Geum.ru

Собрание посвятительных формул 187 Постижение Дао и медитативный текст 195 Праздные беседы 202

Вид материалаУказатель
Антология мудрости
Подобный материал:
1   ...   17   18   19   20   21   22   23   24   ...   31

Антология мудрости



Что мы держим в руках: текст одного автора или антологию высказываний разных мудрецов, в том числе и самого Лао-цзы? Записывал ли Лао-цзы именно свои размышления или просто составлял компиляцию из высказываний близких ему по духу мыслителей?

Эта проблема расколола ученых на две большие группы, одна из которых утверждает, что «Дао дэ цзин» написан одним человеком, другая говорит, что этот трактат является обширной антологией разных мыслителей.

Сторонниками первой группы являлись Фэн Юлань и Чжан Цзитун. Фэн Юлань прямо указал, что «книга Лао-цзы является в полной мере работой одного человека. Это не собрание вопросов и ответов, но автор лишь использует лаконичный язык для того, чтобы выразить свои собственные мысли» [135, 251]. Эта мысль вполне традиционна и популярна уже на протяжении многих столетий. По существу, она сводится к однозначному утверждению, что «Дао дэ цзин» написал Лао-цзы. Впрочем, со времени своего возникновения этот подход претерпел немалые изменения, современные исследователи рассуждают несколько сложнее и многообразнее, например, допускается, что в трактат, написанный Лао-цзы, последующие поколения вносили некоторые изменения и даже, возможно, поменяли местами некоторые параграфы, однако общей сути текста эти дописки все же не изменили.

В общем, характер «Дао дэ цзина» именно как антологии древней мудрости не вызывает особых сомнений. Но назвать это проиведение просто антологией или тем более эмпирической компилляцией было бы настолько же неверно, как утверждать «случайный» характер сведения воедино пассажей или отдельных фраз.

Мысль о структуре «Дао дэ цзина» именно как антологии не нова — её широко обсуждали ещё в начале ХХ столетия. И тем не менее вывод о «собирательном» характере текста не только не снимает многие вопросы, но лишь порождает новые, ещё более сложные. Например: создавалась ли компилляция в одно время или пассажи сводились воедино на протяжении нескольих столетий? Стоял ли за этим один человек (например, Лао-цзы), одна школа или это был труд мыслителей близких, но все же разных направлений? Зачем вообще была проделана эта работа и что послужило её источником?

Ниже мы постараемся проанализировать различные варианты ответов на этот вопрос и показать, что индивидуальная работа Лао-цзы как составителя не противоречить компилятивному характеру всего текста.

Долгое время господствовала идея, что разные части (параграфы) «Дао дэ цзина» принадлежат отдельным философам. Однако разнобой даже внутри одного параграфа, кажущаяся нелогичность, «прерывность» рассуждений дала рождение другому предположению. Не является ли каждый параграф «Дао дэ цзина» копмилляцией? Сторонником этой точки зрения, в частности, был известный китаевед М. Кальтенмарк, считавший, что разные пассажи трактата «заимствованы» из разных прото-даосских школ [218, 14]. Близкой точки зрения придерживается и Д. Лау, считающий, что буквально каждый параграф составлен из нескольких частей и единятся они лишь тем, что «обладают некой общей тенденцией мысли, которую в общем можно обозначить как даосизм в самом общем смысле этого слова» [231, xiv]

Компилляционный характер «Дао дэ цзина» можно проследить в целом ряде черт. Прежде всего, многие параграфы очевидным образом распадаются на взаимонесвязанные части, которые не совпадают ни по смыслу, ни по ритму.

Вполне вероятно, что составитель «Дао дэ цзина» сводил различные высказывания воедино не по смылу, но по ключевым словам. Например, в § 5 части кажутся сведенным вместе лишь потому, что в них обеих говорится о «Небе и Земле», хотя при внимательном прочтении мы замечаем, что речь идёт не только об абсолютно разных аспектах космогонии, но практически о разном осмыслении этих начал:


1 Небо и земля не гуманны.

2 И смотрят на мириады вещей как на соломенных собачек.

3 Мудрец также не гуманен.

4 И смотрит на людей как на соломенных собачек.

5 Не подобно ли пространство между Небом и Землей

кузнечным мехам?

6 Оно пустотно, но не истощимо.

7 Чем больше оно тратит усилий, тем больше оно сберегает.


Фразы 1-4 говорят об изначальной «бескачественности» Неба и Земли, об их «никаковости». Мудрец же является воплощением этих природных свойств, он, равно как и Небо и Земля, равнодушен к происходящему, не может быть затронут внешним миром. Иной мотив звучит в пассаже 5-7. Здесь речь идёт о креативной пустотности Неба и Земли, о всепорождающей пустоте, что и являлось основной конструкцией космогенеза у древних китайцев.

Очевидно и разница в ритме в этих двух частях § 5. Часть 1-4 имеет четкий ритм по количеству иероглифов (4-6-4-6) и даже рифму, поскольку каждая строка кончается одним и тем же иероглифом. Фраза 5 являет собой явный пример нарушения ритма (4-5), выбиваясь из общей модальности параграфа, и, вероятно, представляет собой некую древнюю поговорку. Фразы 6-7 могут вновь отличаются по ритму (4-4-4-4) и, как представляется, могли быть взяты совсем из иных рассуждений.

Д. Лау приводит целый ряд таких несостыковок, указывая, в частности, на § 64, где части объединены лишь общей мыслью о том, как вещи рождаются и умирают, хотя обыгрывается это совсем с разных сторон [231, 135-136].

Очевидно, что части некоторых пассажей мало связаны между собой, порой складывается впечатление, что они просто случайно «сведены» вместе. Чуть ниже мы покажем, что «случайность» эта — кажущаяся, хотя разные части одного параграфа действительно могут принадлежать разным мыслителям. В частности, М. Кальтенмарк считал, что «“Лао-цзы” можно рассматривать как антологию поговорок, заимствованных частично из общего собрания мудрости, частично из различных прото-даосских школ. Антология эта создавалась постепенно и не имела более-менее окончательной формы вплоть до третьего века до н.э.» [218, 14].

Несоответствие частей во многих параграфах приводит к мысли о том, что некая изначальная целостность «Дао дэ цзина» была с течением времени утрачена, перепутался не только порядок параграфов, но и пассажи внутри каждого параграфа. Мы уже упоминали гипотезу о том, что весь текст перемешался возможно из-за того, что изначально он записывался на бамбуковых дощечках, которые неоднократно рассыпались из-за того, что перетирались ремни, скрепляющие их. Такая гипотеза о «перепутанных параграфах» породила соблазн реконструировать весь «Дао дэ цзин», привести его к изначальной целостности и дать правильный порядок параграфов.

Мы подходим к проблеме «перепутанных пассажей» несколько с иной точки зрения. На наш взгляд, разбивка «Дао дэ цзина» на параграфы и на две основные части была сделана искусственным образом, причем уже в тот момент, когда переписчики не очень ясно понимали изначальное предназначение текста. А оно заключалось в том, что текст был собранием абсолютно разных высказываний, записанных одно за другим даже без особых попыток тематически объединить их, перемежающиеся комментариями Лао-цзы. Тот порядок фраз «Дао дэ цзина», который мы имеем сейчас, за редким исключением и есть изначальный порядок. Лишь затем, когда была произведена разбивка на параграфы — искусственная и случайная — тотчас возникла проблема нарушения тематической и стилистической связи. Но вряд ли кто будет искать тематическую связь в записной книжке, равно как и бессмысленно пытаться восстановить изначальную структуру «Дао дэ цзина», поскольку мы уже имеем перед собой таковую.

«Дао дэ цзин» — это авторская антология Лао-цзы. Её не составляли несколько человек, как, в частности считает Д. Лау и частично М. Кальтенмарк, но вместе с этим Лао-цзы выступает не столько как единоличный автор, сколько как тщательный записыватель мыслей близких ему по духу мыслителей.

Это же объясняет и другую особенность «Дао дэ цзина»: один и тот же пассаж может встречаться в нескольких параграфах. Так фраза «Тот, в ком недостаточно веры, столкнется с неверием» повторяется в §§ 23, 27. В ряде других параграфов мы встречаем не буквальные повторы, а небольшие трансформации фраз, которые, по сути, также являются повторами, что, например, можно заметить в §§ 22 24, 70, 78. Здесь стоит согласится с мнением Д. Лау о том, что если бы работа принадлежала одному автору, было бы удивительным, что тот многократно и при этом без очевидной необходимости повторяет некоторые пассажи [232, 137]. Однако если рассматривать «Дао дэ цзин» именно как антологию, составленную или обработанную одним автором Лао-цзы, то все становится на свои места. К тому же Д. Лау в общем плане отрицает Лао-цзы как историческую персону, мы же не видим причин сомневаться в его историчности.

Сам компилятивный характер «Дао дэ цзина» отнюдь не может служить аргументом в пользу отрицания историчности Лао-цзы или его авторства. Значительно логичнее принять, что именно Лао-цзы и был составителем этой антологии. Прямые повторы действительно встречаются в «Дао дэ цзине», но их не больше, чем повторов в других классических произведениях древности. Трансформация одних и тех же фраз также легко объяснима: напомним, что «Дао дэ цзин» изначально существовал лишь в устном виде, передавался по памяти и, разумеется, мог искажаться. Именно от этой «устности» идёт и несколько рубленый и ритмизированный характер фраз — так легче было их запоминать.

Важным проповедническим приемом, который используется в «Дао дэ цзине», является повторение первой фразы предложения для того, чтобы подчеркнуть важность сказанного. Это в основном характерно именно для устной речи и указывает, что многие пассажи текста существовали первоначально именно как устные речения или даже, судя по строю фразы, как песнопения. Таков, например, строй § 75:


1 Народ голоден,

ибо налоги верхов на зерно слишком велики, —
1 Минь чжи цзи,

И ци шан ши чжи до,

2 оттого он и голоден.
2 Ши и цзи.

3 Народом трудно управлять,

ибо верхи творят деяния, —

3 Минь чжи нань чжи,

И ци шан чжи ю вэй,

4 оттого им и трудно управлять
4 Ши и нань чжи,

5 Народ презирает смерть,

ибо верхи слишком ценят свою жизнь, —
5 Минь чжи цин сы,

И ци шан цю шэн чжи хоу,

6 оттого он и презирает смерть
6 Ши и цин сы.



Перед нами явно ритмизированные речетатив, некогда произносимый нараспев, возможно, народная песня. Однако две последних фразы выбиваются из общего ритма — это, скорее всего, более поздний коммментарий, составленный на на архаичное песнопение: «Те, кто не слишком заботится о своей жизни, стоят выше тех, кто переоценивает её».

Явная склейка подобного же характера видна и в § 42. Здесь в первых пяти фразах описывается космогоническое представление о развертывании мира: «Дао порождает одно. Одно порождает два. Два порождает три. Три порождает мириады существ. Мириады существ несут в себе инь и объемлют ян, а пустотное ци приводит их в гармонию». Обычно комментаторы понимают эту фразу следующим образом: Дао порождает ци. Ци разделяется на темное и светлое, а это в свою очередь порождает три начал: Небо, Землю и человека. По четкому ритму это напоминает заклинание или ритуальную формулу: «Дао шэн и. И шэн эр. Эр шэн сань. Сань шэн вань у».

Затем следует в другом стиле написанный пассаж об идеальном облике правителя: Нет слов, которых бы человек страшился больше, чем «сирый», «покинутый», «неудачник». А ведь знать и правители именно так называют себя». Здесь нет ни очевидного ритма, ни связи с предыдущим пассажем.

Наконец, следует третий отрывок, не связанный с первыми двумя: «Поэтому вещи то принижаются, возвышаясь, то возвышаются, принижаясь. Тому, чему учат другие, учу и я: «Сильные и жестокие не умирают своей смертью». И считаю это своим первейшим наставлением».

Перед нами — классический пример «склейки» параграфа трактата из трех несвязанных между собой отрывков. Первоначально они были просто записаны друг за другом и позже стали восприниматься как единый параграф. Думается, что большинство параграфов «Дао дэ цзина» родилось именно таким образом.