Хамзат Махмудович Исторические этапы и особенности распространения и укоренения ислама в Чечне ( конец XVIII начало XXI вв.)

Вид материала

Автореферат диссертации

Содержание Научный руководитель Микульский Дмитрий Валентинович I. Общая характеристика работы Степень научной разработанности темы. Теоретической и методологической основой Методологическая и теоретическая основа диссертации. Источниковая база Объект исследования Предмет исследования Научная новизна диссертационного исследования Научно-практическая значимость диссертации Апробация результатов диссертационного исследования. II. Основное содержание диссертации В первой главе В первом параграфе Во втором параграфе Во второй главе В первом параграфе Во втором параграфе – « В третьем параграфе – « ... Полное содержание

Подобный материал:

• История взаимоотношений власти и ислама в Центральной Азии (конец XX начало XXI вв.), 1235.55kb.
• Кулькин. Реформирование науки в России: проблемы и тенденции конец XX начало XXI, 367.68kb.
• М. В. Гаврилова На материале рассказов Ю. Буйды выявляются смыслы, закрепленные, 95.89kb.
• Историческая картина мира кубанского казачества: особенности военно-сословных представлений, 653.6kb.
• Военные факторы русской колонизации западной сибири (конец XVI начало XVIII в.), 530.22kb.
• Формирование и реализация консервативной социально-политической стратегии в США (конец, 617.87kb.
• Реферат на тему «География ислама в современном мире», 258.09kb.
• «Введение в логику. Исторические этапы развития логики», 234.11kb.
• Социальное служение николо угрешского ставропигиального монастыря в контексте государственно, 760.99kb.
• Қызы Мусульманское движение в Западном Казахстане и Южном Урале: особенности и тенденции, 1453.21kb.

На правах рукописи


НУНУЕВ Саид –Хамзат Махмудович


Исторические этапы и особенности распространения и укоренения ислама в Чечне

( конец XVIII – начало XXI вв.)


Специальность 09.00.13 - религиоведение,

философская антропология, философия культуры


Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук


Москва 2007

Работа выполнена на кафедре государственно-конфессиональных отношений Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации


Научный руководитель - кандидат философских наук, доцент

Баширов Лема Ахмадович


Официальные оппоненты - доктор исторических наук, старший

научный сотрудник

Микульский Дмитрий Валентинович


кандидат исторических наук

Саубянов Харис Ахмедович


Ведущая организация - Чеченский государственный

университет


Защита состоится «___» декабря 2007 г. в ____ час. на заседании диссертационного совета Д.502.006.11 при Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации по адресу: 119606, г. Москва, пр-т Вернадского, д. 84, 1 уч. корп., ауд.____


С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации


Автореферат разослан «____» ноября 2007 г.


Ученый секретарь

диссертационного совета В.К. Пинкевич


I. Общая характеристика работы


Актуальность исследования. Для современной России актуально все, что связано с Чечней и исламом. Военно-политический конфликт в Чеченской республике, начавшийся в декабре 1994 года и только сейчас, спустя двенадцать с лишним лет, обещающий завершиться миром и созиданием, связан с огромными потерями для страны и общества.

Вооруженное противостояние на Северном Кавказе изменило российское общество, негативно отозвалось во всех сферах социально-политической и социально-психологической жизни россиян.

В этих событиях активную роль играл ислам. За последние годы написано немало и не всегда объективно о событиях, происходивших в самой республике и вокруг нее, в том числе о чеченском сепаратизме и терроризме, об исламском фундаментализме, исламизме, ваххабизме и их роли в событиях на Северном Кавказе. «Чеченские войны привели к тому, - отмечает А.Малашенко, - что в массовом сознании Северный Кавказ стал дальше от нас и стал ближе к миру ислама».¹

Все это требует постоянного аналитического внимания к процессам, происходящим в духовной, религиозно-политической жизни чеченского общества. До настоящего времени не проведены объективные, свободные от идейно-политической ангажированности научные исследования сложных проблем, связанных с Чечней и в, частности, исламом.

Проникновение, распространение и укоренение ислама в Чечне было следствием внешнего влияния и внутренних духовных и социально-политических потребностей чеченского общества. Поэтому очень важно знание внешнеполитической обстановки на Кавказе в XVIII –XIX веках, в частности, той острой борьбы за свои геополитические интересы, которую вели Россия, Иран, Турция, Англия и Франция, добиваясь приоритетного влияния в этом стратегически и экономически важном регионе мира.

Ряд исследований, проведенных по обозначенной нами теме, к сожалению, не в полной мере отвечает на важный вопрос: что собой представляет ислам в современной Чечне, какую роль он сыграл в военно-политических действиях, проходивших на территории республики, в жизни чеченского народа. Очень важно также ответить на вопрос, почему оказалась востребованной в этих событиях идеология мюридизма, которая однажды (в период Кавказской войны) уже выступила знаменем национально-освободительной борьбы; как процесс распространения и укоренения ислама и его роль в жизни чеченского общества в прошлом и настоящем связаны с национальным менталитетом чеченцев.

Ответы на эти вопросы крайне важны для дальнейшего выстраивания политики федеральной власти в Чеченской республике и в целом на Северном Кавказе – политики, способной гармонизировать взаимоотношения между федеральным центром и субъектами федерации (традиционно мусульманскими национальными республиками), между народами России, между представителями различных религий, в частности между мусульманами и православными.

Актуальность темы диссертационного исследования имеет и международный аспект – взаимоотношения России со странами исламского мира. Глубокое понимание процессов, происходящих в религиозно-политической, духовной жизни чеченского общества важно для восстановления здесь мирной и созидательной жизни, что, безусловно, послужит улучшению международного имиджа Российской Федерации.

Степень научной разработанности темы. В исторической литературе о вайнахах (чеченцах и ингушах) превалируют описательно-исторический, этнографический и военно-исторический аспекты. Вопросам религиозных воззрений вайнахов, в особенности исламу, дореволюционные и советские историки не уделяли должного внимания, зачастую ставя знак равенства между религиозным (воинственным) фанатизмом и исламом.

Этим объясняется интеллектуальное затухание мусульманской богословской мысли на Северном Кавказе и сведение научного исламского религиоведения к примитивной антиисламской критике в рамках государственной программы тотальной атеизации населения, атеистической пропаганды.

Теоретической и методологической основой для изучения, избранной автором темы, послужили труды отечественных и зарубежных исламоведов таких, как И.Ю. Крачковский, В.В. Бартольд, Н.А. Смирнов, А.Э. Шмидт, И. Гольдциер, Г.Э. фон Грюнебаум, А. Массэ, А. Мец, У.М. Уотт и др.¹

Наиболее полно в российском исламоведении освещены вопросы, касающиеся общественно-политических аспектов современного ислама и, в частности, ислама на Северном Кавказе. Интерес в этом плане представляют работы таких авторов, как Р.Г. Абдулатипов, В.Х. Акаев, А.В. Авксентьев, Л.А. Баширов, А.А. Игнатенко, А.В. Малашенко, А.А. Нуруллаев, Т.С. Саидбаев, А.И. Шамилев и др.²

Что касается проблемы исторических этапов и особенности распространения и укоренения ислама на территории Чечни, то ее изучение крайне затруднено скудостью исторических источников, особенно относящихся к периоду до XVIII в. Здесь источниковедческой базой для автора послужили труды царских историков: В.А. Потто, Р.А. Фадеева, Н.И. Покровского, Н.Ф. Дубровина, Н.Ф. Грабовского и др. Исследованию истории распространения ислама среди вайнахов посвящены работы А.П. Берже, У. Лаудаева, М. Мамакаева, Е.И. Кушевой, Н.П. Гриценко, А.Д. Яндарова ³.

Особый интерес представляют труды грузинских историков: Г.А. Меликишвили, А.И. Робакидзе, Г.Д. Тогошвили, Р.Л. Харадзе, А.И. Шавхелишвили, которые обогатили чеченскую историческую науку не только собственными исследованиями, но и введением в научный оборот ценных исторических источников на грузинском языке.¹

Однако все еще слабо разработаны в чеченской историографии проблемы этнопсихологических и этнокультурных особенностей чеченцев и их влияние на процесс исламизации Чечни; проблемы специфичности чеченского национального менталитета и национального уклада жизни; взаимосвязи национального менталитета с доисламскими верованиями чеченцев и характер влияния национального менталитета на процессы принятия ислама, на важные политические решения в истории вайнахов.

Методологическая и теоретическая основа диссертации. Методологической основой исследования явились принципы историзма и историко-хронологический подход к изучению социокультурных явлений, к каковым относятся ислам и система доисламских верований чеченского народа. С целью определения основных этапов и особенностей в многовековом процессе распространения и укоренения ислама в Чечне проведен конкретно-исторический, системный, структурно-функциональный анализ и обобщение исторического материала на основе научного сопоставления источников, связанных с темой настоящего исследования. Распространение ислама в Чечне рассматривается в системной связи с внутренними процессами развития чеченского социума и общеполитической обстановкой на Северном Кавказе в конце XVIII – начале XXI вв.

Источниковая база диссертационного исследования представлена архивными документами, историческими материалами, опубликованными в разные исторические периоды (досоветский, советский, постсоветский); трудами историков, этнографов, политологов и религиоведов; информационно-аналитическими материалами из российских и зарубежных изданий. Кроме Корана, Сунны и шариата диссертант использовал в качестве теоретических источников по исламу труды известных мусульманских теологов: Абуль Ала аль-Маудуди «Процесс исламской революции», Ибн аль-Араби «Мекканские откровения» (ал-Футухат ал-маккий), Сайид Мухаммад Накыб аль-Атас «Введение в метафизику ислама. Изложение основополагающих элементов мусульманского мировоззрения» и др.

Определенные трудности автор диссертации испытал с поиском и использованием архивных материалов. Дело в том, что архивная база республик Северного Кавказа значительно пострадала в результате сталинской депортации народов, в том числе чеченского и ингушского - часть архивов, содержавших бесценную информацию об истории и культуре чеченского и ингушского народов, была уничтожена. В частности, бесследно исчезли документы, связанные с правовой системой вайнахских обществ (на чеченском языке), документы, отражающие международные связи вайнахов со странами средиземноморского бассейна и Грузии, а также архивные материалы по истории вайнахских тайпов (родов).

Незначительная часть архивов Чечено-Ингушской АССР была разбросана по десяткам других архивов страны, в том числе в Москве, Санкт-Петербурге, Махачкале, Владикавказе и др. Ученым реабилитированной республики пришлось по крупицам восстанавливать архивные документы. Однако небольшая часть восстановленного архива и новые архивные поступления подверглись уничтожению во время военных действий на территории республики, начавшихся в декабре 1994 года. В результате бомбардировок города Грозного уничтожены все культурные и образовательные учреждения: Республиканская библиотека имени А.П.Чехова, здания учебных корпусов и библиотек Государственного университета и нефтяного института, театры, музеи и государственный архив Чеченской Республики.

Диссертант использовал часть архивных материалов, собранных им до 1994 года в Чечено-Ингушетии, Дагестане, Северной Осетии и Грузии, а также в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА), Центральном государственном архиве древних актов (ЦГАДА). Особый интерес представляет рукописный фонд архива Республики Дагестан (ГАРД).

Материалы Российского государственного исторического архива (фонды 560,1263,1268) содержат важную информацию о новом этапе в восточной (Кавказской) политике России после разгрома наполеоновских войск. Документы, хранящиеся в этих фондах: РГВИА (фонд 52), ЦГАДА (фонды 1621, 1628,1647,1658), ГАРД (рукописный фонд), дают представление не только о социально-политической системе горских обществ, в частности наличии в них четко выраженной социальной дифференциации, феодально-классовых отношений, но и о значительно усилившемся среди горцев (в том числе чеченцев и ингушей) влиянии ислама. В фондах содержится, в частности, немало «челобитных» к русскому царю и властям Терской губернии от вайнахских обществ о принятии их под русское покровительство. Однако многочисленные попытки горских народов мирно войти в состав России, сохранив национальное «внутреннее самоуправление» (РГВИА, фонд 52), не находили поддержки в Петербурге, взявшем курс на силовое решение вопроса. Царские чиновники категорически отвергали какие-либо договорные отношения с горцами.

Обращает на себя внимание тот факт, что «лучшие люди из шибутян» (наиболее богатых и влиятельных членов вайнахского Шибуцкого общества - С.-Х.Н.), обращаясь к российским властям за покровительством, «правду дали на куране шерсть чинили», то есть присягнули на Коране в верности (ЦГАДА, ф. 1647, опись I, д. I).

Таким образом, ислам среди вайнахов уже в конце XVII- начале XVIII вв. имел большее влияние, чем христианство и язычество.

Наиболее объемными и научно содержательными фондами в ЦГА Чечено-Ингушетии были фонды 32 (документы Управления межевой частью Терской области) и фонд 149 (документы Грозненского окружного полицейского управления). В первом, насчитывавшем не менее трех тысяч единиц хранения, отражавшем деятельность учреждений землеустройства в нескольких округах Терской области с 60-х годов XIX века до 1917 года, содержались, например, важные статистические данные о землевладении казачьей и вайнахской верхушки, документы, показывающие остроту земельного вопроса на Северном Кавказе, борьбу крестьян за землю.

Интересный материал (посемейные списки 120 чеченских селений за 1886 год) для изучения имущественного расслоения среди чеченцев представляют собой фонды 149 и 190 ЦГА Чечено-Ингушской АССР. В списках содержались сведения не только о каждой семье с указанием возраста и вероисповедания, но и имущественного положения.

Фонды 12 и 20 ЦГА Северной Осетии, содержащие документы Канцелярии начальника Терской области и Управления Сунженского отдела Терской области (60-е годы XIX века – 1917 г.) отражают экономическое развитие, социальные отношения и классовую борьбу на территории Чечено-Ингушетии. Особый интерес представляют коллективные решения («общественные приговоры») аульских и станичных сходов, рапорты общинных старшин и станичных атаманов, различные прошения и жалобы горцев и казаков на имя начальника Терской области или атамана Сунженского отдела. Эти документы красноречиво говорят о различиях социального и правового положения населения: чеченцев, ингушей, казаков, «иногородних» русских, пришлого крестьянства.

Сведения о распространении ислама в Чечне, Ингушетии и других республиках Северного Кавказа содержатся в Государственном архиве Республики Дагестан. В рукописном фонде этого архива хранятся труды известных мусульманских теологов, проповеди авторитетных шейхов и мулл, сведения об исламских общинах и медресе.

Объект исследования – процесс распространения и укоренения ислама в чеченском обществе в форме суфизма в XVIII – XXI вв. и в различных социально-политических условиях его развития – досоветских, советских, постсоветских.

Предмет исследования - исторические этапы и специфические особенности распространения ислама в Чечне и его влияние на духовную и политическую жизнь чеченского народа в прошлом и настоящем.

Цель исследования – изучение исторических, социально-политических и этнических факторов, обусловивших распространение и укоренение ислама в форме суфизма среди чеченцев; выработка рекомендаций по стабилизации общественно-политической и религиозной обстановки в Чеченской Республике.

В соответствии с целью исследования в диссертации поставлены следующие задачи:

- изучить и охарактеризовать исторические условия активизации процесса распространения ислама в Чечне в конце XVIII в.;

- определить качественные характеристики социокультурного и социопсихологического феномена чеченского этноса (чеченского национального менталитета);

- выяснить характер влияния национального менталитета и специфического социального строя чеченского общества на процесс его исламизации;

- исследовать причины неравномерности (временной, географической) распространения ислама в Чечне;

- определить основные этапы распространения ислама в Чечне и факторы, обусловившие их;

- изучить объективные факторы и политические причины радикализации ислама в Чечне в обозначенный исторический период.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что впервые проводится историко-религиоведческий анализ исторических этапов и особенностей распространения и укоренения ислама в чеченском народе, который вполне подпадает под определение «реликтового» в силу специфического общественного строя и столь же специфического национального менталитета. В связи с этим:

- изучены исторические, социально-политические и этнические факторы, способствовавшие распространению и укоренение ислама;

- выявлено, что чеченский национальный менталитет был одним из определяющих факторов в истории Чечни, оказывавший и продолжающий оказывать большое влияние на религиозно-политическую и религиозно-культурную жизнь чеченского общества;

- исследовано и по-новому оценено восстание горцев под руководством шейха Мансура в конце XVIII в., которое являлось важным историческим рубежом, своего рода точкой отсчета, в длительном процессе исламизации чеченского и других народов Северного Кавказа;

- рассмотрена роль личности Шейха Мансура в распространении ислама, который, будучи этническим чеченцем, призвал объединиться под знаменем ислама не только своих соплеменников, но и всех горцев Северного Кавказа;

- по-новому осмыслена историческая значимость личности шейха Кунта-Хаджи, который был не только проповедником и интерпретатором суфизма кадирийского тариката, но и гуманистом, проповедовавшим универсальный принцип «непротивления злу насилием»;

- показаны роль и место суфийских братств накшбандийя и кадирийя в духовной и общественно-политической жизни чеченцев в условиях царской России, советской власти и новой России;

- впервые в научный оборот введены малоизвестные документы, освещающие исторические этапы и специфические особенности распространения и укоренения ислама среди чеченцев.

Научно-практическая значимость диссертации заключается в том, что ее положения и выводы могут быть использованы государственными органами власти, политиками и общественными деятелями, которые причастны к выработке национальной и религиозной политики на Северном Кавказе.

Рекомендации и выводы, содержащиеся в диссертации, могут помочь лучше осознать происходящее в Чеченской Республике, а также могут быть использованы при подготовке учебных пособий, лекционных курсов, методических материалов для изучения этноконфессиональных проблем в Чечне и в целом на Северном Кавказе.

Апробация результатов диссертационного исследования. Основные положения и выводы диссертации изложены в выступлении на Всероссийской научной конференции (Москва, 19-20 апреля 2005 г.).

Диссертация обсуждена на заседании кафедры государственно-конфессиональных отношений Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации и рекомендована к защите.

Основные положения диссертации отражены автором в научных публикациях общим объемом 2,12 п. л.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.


II. Основное содержание диссертации


Во введении содержится постановка проблемы, обоснование актуальности, хронологические рамки исследования, его методологические основы, цели и задачи исследования, степень научной разработанности проблемы; представлены историография вопроса и характеристика источниковедческой базы, определены научная новизна и научно-практическая значимость представленной работы.

В первой главе - «Феномен социального и духовного развития чеченского народа и особенности его исламизации» - рассматриваются социально-экономические и политические предпосылки распространения ислама среди чеченцев.

В первом параграфе - «Исторические условия формирования у чеченцев политеизма и синкретизма» - выявляются специфические особенности общественных отношений среди вайнахов – развитие феодальных отношений в рамках института тайпизма - патриархально-родовой демократии. Процесс феодализации вайнахского общества внутри отдельных тайпов, тукхумов¹ способствовал формированию специфически кавказской формы феодализма – «горского феодализма».

Специфика общественных отношений в Чечне нашла свое отражение в духовной сфере – в национальном менталитете чеченского народа, живучести политеизма. На ранних стадиях развития политеизма чеченцы поклонялись богам – покровителям своих родов, возникшим из первобытного культа предков. Процесс разложения патриархально-родового строя, появление социального неравенства среди людей соответственно отразились на божественном пантеоне, а именно - в ранжировании богов по значимости и влиянию: если первоначально все боги были равны, то позже появились главные боги, в роли которых зачастую выступали родовые боги «сильных» (знатных) тайпов и тукхумов.

По мере осознания чеченскими тайпами необходимости объединения зарождался и усиливался процесс формирования общенациональных божеств, приходивших на смену племенным богам. Перед чеченцами-политеистами стоял исторический выбор: христианство или ислам?

Добрососедство с христианской Грузией определило выбор чеченцев в пользу христианства. В период наиболее активного влияния Грузии на горские народы Северного Кавказа (X – XIII вв.) христианское окормление вайнахских (чеченских и ингушских) обществ происходило в целом мирно. Многие вайнахские общества приняли христианство – об этом говорят археологические находки и сохранившиеся памятники христианской культуры (церкви, иконы, высеченные из камня кресты и найденные в погребениях нательные крестики), а также фольклорные произведения и специфические явления вайнахской лексики и фразеологии.

Однако христианство не укоренилось среди чеченцев: восприняв только внешнюю, обрядовую сторону христианства, они не приобщились к его догматике.

В течение долгого времени христианство и ислам равноправно присутствовали в духовной жизни вайнахов, но не определяли ее. Главным фактором духовной жизни чеченского народа оставались родоплеменные верования.

Описывая жизнь горцев в начале XVIII в. русский этнограф А.М.Шегрен отмечал, что горцы в отношении религии «сделались ни то, ни се: мулла свободно кричит при колокольном звоне, кистинский¹ кумир Гальерд² спокойно стоит в старой оставленной церкви царицы Тамары».³

Во втором параграфе – «Внешние и внутренние причины распространения ислама среди вайнахов» - исследуется комплекс причин, определивших исторический выбор вайнахского народа в пользу ислама.

На основе анализа исторических документов диссертант приходит к выводу, что процесс проникновения и укоренения ислама в вайнахской среде происходил разновременно, волнообразно, под влиянием в большей мере внешних факторов. В диссертации подробно анализируются эти факторы. К ним, частности, относятся завоевательные походы Тимура (Хромого Тимура) в Закавказье и на Северный Кавказ (XIV – XV вв.).

В диссертации подчеркивается, что исторический выбор вайнахов в пользу ислама не был случайным. Ислам, в отличие от других религий, отвечал национальному менталитету вайнахов.

Во второй главе – «Ислам в Чечне в конце XVIII - первой половине XIX веков» - анализируются исторические факторы, способствовавшие распространению ислама среди чеченцев.

В первом параграфе – «Деятельность шейха Мансура по укоренению ислама в Чечне в форме суфизма накшбандийского тариката» - рассматривается роль чеченского шейха Мансура (Победителя) в национально-освободительной борьбе чеченского и других горских народов, в распространении среди них ислама. Шейх Мансур был первым религиозно-политическим лидером северокавказских горцев, проповедовавшим газават против колонизаторов. В проповедях шейха Мансура содержалась логически выстроенная программа исламизации своих соплеменников. Духовное объединение горцев как необходимое условие их политического сплочения в антиколониальном движении шейх Мансур считал первоочередной задачей своей проповеднической деятельности. До решения этой задачи шейх Мансур всемерно предостерегал горцев от военных столкновений с царскими войсками, стремясь уберечь их от напрасного кровопролития.

И хотя восстание горцев под руководством шейха Мансура закончилось поражением, нельзя недооценивать его идейно-политическую значимость. Исторический период, связанный с подготовкой восстания и проповеднической деятельностью шейха Мансура, стал временем утверждения ислама в Чечне в форме суфизма накшбандийского тариката.

Во втором параграфе – «История мюридизма в Чечне» - анализируются сущность мюридизма, причины политизации ислама в форме суфизма – накшбандийского тариката, социально-политические условия, повлиявшие на раскол внутри накшбандийских братств, когда значительная часть их последователей из «мирных искателей истины» превратились в идейное оружие, религиозных воинов в борьбе с царскими колонизаторами.

Идейно-политическая доктрина мюридизма сводилась к следующим постулатам: мусульманин не может быть под властью неверного; мусульманин не может быть ничьим рабом; мусульманин не должен никому платить ясак (подати), даже своему единоверцу; все мусульмане равны перед Аллахом и рождены свободными; главным делом для каждого мусульманина, особенно попавшего под власть неверного, является «газават», а потом исполнение шариата.

Познание мюридизма и вхождение в одно из братств было возможно только через посредство наставника (мюршида, устаза, шейха), который поучал и контролировал все сферы жизни своего ученика-мюрида, был его авторитетом и властелином. Подавляя свободный разум и волю человека, проповедуя уход в мистику и жесткий аскетизм, мюридизм превращал своих последователей – мюридов в слепое оружие в руках шейхов, своего рода зомбированное воинство, готовое воевать и умирать по команде наставника. Востребованность именно такого воинства осознавалась горскими лидерами, исходя из драматизма исторического момента: не воевать невозможно, но воевать надо с противником, многократно более сильным.

Семя радикального кавказского мюридизма было брошено на политическую почву, хорошо возделанную карательными экспедициями царских генералов по всему Северному Кавказу, особенно по Чечне и Дагестану.

Царский генерал, историк Р.А. Фадеев в своей книге «Кавказская война» справедливо отмечал, что мюридизм получил широкое распространение на Кавказе потому, что «служил выражением главной страсти и главной черты исламизма, ненависти к неверным в стране, занятой неверными»¹. Как видим, здесь неуместны рассуждения об исконной «свирепости характера» горцев или «нетерпимости» мусульман к иноверцам. Ислам не призывает к тотальной ненависти и войне с «неверными» - иноверцами, но считает правомерной войну с теми, кто притесняет, пытается поработить мусульман. Поэтому в доколониальный период никакой исламский призыв на войну с русскими как иноверцами не мог состояться и не мог найти отклика в вайнахской среде. Многовековой опыт общения вайнахов и русских (хозяйственно-торговых, соседских и родственных отношений) был в основе своей позитивным, взаимоплодотворным.

Религиозно-политическая обстановка на Северном Кавказе кардинально изменилась с началом колонизации: горцы увидели перед собой других русских – царских колонизаторов, сеявших смерть и ненависть, осквернявших святые для горцев места. Объединяясь в борьбе с этими «неверными», горцы, по утверждению Р.А. Фадеева, «разом увлеклись мюридическими проповедями», «население гор переродилось», умело и оперативно организовывая свою оборону, создав общественную казну, провиантские магазины, пороховые заводы, артиллерию и крепости.

В третьем параграфе – «История распространения в Чечне тариката кадирийа в интерпретации шейха Кунта-Хаджи» - рассматриваются особенности и условия распространения в Чечне кадирийского тариката, его интерпретация в учении и проповеднической деятельности шейха Кунта – Хаджи, а также его роль и значение как личности и религиозного лидера в период Кавказской войны и после ее окончания.

В диссертации по-новому оценивается личность и деятельность чеченского суфия. В исторической литературе за шейхом Кунта-Хаджи закрепилось представление как о проповеднике покорности, смирения перед неизмеримо превосходящей силой империи во имя сохранения народа. Эти представления о шейхе Кунта-Хаджи слишком упрощенные, чтобы адекватно отражать сущность его деятельности и масштаб личности.

Проповедническую деятельность Кунта-Хаджи начал в конце Кавказской войны, в самое тяжелое для горских народов время. Потери чеченского народа – человеческие, материальные, моральные – были катастрофическими. Цель, главная идея учения Кунта-Хаджи была не пораженческой, а возрожденческой. Он категорически выступал категорически против «борьбы с империей до последнего чеченца»: чеченцев мало, поэтому каждый должен быть духовным столпом своего народа, а не безликим и послушным элементом воинственной горской массы, увлекаемой имамом Шамилем. Поэтому шейх в своей проповеди обращался к каждому чеченцу, пытаясь через индивидуальное сознание горца-мюрида повлиять на общественное сознание, подвести свой народ к необходимости переосмысления, переоценки военно-политических реалий и исторической перспективы. Он не призывал чеченский народ к признанию поражения, слабости перед врагом, напротив, он пытался сохранить чеченский национальный менталитет, основанный на чувстве внутренней свободы. Идеями о непротивлении злу насилием шейх Кунта-Хаджи делился с молодым Л.Н. Толстым. Они основывались на убеждении, что зло можно победить только добром – честностью и гуманностью.

Главный религиозный ритуал кадирийских братств – зикр (от арабского – упоминание), основывается на двух обязательных действиях: многократном поминании Бога и специфической психотехнике исполнения этого поминания, при которых верующие впадают в состояние религиозного транса – «приближения к Богу». По оценке современных ученых-психологов, мистический опыт суфиев (способность входить в трансперсональное состояние) имеет психо-терапевтический эффект – снимает депрессию, пробуждает творческий подъем и дает прилив сил. Для чеченского народа, физически и психически покалеченного войной, это было крайне важно и необходимо.

Деятельность шейха Кунта-Хаджи с самого начала была враждебно встречена всеми властями: имамом Шамилем и сторонниками накшбандийского тариката за антигазаватскую позицию, царскими властями и армейскими чинами – за стремление возродить в народе дух свободолюбия. Это вынудило сторонников Кунта-Хаджи перейти на условия подполья, создав сложную систему конспирации и самозащиты.

Отсутствие единого центра и условия подполья способствовали быстрому разрастанию сети кадирийских братств (вирдов), получавших имя своих конкретных создателей, например, кунтахаджинский вирд Баматгирея-Хаджи, Батал-Хаджи, Чимирза-Хаджи и др. Сегодня сохранили свое влияние более тридцати таких вирдов в Чечне и Ингушетии.

В третьей главе – «Ислам в Чечено-Ингушской АССР и постсоветской Чечне» - исследуется влияние ислама на духовную жизнь чеченского и ингушского народов в период советской власти, в годы военно-политического конфликта и после него.

В первом параграфе – «Ислам в советской Чечено-Ингушетии» - рассматривается духовная и социальная роль суфийских братств в жизни чеченского и ингушского народов в советский период. В диссертации выделены четыре этапа, характеризующие конкретно-исторические особенности проявления этой роли, которую в целом нельзя оценить однозначно: 1) установление советской власти; 2) модернизация вайнахского общества до депортации в 1944 г.; 3) существование чеченцев и ингушей в условиях ссылки; 4) постсоветская суверенизация и так называемые две «чеченские» войны.

Мусульманское духовенство в лице лидеров суфийских братств поддержало выбор своего народа в пользу советской власти с момента ее установления. Однако в 1923-1925 годах новая власть обрушилась на мусульманское духовенство с жестокими репрессиями, практически уничтожив этот социальный слой вайнахского общества.

В годы сталинской депортации (1944-1957 гг.), ставшими для народа тяжелейшим испытанием, влияние и роль суфийских братств приобрели особую значимость. В диссертации отмечается, что при всей неоднозначности оценок их конкретной деятельности, можно с полным правом утверждать: в целом влияние и роль суфийских братств были спасительными для чеченцев и ингушей, разбросанных по всей Средней Азии и Северному Казахстану.

Задача сохранения вайнахского этноса как такового вообще никого не интересовала – ни КПСС, ни советское правительство, ни местную власть, ни мусульманский Восток, ни цивилизованный Запад. Единственной организованной духовно-социальной силой, способной удержать униженный и задавленный репрессиями народ от морального разложения и самоуничтожения, были суфийские братства.

Во втором параграфе – «Особенности активизации исламского фактора в постсоветской Чеченской Республике» - исследуется состояние ислама в Чечне в девяностые годы XX в., когда закат советской власти с ее государственной политикой тотальной атеизации общества вызвал значительное оживление всех религий, в том числе ислама. Для мусульман Чечни это означало, прежде всего, выход из подполья, возможность открыто, не опасаясь репрессий государственных органов власти, отправлять мусульманские обряды, открывать мечети, духовные учебные заведения, совершать хадж в Мекку, учить детей своей религии.

Постсоветский период в республике характеризуется резкой активизацией политической жизни, антикоммунистических выступлений. Лидеры накшбандийского и кадирийского тарикатов стали постепенно включаться в политическую жизнь республики. Особенно активную роль в военно-политическом конфликте сыграли кадирийские братства, поддержавшие сторонников сопротивления федеральным войскам. В этот период начала распространяться идеология ваххабизма в ее радикальной форме.

В третьем параграфе – «Причины распространения ваххабизма в Чеченской Республике» - анализируются причины – социально-экономические, политические, духовно-нравственные распространения ваххабизма в постсоветской Чечне.

Ваххабизм как религиозно-политическое движение последовательно отстаивает принцип единобожия–таухид, а его радикальное крыло – необходимость ведения джихада против неверных, в том числе против «нечистых» мусульман. Он придерживается ханбалитского мазхаба (мазхаб - религиозно-правовая школа), самого жесткого из всех четырех мазхабов в суннитском исламе. Ваххабиты считают, что только Аллах достоин поклонения со стороны людей. Поэтому они считают недопустимым почитание «святых мест» - могил и мавзолеев шейхов, отвергают суеверия, выступают против роскоши, увеселений, против празднования маулида (день рождения пророка Мухаммада), против любых новшеств (бида) и т.д.

Главными причинами появления ваххабизма в Чечне и Дагестане диссертант считает: во-первых, социально-экономические и политические проблемы в республиках Северного Кавказа: нищету, безработицу, коррумпированность местной власти; во-вторых, начало боевых действий в Чечне, послужившее мощным фактором радикализации ислама; в-третьих, низкую образованность традиционного исламского духовенства; в-четвертых, влияние зарубежных радикальных исламских центров, чьи миссионеры вели активную пропаганду идеологии ваххабизма, особенно в период военных действий на Северном Кавказе.

В заключении подводятся итоги диссертационного исследования, формулируются основные выводы и предложения по противодействию радикальному исламу.

В постсоветское время ислам в Чечне приобрел совершенно новые ориентиры. В отличие от предыдущих этапов, когда ислам приспосабливался к национальным традициям и постепенно занимал главенствующие позиции, современный ислам в Чечне перестал быть не только «домашним», лишенным легитимных возможностей участвовать в социально-политической жизни своего народа, но и «вайнахским», то есть тесно связанным с национальными традициями и обычаями. Это крайне болезненная метаморфоза ислама в духовной жизни чеченского народа стала следствием политических событий, начавшихся в декабре 1994 года. Объективно этот процесс можно назвать «взрослением» ислама в Чечне, выходом его за рамки этноса в сферу исламского мира.

Логическим завершением латентно протекавшего процесса политизации ислама в советской Чечено-Ингушетии стал не только сепаратизм, но и стремление влиться в мировую исламскую умму, более чем активный интерес к познанию исламской теологии в зарубежных исламских учебных заведениях, полное отторжение официального мусульманского духовенства с его дилетантским уровнем религиозного образования и покорностью несправедливой власти.

В условиях военного конфликта, крайне обострившего этноконфессиональные отношения, чеченское политическое руководство обратилось к опыту исламского мира, что привело его к радикальному исламскому фундаментализму – ваххабизму. В условиях нестабильной Чечни ваххабизм быстро трансформировался из религиозно-политического в политическое движение, которое ставило своей целью формирование исламского государства на принципах шариата. Чем все это закончилось, хорошо известно.

Так называемые две «чеченские» войны, безусловно, активизировали ислам, усилили его влияние на консолидацию чеченского народа.

На основе анализа исторического и современного материала можно сделать вывод, что радикальный ислам в Чечне и в целом на Северном Кавказе не изжит до конца. Потому что не изжиты те социально-экономические и политические условия, которые стали благоприятной почвой для распространения любого радикализма, в том числе – исламского. Можно сказать, что исламизация Чечни, начавшаяся несколько столетий назад, продолжается и сегодня. Какую форму в будущем примет ислам в Чечне - радикальную или либеральную - зависит от политики федерального центра и республики.

Ваххабизм, несмотря на официальные запреты и гонения, не опровергнут идейно и не искоренен, потому что: во-первых, остались нерешенными проблемы, обусловившие интерес к идеологии ваххабизма и востребованность его религиозно-политической практики, политического опыта; во-вторых, попытки искоренения идеологии запретами и силой всегда заканчивались провалом: чем больший административно-силовой нажим осуществлялся против носителей новых идей, тем привлекательней они казались обществу, которое старались от этих идей уберечь.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:


Статья в журнале, включенном в перечень изданий ВАК:

1.Нунуев С.-Х. Мюридизм в Чечне: исторический аспект // Государственная служба. М., РАГС, 2007. №3 (47). - 0,22 п. л.


Научные статьи, опубликованные в других изданиях

1. Нунуев С.-Х. Религия – составная часть национальной культуры чеченцев. Особенности ислама в Чечне // История и культура чеченского народа. М., 2002.- 1 п.л.

2. Нунуев С.-Х. Об особенностях ислама в Чечне // Чеченская Республика и чеченцы. История и современность: Материалы Всероссийской научной конференции. Москва, 19-20 апреля 2005 г. М.: Изд-во Наука, 2006. - 0,3 п.л.

3. Нунуев С.-Х. К вопросу о роли ислама в духовной культуре чеченцев// Исторические науки. 2005. №6. - 0,3 п.л.

4. Нунуев С.-Х. К вопросу о роли и значении ислама в жизни чеченцев и ингушей в советскую эпоху // Вопросы гуманитарных наук. 2005. №6. - 0,3 п.л.


Исторические этапы распространения и укоренения ислама в Чечне (конец XVIII – XXI вв.)


Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук


Автор:


Нунуев Саид-Хамзат Махмудович


Научный руководитель:


Баширов Лема Ахмадович,

кандидат философских наук, доцент


Изготовление оригинал-макета:

Нунуев С.-Х. М.


Подписано в печать________Тираж 80 экз. Усл.___п.л.


Российская академия государственной службы

пи Президенте Российской Федерации


Отпечатано ОПТМ РАГС Заказ №___

119606 Москва, пр-т Вернадского, 84