Карандаев Г. Н. Эффективность хозяйствования акционерных предприятий
| Вид материала | Документы |
- Безопасность предприятий при использовании аутсорсинга как новейшей модели хозяйствования, 496.33kb.
- Основные направления совершенствования экономического механизма хозяйствования аграрных, 54.04kb.
- Ростовской области постановление, 149.51kb.
- Разработка критериев отнесения субъектов хозяйствования к категории малых и средних, 733.47kb.
- Методы стратегического менеджмента и их влияние на эффективность деятельности предприятий, 321.14kb.
- Эффективность механизма реструктуризации российских предприятий (на примере компаний, 288.19kb.
- Название, 141.76kb.
- Трансформация модели хозяйствования во франции на рубеже XX-XXI, 207.2kb.
- Коломенский филиал, 21.38kb.
- А. В. Клюев Многофакторная модель принятия инвестиционных решений, 100.7kb.
Карандаев Г. Н.
Эффективность хозяйствования акционерных предприятий
ВВЕДЕНИЕ
Социально-экономические процессы, протекающие в условиях становления и развития рыночных отношений в России, характеризуются рядом особенностей, одна из которых – трансформация отношений собственности и типов хозяйствования в направлении разнообразия и множественности их форм. Необходимость корректировки хода экономической реформы обусловила разработку ряда программ выхода из кризиса различными научно-исследовательскими, общественно-политическими организациями и объединениями. Однако их ценность, приемлемость к современной обстановке в России определяется тем, насколько глубоко они опираются на анализ изменений, происшедших за последние годы в отношениях собственности.
Акционерная собственность является одним из важнейших элементов современной экономической системы. Ее различные формы обеспечивают объективную основу для превращения предприятий в свободных конкурирующих товаропроизводителей, заинтересованных в эффективности и качестве своей работы, повышении прибыльности и снижении затрат. В условиях спада производства, углубления структурных диспропорций, финансовой дестабилизации, социальной напряженности представляется актуальным использование в России акционерной собственности, которая, с одной стороны, положительно зарекомендовала себя в международной практике, а с другой – адекватна насущным задачам повышения эффективности современной экономики.
Познание сущности отношений акционирования и его трансформации в конкретных исторических условиях имеет не только чисто научное, но и сугубо практическое значение, как ключ к становлению эффективной экономики и высокопроизводительного труда на основе материальной заинтересованности и моральной удовлетворенности.
Предприятия редко, а иногда и вообще не используют преимущества такой организационно-правовой формы, как акционерное общество, которое является эффективной формой привлечения капитала для крупных и средних предприятий. В некоторых предприятиях после приватизации практически не происходит даже движения по переходу прав на акции к другим собственникам. Фактически многие акционерные предприятия не работают как эмитенты. Часто происходят выпуски дополнительных акций или увеличение номинала прежних акций в связи с переоценкой основных фондов, однако этот механизм эмиссии не приводит к привлечению дополнительных инвестиций.
Кроме того, акционерные общества не умеют, а чаще не хотят показать инвесторам реальное состояние и свои перспективы. В связи с этим и уставный (акционерный) капитал, выполнив стартовую функцию при основании предприятии, находится в бездействии, не оказывая никакого влияния на производство. В результате акционерный капитал становится инертным, неподвижным и в силу этого неуправляемым.
Эмиссия акций может привести к перераспределению долей в акционерном капитале и собственником может стать другое лицо, которое вправе сменить директора. Конечно, не каждый директор, готов пойти на такой риск и не готов заранее к тому, что может потерять все привилегии, если новый собственник откажется от его услуг. Этот фактор сдерживает возможности развития производства через создание рынка акций предприятия.
Поэтому весьма актуальным является решение проблемы финансового оздоровления предприятий, повышения качества работы менеджеров через усовершенствование управления акционерным капиталом. В решении этой проблемы есть некоторые трудности, а именно: какими методами нужно совершенствовать управление акци-онерным капиталом для движения прав на акции к эффективному собственнику, для роста собственного капитала и создания эффективной системы хозяйствования.
До последнего времени в научных исследованиях проблемы формирования организационных структур акционерных обществ в часто меняющихся внешних условиях не получили должного освещения; в лучшем случае рассматривались отдельные их аспекты. Отсутствие рекомендаций и опыта привели на практике к тому, что действующие структуры управления формировались путем субъективного подхода к проблеме.
В связи с этим разработка вопросов теории и практики формирования, реформирования акционерных предприятий, приобретает особую актуальность в переходных условиях.
Проблеме развития акционерных обществ посвящено значительное количество монографий и статей в научной литературе. Однако в опубликованных работах не просматривается единство мнений. Существенно расходятся позиция исследователей и в методологических подходах к анализу переходной экономики и оценке основных причин, приведших к резкому сокращению объемов производства и снижению уровня жизни населения.
Изучение специальных работ по методологии и теории собственности подтверждают вывод об ослаблении внимания к исследованию проблемы акционерной собственности в условиях перехода к рыночным отношениям, об отсутствии в современной экономической литературе однозначного четкого представления о распределении самой собственности, об управлении этими отношениями в социально-ориентированной экономике.
Существенный вклад в разработку проблем акционерной собственности, распределения, в обобщение опыта современных экономических преобразований в других странах, хозяйствование в которых до недавнего времени осуществлялось на тех же принципах, что и в нашей экономике, внесли работы Л. И. Абалкина, А. Ф. Борисова, А. В. Бузгалина, А. А. Гагаева, Г. В. Горланова, Н. Ф. Дюдяева,
П. А. Игнатовского, В. О. Исправникова, А. М. Ерёмина, В. Я. Ельмеева, А. И. Колганова, Р. И. Капелюшникова, В. И. Катёлкина, Н. Д. Колесова. В. В. Колесникова, В. В. Корнякова, В. В. Куликова, Д. С. Львова,
Н. П. Макаркина, Н. Я. Петракова, Н. П. Шмелева, В. А. Пешехонова,
Б. Н. Плышевского, М. Л. Портянко. А. Ф. Полякова, Н. В. Рыскина,
В. Т. Рязанова, Ю. В. Сажина. В. Ф. Семенова, П. К. Смирнова,
П. П. Столярова, Н. В. Сычева, В. Н. Черковца и др.
Вместе с тем некоторые аспекты преобразования акционерной собственности в теоретическом, историческом и практическом плане, особенно применительно к условиям смешанной экономики, исследованы не в полной мере, что негативно сказываются на механизме реализации различных видов собственности, учете государственных интересов. Критический анализ хода и сегодняшних результатов экономической реформы, а также методов научных исследований для анализа процессов, происходящих в экономике, позволили автору выработать собственный научный подход.
Основными целями данного учебного пособия явились: обоснование методологических и методических основ проведения социально -ориентированной экономической политики в режиме экономической и политической стабильности. В практическом плане автор стремился не только дать те или иные конкретные рекомендации, но и предупредить о последствиях ошибочных шагов в проведении реформы; показать объективное развитие акционерных предприятий, их место и роль в условиях перехода к рыночной экономике, а также особенности функционирования в России; разработать методологические основы и научно-методические рекомендации по формированию базовых и альтернативных стратегий развития акционерных предприятий, концепций обеспечения их эффективности.
Задачи работы:
– определить критерии эффективности распределения собственности;
– исследовать некоторые теоретические и методологические аспекты управления акционерной собственностью и сделать прогноз развития экономических процессов в перспективе, а также изучить макроэкономические предпосылки эффективного функционирования акционерных предприятий в переходной экономике;
– исследовать сущность и основные формы проявления акционерной собственности, ее социально-экономическую природу, место, специфику развития в общей системе отношений собственности в условиях перехода к рыночной экономике;
– обосновать принципы разработки базовых и альтернативных стратегий развития акционерных предприятий в рыночных условиях;
– разработать научно-методические основы совершенствования процесса управления акционерным капиталом, реорганизации оргструктур на акционерных предприятиях, апробировать и внедрить их программы совершенствования на акционерных предприятиях;
– выработать практические рекомендации по повышению эффективности общественного производства, совершенствованию его хозяйственного механизма, увеличению производственного потенциала страны, формированию стабильных источников поступлений в бюджеты всех уровней.
Предметом настоящей работы выступает процесс развития акционерных предприятий в системе социально-экономического развития страны. Объектом исследования является экономика России как структуризованное внутри себя целое и – экономика отдельных регионов, функционирующих в условиях рыночных отношений. Поэтому в поле зрения автора оказываются как типичные объекты макроэкономического анализа, так и образования регионального уровня: предприятия, организации и другие хозяйственные звенья.
Глава 1. Особенности становления
акционерной формы собственности
в России
В конце XIX века объективная потребность в быстрой концентрации и централизации капитала привела к становлению и развитию акционерной формы собственности. В разных отраслях экономики под воздействием технического и организационного прогресса, технологических нововведений создавались благоприятные условия для деятельности все более крупных предприятий. Новые виды энергии (электроэнергия, двигатели внутреннего сгорания), новые виды связи и транспорта ускоряли процессы концентрации производства. Вследствие этого акционерная форма собственности стала основой институционального устройства большого бизнеса в XX столетии.
В конце 90-х годов XX века общее число предприятий (без сельскохозяйственных) составило в США 20,1 млн., из них 1,8 млн. являлись индивидуальными предприятиями; 1,6 млн. были партнерами; 3,7 – обществами с ограниченной ответственностью. Во Франции насчитывалось 1,7 млн. предприятий (без сельскохозяйственных), из них индивидуальных предприятий – 780 тыс., партнерств – 24 тыс., обществ с ограниченной ответственностью – 377 тыс., акционерных обществ – 153 тыс., предприятий других форм – 322 тыс.
Доля обществ с ограниченной ответственностью и акционерных обществ в общем числе предприятий составляла в США 18,6%, в Великобритании – 13,2%, во Франции – 30,6%.1
Совершенно иную картину демонстрирует доля акционерных компаний в валовом продукте, капитале и занятости. В США нефинансовые корпорации производят около 60% ВВП. В Японии 2 млн. корпораций концентрируют 80% активов частного сектора. В Италии в акционерных обществах занято 50% активного населения. Такое распределение форм деловых предприятий и их доли в экономике естественно, если учесть то обстоятельство, что в число корпораций входят практически все крупнейшие фирмы. (Некорпорированный большой бизнес в наше время стал редкостью. Но и сейчас есть крупные фирмы, которые остались семейными и не приняли статус акционерного общества, особенно в таких отраслях, как строительство, операции с недвижимостью и обустройство территорий.)
Таким образом, акционерное общество – основа современной системы предпринимательства. Это означает качественный скачок в организации бизнеса – из преимущественно индивидуального он стал преимущественно коллективным, что повысило его общественный характер и придало ему социальнорегулируемую и социально-контролируемую форму.
Акционерное общество вносит качественные изменения в рыночную организацию экономики потому, что качественные изменения происходят в самом акционерном предприятии: в характере его функционирования, в структуре организации, в распределении функций контроля в его рамках. Но и эти перемены сами являются следствием двух принципиальных перемен, свойственных бизнесу в рамках его акционерной формы. Речь идет о двух тенденциях – «деперсонификации» собственника акционерного производства и возрастании роли самофинансирования в механизме экономического функционирования акционерного общества.
Изменения в субъектной структуре акционерной собственности проявляются прежде всего в экономическом перераспределении массива акций между их держателями. Здесь общей тенденцией является резкое уменьшение доли акций компании, находящейся в индивидуальном владении физических лиц, и возрастание – в соответствующей мере – доли акций, находящейся во владении юридических лиц.
Среди собственников, выросших на базе развития акционерной формы, можно выделить две основные группы. Первая группа включает физических лиц – непосредственных собственников акций промышленных и иных нефинансовых корпораций. Вторая группа включает тех, кто связан с финансовыми институтами, возникшими на базе акционерной формы, которые, в свою очередь, еще более расширили круг новых собственников. В качестве институтов обычно выступают взаимные финансовые фонды, частные пенсионные фонды, частные страховые компании. Проанализируем эти две группы субъектов коллективной собственности.
Физические лица – собственники акций представляют из себя крайне неоднородную социальную категорию. В нее входят как богатейшие семейства развитых стран, так и рядовые граждане со средним доходом. Традиционно владение акциями было высоко концентрированно в руках промышленных и финансовых магнатов. Рост числа акционеров за последние десятилетия серьезным образом изменил эту тенденцию. В 80-х и 90-х годах XX столетия наблюдался стремительный рост числа акционеров в ряде промышленно- развитых стран. В США, стране с давними традициями мелкой акционерной собственности, число акционеров за последние 15 лет выросло с 25 до 45 миллионов, то есть на 80%. В Великобритании это число выросло с 1,5 до 10,0 миллионов, во Франции – с 1,0 до 6,0 миллионов, в Италии – с нескольких сот тысяч до 3,0 миллионов.2
В США, Великобритании и Франции от 20 до 25% семей владеют акциями. Несколько меньше размах индивидуальной акционерной собственности в Японии и Германии, но и там число индивидуальных акционеров быстро растет.
Рост акционерной собственности, наблюдавшийся в отмеченных странах, был обусловлен в чем-то сходными, а в чем-то различными основаниями. В США в основании его лежал длительный экономический подъем, проходивший на фоне государственного дерегулирования целой группы отраслей хозяйства. Отрасли, которые подвергались дерегулированию, такие как авиационный, автомобильный и железнодорожный транспорт, энергетические сети и др., освобожденные от государственных ограничений на цены, тарифы, норму прибыли на капитал, используя возможности экономического подъема, вышли на акционерные рынки и привлекли миллионы новых инвесторов.
В Европе рост числа акционеров был связан в основном с процессами приватизации. Особенно показательна в этом отношении Великобритания. За последние 15 лет в ней были приватизированы крупные и крупнейшие государственные предприятия и целые отрасли: металлургия, многие машиностроительные предприятия, телекоммуникации, железнодорожный и автобусный транспорт, угольная промышленность. Как правило, приватизация проводилась путем открытой подписки на акции соответствующих предприятий. Для населения и, особенно для персонала приватизируемых предприятий создавались льготные условия покупки акций. Государственная промышленность перешла в собственность миллионов новых акционеров. (Одна только приватизация государственной монополии «Бритиш Телеком» увеличила число акционеров Великобритании на 1 млн. человек). Многие исследователи полагают, что процесс приватизации в Великобритании оказал благоприятное воздействие на экономические и социальные отношения в стране. Он серьезным образом пополнил бюджет, помогая нейтрализовать инфляционные факторы, способствовал более благоприятному инвестиционному климату и был экономически выгоден новым акционерам, поскольку курсы акций приватизированных компаний росли.
В составе акционеров – физических лиц за последние два десятилетия выделилась особая группа на базе нового института собственности – акционерных фондов наемного персонала. Большое распространение собственность наемного персонала получила в США, во Франции, Германии, Великобритании, Швеции и ряде других стран с сильными профсоюзами и связанными с ними партиями. В США это обосновывалось концепцией демократизации собственности (Л. Келсо), в Великобритании – концепцией повышения жизнеспособности фирм (Г. Рамсей, М. Пуль, Дж. Кронин), в Швеции – концепцией институционализации частных сверхприбылей (профсоюзы и социал-демократы) и т.д. На долю персонала при применении таких программ приходится от 10 до 40% капитала предприятий (США).
Из других групп акционеров – физических лиц важнейшую роль в современном экономическом процессе играют две: владельцы крупных состояний, помещенных в акции и другие ценные бумаги корпораций, и менеджеры-совладельцы акционерных предприятий. Позиции этих групп определяется не столько их количественной долей во владении акционерным капиталом, сколько ключевым положением в отношении принятия решений (права контроля). По отношению друг к другу эти две группы находятся в сложных отношениях сотрудничества-соперничества. Рассмотрение их роли предполагает анализ таких проблем, как деловое лидерство в современном мире, формирование институциональной и организационной структуры крупного бизнеса (слияния и разделы фирм, формирование транснациональных объединений) и др.
Развитие на базе акционерной собственности таких институтов, как взаимные фонды, частная система страхования и пенсионного обеспечения, способствует превращению, хотя и косвенным образом, большей части населения развитых стран в совладельцев акционерного капитала. Доходы всех этих институтов зависят от прибыльности акций (и других ценных бумаг), в которые вложены их средства. Доля этих институтов в акционерном капитале (под акционерным капиталом подразумевается рыночная оценка выпущенных в обращение акций) развитых стран показывает долгосрочную тенденцию к росту. В США около 15% акционерного капитала корпораций принадлежит частным пенсионным фондам. Еще около 10% сосредоточено в инвестиционных фондах, среди которых главную роль играют взаимные фонды. В Великобритании особенно активны в своих вложениях в акции страховые компании, которым принадлежит около 40% акционерного капитала «публичных» компаний. В Японии около 65% акционерного капитала сосредоточено в «институциональном» владении (банки, страховые компании, инвестиционные фонды).3
В этих фактах проступает новая тенденция распределения общественного бремени, связанного с содержанием людей пожилого возраста, а также больных и пострадавших от природных и социальных бедствий. Если ранее это бремя падало исключительно на государственный бюджет, занятый перераспределением дохода от работающей к неработающей части населения, то в настоящее время сами граждане принимают участие в решении вопроса о степени и объеме своей социальной защищенности. При этом возникает более тесная связь между накоплением социальных фондов и ростом производства и национального дохода. Накопление частных социальных фондов напрямую зависит от движения курсов акций и других ценных бумаг, что способствует стабилизации социального бремени, поскольку одной из проблем развитого общества является рост удельного веса людей пенсионного возраста.
Таким образом, развитие акционерной собственности имеет огромное экономическое и социальное значение, т.к. во-первых, создало совершенно новый канал финансирования экономики и привлекло к непосредственному участию в инвестиционном процессе и риске деловых операций миллионы людей, сделав их предпринимателями-собственниками. Акция через систему фондовых бирж и других финансовых организаций стала важнейшим инструментом алокации финансовых потоков в направлении тех отраслей и тех компаний, которые обладают наиболее высоким потенциалом роста производства.
Во-вторых, развитие акционерной собственности реально привело к глубоким изменениям в распределении национального дохода, создало новые инструменты не только накопления капитала, но и распределения дохода. Результатом этих процессов, особенно широко развернувшихся во второй половине XX столетия, стало уменьшение имущественного неравенства в странах развитой рыночной экономики, снижение пирамиды распределения доходов, повышение удельного веса средних слоев на фоне значительного роста производства. Так, в США категория держателей государственных и частных ценных бумаг разного вида и просто владельцев банковских депозитов охватывает значительную часть средних слоев населения. В 1997 г. из общего числа домашних хозяйств имели сберегательные счета 73,2%, имели текущие банковские счета – 46,0%, владели акциями корпораций и взаимных финансовых фондов – 20,7%.4
В-третьих, значительные изменения произошли и в сфере взаимоотношений государства и бизнеса. По мере развития акционерной собственности появилась такая ее разновидность как государственное акционерное общество, а также государственное участие в частных корпорациях. Особенность этих форм в том, что в них государство как субъект экономических отношений выступает на равных правах с другими субъектами и имеет равные с ними правомочия.
В-четвертых, акция как специфический товар и как финансовый инструмент способствовала развитию таких сфер деятельности, как взаимные финансовые фонды, частные пенсионные фонды, частное страхование, без которых немыслима современная система социального обеспечения, образования, медицинского обслуживания. Через систему страховых и пенсионных фондов – в особенности частных – практически все население развитых стран с рыночной экономикой в большей ли меньшей мере участвует в распределении чистой прибыли, создаваемой на частной основе. Таким образом, пенсионеры и застрахованные становятся также собственниками либо некоего конкретного, либо общественного (не индивидуализированного) капитала.
Отмеченная выше тенденция «институционализации» акционерной собственности имеет три стратегических последствия. Во-первых, переход собственности от физических лиц к юридическим свидетельствует о том, что ключевая сфера предпринимательства реорганизуется на корпоративных началах, объединяя в рамках юридического лица индивидуальных предпринимателей. Иными словами, физические лица объединяются в юридические по схеме:
Сбережения физических лиц
Акционерный фонд предприятия
Фонды юридических лиц
Таким образом, часть юридических лиц, выступающих собственниками определенной доли ценных бумаг акционерного общества, представляет все тех же физических лиц, но теперь более организованных и «профессионализированных» за счет найма менеджеров соответствующих фондов (инвестиционных, страховых, венчурных и т.д.).
Во-вторых, юридические лица как собственники акций корпораций делятся на две группы: осуществляющие различные функции и преследующие различные цели. Деление на две группы тождественно разделению в классической экономической теории «капиталиста» и «предпринимателя», только теперь это происходит в коллективной форме: «институциональные инвесторы» и «институциональные предприниматели».
«Институциональные инвесторы» – это «пассивные» участники акционерной организации, тогда как «институциональные предприниматели» – это компании, взаимодействующие посредством «перекрестного участия» в капитале разных акционерных обществ.
В-третьих, у этих двух групп «институциональных акционеров» различные цели. Институциональные инвесторы не предполагают непосредственно участвовать в управлении корпорацией – у них иная цель: представляя интересы объединяемых ими физических лиц, они стремятся оптимизировать портфельные инвестиции своих фондов ради стабильного получения высоких дивидендов. Поэтому такие акционеры готовы скорее приобрести специальные (преференциальные) акции, которые не дают права голоса, зато гарантируют эффективность вложений. Такая позиция устраивает и менеджеров корпорации, поскольку она устраняет опасность «разводнения» системы управления корпорацией. Итак, действия институциональных инвесторов – это профессионализированная логика поведения физических лиц как сберегателей.
Институциональные предприниматели, напротив, руководствуются логикой бизнесмена (а не «депозитария»), причем приоритетной становится устойчивость, стабильность, безопасность всей сферы данного бизнеса, т.е. соответствующего сектора рыночной экономики.
Однако динамика форм субъектности акционерной организации производства не является самопроизвольным процессом, а отражает еще более глубинные изменения, происходящие в недрах самого акционерного общества: сущность конструирования субъектов акционерной собственности определяется соотношением внутренних и внешних источников финансирования корпорации. Иными словами, речь идет о динамике структуры финансовой базы крупного бизнеса.
Структура финансовой базы крупного акционерного общества (корпорации) в принципе может быть представлена только двумя источниками: во-первых, собственными средствами акционерного предприятия, во-вторых, привлеченным извне капиталом (именно размеры привлеченного капитала образуют «чистую задолженность» данного акционерного общества финансовым институтам).
Абсолютное и сравнительное соотношение названных источников отражается в стоимостной структуре активов корпорации. Однако характеристика структуры активов имеет самостоятельную логику движения, поэтому судить по ее динамике об изменении значимости того или иного источника весьма затруднительно. Более объективно это позволяет сделать такой показатель, как «объем потока средств», который направляется на чистые инвестиции (т.е. на прирост стоимости активов).
Чистые инвестиции акционерного общества также прирастают за счет двух видов источников: внутренние источники включают нераспределенную прибыль и амортизационный фонд, а внешние – займы и выпуск дополнительных ценных бумаг (акций и облигаций). Таким образом, следует различать внутреннее и внешнее финансирование.
Отличительная особенность внутреннего финансирования состоит в том, что оно является для акционерной компании «бесплатным», ибо не требует выплаты от нее компенсации за право пользования этими финансами, тогда как внешнее финансирование накладывает на компанию бремя в виде дополнительных издержек в форме процентов (по ссудам и облигациям) или дивидендов (в случае эмиссии дополнительных акций). Из сказанного следует, что можно рассчитать так называемый «коэффициент финансовой самостоятельности акционерной компании», выражаемый следующим соотношением:
амортизационные отчисления + нераспределенная прибыль
валовые инвестиции в оборудование
Очевидно, что если показатель отношения больше единицы, то доминируют внутренние источники, что означает: величина внутреннего накопления превышает инвестирование внешних для акционерного общества финансовых институтов в его реальный капитал.
Излишек же внутренних накоплений (если таковой случится) создает возможность для внешней экспансии данной компании, позволяя ей осуществлять затраты на приобретение дополнительных финансовых активов, а также производить «зарубежное» инвестирование.
Однако превышение внутренних накоплений еще более важно в аспекте обретения акционерной компанией экономической свободы.
В логической структуре коэффициента экономической самостоятельности корпорации определяющее значение имеет удельный вес нераспределенной прибыли. Ведь она показывает не только количественное, но и качественное состояние этой самостоятельности – достижение роста производства на базе его модернизации и инновационности.
Приоритет внутренних источников коренным образом меняет экономическую ситуацию, в которой пребывает акционерное общество: теперь обеспечение собственной производственной деятельности становится практически независимым от привлечения средств из внешних источников и требует особого внимания к двум слагаемым успеха, имеющим внутренний характер, – маркетингу и менеджменту компании.
В свою очередь, структура внешних источников включает две формы – «прямое инвестирование» (выпуск акционерным обществом новых облигаций и акций) и «косвенное финансирование» (получение банковских ссуд). Отсюда, если речь идет об оценке «качества» внешнего финансирования, следует руководствоваться новым показателем – соотношением объемов прямого и косвенного внешнего заимствования.
Преобладание прямого финансирования также означает экономическую свободу для компании. Ведь происходит то, что в экономической литературе получило название «отход от банков». Благодаря данному процессу руководство акционерного общества приобретает независимость от юридических лиц, концентрирующих финансовые ресурсы физических (или других юридических) лиц.
Этот момент крайне важен для понимания новизны положения, в котором руководству компании приходится бороться за экономическую свободу, опираясь на усиление роли внутренних источников финансирования. Как отмечалось выше, мелкие держатели акций и облигаций практически не обладают возможностями контроля над действиями администрации корпорации. Иное дело – банки: находясь в статусе основных кредиторов акционерной компании при ее косвенном финансировании, они в состоянии производить профессиональный анализ политики менеджеров компании и тем самым осуществлять жесткий контроль.
Таким образом, интересам самостоятельности руководства акционерного общества отвечают, во-первых, опора на внутренние источники финансирования, во-вторых, прямое финансирование
(в случае обращения к внешним источникам).
Эти два сдвига образовали в структуре финансирования деятельности акционерного общества экономическую базу самостоятельности менеджеров компании как высшей группы наемных работников. В политико-экономическом аспекте это означает, что «профессионалы» побеждают формальных собственников корпорации. Правда, эта победа носит ограниченный характер, но в субъектном контексте она свидетельствует о появлении новой группы социальных субъектов, характеризующейся промежуточным и потому противоречивым экономическим статусом: не будучи собственниками фондов акционерного общества, они в функциях управления и присвоения являются таковыми фактически.
Внешне противоречия между «формальными собственниками» в виде мелких держателей акций и институциональных инвесторов, с одной стороны, и «реальными собственниками» в виде группы высших менеджеров корпорации проявляются как борьба «совета директоров» (формальных собственников) и «совета управляющих» (реальных собственников). Что же касается высшей формы акционерной демократии – «общего собрания акционеров», то оно, как правило, освещает решение, подготовленное менеджерами компании.
Современное состояние дел в акционерной компании, при котором администрация решает, сколько и когда будет выделено из прибыли корпорации на дивиденды, в экономической литературе определяется термином «эпоха эрозии дивидендов».5 В результате чего меняется цель корпорации – для ее администрации нецелесообразно добиваться максимальной прибыли в краткосрочном периоде только для того, чтобы «посторонним» (так видятся менеджерам рядовые акционеры) выплачивать высокие нормы дивидендов.
Итак, самофинансирование обеспечивает менеджерам свободу и от банков, и от «физических лиц». Такая свобода имела неожиданные макроэкономические результаты: акционерная компания (уйдя от корыстных мотивов «депозитарных акционеров») приобрела новые цели, придавшие макроэкономике качественно иное состояние, ибо теперь крупная акционерная компания стремится к стабильности» безопасности, минимизации риска, эволюционному росту, т.е. фактически борется с неопределенностью и непредсказуемостью рынка. Общий вывод можно изложить следующим образом: во-первых, современное крупное акционерное общество превратилось в стабильный элемент краткосрочной рыночной конъюнктуры долгосрочного делового цикла, а банкротства переместились в сферу мелкого и среднего бизнеса; во-вторых, развитие акционерной собственности есть движение от «личной акционерной собственности» через «институциональную акционерную» к «менеджерской собственности».
Все это отразилось и на характере организационной структуры акционерного общества, которая прошла два этапа: сначала она реализовала потребности только производственного процесса и потому была «производственной», организуя связи между совокупностью производственных единиц; затем, по мере усложнения, она становилась «экономической».
Подведем некоторый итог вышесказанному. Выход на авансцену экономической жизни крупных акционерных компаний серьезным образом изменил картину прав и гарантий собственности. Проблема переместилась из области взаимоотношений между индивидуальными предпринимателями в область сложных взаимодействий между гражданами, институтами и государством. Эти взаимодействия осуществляются не столько в рамках формально заключенных соглашений, сколько через движение рыночных показателей, таких как курсы ценных бумаг, процентные ставки, цены. Правовые рамки, в которых в настоящее время действуют собственники, никоим образом не отменяются. Напротив, они постоянно совершенствуются. Но их роль в реализации целей собственников значительно уменьшилась, по сравнению с ролью разного рода имплицитных факторов (среди которых значительная роль принадлежит неформальным соглашениям). Укрепление деловой этики послужило взаимной гарантией разных групп собственников в большей мере, чем совершенствование правовых норм. В целом сфера неформальных деловых контактов росла быстрее, чем сфера деловых соглашений, защищенных буквой закона. Это стало следствием укрепления социальной стабильности на фоне нескольких десятилетий развития без социальных потрясений.
Анализируя акционерные предприятия с собственностью занятых, необходимо заметить, что до второй половины XX века она практически не использовалась для создания самоуправляющихся предприятий, что обусловлено рядом объективных причин.
Во-первых, организация рабочими акционерного общества открытого типа со свободной продажей выпущенных акций с целью сбора первоначального капитала уничтожает первоначальный замысел. Распространение акций за пределами трудового коллектива ведет к переходу контроля над предприятием к посторонним покупателям акций. Таким образом, цель – создание предприятия с собственностью трудового коллектива – оказывается не достигнутой.
Во-вторых, создание акционерного общества закрытого типа и продажа большей части акций (контрольного пакета) членам трудового коллектива не решит задачу привлечения к созданию коллективного предприятия значительных дополнительных средств, помимо тех, которыми располагают работники предприятия.
В-третьих, выкупить контрольный пакет акций крупного, уже существующего акционерного предприятия, при помощи собственных средств наемные работники не в состоянии. Поэтому до тех пор, пока не было создано экономического механизма, позволяющего работникам приобретать контрольные пакеты акций не только за счет собственных средств – ЭСОП, крупные акционерные предприятия рабочих не могли возникнуть.
В начале 90-х годов в США около 700 акционерных компаний полностью принадлежало рабочим и служащим, а более чем в 2 тыс. фирм доля работников превышала 51 %. К концу 1997 г. в Великобритании было отмечено 156 случаев выкупа предприятий наемными работниками.6
Таким образом, во всех тех социальных переменах, которые имели место в странах с развитой экономикой после Второй мировой войны, наряду с возросшей ролью государства, необходимо отметить значение спонтанных процессов, вытекающих из развития отношений акционерной собственности в экономике рыночного типа. Акционерная собственность и основанные на ней формы хозяйствования занимают определенную «нишу» и выполняют свою функцию в общей системе социально-экономических взаимосвязей. Они обеспечивают технологический прогресс, экономический рост и социальную защищенность граждан в развитых странах.
Экономическая форма коллективной собственности – собственность владельцев капитала – имеет как преимущества, так и недостатки. Поэтому задача науки и хозяйственной практики состоит в том, чтобы найти такие формы экономической организации, которые, сохраняя преимущества акционерной формы собственности, были бы вместе с тем избавлены от присущих ей слабостей. Наилучший баланс выгод и издержек давали бы в этом отношении такие экономические модели, в которых, с одной стороны, оказывалось бы возможным заинтересовать рабочих в успехе всего предприятия, избавиться от «диктата менеджеров», улучшить трудовые отношения на производстве и т.д. С другой – в них, в отличие от разнообразных форм самоуправляющихся предприятий, для собственников капитала сохранялось бы вознаграждение за риск, стимулирующее предпринимательские начинания и новые инвестиции.
Поиск оптимальных экономических форм организации привел к формированию многообразия долевой экономики, на явлениях и проблемах которой сосредоточил свое внимание английский экономист Джеймс Мид, понимая под долевой экономикой совокупность многочисленных схем распределения дохода предприятия. Эти схемы таковы, что позволяют в большей или меньшей мере снять разногласия и противоречия, неизбежно возникающие между владельцами предприятий (собственниками капитала) и наемными работниками (трудом).
Можно выделить четыре основных типа долевых соглашений по ряду основополагающих отличий от традиционной частно-индивидуальной собственности:7
1) участие работников предприятия в распределении дохода и прибыли;
2.) степень участия работников предприятия в собственности данного предприятия (владения капиталом);
3) возможность участия работников в управлении предприятием (привлечение непосредственных производителей к принятию решений);
4) проблемы, решаемые данной моделью.
В процессе эволюции долевой экономики происходит становление и развитие нового социально-экономического явления – экономической демократии, продолжающего многолетние усилия по оптимизации управленческих моделей в экономике и ставящего своей целью гармонизацию социальных отношений на производстве и в обществе.
Понятие экономической демократии трактуется различными исследователями весьма неоднозначно. Так, Д. Эллерман дает следующее определение: «Это смешанная экономика, где доминируют демократически управляемые компании, принадлежащие их работникам. Эта система отличается от капиталистической, в первую очередь, ликвидацией отношений найма».8
Другой американский ученый, Р. Озаки, использует термин «человеческий капитализм» и полагает, что наиболее близко к нему стоит японская экономическая модель. Исследователь выделяет три основных принципа, которым она следует: «Во-первых, человеческие ресурсы – важнейший фактор производства и, в конечном счете, источник стоимости всех произведенных товаров; во-вторых, именно люди, как носители интеллекта, способны в отличие от других ресурсов к анализу, обработке и внедрению информации, жизненно важной для создания благосостояния; в-третьих, люди, как носители эмоций, могут существенно увеличивать или снижать производительность от того, какова мотивация их труда».9
Российский исследователь Рудык Э.Н. вводит понятие «экономика нетрадиционного типа», понимая под этим как экономику, управляемую трудом, так и экономику партнерства (экономику участия) своеобразного компромисса между экономикой, управляемой трудом, и экономикой, управляемой капиталом.10
Чаще, однако, экономическая демократия рассматривается как некая система более локальных преобразований на уровне компании и предприятия.
Основой процесса экономической демократии, несомненно, является демократизация отношений собственности, в первую очередь демократизация коллективной собственности в акционерных обществах. Под демократизацией коллективной собственности (как и любой другой формы собственности) в современной экономической науке понимаются процессы изменения во взаимоотношениях экономических субъектов сообразно изменениям, происходящим в социальной межсубъектной персонификации функций, связанных с объектами собственности. В результате данного процесса неизменно расширяется и закрепляется круг экономических субъектов, которые выполняют функции собственника, ранее им недоступные.
Таблица 1.73
Типы долевой экономики
| № п/п | Название модели | Тип модели * | Участие в собствен-ности работни-ков пред-приятия | Участие работни-ков в распреде-лении прибыли | Участие работников в управлении пред-приятием | Проблемы, решаемые данной моделью |
| 1. | Модель Леклера | Соглашение о долевом распределении прибыли, получаемой предприятием | Нет | Да | Нет | п1) Повышение трудовой дисциплины |
| 2. | Модель Дюпона | Соглашение о долевом участии работников в собственности предприятия | Долевое участие в собствен-ности | Да | Частичный контроль за деятель-ностью фирмы | п 2) п 1 + увеличение инвестиций в производство |
| 3. | Корно-уллская модель | Соглашение о сотрудничестве труда и капитала | Нет | Да | Да | п 3) п 1 + появляется чувство хозяина |
| 4 | Ассоциативная модель | Соглашение о трудовой кооперации работников | Полная собствен-ность на средства произ-водства | Да | Полный контроль за деятель-ностью фирмы | п 4) и 1 + п 3 + значительно улучшается микроклимат на пред-приятии и сокращается текучесть кадров |
* Эволюция собственности происходит от модели 1 к модели 4.
Другими словами, демократизация отношений собственности есть не что иное, как демонополизация присвоения отдельными экономическими субъектами функций, связанных с объектами собственности, а, следовательно, демонополизация присвоенного субъектами полезного эффекта того или иного объекта. Демократизация коллективной собственности происходит в форме превращения наемных работников в совладельцев акционерным капиталом своего предприятия.11
Необходимость демократизации коллективной собственности определяется, во-первых, причинами сугубо экономического характера. Система отношений собственности, основанная на полном отчуждении работников от управления производством и распределения результатов (описанная еще в трудах Рикардо, Милля, Маркса), все более утрачивает свою способность обеспечивать необходимые современной экономике высокую мотивацию к труду, рост уровня производительности труда и совершенствование качества продукции.
Инициатива, новаторство, предприимчивость, ставшие решающими условиями конкурентоспособности бизнеса, могут развертываться лишь в условиях значительной автономии их носителей, при наличии у них достаточного для самостоятельности объема прав принятия решений, владения или распоряжения ресурсами.
Во-вторых, обстоятельствами социально-политического порядка: заинтересованностью в социальном согласии на производстве, без которого нельзя перейти от конфронтационного типа отношений между социальными партнерами к состязательно-партнерскому.
С точки зрения реальных тенденций и общественного восприятия демократизации акционерной собственности, ее можно охарактеризовать как систему, включающую в себя, во-первых, привлечение работников к владению акционерным капиталом компании и, во-вторых, демократизацию системы управления предприятием (см. рис. 1.17).12
Различные варианты участия наемных работников в акционерной собственности своего предприятия (в капитале) предполагают:
• владение определенным количеством акций при сохранении контрольного пакета в руках частных держателей;
• владение контрольным пакетом акций своего предприятия;
• владение всем имуществом предприятия на долевой или неделимой основе.1
Рис. 1.17 Направления демократизации акционерной собственности
Участие наемных работников в управлении акционерным обществом может происходить в виде:
• соучастия (право на получение информации о положении дел на предприятии и планах администрации; право на выражение своего мнения, которое может быть принято администрацией, а может быть и оставлено без внимания; право вносить предложения по определенному кругу вопросов, которые администрация может принять, а может отклонить; право на привлечение с совещательным голосом к решению некоторых вопросов производственного и социального характера; право на образование представительных органов, в функции которых входит участие в управлении предприятием; право на представительство в органах управления предприятием на условиях меньшинства);
• самоуправления (право на «обязательное» и «принудительное» (для работодателя) участие в принятии решений; право отлагательного вето на определенные решения администрации; право самостоятельно решать некоторые вопросы производственного и социального характера; право на равное представительство в органах управления предприятием);
• рабочего контроля (право контроля за действиями администрации без непосредственного вовлечения в управление предприятием; право отлагательного или безусловного вето на определенные решения администрации по главным вопросам производства и распределения его результатов);
• самоуправления (право на прямое управление предприятием по главным вопросам предпринимательской деятельности всеми работниками на основе принципа «один человек – один голос» и на косвенное управление через избранных ими и подконтрольных им представителей – по всем остальным вопросам; право на найм администрации по контракту с возложенными на нее функциями оперативного управления предприятием).13
Исследователи выделяют три группы факторов, способствующих особенно быстрому развитию процесса демократизации акционерной собственности в мировой экономике в 70-90-е годы.
Во-первых, демократизация политических процессов, протекающих в западных странах. Их конфликт с автократичной практикой хозяйственного управления, основанной на управлении фирмами и предприятиями лишь незначительным числом крупнейших акционеров и назначенными ими менеджерами.14
Так, известный представитель Кембриджской школы А. Пигу отмечает: «Появляется все больше и больше признаков того, что если источником трудовых конфликтов до недавнего времени служили недовольство рабочих уровнем оплаты труда, то новым источником недовольства стал сам по себе статус наемного труда, ощущение того, что промышленная система в ее сегодняшнем виде лишает их тех свобод и обязательств, которые свойственны людям свободным. Чтобы снять это противоречие, нужно преобразовать систему производственных отношений, превратить наемного работника в сособственника, совладельца акционерным капиталом компании».
Во-вторых, сам характер технического прогресса подрывает традиционно капиталистические принципы хозяйственной организации. Вложения в «человеческий капитал» – в образование, здравоохранение и перемещение рабочей силы – постоянно возрастают, и сейчас уже примерно равны инвестициям в вещественные активы – в здания, сооружения, машины, оборудование, товарно-материальные запасы. Эти сдвиги, с одной стороны, привели к тому, что представленный рабочими «человеческий капитал» стал играть в процессе производства, по меньшей мере, такую же важную роль, как и вкладываемый в дело предпринимателями (акционерами) капитал, направляемый, в основном, на приобретение средств производства. С другой стороны, повышение образовательного уровня рабочих, превращение труда в сложный творческий процесс все больше делает наемных работников партнерами «де-факто».
Расчеты показывают, что приблизительно 1/3 роста ВНП США за 1948-1992 гг. была обусловлена повышением образовательного уровня американской рабочей силы, половина приходилась на технологические инновации и «ноу-хау», что также зависит от образования. И лишь 15% роста ВНП обусловливалось увеличением основного капитала.15
Кроме того, в связи с усложнением производства постоянно растут затраты на подготовку персонала для работы именно на данном предприятии фирмы, так что подготовленный работник в глазах руководства фирмы приобретает все большую ценность, ибо заменять его на другого экономически нецелесообразно.
В-третьих, впечатляющие успехи японских корпораций на мировых рынках. Считается, что эти успехи во многом были связаны с патерналистскими принципами организации – с системой пожизнен-ного найма, с зависимостью оплаты труда и продвижения по службе от стажа, с «семейными» отношениями внутри фирмы. Американские корпорации стараются перенести на свои предприятия кружки качества, систему бонусов, методы опеки персонала и т.д. Но многое в японских принципах организации труда не имеет общих корней не только с американской демократией, но даже с европейским консерватизмом.
Добавим еще фактор многообразия собственности. Нет форм собственности и хозяйствования, пригодных на все времена и эффективных во всех условиях. Новые задачи предъявляют к системе отношений собственности новые требования. И речь идет не просто об увеличении числа субъектов наличных форм присвоения или об изменении размеров их объектов. Имеют место процессы возникно-вения иных, по сравнению с существующими, форм собственности и их симбиоза с уже функционирующими. В результате структура форм собственности и хозяйствования постоянно обогащается и услож-няется, становится плюралистичной.
Тенденция демократизации производственной собственности выступает в форме создания собственности работников, получившая достаточно широкое распространение в США и в ряде других развитых стран (Англии, Италии, Венгрии и др.).
Наибольшее распространение и государственную поддержку процесс демократизации собственности получил в США, когда в
1974 г. был создан механизм, позволяющий работникам приобретать акции компаний не только на собственные средства, но и за счет будущих доходов компаний – «План владения акционерной собственностью компаний работниками» (ЭСОП). По сути дела ЭСОП представляет собой метод финансирования выкупа акционерной собственности в рассрочку и накопления инвестиционного капитала.
В сравнении с ЭСОП, другие методы участия наемных работников в собственности своих компаний проигрывают, так как не считаются с реальностью – ведь рабочие, занимающие по доходу низкие места на социальной лестнице, не могут позволить себе покупать акции на свои сбережения или заработную плату. Эти покупки уменьшают совокупный спрос на товары и услуги, обостряют проблему сбыта, создают главное условие для снижения темпов экономического роста и кризиса перепроизводства. Программа же ЭСОП выступает как инструмент демократизации кредита в тех странах, где кредиты у банков де-факто монополизированы крупным капиталом.
Отличительной особенностью этой системы является то, что она оказалась выгодной всем: и работникам, и предприятиям, и государству. Работник, участвуя в программе ЭСОП, может стать совладельцем предприятия, не выложив ни одного доллара из своего кармана. С точки зрения государства, этот механизм также весьма эффективен; дает увольняющимся работникам дополнительную компенсацию, частично облегчая финансовое бремя пенсионного обеспечения и социального страхования. С точки зрения компаний система ЭСОП является великолепным финансовым инструментом для получения заемных средств, кроме того, это возможность привести в действие мощные стимулы, связанные с персонификацией собственности, использовать «чувство хозяина» в целях повышения эффективности и качества труда.
Иначе говоря, внедрение программ участия работников в акционерной собственности позволяет достичь баланса между тремя ключевыми проблемами, вызывающими в обществе наибольшую озабоченность в период денационализации – социальной справедливостью, экономической эффективностью и поступлением средств в государственный бюджет.
С середины 70-х годов в США было принято более 20 законодательных актов, которые значительно увеличили привлекательность такой формы участия работников в собственности, предоставляя осуществляющим ее компаниям различные налоговые льготы, являющиеся исключительной возможностью аккумуляции финансовых средств для модернизации производства и развития предприятия в целом.
В конце 70-х начале 90-х гг. процесс привлечения работников к участию в акционерном капитале своих компаний нарастал быстрыми темпами. В 80-90-е годы число планов по созданию ЭСОП увеличивалось в среднем на 300-600 ежегодно и охватывало от 300 до 600 тыс. новых участников в год. К началу 90-х годов в США насчитывалось более 12 тыс. компаний, акционерный капитал которых полностью или частично принадлежит занятым в них рабочим и служащим (в середине 70-х годов – около 300 компаний). Общая численность занятых в них составляет почти 12 млн. человек. От
1 млн. до 1,5 млн. работников занято в фирмах, где им принадлежит свыше 20% основного капитала, около 1 млн. работников занято более чем в 2 тыс. фирм, где их доля превышает 51%.16 Кроме того, около 4 млн. человек насчитывали другие программы, предлагающие работникам опционы по выкупу акционерной собственности их компаний по льготным ценам.17
Среди компаний, акционерный капитал которых полностью или частично находится в собственности работников, преобладают небольшие и средние закрытые корпорации, где занято примерно 200 человек, а годовой оборот продаж составляет около 50 млн. долларов. Доля таких корпораций среди ЭСОП – 85%. В то же время можно констатировать рост популярности программ участия наемных работников в собственности и среди открытых корпораций.
По крайней мере, в 1 тыс. открытых корпораций (15% их общего числа), среди которых такие ведущие промышленные и финансовые компании как «Анхойзер-Буш», «Локхид», «Полароид», «Проктер энд Гэмбл», имеется определенная доля собственности работников (более 5%). По данным американского экономиста Дж. Блази, в среднем эта доля составляет около 12%, а в 1998 г. в каждой четвертой из 7000 открытых корпораций значительные пакеты акций принадлежат наемному персоналу, причем рядовым работникам принадлежит в среднем 15-20%.18
Еще раз подчеркнем, что совместная собственность работников может означать практически любую долю их участия в собственности – от десятых долей процента до 100% акционерного капитала. При этом «долевые участники», оказавшись в меньшинстве среди держателей акций компании, могут вовсе не иметь никакого влияния на принимаемые решения. Программы привлечения работников к собственности в таких компаниях – это средство получения персоналом дополнительных социальных выплат. Теоретически в таких компаниях должна была бы осуществляться схема партнерства своих работников со сторонними держателями акций. На практике же, однако, эти компании в общем ничем не отличаются от обычных акционерных обществ, если не считать, что некоторой частью акционерного капитала владеют их же наемные работники, получающие таким образом прибавку к заработной плате в виде дополнительного дохода – дивидендов от накопления капитала. К этой категории относятся почти все большие компании, проводящие политику демократизации собственности. Около 80% американских компаний, где наемные работники имеют определенную долю в собственности, контролируются и управляются частными держателями акций, которые владеют большей частью акционерного капитала этих компаний. 100% акционерного капитала принадлежит работникам лишь в 3% компаний с программой ЭСОП.
Поэтому, предприятиям с участием рабочих в собственности и прибыли ни в коем случае нельзя автоматически давать ту же характеристику, что и самоуправляющимся компаниям, контролируемым работниками. Нельзя согласиться с теми авторами, которые представляют как единый процесс «рост производственных кооперативов и фирм, практикующих разнообразные формы участия рабочих в управлении, в распределении прибыли и во владении акциями».19 На самом деле простое количественное увеличение степени участия работников в собственности фирмы может привести к качественным изменениям характера ее хозяйственных мотиваций –
в результате перераспределения контроля.
Анализируя зарубежную экономическую литературу, можно выделить следующие причины привлечения работников к участию в акционерной собственности: решение управляющего звена о создании дополнительного плана доходов для работников компании в качестве мотивационной и социальной меры (91% опрошенных менеджеров); намерение использовать финансовые льготы при взятии кредита, предоставляемые законодательством при введении собственности работников (74%);20 примерно в половине случаев принятие решения о выкупе доли или всего акционерного капитала работниками было связано с уходом на пенсию прежнего владельца преуспевающей частной компании и его стремлением сохранить бизнес, передать его в надежные руки, а также получить готовый рынок для своих акций и только 5% всех компаний, приобретенных наемными работниками, выкуплено в связи с угрозой банкротства или поглощения другой компанией.21
Влияние на экономические показатели и, прежде всего, на рост производительности труда – ключевой вопрос при решении о применении систем участия работников в акционерной собственности компании.
Крупное исследование о развитии собственности работников в США и ее влияние на экономическую эффективность компаний было проделано американскими учеными Дж. Блази и Д. Крузом, в котором они утверждают, что по экономическим показателям компании с участием работников в собственности в среднем не уступают обычным корпорациям, а часто и превосходят их.22
Исследования предприятий с собственностью занятых, проведенные Дж. Лоугом, Дж. Блази, Д. Крузом и другими, позволяют сделать ряд теоретических выводов.
Во-первых, чем выше в акционерных компаниях доля собственности работников, тем, как правило, лучше производственные результаты. Этот вывод подтверждается анализом результатов деятельности 360 высокотехнологичных компаний, проведенным Национальным центром собственности занятых.23
Во-вторых, эффективность предприятий, основывающихся на участии работников в собственности и прибылях, подтверждает и анализ с точки зрения теории трансакционных издержек. Логика доказательств исходит здесь из того факта, что эффективность реализации трудовой энергии позитивно связана с дисциплиной (надзором), наличием специфических активов (уникальной квалификации), трудовой моралью, лояльностью к фирме, вознаграждением. Каждый фактор сам по себе позитивно влияет на результат, но в комбинациях с другими это воздействие может нейтрализоваться или стать отрицательным.
Если сравнивать эффективность организаций традиционного построения – иерархического, с четким разделением организаторского и исполнительского труда, с организациями на принципах участия персонала в прибылях и собственности, то пофакторный анализ подводит к следующему выводу. В компаниях первого типа эффективность трудовых усилий зависит преимущественно от способности собственников обеспечить принуждение к труду и характера стимулов. Кооперация, информационные потоки и инновационные процессы обычно слабы. В компаниях второго типа выше издержки по формированию системы правомочий, особенно в начальной фазе развития фирмы, но значительно меньше затраты на принуждение, лучше трудовая мораль, высок уровень лояльности, информационного обмена. Кроме того, участие персонала в собственности приносит наибольший эффект в меньшего размера организациях. Более подробно это сравнение представлено в таблице 1.8.
В-третьих, в сравнении с традиционными фирмами, компании, применяющие только систему участия в собственности и не практикующие других методов демократизации производства и мотивации труда, демонстрируют лишь незначительное, и то не всегда, превосходство по экономическим показателям. Одно лишь наделение рабочих акциями и получение ими дивидендов не оказывает сколько-нибудь заметного влияния на мотивацию к труду. И по той простой причине, что рабочие не берут на себя ответственности за финансовый успех своей компании, если власть принимать производственные решения полностью остается в руках управленческой иерархии, а они продолжают занимать на производстве подчиненное положение исполнителей приказов. Собственность без экономической власти – фиктивная собственность. У фиктивных собственников сохраняется психология наемников, заинтересованных лишь в увеличении собственного дохода. Эта психология – главная преграда на пути превращения рабочих в эффективных, ответственных собственников, для которых обеспечение финансового успеха своего предприятия и недопущение риска его банкротства – главный общий интерес.24 Как отмечают Дж. Лоуг и К. Томас, и мы разделяем эту позицию, «одной лишь собственности работников недостаточно, для создания эффективной культуры новой собственности нужны также другие элементы».25
В-четвертых, лишь одновременное применение в компании развитой системы участия работников в собственности и в управлении дают заметный положительный эффект. Средний темп роста производительности труда в демократически управляемых корпорациях был на 3% выше, чем в корпорациях с административно-командной системой управления.26
Объективная необходимость возрастания роли работников в управлении производством и экономическом контроле определяется, прежде всего изменением характера труда и качества рабочей силы. В силу растущей интеллектуализации труда изменяется структура производительного класса, он во все большей степени должен владеть и распоряжаться производственной информацией. Сегодня уже можно утверждать, что существует объективная тенденция превращения производительного класса в управляющий. Ассоциированному капиталу приходится расставаться с иллюзией, что проблему конкурентоспособности в глобализованной экономике можно решить, не изменяя отношения «господство-подчинение» на производстве или, точнее, не демократизируя структуру управления компаниями и предприятиями.
Таблица 1.8
Трансакционные издержки в фирмах без участия (1)
и с участием работников в собственности (2)
| | 1 | 2 |
| Почему заключаются контракты | Обеспечить предложение рабочей силы | Специфицировать права собственности и процесс принятия решений |
| Кем заключаются контракты | Менеджер, представители собственника (включая профсоюзы) | Менеджер, представитель работников-собственников |
| Издержки заключения контрактов | Средние | Высокие |
| Эффективность контрактов | Эффективны при иерархической организации | Эффективны при условии малого размера фирмы, специфических активов и/или при установке персонала на идентификацию с фирмой |
| Издержки принуждения | Высокие | Низкие |
| Влияние принуждения на стимулы к труду | Негативное, кроме сдельных работ | Позитивное при малом размере фирмы |
| Влияние принуждения на информационные потоки | Негативное | Позитивное |
Переход от прежней авторитарной, иерархической системы управления предприятиями к демократической предполагает сотрудничество, социальный договор, а не противостояние собственника и высшего менеджмента, с одной стороны, и труда – с другой. Формы такой системы управления могут быть различными: от низшей – ограничение привлечения работников к управлению до совместного управления и до, наконец, высшей формы производственной демократии – самоуправления работников.
Таким образом, участие наемных работников в собственности своих компаний объективно взаимосвязано с демократизацией процесса управления. Данный вывод поддерживает известный американский экономист П. Самуэльсон, отмечающий, что само по себе привлечение работников к участию в акционерной собственности вряд ли может поднять доходы и стоимость акций компаний. Прибыльность и производительность труда улучшаются, лишь если участие работников в собственности является частью более широкой программы по их вовлечению в процесс принятия ежедневных решений.27
Однако, несмотря на то, что практически все исследования пришли к выводу о наличии явно выраженной позитивной корреляции между участием работников в собственности в сочетании с другими элементами производственной демократии и мотивации с экономическими результатами деятельности компаний, в реальной действительности система демократизации акционерной собственности применяется лишь частично. Весь процесс превращения рабочих в акционеров полностью находится под контролем капитала и осуществляется исключительно в интересах повышения интенсивности накопления на основе роста эффективности производства. Именно это обстоятельство – полный контроль капитала – определяет методы, формы и особенности демократизации собственности.
Обследование 169 фирм, привлекающих работников к совладению в акционерном капитале, проведенное специалистами Мичиганского центра собственности занятых, показало, что рабочие контролируют большинство акционерного капитала в 30% этих фирм, участвуют в выборах Совета директоров в 27% фирм, схемы участия работников в управлении реализуются в 36% фирм. Национальный центр по проблемам акционерной собственности работников предоставляет аналогичные оценки: 85% компаний с коллективно- долевой собственностью не предоставляют своим работникам права голоса при принятии стратегических решений. Компания, где доля собственности рабочих и служащих превышает 51%, дает право голоса своим работникам только в 43% случаев. В компаниях, где доля собственности рабочих составляет 20-50%, ограничения на участие в голосовании по производственным и финансовым вопросам еще шире.
Снижение у рабочих мотивации к труду в условиях, когда менеджмент не хочет решать проблему перераспределения власти на производстве в пользу работников-совладельцев акционерным капиталом, является основной причиной отказа корпораций от различных форм демократизации коллективной собственности. Из 500 фигурирующих на страницах журнала «Форчун» крупнейших акционерных обществ, вводивших такую форму демократии на рабочем месте как «кружки качества», 83% отказывались от этого элементарного вида включения рабочих в принятие производственных решений через 18 месяцев. Партисипативное управление дает эффект только в условиях развития отношений доверия между рабочими и управляющими. Без разрушения системы бюрократического контроля над рядовой рабочей силой развитие отношений доверия и партнерства на производстве невозможно. Бюрократический контроль порождает у рабочих убеждение, что выгоду от роста производительности труда и прибыльности производства получают не они, а менеджеры и посторонние акционеры, не подпускающие их к распределению продукта их труда.
Развитие противоречия между демократической формой собственности и традиционной практикой командного управления рано или поздно приводит к прекращению существования предприятий, где работники являются совладельцами акционерного капитала.
Еще одно серьезное препятствие процессу дальнейшей демократизации коллективной собственности состоит в том, что само участие в управлении предприятиями требует от рабочих совершенно иного уровня общей и экономической культуры, более высокой подготовки и глубоких знаний. А это не приходит автоматически вместе с продажей части акционерного капитала.
Сегодня можно утверждать, что масштабы собственности работников в США в последние 5-6 лет стабилизировались и компании, использующие программы по демократизации собственности, за 20 лет достигли стадии зрелости, характеризующейся развитием противоречия между капиталом (менеджментом) и трудом (рабочими-собственниками) по вопросу перераспределения власти на производстве. Поэтому считаем вполне оправданным прогноз ведущего американского специалиста в области собственности работников, директора Национального центра собственности работников К. Розена – в США доля этой формы собственности в перспективе вряд ли превысит 20-25%, что соответствует ее месту и роли в общественном капитале и возможностям оптимального использования в экономике.28
Однако, ведя речь о привлечении работников к участию в собственности, необходимо видеть проблему со всеми ее социально-экономическими последствиями как на уровне отдельных фирм, так и в масштабе всей экономики. Очевидно, что экономическая демократия не может быть безграничной. И вовлечение работников в принятие решений, и распространение производственного капитала имеют свои пределы. Ясно, что процесс принятия финансовых, производственных, управленческих, предпринимательских, инвестиционных и иных решений в экономике предполагает высочайший уровень квалификации – нельзя ожидать эффективных результатов, если все важнейшие стратегические решения будут приниматься голосованием. Трудно представить себе идиллическую картину полного и равного разделения собственности между всеми работниками – это вряд ли возможно, хотя бы в силу неравных способностей, различного уровня знаний и квалификации, личностных характеристик, степени приложенных усилий и т.д. Уже одно это непременно приведет к неравномерному распределению собственности, к ее аккумуляции, а значит и к разной степени экономического влияния. Такая ситуация чревата конфликтом между положением занятых в компании как работников так и собственников, что усугубляется принципом голосования по количеству акций. Различен и предпринимательский потенциал людей, стремление брать на себя повышенный риск за капиталоемкие нововведения и рыночные инициативы.
Таким образом, если участие работников в акционерной собственности компании следует, безусловно, рассматривать как мощное средство трудовой мотивации, то к участию работников в управлении нужно подходить намного более осторожно. Это участие не должно приводить к переходу контроля над предприятием к собственникам-работникам. «Рациональное решение этого кажущегося противоречия – в нахождении оптимальной, «безопасной» доли владения персоналом голосующими акциями либо в установлении ограничений на участие собственников-работников в управлении».29 Интересно, что экспертные оценки оптимальной доли участия персонала в капитале мелких и средних фирм дают цифру
10-15% и несколько меньше для крупных.30
Немало вопросов вызывает также идея о безусловном и навечном закреплении собственности за работниками предприятий, особенно в варианте непременного контрольного пакета акций, тем более – 100% владения. С точки зрения оптимальной макроэкономической динамики в рамках всего рыночного хозяйства (перелив капитала, мобильность рабочей силы, финансовые потоки) 100%-ное владение предприятием его работниками и создание на этой основе закрытого акционерного общества имеет явные недостатки, поскольку ограничивает вышеупомянутую динамику. Такое владение сдерживает и доступ самого предприятия к внешним инвестиционным ресурсам. Думается, что такого рода «макроэкономические» сомнения имеют основания. С ними уже сталкиваются некоторые американские компании, полностью выкупленные своими работниками. Они вынуждены продавать часть акций внешнему инвестору для решения возникших финансовых проблем. Кроме того, 100%-ное владение коллективным предприятием, особенно крупным, препятствовало бы процессу демонополизации, что особенно актуально в российских условиях. Поэтому, как нам представляется, стремиться к 100%-ному владению предприятием работниками (за исключением мелких и мельчайших предприятий) нецелесообразно. Было бы правильным, чтобы не менее 20-30% акций предприятий (а во многих случаях даже больше) принадлежали внешним держателям для расширения инвестиционной базы.
Участие непосредственных производителей в акционерной собственности и в управлении, как и экономическая демократия вообще, несомненно, отражает объективные тенденции в общественном производстве, научно-техническом прогрессе. Они в большинстве случаев эффективны, как с экономической (особенно на микроуровне), так и с социальной точек зрения. Невозможно отрицать огромный мотивационный социальный потенциал демократизации производства, корпорации будут продолжать нуждаться в гибких источниках финансирования и «терпеливом» капитале, которые дает собственность служащих. В частности и по этой причине система демократизации коллективной собственности применяется в настоящее время более чем в 50 странах мира, став во многих случаях составным элементом денационализации. Япония, США, Франция, Канада, Великобритания, ФРГ составили «шестерку» лидеров применения планов участия в акционерном капитале и прибылях (соответствующие оценки по 100-бальной шкале: 68; 68; 62; 54; 54; 54). Среди аутсайдеров по странам – членам ОЭСР – Греция (23), Испания (25), Италия (26), Португалия (28).31
Страны бывшего социалистического лагеря также используют преимущества демократизации отношений акционерной собственности и управления предприятием. Например, КНР следует по пути развития многоукладной (смешанной) рыночной экономики. При этом собственность работников (совместная и долевая) обнаруживает в Китае устойчивую тенденцию роста: в период 1978-1996 гг. ее доля в промышленности выросла с 22% до 38%. Высокие темпы экономического роста в этой стране многие эксперты непосредственно связывают с обретением работниками-собственниками мощных трудовых мотиваций и возможностей влиять на поведение менеджмента.32
Все многообразие действующих в мировой рыночной экономике фирм, в зависимости от степени демократизации отношений собственности и участия наемных работников в управлении (право на доход и право контроля), можно представить в виде таблицы 1.9.
Описанный выше опыт представляет немалый интерес и для нашей страны, ведь в результате приватизации Россия стала фактически крупнейшей в мире страной с преобладанием такой формы коллективной собственности, как собственность трудового коллектива. В свете этой специфической ситуации, которая сложилась в сфере распределения прежней государственной собственности в нашей стране, особое значение в качестве мотивационного и управленческого ресурса, в качестве фактора социальной стабильности может приобрести процесс демократизации акционерной собственности, потенциал которой у нас практически не используется. Было бы крайне нерационально не подкрепить фактор участия работников в собственности внедрением других элементов производственной демократии: развитием системы подготовки и переподготовки кадров, участием работников в процессе принятия производственных решений и расширением автономии на рабочем месте, использованием материальных стимулов и участием в прибылях, в зависимости от качества труда, предоставлением работникам информации о деятельности компании, ее экономических и финансовых результатах, планах.
Однако социальный вектор развития российской экономики в области управления производством и участием в капитале не соответствует общемировым тенденциям. Законов и нормативных актов, специально регламентирующих вопросы участия работников в управлении организацией, сегодня просто нет.
Так, «Типовой устав открытого акционерного общества, созданного при приватизации государственного предприятия», предусматривает представительство трудового коллектива акционерного общества в совете директоров. Но, во-первых, без установления нормативов. Во-вторых, срок действия Типового устава открытого акционерного общества ограничен периодами приватизации. После его окончания действуют нормы, определенные Законом РФ «Об акционерных обществах». А в нем представительство трудового коллектива акционерного общества в совет директоров последнего не предусматривается. Таким образом, Закон «Об акционерных обществах» по сути, отвергает какие-либо права работников на участие в управлении, капитале и прибыли, включая те, которые регламентируются действующим КЗОТом.
Аналогично обстоит дело с участием работников в имуществе (капитале) акционерных обществ. Работники акционерного общества утратили право приобретать акции из фонда акционирования работников предприятия (ФАРП), если заявка на приватизацию подписана после 1 февраля 1994 г. До этого работники приватизируемых предприятий могли приобретать акции из ФАРП, коль скоро таковые образовывали долю уставного капитала предприятия в соответствии с планом приватизации, утвержденным до выхода Государственной программы приватизации. Но указанная норма, как оказалось, не гарантировала работников от посягательств на их права. Так, ГКИ РФ в обход законодательства выставило на продажу на коммерческом конкурсе (наряду с госпакетом акций) 5% акций АО «Рыбинские моторы», зарезервированных за ФАРПом.
Законодательство обусловливает право наемных работников акционерных обществ на полновесное участие в управлении обществом и распределении полученной прибыли наличием у работников доли в капитале акционерного общества. Но в качестве акционеров работники не уравнены в правах с другими категориями граждан, участвующих в капитале акционерного общества. Имеются в виду такие нормы, как: наделение работников неголосующими акциями при выборе ими первого варианта льгот или в случае закрепления акций в федеральной собственности; ограничение на период приватизации представительства акционеров, являющихся работниками акционерного общества, в совете директоров и др.
Таблица 1.9