Собрание посвятительных формул 187 Постижение Дао и медитативный текст 195 Праздные беседы 202
| Вид материала | Указатель |
- 1 Цей Порядок розроблено відповідно до статей 187, 225 228 Митного кодексу України,, 84.2kb.
- Анкета участника международной научно-практической конференции «актуальные проблемы, 62.51kb.
- «Путь без пути» это новая книга о бесконечном непути, называемом Дао, 4873.4kb.
- 5. 11. Как упростить логическую формулу?, 21.9kb.
- Текст и интерпретация, 923.3kb.
- Общее задание Изучить теоретический материал параграфы 36- 41 Выучить правила, 64.83kb.
- «Вставка формул в текстовой документ», 25.33kb.
- 1. Інтерпретація формул Інтерпретація формул логіки висловлювань. Інтерпретація формул, 106.8kb.
- Лекция №21 от 07. 05. 2009г. Даосизм, 475.97kb.
- Кардиоваскулярный, 246.81kb.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Эпоха «Дао дэ цзина» и Лао-цзы — эпоха полемики философских учений. Это — полемика о смысле сакрального и благодатного, которая постепенно открывается в область чисто практического, в сферу полтической культуры древнего Китая, искусства управления народом и гармонизации общества. И эта скрытая дискуссия очевидно проступает как в самом «Дао дэ цзине», так и во всей литературе, созданной вокруг него.
Вряд ли когда-нибудь будет возможным определить точное время создания трактата. Как известно, существуют две основные точки зрения: текст создан либо в эпоху Вёсен и Осеней (770-476 до н.э.), либо в эпоху Сражающихся царств (475-331 до н.э.), более доказательной представляется версия о возникновении «Дао дэ цзина» в самом конце эпохи Вёсен и Осеней или в самом начале периода Сражающихся царств, то есть в VI-V вв. до н.э.
На первый взгляд, споры о дате создания этого трактата имеют чисто софистический характер: спор ведется ради спора, поскольку обсуждается разница в два-три столетия, а чаще даже в одно, что для многотысячелетней древнекитайской истории может показаться ничтожным. Однако это не так — расположение «Дао дэ цзина» на линии исторических дат раньше, чем произведения Конфуция, Мэн-цзы и Чжуан-цзы позволяет нам увидеть реальный исток китайской духовной традиции. И как видно она пошла с сентенций типа тех, что мы встречаем у Лао-цзы и перекликавшихся по своей идеологии с «И цзином», нежели с мудрых наставлений Конфуция о ритуале или притч Чжуан-цзы.
Отсутствие полноценной биографии Лао-цзы, подобной жизнеописанию Конфуция, отнюдь не свидетельствует о том, что такого человека вообще не существовало в истории, а Лао-цзы — лишь легендарный персонаж. Сам образ Лао-цзы, каким его лепила китайская традиция, просто не выдерживает земной биографии. Лао-цзы должен был предстать как «доподлинно внутренний человек», не имеющий отношения к земному рождению, семье, жене, детям. Если Конфуций сам является иллюстрацией своего учения и своих принципов, то Лао-цзы затрагивает саму структуру жизни, её мистическую глубину.
У нас нет достаточно надежным исторических материалов, чтобы точно установить авторство текста, хотя по ряду косвенных свидетельств мы можем согласиться с традиционной версией: «Дао дэ цзин» был создан Лао Данем или Ли Эром, которого обычно называли Лао-цзы (причем Лао было его фамилией, а не прозвищем), мыслителем из царства Чу. Скорее всего, он выступил не столько как автор, сколько как компилятор ряда мистических и народных традиций, которые он записал и в некоторых пассажах прокомментировал. Возможно, что он пользовался аграфой — анонимными и первоначально неклассифицированными записями высказываний древних мудрецов, следы которой обычно встречаются в первых строфах каждого параграфа.
Текст создавался или компилировался (в этом случае мы можем абстрагироваться от тонкостей понятия «авторство»), скорее всего, одним человеком. Несмотря на некоторые повторы, текст подчинен единой структуре и логике развития. Поэтому говорить о «Дао дэ цзине» лишь как о компендиуме, созданном разными людьми в разное время, у нас нет достаточных оснований.
Безусловно лишь одно — «Дао дэ цзин» действительно был создан либо в царстве Чу, либо выходцем из этого царства. Это нам показывают как ряд исторических свидетельств, так и использование ряда диалектных выражений и ритмического строя, характерного для Чу. Однако текст не носит целиком чуский характер: многие поздние дописки были сделаны выходцами из других царств, возможно из Чжоу.
По своему содержанию «Дао дэ цзин» отражает локальную традицию южного царства Чу, где и была создана аграфа. Однако комментарий к нуклеотической части текста был дописан Лао-цзы или кем-то другим уже за пределами Чу, вероятно в царстве Чжоу. Этот комментарий и общая обработка текста приблизили оккультные формулировки к конкретным реалиям: способам управления государством, ведения воин, умиротворения народа.
Первоначальный вариант «Дао дэ цзина» представлял собой сборник несвязанных между собой речений, многие из которых соотносились, прежде всего, с архаическими ритуалами и мистическими видениями. Основу же текста составляли ритуальные формулы, фольклорные поговорки, заклинания, моления, изречения каких-то наставников, а также, возможно, недошедшие до нас тексты, относящиеся к VII-VI вв. Именно к этой традиции относится наиболее древняя часть текста, пассажи которой возникли задолго до собственно их письменной фиксации, еще в VIII-VII вв. до н.э., а возможно и раньше. Большинство строф, составляющих нуклеотическую часть произведения, существовали в устном виде как ритмизированные молельные формулы. Именно этим объясняется, с одной стороны, ритмизация большинства пассажей «Дао дэ цзина», а с другой стороны, нестабильность этого ритма для разных параграфов и отсутствие единой литературной формы.
Эти пассажи записывались один за другим безо всякой связи между собой и не воспринимались как единый текст. Приблизительно в начале V в. до н.э. на ряд ритуальных формул составляются комментарии Лао-цзы или другими мыслителями, которые постепенно объединяются с архаической частью текста. К II в. до н.э. текст достаточно условным образом разбивается на параграфы, причем целью такой разбивки была не столько придача произведению логической завершенности внутри каждого параграфа, сколько желание кодифицировать его, перевести в вид канонической китайской классики и наставлений правителю.
Из всего этого можно сделать вывод, что говоря о «времени создания произведения», мы имеем ввиду лишь его запись, переложение на бамбуковые дощечки, хотя многие пассажи существовали и раньше в устном виде.
Многие цитаты, которые встречаются в различных философских произведениях, показывают нам, что «Дао дэ цзин» уже существовал во времена Конфуция, т.е. в VI в. до н.э., а Лао-цзы и Конфуций действительно были современниками и не исключено, что могли встречаться между собой, как это излагает версия «Исторических записок».
Несомненно, что «Дао дэ цзин» уже существовал в середину эпохи Сражающихся царств, т.е. в IV в. до н.э. — это нам показывают находки текста на бамбуковых дощечках, сделанных в 1994 г. в Цзинмэне. Вполне возможно, что это и был тот нуклеотический текст (аграфа), который затем наращивался до большого трактата.
Заметим, что многочисленные цитаты из «Дао дэ цзина», встречающиеся в «Инфэнь-цзы», «Чжуан-цзы», «Хань Фэй-цзы» и многих других текстах не могут служить доказательством того, что текст существовал в ту эпоху уже в целостном виде, в том варианте, который известен нам сегодня. Ведь первый полный вариант «Дао дэ цзина», найденный в Мавандуе, датируется лишь II в. до н.э. Однако это показывает, что во времена создания этих текстов «Дао дэ цзин» (возможно, в усеченном виде) был хорошо известен и приписывался именно Лао-цзы.
Нам представляется, что «Дао дэ цзин» не может считаться в полной мере философской книгой — скорее это сборник религиозных формул и речений. Одной из целей составления аграфы была запись священных формул, произносимых во время ритуалов, в частности, во время ритуалов инициации, с чем, в частности связан часто встречающийся мотив «младенца» или «ребёнка». Однако уже с эпохи Хань, когда была забыта связь «Дао дэ цзина» с конкретными ритуальными действиями, трактат стал восприниматься именно как философское произведение. Позже это породило ошибочное мнение о наличии «философского» и «религиозного» даосизма, в то время как в реальности чисто «даоской философии» не могло существовать.
Был ли «До дэ цзин» записан именно тем Лао-цзы, о котором писал Сыма Цянь? Очевидно, что это так, однако с определенного момента исторический, реальный Лао-цзы целиком растворяется внутри мощного мифологического и вневременного образа, который постепенно перерастает в обожествлённого Лао-цзюня. И поэтому реальной биографии Лао-цзы нам знать не дано, как и не известны подробности его земной жизни. Это жизнь, преодолевшая сам момент «проживания» как действия и саму смерть как окончания действия — жизнь, прожитая завтра.
В общем, нам лишь остаётся повторить за Сыма Цянем: «никто не знает, как он закончил». А это значит, что путь Лао-цзы — мудреца и символа мистической традиции Дальнего Востока — продолжается.