Расшифровка записи выступлений круглого стола «Общественно-значимые задачи формирования нового облика Вооруженных Сил рф»

Вид материала

Расшифровка

Содержание Предложения Главной военной прокуратуры на заседании круглого стола Предложения по гуманизации статей УК 337-339. Статья 338. Дезертирство

Подобный материал:

• Стенографический отчет о заседаниях «круглого стола» 12 мая 2004 г. Вступительное слово, 3172.81kb.
• И модернизация вооруженных сил россии, 5518.93kb.
• Военное строительство и модернизация вооруженных сил россии, 4526.07kb.
• Уважаемый участники «круглого стола», 109.89kb.
• Программа научно-практического круглого стола на тему «Российский модернизационный, 40.25kb.
• Седьмая Всероссийская научно-практическая конференция «Перспективные системы и задачи, 91.61kb.
• Рекомендации по итогам «круглого стола» на тему, 145.52kb.
• Резолюция «круглого стола» на тему, 119.49kb.
• Программа круглого Стола по теме: Функционально-активный текстиль, полученный с использованием, 27.33kb.
• Гуманитарная интервенция как элемент нового миропорядка?, 2116.77kb.

Расшифровка записи выступлений круглого стола

«Общественно-значимые задачи формирования нового облика Вооруженных Сил РФ».


Организованного Советом при Президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека и Министерством Обороны РФ

с участием: Государственного университета - Высшая Школа Экономики,

Союза Комитетов Солдатских Матерей России и Общественной Инициативы «Гражданин и Армия».

День первый.


Москва, 25.11.2009, 12-00. ГУ - Высшая Школа Экономики, аудитория 311.


Кузьминов (ведущий).


В круглом столе принимают участие заместитель Министра Обороны, руководители Управлений, Главных Управлений Министерства обороны России, члены Совета при Президенте России по проблемам гражданского общества, представители Государственной Думы, представители многих общественных организаций, которые проявили интерес к сегодняшнему мероприятию.


Вопрос, который нас сегодня здесь собрал - как может участвовать гражданской общество России в начавшемся процессе серьезного радикального реформирования Российских Вооруженных сил.


Сегодня реформа, которую проводит Министерство обороны, это не просто одна из ключевых, остро необходимых реформ для нашего общества, для нашей страны. Я бы сказал, что в стране проводятся две реформы, которые предполагают существенную ломку сложившихся институтов, доказавших свою неэффективность, существенные изменения в системе общественных отношений, и надеюсь, они приведут к радикальному упрочению наших позиций как страны. Это реформа образования и это реформа армии.


Реформа Вооруженных сил есть абсолютная необходимость для страны, которая хочет остаться независимой и иметь эффективные вооруженные силы.

Мы должны иметь Вооруженные силы, которые будут подтверждать наш статус на международной арене, позволять отстаивать наши национальные интересы в экономической, в гуманитарной области.

Мы должны иметь такие Вооруженные силы, которые могут позволять гражданам России гордиться своей армией, уважать свою армию. А это означает высокий статус военнослужащих в обществе, их социальную защищенность, их уверенность в себе.


Сегодня мы стали на путь серьезных мероприятий, которые должны одновременно повысить эффективность наших Вооруженных сил и поднять социальный и гражданский статус человека в погонах, будь это человек, одевший погоны на всю жизнь, или будь это человек, одевший погоны по закону на короткий срок для того, чтобы отдать свой гражданский долг Родине.


И гражданское общество, гражданские организации должны мониторить ситуацию с Вооруженными силами, должны взаимодействовать с руководством и Министерства обороны, я надеюсь, и с руководством соединений и частей для того, чтобы эффективно осуществлять гражданский контроль над Вооруженными силами и предлагать, посоветовавшись с Вооруженными силами, посоветовавшись с руководством Министерства обороны, системные институциональные решения, которые в ряде случаев видны со стороны.

Вот задача, которая сегодня перед нами стоит. Это задача одномоментно не решаемая и не решаемая без очень серьезного, напряженного диалога и взвешивания аргументов и той, и другой стороны.


Мне кажется, что мы должны постепенно преодолевать корпоративную закрытость армии в вопросах, которые не связаны с реальными секретами, не связаны с военной тайной, такого рода корпоративная закрытость не служит интересам человека в погонах, не служит интересам военнослужащих.

Мне кажется, что сейчас есть добрая воля с обеих сторон эту закрытость, эту герметичность проблем, которые существуют в Вооруженных силах и решаются Вооруженными силами без участия общества, преодолевать.


Несколько проблем, которые, как нам кажется, нуждаются в серьезном решении и с точки зрения общественной поддержки, общественного голоса в их решении, и с точки зрения общественного оппонирования, общественной оппозиции тем или иным явлениям.


Первая – это проблема службы по контракту. Она недостаточно экономически обеспечена, ни с точки зрения денежного содержания, ни с точки зрения обеспечения жильем, т.е. базовыми вещами.

Я думаю, что мы должны сформулировать это в качестве одного из своих пожеланий к Президенту, к Правительству России, - обеспечить для военнослужащих контрактников рядового и сержантского состава хотя бы 25-процентное превышение денежного содержания над средней заработной платой соответствующего региона. Как экономисты и как экономисты, в том числе занимающиеся рынком труда и мотивацией людей, мы можем сказать, что, не решив эту проблему, мы и проблему боеготовности, и, самое главное, проблему моральной атмосферы в частях и соединениях решить не сможем.


Сейчас активно государство решает проблему обеспечения жильем, но проблема обеспечения жильем сейчас решается для офицеров, и дай нам Бог сейчас ее решить, но служащие по контракту сержанты и старшины, они тоже должны обеспечиваться жильем. К сожалению, эта проблема на сегодняшний день не решается, мы должны эту проблему ставить, считать, обсчитывать и решать.


Проблемы офицеров. Первая – адекватное денежное содержание. Сейчас тоже большие сдвиги сейчас сделаны, но проблема адекватности денежного содержания военнослужащих соответствующим стратам государственных гражданских служащих, осталась.

Эта проблема должна быть постоянно в центре внимания общественными организациями, заинтересованными в наших сильных Вооруженных силах.


Еще одна проблема, это подготовка офицеров. Подготовка офицеров в среднем в 3 раза дороже, чем подготовка гражданского студента. Мне кажется, что мы должны гораздо более ответственно подходить к планированию соответствующей подготовки, соответствующих расходов, с одной стороны, обеспечивая то, чтобы вот эти высокие затраты на подготовку реально боевого офицера приводили бы к тому, чтобы он оставался служить в армии на всю жизнь.

Нельзя готовить его резервно для гражданской работы, мы сами наносим большой вред такого рода политикой.

С другой стороны, те должности, которые не требуют специфически военного образования, должны в Вооруженных силах заниматься гражданскими, выпускниками гражданских вузов. Давайте вспомним, коллеги, что вообще в армиях многих стран, да и в России тоже, были военные чиновники, не только боевые офицеры, и статус боевого офицера от появления такого рода военного чиновника, тоже человека в погонах, но с определенным статусом, он только возрастет, и экономически мы сможем его поднять серьезнее, и политически.


Наконец, проблемы службы по призыву. Здесь ключевым вопросом традиционно и абсолютно обоснованно волнующим наше общество является защита гражданских прав призывников по всей цепочке: от работы призывных пунктов, медицинских комиссий до соблюдения гражданских прав военнослужащих, включая, например, такого рода вещь, как информационное включение в жизнь общества. Сейчас есть части, где солдаты могут ли солдаты пользоваться Интернетом, пользоваться мобильными телефонами, но есть части, в которых это не реализовано, где такого рода прав нет, и для нас не совсем понятно это различение. Мне кажется, что во внеслужебное время и военнослужащие по призыву имеют право на мобильную связь, имеют право выходить в Интернет, т.е. такие вот базовые информационные права у него, конечно, должны быть.


Я перечислил часть проблем для того, чтобы мы видели спектр тех проблем, которые интересуют сегодня общество применительно к реформе армии, настолько они серьезны и в принципе сложно решаемые.


Мы должны самым серьезным образом подойти в первую очередь к организации собственного взаимодействия, собственной работы здесь, на круглом столе.


Поэтому предлагаю создать совместную рабочую группу Минобороны и Совета при Президенте для того, чтобы выйти на определенные рекомендации в решении этих проблем.


Мне кажется, что мы, мобилизовав общественность на решение проблем Вооруженных сил, мы только укрепим и поддержим те процессы, которые возложили сегодня на свои плечи коллеги в погонах.


Панков.

Я, прежде всего, хотел бы от имени моих коллег в погонах и без них поприветствовать вас и пожелать делового конструктивного разговора в рамках нашего круглого стола.

Наши встречи с различными институтами гражданского общества стали не только традиционными, но, я бы сказал, уже и привычными. Мы научились на встречах с различными институтами гражданского общества поднимать самые острые вопросы Вооруженных сил. Это хороший знак, свидетельствующий о взаимной заинтересованности в укреплении и совершенствовании Российских Вооруженных сил.


Я бы хотел напомнить участникам круглого стола времена, в общем-то, уже достаточно далекие, но живые в каждом из нас – времена середины 90-ых годов, начало первой Чеченской компании, и шоковое состояние российского общества, шоковое состояние не только от большого количества цинковых гробов, но и от пришедшего осознания реального состояния Вооруженных сил.

Один из важнейших уроков того времени заключается в том, что армия нуждается в серьезном реформировании.


Тогда было принято решение о формировании частей постоянной готовности – ЧПГ, способные в кратчайшие сроки решать боевые задачи. Кстати говоря, все последующие события, известные события, подтвердили принципиальную правильность этого решения.

Но, уважаемые коллеги, к лету прошлого 2008-го года в категорию частей постоянной готовности было переведено лишь около 20% соединений и воинских частей. Дальнейшая работа в этом направлении была невозможна в рамках существовавшей структуры и состава Вооруженных сил.


Требовались действительно кардинальные решения. Понятно, что они затрагивали прежде всего управленческо-бюрократический аппарат, структуры обеспечения и обслуживания Вооруженных сил. Министр обороны неоднократно озвучивал, что в Центральном аппарате, в центральных органах Военного управления, в частях центрального подчинения Минобороны до недавнего времени служило более 50 тыс. военнослужащих, и совершенно понятно, что все то, что сегодня мы делаем, затрагивает интересы и вот этой категории военнослужащих, и, может быть, прежде всего от этой категории военнослужащих мы и получаем наиболее ожесточенно оппонирование.


Президентом РФ год назад были определены основные задачи по формированию нового облика Вооруженных сил. Их, как известно, пять.

Первое – совершенствование организационно-штатной структуры и системы базирования войск.

Вторая задача – повышение эффективности системы управления Вооруженными силами РФ.

Третье – совершенствование системы подготовки кадров, военного образования и военной науки.

Четвертое – оснащение Вооруженных сил современным вооружением и современной техникой.

И пятая задача – обеспечение военнослужащих достойным денежным содержанием, удовлетворение потребностей в постоянном и служебном жилье, решение всего комплекса проблем социальной защищенности военнослужащих и членов их семей.


Я не буду сейчас подробно говорить о каждой из этих задач, в ходе двухдневной работы у нас будет возможность на этих проблемах остановиться достаточно детально.


На состоявшейся всего лишь неделю назад Коллегии Министерства обороны мы подвели итоги нашей работы по выходу Вооруженных сил на новый облик. Основная часть спланированных на текущий 2009-ый год мероприятий выполнена.

Мы пришли к выводу, что достигнуты положительные результаты в повышении мобильности и боеготовности войск, и главным подтверждением этому является большое количество учений, которые проведены нами в течение 2009-го года, и в том числе беспрецедентные по замыслу и масштабам учения под называнием «Осень 2009-го года», которые не проводились на протяжении последних 25 лет

Вы, наверно, заметили из средств массовой информации, что Президентом РФ дана положительная оценка этим учениям. Для нас очень важно, что мы на практике, на такой жесткой, суровой практике, подтвердили принципиальную правильность наших подходов.


В настоящее время завершается перевод на новый штат органов военного управления соединений и воинских частей видов и родов войск Вооруженных сил.

Созданы все, я подчеркиваю, все оперативно-стратегические и оперативные командования.

В тактическом звене сформированы все бригады, и, кстати говоря, подчеркну, что они укомплектованы, как правило, на 99-100%, на моей памяти такого не было, и все бригады без исключения переведены в категорию постоянной готовности.


Создается новая система боевой готовности Вооруженных сил, основанная на сокращении сроков приведения соединений и воинских частей постоянной готовности к выполнению задач по предназначению до одного часа. Ранее этот норматив составлял сутки.


Ведется активная работа по переоснащению Вооруженных сил современными образцами вооружения и военной техники, и мы много и часто говорим, что текущий 2009-ый год – это год реальных серийных закупок вооружения и техники.


Оптимизируется сеть военно-учебных заведений, мы идем по пути создания крупных военно-учебных центров.

Работа тяжелая, работа болезненная, к ней мы подходим максимально деликатно, понимая все возможные негативные последствия. Но, уважаемые коллеги, альтернативы нет никакой. Мы обязаны идти по пути укрупнения существующей системы военно-учебных заведений.


И несколько слов по системе Суворовских военных училищ и кадетских корпусов. Мы этим вопросом занимаемся очень серьезно, занимаемся в плане гуманизации образовательного и воспитательного процесса в Суворовских военных училищах и кадетских корпусах, все их мы перевели на семилетний срок обучения, направляем в систему Суворовских училищ очень приличные денежные средства, расширяем существующую сеть училищ и кадетских корпусов.


Большое внимание мы уделяем, и впредь будем уделять вопросам материального стимулирования военной службы и, прежде всего, офицерской службы, планомерному повышению у офицеров всех уровней профессиональных, практических и методических навыков и, конечно, достойной оплаты их труда. Этому способствует и новая система материального поощрения офицерского состава, это очень существенная добавка к денежному довольствию офицеров, но и мы сейчас работаем над законопроектом, по сути дела он в высокой степени готовности, о новой структуре денежного довольствия военнослужащих.

Как первый шаг к переходу к абсолютно другой оплате ратного труда, мы рассматриваем и существующую систему денежных надбавок, которая сегодня тоже критикуется, мы, кстати говоря, и я хочу здесь сразу позиционироваться и заявить нашу принципиальную позицию, с оппонентами категорически не согласны, мы полагаем, что это первый существенный шаг значительного повышения оплаты труда офицерского состава, в 10-м году под эти выплаты попадут не менее 35-40% офицеров, ну, а в дальнейшем не за горами и 12-й год, когда по нашим понятиям приличные деньги будут получать все категории военнослужащих.


Серьезный вопрос – это подготовка младших командиров, подготовка младшего командного состава. Мы об этом тоже говорили много и в разных форматах, и вот через неделю на базе Рязанского училища воздушно-десантных войск мы начинаем подготовку профессиональных сержантов. Отобраны 254 человека, они прошли очень серьезный отбор, серьезное тестирование, и начинают подготовку по программам среднего профессионального образования, нормативный срок обучения – 2 года 10 месяцев.

Мы полагаем, что через некоторое время профессиональные сержанты станут реальными помощниками офицеров в обучении и воспитании солдат, в совершенствовании их боевой выучки.


Руководство Минобороны России сегодня прекрасно понимает, что реформирование Вооруженных сил должно сопровождаться эффективными мерами по обеспечению прав военнослужащих, членов их семей, а также гражданского персонала Вооруженных сил. Это особая тема, это на самом деле тема, которая требует и дальнейших обсуждений, и, самое главное, поиска решений.


Мы открыты, мы открыты к диалогу, мы открыты к обсуждению всех ваших предложений. Вспоминаю недавний период, когда мы создавали в войсках материнские комитеты, когда нас подвергали критике, я смотрю на вас, если хотите, мы не от хорошей жизни пошли на этот шаг, мы говорили – предлагайте, мы готовы на все, лишь бы наши сыновья, наши внуки, применительно к себе говорю, чувствовали в конкретных воинских частях себя комфортнее, чем это есть сегодня.


Мы 11 ноября подписали Меморандум с Уполномоченным по правам человека, вышли на составление плана наших совместных мероприятий на 2010 год, мы за то, чтобы и Уполномоченный по правам человека, его аппарат активно работали в частях и подразделениях Вооруженных сил. Я полагаю, что это тоже очень важная мера, мера, может быть, пока для Вооруженных сил не совсем привычная.


Наконец, после длительных дискуссий, а, может быть, и жарких споров мы инициативно внесли предложение, это было наше предложение, по введению в Вооруженных силах института священников. Этот вопрос обсуждался и у Президента РФ, и он, как известно, получил положительное решение, и уже в этом 2009-м году институт военных священников заработает. Мы в 2009-ом году вот в течение ноября-декабря месяца введем институт военных священников в зарубежных военных базах и в Северо-Кавказском военном округе, речь идет пока о 13 священниках, а в 2010-ом году институт военных священников будет распространен на все Вооруженные силы. Понятно, что и эта мера неоднозначно воспринимается в различных институтах гражданского общества, нас сильно критиковали на протяжении многих последних лет за то, что мы занимаем инертно-консервативную позицию, не воспринимая институт военных священников, как оказалось, сейчас нас так же сильно критикуют за то, что мы вот это предложение восприняли.


Мы стараемся серьезное внимание уделять нашим ветеранам, это действительно вопрос очень важный. Молодой офицер, начинающий свою военную службу, будет оценивать ее в том числе и через призму военных пенсионеров, отцов и дедов, которые закончили службу, находятся на пенсии, и по тому, как мы с ними выстраиваем взаимоотношения, как мы о них заботимся и как мы их опекаем. В Вооруженных силах воссоздан институт генеральных инспекторов, известный в советское время как «райская группа». Министр обороны на этот шаг пошел, сегодня мы создали службу генеральных инспекторов, и наши именитые маршалы, генералы армии получили в Министерстве обороны конкретные должности, мы создали отдел обеспечения Службы генеральных инспекторов, и мы делаем все от нас зависящее, чтобы вот эти многоопытные военачальники были востребованы и в решении тех повседневных вопросов, которыми живет армия и флот.


Кроме того, Министром обороны введены должности помощников по работе с ветеранами, эти должности введены по всей вертикали Военного управления от Главкомата и родов войск до конкретной бригады.


Мы стараемся быть очень внимательными к каждому предложению, к каждой вашей инициативе. 5 августа текущего года Министр обороны России встретился с представителями Совета при Президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека и Союза комитетов солдатских матерей России. Участников этой встречи я вижу и в этом зале. И в этой связи тем актуальнее, наверно, будет звучать то, что я сейчас хочу до вас довести. В частности, вы поднимали вопрос о том, чтобы поднять статус Межведомственной комиссии по военнопленным и интернированным и пропавшим без вести. Соответствующий проект Указа нами подготовлен. Вы поднимали вопрос о том, чтобы участников Юго-Осетинского вооруженного конфликта приравнять к участникам боевых действий. Мы отозвали из Правительства РФ внесенный проект Постановления и подготовили новое решение Правительства РФ, которое получило согласование в Минздравсоцразвития, в Минюсте и ФСБ России, завершается согласование в МВД России и Минфине России, и мы полагаем, что соответствующее положительное решение будет принято.


В завершение хочу сказать, что круг вопросов, вынесенных на обсуждение экспертного круглого стола, весьма обширен, он охватывает, если не все, то многие сферы жизнедеятельности Вооруженных сил. Поэтому в ходе круглого стола спланированы выступления руководителей Генерального Штаба, Тыла Вооруженных сил, Главного правового управления, Главного военно-медицинского управления, Главного управления воспитательной работы Вооруженных сил. И самое главное, у вас есть возможность задавать те вопросы, которые вас волнуют, и мы полагаем, что у нас есть равная возможность держать на них ответ. Мы пригласили военных экспертов по различным сферам жизнедеятельности и глубоко уверены, что проводимое нами совместное мероприятие пройдет в конструктивном деловом ключе и пойдет на пользу нашим Вооруженным силам. Я благодарю вас за внимание.


Цымбал.

Своё выступление я панировал начать, исходя из 5 задач преобразования Вооружённых Сил, о которых говорил Николай Александрович Панков. Они перечислены также и на моём слайде. Но я не буду повторять сказанное предыдущим докладчиком, поскольку у всех этих задач есть кроме чисто военного ещё и социальный аспект. На нём я сосредоточусь.

Но, замечу, кроме этих пяти, есть еще несколько задач, о которых говорят регулярно и Министр обороны и Президент – Верховный Главнокомандующий. Все задачи взаимосвязаны. Только 5 перечисленных задач решаются в основном в Вооруженных силах, а дополнительные 4 задачи решаются в самом Министерстве обороны, которое преобразуется сейчас не в меньшей степени, чем Вооруженные силы. И это очень сильно сказывается на социальных аспектах. Я их перечислю в следующем виде:

* Социальная адаптация военнослужащих, особенно офицеров, которые увольняются в запас, их переподготовка и трудоустройство.

* Совершенствование структуры Минобороны и его военно-экономической деятельности.

* Совершенствование системы планирования, программирования, разработки и исполнения военного бюджета, контроля и отчётности.

* Открытость, подконтрольность обществу, борьба с коррупцией.

В чём специфика анализа социальных аспектов решаемых задач? Она – в учёте интересов общества, в том, насколько важны эти решения для всех граждан РФ и общественных организаций.

Интересы у общества отображены на следующем слайде:

* Обороноспособность страны и безопасность общества и граждан, в т.ч. военнослужащих;

* Соблюдение равенства в правах и свободе граждан, принципов социальной справедливости в армии;

* Свобода деятельности общественных организаций по проблемам, связанным с военной службой;

* Гражданский (общественный) контроль;

* Соблюдение прав и свобод каждого гражданина (независимо от вида разрешённой законом деятельности, в т. ч. «гражданина в форме»);

* Приведение статуса военнослужащего в соответствие с важностью и сложностью выполняемых им функций.

Последние полтора года в адрес министра обороны и начальника Генштаба раздаётся большое количество критических замечаний. Прежде всего, их упрекают в том, что реформы не продуманы, не просчитаны заранее, не обоснованы. Честные эксперты категорически не могут согласиться с такой критикой. Достаточно обратиться к некоторым исходным документам, определившим начало военного строительства в РФ (заявление Верховного Совета РСФСР от 1.04 1992, материалы военно-научной конференции, проведенной в Военной академии Генштаба, постановление Правительства от 30.11.1992 и другим), чтобы убедиться: делается то, что представлялось актуальным ещё 18 лет тому назад, но тормозилось, затягивалось, извращалось. Это избавление от неэффективных воинских частей сокращённого состава, придания войскам качества постоянной боевой готовности, переход на бригадную основу, комплектование на основе добровольности, решение социальных проблем и т.д.

Сказанное позволяет обществу выступить в поддержку идущих преобразований, сделав следующий социально-значимый ВЫВОД: Нынешний этап военной реформы подготовлен теоретически, научно обоснован военными специалистами, обусловлен ранее принимавшимися военно-политическими решениями, законами, иными (опубликованными) актами. Но не случайно специалисты отмечают факты гласного обсуждения замыслов нужной реформы и их опубликования в 1992 г. В отличие от начала 90-х годов сейчас «новый облик» ВС РФ и план реформирования готовился в закрытом режиме и только потом в спешном порядке начал «доводиться» до граждан РФ, в т.ч. до большинства военнослужащих. Стоит ли после этого удивляться большому количеству лиц, не понимающих замысла и противящихся реформе?

Второе обстоятельство – замалчивание фактов срыва предыдущих попыток реформирования. Даже закончившаяся в 2007 г. срывом ФЦП перехода ВС РФ на добровольный способ комплектования частей постоянной готовности обошлась для виновников этого срыва ничем.

Не афишируется и противоположный пример успешного реформирования Погранслужбы РФ в рамках той же ФЦП.

Рассмотрим далее социально значимые результаты решения главных задач.

Первая задача, о которой говорил Николай Александрович, достижение качества постоянной готовности всех, оставшихся в ВС воинских частей. Но это качество надо рассматривать вместе с боеспособностью. Заметим, что результаты боевой подготовки в конце этого года показали следующее: более половины воинских соединений нового состава получили оценку «удовлетворительно». Это, в основном, те, которые были укомплектованы военнослужащими по призыву. А что теперь?

Вот сейчас солдаты, которые на учениях подтвердили свою боеготовность, которые прошли полный цикл одногодичной службы, демобилизуются. В воинские части поступит молодняк, в результате чего оценки, как я думаю, на 1 балл можно понизить. Устраивает ли нас такой уровень боеспособности? И дело не в том, как с ними работали офицеры. Есть объективные причины. Боеспособность личного состава после 6 месяцев службы и обучения оценивается как 10%, а после года как 30% от боеспособности «профессионала», занимавшегося боевой подготовкой более 5 лет. Кроме таких оценок, которые в 2002 г. были сделаны фицерами Главного

Управления боевой подготовки, они проанализировали, как ведет себя военнослужащий в новом воинском коллективе, когда он переходит из учебного подразделения в основное боевое. На это уходит до трех месяцев. Они же показали, что срок обучения 6 месяцев достаточен для последующей службы в частях постоянной готовности, но для направления в район вооруженного конфликта требуется еще дополнительная подготовка.

В связи с этим кажутся несколько авантюристичными высказывания о том, что да, мы перешли на постоянную готовность., но будет ли это боеготовность и боеспособность – это большой вопрос.

Так что в решении первой задачи очевидны успехи, но и неизбежны трудности:

- Снижение уровня боеспособности после замены демобилизованных новобранцами;

- Новый цикл боевой подготовки для достижения хотя бы прежнего уровня боеспособности;

- Претензии к новобранцам в связи с их неспособностью решать боевые задачи и зависимостью от этого благополучия их командиров.

Резюме: Постоянная готовность не обеспечивает боеготовность и боеспособность!


2-я задача – совершенствование системы управления войсками по всем уровням войсковой иерархии

Здесь несомненным достижением является рост компьютеризации систем информационного обеспечения и автоматизации систем боевого (и повседневного) управления войсками и оружием на верхних уровнях войсковой иерархии.

Но столь же очевидны и недостатки:

* Слабое внимание к интересам компьютеризации и информатизации нижних уровней иерархии и персонально – военнослужащих рядового и младшего командного состава (РМКС). В то же время в армиях ведущих военных держав уже созданы технические основы ведения сетецентрических войн, охватывающая все уровни войсковой иерархии.


Третья задача по совершенствованию систем подготовки военнослужащих, большинству представителей гражданского общества кажется исключительно правильной - образование научно-образовательных центров и, как пример, попытки военно-морского флота в своем центре наладить там подготовку экипажей и полуэкипажей для выполнения задач, т.е. для повышения не только готовности, но и боеспособности. Что удручает с точки зрения общества, так это сохранение средневекового принципа: мы делим военнослужащих на кадры, т.е. офицеров, которых надо готовить, и остальных, которыми надо только комплектовать штатные должности. Наверное, это положение должно быть коренным образом пересмотрено.


Четвертая задача касается военно-технической политики. На ней можно было бы не останавливаться, кроме одного момента: здесь присутствует дымовая завеса лжи, которая тиражируется и дошла уже до самых высоких государственных уст. Вслед за Балуевским, который сказал это, по моим наблюдениям, впервые в 2005-ом году, дальше это особенно усиленно тиражируется Ивановым Сергеем Борисовичем, мол,

«Весь мир развивается по схеме: около 60 процентов идет на приобретение вооружения, научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, и где-то процентов 30–40 – на денежное довольствие и вопросы, связанные с материальным обеспечением и боевой подготовкой войск.» (Ю. Балуевский. РГ 1ноября (№ 245) 2005г.).


Мы подняли доклады ООН о военных расходах государств и увидели, что картина выглядит как раз наоборот, что в США, Великобритании, Франции и жругих государствах порядка 30-40% тратится на новое вооружение, на разработки, а основная часть расходов идёт на содержание войск и боевую подготовку. Почему эта ложь тиражируется? Как объяснить? Думаю, только потому, что эту ложь усиленно лоббирует наш оборонно-промышленный комплекс. Если верить Прокуратуре, откаты уже доходятдо 20-40%. По существу это воровство, будем называть вещи своими именами, и это очень печальный факт.


По пятой задаче – обеспечению достойного социального самочувствия военнослужащих очень много сделано, и это общественности надо только приветствовать.

Достижения:

* Приближение соотношений между категориями военнослужащих к международным «стандартам».

* Признание необходимости удовлетворения насущных потребностей военнослужащих (ДД, жильё, …).

* Фактическое решение многих других проблем обеспечения.

Недостатки:

* Сохранение системы принудительного комплектования по призыву в ущерб экономике и интересам граждан.

* Недостаточное внимание к нуждам лиц рядового и младшего командного состава (РМКС).

* Искажение информации в угоду коррупционерам.


Картина реформы ясна по офицерскому составу, и совершенно запутанной выглядит информация по сержантам, солдатам и матросам. Запутанная в каком смысле: сержанты-контрактники по федеральной целевой программе и по тем программам их подготовки, о которых говорил Николай Александрович, появятся к 2014-му году, а ведь офицеров мы сокращаем уже сейчас. И в период с 2010-го до 14-го года, когда якобы появятся в нужном количестве сержанты, кто будет заниматься солдатами – это вопрос, который с точки зрения общества нуждается в решении и разъяснении.


Беспокоит динамика численности военнослужащих РМКС в РФ – не только предыстория (тыс. чел.) с 94-го года по 2008-й, но и и тенденции.

Мы наблюдаем, что вступление юношей в возраст 18 лет количественно сравнялось с количеством тех, которых призывают на службу. Сейчас пока что выручает ранее накопленный резерв призывного контингента, но он иссякает, и через пару лет его не будет. Кроме того, количество юношей, вступающих в 18-летний возраст, уже сравнялось с количеством мест в вузах.

Следовательно, мы при такой политике идем к тому, что придется призывать практически всех выпускников вузов, кроме элитных, студенты которых обучаются на военных кафедрах и в специальных центрах.


О зарубежном опыте перехода на добровольный принцип комплектования. У нас идет об этом давний спор со Смирновым В.В. Его утверждение о том, что 13 лет американцы потратили на переход, не подтверждается документами. 20 февраля 1970-го года комиссия доложила Никсону, что надо переходить, в бюджете были выделены деньги, и Президенты США, начиная с июля 71-го года поступили результативно. Они не подписывали ФЦП или какие-либо постановления, указы, они просто не призывали в армию. И поскольку деньги были у Министерства обороны, выделенные Конгрессом, а Президент перестал призывать, Министерство обороны закрутилось и за 2 года решило эту проблему. Известны документы, где все это дело описано. А ложь на эту тему продолжается.


Точно так же неправедной дымовой завесой является ложное утверждение о том, что воинская повинность сохраняется в абсолютном большинстве государств.

На самом деле больше половины государств отказались от призыва. Нас убеждают, что образцом должна быть для нас армия Германии, которая стойко держится за призыв. Но она имеет 9 месяцев службы по призыву, из них 3 месяца на обучение и 6 месяцев службы в регулярных войсках. Так было. Но вот

26 октября, т.е. месяц тому назад Ангела Меркель подписала документ, по которому меняется и предназначение службы по призыву и срок!

С 1.01.11 в Германии предназначение службы по призыву – только для начальной подготовки к добровольной военной службе по контракту и к выполнению других мероприятий чрезвычайного характера в сфере национальной безопасности;

Срок такой службы-обучения составит (мес.):

6=3 (обучение военному делу)+2 (обучение др. видам действий в сфере безопасности) +1(специализация)

Служба-обучение будет проходить в учебных центрах, расположенных вблизи мест проживания;

В течение 2010 года должно быть подготовлено всё, что необходимо для осуществления данной реформы.


Самая распространённая ложь о том, что мы не перешли на контракт, потому что не хватило денег. Я покажу вам динамику, как менялся уровень денежного довольствия в среднем от рядового-контрактника до генерала армии.

Если раньше, до 2003 года у нас была линейно повышающаяся зависимость (в 6 раз), то потом, особенно для центрального аппарата, произошла фантастическая картина искривления и возвышения денежного довольствия руководства, и ссылаться на то, что не было денег, особенно в период, когда мы наполняли Резервный и другие фонды - не надо! Мы ни на копейку за 7 лет не увеличили надбавку для контрактника, которая называлась обеспечивающей привлекательность службы по контракту.

Есть ли возможность решить эту проблему быстро, не откладывая до 2020 года? Да, есть!

Если, например, численность солдат и матросов (600 тыс.) разделить на 2 группы:

300 тыс. комплектуемых по контракту +

300 тыс. призываемых на срок до 6 мес. в учебные центры,- то для привлекательности службы по контракту достаточно

300 тыс.ч.*18 тыс.руб/мес*12 мес. = 65 млрд. руб/год. Это около 5% всех расходов Минобороны, или 14 % от коррупционного ущерба РФ за 10 мес. (см. РГ от 24.11.09) .

В результате:

1) Боеспособность соединений, укомплектованных по контракту, намного превысит нынешнюю боеспособность всех соединений, комплектуемых по смешанному принципу.

2) Качество подготовки в учебных центрах будет выше чем в в/ч постоянной готовности.

3) Служба-обучение не будет для граждан обременительной, возрастёт её безопасность.


Насколько ложные утверждения живучи и как они влияют, можно продемонстрировать на следующем примере.

15 июля 2008 года Владимир Владимирович Путин утвердил концепцию новой федеральной целевой программы на предстоящий период и там сделал вывод, что переход к комплектованию по контракту является единственным реальным выходом из сложившейся ситуации.


Вот фрагмент Концепции новой ФЦП, утверждённой В. Путиным 15.07.08

«…переход к военной службе по призыву сроком на 1 год означает, что личный состав после обучения в школах младших специалистов и приобретения необходимых практических навыков эксплуатации военной техники нового поколения в воинских частях будет увольняться в связи с истечением установленных законодательством сроков службы по призыву, то есть постоянно будет осуществляться обучение личного состава, а полностью обученных младших специалистов не будет».

Следовательно, «переход к комплектованию по контракту

является единственным реальным выходом из сложившейся ситуации».

Альтернативные взгляды убедительно парируются утверждением, что