Сименем Александра I в Риге было связано два памятника, входивших в свое время в первую десятку достопримечательностей города
| Вид материала | Документы |
- «Дело», 146.39kb.
- Ii письма из германии, 377.43kb.
- В лучшем из нынешней публицистики два крыла: новое прочтение драматургии фактов, помноженное, 162.66kb.
- Программа тура: 1 день Встреча группы на Московском вокзале у памятника Петра, 37.02kb.
- Ссобытиями какого века связано имя Александра Невского, 103.85kb.
- Туроператор «сакумс», 164.42kb.
- Эклектика в Западной Европе Причины завершения эпохи классицистической архитектуры, 52.13kb.
- Реферат на тему, 169.19kb.
- Особенности лизинговой сделки и её преимущества перед кредитованием, 136.85kb.
- Парадиз июнь, 62.23kb.
Русские в Риге в Ливонские времена
Ливонские войны.
К концу 13 века в основном закончились захваты немецкими рыцарями новых земель, завершилось оразование Ливонии, определились ее границы. Это не значит, что по ливонским границам установился мир. Выполняя доктрину «натиск на Восток» ливонцы периодически предпринимали усилия к тому, чтобы расширить свои владения за счет восточных территорий. Ливонские рыцари не считали свою миссию выполненной, пока не подчинены литовские и русские земли. Следствием этого были войны, не прекращавшиеся в течение 13 – 15 веков. Военные действия шли с переменным успехом. Если в 1242 году Орден Меченосцев после поражения на льду Чудского озера признал Латгалию частью русских земель, то позднее он сумел взять реванш и на непродолжительное время завладел Полоцком и Псковом. Порой эти войны выражались в мелких стычках на границе, порой переходили в крупные конфликты, ненадолго прерывавшиеся миром. В российской дореволюционной исторической науке этот период так и назывался – Ливонские войны. Ливонская война , которую развязал Иван Грозный, всегда рассматривалась лишь как этап в этой бесконечной чреде военных столкновений.
Экспансия ливонцев на восток облегчалась постоянными усобицами, раздиравшими русские княжества. С конца 13 века к усобицам добавилось подчинение государств Древней Руси Золотой Орде.
Воспользовавшись враждой, раздиравшей местные балтские и финно-угорские племена, немцы сравнительно легко утвеодились на восточноприбалтийских землях. Первоначально тактика «разделяй и властвуй» давала некоторые плоды также в отношении Новгорода и Пскова. В 1228 году был заключен союз Ордена со Псковом против Новгорода. В качестве гарантии союза стороны обменялись заложниками: по 90 человек с каждой стороны. Вследствие этого 90 псковитян из лучших семей на протяжении нескольких лет жили в Риге.
Однако краткосрочные союзы с ливонскими рыцарями были для русских исключением. Правилом были почти не прекращавшиеся конфликты. На землях, захваченных рыцарями, восточнославянское население было предельно сокращено
Война войной, а торговля – торговлей. Вечный транзит.
Тем неменее ливонские документы упоминают среди приезжавших в Ригу русских купцов, живущих в городах современной Латвии - Ивана из Режицы, Фому из Икскюля (Икшкеле), Андрея из Кукенойса (Кокнесе). В качестве полноправных рижских граждан, т. е. людей, владевших в Риге землей и домами, названы некие Афрем, Семен , Тимофей, Петр, Дмитрий и Яким Скорняк.
Несмотря на не прекращавшиеся ливонские войны, торговля между воюющими сторонами прерывалась крайне редко. Политика политикой, а деньги деньгами. Это универсальное правило, действовавшее тогда и действующее до сих пор.
В Риге по прежнему существовал русский квартал. Здесь были и свои постоянные жители, и временно приезжавшие приезжавшие сюда со своим товаром. Бывали в Риге новгородские и псковские купцы. Например, известна грамота новгородского владыки (архиепископа) Феоктиста, посланная в Ригу в 1307 году в защиту новгородского купца, чье имущество было здесь разграблено.Подавляющее же большинство руских, прибывавших в Ригу по делам торговли – это купцы и их помощники, плотогонов и кормчие (лоцманы), прибывавшие из Полоцка по Даугаве.
Полоцкое княжество в 14в. было присоединено к Литве как и многие другие земли Западной Руси. Это событие до поры мало, что изменило в жизни русского населения этих земель - русская знать сохранила свое прежнее влияние, православной вере не делалось никаких препятствий, более того, русский язык и русская культура постепенно распространялись при Литовском княжеском дворе. Ситуация резко изменилась после заключения союза между Литвой и Польшей, который привел к образованию Речи Посполитой. Польский элемент активно преобладал в этом союзе и делались максимальные усилия для усиления этого преобладания. Проводившаяся полонизация приводила к ополячиванию русских, замещению православия униатством, закреплению региональных особенностей восточных славян, что в итоге разбило некогда единый народ на три части.
Ливонские купцы стремились не допускать торговли купцов из русских земель с Западом напрямую. Купцов, прибывавших с востока, заставляли продавать свои товары в ливонских городах оптом, а дальше ливонские купцы с выгодой перепродавали эти товары купцам из стран Запада. Такое посредничество осуществлялось без каких-либо серьезных затрат и давало ливонским городам большую прибыль. За сохранение такого положения рижане готовы были на многое. Генрих Ливонский сообщает, что уже в год основания Риги (1201) один русский купец, плывший вниз по реке мимо Риги, был задержан и убит вместе со своим кормчим. Остальные его люди были отправлены назад. И в дальнейшем, хотя в соответствии с целым рядом договоров купцы из русских земель имели право свободно выходить в Балтийское море, минуя Ригу, договоры эти Ригой часто нарушались. Недаром в одной из грамот середины XIV века полочане грозились, что если их купцов не будут пропускать через Ригу дальше, то они не пропустят немцев в Витебск и Cмоленск.
При этом заинтересованность Риги в постоянном поступлении товаров с Руси заставляла рижан не только самим совершать торговые поездки в древнерусские княжества, но и привлекать русских купцов в Ригу. Чтобы заинтересовать русское купечество, в Риге ему предоставляли крупные кредиты. Поощрялось, если эти кредиты оплачивались не деньгами, а товаром. Из рижской долговой книги того времени видно, что купцы из русских земель 1/3 своих торговых сделок оплачивали воском. Оплаты эти доходили до огромных размеров. В частности, некто Василий обещал в качестве оплаты долга около 1 тонны воска.
Русские рижские граждане.
Некоторые купцы из русских земель приобретали в Риге недвижимость и тогда имели право выступать в качестве посредников между своими соплеменниками с Востока и Западом. Так, некто Тимошка около 1327 года торговал в Любеке.
Такая непростая ситуация приводила к тому, что не смотря на то, что Рига того времени – это немецкий город, здесь жило довольно много русских, причем не только в специальном русском квартале. Целый ряд русских домовладельцев упомянут в рижской «Домовой книге» охватывающей период с 1286 по 1352 г., в грунтовых (земельных) и оброчных книгах. В грунтовых книгах записывалось, кому принадлежит грунт, то есть земельный участок, а в оброчных фиксировались платившиеся налоги. Эти книги за период с 1333 по 1339 г. называют в числе владельцев торговых предприятий Кузьму Русского, Максима Руто, Назара Русского, Никиту Русского и «длинного» Кузьму.
Очевидно в то время, когда у ратушной площади располагался рынок, русские купцы имели здесь свои торговые помещения. На это указывают названия двух прилегающих к площади улиц – Большой русский переулок, более известный рижским старожилам как ул. Мелнгалву - Черноголовых, Малый русский переулок, еще в 30-е годы XXст. сохранявший название Krievu iela.
По-прежнему в Риге существовал русский квартал, основание которого происходило едва ли не раньше основания немецкой Риги. К 1300 г. русское селение оказалось внутри стен, почти римыкая к ним, и отделяясь от них лишь узким переулком. По реконструкции архитектора П.Кампе, русское поселение находилось на территории, в настоящее время ограниченной улицами Смилшу, Екаба, и Алдара.. В своем селение купцы имели: 1) складские помещения, 2) жилые дома, в т.ч. дом священника, 3) конвент - этим словом могло обозначаться и помещение купеческого союза-гильдии, и богадельня, и больница, 4) монастырь, 5) церковь Св. Николая Чудотворца и прилегающее к ней кладбище, расположенное с алтарной стороны церкви Св. Якова.
Первый рижский православный храм.
Церковь была подведомственна Полоцкой епархии. Полоцкий архиепископ назначал сюда священников и снабжал их необходимой церковной утварью. Монастырь просуществовал до начала 16в. и, очевидно, был упразднен рижскими сторонниками Реформации вместе с католическим монастырем. Церковь, хотя и пострадала во время церковных погромов, которыми сопровождалось в Риге введение лютеранства, длительное время продолжала существовать, то закрываясь по распоряжению городского совета, то вновь возобновляя деятельность. О внешнем виде храма известно немного, и то, благодаря тем спорам, которые разгорелись во время ее закрытия. О внешнем виде других построек русского квартала вообще ничего неизвестно. Церковное здание было сооружено из камня, имело каменные своды, крыша была покрыта черепицей. Колокола размещались в башне, имевшей особый от церкви вход. Очевидно, при строительстве использовался византийский принцип устойства колокольни, характерный также и для домонгольской Руси - ставить колокольню отдельно от здания храма.
Некоторое представление о внутреннем убранстве храма дает инвентарный список принадлежностей алтаря. Список был составлен в 1549 г. бургомистром города Юргеном Паделем после очередного закрытия храма городским советом. Перепись делалась для того, чтобы русские не смогли тайно вынести храмовый инвентарь, объявленный собственностью города. Бургомистром тогда был перечислен ряд предметов церковной утвари, очевидно не всех, так как многие новые предметы убранства храма становятся известны из списков изъятий, которые городской совет проводил в дальнейшем в храме Николая Чудотворца периодически.
Видя бедственное положение православной церкви в Риге за нее в 1557г., незадолго до Ливонской войны, вступился Иван IY, но т. к. церковь подчинялась Полоцкой епархии, а та входила в состав Польско-Литовского государства, то хлопоты царя не имели последствий. Царь предлагал построить в Риге вторую православную церковь, которую, очевидно, предполагалось подчинить одной из епархий Московского царства, но и это предложение последствий не имело. В мае 1559 г. из церкви была изъята люстра и отправлена на переплавку.
После войны, Ливония оказалась поделенной между Польшей, Швецией, а также Данией. Занявший Ригу польский король Стефан Баторий, покровительствовал католицизму, как мог содействовал борьбе последнего с лютеранством и православием. Он передал церковь в собственность города. Примерно тогда же латышский лютеранский приход на основании королевского приказа должен был покинуть церковь Иакова, которая передавалась в пользу ордена иезуитов. Взамен городской совет предоставил рижским латышским лютеранам бывшую монастырскую церковь Св. Иоанна. Ранее она принадлежала доминиканцам, но со времен Реформации использовалась в качестве хозяйственной постройки. Чтобы превратить склад вновь в церковь был использован инвентарь православного храма Св. Николая. 28 августа 1582г. были сняты два колокола и доставлены в церковь Св. Иоанна. Найденные части люстр и латунный таз отданы в переплавку для изготавления новой люстры для церкви Св. Иоанна. Остальные вещи, которые еще сохранились, распродавались, а вырученные деньги шли церкви Св Иоана.
Из всех предметов, бывших когда-то собственностью первого рижского православного храма к началу 20-го века сохранились только две иконы. Они вместе с другими предметами, не проданными и не нашедшими применения для лютеранской церкви, были переданы в 16 веке на хранение католическому монастырю Св. Марии Магдалены.
После занятия Риги шведами, имущество монастыря, в т. ч. и две православные иконы, в качестве военной добычи были вывезены в Швецию и находились в коллекции шведского короля. Впоследствии они были подарены королем университету г. Упсала.
Иконы являются типичным примером русской домонгольской иконописи, базирущейся на византийской школе.Обе иконы изображают Николая Чудотворца, одна в половинный, а другая в полный рост.
Таинственный барельеф.
Среди других памятников русской культуры Латвии ливонского периода, есть основания называть барельеф, в настоящее время вмурованный в стену рижского дома, стоящего на углу улиц Трокшню и Алдару. История его такова. В 1912г., во время земляных работ в районе бывшего «Русского квартала» был найден каменный барельеф. Барельеф выполнен в виде звериной маски. В соответствии с описанием П.Кампе, «чудовище поглощает человека, причем нижняя половина человеческого туловища выдается еще из звериной пасти, тогда как руки поглощаемого как–бы высовываются из глазных впадин чудовища. Маска резной работы из слоновой кости с подобным же изображением найдена в Василькове, южнее Киева, из чего видно, что такой сюжет не был чужд древнему русскому искусству ваяния, каковое обстоятельство дает повод к предположению, что описанная выше фантастическая звериная маска некогда относилась к какой-либо постройке русского селения в городе Риге».
Начало Московского форштадта.
Постепенно, шаг за шагом вся недвижимость русского квартала перешла в собственность города. Город был стиснут крепостными стенами, поэтому при дележке недвижимости, еще недавно составлявшей русский квартал, борьба между рижанами велась за каждый квадратный метр. Для всех построек нашелся хозяин, а православное кладбище пересекла нынешняя улица Екаба. С конца 16 века русские могли селиться только в предместье – форштадте.
В поисках рыцарского клада – елгавские приключения графа Калиостро
Последние недели одной из сенсаций стал рассказ о том, как исследовательская группа искала в Латвии сокровища тамплиеров. Надо сказать, что это была не первая попытка. Первую попытку найти орденский клад сделал более двух сотен лет назад знаменитый граф Калиостро.
Для того чтобы узнать, как проходил его визит, нет необходимости вызывать духов. Достаточно взять в руки книгу Элизы фон дер Рекке, урожденной графини Медем. Некогда это имя было известно в Курляндском герцогстве, да и за его пределами не меньше, чем имя Калиостро. Сестра Элизы – Доротея, вышла замуж за Курляндского герцога Петра Бирона. Разница в возрасте в 37 лет не стала помехой счастью.
Совсем иначе семейная жизнь сложилась у Элизы. Когда сестры были еще совсем юными, их звали «прекрасной Доротеей и умной Элизой». Вот и говори после этого, что фраза «горе от ума» - это только расхожее выражение, за которым ничего не стоит. Барон фон Рекке был человеком прагматического склада, и романтические наклонности жены его раздражали. После пяти лет замужней жизни Элиза переселилась к своей сестре в Елгаву. Позже будут ее путешествия по Европе, ее увлечение общественной деятельностью. Позже ее именем будет названа улица в Дрездене. А пока разочарованная в семейной жизни Элиза фон дер Рекке поселилась в Елгаве. Здесь она и увидела графа Калиостро в действии. Увиденное настолько разочаровало баронессу, что свои впечатления она тут-же изложила в книге. Небольшой размер книги компенсировался не самым коротким названием «Описание пребывания в Митаве известного Калиостра в 1779 году и произведенных им тамо магических действий, собранное Шарлотою Елисаветою Констанциею фон дер Рекке».
Оттуда мы узнаем, что Калиостро прибыл в Россию, имея целью пропаганду и распространение масонства, которое в Елгаве уже было достаточно известно. Тогда это учение было в России еще разрешено и даже поощрялось правительством, т.к. считалось, что оно способствует просвещению масс. Французская революция 1789 г., руководители которой так или иначе были причастны к ложам, заставила Екатерину изменить свои взгляды, запретить масонство, а наиболее влиятельных из братьев, например Новикова и Радищева, удалить от дел. Однако все это будет только после 1789 г., а пока, в 1779 г., Калиостро мог действовать, не боясь последствий.
После пересечения границы Российской империи Калиостро не сразу направился в столицу. Достаточно долгое время он находился в Елгаве (Митаве), бывшей центром Курляндской губернии. Здесь его радушно встречали графы Медем, сами бывшие масонами и усердными алхимиками. Радушие и восторг поклонников не помешал, однако, им заметить некоторую неуклюжесть графа, напоминавшего, по словам г-жи фон Рекке, разряженного лакея. По-французски он говорил далеко не блестяще, употребляя множество грубых простонародных выражений, чем порой смущал не только женщин, но и мужчин (XVIII век - святая простота, как мало надо для смущения). Упомянутые особенности были характерны и для его родного итальянского языка, вернее, его шипящего сицилийского наречия. «Фанаты»» графа охотно объясняли данное явление долгим - несколько сотен, а то и тысячу лет - пребыванием Калиостро на Востоке и последовавшим из-за этого огрублением. В любом случае это было не главное, все ждали от мага чуда, и вот здесь уж надо было постараться. Очередь чуду наступила сразу после того, как Калиостро организовал в Елгаве свою ложу, при устройстве которой использовал новинку: прием не только мужчин, но и женщин. Теперь, когда «клиент созрел», пора было его раскошеливать, и чудо должно было выступить в качестве катализатора - ускорителя процесса.
На спиритическом сеансе Калиостро натер выбранного им в качестве медиума мальчика из семейства Медем «елеем премудрости», от которого того бросило в обильный пот. В век тотальной любви к аллегориям это, надо полагать, могло символизировать, что премудрости без пролития пота не достичь. Далее мэтр проговорил какие-то заклинания, после чего на голове и руках мальчика начертал магические фигуры и велел ему смотреть себе на руку. Затем Калиостро спросил у отца этого мальчика, что он желает, чтоб увидел его сын. По просьбе родителя мальчик должен был увидеть свою мать и сестру, оставшихся дома, что им и было сделано - послушный, надо полагать, мальчик уважил отца.
В другой раз во время сеанса в доме графа Медем Калиостро попросил назвать ему имена двух уже умерших людей из семейства Медем. Написав эти имена на бумаге, окружив их разными знаками и чертежами, Калиостро затем сжег бумагу, а пепел растер на голове вышеупомянутого многострадального мальчугана. Далее он запирает мальчика в соседней комнате и обещает присутствующей публике, что мальчик увидит вскоре великие чудеса, но никто за все время сеанса не должен ни пошевельнуться, не издать ни звука После того Калиостро начал читать, вернуее, кричать какие-то непонятные заклинания и размахивать шпагой. Надо полагать, что кое-кого из присутствующих действие начало несколько утомлять, и он постарался устроиться на стуле поудобнее. Калиостро в гневе бросился к нарушителю порядка, пообещав, чго если еще хоть кто сдвинется, все тотчас исчезнут.
Наведя порядок в зале, Калиостро сквозь дверь приказал мальчику встать на колени и говорить, что он видит. Видел же тот всяких лиц, которых и описывал, ориентируясь на наводящие вопросы Калиостро. Под конец мальчику показался какой-то мужчина в белом плаще с красным крестом на груди - типичная униформа рыцарей Ордена тамплиеров или созданного по их уставу Ордена Меченосцев, огнем и мечом покорявших Ливонию. Калиостро тотчас велел мальчику поцеловать руку сему воину, а невидимого крестоносца стал просить взять мальчика под свое покровительство. После всего этого граф резко распахнул дверь, вывел мальчика в общую залу, после чего без чувств рухнул на пол. Надо полагать, эта картина произвела достаточное впечатление на простодушных и сентиментальных обитателей Елгавы XVIII века - они бросились на помощь перенапрягшемуся магу. Калиостро как только пришел в себя, направился в ту комнату, где до этого только что находился мальчик. Дверь затворилась, а оставшиеся в зале услышали легкий скрип поворачиваемого ключа. Вскоре из закрытой комнаты послышался страшный шум, после чего дверь отворилась, и перед взорами опять появился Калиостро. По его словам один из вызванных духов провинился перед ним, поэтому пришлось его наказать. Публика была в восторге.
Наконец, несколько слов о поисках магических рукописей велиого волшебника, зарытых 600 лет тому назад (считая от времени нахождения в Митаве Калиостро) на земле графа Медем. Калиостро заявил, что клад, как это водится, стерегут злые духи, и поиск сокровищ сопряжен с чудовищными опасностями, но надо рискнуть, т.к. если эти списки попадут в руки приверженцев черной магии, не миновать беды мирового масштаба. Еще до голливудских фильмов Калиостро не скупился на масштабы: если уж спасать - так весь мир, если решать проблемы – так мирового масштаба. А что? И сейчас «пипл хавает», а для провинциальной Елгавы прошло «на ура». Для начала Калиостро призвал всех вместе молиться за успех предприятия. Было проявлено должное усердие, благодаря чему через совсем небольшой промежуток времени граф сумел указать на место, где было сокрыто сокровище. Для подстраховки Калиостро опять взял вышеупомянутого многострадального мальчика, которого на сей раз заставил его смотреть сквозь землю. Мальчик подтвердил, что сквозь недра земные видит кучи золота и бумаги. После этого Калиостро начал многодневную операцию по обезвреживанию злых духов, стерегущих клад. Закончить обезвреживание удалось лишь накануне отъезда в Петербург. Только поэтому само открытие клада было отложено до лучших времен. Впрочем, и без клада дела Калиостро шли в Митаве как нельзя лучше. Как старые масоны, так и братья, обращенные самим Калиостро, почтили Великого Конта далеко не самыми скромными подарками, от которых он если и отказывался, то далеко не настойчиво. Кроме того, им были получены рекомендательные письма, отпиравшие ему дорогу в высший свет С.-Петербурга.
Для полного комфорта он уговорил ехать с собой г-жу Рекке, но сам же и испортил это дело перед самым отъездом: обедая в кругу семьи Медем, он вдруг начал хвастать, что ни одна женщина не сможет устоять перед ним, а все дело в том, что он знает секрет, как их покорить немедленно и наверняка. Действительно, без магии, по крайней мере – без магии своего имени Калиостро было бы трудно играть роль плейбоя. По сохранившимся описаниям «граф был мужчина средних лет, невысокого роста, но широкий в плечах, тучный, косоглазый, смуглолицый, по многим показаниям - краснолицый. Говорил на трех или четырех языках, притом на всех, без исключения, с иностранным акцентом. Держался важно, таинственно-значительно, напыщенно. Щеголял перстнями и табакерками, украшенными редкой величины бриллиантами и иными драгоценными камнями»
Не стесняясь Калиостро приступил к описанию технологии обольщения. И тут графа понесло. Шаг за шагом, войдя во вкус, Калиостро так углубился в планы покорения, что присутствовавшие были вынуждены прервать откровения мага и волшебника. Г-жа Рекке была не только возмущена, но и напугана происшедшим. И хотя она объясняла это происшествие тем, что графу слишком часто приходиться бороться с темными духами, которые иногда оставляют свой след в поведении графа, ехать с графом в Петербург категорически отказалась.
А для графа начинался новый этап жизни - петербуржский