Geum.ru

Л. А. Беляев гл редактор журнала Российская

Вид материалаЗакон
Россииская археология № 4 2002
Россииская археология № 4 2002
6 Российская археология №4 2002
Российская археология № 4 2002
Российская археология № 4 2002
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6

РОССИИСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ № 4 2002



80

МАТЕРИАЛЫ КРУГЛОГО СТОЛА

шали их планам, практически всегда готовы от­стегнуть промилле от промилле своих дивидендов на науку. Отлаженной же инспекторской службы на местах, такой, чтобы один специалист прихо­дится на 2-3 района и постоянно отслеживал ситу­ацию с памятниками на местах, нет (несмотря на отдельные более или менее удачные примеры ра­боты коллег на уровне районных звеньев). Работы по ее созданию не ведется. Реагировать на мелкие и потаенные вылазки кладоискателей просто не­кому. А без этого - какая борьба?

Третий. Научный. В 1980-1990 годах на слуху у нас была концепция "неразрушающей археоло­гии", "этика консервации памятников" для гряду­щих поколений, особое внимание к дистанцион­ным методам изучения археологических объек­тов. При всей познавательной важности данного направления, открывшего принципиально новые горизонты исследования, сейчас надо признать, что "неразрушающая археология" пригодна лишь для некоторых, особо развитых и культурных стран. Нам же необходимо выработать (и прово­дить достаточно быстрыми темпами) программу скорейшего исследования тех категорий памятни­ков (погребальных прежде всего), которые пред­ставляют наибольший интерес для грабителей. Луч­ше мы исследуем существующими на данный мо­мент методами и приемами, чем эти памятники пропадут для науки совсем. Здесь важен выбор при­оритетов, а для этого надо знать врага и его ухватки.

Отсюда четвертый аспект. Информационный. Необходимо представлять, с кем и чем мы борем­ся. Знать официально зарегистрированные объе­динения кладоискателей и их прессу, по возмож­ности накапливать информацию о работах "чер­ных археологов". В любом случае вести реестры по фактам разрушения и информировать об этом и власти, и общественность. Вести контрпропаганду.

Последний, пятый. Этический или культур­ный. С моей точки наиважнейший и одновремен­но вызывающий наибольший пессимизм. Как и практически все иные проблемы нашего Отече­ства, разграбление культурного наследия есть следствие культурной убогости широких масс на­селения. Хищническо-потребительского массово­го сознания. И здесь, хотя и без особой веры не только в успех, но и в положительные сдвиги, мы просто обязаны вести культурно-просветитель­скую работу, популяризацию исторических знаний во всех возможных формах. В жесткой схватке с известными "популяризаторами" фоменковской формации.

Одним из реальных действий, кроме выхода с законодательной инициативой, можно предло­жить для обсуждения поиск общих форм дейст­вия с нашими естественными союзниками - Мини­стерством культуры, природоохранными и эко­логическими ведомствами (один из вариантов -совмещение крупных археологических объектов

с заповедными природоохранными зонами и ор­ганизация совместных органов охраны).

Важной мерой представляется и усовершенст­вование экипировки археологических экспеди­ций с тем, чтобы они со своей аппаратурой могли увидеть на памятниках не меньше, а больше, чем грабители.

Ю.В. Горлов (отдел классической археологии ИА РАН). Уже неоднократно обращалось внима­ние на состояние памятников. По нашей инициа­тиве в октябре 1999 г. был проведен круглый стол в Государственной Думе, где эти проблемы об­суждались. Туда был вызван председатель коми­тета по охране памятников Краснодарского края и многие представители районных организаций. Было принято решение, смысл которого сводил­ся к нескольким пунктам. Первый указывал на неудачные формулировки современного законода­тельства, в котором есть пространство для неодно­значных толкований положений законов, что поз­воляет региональным властям манипулировать им в своих интересах, не выполнять напрямую собст­венные обязанности. Второй - некомпетентность и недостаточная квалификация местных чиновни­ков; речь шла об их преступной халатности, о сго­воре и т.п. Но это не нашло отражения в итоговом документе, так как у нас не было юридически под­твержденных фактов. То есть факты нарушений были всем известны, но они не зафиксированы до­кументально. В этом документе мы обратились к Министерству культуры и в Государственную Думу с тем, чтобы закон об охране памятников был при­нят возможно скорее. Но прошло, как видите, два года, состав Думы уже сменился, ушли люди, помо­гавшие нам с законом. Увы, воз и ныне там.

В этом году в Абхазии работала экспедиция нашего института, и нас поразило, как в этой ма­ленькой горной бедной стране поставлено дело охраны памятников, конечно, в первую очередь, благодаря активности председателя комитета по охране памятников истории и культуры — всем нам хорошо известного Владимира Викторовича Бжания. Изыскивая минимальные средства, ис­пользуя инициативу людей и в том числе труд сту­дентов и школьников, они успевают заниматься ремонтом памятников, пострадавших в ходе вой­ны, и наблюдать памятники, разрушающиеся в силу природных причин.

Говоря же об общей теме сегодняшнего круг­лого стола, я хотел бы поддержать одного из вы­ступавших, сказавшего о необходимости ком­плексного подхода к решению проблемы. А это не только "черная археология", не только регули­рование строительных работ и государственных или частных мероприятий, связанных с изменени­ем условий землепользования. Это также вопрос экологический, но в отношении археологических памятников. В течение нескольких лет мы рабо-

РОССИИСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ № 4 2002


81

НЕЗАКОННЫЕ РАСКОПКИ И АРХЕОЛОГИЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ РОССИИ


V

тали по экологической программе на Таманском полуострове. В связи с этим хочу обратить внима­ние на три ее аспекта, влияющих на состояние па­мятников. Первый - район побережья Азовского моря в целом и Таманского - в особенности. На­ми установлено, что зарегулированность стока Кубани плотинами в ее низовьях задерживает сток твердых материалов Кавказа, которые рань­ше буквально выносило в Азов. Это привело за последние десятилетия к сужению азовских пля­жей на несколько метров, что приводит к интен­сификации процесса береговой абразии. Ни для кого не секрет, что огромное количество памят­ников лежит в береговой зоне, где скорость абра­зии до 1 м в год. Второй аспект связан с изменени­ем гидрологического режима Таманского полу­острова в целом — это вызвано отсутствием системы канализации. Воды из водопровода сбра­сываются в ямы, складки почвы и т.п. Речь идет о миллионах, десятках миллионов кубометров во­ды. Естественного стока они не имеют, это ведет к разрушениям, к береговой абразии внутренних водоемов, но главное - к изменению влажностно-го режима культурного слоя памятников. Мы за­нимались бурением в районе памятников и при­шли к выводу, что в них происходит подъем уров­ня грунтовых вод и замачивание слоев. В них гибнут органические остатки, которые хранились в течение многих веков в совершенно иных усло­виях. И, наконец, - третье, о чем я уже говорил. Сейчас идет изменение системы землепользова­ния и землеустройства. Земля передается в част­ные руки, иногда в эти руки попадают курганы и могильники, распаханные и нераспаханные, изве­стные и неизвестные науке. Результаты дешиф­ровки снимков из космоса дали нам право гово­рить о нарушениях почв на землях, находящихся в частных руках, в отношении баланса воды и ми­неральных веществ, что наносит ущерб и памят­никам археологии на этих землях - вымывается органика, идет эрозия, и т.д. Необходимо вклю­чить в законодательство и в практику землеотвода обязательное проведение археологической экспертизы не только для строительных работ, но и для всех работ сельскохозяйственного круга, носящих мелиоративный характер, защитно-гео­графических мероприятий, чтобы о нас не забы­вали, чтобы мы могли внести свою лепту в сохра­нение исторического наследия, которое еще име­ет место на земле.

Е.М. Алексеева (Отдел классической архео­логии ИА РАН). Юг России, Черноморское побе­режье Северного Кавказа - это единственный ре­гион нашей страны, где сохранились памятники античной культуры. Интерес к античности во всем мире огромен не только среди специалистов и про­сто культурных людей, но также и в среде коллек­ционеров. Красивые предметы античной эпохи

востребованы везде и ценятся очень дорого. Ги­бель многих хозяйственных структур в годы пере­стройки открыла населению новый источник для обогащения.

Если раньше сбор монет и случайно поднятых на поверхность пахотой древних предметов в ос­новном являлся занятием мальчишек, лишь неко­торые из которых продавали найденное за бесце­нок перекупщикам, то теперь подобный промысел на Кубани стал делом крепких состоятельных мужчин. По осени, вслед за вспашкой под озимые, с металлоискателями, на иномарках, поисковики монет объезжают все городища (Семибратнее, Фанагорию и десятки безымянных), основная часть которых разбросана по широчайшим зе­мельным просторам вдали от населенных пунк­тов. В предгорьях Кавказа, особенно в плотных южных лесах (например, Сукко и Гостагай Анап­ского района), группы черных исследователей уже давно подняли все проступающие к поверхности земли каменные плиты перекрытий древних мо­гил - вокруг каменных ящиков разбросаны кости, погребальный инвентарь унесен полностью. Кур­ганы, расположенные в пустынных районах (на­пример, Красная Скала, Варваровка, всемирно из­вестные Семибратние курганы Анапского района) в поисках богатого погребения грабятся не оди­ночками: курган прокапывается изнутри огромны­ми штольнями, в которых можно стоять в полный рост, земля при этом аккуратно вывозится, чтобы ее свежий выброс не привлекал внимания. Все это, однако, является лишь частью той опасности, ко­торая грозит памятникам Причерноморья полным исчезновением в самое ближайшее время.

Наибольшей угрозой для большинства памят­ников причерноморской зоны является нерегули­руемое в соответствии с существующим законода­тельством строительство. Земля вблизи Черного моря чрезвычайно дорога. Выделение участков под строительство самыми вопиющими способами обходит законодательство, либо делает его фор­мальным. Например, в Анапе сотни частных особ­няков выстроены на великолепном некрополе од­ного из наиболее крупных античных городов Рос­сии - Горгиппии. Почти все они возникли на месте снесенных маленьких домиков старой Ана­пы под оправдательным прикрытием "реконст­рукции". При этом, конечно же, шла реконструк­ция не прежнего строения, а всего участка. Новое строение, как правило, имеет впущенные в землю гараж, сауну, хозяйственные постройки, фунда­менты новых размеров. Последнее десятилетие превратило Анапу в сплошную частную минигос-тиницу, масштабы гибели античного некрополя при этом колоссальны, нанесен огромный урон культурным ценностям всего государства.

Главный архитектор Анапы Ю.В. Рысин сов­местно с Комитетом по охране наследия Красно­дарского края якобы в целях сохранения Горгип-
6 РОССИЙСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ №4 2002


82

МАТЕРИАЛЫ КРУГЛОГО СТОЛА

пии предложили методику строительства в пре­делах памятника на железобетонных плитах. Это предложение, однако, предусматривая укладку плит на обнаженный культурный слой, абсолют­но не учитывает систему наиболее приоритетных участков памятника, не рассматривает вопрос о том, во что обойдется будущим исследователям снятие подобной железобетонной подушки и воз­можен ли щадящий для памятника способ выби­вания ее при возобновлении интереса к памятни­ку. Данная "методика" получила положительный отзыв геолога с предложением устраивать люки в подвалах (?) домов на подушке для наблюдения за состоянием культурного слоя (!), она не согла­суется никаким образом с действующим законо­дательством, предусматривающим единственное: сперва исследовать, затем строить. Отзывы на данную методику содержат рекомендации увели­чить шаг свай при строительстве на памятнике, в то время как бить сваи в культурный слой абсо­лютно недопустимо! Данная методика не прошла согласования в Отделе полевых исследований и не утверждена компетентными органами, но уже использована в Анапе на самом престижном уча­стке древнего некрополя при строительстве не маленькой торговой палатки, а огромного здания Молодежного центра. При этом при снятии бал­ласта, конечно же, обнажились древние могилы. Их можно было выявить простой зачисткой перед укладкой цементной подушки, но это не сделано. Не подсчитано, на сколько дешевле возведение железобетонной платформы обычного исследова­ния и дешевле ли. Разве городу и государству не нужны (хотя бы для развития того же научного и культурного туризма) великолепные - воистину шедевры - античности, которые находила наша экспедиция еще несколько лет назад, когда имела возможность исследовать те же ныне застраивае­мые приоритетнейшие участки памятника?

Каждый античный город имел кормившую его строго распланированную сельскую территорию -хору. Хора Горгиппии окружает Анапу кольцом в 10-20 км. Она насыщена сельскими поселения­ми, могильниками и множеством других объек­тов археологии. Хора Горгиппии ввиду трудоем­кости исследования для науки остается почти бе­лым пятном. Культурный слой на этих объектах не столь мощный, как на территории древних го­родов, объекты лежат у поверхности, нередко об­нажаются. В наше время они безжалостно стира­ются с лица земли строящимися коттеджными и дачными поселками. В Анапском районе отсутст­вие какого-либо согласования при строительстве в этой зоне уничтожило огромные древние посе­ления в Красной Скале, Красном Кургане, Гостагае, Сукко, Супсехе, Анапской, Фадееве, Витязево, Суворово-Черкесском.

Дело еще не только в том, чтобы вытащить из земли древность, спасти ее для музея. Надо по-

нять ее, суметь интерпретировать, объяснить, найти ей место в бесконечной цепи древних собы­тий - только так пишется древняя история. Мне приходилось слышать упрек от руководителя ор­ганов охраны наследия - ты, мол, добилась необ­ходимости исследовать данный участок, средства потрачены, но что ты там нашла?! Действитель­но, в данном месте не лежал шедевр, а шли обыч­ные погребения, но в каждом зафиксирован свой обряд. Или в новые времена мы должны искать только золото? Более того, сотрудник нашего ин­ститута (с ученой степенью), вернувшись из Ана­пы после очередной комиссии, сказал мне: совре­менный город должен развиваться, давайте ре­шим, что исследуется то, что находится внутри квартала (Анапы), а по периметру не надо ме­шать. Здесь уместно заметить, что речь идет не о строительстве небольших объектов для неиму­щих граждан. Все строительство в Анапе нацеле­но на получение огромных прибылей от курорт­ного бизнеса. Так почему же культура оказалась при этом опять никем не защищена? Почему в Анапе органы охраны наследия защищают не па­мятник, а строительство?

И в продолжение темы - о непрофессионализ­ме. Нельзя любительски, без соответствующей подготовки и образования, полноценно исследо­вать большой и многослойный античный город, нельзя вести "наблюдение" за работой экскавато­ра в пределах памятника, что имеет место, напри­мер, в Анапе. За подобными действиями скрывает­ся стремление получения средств. На деле означа­ет ту же гибель памятника, но еще и прикрытую ложной заботой о нем. Античные города во всем мире исследуют научные коллективы, объединя­ющие помимо специалистов-антиковедов керами-стов, эпиграфистов, нумизматов, архитекторов, реставраторов, создаются целые научные школы, публикуется и научно обобщается найденное. Па­мятники античной культурам нашего Северного Кавказа заслуживают подобающего содержания. Они богаты, самобытны, перспективны во всех отношениях, востребованы мировой культурной общественностью. Нельзя представить себе, что­бы где-то в другой стране ликвидировали работу большой комплексной экспедиции ведущего на­учного учреждения (Академии наук) и краевого музея под предлогом ветхости базы. Обветшала она по единственной причине - нет средств. Нет средств тоже по единственной причине - курорт массово строится на памятнике без его исследова­ния, потому что археология для курорта - это до­рого, это мешает курорту и сиюминутной прибы­ли от него. Не дороже ли для государства массовая потеря самих культурных ценностей? Не выгоднее ли и не престижнее ли для города и государства ве­сти исследования в соответствии с законодательст­вом и развивать туризм на этой основе? И в других

РОССИЙСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ № 4 2002


83

НЕЗАКОННЫЕ РАСКОПКИ И АРХЕОЛОГИЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ РОССИИ

странах именно застройщики оплачивают иссле­дование разрушаемых памятников.

Е.Г. Дэвлет (ученый секретарь ИА РАН).

Врач, нарушая клятву Гиппократа, отдает себе в этом отчет. Археолог, преступая профессиональ­ные этические нормы, не всегда. За последнее де­сятилетие сформировалось поколение людей, во­влеченных в профессию, которые придерживают­ся иных взглядов. Многие молодые специалисты не понимают всей меры своей ответственности или понимают ее иначе, чем люди старшего поко­ления, сотрудники археологических учреждений. Ситуация усугубляется тем, что в значительной степени уничтожена вертикаль соподчинения. Может быть, было бы полезно в рамках дискус­сии, разворачивающейся на страницах "Россий­ской археологии", разработать и обсудить положе­ния этического кодекса археолога. В нем деклари­ровались бы нормы поведения, которых должно придерживаться наше профессиональное сообще­ство, и разъяснялось бы, что оно защищает.

Что касается торговли антиквариатом, то, хо­тя продажа древностей официально запрещена, в действительности она процветает. Недавно про­водился крупнейший антикварный салон в Моск­ве на Крымском валу, в котором принимали уча­стие только самые солидные, крупнейшие фир­мы. Пафос мероприятия усугублялся тем, что к открытию салона был приурочен вернисаж вы­ставки "Технология сохранения культурного на­следия". Тем не менее я с удивлением увидела среди ювелирных изделий, предназначенных к прода­же, археологические предметы, например золо­тые щитковые фибулы, оцененные устроителями в 150 тыс. руб. - и это при том, что каждая вещь в подобном антикварном салоне должна быть пас­портизирована.

Еще хотелось бы обратить внимание на то, что археологи до сих пор не уделяли должного внима­ния исследованию методик сохранения культурно­го наследия и управления им, не видели в них предмет для научного поиска. Речь не идет о ме­тодиках полевых исследований - ведь жизнь па­мятников не всегда кончается после завершения раскопок, если они не ведутся на снос. Проблема охраны и управления историко-культурным на­следием должна стать одним из приоритетных на­правлении исследований.

Возвращаясь к прозвучавшему призыву со­трудничать с прессой, оказывать реальное влия­ние на характер передач об археологии и на спосо­бы подачи материалов, следует заметить, что как показывает опыт, журналисты считают себя впол­не компетентными в создании подобных передач, многие, если не большинство материалов, готовят­ся без консультации со специалистами. Наш выход на средства массовой информации, чтобы увен­чаться успехом, должен быть очень активным.

Т.А. Пушкина, Н.В. Eнuocoвa, B.B. Мурашова (Кафедра археологии МГУ им. М.В. Ломоносова, Гос. исторический музей). Сегодня поставлено под угрозу существование такого классического памятника, носителя уникальной исторической информации по русской истории, как Гнездова -одного из крупнейших археологических комплек­сов Смоленщины эпохи раннего средневековья. Причина этого в варварском разрушении памят­ника грабителями-кладоискателями.

Уже в начале 1990-х годов грабители раскапы­вали 1-2 кургана после отъезда экспедиции МГУ в Москву, но с течением времени масштабы гра­бежа возросли, и в конце 1990-х годов ежегодно вскрывалось 12-15 насыпей. Копали "на снос", не оставляя нам шансов получить хотя бы мини­мальные сведения о типе погребений. К 2001 г. количество уничтоженных грабителями курга­нов достигло 50, а весной текущего, 2002 г., мы получили сведения о том, что "работы" уже нача­лись.

С конца 1990-х годов интерес грабителей со­средоточился не только на курганных группах. Вооружившись металлоискателями, способными отличать древний металл от современного, а так­же распознавать бронзу, железо и серебро, они устремились и на гнездовские селища. После на­ходки клада серебряных монет и украшений во время раскопок экспедиции МГУ в 1993 г. в поис­ках сокровищ было уничтожено редкое для Гнез­дова жилище X в. На черном рынке особым спро­сом пользуются вещи скандинавского происхож­дения: мечи, стрелы, украшения и другие изделия, а грабителям хорошо известно, что именно на на­шем памятнике сосредоточена большая часть на­ходок из Скандинавии, обнаруживаемых к востоку от Балтики. Нам известно, что тотальное обследо­вание памятника с металлоискателем принесло кладоискателям в последние годы ряд уникаль­ных находок: редкие типы фибул и амулеты, пред­меты вооружения и монеты. Простое сравнение показывает, как стремительно уничтожается цен­нейший фонд нумизматических источников: с 1867 по 2001 г. в Гнездове было найдено 18 византийских монет, а после "удачного" сезона 2001 г. в руки кла­доискателей попало еще не менее 10 экземпляров.

Годом катастрофических потерь в Гнездове стал 2001 г. По сведениям местных жителей, в мае-июне этого года там работало не менее че­тырех бригад с металлоискателями из Москвы и Смоленска. В результате на черном рынке Моск­вы появилось пять ценнейших кладов из Гнездова (до 2001 г. их было всего 7), содержащих уникаль­ные монеты и вещи X столетия. Достаточно ска­зать, что один из них относится к группе "профес­сиональных" кладов и, несомненно, принадлежал гнездовскому ювелиру. В состав клада входят при­способления для взвешивания - гирьки, коромыс­ло и чашечки весов, моток проволоки из серебра



*

РОССИЙСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ № 4 2002


84

МАТЕРИАЛЫ КРУГЛОГО СТОЛА

высокой пробы и несколько обрезков дирхемов. Такие находки встречаются необычайно редко: на территории Древней Руси и в Скандинавии извест­но не более восьми денежных и денежно-вещевых кладов с весовыми гирьками. Понятно, сколь ве­лико значение находок такого рода для решения проблемы происхождения древнерусского денеж­но-весового счета.

Деревенские дети относятся с одинаковым лю­бопытством как к раскопкам археологов-профес­сионалов, так и к поиску сокровищ грабителями. Часто преувеличивая размеры добычи, они во мно­гих случаях непосредственно наблюдают за про­цессом "параллельных" раскопок. Жители Гнездо­ва помогли нам установить, какая из свежих граби­тельских ям является местом находки ювелирного клада. Раскопки шурфа (4 х 4 м) подтвердили эту информацию: в пределах небольшого пятна в мате­риковом песке обнаружены еще три гирьки и об­ломки чашек весов.

В результате разъяснительной работы среди коллекционеров два клада были безвозмездно пе­реданы в ГИМ и МГУ, еще один приобретен заку­почной комиссией ГИМа. Однако археологи не могут быть уверены в том, что клады, оказавши­еся в музеях, дошли до них в полном составе. Так, по мнению нумизматов, клад ювелира помимо де­вяти обрезков дирхемов, должен был содержать и целые монеты. Не исключено, что они извлече­ны из комплекса для пополнения частной коллек­ции в Смоленске или Москве.

Особую опасность представляет появление на рынке и в частных коллекциях находок сомни­тельного происхождения. Некоторые уникальные вещи, происходящие, по словам коллекционеров, из Гнездова, заставляют подозревать наших ин­форматоров в своего рода провокации. Благодаря недавней публикации, доказывающей подлин­ность находки с помощью металлографии, в на­учный оборот уже вошла серебряная подвеска со знаком Рюриковичей, будто бы обнаруженная в Гнездове. Несомненно, такая находка может счи­таться сенсационной, однако нет никакой уверен­ности, что она действительно обнаружена в Гнез­дове. Люди, поставляющие древности на черный рынок чаще всего намеренно называют наиболее "раскрученные" памятники, такие как Старая Ла­дога, Рюриково городище, Белоозеро или Гнез-дово. Почувствовав интерес археологов к опреде­ленной категории находок, "добрый" тщеславный коллекционер вдруг обнаруживает у себя уникаль­ные предметы в количестве, намного превышаю­щем масштаб коллекций, собранных за долгие го­ды раскопок. Ему непременно хочется доказать, что в его личной коллекции овальных фибул боль­ше, чем в собрании Исторического музея. Не мо­жет не вызывать подозрений внезапное появление аналогичных предметов именно с того памятника, о котором только что написал исследователь.

Два самых ценных клада исследователи Гнездо­ва видели только на фотографиях. Один из них по составу имеет много общих черт со знаменитым кладом эпохи викингов из Экеторпа в шведской провинции Эстеръетланд. Среди прочих высоко­классных украшений в гнездовском и шведском кладах присутствуют практически идентичные се­ребряные амулеты в виде молотов Тора с филиг­ранным орнаментом и позолотой с хорошо сохра­нившимися массивными цепочками. В Европе из­вестно не более пяти аналогичных украшений, а для территории Древней Руси такая находка про­сто уникальна. Считается, что драгоценные амуле­ты, декорированные в стиле Хидензее, производи­ли при дворе датского конунга Харальда Синезубого во второй половине X в. Трудно переоценить историческое значение находки датской королев­ской регалии в Гнездове.

Особую тревогу вызывает поступившая ин­формация о планах работы грабителей в Гнездове в 2002 г. Речь идет о применении нового поколения металлоискателей - глубинных, способных улав­ливать сигналы, поступающие с глубины до 2 м. В этом случае под угрозой оказывается самая ценная часть гнездовского культурного слоя - не­потревоженное заполнение материковых ям. По некоторым сведениям, за май-июнь 2002 г. гра­бители собираются "добрать" последние клады Гнездова. Если им повезет, мы никогда не смо­жем понять причин уникальной концентрации ве­ликолепных кладов серебра, зарытых в 50-е годы X в. на небольшом участке гнездовского Восточ­ного селища.

Ситуация, в которой оказались археологи гнез-довской экспедиции, представляется безысходной. Даже их присутствие в Гнездове в разгар "черного сезона" (май-июнь) не может предотвратить раз­грабления ценностей: хорошо экипированные "черные археологи" с автомобилями, мобильны­ми телефонами и оружием легко избавляются от назойливого внимания ученых. Мы чувствуем се­бя рядом с ними просто беззащитными.

В.Г. Рудаков (Государственный историчес­кий музей), В последние годы с особой остротой встал вопрос о кладоискательстве, о так называе­мых черных археологах, так как это явление при­обрело огромный размах. К тому же оно активно пропагандируется в средствах массовой информа­ции. Довольно часто приходится наталкиваться на статьи в газетах и журналах, на радио- и теле­передачи, где "черные археологи" предстают перед нами увлеченными людьми, этакими подвижника­ми, которые поднимают историю из-под земли. Не­которые из них занялись наукой и публикуют свои материалы. Так, кладоискатели давно и активно печатаются в различных нумизматических сбор­никах.