Депрессивные расстройства
| Вид материала | Документы |
- Публикуется по изданию: Н. А. Корнетов, Е. В. Лебедева Депрессивные расстройства, 218.38kb.
- Первое информационное письмо, 64.23kb.
- Н. А. Корнетов нии психического здоровья Томского научного центра со рамн, 481.16kb.
- Литература. Введение, 181.09kb.
- F0 Органические, включая симптоматические, психические расстройства, 4147.6kb.
- Лекция IV, 354.94kb.
- Большинство психозов, например маниакальные и депрессивные расстройства, относятся, 642.31kb.
- И в срок Депрессивные расстройства в последние года остаются актуальной проблемой., 13.8kb.
- Класс V: психические расстройства и расстройства поведения (F00-F99), 837.18kb.
- F48. 8 Другие уточненные невротические расстройства, 5516.65kb.
РАЗДЕЛ I
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ
ВЛИЯНИЕ ДЭАС НА ПОЛОВУЮ МОТИВАЦИЮ
САМЦОВ МЫШЕЙ С ТРЕВОЖНО-ДЕПРЕССИВНОЙ СИМПТОМАТИКОЙ
А.В. Амикишиева, М.В. Овсюкова
Институт цитологии и генетики СО РАН, Новосибирск
INFLUENCE OF DHEAS ON SEX MOTIVATION MALE MICE WITH DEPRESSIVE-ANXIOUS SYMPTOMS
A.V. Amikishieva, M.V. Ovsyukova
Institute of Cytology and Genetics, Russian Acad. Med. Sci.,
Siberian Branch, Novosibirsk
Summary: Effects of dehydroepiandrosterone sulfate (DHEAS) on sexual motivation in C57BL/6J mice with contrast psychoemotional statuses (aggressive winners and submissive losers) were examined. Social and individual behaviors display increased anxiety in the winners and anxious-depressive state in the losers. Sexual motivation exhausts rapidly in the male mice with both statuses, but is persistent in the intact males. In the winners, DHEAS administration (10 and 30 mg/kg, i.p.) 4 h before the test had no effect on the intensity of the initial phase of sexual interest, but prevented its rapidly decrease afterwards. In the losers, either doses reduced the intensity of the initial phase of sexual motivation, however the higher dose prevented motivation from exhaustion, and so interest to the female was persistent, albeit decreased.
В работе исследовался эффект дегидроэпиандростерон сульфата (ДЭАС, гормон надпочечников с анксиолитическими свойствами) на половую мотивацию самцов мышей C57BL/6J линии со сформированными в модели социальных конфликтов контрастными психоэмоциональными статусами: агрессивным или субмиссивным. Социальное и индивидуальное поведение модельных животных свидетельствует о наличии у агрессоров повышенной тревожности, у жертв – тревожно-депрессивного состояния. Для половой мотивации агрессоров и жертв, свойственно быстрое истощение (в отличие от стабильной во времени мотивации интактных животных).
Сексуальный интерес самцов оценивался в течение 30 минут, когда самец через прозрачную перегородку с отверстиями воспринимал эструсную самку. В тесте регистрировались: число подходов к перегородке, общее и среднее за один подход время пребывания самца у перегородки. У агрессоров введение за 4 часа до теста ДЭАС (10 и 30 мг/кг, в/б) не изменяло интенсивность начальной фазы половой мотивации, но препятствовало ее дальнейшему быстрому снижению. У жертв обе дозы снижали интенсивность начальной фазы, однако большая из доз препятствовала истощению мотивации, в результате интерес к самке оказывался менее интенсивный, но стабильный во времени.
Таким образом, ДЭАС может быть эффективен в восстановлении пониженной половой мотивации у самцов с различной тревожно-депрессивной симптоматикой. Вариации эффекта препарата у агрессивных и субмиссивных мышей связаны, по-видимому, с разницей в функциональном состоянии нейромедиаторных систем, с которыми взаимодействует ДЭАС при реализации психотропного эффекта.
Работа поддержана грантом РФФИ (№ 01-04-49402).
ОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И МЕХАНИЗМЫ САМОРЕГУЛЯЦИИ У ЛИЦ С СУИЦИДАЛЬНЫМИ ПОПЫТКАМИ
А.Р. Баширова
Государственный университет им. М.В. Ломоносова, Москва
OBJECT RELATIONS AND MECHANISMS
OF SELF-REGULATION IN INDIVIDUALS
WITH SUICIDAL ATTEMPTS
А.R. Bashirova
M. V. Lomonosov’s State University, Moscow
Summary: This paper presents results from an empirical study of suicidal behavior in context of personality disorders. Object relationship, type of self-identity and mechanisms of self-regulation was examined. Results from this investigation show that suicide attempters have disturbances of self-identity, prevalence of primitive defenses and pathological object relationships (poorly integrated representation self and others, prevalence hostile representation and deficit supporting representation).
Суицидальные попытки являются крайней формой саморазрушительного поведения человека. Они сопровождаются сильными эмоциональными переживаниями. В межличностных отношениях отмечаются сужение интерперсональных контактов, чувство отчужденности, потерянности, ощущение отсутствия любви окружающих, искаженные представления о себе и других. Установлены нарушения самоидентичности и саморегуляции (Амбрумова А.Г., Тихоненко К., 1990; Амбрумова А.Г., 1996). В DSM-4-R повторяющиеся суицидальные попытки выступают в качестве одного из критериев пограничных личностных расстройств (Каплан Г.И., Сэдок Б.Дж., 1998). При пограничных личностных расстройствах выявляются патология объектных отношений (плохая интеграция и аффективная окрашенность Я- и объект-репрезентаций, незавершенные процессы сепарации-индивидуации), преобладание примитивных защитных механизмов и относительно сохранное тестирование реальности (Кернберг О., 1998, 2000). Эти нарушения входят в структуру единого синдрома, основными системообразующими радикалами которого являются психологическая зависимость и недифференцированность (Соколова Е.Т., 2001). Исследование суицидального поведения выполнено в рамках системного подхода к нарушениям самосознания и личностных расстройств (Соколова Е.Т., 1989, 1995).
Цель пилотажного исследования – выявить особенности объектных отношений у лиц с суицидальными попытками и проследить их взаимосвязь с особенностями самоидентичности и саморегуляции.
Сделано предположение, что у лиц с суицидальным поведением имеются нарушения объектных отношений в виде низкой интеграции и дифференцированности Я- и объект репрезентаций, их аффективной окрашенности, насыщенности отношений аффектами, преобладание примитивных защитных стратегий.
Обследование проводилось на базе отделения суицидологии НИИ психиатрии. Обследовано 25 человек в возрасте от 17 до 45 лет, совершивших суицидальные попытки, с диагнозом «рекуррентное депрессивное расстройство». В ходе исследования использовался комплекс проективных методов, включающий в себя тест Роршаха, ТАТ, РНЖ, тест руки Вагнера. Проводились качественный и количественный анализы формальных показателей.
Были получены следующие результаты. Отмечаются грубые нарушения саморегуляции. По результатам теста Роршаха выявлен комплекс показателей, указывающих на слабость внутреннего (за счет иерархии мотивов) и внешнего (за счет опосредования интеллектуальными процессами) контроля, наличие трудностей дистанцирования от травмирующих переживаний и сильных аффективных состояний.
Характерны высокая внутриличностная конфликтность, слабость эмпатии и самопонимания. По результатам качественного анализа в балансе защитных механизмов превалируют примитивные способы защиты (такие как расщепление, проективная идентификация, обесценивание и отрицание реальности). Для них характерна слитность с регулируемыми ими аффективными состояниями, в первую очередь с агрессией и страхом. Имеющиеся защитные механизмы более высокого уровня (например, интеллектуализация или уход в фантазию) оказываются неэффективными. В балансе аффективно-когнитивных взаимодействий преобладают первые. Суицидентам свойственны интенсивные, диффузные, неосознаваемые, плохо вербализуемые и плохо контролируемые посредством рационально-когнитивных форм регуляции переживания гнева, ярости. Контроль аффекта осуществляется с использованием внешне выраженных моторных и межличностных форм регуляции (отреагирование, проективная идентификация).
Присущи грубые нарушения самоидентичности в виде диффузности, дефицитарности образа Я/другого. Отмечается поляризация образа другого на «плохого, злобного» и «хорошего, идеального». При этом в самосознании доминируют примитивные аффективно насыщенные враждебные репрезентации в сочетании с «дефицитом» «поддерживающих» образов. Отмечается спутанность ролей «жертвы» и «агрессора». Репрезентации «хорошего» Я/Другого чаще выступают в качестве далеких недостижимых идеалов и окрашены переживаниями тоски, грусти, заброшенности. По результатам РНЖ были выявлены три основные позиции саморепрезентации: «одинокие и особенные», «сильные во враждебном мире», «слабые во враждебном мире». Характерно противопоставление Я и других. В силу недостатка «поддерживающих» репрезентаций и слабости механизмов саморегуляции значимый Другой является необходимым условием «выживания», выполняет функции поддержания дефицитарной самоценности и регуляции аффективных состояний.
Таким образом, у лиц с суицидальными попытками были выявлены нарушения самоидентичности, преобладание примитивных защитных механизмов и патология объектных отношений.
Литература:
Амбрумова А.Г., Тихоненко К. Диагностика суицидального поведения.- М., 1990.
- Амбрумова А.Г. Психология самоубийства // Соц. и клин. психиатрия.- 1996.- № 4.
- Каплан Г.И., Сэдок Б.Дж. Клиническая психиатрия.- М., 1998.- Т.1.
- Кернберг О. Агрессия при расстройствах личности.- М., 1998.
- Кернберг О. Тяжелые личностные расстройства // Стратегии психотерапии.- М., 2000.
- Соколова Е.Т. Самосознание и самооценка при аномалиях личности.- М., 1989.
- Соколова Е.Т., Николаева В.В. Особенности личности при пограничных личностных расстройствах и соматических заболеваниях.- М., 1995.
- Соколова Е.Т. Общая психотерапия.- М., 2001.