Елепов Б. С., Пайчадзе С. А. Геополитический характер распространения русской книги: к постановке вопроса

Вид материала

Документы

Содержание Рио гпнтб со ран. Из истории русской книги в Европе Латинская Америка. Русская книга в странах Азии О русской книге на юго-востоке АТР Книги на русском языке за рубежами нашей страны в 1917 — 1941 гг. Русская книга за рубежом в период Великой Отечественной войны (1941—1945 гг.) Некоторые проблемы распространения русской книги в конце XX столетия

Подобный материал:

• В. Э. Морозов кандидат филологических наук, 188.47kb.
• Проект утвержден решением Священного Синода Русской Православной Церкви, 162.15kb.
• Истоки и смысл русского коммунизма введение. Образование русской интеллигенции, 2188.64kb.
• Методические материалы к разделу учебного плана «Теория и практика федеративных отношений», 649.55kb.
• Пособие к радиокурсу Би-Би-Си "In Business" ббк 65. 9(4/8), 2692.49kb.
• Консервативный характер политической культуры царской России, экономические противоречия, 230.2kb.
• История Русской Церкви экзаменационные билеты. III ядс история Русской Православной, 373.95kb.
• Современного книговедения, 3548.52kb.
• Рукопись-9 Машинописная рукопись из архива Е. Н. Юстовой, 114.03kb.
• Культура Древней Руси в "Повести временных лет" Содержание: I. Древнерусская литература, 413.53kb.

Государственная публичная научно-техническая библиотека

Сибирского отделения Российской академии наук


ББК 76.18+76.11

Е51


Елепов Б.С., Пайчадзе С.А.


ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР РАСПРОСТРАНЕНИЯ РУССКОЙ КНИГИ:

К ПОСТАНОВКЕ ВОПРОСА


Препринт 01–2


Новосибирск, 2001


ББК 76.18+76.11

Е51


Елепов Б.С., Пайчадзе С.А. Геополитический характер распространения русской книги: к постановке вопроса. — Новосибирск, 2001. — 84 с. — (Препр./ ГПНТБ СО РАН; 01—2).


Подписано в печать 03.05.01. Формат 60х84/16.

Бумага газетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 4,00.

Уч.-изд. 3,8 л. Тираж 100 экз. Заказ № 77.

РИО ГПНТБ СО РАН.

630200, Новосибирск, ул. Восход, 15.

Полиграфический участок ГПНТБ СО РАН.

630200, Новосибирск, ул. Восход, 15.


 Государственная публичная научно-техническая

библиотека Сибирского отделения Российской

академии наук (ГПНТБ СО РАН), 2001


Россия издавна входит в орбиту международных книжных связей. Возникновение очагов русской книжной культуры в странах мира, особенно в Евро­пе, — явление довольно известное, хотя все еще недостаточно изученное.

Анализ событий прошлого и настоящего времени — возникновение зарубежных очагов создания, распространения и использования книжной продукции на русском языке, является не только актуальной темой научных изысканий, связанных с особенностями русской книжной культуры, но и важным звеном в изучении общемирового социально-культурного развития.

Естественно, что книга как часть национальной жизни живет и развивается прежде всего по ее законам. Тенденции мирового культурного процесса неразрывно связаны с развитием российской культуры, духовной жизнью славянских народов. Особенности их взаимодействия с иными нациями и народностями в значительной мере определяются межэтническими контактами в самых различных и отдаленных местах планеты, что обусловлено, в частности, мировыми миграционными процессами. Изучение закономерностей, связанных с этими явлениями, служит объектом внимания ЮНЕСКО.

Наличие больших и малых центров русской книжной культуры за границами нашего Отечества помимо всего прочего является и свидетельством распространения деятельности просвещенных россиян "по лицу земли", как об этом писал в одноименном эссе Н.К. Рерих. Он указал на многовековые традиции "необыкновенного сочетания" русского народа с народами всего мира, "всемирное даяние" русских, их служение человечеству в планетарных масштабах¹.

В ГПНТБ СО РАН на протяжении ряда лет идет изучение проблем, связанных с историей русской книги в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Кроме того, библиотека имеет контакты с европейскими партнерами и контрагентами в иных регионах мира. Наличие определенного опыта позволяет в настоящее время обратиться и к анализу одного из принципиальных вопросов, имеющих весьма важное значение для понимания характера самого процесса распространения русской книги за пределами нашего Отечества.

Очевидно, что распространение русской книги за пределами страны было исторически обусловлено и закономерно зависело от ряда внешних обстоятельств:

— от состояния внешнеполитических контактов государства Российского;

— могущества вооруженных сил и экономики страны;

— активности диссидентских групп (в тот или иной исторический период) в области издания и распространения произведений печати;

— от иных обстоятельств, в том числе политики отечественных властей в области печати, отношения иностранных государств к вопросам издания книг на русском языке, организаторских способностей лидеров эмигрантов и проч.

Сейчас много говорится о глобализации мирового развития, об интернационализации культуры. Такая интернационализация, в том числе в связи с проблемой эмиграции, — процесс сложный и спорный, значение его еще предстоит осмыслить, но живое сравнение различных культур, языков, текстов часто становится основой для их творческой недогматической переработки². Данная проблема тесно связана и с проблемой геополитики. В современной литературе отмечается, что геополитика может быть "определена не просто как объективная зависимость внешней политики той или иной страны от ее географического местоположения, а как объективная зависимость субъекта международных отношений от совокупности материальных факторов, позволяющих этому субъекту осуществлять контроль над пространством"³.

Как справедливо замечает профессор Е.Л. Немировский, "понятие "русская книга" меньше всего зависит от страны, в которой та или иная книга была издана, и от национальной принадлежности ее автора. Русские книги издаются не только в нашей стране, но и за рубежом. Среди их авторов много тех, кого называли (да и теперь нередко называют) инородцами"⁴. Можно указать на иностранные корни Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Жуковского, Фета — классиков русской литературы. А если верно то, что важнейший вид наследования в человеческой культуре имеет не биологический, а социально-знаковый характер, то установление "чистой" национальности автора или издателя становится весьма несущественным по сравнению с его самосознанием, воспитанием и реальным участием в процессе развития культуры. Это тем более справедливо при рассмотрении российской эмиграции как одной из важнейших предпосылок возникновения русского книгораспространения за рубежом.

История русской книги за рубежом (без учета ее рукописного этапа) уходит своими корнями во времена начала русско-славянского книгопечатания, то есть в конец XV — XVI в. В то время, при отсутствии в идеологической сфере осознанной самостоятельной национальной проблематики, эти вопросы в немалой степени находили себе место в религии как выразителе национальной особенности. Отметим, что развитие представлений о происхождении восточных славян, связанных с их активной межгосударственной ролью, отражалось уже тогда в зарубежной исторической книге⁵.

К указанному периоду московское государство осталось главным оплотом православия и активно утверждало идею Москвы — третьего Рима. В этой связи издание русскоязычной православной литературы становилось средством утверждения собственного государственного образа и ряда внешнеполитических претензий. Этому процессу содействовали книги, изданные Швайпольтом Феолем в 1491 г. в Кракове, Франциском Скориной в 1517—1519 гг. в Праге, а затем в Вильнюсе⁶. Наконец, русский первопечатник Иван Федоров после начала своей издательской деятельности в Москве продолжает ее с 1569 г. и до своей смерти на территориях, подчиненных Литве и Польше — в Заблудове, Львове, Остроге и др. Федоров издал Апостол, Часовник, Букварь, Азбуку и другие книги на русском языке. Такие славянские издания, на какую бы аудиторию субъективно не ориентировался каждый отдельный выпуск, объективно поддерживали и усиливали православную некатолическую самоидентификацию населения обширных славянских областей под властью Польши и Литвы и вытекающую из нее ориентацию на Москву как центр православия. Это население рассматривалось таким образом как часть русских, для которых названные издания предпринимались. В то же время мы видим на примере Ивана Федорова и иную особенность русского книгоиздания и книгораспространения. Как всякое новое дело, особенно касающееся сферы распространения и контроля над информацией и ее интерпретацией, в отечественных условиях книгоиздание столкнулось с настороженной и, возможно, негативной реакцией части светской и церковной элиты, увидевшей в нем угрозу для собственного влияния в этой идеологически значимой области. Поэтому и в дальнейшем ряд нововведений в русской культурной практике пытались уничтожить или изгнать из страны. Федоров писал, что его "изгнала" из Москвы вражда и зависть "начальников, священноначальников и учителей", возведение на него "ереси"⁷.

Едва ли не с того времени желающие повлиять на политику России или преодолеть сопротивление такого влияния, пытались воздействовать на отечественную среду, особенно через печатную продукцию. Мы находим многочисленные примеры тому в ходе попыток различных политических и культурных преобразований в истории нашей страны. Так, известно, что Петр I рассматривал печатное слово как одно из средств реформирования России. Поэтому для ускорения издания русских книг необходимой с его точки зрения содержательной направленности он пытался наладить их выпуск в Голландии, занимающей в то время одно из ведущих мест в европейском книгоиздании. Для чего амстердамскому купцу Яну Тессингу в 1698 г. и была дана соответствующая привилегия. В Амстердаме Тессингом и Копиевским были осуществлены десятки изданий как гуманитарной тематики, так и по точным наукам, качество содержания и количество которых было, тем не менее, не вполне достаточным для быстро возраставших потребностей России в квалифицированных кадрах⁸. Заметим, что в России в тот период все же не было необходимой материальной и интеллектуальной базы для выпуска такого рода изданий, особенно специальных. Только в 1704 г. в типографии Гендрика Дункера вышел первый русский навигационный атлас. Значение издания русских книг в Голландии видно и в том факте, что при разработке гражданского шрифта в 1707—1710 гг. его утвержденные образцы незамедлительно высылались как в Москву на Печатный двор, так и в Амстердам⁹.

Во второй половине XVII — начале XVIII в. происходит усиление интереса к русской культуре у ряда славянских народов, и прежде всего на Балканах, находившихся под игом Османской империи. Русская книга для зарубежных славян превращалась в "могучее средство этнического самоутверждения и строительства системы национальной культуры, проходившего в условиях нарастающего освободительного движения"¹⁰. Связи русского народа со славянами были обусловлены взаимными интересами (совместная борьба русских, сербов и черногорцев с турками), международной позицией России (соперничество с другими странами за сферы влияния на югославянских землях), близостью языка, культуры и единым вероисповеданием. Русско-славянские культурные, в том числе и книжные, связи рассматривалась как одна из статей внешнеполитического курса России. Россия для сербов и черногорцев была главным источником получения учебно-религиозной и обрядной литературы. При Петре I поставки книг из России в югославянские земли приобрели регулярный характер. Русские книги получали сербские монастыри, белградские иерархи и черногорские владыки. Кроме того, в течение всего XVIII в. удовлетворялись многочисленные прошения о книгах, присылаемые к русским государям и церкви православным духовенством Воеводины, Хорватии, Далмации, Славонии. Контроль за централизованной отправкой книг (как правило стандартные наборы религиозной литературы) осуществляли российские органы внешней политики и церкви¹¹.

Важным каналом распространения русских книг были также регулярные экспедиции офеней — "московитов"¹². Значительный интерес при рассмотрении распространения русской книги в славянских землях представляет также деятельность Максима Терентьевича Суворова — справщика и переводчика Московской Синодальной типографии, направленного учителем к австрийским сербам в 1724 г. Он привез с собой значительное количество книг. Среди них были 400 экземпляров букваря Ф. Прокоповича "Первое учение отроком" (Спб., 1722) и 70 экз. "Славянской грамматики" М. Смотрицкого (М., 1721), перепечатанных затем в кириллической типографии в Рымнике¹³. Активизировавшиеся в петровское время русско-югославянские книжные контакты не прервались и в дальнейшем.

Исторические факты свидетельствуют, что периодически имели место распространение и выпуск за рубежом русских книг и иной тематики. Определенный интерес к ним со стороны отдельных групп читателей в некоторых европейских странах вызывал к жизни их перевод на иностранные языки. Например, научное издание "Элементы плоской и сферической тригонометрии", напечатанное в 1787 г. на английском языке в Лондоне. Книга была написана В. Никитиным и П. Суворовым¹⁴.

Во второй половине XIX века для россиян, как и ранее для ряда других народов, становится реальностью массовая внешняя эмиграция. Именно в эмиграции, поставленной в условия существования в среде иной социокультурной реальности, являющейся преобладающей и потому требующей приспособления к себе, ярче высвечиваются и чаще становятся предметом рефлексии не только периферийные частности или вопросы роста и кризиса культурной традиции, но самые основы национального мировоззрения и образа жизни.

Весьма сложная основа, на которой строился и строится феномен существования русской книги за рубежом, заслуживает специального рассмотрения. Создание и распространение русской книги зависит во многом от наличия соответствующих групп русскоязычного населения в данной стране, от их положения, влияния и вектора дальнейшего развития. Этот процесс, как правило, зависит от отношений между данной группой и Россией, от борьбы за влияние на такие группы или, через них, на другие страны, — что может быть и уже было предметом определенных усилий нашего государства в прошлом. Однако, данный канал могут использовать и страны — соперники России, стимулируя издание и распространение литературы, появление которой может противодействовать линии российской политики, изменять ее образ в глазах эмигрантов, оказывающих, в свою очередь, влияние как на Россию, так и на представления местного населения о России (и в исторической ретроспективе, и в ее современном положении). Книги, вышедшие в самой эмигрантской среде, помимо содействия тем или иным из указанных тенденций, могут до определенного времени ориентироваться на интерес и спрос различных социальных групп российской диаспоры.

Есть и иные предпосылки возникновения интереса к русской книге. Начавший выходить в 1997 году библиографический указатель "Книга русского зарубежья в собрании Российской государственной библиотеки. 1918—1991" демонстрирует, даже своими ограниченными в силу обстоятельств комплектования соответствующими материалами фондов РГБ, значительный массив русских книг, напечатанных за рубежом.

Из истории русской книги в Европе

Европа является первым континентом, на территории которого систематически распространялись русские печатные книги. Реакция и ужесточение цензуры в течение 30 лет после восстания на Сенатской площади привели к необходимости печатания революционной и запрещенной в России литературы за рубежом. Родоначальником бесцензурной печати был А.И. Герцен, основавший в Лондоне Вольную русскую типографию. Еще в 1849 г., находясь в Париже, он заявил о своем намерении начать издательскую деятельность за рубежом¹⁵.

Начиная с первых заявлений и изданий определилась направленность "Вольного русского книгопечатания". Герцен высказал свое намерение "печатать за рубежом для русских в России, лишенных у себя на родине свободной речи"¹⁶. Такое высказывание свидетельствует о том, что с середины XIX века сформировались условия для того, чтобы за границей иметь средства для воздействия на ситуацию в России с целью ее изменения рядом политических и культурных деятелей и групп, альтернативных официальному политическому режиму. Поэтому смысл этой части русских изданий за рубежом виделся прежде всего в их доставке и распространении в России. Однако Европа как заграница стала не только местом, где можно было издавать то, что заведомо запрещалось в России. Европа для значительной части отечественной политической и культурной элиты стала за полтора века со времени преобразований Петра I признанным источником мировоззренческих стандартов, эталонов жизни и ее возможного преобразования. Мнение Европы о российских делах имело вес, подкрепляемый и мировым масштабом значения политики ведущих европейских держав. Поэтому показательно, что публикации "Вольной" типографии касались не только внутренних российских вопросов, но и тем, так же актуальных для Запада, в том числе и точек взаимного столкновения интересов. Среди них был так называемый "польский вопрос", которому было посвящено одно из первых изданий — листовка "Русскому воинству в Польше", где Герцен говорил от лица народных низов и революционеров, "Руси, о которой мы свидетельствуем миру и для гласности которой мы оторвались от родины"¹⁷.

Первым изданием типографии была листовка "Юрьев день! Юрьев день! Русскому дворянству" с призывом приступить к освобождению крестьян и к свержению самодержавия. Этим двум целям была посвящена и вся последующая публицистическая и издательская деятельность А.И. Герцена. За время существования Вольной русской типографии в ней были опубликованы "Записки декабристов" (Вып. 1—3, 1862—1863), сборник "Русская потаенная литература XIX столетия" и другие материалы, связанные с общественным движением. Вышли в свет произведения А.И. Герцена ("Письма из Франции и Италии" (1855), "Былое и думы" (Т.1—4, 1861—1866) и др.), Н.П. Огарева, возглавлявшего типографию вместе с А.И. Герценом с 1856 г. ("Разбор нового крепостного права" (1861), "Что нужно народу?" (1861) и др.). Выпускались периодические издания: "Полярная звезда" (Кн. 1—8, 1855—1868), "Голоса из России" (Кн. 1—9, 1856—1860), "Колокол" (№ 1—245, 1857—1867) и др. В приложении к "Колоколу" печатались бюллетени "Объявление о русских книгах Н. Трюбнера и К°". Издательская фирма Н. Трюбнера и К° была базой изданий Герцена до времени перевода типографии из Лондона в Женеву в 1865 г., где она была передана Л. Чернецкому и просуществовала до 1872 г. В женевский период существования вольной русской типографии Л. Чернец­ким было издано два десятка книг, в числе которых были сочинения М.А. Бакунина, сборники "вольной" поэзии, переведенный на русский язык "Манифест Коммунистической партии" К. Маркса и Ф. Энгельса, и др.¹⁸

Примеру Вольной русской типографии последовали и другие издательства, печатавшие запрещенные в России книги. В их числе русская типография в Берне, издательство П.В. Долгорукова и др., однако все они существовали лишь непродолжительное время и их издательская деятельность не была активной. Вторая половина 60-х гг. стала неблагоприятной для русской издательской деятельности за рубежом. Спад революционной ситуации 1859—1861 гг. ограничил сферу распространения русской печати. Однако в 80-е гг. она возродилась в еще большем масштабе ¹⁹. В этот период значительное количество народников эмигрировало из нашей страны, что привело к широкому развитию русской издательской деятельности за рубежом.

Одним из первых приступил к издательской деятельности отдел общества Красного Креста "Народной воли", пользовавшийся услугами Вольной русской типографии в Женеве. Народовольцы предприняли энергичные усилия для издания за рубежом своего периодического органа "Вестник Народной Воли"²⁰. Изданием революционной литературы занимались Кружок народовольцев в Цюрихе, Группа народовольцев в Париже, возглавляемый П.Л. Лавровым Социалистический литературный фонд и др.

В 1891 г. в Лондоне группой ветеранов революционного народничества был создан Фонд вольной русской прессы (ФВРП), просуществовавший более 10 лет и являвшийся одной из наиболее деятельных и авторитетных русских зарубежных издательских организаций в последнее десятилетие XIX в. Фонд имел собственную типографию, в которой печатались книги и брошюры, "Летучие листки" ²¹.

Издание, распространение и изучение марксистской литературы стало основным видом революционной деятельности первых социал-демократиче­ских организаций. Значительное влияние на все революционные организации России оказали произведения, изданные группой "Освобождение труда", возглавляемой Г.В. Плехановым. Издательская деятельность группы, целиком протекавшая в Женеве, заключалась в печатании произведений К. Маркса, Ф. Энгельса, руководителей рабочих партий Западной Европы (переведенных на русский язык) и собственных произведений, пропагандирующих идеи марксизма. В серии "Библиотека современного социализма" вышли в свет произведения К. Маркса, Ф. Энгельса (переведенные Г.В. Плехановым и В.И. Засу­лич и снабженные их предисловиями и комментариями) и других основоположников научного социализма. Начиная с конца 1883 г. в серии "Библиотека современного социализма" печатались сочинения членов группы "Освобождение труда". Важное место среди изданий группы занимали сборник и обозрение "Социал-демократ". Для широкого круга рабочих, стремившихся к образованию и политической деятельности, издавалась серия "Рабочая библиотека". Всего с 1882 по 1894 г. группой "Освобождение труда" было издано 37 брошюр, листовок и сборников²².

В "Сводном каталоге русской нелегальной и запрещенной печати XIX в." представлено более 70 издательств, издававших за рубежом русские бесцензурные книги, из них 31 — в Германии, 9 — во Франции, 7 — в Англии (Лондон), 6 — в Швейцарии (в числе которых одно из наиболее активных русских зарубежных издательств этого периода — издательство М.К. Элпидина), а также в Австро-Венгрии, Бельгии, США и Финляндии²³.

Продолжился выпуск русских эмигрантских политических изданий за рубежом и в XX веке. С началом века связано издание марксистской газеты "Искра", начавшееся в Лейпциге (1900—1901 гг.) и далее осуществлявшееся в Лондоне (1902—1903 гг.) и Женеве (с весны 1903 г.)²⁴. Предпринимались как отдельные издания (к числу которых можно отнести издание романа "Что делать" в 1902 г. в Штутгарте), так и серийные издания. Так, издательство социал-демократической ориентации "Жизнь", чья типография находилась в 1900 г. в Париже, а с 1901 г. в Лондоне, осуществляло обширную книгоиздательскую деятельность, включавшую в себя выпуск серий книг "Библиотека жизни" (20 книг) и "Библиотека русского пролетария" (43 книги), где публиковались как работы российских, так и переводы европейских авторов²⁵. Такая издательская деятельность по-прежнему была рассчитана на распространение произведенной печатной продукции в России, куда она доставлялась нелегально.

Хотелось бы особо отметить, что европейцы знали не только о русских изданиях антисамодержавной тематики. В 1877 г., например, при Министерстве народного просвещения Российской Империи была создана комиссия по международному книгообмену. В книгообмене участвовали, а следовательно, имели русские издания различной тематики Франция, Бельгия, Италия, Голландия, Швеция. Число русских учреждений, отсылавших свои публикации в Европу постоянно росло²⁶.