Религиозные традиции мира

Вид материала

Документы

Содержание Глава: 37 Буддизм как единая система верований и практик Великие события Знаменательное зачатие и рождение Великое отречение от мира Первый поворот колеса Дхармы Подвиги служения Высокая болезнь Два взгляда на Будду

Подобный материал:

• Религиозные традиции мира, 5649kb.
• Религиозные традиции мира, 7987.31kb.
• Религиозные традиции мира, 3577.88kb.
• Религиозные традиции мира, 5215.77kb.
• Религиозные традиции народов мира, 14.46kb.
• Религиозные традиции мира, 4998.86kb.
• Религиозные традиции мира, 4728.23kb.
• Задачи исследовательской деятельности. Познакомиться с историей празднования Нового, 254.33kb.
• Религиозные традиции мира, 5659.6kb.
• «Религиозные партии и демократическое развитие: опыт Западной Европы, выводы для современного, 325.64kb.

Глава: 37 Буддизм как единая система верований и практик

МЫ видели, как буддизм развивался, начиная с жизни и учения Сиддхартхи Гаутамы, пока не превратился в религию, исповедуемую по всему миру. А теперь посмотрим на эту религию как на полностью развившуюся систему, существующую в условиях современного мира. Как и в историческом обзоре, в центре нашего внимания будет азиатский буддизм — как тхеравадинского, так и махаянского толка. Что касается Махаяны, то мы особо рассмотрим две школы японского буддизма: Дзэн и «Чистую Землю».

«Дхаммы обусловлены разумом, их лучшая часть — разум, из разума они сотворены. Если кто-нибудь говорит или делает с нечистым разумом, то за ним следует несчастье, как колесо за следом ведущего.

Дхаммы обусловлены разумом, их лучшая часть — разум, из разума они сотворены. Если кто-нибудь говорит или делает с чистым разумом, то за ним следует счастье, как неотступная тень»¹⁵.

Дхаммы (дхармы), т.е. элементы нашего бытия, обусловлены разумом. То, что мы собой представляем, — это результат наших собственных мыслей: так формулируется закон кармы. Буддизм описывает мир в терминах кармы. Карма проявляется как многообразие жизненных форм, каждая со своими особыми качествами и возможностями, каждая — в подобающей ей сфере или среде, соответствующей накопленным заслугам. Карма вызывает страдание; она же порождает относительное счастье; она приводит также к высшему счастью — к освобождению от страдания, к нирване.

Источники формирования хорошей кармы, ведущей к мирскому благополучию, благоприятному перерождению и нирване, — это Будда, Дхарма и Сангха. Эти Три Сокровища даруют могущество тем, кто достигает их в своей жизни, проводимой в самодисциплине, кто почитает их, полагается на них и преклоняется перед ними. Будда — это героический пример для тех, кто ищет личного могущества. Кроме того, он — хранилище заслуг для тех, кому необходимо положиться на могущество другого. Дхарма — это сила мудрости или просветления для тех, кто ее постигает. Это сила исцеления, покровительства и благословения для тех, кто ее призывает. Сангха — это средство просветления и достижения нирваны для тех, кто подчиняется ее дисциплине. Это хранилище благих заслуг для тех, кто почитает и материально поддерживает ее.

Тхеравадинские и махаянские толкования Трех Сокровищ, каждое на свой лад, подчеркивают оба главных положения жизни и учения Будды: личное могущество, обретаемое благодаря самодисциплине, и могущество других, к которому приобщаются через сочетание состра­дания и поклонения. Милосердие, нравственная дисциплина, медита­ция и почитание — средства актуализации могущества Трех Сокро­вищ, т.е. накопления благих заслуг и приобщения к ним в формиро­вании хорошей кармы, а также достижения мирского благополучия, просветления и нирваны. Эти средства и определяют ритуальный уклад индивидуальной, семейной и общинной жизни.

 

Мир, создаваемый кармой

в традиции БУДДИЗМА нет рассказа о первом или изначальном сотворе­нии мира. Буддисты, как и индуисты, берут за образец смену фаз солнца и луны и вечно повторяющиеся природные циклы роста и увядания, полагая, что время и пространство не имеют ни начала, ни конца и непрерывно пульсируют в больших и меньших циклах. Материальная вселенная все время выходит из состояния непроявленности, достигает вершины своего развития, а затем снова приходит в упадок и возвращается к состоянию покоя — точно так, как луна появляется, растет, уменьшается и появляется снова. Конечно, продолжительность жизни проявленной вселенной, составляющая 432 млрд лет (маха-кальпа), несравненно больше, чем 28-дневный лунный цикл. В пределах грандиозного периода маха-кальпы вселенная пульси­рует меньшими циклами — по 432 млн лет (калька), каждый из которых состоит из четырех «веков» (чатур-юга). Вселенная складыва­ется из миллиарда мировых систем, каждая из которых состоит из земли с небесами над ней и преисподней под ней.

Признавая эти великие циклы времени и многочисленные перио­ды существования мира, учение Будды сосредоточивается на повторя­ющемся возобновлении жизненных форм (сансара), происходящем в нашей мировой системе под влиянием кармы. Карма, сила или энергия, производимая мыслями, словами и делами людей, порождает различные жизненные формы, населяющие  нашу мировую систему, — их физические и умственные способности, пол, социальные условия. Существуют боги, обитающие на небесах; люди, демоны, голодные духи и животные, живущие на земле или подле нее; обитатели преисподней, живущие под землей. Карма бывает двух видов: благая («пунья», т.е. «достойная» карма) и скверная («папа», т.е. «дурная» карма). Благие заслуги приводят к наслаждению, неблагие — к страданию. Заслуги — и благие и неблагие — накапливаются за время человеческой жизни. Их последствия могут стать ощутимыми — если не в этой, то в следующей жизни. Люди, у которых запас благих заслуг к моменту смерти превышает запас заслуг не благих, рождаются вновь как боги или опять как люди. Те же, у кого неблагих заслуг оказалось больше, чем благих, перерождаются как демоны, голодные духи, животные или обитатели преисподней. Жизнь в форме бога доставляет величайшее наслаждение; в форме человека — наслаждение вперемешку со страданием; в форме демона, голодного духа, животного или обитателя преисподней — величайшее страдание. Поэтому жела­тельно попасть на небеса или, по крайней мере, родиться снова как человек   высокого   положения   и   широких   возможностей.   Но  даже существование на небесах кончается, когда запас благих заслуг оказы­вается исчерпан; тогда приходится снова вернуться к положению человека или, если от прежней человеческой жизни осталось значи­тельное число неблагих заслуг — к более низкой форме существова­ния, где придется испытать последствия этих неблагих заслуг. Поэто­му высшая цель буддизма — это свобода от кармы и перерождений, свобода от страдания.

Источники благих заслуг, а благодаря им — и достижения небес и нирваны — это Три Сокровища, или Три Драгоценности: Будда, Дхарма и Сангха. Вера в Три Сокровища или упование на них — это основа практики буддизма. Она выражается произнесением формулы «тройного прибежища»:

 

Поклон Будде, Татхагате, Подлинно Просветленному!

Прибегаю к Будде-убежищу!

Прибегаю к Дхарме-убежищу!

Прибегаю к Сангхе-убежищу!

 

Полная вера в Будду, Дхарму и Сангху — это подтверждение того, что больше не придется испытать перерождения в более низкой, чем челове­ческая, форме. Содержание этого упования определяется в древней формуле:

«В этом мире, о Ананда, благородный ученик, преисполненный веры в Будду, думает так: «Вот Господь [Бхагаван], святой [архат], подлинно просветленный [саммасамбуддха], наделенный знанием и [праведным] поведением, счастливый, ведающий мир, высший, обуздывающий и укрощающий людей, наставник богов и людей, Бхагаван Будда.

Он (ученик) преисполнен веры в Дхарму, он думает так: «Бхагаваном хорошо преподана Дхарма, полезная в этом мире, непреходящая, радушно встречающая всех, ведущая ко [спасению]; ее нужно постичь мудрым, каждому в отдельности.

И он преисполнен веры в Сангху, он думает так: «Праведна Сангха учеников Бхагавана, справедлива... идет правым путем... верна... [в ней есть] люди, шествую­щие по четырем этапам [Благородного Восьмеричного Пути]... эта Сангха учеников Бхагавана достойна почестей, гостеприимства, даров и преклонения, она — несрав­ненное поле благих заслуг для мира...»¹⁶

Выражение «искать убежища в Будде, Дхарме и Сангхе» имеет два уровня смысла. Оно означает следование примеру Будды через практику Дхармы: преподнося дары {дана), воспитывая нравственность (шила) и стремясь к мудрости (праджня) посредством медитации (самадхи). Кроме того, оно означает также полагание на могущество (на благие заслуги) Будды, Дхармы и Сангхи, которое актуализируется молитвами, приноше­ниями и ритуальной декламацией. Три Сокровища — это источник достижения как нирваны, так и мирского благополучия.

 

Будда

БУДДА — это великий учитель и пример того, кто достиг нирваны, для всех вступивших на открытый им путь. В то же время благодаря своим благим деяниям, чистоте, мудрости и состраданию он является хранилищем могущества для тех, кто в нем нужда­ется.

Будда — это святой (ар-хат): он победил всякое вожделение, всякий гнев, всякую иллюзию, покончил со всяким чувственным желанием, со всякой жаж­дой личного существования и со всяким неведением. Он — Подлинно Просвет­ленный: он обладает зна­нием своих прошлых жиз­ней, знанием страданий других живых существ, зна­нием всего, что он только пожелает узнать.

«И вот человек сам понимает то, о чем ему никогда не дово­дилось слышать прежде, и потому достигает просветления и обретает власть над силами [природы]. Такой человек называется «Подлинно Просветленный» (саммасам-буддха)»¹⁷.

Благодаря своей святости и подлинному просветлению он — Бхагаван, Господь и Учитель всех живых существ, он обладает властью над всеми жизненными царствами и может избавить любое живое существо от страдания. Он

«...обильно наделен мудростью и добротой, он счастлив, он обладает знанием о мирах, он — непревзойденный проводник для смертных, желающих проводника, учитель богов и людей. Он, ни у кого не учась, полностью знает и видит, словно воочию, эту вселенную — включая расположенные наверху миры богов, и Map [владык смерти], и расположенный внизу мир шраманов и брахманов, его владык и его народы — и, познав это, он передает свое знание другим»¹⁸.

Он — Татхагата, «Так пришедший» или «Так ушедший». Он пришел и ушел по пути Будды: пришел, накопив великое множество благих заслуг на протяжении многих жизней, и ушел за пределы физических и духовных характеристик, определяющих и ограничи­вающих жизнь других существ.

«В этом мире с его богами, Марами и Брахмами, среди живых существ, с отшельниками и брахманами, богами и людьми Татхагата — неодолимый победи­тель, высший прозорливец, владеющий собой. Потому он и называется Татхагатой».


Татхагата наделен десятью силами, благодаря которым он постигает все причины и следствия, природу и судьбу всех живых существ. Некий брахман, увидев отпечаток ступни Будды с метками в виде колеса с тысячью спиц, воскликнул: «И впрямь, как удивительно и чудесно: быть не может, что это следы человека!» Подойдя к Будде, он спросил: «Кто ты: бог, ангел, демон или человек?» Будда ответил, что он ни то, ни другое, ни третье, ни четвертое — он Будда. Все характеристики, по которым он мог бы быть богом, ангелом, демоном или человеком, были им уничтожены.

«Как... лотос, хотя он был рожден в воде и вырос в воде, достигая поверхности, остается на ней, не затрагиваемый водой — именно так, о брахман, я, рожденный в этом мире, выросший в этом мире, победивший этот мир, пребываю, не затронутый миром. Прими как должное, что я — Будда...»²⁰

 

Великие события

История Будды в том виде, как ее стали излагать со II в. до н.э., — это история героической победы, сострадательного служения и прояв­ления грандиозного могущества.

Изображая Будду как пример высшего самообладания и самопоз­нания, в величии и могуществе совершенного существа, эта история вдохновляет верующих в него на милосердные деяния и нравственное поведение и служит образцом для монашеской жизни. Будда предстает чудесным существом, совершенно уверенным в своих силах, обладаю­щим полной властью не только над собой, но и над физическим окружением и над всеми богами, духами и силами, которых чтили и боялись люди в те времена. Великие события, изложенные в этой истории, — рождение Гаутамы в Лумбини, отречение от мира в возрасте двадцати девяти лет, просветление в Бодх Гайе шестью годами позже, первая проповедь в Оленьем парке в окрестностях Бенареса — «первый поворот колеса Дхармы» — и смерть в Кушинаре в возрасте восьмидесяти лет — были окончательным следствием долгой борьбы, продлившейся более пяти сотен жизней.

Путь Будды к просветлению начался «тысячу обширных циклов и четыре бесконечности тому назад», когда Сумедха, богатый и ученый брахман, встретил будду по имени Дипанкара (одного из более чем двадцати будд прежних времен, упоминаемых в «Трипитаке»).

Сумедха, не удовлетворенный жизнью и пораженный безмятежностью Дипанкары, дал обет приложить все усилия, чтобы самому стать буддой. Поэтому его стали называть бодхисаттвой, т.е. «существом, стремящимся к просветлению».

Когда Сумедха умер, сила его деяний и его обет стремиться к просветлению вызвали его рождение в новой форме — с телом и сознанием, соответствующими этим накопленным жизненным энерги­ям. Сначала в этой форме, а затем рождаясь снова и снова сотни раз, то в человеческом, то в нечеловеческом обличье, бодхисаттва стремился к десяти совершенствам: в нравственности, отречении, отваге, терпении, правдивости, решительности, самообладании, доброжелательности, мудрости и милосердии. Так, в образе кроли­ка он выказал высшее милосердие, добровольно взойдя на костер, чтобы накормить голодного  брахмана:

 


«Нищий попросил о пище —

Сам себя я в пищу отдал.

В подаянье нет мне равных,

Я достиг в нем совершенства»²¹.

 

В облике громадного слона он был поражен в пупок отравленной стрелой охотника, но не проявил никакой вражды к своему убийце. Более того, медленно умирая, он милостиво помогал охотнику выламывать собственные клыки. Наконец, родившись царевичем Вессантарой (это было в предпоследнюю жизнь бодхисаттвы), он выказал высшее совер­шенство в милосердии, отдав не только все свое состояние, но и любимую жену и детей.

 

Знаменательное зачатие и рождение

По смерти царевича Вессантары бодхисаттва родился среди богов, где он размышлял об обстоятельствах своего приближающегося пос­леднего рождения. В это же время на земле, в столице народа шакьев, городе Капилавасту, царица Махамайя⁷⁵* увидела во сне, как ее перенесли в золотой чертог на серебряном холме где-то в Гималаях. Там, возлежа на ложе, окруженная несколькими небесными прислуж­ницами, она почувствовала приближение громадного белого слона. Слон, несущий в хоботе лотос, громко трубя, трижды обошел вокруг ложа и вошел в ее бок⁷⁶*. Так был зачат Гаутама, и весь космос откликнулся:

 «И вот, в тот же миг, как будущий Будда был зачат в лоне его матери, все десять тысяч миров внезапно содрогнулись, всколыхнулись, затрепетали... Неизмеримый свет залил десять тысяч миров; к слепым вернулось зрение, к глухим — слух, к немым — дар речи... в неурочное время выпал дождь... Воды в могучем океане стали сладкими...»²²

Когда царица проснулась и поведала свой сон царю Шуддходане⁷⁷* и мудрецам его двора, мудрецы сообщили ей, что она понесет сына, который станет либо властелином мира, либо Буддой.

Когда срок беременности подходил к концу, царица Махамайя отправилась в дом своих родителей, чтобы там дать жизнь ребенку. Но родовые схватки застали ее на дороге, неподалеку от деревни Лумбини. Удалившись в рощу деревьев шала, расцветших в неурочное время, она родила ребенка стоя, держась за ветку дерева. Ребенок появился на свет из ее бока, чистый и сияющий, и упал в сетку, которую держали несколько божеств. Выпрыгнув из сетки, полностью сформировавшийся ребенок ступил на землю и, сделав семь шагов, воскликнул: «Я — величайший из всех живых существ. Это мое последнее рождение!»

Царевич Гаутама был рожден в полнолуние, в месяц вайшакха (апрель—май). (Его отречение от мира, пробуждение и смерть про­изойдут в тот же самый день года.) На его теле было тридцать два признака величия, в числе которых были небольшие участки золотой кожи с волоском в каждой поре, столь гладкие, что пыль не прили­пала к ним, а также перепонки между пальцами на руках и ногах и изображения колес с тысячью спицами на подошвах. Асита, стран­ствующий аскет, заплакал, увидев дитя, поскольку он понял, что этот мальчик обретет просветление и будет учить других, но лишь после его (Аситы) смерти. Царица Махамайя умерла через семь дней после рождения Гаутамы и возродилась на одном из небес богов.

Как-то раз, когда Гаутама был еще младенцем, его оставили сидеть под большим деревом во время праздника начала пахоты. Там маль­чик вошел в медитацию и испытал четыре последовательные ступени транса. Об этом случае он вспомнит впоследствии, когда будет так же сидеть под деревом в ночь своего окончательного просветления.

 

Великое отречение от мира

Юный Гаутама выказал мастерство во всех боевых искусствах и подавал большие надежды на то, что станет великим правителем. В шестнадцать лет он женился на Яшодхаре. Однако, несмотря на то что царевич был окружен прекрасными служанками и наслаждался всеми радостями жизни, он не был счастлив. Согласно биографиям, в возрасте двадцати девяти лет, проезжая возле отцовского дворца, Гаутама увидел людей, страдающих от болезни и старости; затем ему встретилась похоронная процессия. Услышав от своего возницы о том, что болезнь, старость и смерть поджидают каждого из людей,  он  погрузился в уныние и вернулся в свою комнату, чтобы предаться размышлениям. Увидев же безмятежного странствующего монаха, он дал обет отречься от своего царственного положения и начать бездомную жизнь в поисках средства от старости и смерти. Незадолго до его отречения Яшодхара родила ему сына по имени Рахула (букв. «путы», «оковы»).

Однажды поздно ночью, сидя в окружении утомленных тел танцовщиц и слуг, которые с закипающей во рту слюной вповалку спали на полу, Гаутама испытал непреодолимое отвращение. Поцеловав спящих жену и сына, он взял с собой коня и любимого слугу и отправился к городским воротам. Великое отречение началось! Ворота города были крепко заперты, но духи, радующиеся отречению Гаутамы «во благо богов и людей», легко отворили их. Выйдя из города, он остановился подле реки, обрезал мечом волосы, сменил свое одеяние царевича на простую одежду бродячего охотника и отпустил коня и слугу.              

Гаутама присоединился к шраманам (странствующим монахам), насе­лявшим леса Кошалы и Магадхи. Под руководством двух знаменитых наставников-шраманов он занимался йогой, но не обрел глубокого удовлетворения. Затем он провел несколько лет с пятью товарищами, предаваясь суровой аскезе и пытаясь строжайшим постом уморить свое тело до полной покорности. Достигнув края смерти и скорее лишь обострив страдание, а не победив его, Гаутама снова отправился странствовать в одиночку, поселившись, наконец, в роще неподалеку от Гайи.                                                                                  

Сев под высокую смоковницу, испуская сияние, золотым нимбом окружавшее его тело, он впервые после прекращения поста принял твердую пищу. Молодая женщина по имени Суджата, которая верила, что ей была ниспослана благодать в виде доброго мужа и сына после того, как она помолилась под этим величественным деревом, пришла сюда, чтобы совершить приношение еды дереву. Она преподнесла еду Гаутаме, полагая, что он — дух дерева. Гаутама принял еду; он искупался в реке, поел и бросил горшок с водой в воды реки. Тот поплыл вниз по течению: знак того, что нынче Гаутаме суждено стать Буддой. С наступлением ночи, ночи полнолуния месяца вайшакха (апрель—май), в ту же ночь, когда он был рожден, Гаутама сел под деревом, обратясь лицом к востоку, твердо решив не подниматься до тех пор, покуда не достигнет подлинного   прозрения.

«Пусть моя кожа, мои жилы и кости высохнут — тем лучше! И пусть вся моя плоть, вся кровь в моем теле высохнет! Но никогда я не поднимусь с этого места, пока не обрету высшую и абсолютную мудрость!»²³

Затем явился Мара, повелитель Смерти, с полчищами своих демонов, воплощающих все желания и эгоистические удовольствия человеческой жизни. Восклицая: «Царевич Гаутама хочет выйти из-под моей власти, но я никогда не допущу этого!», Мара выстроил свое войско для битвы.

«Войско Мары растянулось на двенадцать  йоджан⁷⁸* перед ним, на двенадцать йоджан справа и слева от него, а с тыла от него — до самых пределов мира, высотой же оно было в девять йоджан. И когда это войско издало крик, то земля содрогнулась, а звук распространился на расстояние в тысячу йоджан. А у Мары, севшего на своего слона, который был ста пятидесяти йоджан в высоту и носил имя «Опоясанный горами», выросла тысяча рук, которыми он схватил всевозможные виды оружия»²⁴.


Мара искушал Гаутаму прекрасными женщинами, богатством и властью. Не сумев отвлечь его от сосредоточенного созерцания, Мара обрушил на него жестокие бури — страшный ливень, град из раскаленных камней, тучи насекомых и ураганный ветер. Наконец, отчаявшись, Мара подверг испытанию совершенство Гаутамы: он с издевкой заметил, что вокруг нет ни души и поэтому никто не станет свидетелем достижений царевича. Гаутама сделал легкое движение пальцами правой руки, показал на землю и молча призвал ее саму в свидетели своего совершенства. Мать-Земля воскликнула: «Я свидетельствую!» — и Мара со своим войском тут же исчез. Весь космос, населенный нечеловеческими существами — богами, людьми, змеями, птицами и т.д., — возгласил победу:

«Преславный Будда одержал победу!

Злокозненный убийца побежден!»²⁵

 

Первый поворот колеса Дхармы

Семь недель оставался Будда поблизости от величественного дере­ва, радуясь обретенному прозрению и размышляя над тем, стоит ли пытаться научить других тому, что он сам открыл.

«Сколько мук и усилий я положил на это —

Пусть же мое прозренье остается при мне:

Людям, обуреваемым злобой и вожделеньем,

Это мое Ученье вряд ли дано понять.

Это Ученье, острое, идущее против теченья,

Тонкое и глубокое — трудно его постичь.

Им его не постигнуть, воспламененным страстью,

Мечущимся бесцельно под пеленою мглы»²⁶.

Увидев, что Будда «склонен оставаться в покое», сам Брахма, глава богов брахманистского пантеона, спустился на землю, чтобы убедить Будду отправиться на проповедь:

«О почтенный, пусть Бхагаван проповедует Учение! Пусть Счастливый проповедует Учение! Есть существа, чье духовное око замутнено лишь одной пылинкой; но, если они не услышат слова Учения, им не достичь спасения. Они поймут Учение! Прежде среди жителей Магадхи Учение было нечистым, выдуманным загрязненными людьми. Но открой же им сейчас врата бессмертия; пусть они услышат Учение, постигнутое Безупречным! Как человек, стоящий на вершине горы, видит всех людей вокруг, так и ты, о мудрый, поднимись во дворец, сложенный из Учения, о всевидящий! Взгляни вниз, о беспечальный, на объятых печалью, одолеваемых смертью и распадом. Восстань, о герой, о Победоносный! Иди по миру, как вожак каравана, свободный от долга! Пусть Бхагаван проповедует Учение: найдутся люди, которые смогут его постичь!»²⁷

Подвигнутый мольбами Брахмы, Будда решил отправиться в Бена­рес. Поначалу он намеревался привести к просветлению своих прежних наставников, но боги поведали ему, что они уже умерли. Тогда своим «божественным, ясным зрением» он увидел своих прежних товарищей по аскезе, обитающих в Оленьем парке неподалеку от Бенареса. Он решил, что они должны первыми выслушать его учение, и поэтому пошел


в Бенарес. Там его бывшие товарищи встретили его с великими почестями, и он произнес свою первую проповедь, названную «Пер­вым поворотом колеса Дхармы» (Дхарма-чакра-правартана). В ней он излагал учение о Срединном Пути, состоящее из Четырех Благород­ных  Истин   (Чатвари-Арья-Сатьяни):

1.    Существует страдание — такова первая Благородная Истина.

2.    Существует причина страдания — такова вторая Благородная Истина.

3.    Существует прекращение страдания — такова третья Благородная Истина.

4.    Существует путь,  ведущий к прекращению  страдания,  — такова четвертая Благородная Истина.

Один за другим его товарищи, «постигая Дхарму... разгоняя все сомнения... достигая полного знания», просили Будду принять их в ученики. В скором времени все они достигли состояния архата — человека, лишенного привязанности к миру.

 

Подвиги служения

Много сверхъестественных деяний приписывается Будде. Он изгнал из города злых духов, причиняющих болезни; он проповедовал, ступая по небу. Он в один миг усмирил бешеного слона; он одолел величайших колдунов своего времени. Одним из самых впечатляющих событий его служения было следующее: Будда вознесся на небеса, чтобы проповедовать Дхарму своей матери, обитавшей среди богов. Через три месяца он победоносно спустился на землю по драгоценной лестнице в сопровождении Брахмы и Индры, богов брахманистского пантеона. Со­гласно буддийской традиции, когда Будда шел в деревню за подаянием,

«...легкий ветерок расчищал перед ним землю; облака роняли капли воды, чтобы сбить пыль на его пути, а затем образовывали над ним полог; другие ветры приносили цветы и рассеивали их у него на пути; кочки становились плоскими, а выбоины сравнивались с землей; куда бы он ни поставил ногу, везде земля была ровной и приятной для ходьбы — или же цветы лотоса принимали его шаги. Прежде чем он ступал правой ногой в городские ворота, шесть разноцветных лучей, исходящих из его тела, скользили туда и сюда по дворцам и башням и полностью окрашивали их в золотой блеск или в другие живописные цвета. Слоны, лошади, птицы и другие твари издавали мелодичные звуки; то же было и с барабанами, флейтами и другими музыкальными инструментами, а также с украшениями, которые носили люди»²⁸.

 

Высокая болезнь

В последний год своей жизни, путешествуя к северу от Раджагрихи, Будда заболел дизентерией. Немного спустя его состояние ухудшилось из-за того, что он поел вяленой свинины, преподнесенной ему кузнецом по имени Чунда. Он удалился в рощу неподалеку от деревни Кушинара. Там, лежа на боку, он дал последние наставления Ананде о правилах монашес­кой жизни, утвердил посвящение своего последнего ученика и принял людей из племени малла, живших в Кушинаре и пришедших воздать ему почести. Пока он лежал, умирая, цветы падали с неба и звучала божественная музыка. Вся окрестность была заполнена богами — на двенадцать йоджан вокруг рощи «не было ни одного места, площадью даже с кончик волоса, которое не было бы занято могучими духами». Наконец он последовательно прошел несколько ступеней глубокого сосре­доточения, каждый раз возвращаясь к обычному состоянию и погружаясь все глубже, и испустил дух. Его последние слова были: «Все состоящее из частей (самскары) подвержено разрушению. Трудитесь прилежно над своим спасением!»

«Когда Бхагаван умер, в тот самый миг, когда он ушел из жизни, произошел мощный подземный толчок, грозный, внушающий благоговейный страх, и разра­зились громы небесные»²⁹.

Вожди местных племен приготовили тело к кремации. Они не могли ни сдвинуть его с места, ни положить на костер, не ознакомившись предварительно с волей духов. Когда кремация была завершена, поток воды с неба залил огонь. После некоторых споров останки были разделены между восемью группами присутствующих; каждая  из них, вернувшись в родные места, погребла их в могильных курганах (ступах).

Великие события биографии Будды хорошо известны каждому верующему-буддисту. Прежние жизни Будды, особенно его воплощение в облике царевича Вессантары (санскр.: Вишвантара), буддисты вспоми­нают, когда совершают милосердные деяния. Его рождение, просвет­ление и смерть отмечаются как события, насыщенные великой силой, на праздниках, во время паломничеств в Лумбини и Бодх Гайю и при строительстве ступ. Великое Отречение входит в обряд посвящения в монашеский орден. Различные жизненные неудачи обычно относятся на счет нападок Мары, и их встречают мужественно, зная, что Будда одолел Мару. В буддизме Тхеравады случай с Матерью-Землей, засви­детельствовавшей благие заслуги Будды, упоминается при каждом акте передачи заслуг или приобщения к ним.

История Будды в целом конкретно иллюстрирует включение богов и духов в мировоззрение буддизма и подчинение этих сил силе Будды. Боги чтут Будду и служат ему, а его сила одолевает духов. Этими эпизодами вдохновляются многие обряды повседневной жиз­ни.

 

Два взгляда на Будду

Историю о великих событиях жизни Будды признают обе «колес­ницы» буддизма .— и Тхеравада и Махаяна. Однако, исходя из этой общей основы, они разрабатывают два различных взгляда на Будду. Буддизм Тхеравады утверждает, что Будда — это уникальное существо, жившее в нашу эру (неопределенную по протяженности). Он стоит в линии будд — просветленных былых времен (например, Дипанкара), каждый из которых принес Дхарму. Он достиг такого состояния, которого в нашу эру не достигнет никто. Он пришел и ушел, оставив Дхарму как  путеводитель, по которому другие могут достичь состоя­ния архата, т.е. уничтожить страдания, но не стать Буддой. Этот взгляд иллюстрируется несколькими замечаниями, приписываемыми Будде, сделавшему их сразу после великого просветления. По дороге в Бенарес Гаутама встретил аскета по имени Упака, который, отметив безмятежность Будды, чистоту и сияние, исходившие от него, спро­сил, кто был его учителем и какому вероучению он следовал. Будда ответил:


«Я победил всех врагов; я всеведущ; я ничем не запятнан; я оставил все и обрел освобождение разрушением желания. Я обрел знание сам — кого же мне назвать своим наставником? У меня нет учителя; нет равного мне; в мире богов и людей нет существа, подобного мне. Я святой (архат) в этом мире, я высочайший учитель, я один Подлинно Просветленный (саммасамбуддха); я обрел покой и достиг нирваны. Чтобы основать царство истины (Дхармы), я иду в город Каши (Бенарес)»³⁰.

Будда предсказывает приход Майтрейи, Будды грядущего века, обитаю­щего ныне на небе Тушита (царство богов, расположенное прямо над царством людей), дожидаясь срока своего рождения в мире людей. Буддисты Тхеравады иногда взывают к могуществу Майтрейи, как и к могуществу Гаутамы. Майтрейя, конечно, «живет» в мировой системе, и можно обращать молитвы прямо к нему; но, несмотря на это, он обитает в ином царстве, он слишком далеко, и его могущество не связано сколько-нибудь ощутимо с повседневными заботами людей.. Гаутама пришел и ушел, но его могущество близко, оно вполне достижимо, и его легко призвать на помощь в мирских делах. Он обитает в Дхарме, посредниками которой являются монахи, а также в ступах, в деревьях бодхи и в изображениях, которые еще «горячи» в силу их связи с Буддой или с его останками.

В Тхераваде понятие бодхисаттвы («существа, [предназначенного] к Просветлению») не является центральным по отношению к учению о состоянии Будды. Оно употребляется, когда речь идет о множестве жизней, в течение которых Гаутама стремился стать Буддой. В этом обозначении нет особого упора на борьбу во имя других, и оно не применяется ни к кому, кроме Будды Гаутамы, прежних будд и Майтрейи, грядущего Будды. Оно не используется по отношению к ученикам Будды. Для Тхеравады важно, что Будда провозгласил Дхарму для мира, но это не главная цель его борьбы как бодхисаттвы. Для монаха-тхеравадина могущество Будды, которым он делится с другими, занимает второстепен­ное место в сравнении с его борьбой за достижение нирваны.

Взгляд на Будду в Махаяне существенно иной, чем в Тхераваде. В Махаяне понятие бодхисаттвы занимает центральное место и обозначает (как это иллюстрируется прошлыми жизнями Будды) существо, стремя­щееся к просветлению не ради себя, но ради других. Оно обозначает также существо, достигшее просветления, но отказывающееся от нирва­ны, чтобы спасти других от страдания. На протяжении всех бесчислен­ных эпох, предшествовавших своему просветлению (достижению состо­яния Будды) и впоследствии, уже как Будда, он всегда был прежде  всего «существом для других». Он не приходил и не уходил: он существует вечно, излучая благие заслуги (праведность и истину) по всему космосу.

В «Сутре Лотоса Истинного Закона» (Сад-дхарма-пундарика-сутра), принадлежащей к традиции Махаяны, Будда открывает, что его трансцендентная природа неизменна: он «отец мира, саморожденный, исцелитель, защитник всех созданий», достигший просветления много мировых эпох тому назад, но из сострадания к своим детям снова и снова принимающий различные формы, чтобы наставить их на путь истинный и привести к нирване. Как отец, который замечательными повозками, запряженными быком, оленем и козой, выманивает из горящего дома своих детей, за игрой забывших обо всем на свете, так и Татхагата предлагает людям различные колесницы (учения), на которых каждый  из  них,   в  соответствии  со   своими  способностями,   может достичь нирваны. Как отец, который, разлучась со своим сыном много лет назад, использует различные искусные уловки, чтобы заставить сына вспомнить о своем происхождении, так и Татхагата, отец мира, прибегает к различным средствам, чтобы спасти страдаю­щие существа. Со времени разлуки отец стал богатым и могуществен­ным, а сын — бедным и обездоленным. Отец помнит сына и тоскует по нему, а сын уже давно забыл своего отца. Когда отцу удается увидеть сына, его первое побуждение — побежать к нему и заключить в объятия как сына, однако он понимает, что сын в своем нынешнем обездоленном состоянии не сможет понять, что он — владелец громадного наследства. Вместо этого отец посылает слуг, чтобы пред­ложить сыну работу в стойле. Через некоторое время отец переодева­ется и работает бок о бок с сыном, знакомясь с ним и призывая его -смотреть на себя как на отца. В конце концов отец жалует сыну свои богатства, открывая ему его подлинную природу.

Как отец в этой притче переодевается, чтобы работать рядом с сыном, так и Татхагата появляется среди людей как