Geum.ru

Комитета Совета Федерации по правовым и судебным вопросам и Комитета Государственной Думы по конституционному закон

Вид материалаЗакон
Подобный материал:
1   2   3   4   5

А.Г. Лысков

Спасибо, Петр Павлович. (Аплодисменты.)

Я думаю, что мы в итоговом документе обратимся к Государственной Думе, поскольку они держат этот законопроект и не направляют его для дальнейшего процесса обсуждения, с тем чтобы они отреагировали должным образом. Это будет как пожелание наших парламентских слушаний. Ну, автора мы указывать не будем, будет общее…

Уже наш коллега услышал, он передаст по цепочке руководству Государственной Думы…

Итак, хочу предоставить слово Нешатаевой Татьяне Николаевне, судье Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, доктору юридических наук, профессору. Пожалуйста.

Приготовиться Ершову Валентину Валентиновичу.

Т.Н. НЕШАТАЕВА

Коллеги! Во-первых, отведено мало времени, поэтому буду говорить быстро и самое главное. Проблема давно назревшая, перезревшая и вообще безобразная. 15 января 2009 года вынесено первое решение в Страсбурге… с 2000 года они вынесли первое пилотное решение против России. Дано шесть месяцев: или мы меняем систему исполнения, или к России будут применяться политические санкции. Это первое политическое пилотное решение в отношении России, потому что до этого в течение девяти лет без конца писали: "Исполняйте судебное решение!", "Исполняйте!", "Исполняйте!" Ничего не получилось. Сегодня там тысячи жалоб на неисполнение, которые оставили в корзинке и ждут, исправимся мы или нет.

Я хочу посмотреть корни явления. Почему же это все-таки произошло? Девять лет нам говорят, что у нас система не та, мы все время ее совершенствуем, и все-таки у нас не получается хорошего, качественного комплекса.

Для себя я сейчас выделила три основные проблемы.

Во-первых, у нас нет четкой структуры исполнения. Честно себе скажем, хорошо, что сидят законодатели, они это все и насоздавали. У нас исполнительное производство – трехглавый дракон… У нас исполняют приставы, у нас исполняет Минфин, у нас исполняют банки, и в Страсбурге лежат все эти дела с жалобами на всех, но должна честно сказать, в основном на Минфин. Значит, трехглавый дракон совместно не управляется.

Во-вторых, когда происходит исполнение наших решений, уже говорят, в общем… Недавно у нас было совещание, и сказали, что не выполняется 60 процентов. Это же с ума сойти! Просто с ума сойти, 60 процентов решений не исполняется! Нет общего фонда быстрой компенсации в тех случаях, когда уже все-таки произошла эта трагедия. Это второй компонент, которого у нас не хватает.

И, наконец, третий компонент, которого у нас не хватает, – это "а кто ответственен за это неисполнение решения?". Это самый тяжелый компонент, поэтому я сейчас коротко о нем расскажу. Я специально стала этим заниматься, подняла всю доктрину. Выяснила, что виноваты немцы, потому что они запутали проблему в XVIII веке, она у них до сих пор в запутанном состоянии, а мы всё переписываем. Потому что на самом деле эта ответственность за действия лица, который должен исполнить решение, не совсем гражданско-правовая, а в ГК она описана как гражданско-правовая. Поэтому очень многие страны (опускаю все развитие доктрины) перешли на то, что они создают очень быстрый, простой, эффективный административный закон сразу о возмещении за неисполнение решения и регресс тому лицу, который не исполнил. Вы меня понимаете?

реплика

Да.

Т.Н. НЕШАТАЕВА

Да? Регресс тому лицу, который не исполнил. По этому пути пошли Голландия, Китай, что меня больше всего поразило. Китай в 1995 году принял закон о полной ответственности любого чиновника, который сделал что-то не то по отношению к гражданину, за его правомерные действия. Это самое главное, ведь пристав может не исполнить, действуя совершенно правомерно, всякие могут быть ситуации, но гражданин-то не должен страдать, что из-за правомерных действий его собственность исчезла. И это главная проблема в Страсбурге, потому что это совершенно не прописано – безвиновные, правомерные действия и так далее.

Какой у нас выход? Когда я думаю, оттого, что мы пошли вслед за немцами и запутались вместе с ними, и сделать уже теперь ничего нельзя, мы так и развиваемся… У нас есть моменты в гражданском праве, которые не работают. У нас есть моменты в административном праве… потому что у нас был закон о возмещении ущерба, причиненного 1937 годом, потом Чернобылем (это уже административная процедура), и теперь инициатива, с которой вышел Верховный Суд (это тоже административная процедура), и мы тоже к ней присоединились. Я думаю, бог с ним, надо быстро начать. Надо быстро начать, пусть у нас будет хотя бы первый элемент административной процедуры ответственности за неисполнение решений. Она упрощенная, там очень долго разбираться не надо, почему не исполнено. А наступает эта санкция быстро, она небольшая, таксированная, деньги небольшие возмещаются. Мы хотя бы остановим вал жалоб в Страсбург, потому что там скажут: "Всё, хватит. У вас есть свой собственный механизм". Но мы должны совершенствовать и ГК. Мы должны ввести полную альтернативную процедуру для полного возмещения за все эти случаи, и человек должен выбирать, куда ему идти. (Это мой взгляд на вещи.) Если он выберет административную, пусть идет в административную процедуру, если он выберет гражданскую, пусть идет туда. Хотя те страны, которые ввели административную процедуру, они гражданскую исключили. Мне кажется, лучше поступить либеральней, хотя мне все мои коллеги говорят, что все пойдут в административную, чтобы хоть чуть-чуть получить, но быстро.

Теперь о том, как мы ее написали. Как мы ее написали (потому что мы сделали похожую на вашу), мне не нравится, потому что мы снова ее "зарядили" следующим образом: получится, что надо ходить в три инстанции. Представляете?

Он получил, выиграл, ничего не получил в результате, и дальше он идет жаловаться на этого гражданина, который ему не исполнил, пристав, банк или Минфин, и ему снова нужно пройти все инстанции и еще это выиграть, чтобы получить эту "копеечку". Это неправильно. Нужно было выбрать какую-то одну инстанцию с серьезным фондом и быстро там проплатить.

Но и здесь я говорю: бог с ним, надо хоть с чего-то начать. Давайте начнем: первая инстанция… мы исключим апелляцию, у нас будет кассация. Через полгода мы выясним, что это не действует, я вам голову даю на отсечение, потому что и в Страсбург побегут жаловаться, что долго. Он скажет: да, да, да, процедура есть, я согласен, но она неэффективна. И мы придем к тому, что это будут какие-то одна инстанция и один фонд. Но все это неважно, надо начать, чтобы только вот эти шесть месяцев пройти (через шесть месяцев последуют санкции), чтобы у нас хотя бы пошел проект. Понятно?

Сейчас мы говорим, что есть проект, все время им пишем, чтобы не дергались, скоро все будет хорошо. Это только вам я рассказываю то, как мы написали, и хорошо не будет, потому что теория не учтена. Таким образом, давайте начнем, это дело исправим, но я думаю, что нужно очень серьезно и широко продумать на основе этой проблемы всего две вещи, которые показали, где гражданин тяжело страдает: а) из-за неисполнения; б) из-за длительного рассмотрения.

Но на самом деле дел там гораздо больше по другой теме. По приказу следователя исчез, как вещественное доказательство, состав с водкой, исчез авиационный бензин, исчез дом и так далее. То есть нужно все-таки создавать общий закон, краткий, с очень простой процедурой – об ответственности за причинение ущерба действиями публичной власти. Будем считать только, что действия приставов и судей, которые затягивают процесс, это первый элемент этого закона, но на самом деле его нужно создавать обширным, потому что оттуда к нам идет следующий паровоз жалоб на других чиновников. Это продолжается достаточно долго, механизм у нас несовременный.

Плюс к этому простому (укороченному) варианту я предлагаю все-таки разработчикам ГК, которые сейчас его совершенствуют, продумать вариант гражданско-правовой процедуры полного возмещения ущерба по принципу причинения вреда объектом повышенной опасности. В теории, как ни дико это звучит, это есть, государство – это объект повышенной опасности для гражданина всегда и везде. Современная теория на эту тему существует. И когда это будет создано, там тоже будет без вины, тоже правомерные действия и так далее…

Вот что я хотела сказать, может быть, чересчур сложно получилось. Но дело все в том, что если мы будем "мотаться" в деталях, опять будем про себя думать, были у гражданина деньги или не было у гражданина денег, глобально мы эту проблему не решим, потому что, уважаемые коллеги, вред, который наше государство причиняет нашим гражданам, гораздо больше, чем наоборот. (Аплодисменты.)

А.Г. Лысков

Спасибо, Татьяна Николаевна. Я думаю, аудитории Ваши слова были поняты. У меня это понимание есть, будем вместе двигать эти идеи в форме будущих законодательных актов.

Слово предоставляется Ершову Валентину Валентиновичу, ректору Российской академии правосудия. Приготовиться Тарханову Ильдару Абдулхаковичу.

В.В. ЕРШОВ

Спасибо за предоставленное слово. Я раньше работал ректором Правовой академии Минюста Российской Федерации, где обучались и обучаются судебные приставы, охранники и исполнители. Поэтому я хорошо знаю, что существует масса общих проблем как у судей, так и у судебных приставов. Вот об этом хотел бы сказать.

Сейчас, конечно, невозможно все это обсудить, поэтому сразу сделаю предложение. Мне кажется, было бы хорошо под эгидой Совета Федерации провести уже расширенную научно-практическую конференцию, где более детально изучить проблемы именно законодательного характера.

Я приведу только один пример – способы защиты прав. Кстати, это очень серьезная проблема, мы проводим массу занятий с судьями, присутствующими здесь в том числе, на тему "Способы защиты прав". К сожалению, наши кодексы на этот вопрос отвечают по-разному. Например, в ГК РФ написано, что способы защиты прав исчерпывающие, но всегда возникает вопрос, если истец обратился в суд со способом защиты, законом не предусмотренным, что делать? На этот вопрос в законе ответа нет.

В ЖК РФ также написано, что способы являются исчерпывающими, но тоже возникает вопрос, если истец обратился в суд с иском, законом не предусмотренным, что делать? Возникает принципиальная проблема.

В 14 часов будет заседание НКС в Верховном Суде по пленуму по ЖК. Один из принципиальных вопросов по ЖК сегодня – это иски об изменении договора социального найма жилого помещения. Вопрос: если истец обратился в суд с таким иском, а такой нормы закона в ЖК сегодня нет, что делать? На все эти вопросы ответов нет. Это принципиально важный вопрос. Поэтому, с моей точки зрения, необходимо, во-первых, не только в ГК и ЖК указать исчерпывающие способы защиты соответствующих прав – гражданских, жилищных, трудовых и так далее, – но и сказать, что нужно делать в случае, если истец обращается в суд, а способ защиты законом не предусмотрен. С моей точки зрения, в этом случае нужно в иске отказывать, но это должно быть записано в законе.

Очень часто это приводит к массовым сложным судебным решениям и к неисполнению судебных решений. Например, сегодня массовая проблема состоит в том, что с фактическими работниками не заключаются трудовые договоры. Граждане фактически работают. Затем гражданин, фактически работающий, не получил заработную плату, как обычно бывает, в конверте и обращается в суд с иском о взыскании заработной платы. Вопрос: что делать в этом случае, как взыскивать заработную плату? Трудового договора нет, приказа нет и так далее.

Граждане очень часто обращаются в суд со странными исками, например, признать трудовой договор действительным, состоявшимся, заключенным. Суд такое решение выносит (судьи кивают головой, значит, понимают, о чем я говорю), и затем возникает вопрос у судебного пристава, как это исполнить. Судебный пристав приходит к работодателю, а тот говорит: "Я признаю договор действительным, состоявшимся, заключенным". Вопрос: мы что-то решили? Ответ: мы ничего не решили, права гражданина не защитили и так далее. Это принципиально важный вопрос.

Очень большая проблема состоит в том, что существует очень много спорных способов защиты, с моей точки зрения, в наших кодексах. Например, в статье 13 ГК РФ написано, что индивидуальный и нормативный акт может быть признан недействительным. Задаю вопрос: какова правовая природа признания акта недействительным? Это что, сделка? Ответ: конечно, не сделка. Более того, в этой статье написано, что в случаях, указанных только в законе, нормативно-правовой акт может быть признан недействительным. Возникает вопрос: а почему только в случаях, указанных в законе? Мне кажется, что это принципиально важная проблема.

Масса вопросов связана с тем, что есть и другие способы защиты в других кодексах, и в ЖК, и так далее, которые невозможно исполнить. Получается, что истец обращается в суд, суд выносит решение в пользу истца, судебный пристав исполнил, составлен акт, а решение на самом деле права гражданина не защитило. Поэтому это вопрос не суда, не судебного пристава, а это вопрос прежде всего к законодательству. Давайте мы посмотрим, установим очень жесткий, строгий механизм, во всех кодексах напишем точные способы защиты – первый, второй, укажем, как нужно поступать в случае, если истец обращается в суд со случаем, законом не предусмотренным, – тогда будет очень точное, эффективное, понятное судебное решение. Потому что очень часто, когда я был ректором Правовой академии, меня спрашивали, как исполнить то, что написано в судебном решении. На самом деле возникает вопрос, но вопрос не к судье, подчеркиваю, и вопрос не к судебному приставу, опять подчеркиваю, а вопрос к законодателю. Поэтому давайте мы установим четкие правила игры для судьи, что он должен делать, четкие правила игры для истца, с чем он должен обращаться в суд, и тогда будет точное решение и тогда судебный пристав точно исполнит то, что судья написал в решении. Мне кажется, это принципиальнейший вопрос. Судьям мы это будем постоянно, еще много раз говорить применительно ко всем отраслям права, примеров можно привести миллион, но смысл именно в этом.

Сегодня мы вынуждены готовить свои предложения к пленуму по ЖК РФ (сейчас об этом будут говорить уже на заседании НКС в Верховном Суде). Пока на пленуме надо предложить, что в случае, если истец обращается в суд с иском, законом не предусмотренным, в иске в этом случае, на мой взгляд, нужно отказать, разъяснив истцу, что он имеет право обратиться в консультацию, проконсультироваться, уточнить свои исковые требования, но если он этого не сделал, то мы вынесем неисполнимое решение. Это принципиально важно. То есть тем самым у нас будет длительная процедура, но решение будет неисполнимо.

Очень много вопросов возникает по нормативно-правовым актам. К сожалению, так нам разъяснил Конституционный Суд, мы все пишем (это в ГПК написано, в других кодексах), что акт признается недействующим, не подлежащим правовому применению. Возникает вопрос: а какова правовая природа признания акта недействующим? Это принципиальнейший вопрос. Сам Конституционный Суд пишет по-другому. Мне кажется, что он пишет точнее. Он пишет, что такой-то закон не соответствует Конституции Российской Федерации либо соответствует Конституции Российской Федерации. Поэтому, с моей точки зрения, тут тоже принципиально важный вопрос.

Только что вы одобрили закон о равной процедуре для председателей всех судов. Давайте здесь сделаем то же самое. Такая должна быть процедура и для Конституционного Суда, и для судов общей юрисдикции, и для арбитражных судов. Должна быть единая терминология в судебных решениях: суд решил (и неважно, какой суд, Конституционный, Верховный, Высший Арбитражный, любой суд) признать такой-то нормативно-правовой акт не соответствующим Конституции (это касается Конституционного Суда), закону (это касается судов общей юрисдикции, арбитражных судов). Тогда будет понятно, как это все исполнять, потому что в реальной жизни возникает вопрос, как это исполнять. Это очень серьезная проблема. Вопрос этот не к судье, это вопрос не к судебному приставу (я хочу сказать в защиту судебного пристава в данном случае), это вопрос к законодателю.

Спасибо. (Аплодисменты.)

А.Г. Лысков

Спасибо, Валентин Валентинович.

Мне остается после Вашего выступления только обратиться к коллеге из Государственной Думы, депутату Государственной Думы Сергею Ивановичу Сметанюку.

Сергей Иванович, на нас смотрит вся Россия, все судейское сообщество, дело за нами.

Я хочу предоставить слово Тарханову Ильдару Абдулхаковичу, члену Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации, декану юридического факультета Казанского государственного университета, профессору.

Приготовиться Костиной Ольге Игоревне.

И.А. ТАРХАНОВ

Спасибо большое.

Я хотел бы, во-первых, поблагодарить руководство нашего профильного комитета за приглашение участвовать в этих парламентских слушаниях. Не так часто, как членам Совета Федерации, нам приходится работать именно в таком формате.

Во-вторых, проблема исполнения судебных актов довольно актуальна, и многие ученые, в том числе ученые Казанского университета, понимают актуальность этой проблемы. Но это проблема давняя, в том смысле, что когда-то утвердилась традиция, что венцом правосудия является разбирательство и вынесение судебного решения, а всё, что относится к исполнению судебных актов, – это такая мелочевка, там столько всяких нюансов, которые не заслуживают какого-то анализа, в том числе теоретического, и так далее.

И вот когда к нам поступила информация о том, что будут проходить парламентские слушания, мы воспользовались счастливой случайностью, что один из наших преподавателей – Дамир Хамитович Валеев – подготовил докторскую диссертацию, и осенью собирается ее защищать, как раз по исполнительному производству. Мы просили на ученом совете доложить, какие проблемы он считает наиболее актуальными, с тем чтобы, обсудив их на заседании ученого совета факультета, подготовить и направить материал в адрес Комитета по правовым и судебным вопросам, что мы и сделали. Документ этот большой, объемный, я просто хотел остановиться на некоторых проблемах, которые там затронуты. Предложены новеллы нормативного характера большого объема или не такого большого.

В частности, первый вопрос, на котором меня просили остановиться мои коллеги, это вопрос о том, что до сегодняшнего дня не урегулирована проблема участия прокурора в исполнительном производстве.

В двух нормативных актах (я имею в виду Федеральный закон 1997 года "О судебных приставах" и Федеральный закон "О прокуратуре Российской Федерации") отмечается, что прокурор осуществляет надзор за исполнением законов с помощью судебных приставов. Однако в Федеральном законе 2007 года "Об исполнительном производстве" норма о процессуальном положении самого прокурора отсутствует. Было высказано такое предложение, что необходимо наделить прокурора правом возбуждать исполнительное производство по делам, которые связаны с защитой прав лиц, нуждающихся в ней, но не имеющих возможности осуществления самостоятельной защиты, – детей, престарелых, физически немощных и других категорий лиц, а также для защиты государственных и общественных интересов как представителя государства.

Мы считаем это актуальным потому, что наряду с частными интересами существуют публичные, общественные интересы. И прокурор как представитель государства должен, на наш взгляд, принимать там участие как лицо, входящее в состав участвующих в исполнительном производстве.

Здесь уже Татьяной Николаевной затрагивался вопрос о проблеме ответственности. Мы тоже дали различные соображения по различным аспектам и считаем, что нормы ГПК не регламентируют и не должны регламентировать как раз проблемы ответственности в сфере исполнительного производства. Там особая сфера. И даже, может быть, и нормы административно-правового характера не могут в полной мере определить природу этих процессуальных мер ответственности.

Затронули мы также проблему альтернативной системы исполнения. В литературе и в теории высказывались предложения о том, чтобы допустить участие частных судебных приставов в делах о взыскании. Хотя действующий закон, как известно, предусматривает возможность участия адвокатов и других категорий лиц в способствовании взысканию. Но мы считаем, что могут быть созданы специальные агентства, в состав которых могли бы входить наиболее опытные, авторитетные работники, например, бывшие судебные приставы и так далее, которые бы в обязательном порядке, конечно, совместно или под эгидой органов принудительного взыскания работали, и в этом случае, может быть, какая-то часть проблем службы судебных приставов могла быть решена.

И последний вопрос, который я хотел бы тоже обозначить (как вы сами понимаете, за неимением времени), это вопрос о том, что наше нормотворчество, к сожалению, и в этой сфере тоже, чаще всего движется по пути латания дыр. Вот нам нужно быстро принять какой-то закон, и как это часто совершается (и не только в этой сфере, но и в сфере уголовного права, в сфере уголовно-исполнительного права, процесса): дырку залатали, системного подхода не имеем, и начинаются противоречия, возникают коллизии, конкуренция норм и так далее.

Поэтому все-таки считаем, что необходимо продолжить или по крайней мере активизировать работу по созданию исполнительного процессуального кодекса Российской Федерации, который бы восполнил все те пробелы правового регулирования, которые существуют на сегодняшний день.

Мы представили в комитет проект и саму структуру этого исполнительного процессуального кодекса, эта проблема с 2007 года находилась в поле зрения, но потом она потихоньку увяла, и мы считаем, что наступило время, учитывая все эти обстоятельства, эту работу активизировать. Спасибо Вам большое. (Аплодисменты.)

А.Г. Лысков

Спасибо, Ильдар Абдулхакович. Можно Вам небольшой вопрос задать?

И.А. ТАРХАНОВ

Пожалуйста.

А.Г. Лысков

На заре своей практической деятельности я был в Казани и посетил юридический факультет, там был музей, в котором под стеклом хранилось заявление Владимира Ильича Ленина, которое он подал, когда уходил из университета. Это сохранилось или нет?

И.А. ТАРХАНОВ

Более того, мы Вас приглашаем еще раз посетить Казань, заря туманной юности еще не прошла, я так понимаю. У нас недавно собирались судьи арбитражных судов, проходил большой форум. 16 июня приезжает Высшая квалификационная коллегия судей России, у Вас есть повод и возможность присоединиться.

Что касается Вашего вопроса, он такой обоюдоострый, что ли... Всё, что связано с Владимиром Ильичем, у нас сохранилось, и на факультете в том числе. Правда, иногда в выступлениях то ли в шутку, то ли полусерьезно мы говорим, что раньше мы гордились тем, что у нас учился Ленин, сейчас гордимся, что всего два месяца. (Аплодисменты.)

А.Г. Лысков

Спасибо большое. Я хочу сказать, что в заявлении о своем уходе Владимир Ильич написал так: "Не считая возможным продолжение учебы в университете, прошу исключить меня". Но спустя какое-то время (я это все запомнил) возникла такая жизненная ситуация, что я в какой-то степени совершил плагиат, вспомнив эти слова Ленина и написав в одном из своих заявлений: "Не считая возможным продолжение службы в таких условиях, прошу об отставке". Примерно так.

Я хочу предоставить слово Ольге Игоревне Костиной, члену Комиссии Общественной палаты по общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов и реформированием судебно-правовой системы. Подготовиться Вениамину Федоровичу Яковлеву.

О.Н. КОСТИНА

Спасибо большое. Правда, я Николаевна, но это не страшно, непринципиально.

Мы, собственно, напросились на это выступление…

А.Г. Лысков

Простите, Вы Ольга Николаевна? Значит, человек, который это написал, будет частично лишен премии. (Оживление в зале.)

О.Н. КОСТИНА

На самом деле я представляю здесь не только профильную комиссию Общественной палаты, но и правозащитное движение, неправительственную организацию под названием "Сопротивление", которую мы создали почти четыре года назад и которая занимается жертвами преступлений. И, конечно, нам не хотелось пропустить сегодняшнее мероприятие и хотелось сказать буквально несколько слов, потому что, собственно, аудитория профессиональная, долго говорить не надо, я просто кое-что добавлю.

Во-первых, мы хотели поддержать Артура Олеговича. Мы недавно начали работать с этой службой, начали работать еще при предыдущем ее руководителе. К нашему удивлению, мы получили четкий и внятный отклик. Мы почувствовали, что говорим с людьми, которые абсолютно в теме, абсолютно с нами солидарны.

Уважаемые участники слушаний! В статье 52 Конституции России, как известно, написано о том, что государство гарантирует потерпевшему право на правосудие и компенсацию причиненного ущерба. На практике, как вы понимаете, эта статья не работает. Статья эта принципиальна для того, о чем сегодня говорит Президент. Статья эта принципиальна для гуманизации правосудия.

Я, к сожалению, вынуждена констатировать… Мы недавно проводили слушания на базе нашей комиссии, выступали сотрудники Минюста, которые занимаются нынешней реформой. Ужасно удручающие, скажу вам честно, были выступления. Это была уже вторая попытка... Все, что они для себя поняли, это что надо уменьшить количество тюремного населения путем сокращения сроков. Более того, сроки они предлагают сократить по таким статьям, что у нас поднялись волосы. Мы-то рассчитывали услышать, как вы знаете, про экономические, небольшие преступления и так далее, чтобы действительно… Вопрос ведь не в количестве находящихся в заключении, а в качестве, мы все это понимаем. Но тем не менее нам предлагается, например, внести такую поправку в статьи об убийстве, умышленном причинении вреда средней тяжести здоровью, истязании, похищении человека, незаконном лишении свободы. Всё, на этом их часть гуманизации, как они себе ее представляют, заканчивается.