Geum.ru

Акулич Владимир Алексеевич. Вконце этой страницы есть переход на еще одну персональную страницу, где есть подробная биография

Вид материалаБиография
Циклическое развитие экономики. Особенности циклического развития экономики в Беларуси.
Циклы Китчина
Циклы Жюгляра
Циклы Кузнеца
Циклы Кондратьева
Причины мирового финансового кризиса и его влияние на экономику Беларуси.
Подобный материал:
1   2   3   4

Последствия кризиса. Самое простое, чего можно ожидать от кризиса – это потеря работы, части доходов, обесценение сбережений. Многие переносят потерю материальных благ так болезненно, что забывают о духовных ценностях, не справляются со своими душевными муками и заканчивают суицидом. Как показывает статистика, во время кризисов количество суицидов резко возрастает.


Для отличника. Примеры. Самоубийства, связанные с последним мировым финансовым кризисом. Финансовые трудности становятся причиной самоубийств по всему миру. Довольно часто они сопровождаются убийством родных и близких. Вечером 21 октября 2008 года в Мумбаи (бывший Бомбей) 34-летний разорившийся брокер задушил подушкой свою 34-летнюю жену, которая была на седьмом месяце беременности и затем повесился, 24 декабря участник развалившейся финансовой пирамиды перерезал себе вены.

Не осталась в стороне Россия. При этом психологи отмечают, что из-за особенностей менталитета и высокого чувства ответственности, Россия занимает одно из первых мест в мире по частоте суицидов. В 2007 году этот показатель составил 29 на 100 тысяч населения, тогда как в мире в среднем это число составляет 14 на 100 тысяч. Ожидается рост попыток самоубийста россиян по мере углубления кризиса.

Наиболее резонансные самоубийства:

8 октября 2008 года — Картик Раджарам – американский бизнесмен индийского происхождения, топ-менеджер PricewaterhouseCoopers и Sony Pictures, убил пятерых членов своей семьи и сам застрелился.

17 декабря 2008 года – Кристен Шнор – высокопоставленный сотрудник банка HSBC, крупнейшего по размеру капитала финансового института Великобритании и всей Европы, повесился.

5 января 2009 года – Адольф Меркле – немецкий бизнесмен, один из самых богатых жителей Европы, миллиардер, владевший цементным (HeidelbergCement) и фармацевтическим (Phoenix Pharmahandel, Ratiopharm) бизнесом, бросился под поезд.

6 января 2009 года – Стивен Гуд – американский бизнесмен, глава одной из крупнейших в США компаний по продаже недвижимости, застрелился.

15 января 2009 года – Владимир Зубков – российский бизнесмен, директор концерна Соби, одного из наиболее крупных продавцов авиабилетов на российском рынке, застрелился.

27 февраля 2009 года – Джон О’Долан – ирландский девелопер, владелец острова «Ирландия» в составе искусственного архипелага «The World» (Дубай), покончил жизнь самоубийством из-за депрессии после того, как начали процедуру отчуждения принадлежавшего ему отеля Kinlay House Hostel и компании в сфере продаж объектов недвижимости Polska Property.

22 апреля 2009 года – Дэвид Келлерман – финансовый директор Freddie Mac, крупнейшего американского ипотечного агентства, повесился.

25 августа 2009 года – Жан-Пьер Багар – глава французского подразделения Coca-Cola покончил жизнь самоубийством.

16 сентября 2009 года – Джеймс Макдональд – руководитель компании Rockefeller & Co., Inc, застрелился в собственном автомобиле.

  1. Циклическое развитие экономики. Особенности циклического развития экономики в Беларуси.



Стагнация (от лат. stagno – делать неподвижным, останавливать) – застой в экономике.


Рецессия (от лат. Recessus – отступление) – в экономике (в частности в макроэкономике) термин обозначает относительно умеренный, некритический спад производства или замедление темпов экономического роста. Спад производства характеризуется нулевым ростом ВВП (стагнация) или его падением на протяжении более полугода. Рецессия является одной из фаз экономического цикла, следующей после бума и сменяющейся депрессией.


Депрессия – долговременный экономический кризис, более серьезный, чем спад экономики (рецессия).


Для отличника. О терминах «рецессия», «экономический кризис», «депрессия» и «финансовый кризис». Удачную трактовку терминов, аналогичных по своей сути, дал известный ученый-экономист середины XX века Мюррей Ротбард:

«В былые времена мы страдали от периодических экономических кризисов, внезапное начало которых называлось «паникой», а затяжной период после паники назывался «депрессией». Самой известной депрессией нового времени является, конечно, же та, что началась в 1929 году с типичной финансовой паники и продолжалась вплоть до начала Второй мировой войны. После катастрофы 1929 года экономисты и политики решили, что это больше никогда не должно повториться. Чтобы успешно и без особых хлопот справиться с этой задачей, понадобилось всего лишь исключить из употребления само слово «депрессия». С того момента Америке больше не пришлось испытывать депрессий. Ибо когда в 1937-1938 годах наступила очередная жестокая депрессия, экономисты попросту отказались использовать это жуткое название и ввели новое более благозвучное понятие – рецессия. С тех пор мы пережили уже немало рецессий, но при этом ни одной депрессии. Впрочем, довольно скоро слово «рецессия» тоже оказалось довольно резким для утонченных чувств американской публики. Судя по всему последняя рецессия была у нас в 1957-1958 годах. С того же времени у нас случались «спады», или даже лучше «замедления», а то и «отклонения». (Источник: Мюррей Ротбард, статья «Экономические депрессии: их причины и методы лечения»).


Название цикла
Характерный период

Цикл Китчина
3-4 года

Цикл Жюгляра
7-11 лет

Цикл Кузнеца
15-25 лет

Цикл Кондратьева
45060 лет


Циклы Китчина — краткосрочные экономические циклы с характерным периодом 3-4 года, открытые в 1920-е годы английским экономистом Джозефом Китчином. Сам Китчин объяснял существование краткосрочных циклов колебаниями мировых запасов золота, однако в наше время такое объяснение не может считаться удовлетворительным. В современной экономической теории механизм генерирования этих циклов обычно связывают с запаздываниями по времени (временными лагами) движения информации, влияющими на принятие решений коммерческими фирмами.


Пример. На улучшение конъюнктуры фирмы реагируют полной загрузкой мощностей, рынок наводняется товарами, через какое-то время на складах образуются чрезмерные запасы товаров, после чего принимается решение о снижении загрузки мощностей, но с определенным запаздыванием, так как информация о превышении предложения над спросом сама обычно поступает с определенным запаздыванием, кроме того требуется время на то, чтобы эту информацию проверить; определенное время требуется и на то, чтобы принять и утвердить само решение. Кроме того наблюдается определенное запаздывание между принятием решения и актуальным уменьшением загрузки мощностей (на приведение решения в жизнь тоже требуется время). Наконец, еще один временной лаг существует между моментом начала снижения уровня загрузки производственных мощностей и актуальным рассасыванием избыточных запасов товаров на складах.


Циклы Жюгляра — среднесрочные экономические циклы с характерным периодом в 7-11 лет. Названы по имени французского экономиста Клемана Жюгляра, одним из первых описавшего эти циклы. В отличие от циклов Китчина в рамках циклов Жюгляра мы наблюдаем колебания не просто в уровне загрузки существующих производственных мощностей (и, соответственно, в объеме товарных запасов), но и колебания в объемах инвестиций в основной капитал. В результате, к временным запаздываниям, характерным для циклов Китчина, здесь добавляются еще и временные задержки между принятием инвестиционных решений и возведением соответствующих производственных мощностей (а также между возведением и актуальным запуском соответствующих мощностей). Дополнительная задержка формируется и между спадом спроса и ликвидацией соответствующих производственных мощностей. Данные обстоятельства и обуславливают то, что характерный период циклов Жюгляра оказывается заметно более продолжительным, чем характерный период циклов Китчина. Циклические экономические кризисы/рецессии могут рассматриваться в качестве одной из фаз цикла Жюгляра (наряду с фазами оживления, подъема и депрессии). Вместе с тем от фазы кондратьевской волны зависит глубина этих кризисов.

Циклы Кузнеца — экономические циклы с характерным периодом 15-20 лет. Были открыты в 1930 году лауреатом Нобелевской премии Саймоном Кузнецом. Кузнец связывал эти волны с демографическими процессами, в частности, притоком иммигрантов и строительными изменениями, поэтому он назвал их "демографическими" или "строительными" циклами. В настоящее время рядом авторов ритмы Кузнеца рассматриваются в качестве инфраструктурных циклов. Кроме того хорошо совпадают с циклом Кузнеца большие циклы цен на недвижимость на примере Японии 1980-2000 гг. и длительность большой полуволны подъема цен в США. Высказывалось также и предложение рассматривать циклы Кузнеца в качестве третьей гармоники Кондратьевской волны.


Циклы Кондратьева (К-циклы или К-волны) – периодическиe циклы современной мировой экономики продолжительностью 40-60 лет. Открыты русским экономистом Николаем Кондратьевым. Характерный период – 50 лет с возможным отклонением в 10 лет (от 40 до 60 лет). Циклы состоят из чередующихся фаз относительно высоких и относительно низких темпов экономического роста. Исследования и выводы Кондратьева основывались на эмпирическом анализе большого числа экономических показателей различных стран на довольно длительных промежутках времени, охватывавших 100-150 лет. Эти показатели: индексы цен, государственные долговые бумаги, номинальная заработная плата, показатели внешнеторгового оборота, добыча угля, золота, производство свинца, чугуна и т.д. Многие экономисты не признают существования волн Кондратьева.


  1. Причины мирового финансового кризиса и его влияние на экономику Беларуси.




Мировой финансовый кризис 2008 года и рецессия конца 2000-х – финансово-экономический кризис, проявившийся в 2008 году в форме ухудшения основных экономических показателей в большинстве экономически развитых стран, и последовавшая в конце того же года глобальная рецессия.

Предшественником финансового кризиса 2008 года был ипотечный кризис в США, первые признаки которого появились в 2006 году в форме снижения числа продаж домов и в начале 2007 года переросли в кризис высокорисковых ипотечных кредитов (англ. subprime). Довольно быстро проблемы с кредитованием ощутили и надежные заемщики. Постепенно кризис из ипотечного стал трансформироваться в финансовый и затрагивать не только США. К началу 2008 года кризис приобрёл мировой характер и постепенно начал проявляться в повсеместном снижении объемов производства, снижении спроса и цен на сырье, росте безработицы. Более подробно смотрите по ссылке: dia.org/wiki/Мировой_финансовый_кризис_(2008)


Для отличника. О причинах мирового финансового кризиса 2008 г. Это провал сложившейся финансовой системы, результат низкого качества регулирования, из-за чего огромные риски оказались вне должного учета.

Это колоссальные дисбалансы, накопившиеся за последние годы. В первую очередь, между масштабами финансовых операций и фундаментальной стоимостью активов, между возросшим спросом на кредитные ресурсы и источниками его обеспечения. Серьезный сбой дала сама система глобального экономического роста, в которой один центр практически без ограничений и бесконтрольно печатает деньги и потребляет блага, а другой производит недорогие товары и сберегает выпущенные другими государствами деньги.

Добавлю, что в такой системе целые регионы мира, включая отчасти даже и благополучную Европу, оказывались на периферии глобальных экономических процессов, а значит, и за рамками принятия ключевых экономических и финансовых решений.

Кроме того, генерируемое благосостояние распределялось весьма неравномерно как внутри стран, между слоями населения, причем это касается даже высокоразвитых государств, так и между различными странами и регионами мира. Для значительной части человечества по-прежнему остаются недоступными комфортное жилье, образование, качественная медицина. И мировой подъем последних лет радикально не изменил эту ситуацию.

Наконец, этот кризис – еще и порождение завышенных ожиданий. Были неоправданно раздуты аппетиты корпораций относительно постоянно растущего спроса. Гонка фондовых индексов и капитализации очевидно стала доминировать над повышением производительности и реальной эффективности компаний.

К сожалению, завышенные ожидания существовали не только в бизнес-среде. Они задавали быстрый рост стандартов личного потребления, прежде всего, в развитых странах. Рост, который – и это нужно прямо признать – не был подкреплен реальными возможностями. Это было не заработанное благополучие, а благополучие в долг, за счет будущих поколений.

Вся эта «пирамида ожиданий» должна была рано или поздно рухнуть, что, собственно, и происходит на наших глазах.

В. Путин, из выступления в Давосе, январь 2009 г.

Приложение к лекции (для отличника)


Анализ причин двух мировых финансовых кризисов – 1997-1998 гг. и 2008-2009 гг.и возможные уроки для Беларуси.


Автор: В.А. Акулич (раздел плановой темы 2009 г. в Институте экономики НАН Беларуси).


В исследуемый период новейшей истории самыми исследуемыми проблемами мирового хозяйства были два мировых финансовых кризисов – 1997-1998 гг. и 2008-2009 гг. Прежде чем рассмотреть причины этих кризисов и подходов к их преодолению, остановимся кратко на истории мировых финансовых кризисов.

Профессор Оксфордского университета, историк Филип Кей считает, что первый в мировой истории финансовый кризис разразился в Римской империи в 88 г. до н. э. и именно тогда человечество впервые испытало на себе все «прелести» финансовой лихорадки. Мнение Кея основывает­ся на исторических исследованиях денежных систем Рима и Малой Азии и доказательстве их тесной связи. Бесконечные войны правителей Рима с царями Понта (царства в Малой Азии) ослабили «малоазиатские день­ги», что спровоцировало кредитный кризис, который распространил­ся на всю Римскую империю. Основная общая черта того, что произошло 21 век назад, и того, что наблюдается сейчас, в том, что грандиозный рост денежных ликвидных активов увенчался проблемами в другой стране, а это привело к кредитному кризису [7, c. 86].

Несмотря на утверждения Филипа Кея, многие специалисты в об­ласти экономики считают, что первый международный экономический коллапс произошел в 1825 году. Борьба за независимость стран Латинской Америки в начале 1820-х годах привела к массивному притоку капитала из Великобритании для финансирования разработки золотых и серебряных рудников, а также государственного долга новых независимых республик. Эти события в последствии привели к экспортному буму, росту высоко­технологических компаний, индустриальной революции, увеличению де­нежной массы послевоенного периода и спекулятивной мании на Лон­донской фондовой бирже. Растущий торговый дисбаланс и исчерпание золотых резервов Банка Англии вынудили его увеличить учетную ставку летом 1825 года. Крах фондового рынка в октябре спровоцировал декабрь­скую банковскую панику, которая вскоре распространилась на континент. Банк Англии, более всего обеспокоенный собственными золотыми резервами, не предпринял никаких действий по прекращению паники, ре­зультатом чего явились массовые банкротства и последующая экономи­ческая рецессия. Кризис распространился на Латинскую Америку, так как иностранные кредитные линии не были пролонгированы, а сокращение инвестиций и экспорта уменьшило доходы бюджетов и вызвало дефолты по государственным долгам во всем регионе. Странам Латинской Амери­ки понадобилось более трех десятилетий, чтобы реструктуризировать свои долги и возобновить приток иностранного капитала [7, c. 87].

Финансовые кризисы сотрясают мировую экономику с завидной ре­гулярностью. Только за последнее десятилетие произошло несколько де­сятков кризисов в разных странах. В 1993 г. валютные кризисы испытали некоторые страны Европейской Валютной Системы, а именно Великобри­тания, Италия, Швеция, Норвегия и Финляндия. В 1994-1995 гг. сильный кризис, начавшись Мексике, распространился на другие страны Латинской Америки. Это явление получило название «эффекта текилы».

В 1997 г. начался глобальный финансовый кризис. Поразив вначале страны Юго-Восточной Азии, он распространился на Восточную Европу и Латинскую Америку.

Разразившийся в середине 1997 года валютно-финансовый кризис нанес болезненный удар по экономическому развитию стран АСЕАН. Под ударом оказались национальные валюты большинства членов «шестерки». Малайзийский рингит обесценился на 40%, тайский бат – на 55%, а индонезийская рупия – на 80%. Доходы населения в долларовом исчислении сократились вдвое. Для Малайзии, например, 40% девальвация рингита означала сокращение дохода на душу населения с 5 до 3 тыс. долл. США [24, c. 2].

Азиатский финансовый кризис – экономический кризис в странах Южной и Восточной Азии, который разразился в июле 1997 г. и стал самым серьезным потрясением мировой экономики в 1990-е годы. Подоплекой кризиса стал чрезвычайно быстрый рост экономик «азиатских тигров», который способствовал массивному притоку капитала в эти страны, росту государственного и корпоративного долга, перегреву экономики и буму на рынке недвижимости.

Кризисные явления в экономиках Юго-Восточной и Восточной Азии нарастали в течение длительного времени. По соотношению ВВП и объема внешних заимствований первым кандидатом на банкротство выглядел Таиланд. В мае 1997 г. таиландский бат подвергся массированным атакам международных спекулянтов. В этих условиях таиландское правительство объявило 30 июня 1997 г. о девальвации бата, курс которого был прежде привязан к курсу американского доллара. В результате обменный курс бата упал наполовину, а фондовый рынок Таиланда – на три четверти.

В течение последующего месяца кризис перекинулся на экономики Индонезии, Малайзии и Южной Кореи. В меньшей степени пострадали от кризиса Япония, Гонконг, Лаос, Филиппины, Китай, Индия и Вьетнам. Среди «азиатских тигров» меньше других были затронуты кризисом Сингапур и Тайвань. Для всех названных экономик в течение 1997-1998 гг. были характерны падение курса национальной валюты, падение фондовых индексов, рост инфляции, увеличение объема корпоративного долга, громкие банкротства корпораций.

Азиатский финансовый кризис вызвал такие политические последствия, как отставка индонезийского диктатора Сухарто, провозглашение независимости Восточного Тимора и раскол в правительстве Махатхира Мохамада. В подтверждение тезиса о глобализации мировой экономики, кризисные последствия быстро распространились по Земному шару. Падение цен на нефть до рекордных 8 долларов за баррель спровоцировало российский экономический кризис 1998 года. Последним эхом кризиса стал аргентинский дефолт 2001 года.

Однако вернемся к странам Юго-восточной Азии, с которых этот кризис начался, чтобы лучше понять его причины и последствия. Итак, группа наиболее динамических стран мира 1980-1990-х годов (Гонконг, Корея, Малайзия, Сингапур, Тайвань, Таиланд и тому подобное) в 1997-98 гг. столкнулась с неожиданными для многих валютными и финансовыми проблемами.

Высокая экономическая динамика стран региона длительное время отвлекала правительства от надлежащего внимания к финансовой и банковской системам, реформирование которых отставало от требований открытых растущих экономик (таблица 1).

Таблица 1. Реальный экономический рост в странах Юго-Восточной Азии (% к предыдущему году)

Страна
1995
1996
1997
1998
1999
2000

Гонконг
3,9
4,5
5,0
-5,3
3,1
10,5

Индонезия
8,2
8,0
4,5
-13,1
10,8
4,8

Корея
8,9
6,8
5,0
-6,7
I 10,9
8,8

Малайзия
9,8
10,0
7,3
-7,4
5,8
8,5

Сингапур
8,0
7,5
8,4
0,3
5,9
9,9

Таиланд
9,3
5,9
-1,4
-10,8
4,2
4,3

Филиппины
4,7
5,6
5,2
-0,6
3,3
3,9

Источник: [16]


Имеющиеся, как правило, дефициты бюджетов в этих странах длительное время не вызывали проблемы их финансирования благодаря притоку капиталов. Однако, такой прилив имел определенные особенности.

Происходили значительные инвестиции в недвижимость, что основывалось на предположении о постоянном (в долгосрочном аспекте) росте ее стоимости в условиях высокой экономической динамики (в первую очередь, рост или содержание высокой стоимости офисных помещений для бизнеса и жилья для растущей численности работников в сфере обслуживания).

Другой особенностью потоков капиталов было то, что они значительно направлялись как в регион (иностранное инвестирование), так и из региона (инвестирование стран региона в другие страны), при этом валовые потоки на порядок превышали сальдо потоков капиталов (то есть, чистые потоки капиталов, которые отражались в платежном балансе, были незначительны, что определенным образом приводило к недооценке весомости структуры капиталов).

При этом значительная часть в привлеченных капиталах принадлежала краткосрочным капиталам (какие в дальнейшем, при первых кризисных проявлениях, быстро покинули страну, образовывая уже высокое чистое негативное сальдо в счетах капиталов).

Кроме того, заметно росли объемы внешних долговых привлечений, в первую очередь в частном секторе, развитие которого активно поддерживалось правительствами.

Для поддержки экономического и инвестиционного бума в регионе предоставлялись правительственные гарантии иностранным и международным инвесторам даже под низкодоходные проекты, что являлось игнорированием инвестиционных рисков.

Годами рефинансирование таких долгов и их обслуживание (в условиях экономического роста и государственных гарантий) не вызывало никаких осложнений.

Финансовому наполнению стран региона способствовало то, что национальные валюты, в сущности, были привязаны к американскому доллару, или к корзине, в которой американский доллар имел несравненно высший вес, что предоставляло инвесторам уверенности в стоимости национальных активов. Гонконг внедрил валютный совет (относительно американского доллара), в Малайзии курс ринггита к доллару слабо колебался в коридоре 2,5-2,7 с начала 1990-х, а таиландский бат в тот же период не выходил за пределы 25,2-25,6 [15, c. 12].

Хотя остальные страны использовали более гибкие режимы, однако в действительности все поддерживали низкие колебания относительно доллара. Такая фактическая фиксация к нему, учитывая колебание самого доллара к японской иене и к европейским валютам, означала также колебание как номинальных, так и реальных курсов валют региона к иене, немецкой марке или французскому франку.

При этом в 1991-1995 гг. в целом наблюдалась тенденция ослабления доллара относительно других важнейших валют, что означало предоставление относительных конкурентных преимуществ странам-«тиграм» (поскольку их валюты в тот период достаточно существенно девальвировали относительно японской и европейских валют).

Однако уже с 1995 г. началось активное укрепление доллара относительно других мировых валют (для примера, иена упала от уровня 80 за доллар в 1995 г. до 125 летом в 1997 г.).

А потому и азиатские валюты (привязанные к доллару) стремительно укрепились в реальном измерении (поскольку инфляция странах региона оставалась выше от той, которая содержалась в развитых странах), что, кроме другого, означало потерю конкурентоспособности.

Все еще значительные приливы капиталов позволяли финансировать дефициты текущих операций, однако реально укрепление валют региона уже несло все более весомые факторы будущих валютных осложнений.

Важной закономерностью реального укрепления является то, что степень такого укрепления положительно коррелировала с валютным режимом таким способом: чем более жестко фиксированным был валютный режим страны, тем более высокой была реальна ревальвация соответствующей валюты.

Определенная потеря конкурентных позиций (в результате переоцененности национальных валют) отразилась на фондовых рынках, которые, в сущности, начали ухудшать свои показатели вместе с усилением доллара (а с ним, как указывалось, национальных валют региона).

Таким образом, весной в 1997 г. стали заметные изъяны слабого структурного реформирования экономик, высокий дефицит счета текущих операций, значительная часть краткосрочных иностранных долгов, «наработанных» под низкоэффективные инвестиционные проекты.

А переоцененные национальные валюты сделали их привлекательными для спекулятивной игры, следовательно, регион был «готов» к кризису.

Активные спекулятивные атаки на валюты стран Юго-восточной Азии начались летом в 1997 г. Первым испытал атаки таиландский бат, валюта страны с самыми слабыми макроэкономическими показателями.

Едва лишь бат начал девальвировать, как другие страны, где экономические условия и структура экспорта были похожи из таиландскими, под давлением спекулятивных атак тоже начали терять как резервы, так и стоимость своих валют.

В первую очередь, такими странами оказались Малайзия, Индонезия и Филиппины. Причем валюты словно «соревновались» в падении – удешевлении одной из отмеченных валют немедленно вызывало не меньшее обесценение других (для сохранения относительных торговых преимуществ).

До конца сентября сравнительно с началом года валюты «первой волны» указанных стран подешевели: бат – на 42%, рупия – на 37%, ринггит – на 26%, песо – на 29%).

С сентября 1997 года испытали кризисное давление валюты более крепких экономик – Южной Кореи, Сингапура, Тайваня. И даже такому промышленному лидеру региона, которым является Южная Корея, не удалось защитить свою валюту. Так, если в июле в 1997 г. доллар стоил 890 вон, то в декабре того же года – 1695 вон.

В сущности, лишь Гонконгу удалось сдержать валютные атаки в результате реализации политики валютного совета, высоких резервов и существенного (для содержания капиталов) увеличения процентной ставки.

В такой ситуации даже массированные валютные интервенции (которые страны начали применять даже значительно раньше, чем начались спекулятивные атаки) не имели решающего влияния на валютную среду – вместе с потерями резервов стремительное обесценение национальных валют продолжалось.

Следует отметить, что раскручивание кризиса, в частности, стало возможным в результате ошибочной монетарной политики. Так, Таиланд, не изменив внутреннюю монетарную политику, попробовал внедрить частичный контроль над потоками капиталов, что, однако, дало лишь незначительный краткосрочный эффект.

Нежелание изменить процентную политику (хотя рынки активно отреагировали на резкое ухудшение среды) означало последующий побег капиталов, а с этим и девальвацию.

Безусловно, такая выжидательная позиция была предопределена опасением падения производства и ухудшения положения национальных банков, а у корпораций – возможностей обслуживания своих долгов. Однако продолжение девальвации спровоцировало обратное влияние: стоимость обслуживания долгов стремительно росла.

Лишь благодаря активным антикризисным мероприятиям (за счет миллиардных вливаний международных финансовых институтов) валютные ситуации в основном стабилизировались в первой половине в 1998 года.

А кризисные проявления послужили в дальнейшем стимулятором структурных изменений, посодействовали наращиванию экспорта, что стало значимым фактором выхода экономик из спада в сущности уже в следующем году (таблица 2), хотя рынки ценных бумаг возобновлялись дольше.

Таблица 2. Сальдо счета текущих операций платежного баланса (% ВВП)

Страна
1994
1995
1996
1997
1998
1999

Индонезия
-1,7
-3,4
-3,4
-2,4
4,2
5,9

Корея

-1,0
-1,7
-4,4
-1,7
12,8
6,1

Малайзия

-7,8
-9,9
-4,9
-5,1
12.7
15,3

Таиланд
-5,6
-8,0
-8,1
-0,8
12,7
9,2

Тайвань
2,7
2,1
4,0
2,7
1,3
2,5

Филиппины
-4,6
-4,5
-4,8
-4,7
2,0
4,5


Источник: [16]

Рост же экспорта позволил странам уже в 1998-99 гг. получить высокое позитивное сальдо платежного баланса.

Кроме того, в страны, которым удалось быстро достичь макроэкономической стабилизации, возвращались частные инвестиционные капиталы, что предоставляло дополнительных ресурсов для последующего экономического укрепления.

Таким образом, самыми весомыми факторами валютного кризиса в странах Юго-восточной Азии в 1997-98 гг. были значительные дефициты счета текущих операций, совмещенные с высокими уровнями краткосрочных внешних долгов.

Возникшие дефициты финансировались банковской системой, которая, в свою очередь, получала относительно дешевые ресурсы из-за границы, что побуждало к последующему росту внутреннего спроса, в том числе инвестиционного.

Поскольку в таких условиях внешнеторговый дефицит не уменьшался, а инвестиционные проекты не были прибыльными, то быстро национальные банки и компании оказались перегруженными высокими долгами, ревальвированными в иностранной валюте.

Стремительная девальвация значительно ухудшила условия обслуживания (подорожал как сам долг, так и процентные выплаты, выраженные в национальных валютах).

Слабость правительственных действий (в том числе в результате недостаточного внимания к структурным изменениям предыдущими годами) относительно упрощения финансовых осложнений лишь добавляла неуверенности и дальше стимулировала раскручивание кризисов в странах региона.

Международный валютный фонд, который обвинялся национальными правительствами в провоцировании кризиса путем бездумного поощрения роста экономик «азиатских тигров», выделил на преодоление его последствий 40 млрд. долларов. Сигналы оздоровления основных экономик Юго-Восточной Азии стали поступать в начале 1999 года. Политическая и экономическая реструктуризация национальных экономик позволила к 2001 г. преодолеть последствия кризиса и возобновить динамичный рост.

В результате валютно-финансового кризиса в Юго-Восточной Азии произошло сокращение внутриасеановской торговли (с 154,3 млрд. долл. в 1996 году до 131 млрд. долл. в 1997). Появились мрачные прогнозы относительно дальнейшего развития АФТА. Хотя теоретически девальвация национальных валют открывала неплохие перспективы для форсирования экспорта, резкая нехватка ликвидных средств, повышение учетных ставок банковского кредита, сокращение спроса сводили на нет возникшие преимущества. Получила распространение точка зрения, что реализация АФТА пойдет в попятном направлении, если в АСЕАН возобладают национальный эгоизм и стремление выйти из кризиса за счет партнеров.

Такое детальное описание кризиса Юго-Восточной Азии 1997-1998 гг. в данном отчете обусловлено тем, что многие причины, которые его вызвали, имеют проявления и в экономике Беларуси. Очень важно учесть опыт данного кризиса с тем, чтобы не допустить в ближайшие годы повторения аналогичного кризиса в Республике Беларусь. Прежде всего, имеется в виду принятие крайне оптимистичного прогноза социально-экономического развития на 2010 год, который предусматривает рост ВВП на 11-12% в условиях продолжающегося влияния мирового финансового кризиса. В последние 2-3 года Республика Беларусь, как и отдельные страны Юго-Восточной Азии в начале 1990-х годов, занимается привлечением внешнего финансирования для решения внутренних проблем экономики и поддержания спроса на достигнутом уровне. Характерным подтверждением такой политики служит недавнее заявление Председателя правления Национального банка Республики Беларусь П.П. Прокоповича, который заявил: «Национальный банк ведет работу по привлечению средств по всем направлениям с ведущими мировыми банками и рядом стран – на юге, севере, западе и востоке. Мы сегодня не зависим ни от одного направления. Если на одном направлении будет срыв, мы восполним необходимость в ресурсах на другом направлении». При этом привлечение внешнего финансирования и рост внешней задолженности в Республике Беларусь, как и в странах Юго-Восточной Азии в годы, предшествующие кризису 1997-1998 гг., происходят на фоне – большего и нарастающего внешнеторгового дефицита, нехватки прибыльных проектов для вложения инвестиций, недостаточного внимания к структурным изменениям, нехватки ликвидных средств, повышения учетных ставок банковского кредита. Как и в странах Юго-Восточной Азии, подобная политика может привести в экономике Республики Беларусь к тому, что банки и предприятия окажутся перегруженными большими долгами, которые будут иметь преимущественно краткосрочный характер. Это в свою очередь может привести к девальвации национальной валюты под предлогом помощи экспортно-ориентированным валообразующим предприятиям, что однако не приведет к ожидаемому эффекту (как это случилось в странах Юго-Восточной Азии по вышеописанным причинам), но зато приведет к ухудшению условий выплаты внешнего долга и процентов по нему. Иными словами, рано или поздно в случае продолжения политики на привлечение внешних кредитов, Республика Беларусь может оказаться в ситуации, когда значительный дефицит внешнеторгового баланса будет совмещаться с высоким уровнем краткосрочных внешних долгов и при этом нельзя будет проводить девальвацию национальной валюты. По сути, это будет тупик, который приведет к нарушению экономической безопасности страны, так как выходом из этой гипотетической ситуации может стать лишь крупная финансовая помощь извне. Естественно на определенных условиях, которые могут не согласоваться с экономическим суверенитетом нашей страны.

Теперь рассмотрим причины наступления мирового финансового кризиса 2008-2009 годов, как их интерпретируют в экономической литературе.

Итак, после финансового кризиса в Юго-Восточной Азии 1997-1998 гг., мир к 2001 году успокоился, рост мировой экономики в 2000 году со­ставил 4,7%.

Однако в феврале 2001 г. спокойствие нарушила Турция, девальвировав свою валюту, и Аргентина, объявив в сентябре о возмож­ности реструктуризации своих долгов и отмены системы валютного управления. Вышеизложенное позволяет сделать вывод об общей неста­бильности глобальной финансовой системы и кризисном характере современного капитализма.

В 2000-х гг. наблюдался бум потребления, сопровождавшийся неук­лонным ростом цен на сырье – после большой депрессии потребления товаров в 1980-2000 гг. Но в 2008 г. цены многих товаров, особенно нефти и продуктов питания, достигли такого уровня, что стали наносить ощутимый экономический ущерб, угрожающий стагфляцией. В январе 2008 г. цены на нефть превысили 100 долл. за баррель. В середине 2008 г. цена нефти марки WTI достигла рекордных размеров за всю историю –147,27 долл. за баррель; после чего началось снижение – до 51 долл. в ноябре 2008 года. Высокие цены на нефть и бензин привели к сокращению спроса на авто­мобили: в августе 2008 г. продажи автомобилей в Европе сократились на 16%, в США в сентябре продажи автомобилей снизились на 26%, в Японии – на 5,3%. Это привело к сокращению производства металлов, сокращению рабочих мест [5, c. 46].

Непосредственной причиной общего финансового и банковского кризиса в США был кризис субстандартного ипотечного кредитования в 2007 г., то есть ипотечного кредитования лиц с низкими доходами и плохой кредитной историей. Вследствие 20%-го падения цен на не­движимость американские владельцы жилья обеднели почти на 5 трлн. долларов. В результате создался соответствующий финансовый пузырь или ипо­течный пузырь. Когда инфляция пошла вверх (что было одним из неиз­бежных следствий такого разогрева, такой накачки денег, когда ставка рефинансирования была доведена до 5%, даже выше), то плохие заем­щики были первые, кто перестал платить по таким кредитам [5, c. 46].

Новый экономический кризис 2007-2008 гг. показал, что система административных методов государственного регулирования и система финансового, рыночного регулирования тесно взаимосвязаны и влияют друг на друга и на стадии экономической стабильности и в пе­риод кризисных явлений.

Возникновение экономического кризиса 2007-2008 гг. кроме общей цикличности экономического развития было обусловлено несколькими важными индикаторами экономического спада во всем мире: высокие це­ны на углеводородное сырье; повышение стоимости продуктов питания; ипотечный кризис в США и некоторых других странах, повлекший банкротство или национализацию ряда крупных банков; увеличение без­работицы и глобальная рецессия.

Сентябрь 2008 г. стал переломным моментом в развитии кредитного кризиса – банки перестали кредитовать друг друга. Министерство финан­сов США совместно с Федеральной резервной системой (ФРС) Конгрес­сом, разработало План, предполагающий создание государственной корпорации, которая выкупит проблемные активы у банков на сумму 700 млрд. долл. [9]

В отличие от предшествующего обвала в 2000-2002 гг., который был вызван крахом на фондовом рынке технологических компаний и был ограничен рынками США, обвал 2007-2008 гг. затронул все страны и был обусловлен событиями за пределами фондового рынка – бумом, а затем крахом в кредитном и жилищном секторах, а позднее – и на сырьевых рынках: первыми стали падать акции западных банков, а с июля 2008 г., когда начала быстро дешеветь нефть, – акции сырьевых компаний разви­вающихся стран [7, c. 86].

Пять ведущих инвестиционных банков США прекратили свое суще­ствование в прежнем качестве: Bear Stearns был перепродан, Lehman Brothers обанкротился, Merrill Lynch перепродан, Goldman Sachs и Morgan Stanley сменили свою вывеску, перестали быть инвестиционными банка­ми в связи с особыми рисками и необходимостью получить дополнитель­ную поддержку со стороны государства.

Лидеры 27 стран Европейского Союза ввели систему государ­ственных гарантий для кредитов, привлекаемых банками, а также обес­печили поддержку финансовым институтам, которые столкнулись с про­блемами: гарантии предоставляются по межбанковским кредитам на срок до 5 лет; правительства получили право поддерживать банки, по­купая их привилегированные акции; системообразующие банки, столк­нувшиеся с трудностями, рекапитализируются за счет бюджет­ных средств. Европейский Центробанк (ЕЦБ), Банк Англии и Центральный банк Швейца­рии по договору о валютном свопе с Федеральной резервной системой (ФРС) США предоставили «долларовое фондирова­ние в размере, необходимом для удовлетворения спроса» в 2008-2009 гг. Правительство США реализует «план спасения», предусматривающий выделение 250 млрд. долл. на стабилизацию финансовой системы, часть которых, а именно 125 млрд., пошла на покупку долей в девяти крупней­ших американских банках, в частности: Bank of America Corp, Wells Fargo, Citigroup, JPMorgan Chase & Co, Goldman Sachs, Morgan Stanley и Bank of New York Mellon Corp. План предусматривает беспрецедентную