Шота руставели витязь в тигровой шкуре

Вид материала

Содержание

Рассказ фатьмы о пленении нестан-дареджан каджами

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8

1149

Говорит Усен: "Все горе этот день забыть помог,

Тех ланит достойно солнце, целовать же кто б их мог?

Будет правым, кто проклянет бедной девы лютый рок.

Если дети мне дороже, пусть их всех загубит бог".

1150

На нее смотрели долго, уходя стонали: "Ах! "

Встреча с ней одна лишь радость, а разлука - тлен и прах,

Мчались вновь ее увидеть, день кончая второпях,

Наше сердце трепетало, полоненное в сетях.

1151

Время некое промчалось, ночь светлела, день же гас.

"Не видал давно владыки! - говорит Усек мне раз. -

Если дашь свое согласье, с даром я пойду в дарбаз".

Я почтительно сказала: "Ваше слово нам приказ".

1152

Он подарки приготовил, жемчуга и алый лал.

Я прошу: "В дарбазе людно, полон пьяных будет зал".

Я молю о том Усена, чтобы клятву он сдержал,

Он клянется вновь: "Ни слова! Пусть сразит меня кинжал! "

1153

Ко дворцу Усен явился, пир гремел на весь дворец.

Царь давно ариф Усену, и у них союз сердец.

Взял дары, сажает рядом и к нему склонил венец.

Гляньте, как купчина пьяный шустр, и быстр, и хват, и льстец!

1154

До его прихода царь уж не один испил стакан,

Чаши полны, все довольны, пили вволю, стол весь пьян.

Все забыто: что тут клятвы, что тут вера, что Коран!

Не нужна вороне роза, и ослу рога - изъян.

1155

Восхваляет царь Усена, захмелевшего глупца:

"Дивны все твои подарки, одобряю молодца!

Для царя и лал и жемчуг ты находишь без конца.

Чем воздам? - десятой доли не найду в ларях дворца".

1156

Муж с поклоном: "Благодарен, о великий государь,

Ты лучи струишь нам с неба, ты, светило, кормишь тварь,

Из утробы материнской что с собой мы взяли, царь?

Все твое, что наше ныне или нашим было встарь.

1157

Что царева благодарность мне за жемчуг и за лал!

Для царевича невесту рок Усену ниспослал.

Благодарен будешь, видя лика солнечный овал,

И еще поднимешь выше ты заздравный свой бокал".

1158

Так Усен нарушил клятву, - что ж тянуть печальный сказ!

Рассказал он все о деве, солнцем блещущей для глаз.

Царь рассказом был доволен, и настал веселья час:

Приказал Мелик немедля привести ее в дарбаз.

1159

Я веселая сидела, отогнав от сердца стон.

Вдруг въезжает к нам в ворота старшина, рабов патрон,

Шестьдесят рабов с ним были, как предписывал закон.

Диву я далась, подумав: чем грозит нам небосклон?

1160

"Мы, Фатьма, к тебе с приказом солнцеликого царя:

Здесь таится дар Усена, парой ярких солнц горя,

Дай нам взять ее с собою, нам помехи не творя! "

Небо рухнуло, и никнет божьим гневом с гор заря.

1161

Я спросила удивленно: "Дева вам нужна какая?"

Отвечали: "Дар Усена здесь живет, лицом сверкая".

Все напрасно, приближалась дней моих кончина злая,

Ни стоять, ни сесть не в силах, трепещу я, увядая.

1162

Я к красавице вбежала, льет она потоки слез.

"Видишь, - молвлю, - мне, светило, испытанье рок принес;

Небо с гневом обернулось и ввергает нас в хаос.

Горе мне! Тебя царь просит, видно, нас сгубил донос".

1163

Та в ответ: "Хоть это тяжко, все снесем мы терпеливо,

Ведь костер тоски безмерной зажигает зла огниво.

Надо счастью удивляться, а в несчастьи что же диво?

Мне не новость смена горя, для меня оно все живо".

1164

И потоки нистекают вновь жемчужною слезой.

Поднялась она так храбро, словно тигр или герой,

И презреньем уравняла зло и счастье меж собой,

И, чадру спросив, прикрыла солнца лик моей чадрой.

1165

Я пошла, открыла двери неисчисленного склада,

Жемчуга взяла и камни, все отдать была я рада.

По цене равнялись камни всей цене любого града,

Той, по ком горю, надела поясь из камней и злата.

1166

"Пригодится, - молвлю, - в жизни для спасительного дара".

Отдала рабам я деву, - блещет ликом солнцу пара.

Царь навстречу; шум и крики в облаках хмельного пара.

Дева, тихая, поникла от снедающего жара.

1167

И толпой сбежались люди, стали громче шум и крики,

И напора любопытных не сдержали стражи пики.

Станом, словно тополь стройным, очарован царь великий.

Вопрошает он: "Откуда этот образ солнцеликий? "

1168

Кто ни взглянет, как пред солнцем, перед ней смежит ресницы.

Молвит царь: "Вот мне открылись знанья новые страницы,

Не от мира этот образ, а от божеской десницы,

Кто миджнур ее, тот должен без ума в полях носиться".

1169

Царь ее сажает рядом, и в речах его услада.

"Расскажи, кто ты, откуда, из какого родом града?"

Но молчит она, скрывая отблеск солнечного взгляда,

И сидит, потупив взоры, жизни горестной не рада.

1170

Этим царским излияньям не могла она внимать,

Вдаль она умчалась сердцем, чтоб другое вспоминать.

Лепестки сомкнула роза, на жемчужинах печать.

Все смотрели и дивились, кто умел красу понять.

1171

Молвит царь: "Природу правды как же наш постигнет дух?

Из двух крайностей возможных правда лишь в одной из двух:

Иль она миджнур, и имя ей чье-то нежит слух,

И ко всякому другому дар вниманья в ней потух.

1172

Иль она - сама премудрость и взирает свысока,

Ей веселье - не веселье, ей и горечь не горька,

И судьба в беде и в счастье, словно в сказке, ей легка.

Мчится мысль ее, как голубь, нам чужда и далека.

1173

Вот приедет сын с победой из неведомого края,

Я в невесты предназначу сыну это солнце рая,

От него мы все узнаем, в чем ее судьбина злая,

До тех пор, вдали от солнца, будет ждать луна, мерцая".

1174

Про царева сына скажем: добрый витязь и храбрец,

Ликом рдян и станом строен, повеленьем молодец.

Он надолго отлучился, он в боях лихой боец.

Лучезарную невесту приберег ему отец.

1175

Челядь женская невесту одевать в наряды стала,

И на платьях вязь каменьев светозарно заблистала.

Поднесли корону деве самородного металла.

И над розой засветился луч прозрачного кристалла.

1176

Царь велел: "Украсьте ложе для наследницы, как надо".

И престол соорудили, весь из западного злата.

Тут поднялся царь великий, и за ним его палата,

И на трон возвел светило - озарение для взгляда.

1177

К ней хадумов девять стражей снарядил в охрану входа.

Продолжалось пированье, по обычаям их рода.

В благодарность за светило дар Усену дан без счета,

Трубный звук, удары бубна услаждали слух народа.

1178

Вновь бушует пир, веселье, чаши ходят чередой.

Солнце-дева молвит року: "Мне лишь смерть дана тобой!

Я отколь куда попала, чьей я стану, чья душой?

Жизнь моя не выносима, как мне справиться с судьбой?

1179

Пусть краса моя не вянет, чей соцветен розе цвет!

Попытаюсь, - бог поможет! - над врагом достичь побед,

Кто ж из мудрых раньше смерти сам покинет этот свет?

В затрудненьях нужен разум, ясный разума совет".

1180

Говорит, позвав хадумов: "Внемля мне, не будьте тупы!

В то, что пленница я ваша, может верить только глупый,

Счесть меня невестой может лишь царя рассудок грубый,

И напрасно этот праздник отмечают бубн и трубы!

1181

Не гожусь я вам в царицы, вдаль идет моя дорога,

Будь жених, как тополь, - свадьбу отвести прошу я бога.

Для меня судьбу иную испросите вы у рока,

А в совместной жизни с вами, знаю я, не будет прока.

1182

Жизнь свою, в том нет сомненья, кончу я ножа ударом,

Вам недолго жить придется: царь убьет вас в гневе яром.

Опоясана я златом, одарю вас щедрым даром,

Только дайте мне свободу, чтоб потом не плакать даром".

1183

Развязала дева пояс и раскрыла свой ларец,

Лала цельного прозрачный с головы сняла венец.

Все дала, сказав: "Во имя вдохновителя сердец

Дайте волю мне, за это вам с лихвой воздаст творец".

1184

Жадность силу возымела, у рабов трясутся чресла,

Позабыты царь и служба, и вся, власть царя исчезла.

Отпустить ее решили, - чтоб невинность вновь воскресла.

Вот, смотрите, сила злата - корень дьявольского жезла!

1185

На земле не будет мира - род людской в цепях у злата,

Зубы в жадности скрежещут, ей одна лишь смерть преграда.

Но душа в потоках злата все ж судьбе своей не рада,

На земле в цепях у злата вся небесная услада.

1186

Все исполнили хадумы, что велела им Нестан.

В одеяние хадума вмиг одела стройный стан.

Ход другой нашли в воротах, а дарбаз, как прежде, пьян.

Не проглоченный змеею лик луны вновь осиян.

1187

Вслед за ней рабы сбежали и пропали без следа.

Слышу стук в ворота: дева вновь пришла ко мне сюда.

Я ее узнала сразу, и слились у нас уста.

Но она войти боялась: не случилась бы беда.

1188

Говорит: "Твоим подарком вновь купила я свободу,

Умоляю слезно бога за твою воздать заботу!

Дай коня мне, я уеду, вороному дам я ходу,

Чтобы царь за мной погнаться не успел велеть народу".

1189

Я взяла коня в конюшне, что быстрее всех там был,

Оседлала, посадила ту, чей лик меня пленил.

Словно лев, умчал он солнце, что превыше всех светил.

Так мое завяло жниво, что из всех растила сил.

1190

Вечер. Стало всё известно - мчится к нам гонцов колонна,

Оцепили дом, повсюду раздается гул трезвона.

"Если в доме, - отвечаю я блюстителю закона, -

Вы ее найдете, будь я кровопийцею патрона".

1191

Не найдя ее, уходят, повернувшись без привета.

Царь рыдает, свита плачет, в черный траур вся одета.

Молвят все дарбазцы, красясь краской сумрачного цвета:

"Отлучилось наше солнце, и остались мы без света".

1192

Что случилось дальше с девой, расскажу тебе потом.

А сейчас - о том, что сталось с тем вот грозным молодцом:

Для него была я самкой, для меня же он самцом.

Осрамит мужчину трусость, стыд для женщины - содом.

1193

Я супругом недовольна: он невидный и худой,

Этот юный царедворец украшал дарбаз собой,

Мы друг друга полюбили, хоть и хас он был большой.

Славлю я твоя, что дал мне выпить крови молодой!

1194

Пред любовником не скрыла я о деве тайной вести,

Где и как ее укрыла, о ее заботясь чести.

Разглашением этой тайны угрожал он мне из мести.

Ныне он покойник, ты же спас меня, скажу без лести!

1186

Все грозил одним и тем же, как повздорим меж собой.

Я, позвав тебя, не знала, что-вернулся он домой,

Испугалась, как узнала, что он встретится с тобой,

И тебя с пути вернуться умолял посланец мой.

1196

Если б ты ко мне явился, озаривши дом лучами,

Вы сошлись бы, и меж вами спор решиться мог мечами.

Я не знала, что мне делать, и блуждала лишь очами.

Тот моей возжаждал смерти всей душой, а не речами.

1197

Если б он в живых остался, то предстал бы пред царем

И, в огне тоски сгорая, доложил бы обо всем.

Царь, разгневанный доносом, повелел бы сжечь мой дом.

Мне б пришлось, детей сгубивши, под камнями стать комком.

1198

Что моя тут благодарность! Пусть тебе воздастся богом!

Без тебя уж мне пришлось бы быть плененной змия оком,

А теперь вполне довольна я как жизнью, так и роком,

Не боюсь того, что дальше ждет за жизненным порогом".

1199

Автандил ответил: "Слушай голос мудрости старинной:

Враг открытый так не вреден, как под дружеской личиной,

Кто умен, тот не поверит слову лести беспричинной.

Но тебе уж тот не страшен, кто соцветен лишь с кончиной.

1200

Расскажи теперь про деву, что отправила ты в путь.

Про судьбу ее ты после не слыхала ль что-нибудь?"

Вновь Фатьма в слезах рыдает, и печаль колышет грудь:

"Ах, померкло снова солнце и не светел дол ни чуть!"

РАССКАЗ ФАТЬМЫ О ПЛЕНЕНИИ НЕСТАН-ДАРЕДЖАН КАДЖАМИ

1201

Мир мгновенный, с сатаною зло твое одно и то же!

Неизведаны пределы, где твое коварство вхоже.

Что готовишь солнцеликой - бездны мрак иль света ложе?

На тебя - я это вижу - все тлетворное похоже.

1202

Говорит Фатьма: "Унесся от меня вселенной свет,

С ней ушло мое здоровье, как и жизнь, на много лет,

Плачу в огненных потоках, мне с тех пор покоя нет,

Сил не стало, чтоб изгладить слез моих горячий след.

1203

Дом и мужа разлюбила, стала к детям бессердечной,

Наяву я ею брежу и в дремоте быстротечной.

А Усен клятвопреступник всех несчастий стал предтечей.

Подойти ко мне не смеет, проклят клятвою извечной.

1204

Как-то вечером однажды розовел вдали, закат,

Я на дом для чужестранцев иногда кидала взгляд.

Я о деве вспоминала, на душе был смертный хлад.

Кто мужским поверит клятвам, будет сам себе не рад.

1205

Вижу я: с тремя друзьями раб явился к нам как гость,

Ратно ряжен раб, другие, как в пути, одеты в холст.

Завтрак, в городе за драхму ими купленный, был прост,

Но питье, еда, беседа - и пошло веселье в рост.

1206

Я следила, им внимая. Молвят: "Нам далась услада,

Что сошлись мы здесь друзьями, но узнать друг друга надо.

Мы не знаем, кто откуда, из какого вышел града.

О себе сказать друг другу - то-то б нам была отрада! "

1207

Повели друзья беседу, разгоняя скуку дня.

Раб сказал: "Я, братья, видел отблеск высшего огня,

Жать жемчужины я буду на посеве ячменя,

Мой рассказ всех ваших лучше, вы послушайте меня!

1208

Я могучего владыки раб - владетеля Каджети,

Но тяжелою болезнью смерть его забрала в сети.

Умер сирот покровитель - тяжко будет им на свете.

На руках сестры царевой от царя остались дети.

1209

Дулардухт ей имя, - скалы мягче этого отродья;

Рать ее неуязвима, рвет врагов своих, как гроздья.

Два племянника остались с ней: Росан, другой же Родья.

Ей досталось вместе с троном все величье благородья.

1210

Вдруг сестра ее скончалась в той стране, где плещет море,

Опечалились вазиры, всю страну объяло горе.

"Как сказать царице: сгинул луч, мерцавший на просторе!"

Так сказал Рошак, начальник войска, бывшего в дозоре.

1211

Говорит он: "Хоть убейте, не могу я слышать плач!

Лучше в поле путь направлю для добычи и удач.

И домой вернусь я к сроку, как известный всем богач.

За царицей на поминки на коне помчусь я вскачь".

1212

Он сказал своим подручным: "Кто отважится со мной?"

И сто воинов отборных для разбоя взял с собой.

Днем мы грабили, и ночью забывали мы покой,

Мы громили караваны, и товар лежал горой.

1213

Едем ночью, темнотою застилало в поле след,

Смотрим в даль, и показался на равнине яркий свет.

Молвим мы: "Ужели солнце снизошло на этот свет? "

И, растерянные, ищем мы у разума ответ.

1214

Свет одним зарей казался, а другим - луны нарядом.

Посмотреть решили ближе, подошли мы всем отрядом,

Оцепили круг просторный и с светилом стали рядом.

Речь людская прозвучала нам, спаленным солнца взглядом.

1215

"Кто вы, всадники? - мы слышим. - Кто навстречу едет там?

Берегись! Из Гуланшаро мчусь к каджетским берегам".

Подскакав, как для осады, стали в круг мы там и сям,

Солнцеликий некий всадник нашим тут предстал очам.

1216

Лучезарный светлый образ мы увидели средь поля.

Весь сиял, он, словно солнце, озаряя даль раздолья.

Звуки слов его затихли, и к словам угасла воля,

От зубов лучи поднялись на агатовые колья.

1217

Обратились вновь мы к солнцу, не жалея сладкоречья.

Что не муж она, уж видим, - ложь открылась человечья.

И Рошак, узнав в ней деву, стал с ней рядом у предплечья.

И ее мы задержали силой, хоть и без увечья.

1218

Молим вновь: "Скажи нам правду, ты, соперница рассвета.

Кто ты есть, светило мира, и дитя какого света? "

Слезы льет она рекою, но не слышим мы ответа,

Жалко видеть в пасти змия полнолунный облик света.

1219

Скрыть хотела то, что явно, как и то, что сокровенно:

Кто она, от чьей измены бытие ей стало бренно,

Что-то смутно изрекала, но ни слова откровенно.

Как змея, чудесным взглядом чаровала взор мгновенно.

1220

"Не невольте, коль не может, - был Рошаком дан приказ, -

Об ее печальной жизни труден, видно, и рассказ.

Но рожден наш царь, то ясно, всем на зависть в добрый час,

Дивный дар уготовляет для него всевышний глас.

1221

Чтоб предстать царю с подарком, этот дар нам богом дан,

Будет нам он благодарен, поднесем, как армаган.

Коль сокроем, царь надменный будет гневом обуян,

Ведь утайка - преступленье и душе большой изъян".

1222

Согласились мы, не споря, прекратили все расспросы,

Деву взяв, туда пустились, где каджетские откосы.

Едем с нею в путь обратный без обиды, без угрозы,

А она рыдает, щеки омывают жадно слезы.

1223

Обратился я к Рошаку: "Я служил тебе недаром,

Отпусти меня по делу лишь до града Гуланшаро".

Получив его согласье, вот приехал я за ларом

И спешу теперь обратно я с награбленным товаром".

1224

Путешественники рады удивительному сказу.

Услыхав про все, не плачу, - высох брод от глаза к глазу,

Все приметы солнцеликой я узнала по рассказу,

Хоть немного, но все ж легче на душе мне стало сразу.

1225

Я раба того позвала, посадила пред собой,

Молвлю! "Жажду вновь услышать, что рассказано тобой".

Предо мною вновь подробно повторил рассказ он свой.

Хоть не больше драхмы весом, все ж нашла душе покой.

1226

Два раба при мне тут жили, два искусных чародея,

Обращаться в невидимок мастерством вполне владея.

Я послала их в Каджети: "Отправляйтесь, не робея,

Раздобыть о деве вести - вам не хитрая затея".

1227

Путь в три дня прошли, вернулись, принесли о ней известья;

"Деву в дар царю отдали, в те заморские поместья,

Недоступна дева взору, как сияние созвездья.

И все рады, за Росана деву дивную невестя.

1228

Дулардухт сама велела: "Обручим ее с Росаном.

Не до свадьбы мне, печальной. Грудь окутана тумаком.

Солнцу равной справим свадьбу, как вернусь я, - поздно ль, рано",

Посадили деву в замок, и хадум ей дан охраной.

1229

В путь с царицей чародеев-каджей рать снаряжена.

Перед ними путь опасный и враждебная страна.

Храбрость каджей всем известна и в хвалах вознесена,

У родни теперь царица, - там задержится она.

1230

До сих пор на град Каджети не ходил никто походом,

Там средь града скал громада ввысь идет скалистым сводом,

И попасть возможно в крепость только лишь подземным ходом,

Blog

Шота руставели витязь в тигровой шкуре

Содержание