Geum.ru

О. Г. Носкова История психологии труда в России Учебное пособие

Вид материалаУчебное пособие
Глава VI. Исследования, обслуживающие cферу труда (психологический аспект)
Задание к § 28
Подобный материал:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   ...   19

Глава VI. Исследования, обслуживающие cферу труда (психологический аспект)

§ 28. Некоторые предваряющие представления



Не исключено, что эффект отставания изысканий от про­ектов (проекты задают изыскания) во времени является вполне закономерным и не специфичным только лишь для рассматриваемого здесь исторического периода. По крайней мере в те годы в контексте развития психологического зна­ния о труде дело обстояло не так, что авторы фундаменталь­ных и прикладных исследований каким-то таинственным об­разом знавшие, что именно нужно исследовать, накаплива­ли знания, а проектировщики разного рода, пользуясь эти­ми знаниями, порождали более или менее реалистические проекты, рекомендации, которые затем некто практически внедрял во славу фундаментального знания.

Дело обстояло иначе: развивающееся хозяйство страны ставило общество перед огромными трудностями, часом ка­завшимися кому-то неодолимыми (это прежде всего, как не раз отмечалось, бьющее в глаза количество катастроф, уве­чий и прочих несчастий в сфере труда), в ответ на эти труд­ности нужно было оперативно придумывать - проектиро­вать - какие-то меры, средства, опираясь на опыт и здра­вое разумение, одновременно - и, следовательно, уже с от­ставанием - начиная необходимые и возможные изыскания, исследования; затем, если эти исследования проясняли воз­никшую проблему, можно было поправлять принятые меры, совершенствовать придуманные средства или придумывать дополнительные, новые. Это - во-первых.

Во-вторых, и практик-проектировщик, и исследователь часто объединялись в одном лице, поскольку практик, стол­кнувшись с производственными трудностями, не мог уповать на мобилизацию сил прикладной или фундаментальной пси­хологии - таковых в обществе часто не оказывалось.

В-третьих, по каким-то причинам, в рассмотрение кото­рых мы здесь не входим, занятия научными изысканиями от­нюдь не были исключительным делом только работников высших учебных и академических учреждений. Как мы далее увидим, капитальный многолетний труд по классификации профессий, предполагающий огромную аналитическую рабо­ту, не говоря уже о сборе соответствующего эмпирического материала, выполнил С. М. Богословский, который после окончания медицинского факультета Московского универси­тета в 1894 г. сначала работал (единственным) врачем на Черноморском побережье Кавказа, затем в течение несколь­ких лет - врачем текстильной фабрики одного из уездов Московской губернии (был уволен за публикацию сведений о заболеваемости рабочих фабрики); с 1900 г. он - земский врач Богородского уезда Московской губернии. Книга его - «Система профессиональной классификации», в которой упо­рядочены 703 вида производств и промыслов (для сравне­ния - принятая в то время в Европе классификация Бертильона [237] включала 194 их вида) была издана Москов­ским губернским земством в 1913 г. [25].

Разработку «Железнодорожной психологии», новой ин­тегральной области знания, призванной рассматривать все существенные вопросы эксплуатационной железнодорожной службы, касающиеся человека, сделал инженер И. И. Рих­тер, работник аппарата управления Петербургско-Варшавской железной дороги, занимавшийся по долгу службы ста­тистикой. Он но собственной инициативе собирал сведения по разным вопросам железнодорожного дела, упорядочивая их на карточках с помощью разработанной им еще в 1882г. классификационной системы. К 1912 г. у него накопилось до 20 тысяч карточек, а рабочая библиотека насчитывала свы­ше 3 тысяч томов. Много лет И. И. Рихтер редактировал журнал «Железнодорожное дело», в котором он выступал с работами, посвященными учету человеческого фактора в эк­сплуатации дорог. В ряде номеров этого журнала за 1985г. (№№ 25-32, 35, 38, 41-48) публиковалась названная выше работа.

Наиболее проницательные и сочувственно относящиеся к рабочему народу представители профессиональной науки - такими были, например, И. М. Сеченов, Ф. Ф. Эрисман и другие - откликались постановкой необходимых исследова­ний на те трудности, по поводу которых металась в поисках ответов передовая общественная мысль. Соответствующие вопросы мы рассмотрим в связи с проблематикой профессиоведения, работоспособности и утомления в §§32, 33.

Врач А. Л. Щеглов на заседании Русского Общества Нормальной и Патологической Психологии в Петербурге в 1909 г. изложил программу нового направления науки, наз­ванного им «эргометрией» [224]. Под эргометрией он пони­мал область знания, призванную изучать работоспособность. При этом он, врач, говорит не только об организме: пробле­му работоспособности он ставит как «... основной вопрос на­шей психической личности» (224. С. 23). Названную область он понимал как достаточно широкоохватную, учитывающую особенности и работника, и условий труда, и возможности воспитания и самовоспитания.

Инженер С. Канель [72] провел тщательное исследование в полевых условиях, приближенных к лабораторным (сейчас бы это могли назвать - «естественный инженерно-психоло­гический эксперимент»), чтобы получить ответ на вопросы о том, насколько виден красный семафорный огонь, от чего за­висит его видимость, какой оттенок красного цвета наиболее хорошо воспринимается (не только днем, но и ночью). Для определения точной видимости разных стекол был изготов­лен восьмигранник вроде тиары, который мог вращаться - поворачиваться - вокруг огня семафора. В каждую грань были вставлены разные стекла. Испытуемые смотрели изда­ли на стекла, показываемые в неизвестном им порядке и в ус­ловленные моменты времени отмечали «характеристичность» впечатления красного цвета. Установлены новые, неожидан­ные факты и зависимости.

Преподаватель ремесла в техническом училище А. И. Лоначевский не нашел в психологической и педагогической ли­тературе тех лет однозначного научного понятия для фикса­ции того явления, которое он выделил, наблюдая деятель­ность опытных работников и начинающих, учащихся. Сам он тоже не нашел возможным выразить свое обретение в аб­страктной форме, а вместо этого дал три конкретных приме­ра-описания, содержащие признаки навыка в его понима­нии - различные формы участия сознания в действиях (че­ловек может или не может одновременно с выполнением тру­дового действия - вязания - отвлекаться на что-либо иное); отличие «навыка» от знания «фактически - различе­ние ориентировки и исполнения); трудности, связанные с попыткой человека осознать свой давно и прочно освоенный способ действия (соответствующий пример к § 25 см. на с. 133). Фактически А. И. Лоначевский провел аналитичес­кую работу над материалом своих наблюдений и выделил еще в 1890 г. существенные признаки навыка, хотя сделал это вне общепринятой для науки формы представления ре­зультатов своего поиска и под «обманчивым» названием пуб­ликации «О причинах, влияющих на избрание поприща дея­тельности оканчивающими ремесленные училища» [108. С. 169-174].

Педагогический Музей в Москве планировал научное изу­чение психологии юношества в связи с проблемой выбора профессии. С этой целью был организован отдел «юношествоведения». В рамках данного направления было сделано немало. В 1916 г. были опубликованы книги Н. А. Рыбнико­ва «Деревенский школьник и его идеалы. Очерк по психоло­гии школьного возраста», «Идеалы гимназисток. Очерк по психологии юности». Эти публикации были основаны на оп­росных (анкетных) исследованиях.

Итак, диапазон психологических по содержанию исследо­ваний, ориентированных на производство, труд, выбор про­фессии, а соответственно и психологических знаний о челове­ке как субъекте труда (профессионально функционирующем или формирующемся) был весьма широк. И авторами их были отнюдь не обязательно «официальные» психологи. Что касается так называемой «академической» (официально-на­учной) психологии, то она обычно не снисходила до хозяй­ственных проблем и, по-видимому, не могла быть существен­но полезной ведущим силам прогрессирующего общества.

Ценной особенностью специалистов, озабоченных разви­тием хозяйственных предприятий (а это были, как отчасти отмечалось, инженеры, врачи, фабричные инспекторы, юрис­ты), была направленность на комплексное виденье встающих проблем. Их не останавливал «заколдованный круг» «своей» специальности. Более того, врачи акцентируют идею «соци­альной» или «общественной» медицины (Н. А. Вигдорчик, 1906), идею «социальной техники», а не просто «техники бе­зопасности» (Н. А. Шевалев, 1911), инженеры акцентируют идеи о том, что человек - не машина, а субъект деятельно­сти, управляемый сознанием (И. И. Рихтер, 1895); юрист А. Ф. Кони (1897) поднимает вопросы воспитания личности и т. д. Поэтому совершенно не случайно, что продукты изыс­каний, исследований, обследований, аналитической и систе­матизирующей работы соответствующих специалистов име­ют многостороннее - междисциплинарное и, в частности, собственно психологическое значение.

Трудности в сфере производства, профессиональной дея­тельности порождали, стимулировали отнюдь не только на­учный поиск, но и некие оправдательные вымыслы, конфабуляции, псевдознание: так, Совет съездов промышленности и заводских предприятий, по свидетельству «Русских ведо­мостей», нашел, что «...труд взрослых рабочих не подлежит нормировке; здесь должна быть предоставлена полная сво­бода труда» [9. С. 698] - это есть идея передачи рабочих в произвол предпринимателей, «обосновываемая» ссылкой на принцип свободы труда.

Анализ причин несчастного случая представлялся мало­понятным делом. И даже очень основательный юрист В. П. Литвинов-Фалинский не удержался в связи с этим от утверждения несколько агностического толка, заметив, что такой анализ связан с «непреодолимыми затруднениями» (см. его книгу: Фабричное законодательство и фабричная инспекция в России. 1900).

Описанные выше обстоятельства еще раз напоминают, что развитие нашей науки неверно было бы понимать как в основном саморазвитие идей, концепций, влияние идей на идеи и пр. Не следует, по-видимому, также видеть развитие психологии труда просто как «отпочкование» ее вместе со «всем» психологическим знанием от философии. В рассмат­риваемом случае развитие психологического знания о труде и трудящемся есть прежде всего следствие ориентировки ду­мающих людей на возникающие трудности в обществе.

Задание к § 28



Ниже приведены краткие высказывания некоторых авторов. Постарай­тесь распределить их по следующим темам, разделам: а) психология про­фессий; б) психология трудовой деятельности или субъекта труда (инди­видуального или группового) в определенных типичных ситуациях; в) пси­хологические аспекты работоспособности, утомления; г) психологические вопросы формирования (обучения, воспитания, самовоспитания) профессио­нала; д) психологические вопросы профессионального самоопределения на этапе выбора профессии, обдумывания профессионального будущего; е) об­щетеоретические, методологические вопросы психологии трудовой деятель­ности.

1. «Начертательная геометрия... должна, главным образом, развивать конструктивное воображение, а не умение решать типовые задачи (по тео­ремам)...» (П. К. Энгельмейер, 1890).

2. «Таким образом, мы должны заниматься разбором междучеловеческих отношений в большей степени, нежели чисто научно-медицинскими воп­росами, и без этого рассмотрения мы не можем предложить рациональных мер для устранения несчастных случаев» (М. С. Уваров, Л. М. Лялин, 1907).

3. «Мы сперва рассмотрим отдельные психологические процессы, соот­ветствующие тем или иным моментам рассматриваемых профессий, возни­кающие одновременно и параллельно моментам ремесла, в зависимости от условий окружающей среды, и, в то же время, постараемся показать при­чинную их связь: совокупность признаков, определяющих психологическую характеристику отдельных групп и лиц, входящих в состав каждой про­фессии, иначе сказать - их коллективную и индивидуальную психологию... Этого нельзя достигнуть при сравнении психологических и физических про­цессов, но вполне возможно при избранной нами постановке вопроса, где моральные причины, действующие в сфере ремесла, являются возбудителя­ми психических процессов» (И. И. Рихтер, 1895).

4. «Для наилучшего развития преобладающих способностей в более зрелом возрасте служит сама профессия, если она соответствует преобла­дающим способностям и склонностям» (В. П. Вахтеров, 1913).

5. «...при моральном заинтересовывании нужно делать пожертвования не денег, что очень не трудно, а пожертвования своего собственного «я», что вообще говоря не легко...» (Д. И. Журавский, 1875).

6. «...Когда призвание найдено, мы имеем склонность преувеличивать значение нашей профессии, украшать ее всеми цветами радуги» (В. П. Вахтеров, 1913).

7. «Мы должны... изучить себя, чтобы... знать, какую работу мы можем давать себе с уверенностью, что будет выполнена нами должным образом ...чтобы выработать себе норму рабочего дня, наиболее подходящую нашему организму, как рабочей машине» (А. Л. Щеглов, 1909).

8. «1. Какие способности преобладали у вас в детстве? 2. В каком воз­расте проявилась каждая из способностей? 3. Были ли эти способности развиты или заглохли? 4. Соответствует ли ваша настоящая профессия преобладающей склонности или избрана случайно?» (В. П. Вахтеров, 1913).

9. «...Конструктивное воображение, т. е. такое, которое по частностям строит целое... Оно... технику создает образ машины, когда он пересматри­вает только чертежи ее частей. Конструктивное воображение есть уже поч­ти творчество» (П. К. Энгельмейер, 1890).

10. «...мы должны изыскать возможно более элементарное, а следова­тельно, и универсальное мерило, которое давало бы нам возможность ви­деть и оценить не столько валовое количество сложной работы, которую способно произвести в данный момент данное лицо и в производстве кото­рого участвует масса факторов, сколько самую напряженность психических процессов, их динамическое состояние, как одно из наиболее важных и ценных условий нашей деятельности» (А. Л. Щеглов, 1909).

11. «При распределении рабочих по занятиям и одновременно по месту рождения, нередко получаются такие группы, где на одном каком-либо за­нятии встречаются уроженцы не только одной губернии, но даже исключи­тельно одной ограниченной местности губернии. К числу таких типичных случаев принадлежат рогожники - исключительно уроженцы Мосальского уезда Калужской губернии, точильщики фарфоровых фабрик - уроженцы Бронницкого уезда Московской губернии» (Е. М. Дементьев, 1893).