Депрессивные расстройства

Вид материала

Содержание

Особенности формирования иммунной реакции в экспериментальной модели депрЕссивно-подобного состояния
experimental model of depressive-like disorder G.V. Idova, Е.L. Alperina, L.V. Devoino
ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКИЕ И СОЦИАЛЬНО-ПСИХИАТРИЧЕСКИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ ИЗУЧЕНИЯ ДЕПРЕССИВНЫХ РАССТРОЙСТВ Ал.Н. Корнетов, Л.Д. Рахмазова
Al.N. Kornetov, L.D. Rakhmazova Mental Health Research Institute, Tomsk Science Centre, Siberian Branch RAMSci, Тomsk
Таблица 1 Наличие депрессивных нарушений у пациентов поликлиник согласно скринингу
Таблица 2 Количество пациентов с депрессией, верифицированной по ICD-10

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 62

Особенности формирования иммунной

реакции в экспериментальной модели

депрЕссивно-подобного состояния

Г.В. Идова, Е.Л. Альперина, Л.В. Девойно

ГУ НИИ физиологии СО РАМН, Новосибирск

immune reaction’s formation PECULIARITIES in

experimental model of depressive-like disorder

G.V. Idova, Е.L. Alperina, L.V. Devoino

Physiology Research Institute, Novosibirsk Science Centre,

Siberian Branch RAMSci, Novosibirsk

Summary: This research showed that the level of serotonin in amigdala, hippocampus, and nucleuses A11, A10 and A9, nucleus caudatus and hypothalamus in animals with depressive-like disorders was higher then in control group (mouses without confrontation experience).

It is accompanied by definite immune changes. There is a supposition that one of the important reasons of immune depression is increase of serotonin and its metabolites level in certain brain areas.

В настоящее время дисбаланс между катехоламинергической и серотонинергической системами рассматривается как один из важных механизмов, лежащих в основе патогенеза депрессии. С одной стороны, известно, что нейромедиаторные системы мозга принимают участие в нейроиммуномодуляции и серотонинергическая система является тормозной в контроле иммунного ответа, а с другой – показано, что депрессивное состояние сопровождается снижением иммунологической функции. В наших исследованиях использовался метод сенсорного контакта с продолжительным (20 дней) тестированием поражений, который вызывает у мышей линии C57BL/6J депрессивно-подобное состояние (оценка в тесте Порсолта и «открытое поле»). Определение уровня серотонина в различных структурах мозга методом жидкостной хроматографии с электрохимической детекцией показало, что у животных с депрессивно-подобным состоянием увеличивается содержание серотонина по сравнению с контролем (мыши без опыта конфронтации) в миндалевидном комплексе, гиппокампе, ядрах А11, А10 и А9, хвостатом ядре и гипоталамусе. Уровень метаболита серотонина 5-оксииндолуксусной кислоты в большинстве исследованных структур был существенно выше также по сравнению с животными и с 10 дневными конфронтациями (субмиссивное поведение). Повышение активности серотонинергической системы в структурах мозга у таких животных сопровождалось значительным повышением СД8⁺ Т-клеток и снижением СД4⁺ Т-хелперов. При иммунизации у них наблюдалось снижение иммунологических показателей на пике иммунного ответа.

Таким образом, одной из важных причин снижения иммунологического статуса при депрессии может быть повышение уровня серотонина и его метаболита в определенных структурах мозга.

ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКИЕ И СОЦИАЛЬНО-ПСИХИАТРИЧЕСКИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ ИЗУЧЕНИЯ

ДЕПРЕССИВНЫХ РАССТРОЙСТВ

Ал.Н. Корнетов, Л.Д. Рахмазова

ГУ НИИ психического здоровья ТНЦ СО РАМН, Томск

EPIDEMIOLOGICAL AND SOCIAL PSYCHIATRIC PERSPECTIVES

IN STUDYING OF DEPRESSIVE DISORDERS

Al.N. Kornetov, L.D. Rakhmazova

Mental Health Research Institute, Tomsk Science Centre,

Siberian Branch RAMSci, Тomsk

Summary: Basic perspectives of study of depression in aspects of epidemiology and social psychiatry were discussed. Authors showed prevalence of depression in patients of primary care, older clients of social care, small ethnic group of arctic mongoloids of Far East of Russia. Also data of fixed diseases of mental health care of Buryatia was analyzed. Some features of social conditions and consequences of depression in older people were described. Authors became to conclusion of necessity of development epidemiologic and social psychiatry studies in Russia. They suggested importance of educational programs on contemporary standards of diagnosing, treatment, rehabilitation and social care for psychiatrists for increasing quality of mental health care for depressed people.

Одним из приоритетных направлений современной психиатрии является изучение депрессивных расстройств в силу их крайне высокой распространенности и тяжелых последствий для общества. Всестороннее изучение депрессии открывает возможность понимания ее клинической и социальной сущности, что дает широкий базис для развития систем помощи лицам, страдающим этим расстройством. Наиболее актуальной задачей в этой связи является проблема выявления депрессии. До сих пор значительное число больных депрессией остается вне поля зрения специалистов. Это ведет к хронизации расстройства и развитию неблагоприятных последствий в виде инвалидизации и суицидального поведения. Точкой приложения эпидемиологических исследований является выявление распространенности депрессивных расстройств, условий их формирования, выделение факторов риска. Роль социальной психиатрии состоит в изучении последствий депрессивных расстройств для общества, социального функционирования лиц, страдающих депрессией, оценка и развитие междисциплинарного взаимодействия в сфере помощи депрессивным пациентам, содействие формированию групп самопомощи больных, работа с их родственниками.

В данном сообщении, выполненном при благотворительной поддержке Регионального общественного фонда содействия отечественной медицине, отражены основные направления исследований депрессивных расстройств, выполняемых в отделении эпидемиологии и социальной психиатрии в тесном сотрудничестве с отделением аффективных состояний ГУ НИИ психического здоровья ТНЦ СО РАМН.

Эпидемиологическое направление в изучении депрессии развивается многие годы в многоцентровых исследованиях ВОЗ (Üstün T.B., Sartorius N., 1993). В последние годы широко развиваются клинико-эпидемиологические работы, выполняемые в дифференцированных популяциях (Schultz R., 2001). Широко известна связь депрессивных расстройств и соматических заболеваний (Üstün T.B., Sartorius N., 1995). Это рождает необходимость широкого взаимодействия между психиатрами и специалистами общемедицинской практики с целью более эффективной помощи больным соматическими заболеваниями, страдающими депрессией (Смулевич А.Б., 2000).

Изучение распространенности депрессии среди пациентов территориальных поликлиник было одним из этапов научно-практической программы «Выявление и лечение депрессий в первичной медицинской сети» (Краснов В.Н., 2001). Данная программа развивалась как многоцентровое исследование в рамках российско-американского проекта. В Томске исследование проводилось на базе поликлиник № 7 и № 10. Одним из основных этапов работы было выявление распространенности депрессивных расстройств у пациентов при сплошном обследовании на одном из участков в каждой поликлинике. Инструментами исследования явились опросник пациента для выявления депрессии (Краснов В.Н., 1999) и структурированное интервью в соответствии с ICD-10 и DCR-10. Наличие депрессивных нарушений (табл. 1) по скринингу затрагивает широкий спектр психологических и психопатологических проявлений аффективного спектра.

Таблица 1

Наличие депрессивных нарушений у пациентов поликлиник

согласно скринингу

Депрессия	Половая принадлежность
	Мужчины		Женщины		Оба пола
	абс.	%	абс.	%	абс.	%
Наличие	96	33,1	424	64,2	520	54,7
Отсутствие	194	66,9	236	35,8	430	45,3
Всего	290	100	660	100	950	100

Здесь речь идет не только о собственно депрессивных, а также тревожных симптомах различной степени выраженности, но и о сопутствующих манифестациях астении и соматизации. Последнее положение важно для понимания психологических и психопатологических паттернов у пациентов первичной медицинской сети.

Результаты скрининга отражают соматопсихический баланс состояния посетителей поликлиники. На полученные данные существенное влияние оказывает клиническая картина депрессии, для которой свойственны соматические симптомы. Кроме того, в группу с наличием депрессивных симптомов (табл. 1) попадали пациенты с другими психическими расстройствами (табл. 2).

Таблица 2

Количество пациентов с депрессией, верифицированной по ICD-10

Психические расстройства	Половая принадлежность
	Мужчины		Женщины		Оба пола
	абс.	%	абс.	%	абс.	%
Депрессия	27	39,1	91	48,7	118	46,1
Другие психические расстройства	24	34,8	72	38,5	96	37,5
Без психических расстройств	18	26,1	24	12,8	42	16,4
Всего	69	100	187	100	256	100

Следует отметить, что данные, приведенные в табл.2, отражают распространенность психических расстройств у пациентов с выявленной депрессией, согласившихся на обследование у психиатра. Полученные результаты свидетельствуют о высокой распространенности депрессии среди пациентов первичной медицинской сети. Существующие ставки и нормативы психиатра в поликлинике не в состоянии справиться с такой нагрузкой. Единственным выходом в данной ситуации является развитие навыков диагностики и лечения депрессии у врачей поликлиник.

Одной из наиболее сложных популяций для клинико-эпидемиологических исследований депрессии является старшая возрастная группа. Это связано с множеством сопутствующих факторов, осложняющих диагностику. Среди них ведущее место занимают другие психические расстройства, особенно деменция; соматические заболевания, некоторые симптомы которых напоминают депрессию, нарушения слуха и зрения. Поэтому до сих пор крайне мало репрезентативных сведений относительно распространенности депрессии в старшем возрасте.

Современные эпидемиологические исследования по данному вопросу развиваются путем изучения численности больных депрессией в дифференцированных популяциях лиц старшего возраста.

Нами проводится мониторинг распространенности и условий формирования депрессивных расстройств среди клиентов данной возрастной группы комплексного центра социального обслуживания населения Томской области. Остановимся на результатах, полученных при сплошном скрининге в течение 1 года. Всего обследовано 385 человек (мужчины – 23,1%, женщины – 76,9%). Средний возраст обследованных составил 69,0±0,3 года (мужчин – 69,6±0,6, женщин – 68,7±0,3). Скрининг депрессивных расстройств проводился с помощью гериатрической шкалы депрессии, включающей 15 вопросов (Yesavage J.A., 1988).

Согласно скрининговой шкале, депрессивные проявления встречаются у 69% клиентов отделения. При этом у женщин достоверно чаще наблюдаются депрессивные расстройства – 55,8% от общего числа обследованных против 13,2% у мужчин (p=0,007). Клиническое обследование с верификацией диагноза по ICD-10 показало, что среди женщин депрессивные расстройства встречаются у 28,6%, что также достоверно (p<0,001) превышает этот показатель в мужской выборке – 8,1%. Можно констатировать, что среди пожилых клиентов социальной службы уровень распространенности депрессивных расстройств достаточно высок, в первую очередь это связано с низким уровнем экономического и социального положения данного контингента. Женская часть выборки показала наибольшую подверженность депрессии.

Изложенные данные касаются дифференцированных популяций потребителей медицинской и социальной помощи в традиционных для России условиях. Необходимо отметить, что распространенность и последствия депрессивных расстройств в этнических регионах являются более тяжелыми, чем в общероссийской популяции, в силу недостаточной разветвленности психиатрических служб северных территорий, что ведет к поздней или некачественной диагностике и снижению эффективности реабилитационных мероприятий.

Нами проанализированы данные учтенной болезненности психическими расстройствами в течение 1 года в Бурятии. Они показывают, что диагностика аффективных расстройств существенно занижена. Так, среди всех психиатрических пациентов, находившихся на учете, с аффективными расстройствами зарегистрировано только 1,6%, хотя согласно последнему крупному исследованию, проведенному по заказу Всемирного банка (Desjarlais R. et al., 1995), депрессивные расстройства лидируют по распространенности среди всех психических расстройств, составляя 17,3%. Полученные данные говорят о проблемах диагностики аффективных расстройств. Можно констатировать, что в Бурятии большинство больных депрессией либо в силу культуральных причин не обращаются к специалистам, либо традиции диагностики в данном регионе остаются в течение многих лет неизменными и выявляются наиболее тяжелые случаи депрессии.

Поскольку учтенная болезненность показывает лишь тенденции диагностики, перспектива выявления истинной картины количества депрессивных расстройств заключается в клинико-эпидемиологических исследованиях в данном регионе, характеризующемся уникальными этнокультуральными особенностями. Учитывая величину такого региона, как Бурятия, важным направлением в подобного рода исследованиях является изучение распространенности депрессии в малочисленных этнических группах с компактным проживанием. Такой группой можно считать удэгейцев и нанайцев Приморского края, которые представляют малочисленные народности, проживающие в отдаленных и географически изолированных поселениях и частично еще сохранившие бытовой уклад и культурные традиции предков.

В рамках комплексных экспедиций проведено изучение показателей депрессии в этой популяции с применением опросника Пишо и структурированного клинического интервью в соответствии с ICD-10. Распространенность депрессивных расстройств в удэгейско-нанайской популяции составила среди обследованной группы индивидуумов 12%. Высокий уровень депрессии по сравнению с общемировыми данными (Üstün T.B., Sartorius N., 1993) мы связываем с постановкой задач исследования, где выявление распространенности аффективных расстройств было лишь частью общей задачи (Корнетов Ал.Н. с соавт., 2002), а в обследованную группу вошли лица, согласившиеся на обследование у психиатра. Однако тенденция к высокой распространенности депрессивных расстройств в удэгейско-нанайской популяции является вполне очевидной.

Благодаря эпидемиологическим исследованиям, можно судить об объемах проблемы депрессии: уровне ее диагностики, истинной картине встречаемости в населении в целом и в дифференцированных популяциях, в частности. До недавнего времени в Российской Федерации подобных исследований не проводилось. Только в последние годы внимание к депрессивным расстройствам начинает соответствовать глубине проблемы. Каждое из направлений эпидемиологических данных дает возможность разработки адекватных для каждой популяции моделей помощи.

В этой связи неотъемлемой задачей научной и практической психиатрии является изучение социальных условий и влияний при депрессии. Ранее нами опубликованы результаты исследований по данному направлению (Дубовская Л.Н. с соавт., 2000; Корнетов Н.А. с соавт., 2001). Поэтому приведем лишь два примера, на которых могут строиться более широкие изучения и разрабатываться диагностические и реабилитационные подходы.

Одним из дискуссионных вопросов является связь возникновения депрессии в старшем возрасте с перенесенными стрессами в виде утраты близкого человека и одиночеством (Murphy G.E., 1982). Мы анализировали связь депрессивных нарушений и семейного статуса. Среди 385 обследованных наибольшее количество депрессивных расстройств выявлено среди вдовых – 47,2% от общего числа обследованных. Остальные показатели распределились следующим образом: в браке – 23,0%; холостые – 22,6%; разведенные – 7,2%. Мы считаем, что недавняя утрата и одиночество в этом возрасте являются факторами, которые могут провоцировать развитие депрессии, хотя этот вопрос должен изучаться более углубленно. Однако изоляция, потеря социального положения в обществе и близких людей, снижение личностной автономии, уменьшение объема памяти и когнитивно-познавательных возможностей в своей совокупности являются существенными процессами, влияющими на возникновение депрессии. Одним из защитных факторов в отношении эмоциональных нарушений явилось создание клуба пожилых на базе комплексного центра социального обслуживания населения Томской области, работающего на принципах самопомощи и самоподдержки.

Другим негативным явлением, сопряженным с депрессией, является нетрудоспособность. При статистическом анализе данных учтенной болезненности в упоминавшемся выше исследовании в Бурятии обратило на себя внимание то, что наибольшее количество пациентов с депрессивными расстройствами (83,8%) находится в трудоспособном возрасте (20-59 лет). Данные показатели в целом соответствуют общепопуляционным закономерностям, однако следует учитывать высокий процент нетрудоспособности (24%) как последствие депрессивного расстройства, что является негативным фактом, особенно для такого региона, как Бурятия, сформированного по этническому принципу. Необходимо всестороннее изучения данной проблемы с экономическим и социальным анализами последствий нетрудоспособности.

Таким образом, мы очертили круг перспектив исследований депрессии в аспекте эпидемиологии и социальной психиатрии. Задачей нашего сообщения было осветить проблемы, нуждающиеся в серьезной проработке. Поэтому часть из приведенных показателей являются промежуточными и мы не пытались глубоко интерпретировать эти данные. Но уже сейчас можно констатировать, что необходимо улучшение подготовки специалистов сферы охраны психического здоровья, ориентирующихся в современных стандартах диагностики, лечения, реабилитации и социальной поддержки. Это диктуется важностью качественной психиатрической помощи пациентам, так как депрессия существенно снижает качество жизни и является одним из сильнейших факторов суицидального риска, нетрудоспособности, алкоголизации.

Литература:

Дубовская Л.Н., Корнетов Н.А., Корнетов Ал.Н. Модель координации помощи лицам старшего возраста в центре социального обслуживания населения // Первый съезд геронтологов и гериатров Сибири и Дальнего Востока: Сб. тез. докл. / Под ред. акад. РАМН Ю.П. Никитина.- Новосибирск, 2000.- С. 37-41.
Корнетов Ал.Н., Козлова И.Л., Языков К.Г. Депрессивные расстройства в удэгейско-нанайской популяции Приморского края // Этнопсихиатрия и этнонаркология на рубеже веков: Материалы научно-практ. конф. с междунар. участием / Под ред. акад. РАМН В.Я. Семке.- Томск: Изд-во «РАСКО», 2002.- С. 44-46.
Корнетов Н.А., Дубовская Л.Н., Корнетов Ал.Н., Прудникова Ю.А. Междисциплинарное взаимодействие как новая модель помощи пожилым лицам с психическими расстройствами // Совр. технологии психиатр. и нарколог. сервиса / Под ред. акад. РАМН В.Я. Семке.- Томск: МГП «РАСКО», 2001.- Т.2.- С. 49-51.
Краснов В.Н. Научно-практическая программа «Выявление и лечение депрессий в условиях первичной медицинской сети» // Соц. и клин. психиатрия.- 1999.- № 9.- Вып.4.- С. 5-9.
Краснов В.Н. Организационные вопросы помощи больным депрессией // Психиатрия и психофармакотерапия.- 2001.- № 5.- С. 152-154.
Смулевич А.Б. Депрессия в общемедицинской практике.- М.: Берег, 2000.- 159 с.
Desjarlais R., Eisenberg L., Good B. et al. World Mental Health: Problems and Priorities in Low-Income Countries.- New York: Oxford University Press, 1995.
Murphy G.E. Social origins of depression in old age // Brit. J. Psychiat.- 1982.- V.141.- P. 135-142.
Schultz R. Cardiovascular disease & depression // Aust. Fam. Physician.- 2001.- V.30, № 3.- P. 219-223.
Üstün T.B., Sartorius N. Public health aspects of anxiety and depressive disorders // Int. Clin. Psychopharmacol.- 1993.- V.8.- Suppl.1.- P. 15-20.
Üstün T.B., Sartorius N. (Eds.) Mental Illnesses in General Health Care: An International Study.- Chichester: John Wiley a. Sons Ltd., 1995.
Yesavage J.L. Geriatric depression scale // Psychopharmacol. Bull.- 1988.- V.24.- P. 709-711.

Blog