Русский иконописец в эпоху меняющейся культурной парадигмы в 1620-1690-х годах

1   2   3   4   5

93 Симеона Полоцкого (1629-1680), знаменитого церковного деятеля и писателя, в миру Самуила Ситнианович-Петровского, считают главой латинского направления. Он оставил колоссальное наследие, был необычайно плодовит, издал несколько книг, в том числе «Обед душевный» и «Вечерю душевную». Подражая польскому поэту Яну Кохановскому, осуществил стихотворное переложение псалмов. Его «Псалтырь рифмотворная», которую М. В. Ломоносов относил к «вратам учености», положила начало многочисленным поэтическим вариациям на самое популярное гимнографическое творение прошлого, продолжающимся до сегодняшнего дня. Немало философских тем, сюжетов, имен, идей можно обнаружить в творчестве ученого монаха (о Платоновой академии, о смысле философии, о смеющемся Демокрите и плачущем Гераклите, о tabula rasa, о барочной символике и т.д.), выраженных ярко, затейливо, порою претенциозно.

94 См. Приложение 6.

95 Художник «изобразил Варлаама, который под видом купца принес Иоасафу драгоценный камень. Этот камень – символ веры, увидеть и получить его может только тот, кто примет христианство. Иоасаф так и поступает». Художнику удается передать «психологическое состояние героев: царевич, оставив скипетр, символ мирской власти, весь поглощен созерцанием символа «духовной истины», излучающего яркий свет; тело его слегка сдвинуто вперед, рука, в знак принятия и благодарности, прижата к сердцу, на лице отразилось смирение. <…> Лик Варлаама более иконографичен, но тело и руки в движении, жесты красноречивы, они компенсируют некоторую статичность его лица». Выбрав местом действия покои Иоасафа, Ушаков с мастерством передает детали интерьера, ему удается практически правильно построить пространство: «массивная мебель, украшенная барочным орнаментом, тяжелые складки материи, правильно моделированное светло-теневое оформление создают впечатление реальности и значительности изображенной сцены. Все изображение подчинено прямой перспективе. Открытый балкон в стиле италийской архитектуры связывает фигуры с окружающим необъятным миром» [11, с. 212-214].

96 В распоряжении изографов Оружейной палаты были сборники голландско-фламандских гравюр XVI –XVII веков – иллюстрированные Библии Класа Янца Фишера (Пискатора), Петера ван дер Борхта, Маттеуса Мериана, Петера Схюта, «Замечания и размышления к Евангелию» богослова-иезуита Иеронима Наталиса и другие.

97 Ушаков создал живописную школу. Его последователями были Георгий Зиновьев, Иван Максимов, Тихон Филатьев, Кирилл Уланов и другие.

98 В своем сочинении «Слово к люботщательному иконного писания» автор изъясняет мотивы, побудившие взяться за издание альбома: «Имея же от господа бога талант иконописательства, врученный моему ничтожеству, для того чтобы мне раздать его торговцам, я, не желая его зарыть в землю, чтобы не принять за то осуждение, постарался с божией помощью [выполнить] искусным «иконописательством» алфавит [азбуку] этого художества, представляющий собой все члены человеческого тела, написание которых употребляется в различных требующихся в нашем искусстве случаях» [42, с. 52-53].

99 «Спас нерукотворный» 1657 года из церкви Троицы в Никитниках, Спас 1668 года из Смоленска, Спас 1673 года из Троице-Сериева монастыря и другие. (См. Приложение 7)

100 Такую «двойственность» в творчестве Ушакова можно наблюдать в его «Успении» 1663 года (Государственная Третьяковская галерея), и во «Владимирской Богоматери» 1662 года (Государственный Русский музей), и, наконец, в его «Троице» 1671 года (там же). В этих работах видно, что художник продолжает традиции живописной манеры «строгановской школы». Однако ряд деталей позволяет говорить и о качественном отличии.

101 См. Приложение 8

102 См. Приложение 9

103 Так, например, «патриаршая грамота об Иконописании 1668 года подтверждала, что «образ есть аки некое подражание…с некием подобием» живому миру; а царская грамота 1669 года одобряла: «…изряднейшая бываше утеха кистию и шары <красками> различноцветными…естеству подражати» [11, с. 199].

104 Встречаем такое рассуждение о личности Владимирова в работе В. Г. Брюсовой «Русская живопись XVII века»: «В качестве наиболее типичной фигуры традиционного направления в иконописи <…> следует назвать иконописца Иосифа Владимирова. Как это ни парадоксально, известный своими прогрессивными убеждениями, друг Симона Ушакова Иосиф Владимиров в своем собственном творчестве был далек от воплощения пропагандируемых им взглядов о «живоподобности» письма и т.п. Об этом можно судить по иконе «Сошествие святого духа», написанной им около 1653 года для церкви Троицы в Никитниках в Москве, в которой последовательно выражены принципы традиционного иконописного стиля» [5, с. 27]. (См. Приложение 10)

105 Предположительно какое-то время Владимиров мог учиться у рисовальщика Пюльмана, приезжавшего в Россию в 1661-1663 годах.

106 Здесь стоит вспомнить о стремлении к реалистическому воспроизведению действительности в культуре XVII века и реализме культуры XIX века.

107 См. Приложение 4

108 См. Приложение 5

109 См. Приложение 7

110 См. Приложение 8

111 См. Приложение 6