Гуситское движение: отечественная историография (1945-2005)

Вид материала

Автореферат

Содержание Общая характеристика работы Цель и задачи исследования. Объект исследования. Хронологические и территориальные рамки исследования. Теоретико-методологические основания исследования. Состояние изученности проблемы. Обзор источников. Научная новизна исследования. Практическая значимость исследования. Апробация результатов исследования. Структура работы Основное содержание работы В первой главе В первом параграфе Во втором параграфе Во второй главе В первом параграфе Во втором параграфе В третьей главе В первом параграфе ... Полное содержание

Подобный материал:

• Отечественная историография российского либерализма начала ХХ века, 904.44kb.
• Отечественная историография помещичьих и буржуазных партий россии, 628.73kb.
• Отечественная историография советско-монгольских приграничных отношений в 1960-1990, 283.39kb.
• Отечественная историография о роли США в развязывании "холодной войны". Раздел 07., 598.2kb.
• Отечественная историография о роли иностранного капитала в экономике Урала в последней, 398.92kb.
• Отечественная историография большой императорской фамилии царствования александра, 348.14kb.
• Отечественная историография большой императорской фамилии царствования александра, 347.73kb.
• Чехословацкая историография: перипетии движения к "Бархатной революции"1945-1989, 403.67kb.
• Программа вступительного экзамена по специальности 07. 00. 02 «отечественная история», 142.42kb.
• На основе Программы кандидатских экзаменов Министерства и науки РФ от 17. 02. 2004, 98.6kb.

На правах рукописи


Бучанов Илья Игоревич


Гуситское движение: отечественная

историография (1945–2005)


Специальность 07.00.09 – Историография, источниковедение и

методы исторического исследования


Автореферат

диссертации на соискание

ученой степени кандидата исторических наук


Москва – 2010

Работа выполнена в Отделе истории Учреждения Российской академии наук

Институт научной информации по общественным наукам


Научный руководитель – Доктор исторических наук, профессор

Людмила Павловна Лаптева


Официальные оппоненты – Доктор исторических наук

Марина Юрьевна Парамонова


- Кандидат исторических наук, доцент

Александр Станиславович Левченков


Ведущая организация – Воронежский государственный

университет


Защита состоится «__1__» __октября____ 2010 г. в__14__ часов на заседании Совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д.212.198.03 (исторические науки) при ГОУ ВПО «Российском государственный гуманитарный университет, по адресу: 125993, Москва, Миусская пл., д. 6.


С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Российский государственный гуманитарный университет».


Автореферат разослан «_31__» ______августа_______ 2010 г.


Ученый секретарь

кандидат исторических

наук, доцент Е.В. Барышева

Общая характеристика работы


Актуальность проблемы. Гуситское движение в Чехии в XV в. являлось одной из самых ярких и судьбоносных страниц не только в истории этой страны, но и всей средневековой Европы. Поэтому неудивительно, что интерес к его изучению не ослабевает у историков разных стран до сих пор. В разное время это движение, в зависимости от политической и историко-научной конъюнктуры, получало разные противоречивые оценки – от признания высшим и самым значительным событием национальной истории Чехии (периоды романтизма и марксизма) до почти полного отрицания его значения (Й. Пекарж, некоторые современные чешские историки).

В отечественном славяноведении середины XIX – начала XX вв. изучение гуситского движения являлось одной из ведущих тем, разрабатывавшихся русскими славистами, и переживало период расцвета¹. Исследования по истории гуситского движения были прерваны Октябрьской революцией 1917 г. и возобновлены в СССР уже на марксистской основе в конце 1930-х гг., пройдя сложный процесс становления. «Золотым веком» советской историографии гуситского движения стали 1960-е – 1980-е гг., когда определились главные направления исследований по гуситской проблематике, и вышло наибольшее количество работ по данной теме.

В начале 1990-х гг. отечественные исследователи во многом пересмотрели марксистскую концепцию гуситского движения в настоящее время находятся в процессе поисков новой трактовки, отвечающей требованиям современной науки.

Актуальность диссертации обусловлена фактом постоянно меняющихся оценок гуситского движения в современной отечественной историографии, чутко откликающейся на новации, прежде всего, чешской исторической науки и общественно-политические реалии. Всё это нуждалось в тщательном исследовании. В новейшее время на первый план вышли проблемы глобализации и европейской интеграции в рамках ЕС, в который Чехия вступила в 2004 г. Политическая конъюнктура изменилась, и некоторые чешские историки занялись пересмотром оценок тех периодов истории своей страны, которые, по их мнению, благоприятствовали или препятствовали ее интеграции в Европу. Одним из таких исторических этапов и стало гуситское движение. В ряде работ популярного характера утверждается, что оно оторвало Чехию от исторических и культурных процессов, протекавших в Европе в XV – начале XVI вв., и что гуситская культура начала развиваться изолированно от европейских достижений эпохи Возрождения.

Изучение гуситской эпохи осталось актуальным и в современной России, несмотря на политические и социально-экономические катаклизмы, произошедшие в стране в 1990-х гг., и общее состояние современной отечественной исторической науки. Российские историки, как и их чешские коллеги, также находились в процессе формирования новых трактовок гуситского движения. Отдельные отечественные исследователи взяли на вооружение его негативную характеристику, доминировавшую в работах ряда современных чешских гуситологов, а также чехословацких историков межвоенного периода, а в ряде случаев пытались реанимировать концепции этого движения еще дореволюционной русской историографии (преимущественно историков славянофильского направления). Другие российские историки настаивали на более сбалансированной точке зрения. Таким образом, как в советское время, когда господствовала марксистская интерпретация гуситского движения, так и в постсоветский период, в условиях отсутствия его общей концепции, изучение изменений в его трактовке по-прежнему остается актуальной проблемой отечественной историографии.

Гуситология является одной из самых развитых научных направлений не только отечественного, но и мирового славяноведения. Она широко распространена не только в России и Чехии, но и во многих странах Центральной и Восточной Европы (Германия, Австрия, Польша), в Великобритании и США. Предметом ее исследования является гуситское движение как явление не только средневековой истории Чехии, но и всей Европы и феномен раннереформационных движений на рубеже средних веков и Раннего Нового времени. Как научное направление гуситология широко применяет междисциплинарный подход (это характерно в большей степени для европейской, прежде всего, чешской гуситологии, отечественные гуситологи его практически не используют). Исследованиями по гуситской проблематике в настоящее время занимаются специалисты самых разных отраслей научного знания: историки, археологи, филологи, литературоведы, демографы, социологи и т. д.).

Во многих странах Европы существуют научно-исследовательские центры, занимающиеся исключительно гуситским движением. Это научно-исследо-вательская лаборатория Музея гуситского движения в Таборе (Чехия), Коллегия Каролинум в Мюнхенском университете и университет в Констанце.

Среди гуситологов разного времени фигурируют такие крупные фигуры исторической науки как чешские (чехословацкие) историки Ф. Палацкий, В.В. Томек, Й. Пекарж, Й. Мацек, М. Рансдорф, И. Кейрж, М. Поливка, Ф. Шмагел, русские историки Е.П. Новиков, А.Ф. Гильфердинг, И.С. Пальмов, И.В. Ястребов, Х.Л. Ящуржинский, американские исследователи Д. Классен и Ф. Гейманн, свояго школа гуситологов сформировалась в Германии, которая в настоящее время занимается проблемой чешско-немецких межнациональных конфликтов гуситской эпохи. Среди гуситологов советского периода можно отметить Г.Э. Санчука, А.И. Озолина, Г.И. Липатникову, Б.Т. Рубцова, П.И. Резонова, Л.П. Лаптеву. Последняя внесла наиболее весомый вклад в развитие отечественной гуситологии советского и постсоветского периодов (она является автором наибольшего количества важных гуситологических работ). Ее исследования продолжили ее ученики А.В. Рандин, В.В. Степанова и Л.М. Гаркуша, написавшая и защитившая диссертацию по чешской гуситологии периода 1989–2004 гг.²

Термин «гуситология» (иногда используют и термин «гуситоведение») по отношению к научному направлению в славяноведении появился только в 1990-х гг. До этого времени исследователи предпочитали писать об историографии гуситского движения, гуситской проблематике, изучении истории гуситской эпохи и
т. д. В отечественной историографии он появился в работах Л.П. Лаптевой, а затем А.В. Рандина. В настоящее время он уже широко употребляется в научных работах. Термины «гусизм» и «гуситское движение» равнозначны и широко используются как в мировой, так и в отечественной гуситологии.

Цель и задачи исследования. Целью настоящей диссертации являлся анализ отечественной историографии гуситского движения в период с 1945 г. до начала XXI в. в хронологическом порядке и по отдельным направлениям, выделенным в рамках каждого периода, начиная с послевоенного времени. В их число вошли социально-экономические, национальные, религиозные культурные аспекты движения, определение его характера, периодизации, изучение в русской и советской историографии гуситской проблематики, публикации источников и источниковедческие исследования по данной теме, в основу обзора каждого направления положен хронологический принцип от более ранних до более поздних работ.

В соответствии с указанной целью автором поставлено несколько взаимосвязанных между собой задач настоящего исследования:

– рассмотреть тенденции развития отечественной историографии гуситского движения в yказанный период в историческом контексте общего развития славяноведения в послевоенном СССР и современной России;

– сравнить (в общих чертах) характеристику этого феномена в работах отечественных и зарубежных исследователей (прежде всего, чехословацких и чешских) с целью определения типологии явлений и обоюдного влияния историографий;

– исследовать становление и развитие марксистской концепции гуситского движения в отечественной историографии, ее позитивные и негативные стороны и сравнить (выборочно) со взглядами современных российских историков;

– проанализировать состояние новейшей отечественной историографии данного движения и наметить ее перспективы.

Объект исследования. Объектом исследования диссертации являлась отечественная историография гуситского движения с 1945 г. до начала XXI в.

Предмет исследования. Предметом исследования диссертации являлись основные тенденции развития отечественного гуситоведения, рассмотренные путем анализа работ советских и российских исследователей указанного периода.

Хронологические и территориальные рамки исследования. Хронологические рамки диссертации охватывали период 1945–2005 гг. (причем его верхний хронологический рубеж являлся конечным только для данной работы), который, в свою очередь, разделялся на ряд этапов: 1945 – конец 1950-х гг. – время окончательного утверждения в отечественной историографии советской марксистской концепции гуситского движения (особенно ярко это проявилось в 1950-е гг.) и начало его изучения чехословацкими историками на марксистской основе; 1960-е – 1980-е гг. (включая эпохи «застоя» и «перестройки») – наиболее продуктивный период развития советского гуситоведения, когда, еще в рамках марксистской методологии, началась разработка отдельных сторон гуситской проблематики, публикация фрагментов источников и пр. Именно тогда появились и разногласия с чехословацкими историками в оценке гуситского движения. Этот этап в конце 1980-х – начале 1990-х гг., с крушением социалистической системы в Восточной Европе и распадом СССР, завершился упадком отечественной историографии данного движения; 1990-е гг. – начало XXI в. ознаменовали собой период пересмотра марксистской трактовки в современной российской историографии и время поиска новых оценок гуситского движения, соответствующих тенденциям современной мировой науки. 2005 г. определен условным рубежом данной работы, т. к. гуситологические исследования продолжаются. Тем не менее, именно к 15-летию современного российского гуситоведения они получили характер некоторой завершенности, как в определении тематических приоритетов, кадровом составе, так и в выборе методологических ориентиров и потому позволили дать некоторые прогнозы на будущее. Но, с другой стороны, в последующее время
(2006–2010 гг.) работ, в которых выдвигались какие-либо новые оценки гуситской проблематики, в отечественной историографии практически не появилось.

С учетом того, что первые работы по истории гуситского движения, вышедшие уже вскоре после Октябрьской революции 1917 г., принадлежали перу ученых «старой школы», в качестве предыстории исследуемой проблемы в диссертации выделен период 1917–1945 гг. как этап постепенного внедрения марксистской концепции в отечественную историографию данного движения.

Территориальные рамки исследования (начиная с послевоенного периода), охватывали не только Москву, но и ряд других регионов СССР, а затем и современной России: Ленинград (ныне Санкт-Петербург), Саратов, Воронеж, Йошкар-Олу, а также Харьков и Вильнюс.

Теоретико-методологические основания исследования. Автор опирался на современные методы научного познания. Прежде всего, это принцип историзма и научной объективности, стремление к постижению истины на основе разнообразных, зачастую противоречивых, сведений источников.

Диссертантом использовался сравнительно-исторический метод, который позволил провести выборочный сравнительный анализ тенденций развития советской и чехословацкой историографии гуситского движения (прежде всего, периода 1950-х – 1980-х гг.), а также чешского и российского гуситоведения
1990-х гг. – начала XXI в., показать степень влияния одной историографии на другую и разногласия в оценках гуситского движения между отечественными исследователями и их зарубежными коллегами.

В диссертации также применялся проблемно-хронологический метод, который является основой исторического научного познания. Он предполагает постановку проблемы, анализ ее содержания и развития в хронологическом порядке. В соответствии с этим методом в диссертации показано развитие отечественной историографии гуситского движения 1945–2005 гг., выделены проблемы, исследовавшиеся советскими и российскими исследователями на протяжении данного периода, также проанализированы становление, развитие и постепенный кризис марксистской концепции в советском гуситоведении и указаны причины ее последующего пересмотра в современной России.

Кроме того, поскольку в диссертации использовались работы не только историков, но и некоторых филологов и литературоведов советского периода, автором использовался метод междисциплинарных исследований, который широко популяризируется в настоящее время в современной исторической науке.

Состояние изученности проблемы. Марксистская концепция гуситского движения, которая доминировала в трудах отечественных историков советского периода до конца 1980-х гг., базировалась на работах классиков марксизма, главной из которых является «Крестьянская война в Германии» Ф. Энгельса³.

Гуситское движение в разное время изучалось в Великобритании, Германии (ФРГ и ГДР), Польше, США, но наибольшее количество работ по гуситской проблематике вышло в Чехии (Чехословакии) и в России (СССР).

Обобщающие историографические работы, в которых анализировались основные тенденции развития отечественной (советской и современной российской) историографии гуситского движения стали выходить лишь с начала 1970-х гг., когда данное направление исследований достигло достаточной степени зрелости. До этого появлялись лишь отдельные, хотя и достаточно подробные историографические очерки в трудах советских историков.

Первую попытку обобщения результатов изучения гуситской проблематики в советской историографии с конца 1930-х до конца 1960-х гг. предпринял харьковский историк А.И. Митряев в кандидатской диссертации «Советская историография гуситского движения» (1970). В ней рассматривались вопросы становления и развития марксистской концепции гуситского движения в советской историографии, возникновения главных славистических центров в СССР и указывались основные работы по гуситской проблематике в данный период. Кроме того, автор проанализировал наиболее важные аспекты гуситского движения, выделявшиеся в исследованиях до конца 1960-х гг. Слабой стороной данной работы следует признать стремление исследователя показать лишь положительные стороны советской марксистской историографии гуситского движения, без ее критического осмысления.

Г.Э. Санчук в статье «Гуситское движение в советской историографии» (1973)⁴ уже более четко, чем А.И. Митряев, обозначил основные направления изучения гуситской проблематики с конца 1930-х до 1960-х гг., связав развитие гуситоведения с контекстом институционального становления советского славяноведения (созданием в 1939 г. славистических центров в АН СССР и МГУ). Но и в этой статье проводилась мысль о «прогрессивном» развитии советской историографии гуситского движения, отсутствовала ее четкая периодизация, а марксистская концепция данного феномена представлялась, в духе времени, единственно верной.

С этих же позиций рассматривалось развитие советского гуситоведения в конце 1930-х – начале 1950-х гг. в статье Ю.Ф. Иванова⁵.

В 1980-х гг. исследования по гуситской проблематике нашли отражение в статьях Ю.Ф. Иванова⁶ и А.Н. Галямичева⁷, посвященных проблемам общего изучения в СССР истории средневековой Чехии.

И только в конце 1980-х – начале 1990-х гг. начал наблюдаться отход от устоявшихся традиций в освещении проблем гуситского движения. В 1991 г. в сборнике «Вопросы историографии зарубежной истории» опубликована статья А.В. Рандина и Е.Д. Кульшетова «Советская историография гуситского движения», в которой авторы во многом пересматривали прежние взгляды на развитие исследований данного движения. Они выдвинули новую концепцию советского гуситоведения, позиционируя его в контексте мировой, и, прежде всего, чехословацкой, науки. Они выделили несколько этапов в развитии советской историографии гуситского движения. По их мнению, на первом этапе (1917–1938) оно исследовалось в основном историками «старой школы», когда отсутствовали квалифицированные кадры историков-марксистов, а славяноведение как наука фактически прекратила свое существование. Становление марксистской концепции в советской историографии началось лишь на втором этапе ее развития (1938–1945), когда в СССР возникли славистические центры, и появились первые марксистские работы по гуситской проблематике. На третьем этапе, который продолжался с середины 1940-х до середины 1950-х гг., сформировалась группа специалистов, которые стали заниматься разработкой проблем истории Чехии гуситского периода. Среди них выделялись: А.И. Озолин, Г.И. Липатникова, Л.П. Лаптева, Б.Т. Рубцов и др. Четвертый этап развития советского гуситоведения наступил с середины 1950-х гг., когда окончательно определилась общая марксистская концепция гуситского движения, которое рассматривалось как «национально-чешское революционное движение, ядром которого была крестьянская война». Причем, если с середины 1950-х до начала 1970-гг. в советской историографии наблюдался повышенный интерес к гуситской проблематике, то с середины 1970-х гг., по мнению авторов, наступил «упадок творческой активности», и наблюдался отход многих исследователей от разработки данной тематики. Наконец, современный этап развития советского гуситоведения, наступил в 1980-е гг., когда начали пересматриваться многие устоявшиеся взгляды на гуситскую проблематику, наряду со зрелыми, включились в работу молодые исследователи, и наметилось некоторое сближение позиций советских и чехословацких историков. Однако оптимистичный прогноз развития этой отрасли науки, данный авторами, не оправдался.

В 1990-е гг. продолжался выход работ, посвященных развитию отечественного гуситоведения. В статье Л.П. Лаптевой «Новейшая русская историография гуситского движения (1980-е – 1990-е гг.)»⁸ критически пересматривались достижения советских гуситологов с учетом воззрений современной чешской историографии. Этому же периоду посвящена другая статья того же автора⁹, вышедшая на чешском языке в 1999 г. Для диссертации особую ценность представляет рассмотрение автором трудов отечественных гуситологов 1980-х – 1990-х гг.

В целом, вышеуказанные историографические работы давали определенное, хотя и не исчерпывающее, представление о решении вопросов, стоявших перед отечественным гуситоведением. В них отсутствовал комплексный анализ проблем данной отрасли науки с 1945 по 2005 гг. (историки, как правило, игнорировали исследования коллег-филологов и литературоведов), рассматривались далеко не все гуситологические исследования, написанные в это время, поэтому в диссертации представлена наиболее полная картина развития отечественной историографии гуситского движения указанного периода.

Обзор источников. Отличительной особенностью данной диссертации, посвященной проблемам историографии, являлось использование в ней в качестве источников печатных материалов. В общей сложности автором было рассмотрено около 190 работ. Диссертант выделил несколько их видов: публикации и переводы источников¹⁰ (хрестоматии¹¹, пособия¹²) и источниковедческие исследования (специальные статьи, посвященные гуситским источникам), историографические сочинения (по русской дореволюционной, зарубежной, преимущественно чехословацкой, историографии), общие труды (пособия по истории южных и западных славян¹³ и средних веков¹⁴, истории гуситского движения¹⁵ и истории Чехии¹⁶, коллективные монографии по истории Чехии и Чехословакии¹⁷ и авторские статьи¹⁸ и монографии¹⁹ по общим и частным проблемам гуситского движения, рецензии на гуситоведческие работы. Кроме того, в данной работе использовались в качестве источников рукописи нескольких диссертаций и опубликованные авторефераты (например, А.И. Озолина, П.И. Резонова, Н.А. Гусаковой, А.И. Митряева, Г.И. Липатниковой, В.Д. Нероновой, В.Н. Никитиной и др.). Все проанализированные работы написаны с позиций своего времени и требовали критического осмысления, сравнительного анализа с состоянием современной историографии. На этом основании определялись достоверность данных источников и степень их тенденциозности.

Каждому из указанных видов источников автор дал детальную характеристику, определил эволюцию в их интерпретации. Так, публикации источников в хрестоматиях 1940-х – 1980-х гг. отличались фрагментарностью, стремлением показать деятельность Яна Гуса и представителей только радикального крыла гуситов (таборитов). Лишь в 1990-е гг. стало уделяться внимание умеренным гуситам (чашникам) и представителям католического лагеря. Та же тенденция наблюдалась и в источниковедческих работах, освещавших гуситское движение.

Историографические труды по гуситской проблематике, которые подробно анализировались в диссертации, стали появляться в основном с 1960-х гг. Их можно разделить на два вида: сочинения, в которых рассматривалась русская дореволюционная историография и работы, посвященные зарубежной гуситологии. В освещении последней наблюдалась тенденция пути от кратких очерков, критиковавших «буржуазную» историографию гуситского движения в США, Великобритании в 1960-е гг. до всестороннего анализа развития либерального и консервативного направления, например, в немецкой гуситологии позапрошлого века (работы А.Н. Галямичева 1980-х гг.). Кроме того, освещалась историография гуситского движения и ряда соцстран Восточной Европы (Чехословакии, ГДР, Польши). В анализе работ чехословацких (а затем и современных чешских) историков отечественными гуситологами советского и постсоветского периодов автор проследил тенденцию от «мягкой» полемики с чехословацкими учеными-марксистами в 1950-х – 1960-х гг. до восприятия уже немарксистской концепции гуситского движения в современной чешской историографии отдельными российскими исследователями или ее неприятия большинством других историков в 1990-е гг.

Что же касается трудов, освещавших развитие отечественной дореволюционной гуситологии, то автор отметил постепенное формирование ее целостной картины: от первых работ, только намечавших отдельные направления русских гуситоведческих исследований (Г.И. Липатникова, Ю.Ф. Иванов) до фундаментального анализа всех тенденций ее развития в монографии Л. П. Лаптевой, который продолжался и в ее последующих трудах.

Научная новизна исследования. В диссертации представлена максимально полная картина развития отечественного гуситоведения советского и постсоветского периодов с 1945 по 2005 гг., и показано становление марксистской концепции гуситского движения в советской историографии 1917–1945 гг. Впервые в числе рассмотренных трудов представлены сочинения не только историков, но и некоторых филологов и литературоведов, что придает диссертации междисциплинарный характер, а также публикации источников, источниковедческие и историографические работы. Автором проанализированы исследования отечественных гуситологов не только из Москвы, но и из других городов СССР и современной России, что показывает, что гуситское движение изучалось (и изучается) в разных регионах страны.

В центре внимания диссертанта находились работы советских историков-марксистов, сформировавших свою особую концепцию гуситского движения. Автор в числе немногих исследователей стремился представить эволюцию этой концепции (от становления до кризиса), особенности и ключевые моменты исследований на каждом этапе, вскрывая разногласия и противоречия между советской и чехословацкой историографией. В, частности, в диссертации показано, что оценки характера гуситского движения в начале его изучения в СССР на марксистской основе носили противоречивый характер (оно характеризовалось то как «революция городов», то как «национально-чешское реформационное движение, ядром которого была крестьянская война» и т.д.). Позднее (с 1950-х до конца 1980-х гг.) в советской историографии утвердилась точка зрения на гуситское движение только как «на крестьянскую войну», согласно работе Ф. Энгельса «Крестьянская война в Германии» и некоторым работам К. Маркса. В чехословацкой историографии гуситское движение сначала характеризовалось как «раннебуржуазная революция», позднее чехословацкие (а затем и современные чешские) исследователи) считали, что гуситское движение являлось своеобразной революцией внутри феодализма и раннереформационным движением, поэтому они стали называть его «гуситской революцией». Советские историки вплоть до конца «перестройки» характеризоавали гуситское движение «гуситским революционным движением».

В диссертации отмечено, что отечественная историография гуситского движения советского периода содержала работы и немарксистских историков, которые, как правило, ранее исключались из рассмотрения. В первые годы Советской власти публиковались труды ученых «старой школы», оказавших определенное влияние на становление взглядов отечественных историков-марксистов. В, частности, некоторые из историков «старой школы» (например, М.К. Любавский) уже признавали наличие социального фактора в гуситском движении, что позднее было взято на вооружение историками-марксистами, придававшими социально-экономическим аспектам движения первостепенное значение и отодвигавшими на второй план национальный и религиозный факторы движения.

В диссертации также проведен выборочный сравнительный анализ советской и чехословацкой историографии гуситского движения 1950-х – 1980-х гг., который выявляет попытку советских историков диктовать чехословацким исследователям свои приоритеты в 1950-е и отчасти в 1960-е гг. и невосприимчивость советских исследователей к новым взглядам своих зарубежных коллег (за немногими исключениями) в 1970-е – 1980-е гг. С течением времени позиции чехословацких и советских исследователей полностью разошлись по всем аспектам гуситской проблематики (периодизации, характеру, факторам, предпосылкам и т. д.). Так, например, советские историки ограничивали гуситское движение только периодом гуситских войн 1419–1434 гг., чехословацкие же исследователи полагали, что оно охватывало период 1400–1471 гг. и прошло в своем развитии два периода (подготовительный и период гуситской революции) и три фазы. В современной чешской историографии многие исследователи раздвинули хронологические рамки движения до Кутногорского религиозного мира умеренных гуситов и католиков, заключенного в 1485 г. Точку зрения чехословацких гуситологов восприняли Л.П. Лаптева и А.В. Рандин, в 1990-х гг. некоторые аспекты их концепции были изложены в работах Л.М. Гаркуши и А.П. Пашинина.

В современной российской историографии гуситского движения не существует единой его концепции. Некоторые исследователи считают его только религиозным движением, другие придерживаются многоплановой характеристики этого феномена, т. е. считая его национальным, социальным и религиозным движением, оказавшим влияние как на средневековую Чехию, так и на всю тогдашнюю Европу. Диссертант впервые не только проанализировал работы современных историков, но и наметил перспективы потенциального развития отечественного гуситоведения. Необходимо развивать, по его мнению, именно многостроннюю концепцию данного движения, не абсолютизируя какой-либо из его аспектов учитывая динамику их взаимодействия на каждом его этапе (не забывая, однако, о доминирующем влиянии социального фактора).

Практическая значимость исследования. Основные положения и выводы диссертации могут быть использованы в учебных пособиях и лекционных курсах по историографии истории южных и западных славян, а также в спецкурсах по отечественному гуситоведению советского и постсоветского периодов, а также стать материалом для отдельной монографии.

Апробация результатов исследования. Диссертация была подготовлена и обсуждалась в Отделе истории Института научной информации по общественным наукам РАН (ИНИОН РАН). Основные ее положения изложены в восьми опубликованных статьях (в том числе, в 2-х изданиях, рекомендованных ВАК). Кроме того, автором выполнен перевод с чешского языка статьи Р. Ферстла «Образ гуситов и гусизма в трудах чешских историков эпохи барокко после Богуслава Бальбина» (Славяноведение. 2004. № 4).

Основные положения и выводы диссертации отражены в докладе, прочитанном автором на I Всероссийской конференции «Наука, образование, инновации», состоявшейся в ноябре 2008 г. в Московском педагогическом городском университете. Тезисы доклада опубликованы в сборнике материалов конференции.

Структура работы определена целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав и заключения, каждая глава разделена на несколько параграфов. Работа снабжена примечаниями и списком использованных источников и литературы.