Питание и здоровье сельского населения Сибири в современных социально-экономических условиях 14. 00. 07 гигиена 14. 00. 30 эпидемиология

Вид материала

Режим питания
Структура питания сельского населения в динамике
Жители пригородного сельского (Омского) района
Заболеваемость сельского населения с временной нетрудоспособностью

Подобный материал:

1 2 3 4 5

Гигиеническая характеристика фактического питания различных групп сельского населения Сибири в трудоспособном возрасте.

Структура питания сельского населения регионов Сибири.

Данные потребления основных групп пищевых продуктов отражены в табл. 1. Основная часть суточного рациона сельчан представлена молочными продуктами, хлебобулочными изделиями, фруктами и овощами, включая картофель (312,6 – 325,1 г/сут на 1 чел.). Установлено низкое количество потребления овощей и фруктов: в среднем 313,0±3,17 г/сут (225,8-366,6 г/сут/чел. по регионам исследования), что значительно меньше рекомендуемых величин (400-800 г/сут), особенно у жителей Новосибирской области (225,8 г/сут).

Кроме того, в суточном рационе имело место недостаточное потребление молочных продуктов (включая творог, сметану, сыр и др.) – у 57,1±1,2% населения, рыбы и продуктов моря – у 37,5±1% населения (данные индивидуальной оценки суточного набора пищевых продуктов). Потребление этих групп продуктов существенно отличалось по регионам исследования. Суточное потребление пищевых жиров превышало рекомендуемые величины в среднем в 1,3 раза.

При анализе сбалансированности рациона установлено, что содержание основных питательных веществ в пределах рекомендуемых величин имели только 9,4% населения, оптимальное соотношение между энерготратами и энергетической

Таблица 1.

Содержание основных групп пищевых продуктов в суточном рационе (г/сут на 1 чел.; масса указана с учетом потерь на очистку и кулинарную обработку; расчет на съедобную часть продукта) и важнейшие гигиенические показатели питания сельского населения регионов Сибири (2004-2007 гг.; * - статистически значимые различия со средней величиной; p<0,05-0,001)

Показатели	Омская область	Томская область	Кемеров. область	Новосиб. область	Среднее
Основные группы пищевых продуктов, г/сут на 1 чел.
молоко и молочные продукты	280,5*	270,7*	364,1*	385,2*	325,1
мясо и мясопродукты	224,6	208,2*	277,5*	149,8*	215,0
рыба, рыбопродукты и морепродукты	28,7*	48,8*	26,8*	45,9*	37,5
яйца и яйцепродукты	44,1	34,6	50,4	33,4	40,6
пищевые жиры	59,1	61,1	54,7	50,9	56,4
зерновые продукты	93,2*	129,6*	106,0	104,8	108,4
хлеб и хлебобулочные изделия	307,3	302,8	326,0*	314,3	312,6
овощи, фрукты и плоды, соки	366,6*	317,3	344,4*	225,8*	313,6
кондитерские изделия и сахар	86,1	104,5*	80,3*	96,2	91,8
Химический состав, калорийность и другие гигиенические показатели питания
Энергетическая ценность, ккал	2659,0	2708,3	2819,6	2390,0*	2644,2
Белок, г.	101,2	100,8	111,0*	94,8*	101,9
Животный белок, % от общего количества белка	54,9	50,5*	56,9	51,8	53,5
Энергия из белка, %	15,2	14,9	15,7	15,9	15,4
Жир, г.	103,4	108,3	120,4*	84,5*	104,1
Растительные жиры, % от общего количества жиров	25,5	20,8	21,0	22,9	22,5
Энергия из жира, %	35,0	36,0	38,4	31,8	35,3
Углеводы, г.	330,9	332,6	323,0	312,6	324,8
Соотношение Б:Ж:У	1:1:3,27	1:1,1:3,3	1:1,1:2,9	1:0,9:3,3	1:1:3,2
Приоритетные дефицитные витамины	B₉, PP, В₂ В₆, С, В₁	B_5,B₉,D, С, H	B_5,B₉,С, H	С, B₉,D, B₅	B_5,B₉,H, С
Приоритетные дефицитные минеральные вещества	J, Se, Co, Zn, S, Mg, P	Ca, Cu, Mn, J	J, Cu, Mn	J, Co, Cu, Zn, Ca	Ca, Cu, J, Mn, Zn
Приоритетные нутриенты, поступающие в избытке	холестерин, NaCl	NaCl, холестерин	холестерин, NaCl	NaCl, холестерин	холесте-рин, NaCl

ценностью рациона - 11,7% населения. Соотношение Б:Ж:У по массе в среднем составляло 1:1:3,2 (при рекомендуемой величине 1:1,2:4,6), разбалансированность рациона по этому показателю наблюдалась у 86,6% населения, в основном за счет недостатка углеводов на фоне некоторого увеличения потребления белков.

Результаты исследований показали, что удельный вес белка животного происхождения в среднем составлял 53,5% от общего белка в суточном рационе. Индивидуальная оценка показала, что у 67,9% лиц рекомендуемые нормы не выдерживались. У мужчин содержание животного белка в суточном рационе в среднем составляло 56,7%, у женщин - 51,2%. При оценке качества пищевого белка, потребляемого сельским населением, путем сравнения его аминокислотного состава с составом стандартного («идеального») белка по аминокислотной шкале ФАО/ВОЗ (1985), установлено, что исследуемый белок содержал две лимитирующих аминокислоты (метионин, скор - 76,5%; лизин, скор - 89,1%). Основными источниками белка, обеспечивающими треть его общего количества являлись мясо и мясопродукты, 22,6% белка поставляли в рацион хлебобулочные изделия, 11,5% - молочные продукты, 11,1% - зерновые продукты.

Содержание жиров растительного происхождения в суточном рационе у 36,4±1,3% населения было ниже рекомендуемых величин, удельный вес их в суточном рационе в среднем составил 22,5% (при рекомендуемой величине – не менее 30%), одинаково у мужчин и женщин (p>0,05). Среди молодых людей (до 30 лет) распространенность дефицита полиненасыщенных жирных кислот достигала 44,8%. Соотношение жирных кислот семейств -6 / -3 составило 22,7:1 (при рекомендуемом 10:1), в основном из-за недостатка линоленовой кислоты. Основное количество жира в рационе питания сельчан поступает в составе мясных продуктов (36,8%), пищевых жиров, включая сливочное и растительное масла (33,5%) и молочных продуктов (14,3%).

Углеводы в рационе питания сельского населения Сибири представлены в основном группой хлебных продуктов (43,8%), а также кондитерскими изделиями и сахаром (21,8%), зерновыми продуктами (18,2%), и лишь на 11,2% - углеводами овощей, фруктов, плодов и соков.

Основными источниками энергии в рационе сельского населения Сибири являлись хлебопродукты (25,1% общей калорийности), далее следовали мясо и мясопродукты (19,1%), пищевые жиры (12,8%), кондитерские изделия и сахар (12,3%), зерновые продукты (10,5%). Представленная структура отличалась от данных А.К. Батурина по РФ (1996). Белок рациона обеспечивал 15,4% калорийности, что несколько выше, чем рекомендуемая величина (11-13%) и выше, чем в среднем по РФ (13-14%; НИИ питания РАМН, 2006). Удельный вес энергии из жира составил в среднем 35,3% общей калорийности, что согласуется с данными по РФ (В.А. Тутельян, 2007) и существенно выше рекомендуемых величин (до 30%).

В исследовании установлены группы продуктов - источники поступления для каждого из нутриентов. Суточный профиль потребления важнейших нутриентов сельским населением регионов Сибири в 2004-2007 гг. представлен на рис. 1 и характеризуется существенным недостатком витаминов, макро- и микробиоэлементов, клетчатки, ПНЖК при избыточном потреблении поваренной соли, холестерина, триглицеридов и алкоголя, что также может приводить к развитию патологических проявлений.

Рацион с большим избытком энергии имели 52,8±1,1% населения (вне зависимости от пола). В 80,9% случаев это сочеталось с повышенным потреблением холестерина, поскольку и то, и другое является следствием высокого потребления жиров, особенно животного происхождения. В большей степени это касалось мужской части населения. При значительной доле лиц с высоким уровнем потребления холестерина (54,0±0,9%) еще выше был удельный вес сельских жителей с недостаточным потреблением фосфолипидов (56,3±1,0%), что свидетельствовало об атерогенном характере питания лиц группы обследования.

Рис. 1. Профиль потребления некоторых нутриентов сельским населением

регионов Сибири (% от суточной потребности; 2004-2007 гг.;

нулевая отметка соответствует суточной потребности)

Поваренная соль содержалась в суточном рационе 45,5±0,8% сельских жителей в количествах, превышающих 6 грамм (норма, рекомендованная ВОЗ). Величина превышения верхней границы уровня адекватного потребления в среднем составляла 65,5%. По этому показателю группой риска являлись мужчины 30-49 лет, которые потребляли соли существенно больше женщин того же возраста (p<0,001).

Режим питания. По показателю кратности приемов пищи питание 93,1% сельского населения соответствовало гигиеническим рекомендациям, однако интервалы между приемами пищи в пределах рекомендуемых величин имели лишь 27,7±0,7% лиц. Интервалы более 5 часов встречались у 63,0% населения. Поздний прием пищи (менее чем за 3 часа до сна), отмечен у 48,2% населения.

Не придерживались рекомендаций по распределению калорийности по приемам пищи 85,4% населения. У 42,0% наблюдался «сдвиг» калорийности рациона в сторону вечера, в том числе у 20,7% лиц - при одновременно низкой калорийности завтрака. Нерегулярно питались 43,4±1,1% населения, независимо от пола (p>0,05). У 22,6% сельчан трудоспособного возраста было ограничено время приема пищи. Частое переедание отмечали 21,41,0% населения, мужчины – чаще, чем женщины (соответственно 28,5% и 15,2%, p<0,001).

Для дальнейшего углубленного изучения питания сельского населения в качестве модельного региона была выбрана Омская область, по структуре населения, основным показателям качества окружающей среды, распространенности факторов риска массовых неинфекционных заболеваний существенно не отличающаяся от территорий сравнения.

Результаты эпидемиологического изучения питания различных групп сельского населения Омской области (региональная модель).

Использован классический эпидемиологический алгоритм изучения явления: определение его структуры, специфического распределения по территории, группам населения и во времени, для выявления ведущих проблем, территорий, групп, времени и факторов риска. Высокий риск, связанный с недостаточным потреблением по большинству групп нутриентов, установлен для женщин. Возраст риска (для мужчин и для женщин) – 18-29 лет. В сравнении с лицами старших возрастов, представители этого социально активного и трудоспособного возраста имели наиболее количественно несбалансированный рацион.

При оценке биологической ценности суточного рациона установлено, что исследуемый белок содержал три лимитирующих аминокислоты: метионин (скор - 71,6%), лизин (скор - 87,4%) и триптофан (скор – 97,9%). Все три аминокислоты относятся к триаде особо учитываемых при определении общей полноценности питания (К.С. Петровский, 1982).

Биологическая эффективность рациона, отражающая содержание эссенциальных полиненасыщенных жирных кислот являлась низкой. Содержание жиров растительного происхождения в суточном рационе у 32,1±2,1% населения было ниже рекомендуемых величин, удельный вес их в суточном рационе в среднем составил 25,5% (при рекомендуемой величине – не менее 30%), как у мужчин, так и у женщин (p>0,05). Среди лиц в возрасте 18-29 лет распространенность дефицита ПНЖК достигала 38,6%. Соотношение жирных кислот семейств -6/-3 составило 27:1 при существенном дефиците линоленовой кислоты, основное биологическое действие которой на липиды крови заключается в снижении уровня триглицеридов, что важно для профилактики развития сердечно-сосудистых заболеваний и атеросклероза.

Территориями высокого эпидемиологического риска по показателям обеспеченности рационов эссенциальными нутриентами являлись следующие муниципальные районы области: Усть-Ишимский, Черлакский, Нижнеомский, Тевризский, Знаменский, Омский, Шербакульский, Павлоградский, Оконешниковский и Любинский.

Для сельских жителей Омской области приоритетными нутриентами в плане коррекции дефицита в рационе являлись: фолиевая кислота (86,7±2,6% сельских жителей имели уровни потребления, ниже рекомендуемых), никотинамид (62,3±1,9%), витамины В₂ (57,0±1,7%), В₆ (57,0±1,7%), С (56,1±1,6%), В₁ (55,8±1,6%); йод (86,7±2,6%), селен (79,5±2,4%), медь (78,7±2,3%), кобальт (65,8±2,0%), цинк (62,0±1,9%), сера (55,0±1,6%), магний (51,4±1,5%), фосфор (48,9±1,5%). Низкие величины потребления витаминов и микроэлементов объяснялись недостатком в рационе 69,6% населения рыбы и морепродуктов, круп (у 34,2% населения), мясных продуктов (у 28,1%).

По показателям избыточного потребления нутриентов, питание сельских жителей Омской области существенных отличий от регионов сравнения не имело. К территориям риска избыточного потребления поваренной соли, холестерина, триглицеридов, энергии были отнесены Исилькульский, Марьяновский, Таврический, Седельниковский, Нововаршавский, Горьковский районы.

Структура питания сельского населения в динамике претерпела за период 1992-2006 гг. серьезные изменения. По данным собственных исследований в сравнении с данными В.Н. Ложкиной (1996) в отношении питания жителей тех же районов в 1992–94 гг., в 2004-2006 гг. отмечено статистически значимое снижение потребления овощей и фруктов (на 15%; p<0,01), молока и молочной продукции (на 12%; p<0,05). Не изменилось потребление зерновых продуктов, мяса и мясопродуктов (у мужчин) и рыбы, рыбопродуктов (у женщин). Увеличилось потребление чая и кофе, кондитерских изделий и сахара, хлеба и хлебобулочных изделий (с 236,3 до 307,3 г/сут.; p<0,001).

Для изучения отличий в структуре питания сельских жителей от горожан, проведено наблюдательное (аналитическое) эпидемиологическое исследование типа «случай – контроль». В сравнении с питанием жителей г.Омска, в среднесуточном наборе продуктов сельчан существенно больше имелось молочных, мясных продуктов, яиц, свежих овощей и фруктов (p<0,05-0,001), хотя количество последних (366,6 г/сут./чел.) все равно было ниже рекомендуемого ВОЗ. Мясо и мясопродукты в рационе сельских жителей по качественному составу относились к жирным сортам с высоким содержанием тугоплавких липидов, а режим потребления мяса характеризовался крайней неравномерностью частоты и потребляемых количеств по сезонам года.

Жители пригородного сельского (Омского) района, в сравнении с питанием населения типичных сельских районов области, существенно меньше потребляли молочные продукты (190,6 и 271,3 г/сут. соответственно; p<0,001), причем при индивидуальной оценке недостаток отмечен у 75,1% населения пригорода. Подобное утверждение было справедливо и в отношении потребления овощей и фруктов мясные продукты, яиц.

Очевидно, причиной такой ситуации явился более низкий удельный вес населения пригорода (в сравнении с жителями типичных сельских районов), владеющих личными подворьями (их имели лишь 67,3% населения пригорода и 91,1% жителей обычных сельских районов; p<0,01). Указанная особенность пригородных районов была описана ранее (В.И. Федосеев, 1986; Ю.В. Ерофеев, 2001; М.С. Болдырева, 2006).

Была установлена прямая сильная корреляционная связь между потреблением этих групп продуктов и наличием приусадебных участков и личных подсобных животноводческих хозяйств (r_S=0,76; р=0,008).

Таким образом, фактическое питание сельского населения сибирских регионов в трудоспособном возрасте было несбалансированным в количественном и качественном отношении. Применение частотного метода и метода суточного воспроизведения питания показало не отличающиеся статистически значимо результаты по величинам потребления для большинства нутриентов.

При наличии схожих тенденций в структуре питания сельских жителей соседних регионов Сибири, выявлены некоторые территориальные отличия, связанные, главным образом, с уровнем жизни населения, развитием социально-экономической инфраструктуры, а также с различным содержанием нутриентов в рационе питания, что обусловило пониженное потребление некоторых микроэлементов, в частности йода, селена, цинка, меди.

Эпидемиологическая оценка потерь здоровья сельского населения, связанных с нерациональным питанием.

Заболеваемость, инвалидизированность, смертность сельского населения от болезней, связанных с нерациональным питанием.

Результаты эпидемиологического анализа заболеваемости и комплекса ее исходов (заболеваемости с временной нетрудоспособностью, инвалидизации населения, преждевременной смертности) коррелировали с данными гигиенической оценки питания сельчан.

Показатель общей заболеваемости взрослого населения сельских районов Омской области болезнями, в этиологии которых питание играет ведущую роль за 1999-2007 гг. составил 32460,7⁰/₀₀₀₀(табл. 2). В динамике отмечена выраженная тенденция к росту (Тпр.=+6,6%;p<0,001). В структуре заболеваемости эта группа болезней составила 21,6%. Наиболее велики были показатели заболеваемости артериальной гипертензией (9734,6⁰/₀₀₀₀), ИБС (6605,0⁰/₀₀₀₀) и сахарным диабетом (1712,5⁰/₀₀₀₀). Отмечен выраженный рост показателей заболеваемости сельских жителей ожирением (Тпр.=+20,7%; p<0,001), АГ (Тпр.=+12,2%; p<0,001).

В сравнении с г.Омском, показатели заболеваемости и их динамика в сельских районах были существенно негативнее (p<0,001) по ведущим группам патологии. Наиболее высокая заболеваемость населения отмечена в Омском, Черлакском, Нижнеомском, Шербакульском, Горьковском, Нововаршавском и Называевском муниципальных районах (территории риска), причем население трех последних районов относилось к группе риска по избытку в рационе поваренной соли, холестерина и энергии, а первые три являлись территориями риска по недостаточному потреблению эссенциальных нутриентов.

Группа болезней, в этиологии которых фактор питания имеет значение (но не играет ведущей роли, в соответствии с классификацией ЕРБ ВОЗ, 2003), включала 6 классов заболеваний (табл. 2), в среднем за период исследования показатель заболеваемости составил 62642,5⁰/₀₀₀₀ (41,7% в общей структуре заболеваемости). В целом, удельный вес заболеваний, связанных с нарушением структуры питания, составил 63,3%, а показатели имели умеренную тенденцию к росту в динамике за 1999-2007 гг. (Тпр.=+1,3%; p<0,001).

По данным углубленного выборочного клинического обследования, распространенность изучаемой патологии среди населения трудоспособного возраста в среднем в 1,4-2,8 раза выше, чем по данным официальной регистрации, а обращение за медицинской помощью в случае возникновения заболеваний следует лишь в 62,1% случаев, что делает ситуацию еще более серьезной (табл. 3).

Можно заключить, что для получения объективных оценок здоровья населения, недостаточно опираться лишь на регистрационные уровни заболеваемости. Необходимо анализировать весь комплекс показателей заболеваемости и ее исходов с учетом более полной регистрации последних, особенностей, тяжести и характера патологии.

Заболеваемость сельского населения с временной нетрудоспособностью от болезней, в этиологии которых фактор питания играет ведущую роль, в среднем составила 3,8 случая на 100 работающих, в динамике имелась умеренная тенден-ция к росту (Тпр.=2,9%; р<0,001), в структуре на эту патологию пришлось 10,0%.

Таблица 2.

Среднемноголетние показатели заболеваемости и смертности взрослого населения

сельских районов Омской области и г.Омска (1999-2007 гг.; ⁰/₀₀₀₀ и в %)

Уровень заболеваемости женщин выше в 1,5 раза, чем мужчин, и в динамике у первых имелся более выраженный рост. Возрастом риска по всем болезням данной группы для мужчин являлся 50-54, а для женщин – 45-54 года. Наибольший удельный вес имели болезни системы кровообращения (в большей степени - АГ, чем ИБС). Уровни заболеваемости с ВН в целом для болезней, связанных с нарушением структуры питания, составили 64 календарных дня на 100 работающих мужчин и 95 дней– для женщин, с умеренной тенденцией к росту в динамике (Тпр.=+2,4%; p<0,001). Средняя длительность 1 случая ВН от этих заболеваний была высокой (21 день, для всех заболеваний – 14 дней; p<0,001).

Таблица 3.
Распространенность заболеваний, связанных с нерациональным питанием, среди сельского населения Омской области в трудоспособном возрасте (по данным выборочного исследования; n=1252; 2004-2006 гг.) в сравнении с данными официальной регистрации (на 100 чел.)
Патология	выборочное обследование	официальная регистрация	расхождение, раз	p
Болезни системы кровообращения	34,0	23,5	1,4	<0,001
Артериальная гипертензия	22,3	9,7	2,3	<0,001
Ишемическая болезнь сердца	15,2	5,7	2,7	<0,001
Анемии	15,0	0,7	20,5	<0,001
Болезни эндокринной системы и нарушения обмена веществ	13,5	4,9	2,8	<0,001
Сахарный диабет	3,6	1,7	2,1	<0,001
Ожирение	22,8	0,16	142,5	<0,001
Болезни органов пищеварения	33,0	21,6	1,5	<0,001

Показатели первичной инвалидизации (incidens) сельского населения от болезней, в этиологии которых ведущим фактором является питание, составили в среднем за 1999–2007 гг. 54,9⁰/₀₀₀ (58,2% от всех причин) и были существенно выше, чем по прочим болезням. В динамике отмечена выраженная тенденция к росту (Тпр.=+9,9%; p<0,001). В первой четверке причин инвалидизации три класса патологии являются алиментарно-зависимыми: 1 ранг среди причин первичной инвалидизации имели болезни системы кровообращения (43,2⁰/₀₀₀), 2 ранг – инвалидизация от злокачественных новообразований (11,3⁰/₀₀₀). Болезни эндокринной системы и расстройства питания занимали 4 место (2,9⁰/₀₀₀).

Показатели инвалидизированности населения имеют более существенное значение, характеризуя распространенность этого явления в популяции (prevalence), но являются значительно менее изученными. Инвалидизированность сельского населения от болезней, в этиологии которых ведущим фактором является питание, составила в среднем за 1999–2005 гг. 319,3⁰/₀₀₀ – 40,4% в структуре. В структуре причин инвалидизированности населения на первом месте находились болезни системы кровообращения вне зависимости от пола (261,4 – 33,1%), причем у мужчин отмечен более высокий показатель, чем у женщин (соответственно 309,1 и 221,7 на 10 тыс.; p<0,001), однако у женщин удельный вес БСК в структуре был несколько выше (34,8% и 31,7%; p<0,05) Инвалидизированность от злокачественных новообразований (30,6⁰/₀₀₀ – 3,9%) занимала лишь 7 ранговое место, что связано, очевидно с высокой смертностью инвалидов от указанной причины. Болезни эндокринной системы и расстройства питания занимали 9 место 26,7⁰/₀₀₀ – 3,4%), показатели были у выше у мужчин (30,1 и 23,8 на 10 тыс.; p<0,01).

Максимальные показатели инвалидизированности от болезней, связанных с нарушением структуры питания – у лиц старше 50 лет. В динамике показатели имели выраженную тенденцию к росту (Тпр.=+5,3%; p<0,001).

В отличие от инвалидизированности, смертность населения регистрируется в полном объеме, что делает анализ ее показателей весьма информативным. В структуре причин общей смертности населения сельских районов удельный вес причин смерти от заболеваний, связанных с нерациональным питанием составил 80,3%, среднемноголетний показатель смертности от этих заболеваний составил 1208,6⁰/₀₀₀₀. Причем, доля болезней (причин смертности), в этиологии которых питание играет ведущую роль, была в 6,2 раза больше, чем от болезней, лишь в некоторой степени зависимых от фактора питания (69,2% и 11,1%; табл. 2).

В динамике отмечался умеренный рост смертности от этой группы причин (Тпр.=+1,9-2,5%; p<0,001), однако смертность сельского населения от сахарного диабета снижалась (Тсн.=-6,2%; p<0,05), а от болезней системы кровообращения - напротив интенсивно росла (Тпр.=+5,1%; p<0,001), особенно от ИБС.

Актуальность изучения преждевременной смертности (в возрасте 15-59 лет) обусловлена значительным социальным и экономическим ущербом. В структуре причин преждевременной смертности (ПС) сельских жителей удельный вес причин, обусловленных нерациональным питанием, составил 56,4%, в т.ч. 42,0% составила смертность от болезней, в этиологии которых ведущую роль играет питание. Среднемноголетний показатель ПС от этих заболеваний составил 321,3 на 100 тысяч. В динамике отмечался выраженный рост ПС от этой патологии (Тпр.=+5,7%; p<0,001). Во всех возрастных группах показатели были больше у мужчин. Возрастные группы риска – 35-39 лет, когда начинался интенсивный рост смертности, и 55-59 лет. Среди нозологических форм два первых ранговых места занимали ишемическая болезнь сердца (показатели 54,3⁰/₀₀₀₀ у женщин и 188,6⁰/₀₀₀₀ у мужчин) и цереброваскулярные болезни (36,0⁰/₀₀₀₀ и 52,8⁰/₀₀₀₀ соответственно). Болезни системы кровообращения и новообразования составляли 98,8% в структуре ПС от заболеваний, в этиологии которых питание играет ведущую роль. Любинский, Знаменский, Усть-Ишимский, Омский, Калачинский, Тарский, Марьяновский районы являлись территориями высокого эпидемиологического риска преждевременной смертности от изучаемой патологии.

Элиминационный резерв повышения средней продолжительности предстоящей жизни (СППЖ) сельских жителей - мужчин при исключении болезней, в этиологии которых фактор питания играет ведущую роль, как причины преждевременной смертности, составлял 1,52 года, женщин - 0,46 года. Экономические потери от преждевременной смертности реального населения от заболеваний, связанных с питанием за период 1999-2005 гг. ежегодно составляли на 1 случай смерти 173,7 тыс. руб., в т.ч. от болезней системы кровообращения 65,7 тыс. руб, от новообразований – 92,3 тыс. руб.

Эпидемиологический анализ заболеваемости и смертности от болезней, связанных с нерациональным питанием позволил, таким образом, определить приоритетные нозологии, группы, территории и время риска, а также факторы риска. Эта информация являлась необходимой для разработки профилактических мероприятий на популяционном уровне. Однако, в целях профилактики не менее важно оценить непосредственное влияние особенностей фактического питания и функции питания на состав, структуру и адаптационные резервы организма, выявить патологические изменения еще на донозологическом уровне, что возможно при анализе индивидуального и популяционного пищевого статуса по ряду показателей с применением клинических, соматометрических и лабораторных (в т.ч. биомониторинговых) методов исследования.

Эпидемиологическая характеристика нарушений пищевого статуса сельского населения.

При исследовании пищевого статуса сельских жителей установлено, что клинические признаки витаминной недостаточности встречались достаточно широко, в частности кровоточивость десен при чистке зубов у 41,8%, отечность и разрыхленность десен - 22,8%, сухость кожи – 22,2%, мышечная слабость – 12,2%, ангулярный стоматит у 7,8% обследованных и др. (рис. 2), что объективно под-тверждает недостаток витаминов С, А и группы B, других нутриентов в рационе.

Рис. 2. Распространенность клинических симптомов нарушения пищевого статуса,

среди сельского населения Омской области в трудоспособном возрасте

(выборочное исследование; на 100 обследованных; n=1252; 2004-2007 гг.)

Избыточную массу тела (по индексу массы тела) имели 54,3% населения, в т.ч. у 21,9% отмечено ожирение 1–3 степеней. Нормальный вес имели 39,6% респондентов, у 6,1% населения имелись признаки хронической энергетической недостаточности (существенный недостаток массы тела). Величина ИМТ находилась в прямой корреляционной связи средней силы с общей калорийностью рациона по данным анализа фактического питания (r=+0,62; р<0,01).

Широко распространен абдоминальный тип ожирения (42,3% от числа лиц с избыточной массой тела, вне зависимости от пола; p>0,05), в случае развития которого даже при минимальном повышении веса резко возрастают показатели заболеваемости и смертности от ИБС, АГ, сахарного диабета второго типа, быстро развиваются дислипидемии. У лиц с ожирением (ИМТ>30 кг/м²) удельный вес абдоминального типа составил 68,8% (мужчины–78,3%; женщины–60,0%; p<0,01).

Эпидемиология микроэлементозов у сельского населения региона.

Результаты оценки питания, пищевого статуса и потерь здоровья от алиментарно-зависимых заболеваний, явились основанием для коррекции системы СГМ на территории Омской области (в виде методических и распорядительных документов), дальнейшего углубленного изучения связи питания и здоровья, установления причин и условий, способствующих формированию изучаемой патологии, разработки ее диагностики на донозологическом этапе. Для решения этих задач, впервые на территории Сибири в отношении сельского населения, организован скрининговый (на 40 элементов) биомониторинг микроэлементозов.

Незначительные нарушения минерального обмена установлены у 5%, умеренные–у 22,0%, средней степени – у 35,5%, выраженные – у 37,5% населения. К числу приоритетных для коррекции эссенциальных биоэлементов отнесены (по ранговой значимости): J (недостаток у 74,5±1,8% обследованных), Se (89,5±1,3%), Co (49,0±2,0%), Cu (62,0±2,0%), Ca (у 43,5±2,0%), Zn (58,5±1,9%). Распространенность дефицита Fe, K, Mg и P была не так велика и составила 31,0-36,5%. Превышение нормальных величин токсичных, потенциально токсичных и наносящих вред в высоких концентрациях элементов чаще встречалось в комбинированном виде и составило: Na - превышение у 30,5±0,4% (величина избытка более 57,0%), Pb – у 29,5±1,9%, Cd (22,0±1,8%), Ba (35,5±1,7%), V(28,5±1,8%), Mn (31,0±1,8%), Sr (19,0±1,6%) (табл. 4). Достаточно часто отмеча-лось нарушение содержания K и Na (у 47,5% обследованных), что свидетельствует о нарушении водно-солевого обмена у указанных лиц и является индикатором (и фактором риска) развития болезней системы кровообращения, в частности АГ.

Установлены зависимости концентрации элементов в организме от величин их содержания в рационе (r=+0,48-0,92 по различным элементам; p<0,05-0,001).

В исследовании типа «случай-контроль» установлено, что в организме сельских жителей в сравнении с жителями г.Омска статистически значимо выше концентрации как ряда эссенциальных элементов (J, Se, Mg, Fe), так и токсичных и потенциально токсичных (Pb, Mn, V, Cd, As, Li, Al; p<0,05-0,001), что позволяет отнести сельчан к группе риска по развитию микроэлементозов.

У лиц, отнесенных к группе курильщиков (стаж курения более 5 лет, количество сигарет, выкуренных за сутки более 5) и в группе злоупотребляющих алкоголем (на 87,4% были представлены мужчинами) в волосах были существенно выше концентрации токсичных микроэлементов (Al, As, Cd, Li, Pb, Rb, Sb, Sn, V; p<0,01-0,001). В организме беременных (срок 21-40 недель) и кормящих женщин установлено статистически значимое снижение концентраций таких эссенциальных микроэлементов, как кальций, кобальт, медь, железо и магний (в сравнении с женщинами, не относящимися к этой категории; p<0,05). В группе лактоововегетарианцев в волосах существенно ниже концентрации ряда токсичных микроэлементов (Cd, Hg, Li, Pb, V), также K и Na, связанных с водно-солевым балансом организма, и, как следствие, более низкие показатели артериального давления (p<0,01). В тоже время у лиц группы сравнения были отмечены более высокие концентрации магния (p<0,05), что можно считать позитивной стороной смешанного питания. По результатам биомониторинга впервые было установлено, что Омская область относится к территориям с недо-

Таблица 4.

Концентрации минеральных элементов в волосах (мкг/г) и показатели обеспечен-ности жителей Омской области (в %; 2006 г., данные собств. исследований)

Элемент	M	SE	P25	P50	P75	Уд.вес лиц с недост, %	Глубина недос-татка, %	Уд.вес лиц с избыт., %	Величина избытка, %
Ag Серебро	0,13	0,02	0,02	0,05	0,10	0,0	0,0	14,0	27,7
Al Алюминий	12,69	1,12	4,84	8,09	15,28	0,0	0,0	12,0	8,4
As Мышьяк	0,07	0,003	0,04	0,05	0,09	0,0	0,0	0,0	0,0
Au Золото	0,06	0,01	0,02	0,03	0,07	0,0	0,0	10,0	5,7
B Бор	1,42	0,10	0,55	0,96	1,76	1,5	-0,7	6,5	4,1
Ba Барий	1,19	0,10	0,47	0,75	1,36	0,0	0,0	22,5	27,6
Be Бериллий	0,005	0,000	0,003	0,003	0,005	0,0	0,0	6,5	2,6
Bi Висмут	0,11	0,02	0,01	0,03	0,09	0,0	0,0	2,0	1,5
Ca Кальций	752,6	60,9	304,4	440,7	854,1	43,5	-20,3	7,0	8,4
Cd Кадмий	0,084	0,009	0,018	0,041	0,091	0,0	0,0	22,0	34,8
Co Кобальт	0,020	0,002	0,009	0,014	0,025	49,0	-20,9	0,0	0,0
Cr Хром	0,50	0,05	0,28	0,38	0,53	8,5	-19,9	2,0	21,0
Cu Медь	10,89	0,27	9,01	10,24	11,81	62,0	-16,0	2,5	11,9
Fe Железо	22,77	1,87	10,13	15,86	26,26	31,0	-22,9	6,0	33,2
Ga Галлий	0,061	0,005	0,024	0,040	0,073	0,0	0,0	19,5	18,8
Ge Германий	0,002	0,000	0,002	0,002	0,003	0,0	0,0	0,0	0,0
Hg Ртуть	0,57	0,03	0,26	0,45	0,77	0,0	0,0	15,5	9,5
I Йод	1,12	0,18	0,30	0,41	0,86	74,5	-40,0	5,5	6,6
K Калий	424,3	46,1	53,3	181,2	492,8	32,5	-17,5	12,5	12,8
La Лантан	0,030	0,004	0,005	0,011	0,026	0,0	0,0	7,0	8,1
Li Литий	0,045	0,004	0,019	0,030	0,047	1,5	-2,0	1,5	1,4
Mg Магний	96,1	9,1	29,8	55,9	105,4	36,5	-13,3	12,5	14,8
Mn Марганец	1,43	0,17	0,46	0,81	1,34	9,5	-5,8	27,6	20,4
Mo Молибден	0,056	0,002	0,042	0,051	0,061	0,5	-4,8	0,0	0,0
Na Натрий	870,6	93,6	176,0	429,4	861,7	1,0	-0,8	30,5	57,4
Ni Никель	0,39	0,03	0,17	0,25	0,47	4,0	-0,7	5,0	0,9
P Фосфор	143,7	2,4	124,8	137,7	157,7	31,5	-8,4	4,5	3,3
Pb Свинец	1,78	0,38	0,23	0,67	1,55	0,0	0,0	29,5	40,0
Pt Платина	0,005	0,001	0,001	0,002	0,002	0,0	0,0	1,5	0,9
Rb Рубидий	0,27	0,02	0,05	0,13	0,39	0,0	0,0	1,0	0,2
Sb Сурьма	0,13	0,08	0,02	0,03	0,04	0,0	0,0	1,0	8,7
Se Селен	0,45	0,02	0,33	0,41	0,52	89,5	-28,9	0,5	1,1
Si Кремний	42,1	2,9	17,8	30,4	50,9	15,0	-5,6	8,5	5,5
Sn Олово	0,16	0,01	0,06	0,11	0,18	0,0	0,0	3,0	0,4
Sr Стронций	3,90	0,44	1,08	2,02	3,89	0,0	0,0	19,0	28,7
Tl Таллий	0,001	0,000	0,000	0,001	0,001	0,0	0,0	1,0	0,2
V Ванадий	0,090	0,005	0,048	0,069	0,107	0,0	0,0	28,5	20,1
W Вольфрам	0,016	0,004	0,003	0,006	0,012	0,0	0,0	0,5	0,1
Zn Цинк	158,3	3,6	128,5	159,5	180,7	58,5	-13,5	9,5	2,0
Zr Цирконий	0,40	0,06	0,09	0,17	0,34	0,0	0,0	10,0	17,6

статочной обеспеченностью населения селеном (содержание Se в волосах жителей региона составило 0,45±0,02 мкг/г (табл. 4), что существенно ниже оптимальных величин (0,7-1,5 мкг/г). Группами риска развития селенодефицитных состояний являлись: женщины, особенно беременные и кормящие грудью, вегетарианцы, лица, страдающие хроническими заболеваниями системы кровообращения, щитовидной железы, территории риска - районы подтаежной природно-климатической зоны и г.Омск (содержание Se 0,39-0,41±0,02 мкг/г).

Таким образом, впервые у сельского населения Сибири изучено состояние минерального обмена по расширенному спектру (40 элементов), информация об обеспеченности многими из них ранее отсутствовала. Необходимо отметить, что данные о минеральном обмене на индивидуальном и популяционном уровнях, интегрированные в информационные потоки о структуре и статусе питания, алиментарно-обусловленной патологии и ее исходах, представляют пример комплексного характера изучения патологии на различных уровнях ее организации, а также включающего донозологический этап ее диагностики. В данном случае, на примере алиментарно-обусловленной патологии, показана возможность применения социально-экологической концепции эпидемического процесса Б.Л. Черкасского (1984) в качестве модели формирования информационных потоков в системе управления любой патологией.

Кроме того, настоящее исследование заложило основу для дальнейших углубленных научно-практических исследований в системе СГМ: определены территории риска (районы области), время риска, группы риска формирования нарушений структуры питания, пищевого статуса, микроэлементозов, показана связь характера и структуры фактического питания с развитием нарушений пищевого статуса, разработаны и реализуются мероприятия по коррекции выявленных нарушений. Объективно оценен удельный вес и уровень потерь здоровья сельского населения от заболеваний, связанных с нерациональным пита-нием, выдвинуты гипотезы о причинах и условиях, способствующих развитию данной патологии, которые обосновывались на дальнейших этапах исследования.

Blog

Питание и здоровье сельского населения Сибири в современных социально-экономических условиях 14. 00. 07 гигиена 14. 00. 30 эпидемиология