Заседание «Меркурий-клуба», посвященное теме «Надежды и тревоги отечественного бизнеса на пороге вступления России в вто»
| Вид материала | Заседание |
- Индикативное планирование путь к созданию общенациональной стратегии без вмешательства, 488.71kb.
- Заседание «Меркурий-клуба», посвященное теме: «Экономические последствия войны в Ираке, 659.93kb.
- Евгений Примаков: для модернизационного рывка России нужна сильная государственная, 167.46kb.
- Алате Российской Федерации состоялась VIII всероссийская конференция представителей, 52.18kb.
- Заседание Международного Ипотечного Клуба (мик), посвященное теме "Ипотека загородных, 65.58kb.
- Статья посвящена вопросам вступления России во Всемирную торговую организация. Россией, 133.64kb.
- «Экономическая безопасность», 569.16kb.
- Председателя Правления «Меркурий-клуба», 201.33kb.
- Председатель Правления «Меркурий-клуба», 13.79kb.
- Лекция: оценка вступления россии во всемирную торговую организацию (вто) с позиции, 55.9kb.
Юрий ФЕДОТОВ, заместитель Министра иностранных дел РФ
Слова надежды и тревоги, вынесенные в название сегодняшнего заседания, во многом отражают неоднозначное настроение, которое реально существует в российском обществе, предпринимательских кругах в отношении возможных последствий вступления нашей страны в ВТО.
Безусловно, вступлению в ВТО нет альтернативы, как нет альтернативы и процессу глобализации. А процесс расширения ВТО, совершенствование его механизмов как раз отражают процессы глобализации. Речь идет о том, как максимально использовать преимущество, которое дает членство в ВТО, и как свести к минимуму возможные негативные последствия.
Я надеюсь, что эта дискуссия поможет нам яснее осознать эту задачу. Что же касается переговорного процесса, то, как все отметили, мы вступаем в завершающую фазу, и об этом свидетельствует нарастающая динамика в процессе подписания двусторонних протоколов и значительный прогресс в формировании итогового доклада рабочей группы, где будут зафиксированы наши обязательства по всему комплексу соглашений с ВТО.
Когда слышишь требования, которые к нам предъявляют некоторые из партнеров, всплывает известный в 30-е годы тезис об обострении классовой борьбы по мере построения социализма. Многие вопросы решены, но остаются несогласованными очень сложные вопросы, по которым достичь компромисса очень непросто. Более того, в ряде случаев по тем вопросам, которые вроде бы были закрыты и были достигнуты договоренности, происходит откат, ужесточение позиций наших партнеров. Бывает и так, что один из партнеров предъявляет требования вроде бы достаточно невинные, на которые можно было бы согласиться, но если бы мы пошли на это, то создавались бы негативные прецеденты в отношении тех договоренностей, которые уже достигнуты.
Складывается впечатление, что кое-кто пытается воспользоваться нашей заинтересованностью в скорейшем завершении переговорного процесса о присоединении к ВТО, чтобы навязать нам условия ВТО-плюс, то есть обязательства, которые выходят за круг стандартных обязательств, принимаемых на себя странами, которые вступили в ВТО. Китайцы, в частности, в свое время пошли на значительные уступки при присоединении к ВТО, а сейчас жалеют о том, что они это сделали, и пытаются, как известно, кое-где отыграть назад, но это сделать уже очень сложно.
В этом контексте, как представляется, вступление в ВТО не должно рассматриваться как самоцель. Тем более вопрос о сроках не должен довлеть над участниками переговоров, потому что дело не в сроках, а в качестве окончательного пакета. Важно согласовать с нашими ведущими торговыми партнерами такие условия доступа на российский рынок товаров и услуг, такие изменения в российском законодательстве, которые в максимальной степени учитывали бы позицию российских промышленных и сельскохозяйственных кругов. На кону перспектива развития целых отраслей нашей экономики: самолетостроения, автомобильной промышленности, банковского, страхового дела, сельского хозяйства. Необходима слаженная последовательная работа всех заинтересованных ведомств, задействование в наиболее сложных случаях потенциала правительственной комиссии, которая работает под руководством премьер-министра. МИД в рамках своей компетенции будет и далее продолжать оказывать этому процессу необходимое содействие, участвуя там, где это необходимо, в переговорах, а также включая проблематику ВТО, особенно в этот решающий момент, в повестку дня контактов на самом высоком и высшем уровне, потому что многие вопросы можно решить только политически.
Александр ВОЛКОВ, президент Удмуртской Республики
Все мы знаем, что переговоры по вступлению в ВТО ведутся достаточно долго, но поверьте, простое население, руководители больших и малых предприятий всех форм собственности сегодня обеспокоены не тем, есть альтернатива вступлению или нет. Какие бы авторитетные люди не заявляли, что альтернативы нет, нормальный человек должен услышать доводы экономики. Мне кажется, что, несмотря на то, что мы уже стоим на пороге вступления в ВТО, пора прекращать общественные дискуссии и говорить уже экономическим языком. Меня, как руководителя хозяйствующего субъекта, больше беспокоит, а что получит наша экономика после вступления в ВТО.
Что будет с автомобилем? Автомобильный завод в Ижевске в прошлом году выпустил 96 тысяч автомобилей. В этом году по итогам первого квартала наблюдается снижение продаж Ижевского завода на 30 процентов и Вазовского автозавода – на 25. А все из-за послабления по завозу импортных автомобилей. Вопрос экономический и социальный: 12 тысяч только на конвейере завтра останутся без работы. Кому-то кажется, что это нормально? Но в наших экономических разговорах, хоть впрочем и общественных, не звучит слово «национальная экономика». Будет в России своя национальная экономика в автомобилестроении, в авиастроении, в машиностроении, которая присуща нашей республике? Если будет, то тогда какой разговор об иностранных инвестициях – они к нам придут. Основные фонды по всем отраслям практически изношены донельзя, и сегодня по себестоимости у нас на пальцах можно посчитать, что конкурентоспособно. Мы проигрываем по всем статьям. Мы не выдержим конкуренции качества и тем более цены. Придут, скупят, завезут оборудование – это будет национальной экономикой? Мы будем только рабочей силой, автомобили будем отвертками собирать. Поэтому, мне кажется, посерьезнее надо вести разговоры, по отраслям разложить, что получит Россия в машиностроении, автомобилестроении и сельском хозяйстве.
Здесь совершенно справедливо говорили: мы скромно умалчиваем о том, что уже сегодня Россия перешагнула черту национальной безопасности по продовольствию. Стыдоба, но мы завозим на миллиарды рублей и долларов мяса и молока, обрекая селянина влачить жалкое существование.
Мало информации сегодня о том, на каких условиях мы вступаем. Недостаточно! Я и мои коллеги в рабочем порядке обратились в правительство, в администрацию Президента, чтобы на высоком уровне провести анализ плюсов и минусов вступления, того, что в конечном итоге получит Россия. За счет чего мы удвоим внутренний и валовой продукт? Где базовая отрасль, на которой мы это будем выполнять? Президент не отменял то, что провозгласил в своем послании, и все мы обязаны создавать условия для выполнения поставленной задачи.
К малой информированности можно добавить отсутствие квалифицированных специалистов по основным положениям вступления в ВТО на всех уровнях, начиная от государственных служащих. Мне кажется, необходимо разработать концепцию развития межотраслевых взаимодействий, потому что как бы отдельно отрасли не работали, мы все завязаны межкооперационными связями, ценообразованием и т.д. Необходимо России разобраться с внутренней кооперацией, потому что она будет нарушена в ближайшее время, в том числе в оборонной промышленности, к которой мы имеем самое прямое отношение. Если одно, другое предприятие пошатнутся и будут плохо работать, мы не получим те комплектующие, которые сегодня обеспечивают обороноспособность нашей страны.
Мне кажется, нелишне было бы обобщить опыт стран, которые в последние годы вступили в ВТО. Что они выиграли? Что проиграли? Проанализировать, чтобы не повторять всех их ошибок, в частности, того же Китая. Если этот анализ за последние 2–4 года сделать, то мы сможем избежать массы ошибок. Несмотря на то, что альтернативы нет, мы должны четко понимать, что от этого получит национальная экономика страны и что получат конкретно люди, которые должны работать на предприятиях.
Алексей МОРДАШОВ, председатель совета директоров ОАО «Северсталь», руководитель рабочей группы РСПП по вступлению России в ВТО
Отрадно слышать, когда выступающие на сегодняшнем форуме говорят о том, что нет у России альтернативы вступлению в ВТО. Несмотря на критику или замечания, которые звучат, тем не менее мы все понимаем и признаем тот факт, что Россия движется в сторону вступления ВТО и обязательно туда вступит. Это факт, с которым нам всем предстоит считаться и жить.
В связи с этим дискуссия о том, нужно вступать или не нужно, не имеет смысла. А имеет смысл сегодня всем нам сосредоточиться на том, какие последствия будут для нас, причем практические последствия. Что нам нужно сделать для того, чтобы эффект от вступления был максимальным.
Я не ожидаю кардинального влияния вступления России в ВТО на российскую экономику. Просто потому, что российская экономика уже сегодня является мировой частью и связана с мировой экономикой огромными, тесными экономическими связями.
Сегодня Россия – это страна, которая имеет весьма либеральный внешнеторговый режим, и вступление России в ВТО навряд ли сделает его радикально-либеральным. Я не думаю, что российская экономика так уж кардинально поменяется.
Сегодня Россия – страна с открытой экономикой. Сегодня негативные последствия этого мы испытываем полностью, а вот позитивные не всегда можем использовать просто потому, что мы не являемся членом мирового торгового сообщества.
Какие позитивные последствия вступления я бы ожидал? Во-первых, изменение законодательства. Не до конца понятно, как все это будет функционировать, но все мы знаем, что есть оговорка в российской Конституции, по которой международное обязательство Российской Федерации превалирует над национальным законодательством, а это означает, что российские инвесторы, иностранные инвесторы в случае присоединения России к ВТО имеют право апеллировать к международному праву. Думаю, что необходимо сделать более предсказуемым и благоприятным бизнес-климат в России как для российских, так и для иностранных инвесторов.
Что в свою очередь должно означать увеличение притока иностранного капитала в Россию? Все мы говорим о том, что нам иностранные инвестиции нужны, хотя, конечно, иногда слышим противоречивые точки зрения. С одной стороны, все мы признаем необходимость иностранных инвестиций, а с другой – говорим о том, что иностранцы скупают элеваторы. Раз покупают, то, надо полагать, их развивают. Насколько я понимаю, мы всегда жаловались на отсутствие инфраструктуры в сельском хозяйстве, и в том, что иностранцы вкладывают в нее деньги, есть свои плюсы.
Кстати, трудно представить, что иностранцы такие дураки, что, видя развал российского сельского хозяйства, тем не менее вкладывают деньги в его инфраструктуры. Наверное, все-таки на что-то надеются, видят какие-то признаки подъема?
То же самое относится к словам президента Удмуртии об отверточной сборке. Это плохо? Мы знаем, что сегодня автомобильные заводы во всем мире во многом являются отверточными заводами, собирая автомобиль, а комплектующие покупают на стороне.
Плохо это или хорошо? Нам не мешало бы определиться с этим: хотим иностранных инвестиций или нет? Все-таки в целом мы хотим и видим в этом плюс.
Кроме того, ВТО должно сыграть большую роль в защите российского экспорта. Россия – страна, которая много экспортирует и в значительной степени зависит от экспорта. Сегодня видим очень отрадные факты, когда экспорт стал появляться в отраслях, которые традиционно были в России депрессивными, в том же сельском хозяйстве например.
Конечно, сегодня защита российских интересов на внешних рынках крайне затруднена в силу того, что Россия не является членом ВТО. Очень легко доказать демпинг российских товаров просто потому, что у нас нет инструментов защиты. Очевидно, вступление России в ВТО не снимет проблему антидемпинга. Мы видим это на примере стран-членов ВТО, которые применяют демпинговые санкции друг к другу, будучи членами ВТО. Проблема эта не исчезнет, несомненно, но инструментарий защиты наших интересов изменится в значительной степени.
Кстати, ВТО сыграла еще одну позитивную роль. Она заставила нас задуматься о судьбе целого ряда секторов нашей экономики. Мы начали более серьезно и системно обсуждать судьбу авиации, потому что необходимо формировать российскую переговорную позицию по авиации. Сельское хозяйство стали обсуждать более системно. Это еще один побочный позитивный эффект.
Кстати, сегодня, на мой взгляд, тональность выступлений скорее негативная, чем позитивная, как мне показалось. Во всяком случае, высказывается большая озабоченность. Но если глубоко проанализировать то, что прозвучало сегодня, я не очень понимаю, какова, например, связь проблем сельского хозяйства и ВТО. Уровень импортных пошлин на продукцию сельского хозяйства не снижается, а растет. Никакого послабления по автомобилям в начале года я не знаю. Тем не менее мы видим сегодня, что есть проблемы у целого ряда секторов российской экономики, и ими нужно заниматься. Но вступление в ВТО ситуацию эту не ухудшит. Россия не становится более открытой страной, кстати, от присоединения к ВТО уровень тарифов, уровень связывания растет. Окончательный уровень связывания больше, чем у многих стран-членов ВТО сегодня после переходного периода.
Дискуссия о судьбе российской экономики, отдельных секторов очень полезна и необходима хотя бы для прояснения ситуации, для выработки последовательной, более-менее разделенной позиции участников рынка.
Что нам нужно делать? Во-первых, нужно активно вести дискуссии, а во-вторых, заниматься информацией, пропагандой, что такое ВТО, каковы последствия вступления в нее, что показывает опыт, что нам нужно делать? Мы вступим в ВТО, чтобы мы сегодня ни говорили. Все присутствующие разделяют эту точку зрения. Похоже, что в ВТО мы вступим довольно быстрыми темпами.
Что это означает для каждого из нас, что нам нужно делать? Яркий пример – сельское хозяйство. Традиционно принято говорить о его проблемах. Сегодня прозвучал некий «плач» по поводу проблем в сельском хозяйстве. На мой взгляд, сегодня проблема уже не в этом. Вот Россия вступает в ВТО. Что нам делать? Присоединяться ли к Киотской группе, которая защищает свободное сельское хозяйство, по сути, защищает права стран-экспортеров. Максим Юрьевич Медведков сказал: «Россия довольно неожиданно для многих из нас стала крупным экспортером сельхозпродукции». Мы постоянно сталкиваемся с дискриминационной практикой в отношении наших товаров при экспорте. Тот же «Вимм-Билль-Данн» соки экспортирует, молочные товары уже начал экспортировать. Россия стала экспортером зерна.
Как нам защищать свою позицию, как формировать позиции государственных органов на переговорах уже в случае членства в ВТО, что мы должны защищать? Мы должны защищать высокие импортные пошлины и высокие субсидии или мы должны с импортными пошлинами и субсидиями бороться, с тем чтобы можно было продавать наши товары там. Доказывать и защищать наше право антидемпинговыми мерами, защищать внутренний рынок от субсидированного экспорта.
Вот разговоров на эту тему, к сожалению, я совсем не слышу, а они, на мой взгляд, сегодня гораздо важнее, гораздо конструктивнее, чем просто общая жалоба на положение сельского хозяйства.
Для того чтобы этот диалог шел, нам необходимо участие бизнеса и власти. Без такого диалога формировать выгодную для России, как члена ВТО, переговорную позицию, невозможно.
Необходимо всем нам озаботиться одной простой и очень важной и дорогостоящей задачей: кадры нужно образовывать. Я вижу это на примере нашей компании, которая имеет обширные международные связи, у нас некое ядро кадров сложилось. Я не уверен, что у всех компаний, представители которых сегодня присутствуют, ситуация аналогичная. В крупных компаниях ситуация гораздо лучше, чем в мелких. Мелким компаниям задачу решить самостоятельно очень трудно.
Что может и должно сделать государство, что могут и должны сделать такие бизнес-организации, как ТПП, РСПП для того, чтобы помочь малому и среднему бизнесу подготовить свои кадры к работе в условиях ВТО? Это, на мой взгляд, тоже важная и конструктивная задача.
В заключение хотел бы еще раз подчеркнуть: диалог и конструктивная направленность на поиск решения, а не жалобы на жизнь – вот, что могло бы и должно стать основой всех дискуссий о вступлении России в ВТО.
Анна ИГНАТОВА, президент ТПП г. Шахты, член Комитета ТПП РФ по предпринимательству в текстильной и легкой промышленности
Как руководитель текстильного предприятия ЗАО «Дон-текс», скажу: общее наше убеждение, что сегодня наша страна в части легкой промышленности не готова к вступлению в ВТО, хотя политическое решение принято и мы все об этом говорим.
За постсоветские годы наш комбинат, когда-то крупнейший не только в стране, но и в Европе, пережил, как и вся страна, путь деградации производства и его восстановления. В эти годы, чтобы выжить, пришлось заниматься всем, вплоть до создания собственного энерго- и теплообеспечения. В последние годы мы добились постоянных положительных темпов роста объема производства, в том числе за последние два года – 30–40 процентов. Казалось бы, мы можем жить и радоваться. Но мы трезво оцениваем перспективу и расцениваем этот «успех» лишь как отложенное на некоторое время начало нового кризиса.
Сегодня на предприятии еще есть современная техника. Но она не обновляется, стареют основные фонды. Как и во всей стране, не видя перспективы, уходят кадры. Положение нашего предприятия – это отражение состояния нашей отрасли. Известно, что именно в легкой промышленности самая высокая оборачиваемость капитала. Именно она является основой первоначального накопления капитала развивающихся стран. С этого начинали Турция, Китай, Индия и другие государства.
У нас это тоже все было. Известно, что в 1990 году доля легкой промышленности составляла 12 процентов ВВП. Сегодня, вдумайтесь в цифры, – 0,4 процента. В то же время в Италии – 12 процентов, Китае – 21, в Португалии – 22.
Месяц назад в Москве прошла ярмарка товаров текстильной промышленности. Грустно видеть: раньше нас были тысячи, затем сотни, а на последней ярмарке представлены только десятки, а остальные фирмы – из Турции, Китая, Индии. А почему? Потому что мы работаем в неравных условиях. Если в США дотируется сырье для текстильщиков, в Турции дотируется электроэнергия до 25 процентов, в Китае все налоги на текстильную промышленность составляют порядка 12 процентов, то у нас условия очень резко отличаются в худшую сторону.
Я, прожившая в городе Шахты всю сознательную жизнь, могу сказать: огульное закрытие шахт было ошибкой. Средства, выделенные на так называемую реструктуризацию, а на самом деле на закрытие шахт, нанесли вред экономике страны. Парадокс, но факт: далеко не лучшие шахты, о которых говорили, что они сами умрут, сегодня работают производительно и эффективно. Я бы назвала город Шахты зеркалом того, что произошло, происходит и еще может произойти в нашей стране.
Сегодня в городе в угоду мировым банкам практически исчезли угольная промышленность, обувная и пищевая. Остались в городе текстильщики и швейники. Люди разъехались по всей стране в поисках работы. Кто не уехал, торгует на рынке.
Это нас обязывает задумываться, когда нас втягивают в какие-то мировые организации, когда экономика подменяется политикой. Сегодня мы не получаем продекларированных выгод и от Киотского соглашения, не получим и от вступления в ВТО.
Несколько лет говорилось, что нужна государственная программа подготовки к вступлению в ВТО. Есть рекомендации Торгово-промышленной палаты России, Российского союза производителей, есть мировой опыт, наконец, есть опыт нашей страны, то есть известно, что надо делать для развития экономики страны и защиты ее национальных интересов. Но не делается ничего. Хотя в стране есть и финансовые источники, я имею в виду стабилизационный фонд. Времени же у нас осталось очень мало.
У меня и у моих коллег сложилось глубокое убеждение, что состав сегодняшнего правительства не хочет и не сможет кардинально изменить ситуацию не только законодательно, но и фактически дать возможность российским предприятиям работать, освободив их от многотысячных поборов платы за любую экспертизу, лицензию. У меня тысяча примеров того, в каких условиях трудятся и выживают оставшиеся предприятия. Сегодня руководству страны нужны новые люди, знающие дело: национально ориентированные, обладающие решительностью и волей.
Геннадий ЗЮГАНОВ, депутат Государственной Думы, руководитель фракции КПРФ
Такое ощущение, что в нашей Палате самые храбрые, ответственные и мужественные люди. Несмотря на праздничные торжества, приняли решение рассмотреть один из самых сложных и ответственных вопросов.
Учитывая, что только что отгремели праздничные салюты, я приведу небольшой пример из истории, который должен напомнить вам, что мы в состоянии решать большие и сложные задачи.
В 1929 году наша страна не выпускала ни одного самолета, ни одного трактора, ни одной машины, ни одного комбайна. За 10 лет было построено 9 тысяч производств. Были созданы блестящие научные школы, и 1941 год мы встретили с лучшим танком Т-34: снимите броню – и это будет лучший трактор. Лучший штурмовик Л-2 и лучшая «катюша» БМ-13. Это означает, что за 10 лет можно решить многое. За последние пять лет, несмотря на колоссальные валютные поступления, мы не построили ни одного наукоемкого современного производства, которое может соревноваться по правилам ВТО. А это означает, что в стране идет очень жесткое соперничество двух тенденций. Часть отстаивает интересы сырьевиков и готова дальше распродавать наши кладовые. Другие продают сложную продукцию. Они сегодня окажутся «с петлей на шее». Не случайно те, кто занимается реальным и сложным сектором экономики, призывают государство к совершенно иным подходам.
Недавно Президент был в Индии и очень интересно рассказывал, как он знакомился с современной силиконовой долиной. Хочу, как математик, сказать, мы ставили математику в Индии. Наши лучшие головы и специалисты их учили. За прошлый год индийцы только на программном продукте получили дополнительно 20 млрд долларов. Мы, кто их учил, получили меньше – 700 миллионов. Они вложили свои деньги и мозги в лучшую современную продукцию, вышли на мировой рынок и спокойно его завоевывают.
Сейчас говорили о Китае. Я был в зоне Пудун, Шанхае, где 700 лучших фермеров работают. Там созданы соответствующие условия, туда везут колоссальные деньги, но они уже не отверткой крутят, они в этом году завершают освоение всех видов современной автомобильной промышленности, включая «Ауди» и «Мерседесы». И будут их собирать не отверткой, а готовы сами фактически все делать.
Мы перед войной создали мощную индустриальную базу и наша экономика тогда была самой наукоемкой, самой технологичной и самой современной.
Почему тогда страна могла решить эту задачу, а сегодня, несмотря на огромные золотовалютные поступления, мы «корчимся» в муках? Мне представляется, что главный вопрос, на который обязаны все ответить, – это необходимость ясной и четкой научно-технической и промышленной политики. Ее у правительства просто нет. Я вам заявляю как депутат, как лидер фракции. Я вносил вопрос о развитии авиационной промышленности в стране. Мы производили 1,5 тысячи самолетов, вертолетов, летательных аппаратов на 15 заводах. Сейчас для себя почти ничего не делаем. Мы никогда не накупим нигде такого количества авиационной техники. Или мы ее будем поддерживать и развивать, или она «сдохнет», и мы опять пересядем на телеги. Не хватит нам денег закупать у них иностранную технику.
Мы считаем, что очень важно учесть ряд обстоятельств, в которых принимаем решение. Страна на пороге технологического дефолта. Средний возраст машин и механизмов в этом году превысит 20 лет, и с таким оборудованием мы никакой не конкурент, просто смешно.
У нас демографический дефолт. В этом году потери превысят 10 млн человек. Из них почти 9 млн русских. Государствообразующая нация вымирает в 2–3 раза быстрее, чем остальные народы. Это означает – мы пространство не сохраним.
Что ждет, если мы не прикроем свою страну и не примем нормальных мер защиты для сохранения своих предприятий? Нас ждет Грузия, помноженная на Киргизию. Волков абсолютно прав, если 12 тысяч окажутся без работы, они против его дома встанут, и дело не закончится перекрытием дорог, дело закончится совсем иначе. Надо принимать принципиальные и очень взвешенные решения.
Назову одну отрасль – тракторостроение. В стране семь заводов: делали примерно тысячу тракторов в сутки. Из семи работает нормально один минский. Продает свою продукцию в 72 страны мира. Несмотря на то, что Лукашенко ругают каждый вечер, Европа не отказывается от его продукции. Раньше продукцию продавали в основном в Россию, сейчас половину продают в европейские страны: 50 модификаций – от тракторочка для уборки тротуаров до типа «кировца». Почему? Потому что делают хорошо, да при этом в два раза дешевле, чем европейские. Что в Беларуссии есть? Нефть? Нет. У нее металла много? Тоже нет. Там есть государственная политика.
Почему сегодня на Украине солярка стоит 6–7 рублей, а у нас 14? Потому что пришла дама с косой и сказала: «Ничего не получится у вас. Будете продавать по той цене, какой нужно, а иначе мы не посеем». А почему у нас 30 млн пашни «гуляет» и не можем посеять? Почему у нас летчики разучились летать, хотя для них надо 7-8 млн тонн нефти для того, чтобы они получали полную норму для нормальной боевой подготовки. Для этого нужны просто голова, характер и элементарная ответственность перед своими гражданами. Без поддержки науки, образования и здравоохранения при открытых дверях в ВТО – эта сфера просто погибнет. Тем более подготовлены правительством два проекта закона, по которым все это можно скупить завтра. Скупили: 12 тысяч заводов уничтожили, целые отрасли ликвидировали, а дальше что? Карьер обслуживать, где нефтегазовые трубы, или лесоповал – неужели это наша судьба для будущего столетия?
Я абсолютно не согласен. Тут нужны совершенно ясные и четкие меры, которые принимает Европа, китайцы, турки, индийцы. Не надо их выдумывать, они хорошо в мире известны.
У нас в бюджете на село меньше одного процента поддержки. Как можно сегодня крестьянину выжить в этих условиях? Никак. Давайте хотя бы отрегулируем две цены, без которых мы неконкурентоспособны в мире: на энергоносители и транспортные издержки. Что, Витте дурак был, когда вводил челябинский порог и за Челябинском нельзя было ни на одну копейку тариф повышать? Он понимал: иначе эти огромные просторы нельзя освоить. А у нас? Оттуда ничего невозможно привезти: ни с Дальнего Востока, ни с Севера, выгоднее заезжать в соседние порты и все выгружать, а здесь цены уже мировые, а некоторые превысили и мировые.
Мне представляется, что вот эти 3–4 вопроса являются базовыми. Сейчас внесли законы по лесу, воде, земле. По земле приняли, Путин обещал издать немедленно свой Указ о порядке регулирования земельных отношений вдоль границы. Если дальше пойдет так, как сегодня, то от Сочи до Находки у нас будет сплошное Косово.
Когда Евгений Примаков принимал вместе с Маслюковым правительство в экстренной ситуации после финансового дефолта, золотовалютные резервы составляли 6 млрд., казна была пуста. За 8 месяцев промышленность дала прирост 2,4 процента. Значит, можно было. Сегодня золотовалютные резервы – 137 млрд. Каждую неделю прибывает миллиард долларов. Стабилизационный фонд – 740 млрд. В конце года будет триллион. Продаем сырье, металл, нефть. Эти деньги берем и отвозим американскому «дяде» под два процента. Утром у них берут по пять, своим дают по 15. Где вы видели такую схему? Нигде в мире не может быть такой схемы, это просто безобразие в высшей степени.
Взяли и еще «автогражданку» ввели: 48 миллиардов туда сгребли и 18 отдали в виде страховок. Где 30? Если бы поддержать свое товарное производство, совершенно была бы иная картина, тогда можно было бы рассуждать о немедленном вступлении в ВТО. Пока же мы к этому абсолютно не готовы. Те, кто примет решение немедленно, они по сути дела создают патовую ситуацию в стране, которая закончится массовыми беспорядками. Мы против этого, мы за умную, взвешенную промышленную и торговую политику.