенные в работе примеры из истории евразийских кочевников это подтверждают.

У центрально-азиатских кочевых народов сроки проведения облавных охот ориентировочно проходили в осенне-зимнее время, обусловленные, прежде всего, естественно-географическими, климатическими условиями и хозяйственно-экономическими закономерностями. Кочевые народы старались проводить военные действия, походы и нашествия в холодный сезон года. Тактика массовой охоты обуславливалась во многом природными условиями – складом рельефа, видовыми особенностями облавливаемых животных. В облавных охотах были задействованы боль­шие воинские контингенты, занимавшие огромные пространства. По временной продолжительности такие охоты варьировались от месяца до полугода.

Способы и формы проведения облавных охот позволяют провести непосредственное сравнение с тактическими приемами военного искусства номадов. Так, военно-тактическая струк­тура армии состояла из трех главных боевых единиц: центр («туб», «дондо», «гол», «кул»), правое («барун гар») и левое («зун гар») крылья. Подобно тому, как в центре построения линии охо­ты находился главный распорядитель облавы, в боевом построении кочевников здесь располагалась ставка («ордо») хана, выполнявшая задачу управления и командования войсками. Командный состав крыльев подчинялся непосредственно главноко­мандующему. Правый и левый фланги – ведущие («каркасные») боевые еди­ницы, которые несли всю основную тяжесть боя. На наш взгляд, триальное (иногда дуальное) войсковое деление кочевого войска практически полностью отражает структуру организации облавной охоты.

В основу военной тактики кочевников был положен опыт проведения облавных охот с их территориальным простором и широтой маневра, который давал возможность при вторжении контролировать собственный правый и левый фланги и не допускать их обхода неприятелем. Сформированные навыки и методы во­енных действий кочевников свидетельствуют о том, что они использовали в боевой практике способы и приемы, подготовленные на коллективной охоте. Массовую охоту следует считать военной игрой с заранее распределенными ролями. Облавные охоты выполняли многофункциональную роль в системе военного дела кочевников. Военно-походные облавы носили высокоорганизованный характер и проходили в строго установленном распорядке, несли в себе демонстрационно-пропагандистское значение.

В работе указано, что в ходе постоянной военной практики тактика номадов не стояла на месте, а усовершенствовалась и адекватно менялась и зависела от состояния военно-технического арсенала, текущей боевой обстановки, но при этом сохраняла ранее выработанные военно-облавные принципы военного искусства.

Третий подраздел «Тактические приемы облавы в военной практике монгольских и тюркских армий XIII–XV вв.» посвящен военно-облавным приемам, нашедшим самое масштабное применение в период развитого Средневековья в армии Чингиз-хана и военно-оперативной тактике золото-ордынских войск.

Как передают разнообразные источники, войска Чингиз-хана и его преемников проводили военные действия так называемым «облавным способом», т.е. специально рассредоточившись армейскими группировками по вражеской территории. Для успешного проведения подобной тактической комбинации был необходим оперативный штаб по управлению и согласованию этой сложной военной операции. Монголы обладали очень развитым для того времени тактическим искусством координации, согласованности и точности выполнения действий войск. Монгольские войска, преследуя цель максимально охватить в оперативном плане вражеские земли, всегда делились на стандартные группировки: правое, левое крыло и центр.

Полукруг, полукольцо, полуовал, дугообразное построение, «подкова», форма вогнутого и загнутого лука и многие другие построения были кооптированы в тактику из системы коллективной охоты. Сведения восточных авторов по тактическому построению монгольской армии подтверждаются историко-этнографическими материалами по военному делу более поздних народов. Особенно действенно военные облавы проводились монголами в степной зоне против враждебных кочевых племен. Военные действия монголов в таких районах разворачивались по облавному сценарию. Как нам представляется, тактика тотальной «зачистки» вражеской территории технологией облавы была эффективной в условиях географически непрерывного театра войны и показала высокую результативность. Облавные способы проведения военных операций осуществлялись как при вторжении, так и при возвращении монгольского войска из похода.

Тактические способы ведения боя кочевых народов время от времени обновлялись и все более модернизировались. Военачальники выдвигали и осуществляли в военной практике сложные тактико-технические комбинации, требующие соответствующего оперативного мастерства и особой подготовки личного состава вооруженных сил для выполнения боевых задач. При вторжении на территорию вражеского государства золотоордынские стратеги использовали оперативно-тактический принцип окружения, взятый из методов проведения больших облавных охот. Стандартизация военно-облавных приемов в стратегии и тактике армии евразийских номадов оказало заметное влияние на методы и приемы набегов и формы других второстепенных (производных от них) военных операций.

Если исходить из изложенных данных, то можно предварительно выделить, что в основе наиболее отработанных методов полевого боя лежал общий шаблон – окружение, охват боевых сил противника, «нависание» – доминирование над флангами, что достигалось за счет полного контроля и господства над «рабочим» полем сражения. Такой специфический тактический прием был воспринят из многочисленных конфигуративных схем облавных охот, ставший эмпирически накопленной и успешно освоенной моделью, как отдельных боев, так и крупных военных акций у кочевых народов Центральной Азии. Со временем, наоборот, уже сама военно-организационная структура и отработанные военно-тактические комбинации могли оказывать влияние и отражаться на способах и приемах организации коллективных охот.

Во втором разделе