Владимир Лорченков, «Табор уходит», стр

Вид материала

Документы

Содержание

Совершенно секретно!

Подобный материал:

1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 38

Я вижу перед собой коменданта, - сказал Ботезату.

Не пытайся мне льстить, - сказал заместитель коменданта.

Сумасшедший, - сказал Плешка, - вот ты кто, разве станет нормальный заключенный перебивать меня, самого Майора Плешку?

Что есть здравомыслие? - спросил Ботезату.

Кому-то кажется, что в его положении это значит терзать несчастных узников, выискивая среди них врага... - сказал Серафим безо всякого осуждения.

В то время как истинный враг там, наверху, - указал Серафим направление истинного врага.

Ты мне лекцию об Антихристе, что ли, читать собрался? - спросил заместитель коменданта, скучая.

Отчего же, - возразил Ботезату, улыбаясь, - я о нынешнем коменданте лагеря говорю, господине Филате...

Это было, в отличие от спасения души и Антихриста, очень интересной темой для Майора Плешки. Комендант Филат был в отпуске – восьмом за первое полугодие, - и пил коньяк и щупал девиц на престижном международном курорте в Коблево. Майор знал, что Филат – враг. Выскочка, блатной, папенькин сынок, дяденькин племянник, бабушкин внучок... И этот враг был наверху, хотя комендантом, по справедливости, должен был быть он, Плешка. К тому же, сегодня вечером Влад Филат возвращался из отпуска. А это значило, что с наступлением темноты первый заместитель коменданта Касауц Майор Плешка – руководивший в отсутствие Филата, - превращался во второстепенное божество лагерного пантеона. Терял статус Бога-отца. И, как и всякому свергнутому божеству, Майору Плешке это было очень неприятно.

Плешка закусил губу. Он чувствовал себя Меркурием в 400 году нашей эры. Меркурием, который стоит в виде потертой статуи в заброшенном храме, и видит приближающуюся процессию христиан с факелами, что идут статую разбить, а храм перелицевать в базилику. Что же, это свидетельствует лишь о том, что проклятый зек – тонкий психолог и пытается вбить клин между офицерами, руководящими лагерем. Посеять рознь между сотрудниками доблестного Пенитенциарного департамента республики Молдова, выбравшей для себя - окончательно и бесповоротно - путь европейской интеграции и полного отказа от тоталитарного прошлого и его наследия, в виде СНГ. Составив мысленно эту первую строку рапорта, Майор обошел Ботезату. Какой этот пророк все-таки сутулый... Он, Майор, рапорт безусловно напишет. Да... Только ведь, подавать его придется тому самому коменданту Филату, подумал с ненавистью Плешка. Походил еще вокруг заморенного зека...

Кабинет был просторным – здание выстроили на грант ЕС, - и обклеен плакатами, которые призывали молдаван к европейской интеграции. В этом смысле власти Европы вели себя с Молдавией как капризная шлюшка, подумал с неприязнью Плешка. Постоянно поддразнивает и разжигает похоть, обнажается, ходит мимо, задевая сиськами, наклоняется в дверных проемах, облизывает губы язычком... но не дает, сука!

Гм, - сказал смущенно Майор.

Постарался встать так, чтобы эрекция не была видна, и продолжил думать. Впрочем, не слишком ли я много думаю последние несколько дней, подумал Майор. Перестав думать, Плешка вновь превратился в образцового молдаванина-патриота, офицера концлагеря и сторонника европейской интеграции. Продолжил допрос.

Не стоит отпираться, Ботезату, - ласково сказал Плешка.
Мы уже все знаем про тебя, - сказал он многозначительно.
И очень скоро ты узнаешь от нас все, что даже сам о себе не знал, - добавил, Майор, подумав.
В противном случае, мы у нас узнаешь... - добавил он с угрозой.
В общем, колись, придурок, - сказал запутавшийся Майор.
Что я не знаю о себе? - ответил вопросом Ботезату.
И что могу знать? - пожал он плечами.
Лишь Бог знает, - добавил Серафим сухо.
Ты нашего молдавского Бога в свои грязные речи не путай, - сказал офицер строго.
Мы знаем, - сказал он, раскрыв папку, - что ты, Ботезату, являешься лидером так называемой секты Исхода...
Той самой, - вперил взгляд Плешка в Ботезату, - которая в последнее время стала весьма заметной и, отмечу, запрещенной религиозной силой.
Вот как... - сказал Ботезату.
Вы, “исходники”, - продолжал поражать Ботезату своей осведомленностью Майор, - проповедуете ересь, которая утверждает кошмарные и нелепые вещи.
Например, будто бы молдаване это новый народ Израилев, что нам нужна Новая Земля, что дать ее нам должны мировые правительства...
Тем самым вы наносите оскорбление государству Республика Молдова, утверждая, что оно несостоятельно...
Неспособно...
Импотентно...
Ну и все в таком духе, - сказал Плешка.
Что скажешь на это, Ботезату? - спросил Плешка.

Заключенный молчал. Наверное, переживает, что я его припер к стенке, подумал Плешка и в очередной раз отметил свои способности тонкого психолога. Теперь надо давить на совесть, если уж зек испуган так, что слова вымолвить не может, решил Плешка. Воодушевившись, Майор встал у окна и произнес целую речь с выражением. И как всегда, когда количество сказанного превышало три предложения подряд, а речь была не записана на бумажку, Майор Плешка очень запутался. Честно говоря, заместитель коменданта сам уже не понимал, что несет. В память ему врезалось только одна из последних фраз:

...и это в тот момент, когда народ всей нашей многонациональной Молдовы в едином порыве стремится к выполнению очередного, седьмого, 5-летнего плана «ЕС-Молдова» по выполнению решения по приближению административного законодательства, юриспруденции, дорожных правил и лесного и рыбного права к европейским стандартам...

Затем следовал провал в памяти, и затем Майор с удивлением обнаруживал себя сидящим на столе и доверительно говорящим:

… и ведь версификация той части кодекса, которая не совпала с инструкциями Брюсселя хоть и представляла собой неразрешимую, на первый взгляд, задачу, но молдавские юристы в едином порыве, и скрепленные европейским энтузиазмом, словно цементом, смогли, черт побери, разрешить эту увлекательную задачку, эту гениальную теоремку, это, чтоб ее, софистическую...

Закончив, Майор утомленно бросился в кресло и замер. Как всегда после речей, у него разболелась голова. Она стала болеть тем сильнее, что мятежник оказался упрямцем, и не упал на колени, загипнотизированный непонятными фразами. Серафим, все так же неотрывно глядя на Плешку, спросил:

Вы сами-то верите, Майор, в истинность своих слов?
Начальник, - поправил машинально Плешка, - или заместитель коменданта лагеря, господин Майор Плешка.
Вы сами-то верите, мой начальник, в истинность своих слов? - поправился Ботезату.
Начальник, - сказал Плешка, - без «мой».
Ну, или заместитель коменданта лагеря, господин Майор Плешка, - еще раз сказал он.
Вы, начальник и заместитель коменданта лагеря, господин Майор Плешка, верите в то, что сами говорите? - упорствовал зек.

Плешка молчал. Подобная реакция его ошеломила. Майор привык к тому, что в его кабинете люди кричат от боли, испуганно молчат от страха, или оживленно болтают из любви к доносам, как Сахарняну. Ботезату глянул на Майора оценивающе, и сказал:

Да вы присаживайтесь, Майор.
Я же и так в кресле, - сказал непонимающе Майор.
Да, но вы в нем лежите, - пояснил Ботезату, - а вы присаживайтесь...

Плешка, глупо моргая, выпрямился и сел.

Может быть, после моего вопроса вам хотелось бы задать мне встречный вопрос? - спросил Ботезату.
Да? - сказал тупо Плешка.
Отлично, - обрадовался Ботезату.
Тогда я жду следующего вопроса, - сказал он.

Плешка молчал.

А может, вы хотели возразить мне? - спросил Ботезату. - Спросив, что есть истина?
Ну, э-э-э, и что же есть истина? - спросил Плешка.

Ботезату облегченно вздохнул, отступил торжественно в угол кабинета так, чтобы лицо его скрывала тень, и глухо сказал:

Истина, гражданин начальник, состоит в том, что после начала следствия, которое вы откроете по моему поводу, все лавры достанутся коменданту Филату.
А вы, гражданин мой начальник, заместитель коменданта Майор Плешка, - получите лишь разбитое корыто и благодарность на бумажке, - добавил он.

Плешка потер висок. Заключенный говорил правду.

А еще истина состоит в том, гражданин начальник, - сказал Серафим, - что у вас ужасно болит голова из-за вчерашней попойки и вам следовало бы опохмелиться и поскорее.
Вы пророк? - спросил Плешка. - У меня и правда болит голова...
Ну, чтобы знать это, вовсе не обязательно быть пророком, - усмехнулся Серафим.
Просто все в лагере знают, что у вас похмелье семь дней в неделю, - пояснил Ботезату.
Так что я просто логически до этого дошел,
Опохмелиться! - восхищенно сказал Плешка.
Отпираешься от того, что ты пророк! - добавил он, открыв об угол стола припрятанную под ним бутылку вина.
А ведь все пророки так делают! - воскликнул он.
Это не имеет значения, - сказал Ботезату, - гораздо важнее для вас то, что произойдет с вами.
Верно! - сказал Плешка, повеселев после вина.
Так что же мне делать? - спросил он.
Многие люди, - спокойно ответил Ботезату, - почему-то думают, что Бог это такая классная руководительница, которая сама помогает ученикам исправлять ошибки, которые они допустили, просто ради того, чтобы не снижать показатели успеваемости в своем классе...
Гм, - сказал Плешка, краснея.

Майору было от чего краснеть. Он прогулял последний диктант в выпускном классе. Но все равно получил приличную отметку. Ведь его классная руководительница сама помогала ученикам исправлять ошибки, которые они допустили, просто ради того, чтобы не снижать показатели успеваемости в своем классе...

А это не так! - сказал Ботезату.
Бог равнодушен, - сказал Ботезату равнодушно.
Кто вы? - спросил Плешка.
Не имеет значения, - ответил Ботезату.
Отправьте телеграмму в Кишинев, и сообщите им, что вы поймали главу секты Исхода, Серафима Ботезату, - сказал глава секты Исхода Серафим Ботезату.
Они захотят увидеть меня, и я отправлюсь в Кишинев, - сказал он.
Там я увижу и.о. президента Молдавии и уговорю его спасти Молдавию, - сказал Ботезату.
Как Жанна спасла Францию, - добавил он непреклонно.
Да, но... - сказал Плешка.

Ботезату взглянул на него.

А, вы... - сказал он.
Да, я, - плаксиво сказал Плешка, который открыл уже вторую бутылку и начал жалеть себя.
Потребуйте от руководства страны взамен за мою поимку пост коменданта, - посоветовал Серафим.
Они согласятся, - предрек он, - я для них важен...
Ладно, - сказал Плешка, подумав.
Но вы рискуете, - впервые за 10 лет обратился он на «вы» к заключенному.
Кишинев может приказать устранить вас сразу же, и вы не попадете в Кишинев, - предостерег Плешка
И я вынужден буду подчиниться, мне неприятности не нужны, - сказал трусливо Майор.
Я попаду туда, даже если меня устранят, - туманно сказал Серафим.
И в Новую Землю я тоже попаду, даже если меня и убьют, - сказал он.
Вы же делайте,что велят вам светские власти, - велел Ботезату.
Если вам скажут заколоть агнца, заколите его, - сжал губы Серафим.
С удовольствием, - отозвался Плешка.

Ему начинал нравиться этот забавный договор, не требующий от него ничего необычного и экстраординарного. Плешка хлебнул еще и подивился. Голова больше не болела. Какой-нибудь скептик проклятый решил бы, что это из-за вина, но Майор был человеком впечатлительным, как все молдаване. Пророк-то лечит, думал Плешка. Встал, снял с заключенного наручники, и толкнул ему кресло. Молча протянул бутылку вина. Это была последняя, так что Плешка совершал очень значимую для него жертву...

Кто вы? - спросил офицер, помолчав.
Неважно, кто я, - сказал Ботезату.
Важно, что я намереваюсь сделать, - объяснил он.
Что же? - спросил Плешка.
Спасти Молдавию, - сказал Ботезату.
Сам Бог призвал меня спасти Молдавию, - пояснил Ботезату.
Вы сумасшедший, - неуверенно сказал Майор.

Заключенный улыбнулся. Отхлебнул вина.

Подумав, ответил:

Значит, это Бог сумасшедший.

ХХХ

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО!

Депеша Касауцкого управления лагерем особого назначения, СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО, после прочтения сжечь, лично в руки ПЕРВОМУ, от заместителя коменданта лагеря, в отсутствие коменданта исполняющего обязанности, повторная просьба СЖЕЧЬ после прочтения.

«... сообщаю Вам совершенно секретно, что в лагере Касауц мной, заместителем коменданта Филата Влада, Майором Плешкой — прошу обратить внимание на то, что Майор это имя, - совершен государственный подвиг. Кстати, сообщаю также, что Филат отсутствуем, будучи уже восьмой раз в отпуске в этом году, и его нет именно в тот момент, когда в лагере происходят события, требующие пристального внимания и контроля высшим офицерским составом...

Об этом я впрочем сообщу чуть позже. Прошу прощения, сбился.

Итак, сообщаю совершенно секретно, что мной, Майором, было проведено секретное расследование. Опираясь на методы дедукции, почерпнутые мной в книгах для высшего полицейского состава республики Молдова - «Приключения Шерлока Холмса», и «Сборник логических задач для учеников 6-го класса общеобразовательной школы», - я распутал дело, касающееся слухов, взволновавших страну.

Речь идет о так называемой «ереси Исхода».

Мне удалось установить место дислокации верхушки этой еретической секты. При этом я опирался на донесения агентурной сети, созданной мной с риском для жизни и здоровья в неустанных трудах на благо Молдавии. При этом я работал при полном отсутствии поддержки со стороны коменданта лагеря Влада Филата. Который, между прочим, пьет в открытую и сожительствует с заключенными женской части лагеря. Но об этом подлом человеке я расскажу отдельно. Итак, исходники...

Докладываю Вам, что верхушка секты обосновалась в Касауцком лагере!

При этом подонки справедливо рассудили, что лагерь будет самым подходящим местом для того, чтобы спрятаться. Думали, здесь их не будут искать. При этом ублюдки не учли самого главного: на страже интересов нашей молодой и демократической родины стоят такие люди, как я, несгибаемый борец за евроинтеграцию, Майор Плешка. Человек, который стережет безопасность страны и ее покой и ее сады и ее поля, в то время, как комендант лагеря Влад Филат пьет горькую и трахается с зечками и напивается как свинья и бегает по лагерю голый, завернувшись во флаг Евросоюза! Пользуясь случаем, хочу также доложить, что ему, вышеупомянутому коменданту, удается безнаказанно относиться с пренебрежением к патриотически настроенной части офицерства! Он также высказывает сомнения в скором присоединении Молдовы к Евросоюзу, и даже утверждает, - пользуясь покровительством в Кишиневе, - что мы «просто пользуемся случаем и обогащаемся за счет народа, и так ему и надо, этому быдлу сраному».

И пусть после нас хоть потоп! - сказал он, цитируя великого французского короля Наполеона.

Я готов поклясться на Конституции ЕС, что Влад Филат произнес эти слова в доверительной частной беседе между ним и мной. К сожалению, именно эта часть беседы мной на пленку записана не была по техническим причинам. Шум струи коменданта — который явно издевательски требует звать себя «команданте», а меня «субкоманданте» - заглушил его фразу. Да, запись ведется мной и в туалетной комнате. Возвращаясь к секте...

Как удалось выяснить мне в результате блестяще проведенной операции, в лагере находится сам основатель секты!

Им оказался некто заключенный Серафим Ботезату, который утверждает, что он является не сыном Божьим, как говорят в стране, а всего лишь «добрым человеком». По словам Ботезату, которого я допросил с применением новейших технологий дознания в виде психолингвистических ловушек в речи — почерпнутых мной в книге «100 фраз, чтобы заманить девушку в постель за 10 минут» (да, я все время совершенствуюсь) - он «всего лишь» призван Богом. Еще Ботезату настаивает на том, что Бог избрал его, чтобы спасти Молдавию и просит меня отправить его в Кишинев на встречу с Вами. Еретик наивно полагает, что сумеет обратить Вас в свою веру, и вы станете послушным орудием в его руках. Ботезату также сказал мне, что молдаване должны покинуть территорию нынешней Молдавии и отправится к месту Новой Земли, с менее загрязненной энергетикой. Путь к Земле Обетованной, по его утверждению, отнимет не так много времени. Часть речей Ботезату, записанных украдкой его последователями, я конфисковал и высылаю в отдельном пакете.

Ботезату отрицает связь своего учения с так называемой историей Исхода, описанной в Библии. Проверить так это или нет я, к сожалению, не могу. Дело в том, что книги типа «Библия» в библиотеке Дома Офицеров нашего лагеря на данный момент нет. В настоящее время Ботезату задержан мной и содержится в потайном месте. Жду указаний. Что делать с мятежником? Отправить в Кишинев или принять меры на месте?

Прошу также обратить внимание на следующие обстоятельства. Я, Майор Плешка, занимаю пост заместителя коменданта лагеря вот уже десять лет, и совершенно одичал из-за отсутствия перспектив карьерного роста. Разве это по-европейски?! Меня утомили издевательства пьяницы и тирана В. Филата! Намекаю на то, что, если не получу соответствующей награды за свое рвение и свой подвиг, то обижусь. А ведь я, вспыльчивый и эмоциональный, как и все жители нашей многонациональной солнечной республики, становлюсь в обиде очень резким. Могу покинуть лагерь с частью охраны, отпустить заключенных, и отпустить Ботезату, чтобы он шел куда глаза глядят. Прошу не считать это шантажом. Служу Молдавии!

Во имя евроинтеграции и Европейского духа!»

Пока еще заместитель коменданта, ожидающий приказа о назначении себя комендантом, Майор Плешка.

ХХХ

Исполняющий обязанности президента Молдавии Михай Гимпу перечитал донос, вздохнул, и потер замерзшие руки. В президентском дворце с выбитыми окнами не топили вот уже четвертые сутки, и это нельзя было даже списать на происки Приднестровья, России или Америки. В посольствах Приднестровья, России и Америки тоже не топили. Единственным местом в Молдавии, где существовало отопление, было посольство Великобритании. Там еще лежали несколько мешком с углем из Кардифа, и раз в неделю посол — строгий джентльмен с испитым лицом, - доставал килограмм уголька и устраивал «теплый дружеский вечер», как писала местная пресса. Но объявить отсутствие отопления в Молдавии происками англичан было бы смешно, хотя советники и предлагали.

Конспирологией попахивает, - с сомнением отказался почетный член масонской ложи Кишинева Михай Гимпу.

Называлась ложа «Полярная звезда» и Гимпу приняли туда еще в 1972 году, когда ложа, ради маскировки, называлась «Общество молдо-кубинской дружбы». Курировал ее, - ради маскировки же, объяснили Михаю, - офицер КГБ. К тому же, пришлось дать расписку, поежился, вспоминая, Гимпу. С другой стороны, расписку давали все, кто состоял в «Полярной звезде», а в независимой Молдавии стали важными «шишками». Тут вам и президенты Снегур, Лучинский, Воронин, и видные лидеры национал-освободительного движения, и политики, и интеллигенция, и ученые, и даже он, скромный инструктор комсомола, Миша Гимпу.

И даже его племянник, Дорин Киртака, который был тогда еще слишком маленьким, чтобы вступить в масоны самостоятельно!

Так что годовалого мальца Дорина приняли в масоны по заочному обряду. Киртаке присыпали голову цементной пылью, укололи пальчик циркулем, и стукнули по темени строительным мастерком. Судя по некоторым особенностям поведения Дорина, когда тот вырос, чересчур сильно стукнули... Тем не менее, в ложу он был принят с младых, что называется, ногтей.

Вырастет большой, станет шеф-полковником полка масонов, - пошутил крестный отец Дорина, громадный КГБ-ист Алеша.

Фамилии его никто не знал, а он и не представлялся. Поговаривали, впрочем, что Алеша и есть фамилия. Алеша только улыбался и предлагал вступить в «Полярную звезду», причем обычно в такой момент, что отказаться было ну никак нельзя. Нынешнему министру юстиции Саше Танасе предложили вступить в «Звезду» в ту ночь, когда он пытался зарыть труп соседки, убитой во время ссоры из-за метра забора. А Михаю Гимпу предложили вступить в ложу прямо в тот момент, когда он на даче пересчитывал золотые червонцы, нажитые на продаже труда молдавских комсомольцев на БАМе. Деньги, кстати, были китайские. Ну, в смысле старинные русские золотые червонцы, но заплатили их китайцы.

Дело в том, что инструктор комсомола Гимпу намеренно составлял для бригад добровольцев-комсомольцев из Молдавии неправильные маршруты. И молдаване с песнями и плясками — вопреки морозу и стужам, писали молдавские журналисты с юга, не понимавшие, что это одно и то же, - прокладывали рельсы и провода, рыли шахты и устанавливали столбы... Правда, на территории Китая.

Всего за полтора года Гимпу заработал 20 килограммов золота, а комсомольцы МССР установили с нуля и развили инфраструктуру пяти китайских провинций!

О том, что они работают в Китае, молдаване не догадывались. Для них что бурят, что китаец... А природа там везде одинаковая. Так что комсомольцы из МССР исправно вкалывали на Китай, Гимпу загребал за это золото от китайских товарищей и называл про себя это «крепеж интернациональных связей народов мира». Разве это и не было прямой обязанностью комсомольского вожака?! Михай обожал свою работу. И очень любил пересчитывать червонцы. Китайцы уверяли, что это золото Колчака. Но рыжий КГБ-шник Алешка, с которым будущий и.о. президента Молдавии познакомился при столь печальных для себя обстоятельствах, уверил, что все это сказки.

Золото Колчака мы, коммунисты, давно уже переплавили в памятники Ленину, покрасили серой и зеленой краской, и установили на всех площадях страны, - объяснил Алеша.

Говорил это куратор Михаю за бутылкой водки, которой они скрепляли, их - как называл это чекист, - двусторонний пожизненный договор о дружбе и сотрудничестве.

Зачем?! - спросил наивный тогда молдаванин тогда Михаил тогда Гимпу, ставший значительно позже прожженным румыном Михаем.
А ты представь... - сказал бородатый Леха, и озорно захрустел луковицей.
Представил, - неуверенно сказал Михай, - но что?
Представь, - сказал чекист, огромный и добродушный с виду, но явно представляющий страшную опасность для всего живого в радиусе пяти километров...

Особенно для всего живого с золотом, с тоской вспомнил червонцы Михай. Но продолжал слушать внимательно.

Вообрази, что Советская власть пала, -предложил чекист.
Да что вы такое говорите, товарищ Алеша! - негодующе воскликнул Гимпу.
Как ваш язык поворачивается говорить все это сейчас?! - спросил Гимпу. - Когда Молдавская ССР, ведомая товарищем Брежневым и Москвой, несется в светлое будущее как паровоз?!
Когда мы, коммунисты... - воскликнул Гимпу.
Бескорыстно!... - воздел он руки к потолку дачи.

И под скептическим взглядом Алеши сник. Ведь чекист застал его на даче с золотом, вырученным за продажу труда комсомольцев Китаю, и было это всего час назад. Ох и понервничал же Гимпу! Услышав за спиной шаги, даже в обморок упал, и Алеша, добрая русская душа, отпаивал молдаванина холодной водичкой. К счастью, Гимпу не расстреляли сразу же, как он опасался...

То-то и оно, - сказал Алеша и хлопнул рюмашку.
Ключевое слово «бескорыстно», - добавил он.
Партия и правительство давно уже убедились, что человек существо жадное, - грустно заключил Алеша.
Да-да, - охотно поддержал Гимпу, - человек слаб.
Верно, - сказал Алеша, - да только нехорошо с товарищами не делиться...

После чего Гимпу с удивлением понял, что Алеша, взгляд которого вечно блуждал вокруг лица собеседника, направлен ему прямо в глаза. И глядит Алеша страшно, весело, озорно и жестоко. Холодные русские глаза... Гимпу поежился.

Ну так вот... - отвел взгляд Алеша и продолжил шарить глазами по скромной четырехэтажной даче Гимпу.
Вернемся к памятникам, - предложил он, - вот ты, Гимпу, думаешь, что товарищ Партия и товарищ Правительство дураки?
Нет! - сказал Гимпу, веривший до этого часа, что товарищ Партия и Правительство круглые дураки.
Думаешь, - грустно сказал Леха, - потому и пытался кинуть товарищей Партию и Правительство на бабки...

Гимпу смущенно вновь залепетал было что-то о картошке, которую копал и кладе, который случайно и только что нашел, и что Алеша нашел его, когда он направлялся к телефону, позвонить в музей истории и сдать монетки...

Ты не суетись, молдаванчик, - сказал Алеша.
Товарищи Партия и Правительство не звери, чай, - утешил он Гимпу, - они всем своим товарищам дают жить.
Хотя и ужасно не любят, когда кто-то кроме них, отправляет дураков-комсомольцев развивать инфраструктуру Китая под видом строительства БАМА и освоения целинных земель Казахстана, - сурово добавил Алеша.

Гимпу потупился.

Памятники, - сказал Алеша и выпил.
Итак, советская власть пала, - взмахом руки пресек он возмущенные возгласы Михая.
Что происходит в первую очередь? - спросил он.
Конец света, - убежденно ответил Михай.
Мы, марксисты, в такую чушь не верим, - сказал Алеша и икнул.
Мы материалисты, - добавил он, - и, значит...
Материя первична?! - предположил Гимпу желая блеснуть знанием теории Маркса и Энгельса.
… и, значит, бабки превыше всего! - закончил мысль Алеша.

После чего укоризненно добавил:

Что ты, товарищ Гимпу, и демонстрируешь своим крысятническим поведением...

Гимпу потупился. Алеша пожевал огурец, похвалил хозяюшкину работу, и продолжил:

Когда Советская власть, в полном соответствии с законами диалектики, падет, в первую очередь произойдут два события.
И первым станет, - просветил он Гимпу, - битье стекол и низвержение памятников.
Второе — начнутся поиски золота партии, денег ее, счетов...
И никому в голову не придет, - осклабился Алексей, - что те самые Ленин, Дзержинский и прочие, которых толпа повалила и видеть не хочет, и которых какие-то люди снимут кранами и увезут вроде бы на свалку, и есть то самое золото партии...
Как мудро! - задумчиво сказал Гимпу.
А то, Анжела бля Девис, - пошутил Алеша грубо.

Гимпу вспыхнул. Втайне он гордился своей курчавой шевелюрой. Ладно, подумал он, смейся, чекист сраный...

А вторую где держишь? - спросил Алеша внезапно.

Михай, от неожиданности упавший в обморок еще раз, пришел в себя от водки, которой на него прыскал чекист. Пришлось отдать Алеше и второй мешок с золотом. Чекист рассмеялся. .

Я, вообще-то, вторую бутылку водки имел в виду, - сказал он.
Но ход твоих мыслей, мне нравится, - добавил он сурово. - Третий сам принесешь или пытать?

После короткой истерики Гимпу успокоился и отдал последний, третий мешок с золотом. Чекист допил водку и, ничуть не опьянев, а только развеселившись, приступил к делу.

60 процентов золота я конфискую в пользу товарищей Партии и правительства, - объяснил он.
И с этим лучше не шутить, иначе яйца отрежут и на шею вместо комсомольского значка повесят, - предупредил он Гимпу.
20 процентов идут на содержание организации, которая следит за тем, чтобы товарищам Партии и Правительству отстегивали вовремя и сколько надо, - продолжил Алеша просвещение Гимпу.
С ней шутить опаснее даже, чем с партией, потому что организация яйца не режет, она их медленно вырывает, - пригрозил пальцем Алеша.
А оставшиеся 20 процентов мне? - спросил Михай, еле сдерживавший слезы от такой несправедливости.
Тебе всего 10 процентов, - весело сказал чекист ошарашенному Михаю.
А еще 10 — мне, твоему лучшему другу и личному куратору, - объяснил он, загребая золото.
Куратору? Другу? - тупо спросил Михай.
Да, - сказал Алеша.

После чего достал из кейса бумажку, чернила и, почему-то, большие клещи, к режущей части которых что-то приклеилось. Приглядевшись, Михай почувствовал головокружение.

Это же ноготь, - пискнул Михай.
Подпиши-ка, - попросил Алеша, и одобрительно кивнул после того, как Гимпу быстро поставил свою подпись на чистом листе бумаги.
Можно считать это предварительным парафированием договора, - объяснил Алеша.
А окончательная его ратификация состоится завтра, в кинотеатре «Искра», где у нас масоны со времен Пушкина заседали, - известил Леша.
Читал? - спросил он. - «Полярная звезда», все такое...
Что-то слышал, - неуверенно сказал Гимпу, и жалко скривившись, спросил, - а в масоны обязательно?
Дорогой ты мой человек, - сказал Алеша устало, складывая в дипломат клещи, расписку и золото, и фото Михая с золотом, и вынимая взамен еще бутылку водки.
Замечательный ты мой человек, - продолжил рассеянно Леша и стал наливать.
Думаешь, я себе услугу сейчас оказываю? - спросил он.
Я ее ТЕБЕ оказываю, - просветил он Гимпу.
Потому что я, товарищ Алеша, по поручению товарищей Партии и Правительства, открываю перед тобой, товарищем Михаем, двери самого элитного клуба в мире, - сказал благодушно захмелевший все же чекист.
Ты, Михай Гимпу, будешь властелином мира, - сказал Алеша, и нелогично добавил, - и чтоб не дергался у меня, сука.

После чего рассмеялся и вспомнил:

Как говорили в местах, где я проходил практику, шаг вправо шаг влево считается троцкизмом и карается ударом ледоруба по голове, ха-ха.
Ха-ха, - согласился напуганный Михай.
Скажите, в памятник Ленину на центральной площади Кишинева, - не сдержал любопытства он, - тоже из золота?
Вижу, ты уже оклемался, - одобрительно кивнул Алеша, - уже думаешь о самом главном...
Конечно, и наш Ленин из золота, - подтвердил Алеша.
Золотой он наш человек, - сказал напевно чекист.

Потом Гимпу с куратором напились.

… с тех пор прошло много времени, и Алеша был постоянным спутником жизни Гимпу, да и не только его. Ну, как мысль о смерти. Иногда чекист пропадал надолго, иногда появлялся... Когда Алеши долго не было, всем членам «Полярной звезды» - представлявшим собой элиту независимой Молдавии — начинало казаться, что они и правда властелины. Если уж не мира, то Молдавии точно. Но как-то вечером ты возвращался домой поздно, с бутылочкой коньяка и секретаршей — жена с детьми отдыхала в санатории на море, - и, встав ночью попить, встречал на кухне Алешу.

Бородатый чекист, благодушно улыбаясь, пил чай и радушно предлагал присесть, и ты, подгибая онемевшие враз ноги, садился... Или ты, забыв уже о существовании Алеши, ехал на дачу отдохнуть, а там встречал на грядке с сапой жизнерадостного бородача... Или ехал на свадьбу к родственникам в село, и спустившись в подвал за вином, видел среди бочек Лешу с кувшином...

Да, Алеша всегда появлялся, поэтому все знали, что дергаться не нужно. И даже после распада СССР ничего не изменилось. Кстати, тогда с площадей необъяснимым для всех, - кроме Гимпу, - образом, исчезли памятники. Хотя надежды на то, что Леша пропадет вместе с СССР, у многих были. Но как объяснил сам Алексей, произошло лишь пере- позиционирование и смена формы, количество же материи, в полном соответствии с диалектическим марксизмом, остается неизменным.

Значит, и отстегивать надо по-прежнему и чтоб не рыпались у меня, суки! - добавил, улыбаясь Леша.

Такса была прежней. 60 процентов товарищам Партии и Правительству, 20 — Организации, 10- куратору, 10 можно было оставлять себе.

Иногда Михай в глубине души задавал себе вопросы. Например, что это за Партия такая, если КПСС уже нет? И что за Правительство такое? Кто эти люди, владеющие миром?

Масоны? Но магистр масонской ложи Молдавии был, говоря языком Алеши, придурком шуганым, и боялся своей тени, и отстегивал, по слухам, не 10, как все нормальные люди, а 15 процентов.

Евреи? Но магистр масонской ложи Молдавии, который был- говоря языком Алеши, - придурком шуганым, и боялся своей тени, и отстегивал, по слухам, не 10 как все люди, а 15 процентов, и есть еврей...

Русские? На переговорах с Медведевым и.о. президента Молдавии Михай Гимпу как-то поднял этот вопрос намеками. На это Дмитрий Анатольевич туманно ответил коллеге, что максимум, что он может позволить себе, как лидер ведущей региональной державы — это 5 процентов.

Запад? Английский премьер и американский президент намекнули, что меньше 4 процентов они никогда не отстегивали...

Когда Гимпу начинал думать об этом чересчур уж много, перед глазами у него вставали клещи с прилипшим к ним ногтем.

После этого думать больше не хотелось.

Blog

Владимир Лорченков, «Табор уходит», стр

Содержание