Б. Л. Международное право и правовая система Российской Федерации. Общая часть: Курс лекций
| Вид материала | Курс лекций |
- Б. Л. Международное право и правовая система Российской Федерации. Особенная часть:, 8434.78kb.
- Темы лекций и семинарских заданий, 203.13kb.
- В. Т. Уголовное право. Общая часть. Курс лекций, 3067.36kb.
- Т. Д. Матвеева международное право курс лекций, 3315.23kb.
- Бадри Джемалович Накашидзе программа рассмотрена на заседании кафедры от сентября 2005г., 402.57kb.
- Система договоров о создании результатов интеллектуальной деятельности и распоряжении, 598.99kb.
- Курс международного частного права. Общая часть. М., 1973. С. 11-60; Лунц Л. А; Марышева, 5161.78kb.
- Курс лекций подготовлен в соответствии с программой курса «Муниципальное право России», 36.97kb.
- Конспект лекций 2010 г. Батычко В. Т. Уголовное право. Общая часть. Конспект лекций., 3144.81kb.
- Правовая модель доверительной собственности (траста) и использование ее в наследственном, 745.07kb.
Как отмечалось выше, право формировать, определять национальную правовую систему принадлежит исключительно государству. Иные государства и международные межправительственные организации обязаны уважать это суверенное право. Только государство вправе определять, какие элементы, составные части формируют его национальную правовую систему. Решения и постановления Европейского суда по правам человека не являются международным договором РФ и, как правило, не содержат общепризнанных принципов и норм международного права. Однако объем правовой системы России определяется не только Конституцией, но и иными источниками национального права России.
Поэтому необходимо обратить внимание на неоднократно упоминавшуюся в рамках настоящего курса ст. 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней", согласно которой "Российская Федерация в соответствии со статьей 46 Конвенции признает ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после их вступления в действие в отношении Российской Федерации".
Как следует из содержания вышеупомянутого Закона, последний включил в правовую систему не любые судебные акты, принятые Европейским судом по правам человека, а только такие, которые отвечают определенным критериям:
1. Судебный акт должен быть принят в отношении Российской Федерации, т.е. ответчиком по делу должна являться Российская Федерация. Если по рассматриваемому делу Российская Федерация выступает в качестве третьего лица (ст. 36 Конвенции), то судебный акт, принятый в данном случае, не станет частью правовой системы России.
Так, по делу Сливенко против Латвии Российская Федерация выступала в качестве третьего лица на стороне заявителей, являющихся гражданами России.
2. Судебный акт должен устанавливать факт нарушения Конвенции и/или Протоколов Российской Федерацией. Данный критерий имеет важное значение. Европейский суд по правам человека, рассматривая дело, принимает два вида судебных актов - решение о приемлемости и постановление. Констатация Судом факта нарушения государством - участником Конвенции и/или Протоколов к ней отражается исключительно в постановлениях. Поэтому решения о приемлемости, принятые Судом даже в отношении России, согласно Закону не являются обязательными для России и, следовательно, не формируют ее правовую систему. Более того, не каждое постановление Суда, принятое по делу, где в качестве ответчика выступает Российская Федерация, является частью правовой системы, а только такое постановление, где Судом констатирован факт нарушения Россией конвенционных положений.
Так, Постановлением от 20 июля 2004 г. по делу Никитин против Российской Федерации Судом не был констатирован факт каких-либо нарушений Конвенции и/или Протоколов.
3. Постановление Европейского суда, вынесенное против Российской Федерации, где констатирован факт нарушения Россией Конвенции и/или Протоколов к ней, должно вступить в законную силу, т.е. стать обязательным для государства. Данный критерий не предусматривается в Законе, однако данное положение непосредственно следует из содержания Конвенции, согласно ст. 44 которой постановление любой из палат становится окончательным, если: а) стороны не заявляют, что они будут просить о передаче дела в Большую Палату; или б) по истечении трех месяцев с даты вынесения постановления не поступило обращения о передаче дела в Большую Палату; или в) Коллегия Большой Палаты отклоняет обращение о передаче дела в Большую Палату.
Так, например, Постановление от 7 июня 2007 г. по делу Сергей Золотухин против Российской Федерации стало окончательным 10 февраля 2009 г., после рассмотрения данного дела Большой Палатой Суда по заявлению властей Российской Федерации.
Постановления Европейского суда по правам человека, одновременно отвечающие вышеупомянутым критериям, являются обязательными для Российской Федерации. Причем данная обязательность имеет как международное, так и национально-правовое значение.
Международно-правовой аспект обязательности постановлений Европейского суда по правам человека закреплен в нормах международного права, а именно в ст. 46 Конвенции, согласно которой "Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются исполнять окончательные постановления Суда по делам, где они являются сторонами... Окончательное постановление Суда направляется Комитету Министров, который осуществляет надзор за его исполнением". Как известно, за всю историю Европейского суда по правам человека не было ни одного неисполненного окончательного постановления.
Национально-правовой аспект обязательности постановлений Суда закрепляется в источниках внутригосударственного права государств - участников Конвенции и Протоколов к ней. Применительно к Российской Федерации основным документом является уже вышеупомянутый Закон о ратификации Конвенции. Как следует из содержания Закона, постановления Европейского суда по правам человека, содержащие нарушения Россией Конвенции и/или Протоколов, обязательны в рамках правовой системы России по вопросам толкования и применения соответствующих международно-правовых актов. Вопросы толкования охватывают те правовые позиции (прецеденты толкования), которые излагаются Судом в соответствующем постановлении. Вопросы применения Конвенции охватывают, в частности, вопросы исполнения постановлений, выносимых Судом против Российской Федерации, вопросы возобновления арбитражного или уголовного судопроизводства.
Постановления Европейского суда по правам человека выполняют две основные функции. Первая функция связана с закреплением в тексте постановления соответствующей правовой позиции. Вторая функция связана с рассмотрением постановления Европейского суда по правам человека в качестве юридического факта, являющегося основанием для возникновения, изменения или прекращения внутригосударственных отношений.
Анализируя первую функцию постановления Суда, необходимо подчеркнуть, что, принимая во внимание правовую суть рассматриваемых позиций, последние должны входить именно в правовую систему, а не в систему права страны, так как прецеденты толкования не являются правовыми нормами и, следовательно, ни при каких условиях не могут включаться в состав внутригосударственного права.
Известно, что правовые позиции Суда находят свое закрепление в решениях о приемлемости, постановлениях, принимаемых в отношении других государств - участников Конвенции. Однако данные судебные акты не формируют правовую систему России и поэтому не должны являться обязательными в сфере внутригосударственных отношений. Но органы Российской Федерации в своей деятельности могли бы руководствоваться такими решениями и постановлениями, закрепляемыми в них правовыми позициями, учитывая их прецедентный характер, а также руководствуясь общепризнанным принципом международного права - добросовестным выполнением международных обязательств. Одновременно следует иметь в виду, что правовые позиции, выработанные Европейским судом по правам человека, со временем могут измениться вследствие осуществления "эволютивного толкования".
Судебная практика России свидетельствует о том, что суды при толковании конвенционных положений принимают во внимание правовые позиции, сформулированные Европейским судом по правам человека в судебных актах, не являющихся обязательными для Российской Федерации.
Так, в решении от 17 октября 2003 г. по делу N ГКПИ03-958 Верховный Суд РФ указал, что ст. 1 Протокола N 1 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод не вменяет в обязанность государству поддерживать покупательную способность денежных сумм, размещенных в финансовых институтах. Для подтверждения данной правовой позиции Суд сослался на решения Европейского суда по правам человека от 29 августа 2002 г. по делу Апполонов против Российской Федерации, Европейской комиссии от 6 марта 1980 г. по делу X. против Федеративной Республики Германия, Европейского суда по правам человека от 7 сентября 1999 г. по делу Рудзинска против Польши, Европейского суда по правам человека от 2 июля 2002 г. по делу Гайдук против Украины.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" было обращено внимание, что "при разрешении споров о защите чести и достоинства и деловой репутации судам следует руководствоваться не только нормами российского законодательства (ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации), но и, в силу ст. 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней", учитывать правовую позицию Европейского суда по правам человека, выраженную в его постановлениях и касающуюся вопросов толкования и применения данной Конвенции (прежде всего ст. 10), имея при этом в виду, что используемое Европейским судом по правам человека в его постановлениях понятие диффамации тождественно понятию распространения не соответствующих действительности порочащих сведений, содержащемуся в статье 152 Гражданского кодекса Российской Федерации" (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. N 4. С. 30). Важно отметить, что в отличие от Постановления Пленума от 10 октября 2003 г. N 5 данное Постановление ориентирует на практику Европейского суда по правам человека, выражающуюся исключительно в постановлениях данного международного судебного учреждения. В свою очередь, как подчеркивалось выше, практика Суда, в том числе его правовые позиции, находят отражение и в решениях о приемлемости.
Нельзя не согласиться с положением, закрепленным в Постановлении Пленума от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц", согласно которому правовые позиции Европейского суда по правам человека должны учитываться не только при реализации положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, но и в ходе применения норм национального законодательства. Иными словами, прецеденты толкования (правовые позиции) Европейского суда по правам человека должны приниматься во внимание не только при толковании вышеупомянутой Конвенции, но также и при толковании как норм национального права, так и других источников международного права, ставших обязательными для Российской Федерации.
Постановление Суда закрепляет не только правовые позиции, но и является юридическим фактом возникновения, в частности, внутригосударственных отношений. Рассматривая данную функцию постановлений Суда, нельзя не отметить, что данная функция реализуется как в сфере материальных, так и процессуальных национально-правовых отношений.
Так, если постановление Суда предусматривает взыскание в пользу заявителя справедливой компенсации (определенной денежной суммы), то, включив соответствующее постановление в правовую систему, в сфере внутригосударственных отношений между государством в лице его финансовых органов и частным лицом образуются правовые отношения, содержанием которых будет обязанность государства выплатить частному лицу денежные средства в сумме, определенной в постановлении Суда (здесь подразумеваются материальные правоотношения).
Примерами процессуальных правоотношений, возникающих вследствие принятия постановления Европейским судом по правам человека, являются ст. 413 УПК РФ, а также ст. 311 АПК РФ.
В силу подп. 2 п. 4 ст. 413 УПК РФ основанием возобновления производства по уголовному делу является "установленное Европейским судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом Российской Федерации уголовного дела, связанное с применением федерального закона, не соответствующего положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод; б) иными нарушениями положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод".
Согласно п. 7 ст. 311 АПК РФ, "установленное Европейским судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении арбитражным судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский суд по правам человека", также является основанием для пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам.
Необходимо подчеркнуть, что указанных процессуальных положений не содержит Гражданский процессуальный кодекс РФ. Представляется, что в этом случае суд общей юрисдикции, рассматривающий гражданское дело, в случае необходимости мог бы руководствоваться аналогией закона как средством восполнения пробелов.
Таким образом, постановления Европейского Суда по правам человека, вынесенные против Российской Федерации, содержащие указание на нарушения Россией Конвенции и/или Протоколов к ней, являются основанием для пересмотра решения по вновь открывшимся обстоятельствам. Необходимо отметить, что Конвенция в этом случае не предусматривает обязанности государств пересматривать дела, ранее рассмотренные в пределах их юрисдикции. Представляется, что указанные выше процессуальные положения являются свидетельством уважения Россией Конвенции и Протоколов к ней. Нельзя не вернуться к уголовным делам, которые были пересмотрены в порядке надзора Президиумом Верховного Суда РФ вследствие принятия постановлений Европейским судом по правам человека.
"По приговору суда Б. признан виновным в том, что 20 марта 1997 г., прибыв в аэропорт "Шереметьево-1" г. Москвы из г. Риги и имея при себе 250 тыс. долларов США, не внес их в таможенную декларацию, не заявил при устном опросе, произведенном работниками таможни, переместил указанную сумму в ручной клади через таможенную границу Российской Федерации, скрыв таким образом 250 тыс. долларов США от таможенного контроля.
В представлении Председателя Верховного Суда Российской Федерации поставлен вопрос о возобновлении производства по уголовному делу и отмене судебных решений в части обращения в доход государства 250 тыс. долларов США в связи с тем, что Европейский суд по правам человека Постановлением от 9 июня 2005 г. признал нарушение ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом уголовного дела в отношении Б. и обращении 250 тыс. долларов США в доход государства.
Президиум Верховного Суда Российской Федерации находит представление подлежащим удовлетворению.
Как видно из приговора, Б. в судебном заседании заявил, что 250 тыс. долларов США принадлежали не ему, а Б.В., с которым он работал в одной фирме в г. Риге. Б.В. попросил его доставить деньги в г. Москву для передачи. Допрошенный в качестве свидетеля Б.В. подтвердил, что снял 250 тыс. долларов США со своего счета в банке г. Риги и попросил Б. перевезти их в г. Москву, так как намеревался с семьей переезжать в г. Москву и у него была договоренность о приобретении квартиры.
23 марта 2001 г. Б.В. обратился с жалобой в Европейский суд по правам человека, в которой утверждал, что был лишен денежных средств в соответствии с судебным решением, которое не содержало правовых оснований для конфискации этих денежных средств. Постановлением от 9 июня 2005 г. Европейский суд по правам человека признал, что имело место нарушение ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. (Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.) Констатируя нарушение положений Конвенции, Европейский суд по правам человека исходил из того, что в соответствии с ч. 4 ст. 86 УПК РСФСР орудия преступления, денежные средства и иные предметы, нажитые преступным путем, должны быть изъяты, а остальные вещи должны быть возвращены их законным владельцам. Тем не менее никем не утверждалось, равно как и не было приведено доказательств того, что денежные средства заявителя (Б.В.) были нажиты преступным путем, национальные суды не ссылались на данное обстоятельство при принятии решения об обращении денежных средств в доход государства. Кроме того, Европейский суд по правам человека признал, что "рассматриваемое национальное законодательство не было сформулировано с такой точностью, чтобы заявитель смог предусмотреть последствия его действий в степени, разумной при обстоятельствах дела. Следовательно, вмешательство в право собственности заявителя не могло рассматриваться как законное по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.
В соответствии с подп. "б" п. 2 ч. 4 ст. 413 УПК РФ установленное Европейским судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод является обстоятельством, влекущим возобновление производства по уголовному делу. Судебные решения в части обращения в доход государства 250 тыс. долларов США были отменены на основании ч. 5 ст. 415 УПК РФ и в соответствии с Постановлением Европейского Суда по правам человека" (Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 10 мая 2006 г., дело N 203-П06-ПРК).
"По приговору Преображенского районного суда г. Москвы от 10 сентября 2003 г. П. осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда 20 января 2004 г. оставила приговор без изменения. Председатель Верховного Суда РФ в представлении поставил вопрос о возобновлении производства по уголовному делу и об отмене судебных решений с передачей дела на новое судебное разбирательство ввиду новых обстоятельств. Президиум Верховного Суда РФ 29 августа 2007 г. удовлетворил представление по следующим основаниям.
В качестве доказательств виновности П. в совершении преступления в приговоре приведены протоколы его опознания свидетелями З.М., их показания о том, что они видели, как П. догнал незнакомого парня, затащил его в парк, задрал ему одежду на голову, повалил на землю и удерживал за шею, показания свидетеля Б. о том, что у П. имелась куртка, которая соответствует описанию, данному указанными свидетелями, протокол осмотра места происшествия, материалы компьютерных баз. Сам. П. виновным себя не признал и пояснил, что к убийству он не причастен, в тот день находился дома, выходил только к соседке Р. чинить телевизор, дома в это время находились мать и плотник Х., который устанавливал дверь, и они могут это подтвердить.
Постановлением от 13 июля 2006 г. Европейский суд по правам человека признал, что имело место нарушение подп. "d" п. 3 ст. 6 Конвенции. Как указано в Постановлении Европейского Суда, в течение предварительного следствия адвокат заявителя ходатайствовал о вызове свидетелей Р. и Х. для их допроса. Суд первой инстанции 17 февраля 2003 г. позволил защитнику вызвать Р. на слушания, однако она не была допрошена. 8 сентября 2003 г. адвокат заявителя снова попросил допросить Р. с целью подтверждения алиби заявителя. Суд отклонил просьбу без объявления причин. Также Европейский суд отметил, что свидетель Х. присутствовал в суде 17 февраля 2003 г., однако слушания были отложены и его не допросили. К концу судебного следствия адвокат заявителя пытался получить разрешение дополнить выступление заслушиванием показаний Х., но ему было отказано на том основании, что Х. был извещен о слушаниях, но не явился на них. Отказавшись допросить свидетелей Р. и Х., суд не смог оценить, важны ли их показания для рассмотрения дела. Данное обстоятельство привело к ограничению права на защиту, не совместимому с гарантиями справедливого судебного разбирательства.
Согласно п. 2 ч. 4 ст. 413 УПК РФ установленное Европейским судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом Российской Федерации уголовного дела является основанием для возобновления производства по делу ввиду новых обстоятельств, а состоявшиеся по делу судебные решения подлежат отмене на основании ч. 5 ст. 415 УПК РФ с передачей дела на новое судебное разбирательство.
На основании изложенного Президиум Верховного Суда РФ возобновил производство по данному уголовному делу ввиду новых обстоятельств; отменил приговор суда и кассационное определение в отношении П.; дело передал для производства нового судебного разбирательства" (Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 29 августа 2007 г., дело N 290-П07).
Нельзя не отметить, что УПК РФ признает постановление Европейского суда по правам человека в качестве "нового обстоятельства"; в свою очередь, АПК РФ рассматривает данное постановление как "вновь открывшееся обстоятельство". Представляется, что для надлежащей квалификации (новое или вновь открывшееся обстоятельство) в каждом конкретном случае необходимо анализировать природу того или иного обстоятельства, зафиксированного в постановлении Суда, ставшем частью правовой системы России. По крайней мере, принимая во внимание вышеупомянутые формулировки процессуальных законов, необходимо указать, что Суд не вправе констатировать, что тот или иной закон противоречит Конвенции и/или Протоколам к ней. Речь может, в частности, идти о том, что применение того или иного закона привело к нарушению конвенционных прав и свобод.
Применительно упоминания нарушений Конвенции о защите прав человека и основных свобод в качестве "нового обстоятельства" (УПК РФ) и/или "вновь открывшегося обстоятельства" (АПК РФ) нельзя не согласиться с мнением