Пусть жизнь была как подвиг ратный, Который трудно повторить,- еще одну бы жизнь прожить, Еще вернуться бы обратно
Вид материала | Документы |
- Виртуальная выставка, 516.84kb.
- Ощепкова Татьяна Валериевна 624 474, Свердловская обл., г. Североуральск, п. Калья,, 578.04kb.
- Международный интернет-конкурс "Страница семейной славы 2010" Подвиг ратный, подвиг, 91.11kb.
- Сочинение на тему «Я выбираю жизнь вместо наркотиков, алкоголя и табака!», 17.9kb.
- Доклад. Нло, 6821.38kb.
- Алкоголь, курение, наркотики Всё это портит жизнь людям. Не многие задумываются, что, 12.66kb.
- Я посвящаю эту книгу Шри Сатье Саи Бабе, который объявил, что я писала ее еще до того,, 2043.33kb.
- Раймонд Моуди Жизнь после жизни, 5442.8kb.
- Берестовицкая Светлана Эрленовна, учитель русского языка и литературы, к п. н. Современная, 147.36kb.
- Т. Е. Бурцева Муниципальное дошкольное образовательное учреждение «Детский сад комбинированного, 90.3kb.
Первыми свои региональные интересы выше общепризнанных поставили именно захудалые регионы страны; здесь были смещены назначенные президентом губернаторы и сформированы, по сути, параллельные структуры власти. Через несколько дней это начинание подхватили на востоке. Харьков и Донецк заговорили об автономии, а Луганск даже принял решение о закрытии границ с Украиной. Подобное развитие ситуации, очевидно, не входило в планы ни одной из конфликтующих сторон, поскольку неминуемый за возможным распадом страны экономический кризис больно ударит по всем. Чем это все закончится, поживем – увидим, и ждать осталось совсем недолго – 26 декабря 2004 года решится все…
Теперь пора ставить многоточие и мысленно возвращаться к концу 1971 года.
Я, приступая к работе над этими записями, частенько ловлю себя на мысли что события, происходящие в детстве, в юности я помню ярче, точнее, чем те, которые происходили сравнительно недавно, каких-то 20-25 лет назад.
Вот сейчас всплывает в моей памяти, как проходили медицинскую призывную комиссию в городке Дмитровске, свидетелем которой был я. Стоим голые перед медиками, и одна женщина из врачей, обращаясь к одному из призывников, говорит: «Наклонись, подними таз», и он очень проворно, мигом схватил таз с водой, стоящий у его ног. Большинство ребят были из сел, и для них это интеллигентное, незнакомое слово «таз» было непонятно, для них это слово означало только то, что стоит с водой у ног.
Осень 1971 года стояла холодная, приближался новый 1972 год. Наш телевизор «Неман» после замены кинескопа работает исправно. Днем мы на работе, я – в училище, Надя по сменам дежурит в больнице, Ирина в школе, а по вечерам, когда собираемся все вместе, смотрим передачи по телевизору. На рынке я купил елку, вернее, пушистую, высокую сосенку, закупили часть новых игрушек. Нарядили нашу красавицу игрушками, гирляндами, и стало в нашей квартире нарядно, празднично. Отмечали новый 1972 год втроем в новой долгожданной собственной квартире.
Ира учится прекрасно, получает одни отличные оценки, в дополнение к ним учительница в тетрадках часто добавляет слова «молодец», «умница». Помню, как 1 сентября еще в школе № 33 на Волокно первая учительница для знакомства попросила первоклашек рассказать о том, что они умеют делать лучше всего. Дети стали рассказывать, как они 10 раз прыгают через скакалку, как сами умываются, как любят кошек, а наша дочь встала и сказала: «А я знаю наизусть состав Политбюро!» Учительница оторопела и произнесла: «Ну, расскажи нам», и Ирина отчеканила: «Брежнев, Подгорный, Косыгин, Черненко, Андропов, Пельше, Устинов, Катушев, Пономарев, Сизов, Шеварнадзе». Можно представить, какие глаза были у учительницы… Надо сказать, что этот список регулярно озвучивали ведущие информационные программы дикторы, а мы с дочерью часто смотрели «Новости» вместе. .. Как приятно смотреть, как первоклашки из нашего дома стайкой, в опрятной школьной форме с шумом, смехом бегут в школу.
У меня в медицинском училище нагрузка небольшая, в связи с открытием и функционированием новых отделений, часов по фармакологии сосем немного, отсюда и зарплата небольшая. После окончания учебного года, при планировании на новый 1972/73 учебный год количество часов по моему предмету не увеличилось. У нас должно произойти пополнение семьи, но Надя сказала, что не исключена операция, опять это же «кесарево», что же ей так не везет! Я принимаю тяжелое для себя решение – уволиться с работы. Как мне этого не хотелось делать, но обстоятельства сложились так, что другого выхода не было. Если операция, то жена будет без работы не мене чем год, а на восемьдесят рублей жить вчетвером, при этом еще выплачивать за квартиру кредит просто невозможно.
И вот 2 октября 1972 года рождается (опять кесарево, как и предполагали врачи) мальчик, весом около 5 килограммов, назвали сына Павликом, в честь дедушки. Надя долго лежала в больнице, где-то более двух недель, а я с Ирой хозяйничали дома. Время тянулось очень медленно. Нужно было и готовить, и стирать, и собирать дочь в школу, особенно мне было хлопотно пришивать дочке воротнички. Готовить еду – это не составляло труда, а вот шитье – проблема, мне ведь не приходилось этим никогда заниматься. Надо было еще и часто ездить в родильный дом, который находился на улице Ленина, где появилась на свет и наша дочка.
Когда Надя поступила в родильный дом, ее не хотели принимать, и мне пришлось идти на квартиру к главному акушеру-гинекологу области Козыреву Алексею Ивановичу, который жил на улице Льва Толстого. Я его знал по работе в медицинском училище, и только при его вмешательстве Надю положили в родильный дом. Мы были очень рады рождению сына, но потеря работы немного огорчала эту радость. Наступил день выписки. Я приехал в роддом, и вот появилась Надежда, похудевшая, бледненькая, но счастливая, улыбающаяся, и протягивает мне нашего сына. Я растерялся, не знаю толком, как его взять на руки. Приехали домой, и здесь посмотрели нашего богатыря. То был черноволосый, здоровый ребенок. Он, видимо, понимал наше состояние, поэтому почти не плакал, смотрел на нас своими выразительными глазками и быстро-быстро двигал ручками и ножками.
30 октября 1972 года я поступил на работу на химико-фармацевтический завод начальником смены. Завод располагался на Мурыновке, напротив завода «Счетмаш». Это был новый, недавно вступивший в эксплуатацию заводик. Почему я его так ласково называю, потому что по числу работающих его-то и заводом назвать можно с натяжкой Старый фармзавод, когда я учился в фармацевтическом училище, располагался рядом с аптекоуправлением, на улице Льва Толстого. Выпускал завод где-то более десятка наименований лекарственных препаратов , и численность его была около 150 человек, добрую половину из них составляли работники заводоуправления, ИТР, охрана. Первое время мне пришлось тяжеловато, так как я в своей жизни не был связан с производством, но, понемногу освоившись, стал полноправным членом коллектива. Из всех производств самым интересным и самым опасным был цех получения азотнокислого висмута. Висмут металлический представляет собой тяжелые, светло-серые на изломе куски. Получали его из Перу, поступал он на завод в виде металлических «кирпичей», вес которых составлял где-то около 16 кг. На возвышении в цеху стояли плавильные электрические печи, куда загружали эти висмутовые «кирпичи», и расплавленный висмут стекал в котлы с концентрированной азотной кислотой, здесь и происходила реакция. Аппаратчики должны были внимательно следить за производственным процессом, постоянно по мере надобности добавлять металлический висмут и особенно за тем, чтобы окислы азота не попадали в атмосферу (за что завод мог быть наказан штрафом), а еще хуже, если окислы азота попадут в цех. То могло произойти по причине отсутствия содового раствора, поглотителя окислов, и тогда из трубы завода валил желто-коричневый дым. В помещение окислы могли попасть тогда, когда нарушалась подача электричества, точнее, при отключении. Тогда помещение цеха наполнялось этими ядовитыми окислами. Нужно было надевать противогаз и перекрывать подачу реагентов. Это должны были выполнять аппаратчики и иногда и начальник смены, эти случаи были крайне редки, но случались. Остальные производства были проще и безопаснее. Начальник смены должен был правильно организовать производство в своей смене, следить за качеством выпускаемой продукции, для чего в смене был дежурный лаборант, выполнять плановое задание. Работал завод в три смены и добираться мне с КЗТЗ до места работы иногда было трудновато. Да и работа в три смены - не очень приятное занятие. Работаешь неделю в дневную, неделю – в вечернюю, неделю – в ночную смену. Вот такая череда работ часто приводит к чехарде в организме. Никакого режима, приходится спать то днем, то ночью, но человек, как не бывает трудно, привыкает ко всему. Зарплата была побольше, чем если бы я остался в медицинском училище, семье было бы намного тяжелее, я имею в виду материальную сторону. Мне лично больше нравились ночные смены, сам себе хозяин, дашь задание, проходишь по цеху, контролируя работу аппаратчиков, производственное задание выполнялись вовремя, даже оставалось время поиграть в домино. Дневные смены были более неудобные тем, что уж слишком много ходило по цехам «гостей», то инженер по технике безопасности, то различные начальники, и каждого надо сопроводить, иначе они выскажут свое недовольство, невнимание к ним начальника смены. Да и отвечать за какое-либо нарушение приходится тебе, потому что ты – крайний. Пока это дойдет до начальника участка, до начальника цеха, а тебе уже голову намылят. Из начальников смен были моего возраста Чаплыгин Александр Владимирович, высокий симпатичный парень, выпускник Курского политехнического института, Галина Сергеевна, молодая, низкорослая девушка с поселка КЗТЗ, супруги Люлька – Николай Иванович и его жена Ирина, уже не помню ее отчества, она мало работала, были они выпускники, по-моему, химико-технологического института города Харькова. Николай Иванович Люлька – молодой, но уже лысеющий, невысокого роста хохол, любил лебезить перед начальством, заранее зная, что начальнику надо, с постоянным вопросом в глазах «Чего изволите?»
Прием и передача смены проходили большей частью формально, если же наблюдались какие-то недостатки то ли в работе оборудования, то ли в качестве сырья, то на это обращалось внимание начальника следующей рабочей смены. К сельскохозяйственным работам коллектив завода привлекался крайне редко, то ли из-за малочисленности работников, то ли из-за важности нашей продукции. Некоторые препараты, вырабатываемые заводом, шли на экспорт, за что мы получали дополнительно некоторую сумму к зарплате. Было много работников с многолетним стажем работы, как среди инженерно-технического персонала, так и среди рабочих. Среди последних и оказался хозяин нашей бывшей квартиры на улице Запольной, когда перед переездом в село Любимовку мы сделали неудачную попытку прописаться и остаться в Курске. Он работал в отделе снабжения экспедитором.
Партийная организация была небольшая, где-то человек 30, возглавлял ее начальник отдела кадров, бывший военный, а в это время отставник по фамилии Адасов. Существовала и комсомольская организация, возглавлял ее мой коллега – начальник смены Чаплыгин Александр Владимирович. Работа, проводимая партийной и особенно комсомольской организациями, в корне отличалась от работы этих организаций в медицинском училище. Там жизнь кипела, била ключом, а здесь – затишье. Соберется комсомольское собрание, посидят, посудачат о том - о сем и разойдутся. Мало чем отличалась от комсомольской и работа партийной организации. Ядро партийной организации составляли старослужащие завода, в основном, ИТР, которые строго следили за «чистотой», своих рядов и редко допускали новеньких работников. Существовал своего рода среди работников правящий клан. Особенно нагло вели себя супружеская пара Сергеевых. Муж - Валентин, высокий, худой, уже сравнительно пожилой мужчина, с маленькой головкой в очках, чем-то напоминающий моего соседа в Любимовке Козлова Валентина, заведовал фасовочным отделом. В его распоряжении было десятка полтора, а может, два, женщин. Они делали своего рода «налеты» в цех, расфасовывали продукцию, которая дальше шла потребителям. Жена его Светлана, работала начальником цеха, затем, после одного неприятного для нее случая, начальником участка и начальником смены. А случай произошел с ней следующий. Светлана очень жестко относилась к работникам, я бы сказал жестоко, парила над всеми где-то очень высоко, и этот случай заставил ее немного приземлиться. Не знаю, кто точно подсказал охране заглянуть в ее сумочку перед уходом домой, но там было обнаружено литр спирта. Начальство как-то пыталось замять этот случай, особенно старался секретарь парторганизации Адасов, мотивируя тем, что она долго работает на заводе, что этот случай – единственный, так он нам преподносил на партийном собрании. Она в своем выступлении в свое оправдание высказала такую мысль, что в ее семье, особенно у мужа часто болят уши, и она взяла спирт чисто с медицинской целью, как «капли в ухо». Мы, молодые работники, воспротивились такому ходу событий. Я в своем выступлении сказал, что если бы охрана почаще заглядывала к ней в сумочку, то этот случай был бы вряд ли единственным, и почему именно надо было взять литр спирта, а не 50, ну, в крайнем случае, 100 г спирта, это какие же надо иметь уши, чтобы изготовить и применить такое количество капель. Эти слова вызвали смех среди присутствующих, все поняли, что я имел в виду уши ее мужа Валентина, а он на самом деле был «ушастик». Кончилось тем, что Светлане объявили строгий выговор и перевели начальником смены в цех №1, а меня, чтобы с ней не было никакого контакта, переводят в цех № 2. Рабочие поддержали меня в этом конкретном случае, на заводе давно уже никто из «старожилов» не получал взысканий, а у ее подруг и знакомых я нажил себе неприятностей. Но потом, все улеглось, и я не очень чувствовал неуважительное отношение к себе со стороны руководства, а может, просто не к чему было придраться. Приехал папа в гости к нам. Какой он стал слабенький, ведь ему уже было 66 лет, он просил оказать помощь в заготовке корма для коровы. Вокруг завода было много травы, один из работников выкосил ее и заготовил несколько небольших стожков. Непонятно почему, но мы с ним не договорились, а помогла сестра Галя. Сено было привезено из заповедника им. Алехина. Вот сейчас я папиного возраста, думаю, какого труда и хлопот стоило моим родителям содержать хозяйство. Я бы вряд ли мог справиться с такой нагрузкой. Вот что значит, сельские жители, все им хочется, чтобы было у них как у людей, но то, что эти люди моложе их на десятки лет, это не имело значения.
Вот наступил 2005 год, перевернута еще одна страница истории. Чем знаменит 2004 год, чем он больше всего запомнился. Я думаю, что своими террористическими актами и антинародными реформами.
Н.А.Мельгунов – публицист в эпоху Александра II, незадолго до отмены крепостного права, писал: «Правительство, не стыдясь образованного мира, оно не решилось совершенно уничтожить науку и литературу, а стало по возможности, подавлять их, так что на деле они пришли в самое жалкое положение. После этого мудрено ли, что зародившиеся в обществе духовные интересы исчезли, что рвение к науке и искусству уменьшилось? Только явная подлость может после этого именовать правительство просвещенным или покровителем наук и искусств. Оно мало-помалу совершенно отделилось от народа. В войске оно находит себе опору, отдельную от граждан. В бюрократии оно имеет покорное орудие своей воли, окружают его люди, лично преданные царю и не имеющие ничего общего с народом. Оно живет и движется в совершенно отдельной сфере, где не слышно даже и отголоска общественной жизни. В очарованном кругу все свое, совершенно не похожее ни на что другое. Там есть официальная преданность, официальная лесть, официальная ложь, официальное благосостояние, официальная дисциплина, официальная рутина. Все созидается и поддерживается с большими усилиями для царского увеселения, но, к несчастью, все это один призрак. Это мыльный пузырь, который образовался вокруг всемогущего владыки, ослепляет его своими радужными цветами. А народ между тем, живет своей жизнью, бессловесной и покорной, но отнюдь не счастливой и довольной». Это писалось около 150 лет назад, а как похоже на сегодняшний день. Только тогда реформа сверху делалась с целью предотвратить революцию снизу, как-то облегчить жизнь народа – отмена крепостного права, реформа судебной системы и другие, а сегодняшние реформы одна за другой направлены на ухудшение жизни народа…
Погода под Новый год совсем испортилась, было довольно много снега, но в конце декабря он растаял, так как температура в дневные часы достигала +5оС. В ночь на 1 января снежку немного подсыпало, затем 1 и 2 января еще добавилось снега, но температура по-прежнему около 0оС. Купили и нарядили елку, 31 декабря включили гирлянду на елке , и я утром принес внучку в зал. Нужно было видеть ее изумленное и удивленно лицо, она вначале не могла произнести ни одного звука. Смотрела на эту красоту очарованными глазками и лишь спустя какое-то время, своим возгласом «О-о!» оценила все наши приготовления. К вечеру приехали Ирина с Сашей, так что встречали Новый 2005 год все вместе, всей семьей. Плохо то, что у Саши поднялась температура, и утром следующего дня Павлик отвез их на своей машине домой.
Благодаря «заботам» о нас Государственная дума объявила нерабочими днями аж по 10 января, гуляй, народ, каникулы! А кому они нужны, эти каникулы, особенно зимой. Неужели депутаты забыли, что Россия является еще и аграрной страной, что многие ее жители и живут за чет приусадебных и дачных участков, не лучше бы было если и давать народу каникулы, то в майские праздники, когда, по пословице, «день год кормит». Когда же людям, работающим, копать свои участки и сажать. Вот так и решаем, чем хуже, тем лучше.
Сглаживает все эти неприятности наша внучка, смотрим с ней почти все ее любимые рекламы и музыкальный канал. Заранее узнает многие песни по музыке, или же наоборот, только заиграет музыка по рекламе, к примеру, мыла, она же начинает потирать живот (намыливать). Сейчас частенько, тыча пальчиком во все предметы, пытаясь узнать их названия, вместо «Что это?», она говорит: «А там?» . Вот и приходится отвечать и не один раз на это «А там?».
А ее папе 30 сентября 1973 года почти исполнился годик, мы решили отдать его в детский сад-ясли, и не просто отдать, а вместе с мамой. Надя уволилась из 4 городской больницы, и устроилась на работу медсестрой в детский сад № 54 расположенный на поселке КЗТЗ. Думали, что они будут хорошо посещать этот детский сад, но вышло наоборот. С Надиным беспокойным характером оказалось крайне трудно работать с детьми, бегать за каждым ребенком, держать его за руку, чтобы он не упал, у нее не хватало рук. Прошло так две недели, в один из дней привела она сына из детского сада и огромной шишкой на лбу. По-видимому, кто-то из малышей пробежал мима него, когда он поднимался с горшка, а ходить он как следует не умел, только стоял, да и то не очень уверенно на своих ножках, вот его и «сдуло ветерком». Он упал и об пол набил себе шишку. Надя пришла все в слезах, и мы решили, как бы ни было трудно, пока ребенок не подрастет, она будет с ним дома. Плакать наш Павлик не любил, так если что-то не нравилось, покряхтит в кроватке и на этом все. Ирина продолжала прекрасно учиться, ее постоянно на родительских собраниях учительница ставила в пример и по учебе, и по поведению. Постоянно в ее тетрадях можно было прочесть «умница» и «молодец».
Спустя почти девять месяцев Надя вновь поступает в 4 горбольницу дежурной медицинской сестрой в травматологическое отделение, потому что жить на одну зарплату стало тяжеловато, ведь мы еще продолжали выплачивать кредит за квартиру, который был оформлен на двадцать лет. Все бы хорошо, но работа у нее была тоже по сменам. Как тяжело было, когда мои ночные смены совпадали с ее дежурствами в ночь, и мне пришлось опять сменить работу.
Так, в ноябре 1974 года окончилась моя производственная деятельность на Курском фармацевтическом заводе.
В Промышленном райкоме партии, куда я обратился за помощью в трудоустройстве, мне предложили несколько вариантов, но я согласился с одним. Поступил я на работу во 2-е Курское монтажное управление треста «Юговостоктехмонтаж» на должность старшего инспектора отдела кадров на правах начальника отдела кадров. Почему я остановился на этом варианте? На это было несколько причин: во-первых, работа была в одну смену, во-вторых, предприятие находилось на поселке КЗТЗ, не нужно было никуда ездить. Зарплата была немного поменьше, чем на фармзаводе, но условия работы нас устроили. 2-е Курское монтажное управление располагалось на КЗТЗ на улице Окружной, сейчас это улица Еремина в небольшом двухэтажном здании за автокомбинатом, где когда-то начинал свою трудовую деятельность шофером мой старший брат Николай, недалеко от управления находилась его квартира, где он жил, когда работал в автокомбинате.
Управление занималось монтажом котельного оборудования и сопутствующих трубопроводов, в основном, работа проводилась на сахарных заводах Курской и Белгородской областей.
В состав управления входили монтажные участки: Курский, Железногорский, Рыльский, Льговский, Кривецкий, Щигровский, Старооскольский, Белгородский и участок обмуровки котлов. Численность работающих составляла где-то около 350 человек, намного больше, чем на фармзаводе. В мои обязанности входило кадровое обеспечение всех монтажных участков, пополнение квалифицированных работников за счет выпускников профтехучилищ и Курского монтажного техникума, организация командировок на те или иные строительные объекты, а их была немало. Так что работы хватало, работа была интересная, постоянно с людьми. У многих бытует мнение, что строители, и монтажники, в частности, это люди «второго сорта» - пьяницы, но это не соответствует действительности, сколько хороших людей, хороших товарищей встретил я, работая в управлении более двадцати пяти лет.
Образовано управление в мае 1958 года, первым руководителем был Гудов И., затем управление возглавил Голобородов Валентин Васильевич, который долгое время после ухода из управления стоял на партийном учете в нашей парторганизации. Когда я приступил к работе, начальником был Маренков Владимир Васильевич, был он на год постарше меня. Русоволосый, рослый, симпатичный мужчина, хороший руководитель, умело работал с коллективом. Частенько он поругивал того или иного работника, за дело, спустя некоторое время он вел разговор с этим работником, как ни в чем не бывало. Это был уважаемый к коллективе человек, когда его переводили на другую работу, мы все очень жалели. Его сменил главный инженер Патрикеев Юрий Николаевич, тоже молодой высокий мужчина, полная противоположность бывшему начальнику. Хвастлив, болтлив, самолюбив, злопамятен, с ним мне пришлось работать большую часть своего времени работы в управлении. Заместителем начальника управления был пожилой еврей Журавель Михаил Ефимович, маленький, шустренький мужичок. С его приходов управление стало пополняться людьми его национальности. Прибыл новый начальник снабжения – Шпитальник Борис Абрамович, инженер производственного отдела Черток Лев Ефимович. Иногда зайдешь в кабинет к заместителю начальника и видишь, что только что беседовала эта троица на одну известную только им тему. Секретарем партийной организации был Бочаров Вячеслав Николаевич, молодой, симпатичный мужчина, спокойный, выдержанный, частенько «мешавший» Патрикееву молоть чепуху, то есть пресекал его хвастовство.