Geum.ru

Философские основы мировоззрения

Вид материалаТематический план

Содержание


Сама категория целого, по отношению к которой была дана исходная характеристика гармонии, имеет ряд аспектов. Пока
Подобный материал:
1   ...   40   41   42   43   44   45   46   47   48

Каждая из названных выше категориальных характеристик по-своему задает определенность сущего, и каждому из этих способов задания определенности соответствует свой аспект фиксированного отношения, т. е. выделение функций, состава, информации и т. д. осуществляется относительно соответству­ющих средств воздействия. Инвариантная структура этой про­цедуры на уровне объективной реальности выражается через соотношение категорий единичное-особенное-общее.

Общее есть то, что тождественно для многих сущих; осо­бенное— то, что отличает данное сущее от других; единич­ное есть сущее как единство общего и особенного. В логике множество сущих, которым присуще нечто общее, называется родом (классом), а особенное — видовым отличием. Определе­ние сущего как единичного дается через род и видовое отли­чие. Эти формулировки известны с давних пор (определение общего как того, что «присуще многим», принадлежит Ари­стотелю; правило определения понятия о предмете через род и видовое отличие — византийскому логику V в. Порфирию). Коррелятивный подход вносит здесь такое уточнение: катего­риальная характеристика класса задается тем фиксированным отношением, в рамках которого существует данное сущее. Это значит, что общее,, характеризующие класс, к которому при­надлежит данное сущее, всегда имеет свою конкретную кате­гориальную характеристику. Так определенность химического элемента в периодической системе Д. И. Менделеева задается величиной заряда ядра его атома (составно-энергетическая ха­рактеристика). Но очевидно, что в практических целях можно

объединить элементы и вещества в различные классы, допу стим, по общности их роли в той или иной сфере человеческой деятельности. Широко известно определение человека, данное Б. Франклином: как животного, способного производить ору­дия труда (функциональная характеристика); Аристотель noлагал, что от других живых существ человека отличает нали­чие разума (информационно-функциональная характеристика);анатом мог бы определить человека как примата, обладающего мягкой ушной мочкой (характеристика по составу) и т.д. Ра­зумеется, все эти определения не равноценны (этот вопрос мы обсудим чуть дальше). Но сейчас важно подчеркнуть другое: определенность сущего многообразна, но каждый случай этого многообразия задан соответствующим отношением, имеющим определенную категориальную характеристику.

Отнеся сущее к определенному классу и выявив его отличи­тельные черты, мы познаем его как единичное, как один из объ­ектов. Но можно ли таким же образом познать его как един­ственное? Нет, ибо единственность характеризует сущее уже на уровне субъективной реальности, которая в своей основе не разложима на части и свойства и, стало быть, не сводима к их сумме или системе. Атом обладает набором свойств и мо­жет— по отношению к определенным средствам воздействия — оказаться делимым. Монада не делима в принципе. Можно дать объективную характеристику человека как, допустим, профес­сионала, общественного деятеля и т. д. (через спецификацию общих черт этих классов). Но неповторимая единственность лишь частично сопереживается в С↔С отношениях, а в отноше­нии ее сердцевины остается верным тютчевское «Silentium». То же самое справедливо не только в отношении человека, но и лю­бого другого сущего, поскольку оно вовлекается в субъектив­ную интерпретацию в качестве репрезентанта: прозрачность вещества для практического рассудка или «памяти сердца» — явления принципиально различные.

Объективное особенное есть по сути дела комбинация по­вторяющихся свойств. Объективное общее есть повторяюще­еся по определению. И потому единичное полностью воспро­изводимо. Единственное же содержит в себе особенное как не­разложимую уникальность, как «лица необщее выражение», а отношение к общему классу заменяется в нем опять-таки нераз­ложимой общностью с трансцендентной реальностью («эффект присутствия» универсума в монаде). Реальность духа не «вхо­дит» в единственное как общее в единичное, но выступает по от-0шению к нему как объемлющее (umgreifende в терминологии К Ясперса6), является тем всеобщим «эфиром», вне которого монады остаются закрытыми друг для друга. Объемлющее тождественно самому себе как и уникальное, но оно в этой то­ждественности охватывает «я» уникальностей как «мы».

Каждое из сущих, как единичное и единственное, взятое в своем наличном качестве, просто. Но их многообразие обра­зует сложность, и эта сложность явно не сводится к простой сумме. Каковы отношения внутри сложного сущего? Напомним наше понимание объема и природы сущего. По объему сущее не имеет ни минимального, ни максимального предела; им может быть сколь угодно малое бытийное образование и любой уро­вень «мира в целом». По природе сущее есть холон, двуликий Янус: любое сущее сложно по отношению к своему внутреннему и просто по отношению к своему внешнему; оно всегда есть и элемент множества, и множество элементов. Следовательно, те отношения, которые мы сейчас будем рассматривать, характе­ризуют и внутреннюю жизнь сущего, заданного фиксированным отношением (взаимодействием), и те внешние отношения, кото­рые складываются у него с другими элементами данного взаи­модействия (и т.д. — в обе стороны).

Наша задача заключается сейчас в том, чтобы выявить в про­цессе взаимодействия те категориальные характеристики, кото­рые раскрывают переход от многообразия к единству, от слож­ности к целостности. Прежде всего обсудим уже затронутый выше вопрос о «неравноценности» различных компонентов мно­гообразия в сущем. Этот вопрос имеет две стороны: проблемы сущности и проблемы организации.

Термин «сущность» употребляется в двух различных смы­слах, смешение которых порождает совершенно искусственные трудности. Иногда под сущностью понимают «природу» су­щего, т. е. те характеристики, которые остаются устойчивыми, общими в различных ситуациях, и в определенном отношении оказываются самыми значимыми, «главными». По сути дела здесь речь идет об устойчивом качестве или эмпирическом законе (устойчивом отношении), т.е. о чем-то существенном.


6«Подлинное бытие, которое не есть ни объект, ни субъект, а являет себя в целостности. . . мы назвали объемлющим» — ЯсперсК. Философ­ская вера // Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991. С. 433.


При таком словоупотреблении явление есть нечто поверхност­ное, неустойчивое. В приведенном выше примере наличие ра­зума у человека в этом смысле будет отнесено к сущности, а мягкой ушной мочки — к явлению. В более строгом смысле под сущностью понимают основание явлений, т. е. то, что может объяснить наличие и характер последних. Величина зарядов ядер атома будет сущностью по отношению к другим свойствам химических элементов именно в таком смысле. На уровне на­личного бытия сущего сущность (точнее — существенность) мо­жет быть выявлена только в первом смысле этого слова. Сущ­ность как основание мы рассмотрим на уровне становящегося бытия.

Неравнозначность в многообразии характеристик сущего по отношению к его сущностным характеристикам требует их упо­рядочения, что выражается в понятии организации: соотно­шении всех характеристик относительно какой-то исходной, в данном случае — сущностной (существенной). Такое соотно­шение превращает многообразие в единство. Основные ка­тегориальные характеристики наличного бытия сущего — его свойства-функции, элементы состава, внутренние отношения, потенциально-энергетические и информационно-энергетические характеристики — образуют соответствующие друг другу мно­жества, полнота и соответствие которых друг другу задаются критерием необходимости и достаточности. Этот критерий, та­ким образом, действует двояко: 1) если есть такие-то (необхо­димые и достаточные) свойства, то налицо определенное каче­ство; если есть такие-то элементы и отношения между ними, то имеет место определенный состав и структура и т.д.; 2) в свою очередь, если есть соответствующая полнота состава, структур и т.д., то налицо и определенное качество. Например, опреде­ленное качество человеческого интеллекта предполагает опре­деленные свойства, выявляемые тестами; эти свойства имеют место лишь при наличии определенных способностей, знаний и умений, оптимально соотносящихся друг с другом; их включе­ние в деятельность предполагает соответствующее энергетиче­ское обеспечение и ценностно-смысловую направленность (мо­тивацию и управление). Все указанные характеристики обра­зуют единство, иерархическую упорядоченность относительно интегрирующего их качества.

Такое качество, представляющее в отличие от исходного, не­посредственно данного наличного качества, результат сопоста­вления компонентов многообразия, может быть названо систем­ным или интегральным качеством. Общей характеристикой всех категорий, образующих полноту организованного сущего, в первом приближении является мера— как показатель тех пре­делов, в котором существует определенное качество. Выше уже шла речь о том, что мера не обязательно выражается через определенное количество (число), но характеризуется как пре­делы, в которых данное качество есть и за которыми его нет. И все же в мере делается акцент на возможность «измерения», т.е. характеристики сущего через разнообразие его свойств, элементов состава и т.д., оставляющее его в пределах данного качества. (В какой мере данное вещество способно растворить другое? В какой мере этот человек владеет такими-то умени­ями?). Нас же сейчас интересует сам факт соответствия опре­деленной полноты (необходимости и достаточности) характери­стик определенному качеству. В этом отношении мера высту­пает как норма.

Нормально, следовательно, не то, что является среднестати­стической характеристикой («как все»), но то, что позволяет быть определенному качеству сущего, выполнять последнему определенную функцию. Нормальное в одном отношении может быть ненормальным в другом. Так, человек нормален как био­логический индивид, если он хорошо приспособлен к среде. Но абсолютно приспособленное существо не нуждается в измене­нии окружающей среды, и, таким образом, нормальность чело­века как социального индивида (способность к преобразованию мира, к творчеству) включает в себя определенное противоре­чие со средой, недостаточную приспособленность к ней (и снова в пределах нормы, на этот раз оптимизирующей соотношение в человеке его биологического и социального уровня).7

Организация характеристик сущего по отношению к его ин­тегральному качеству в плане их взаимоподчиненности (по вер­тикали) образует нормальную субординацию (иерархию), а их организация в плане взаимного дополнения на каждом из уров-

ней иерархии (по горизонтали) образует нормальную коорди­нацию (нормальность задается необходимостью и достаточно­стью). Так, в молекуле вещества атомы дополняют друг друга до получения системного качества этого вещества, а уровни строения (молекулярный, атомный, субатомный) соподчинены друг другу в этом же отношении. В целом сущее, как нормально организованное множество, предстает как система.

Сущее является системой в той мере, в какой в нем вопло­щены определенность, конечность и полнота (действительность) его наличного бытия. Но сущее не сводится к системе, оно больше чем система, как вследствие того, что оно существует не только на уровне объективной реальности, так и потому, что в его существовании представлены неопределенность, бесконеч­ность и возможность. Остановимся сначала на первой стороне этой проблемы, т. е. на аналогах системного уровня бытия су­щего в субъективной и трансцендентной реальности.

В системе многообразие ее компонентов организуется отно­сительно сущности, и, следовательно, каждый из этих компонен­тов (свойств, элементов состава и т. д.) приобретает функцио­нальное значение. На уровне субъективной реальности, напро­тив, все неповторимо и самоценно. Существование (existentia) здесь

7Такое понимание нормы будет дальше неоднократноинтерпретироваться в применении к различным ситуациям (в части Трьей курса) и конкретизироваться, Но я убежден, что в трех последних абзацах изложена категориальная суть «теории нормы», и столь же, увы, убежден, что это может быть прочитано «по диагонали»(а что, мол, тут нового?) и воспринято как «тощая абстракция» (ещё раз к вопросу о понимании философии и взаимопонимании между философами…).

противостоит сущности не как экземпляр рода, явление, организуемое относительно сущности, но именно как самоцен­ная в своей уникальности экзистенция (полемика Кьеркегора с Гегелем). Экзистенция в принципе проста, не разложима, явля­ется актуальной бесконечностью. И если бы все сущие обла­дали только экзистенциальностью (самодостаточностью инди­видуального), то они действительно были бы не сообщающи­мися друг с другом лейбницевскими монадами.

Однако на уровне трансцендентной реальности осуществля­ется целостный охват экзистенций таким образом, что каждая из них не теряет своей самоценности, не становится проранжи-рованным в своей функциональной значимости элементом объ­ективной системы, но приобщается как «я» к «мы», к духу це­лостности, к трансденденции. Последняя здесь и выступает аналогом сущности.

Таким образом, за интегральным качеством сущего на основ­ных уровнях бытия стоят сущность, экзистенция и трансцен-денция. Вернемся теперь на уровне категориальной модели к вопросу о вкладе каждой из них в организацию бытия сущего. Как дополняют друг друга единство делимое и функционально организованное (система атомов) и единство неделимое (целост­ность монад)?

Сначала обозначим основные вехи на пути от единства си­стемного к единству целостному. На уровне объективной ре­альности сущее предстает как объект, оно, система. На уровне субъективной реальности — как субъект, «я» («ты»), экзистен­циальная целостность. На уровне реального духа — как вне-субъектно-объектное, «мы», трансцендентная целостность. Экзистенциальная целостность = система + субъективность; трансцендентная целостность = экзистенциальная целостность + трансценденция. В обоих случаях к структурируемой системе добавляется нечто принципиально не структурируемое. Все три единства так или иначе присутствуют в любом сущем. И только их гармония через посредство друг друга дает сущему подлинную полноту существования.

Самая общая характеристика гармонии состоит в том, что она является организацией целостного бытия сущего. Раскры­вая содержание гармонии, мы одновременно раскрываем содер­жание идеи целостности. В ходе этого мы сосредоточим вни­мание на обсуждении следующих основных проблем: 1. Каков категориальный каркас гармонической организации целостно­сти наличного бытия сущего с точки зрения единства основных уровней бытия? 2. Каково соотношение гармонии и противо­речивости бытия? 3. Каково соотношение гармонии целого и неопределенности, хаоса?

Из этого перечня уже ясно, что гармония (центральное по­нятие, вынесенное в заглавие курса) не есть некий застывший благостный порядок, нечто архаичное и далекое от «современ­ной жизни». В мире никогда не было и не будет гармонии без развития (событийности), без противоречий, без трагичности, без ее сложных взаимоотношений с бездной хаоса. И все-таки каждый, кто берется говорить об этих вещах, должен честно заявить о своей мировоззренческой доминанте. Для кого-то до­минантой является игра в абсолютном хаосе, смерть Бога и ги­бель «устарелой», немодной ныне гармонии. Для меня доми­нанта— это вечно возрождающаяся и становящаяся гармония, «становящееся всеединство» (Вл. Соловьев). Сумеем ли мы че­рез суету сует нынешней цивилизации выйти на новый виток гармонии — от этого зависит судьба человечества и планеты.

Сама категория целого, по отношению к которой была дана исходная характеристика гармонии, имеет ряд аспектов. Пока

мы выявили только один: несводимость целого к системе. Те­перь обратим внимание на другую сторону целого, открытую еще Аристотелем: на то, что в этой категории выражена опреде­ленная завершенность сущего: «Целым называется то, у чего не отсутствует ни одна из тех частей, состоя из которых, оно именуется целым от природы... »8. Эта завершенность структу­рируема на уровне объективной реальности и содержит в себе неструктурируемые части на других уровнях бытия.9 Полнота бытия сущего в целом предполагает определенные отношения как внутри структурируемой части, так и между всеми тремя уровнями бытия. Эти отношения и выражаются в понятии ор­ганизации целого как его устроенности, упорядоченности в са­мом широком смысле этого слова.

Понятно, что эта упорядоченность может иметь совершенно разный характер (выше, к примеру, уже шла речь о суборди­нации и координации). Гармония как высший (с защищаемых здесь мировоззренческих позиций) уровень организации отли­чается определенным типом соразмерности частей и целого. И эта соразмерность также существует на различных катего­риальных уровнях наличного бытия сущего — от количествен­ной соразмерности элементов или частей (математические про­порции человеческого тела, пропорции в архитектуре) до со­размерности целого с его внутренним смыслом (от внутренней направленности до интегрального качества на «выходе»).

Рассмотрим теперь категориальный каркас организации це­лого посредством конкретизации сформулированных выше ис­ходных положений. Различим прежде всего два аспекта орга­низации: многообразие способов упорядочения и воспроизве­дение единства в этом многообразии. Исходным расчленением в первом аспекте является то, что сущее существует как нечто устойчивое и изменяющееся. Но уже здесь, чтобы остаться целым, сущее должно каким-то образом обеспечить единство устойчивости и изменчивости, обладать неким «центральным порядком» (В. Гейзенберг), стоящим за его интегральным каче­ством.

Как уже было показано выше (для уровня объективной реальности) соотношение устойчивых компонентов сущего (струк­тура устойчивости) есть пространство, а соотношение изменя­ющихся компонентов (структура изменения) есть время.

Пространство и время как характеристики объективной ре­альности обладают двоякой относительностью: относительно соответствующих системных качеств и относительно различ­ных предметных областей реальности. Первое проявляется в том, что в разных коррелятах, в разных типах взаимодей­ствия, «высекающих» предметы с различными системными ка­чествами, объективно существуют разные пространства и вре­мена. Второе — в существовании физического, биологического, социального и т.д. пространства и времени. Шла речь и о том, что с нашей точки зрения пространство и время характеризуют не только материю (объективную реальность), но и идеальное (субъективную реальность). Теперь на этом надо остановиться подробнее (но, к сожалению, не так детально, как этого заслу­живает сама проблема).

Структура пространства как универсальной характери­стики объективной реальности наиболее адекватно отражена в науке в понятии абстрактного пространства в геометрии: «По­ложим, что мы имеем какое-либо множество, или многообра­зие, элементами которого могут быть какие угодно объекты. В этом многообразии установим различные сопряжения его с самим собой. . . Сопряжения эти могут быть какие угодно... Далее, к каждой паре различных элементов этого многообра­зия отнесем произвольно выбранное арифметическое число, от­личное от нуля: это также можно выполнить разнообразней­шими способами... Когда установлены сопряжения и арифме­тические числа, отнесенные каждой паре элементов, мы бу­дем называть многообразие геометрическим пространством, его элементы — точками, установленные в нем сопряжения — Движениями, а числа, отнесенные парами точек — расстоя­ниями между точками. Так как эти сопряжения (движе­ния) можно устанавливать чрезвычайно разнообразно и раз­нообразно же можно распределить между точками расстояния, то чрезвычайно разнообразными могут быть и пространства. Соотношения, проистекающие из характера установленных в

пространстве движений и расстояний, и составляют геометрию этого пространства»10. В зависимости от той предметной обла­сти, к которой относятся элементы и отношения между ними эта инвариантная структура может быть интерпретирована как пространство твердых тел, живого организма, социальных отно­шений и т. д. Суть, однако, в том, что в любом случае простран­ство есть отношение между элементами множества в аспекте устойчивости. Не изменится дело, если речь пойдет о той ча­сти субъективной реальности, которая покрывается понятием информационных отношений.

Время на уровне объективной реальности также характери­зуется определенными отношениями элементов, но — в аспекте изменения многообразия. Эти отношения можно представить в виде временных отрезков, построить соответствующие гра­фики, и потому — при таком подходе к времени — не случайно говорят об его геометризации.11 В таком времени живут как объекты внешней реальности, так и процессы внутреннего мира субъекта в той мере, в какой они могут быть структурированы относительно внутренних эталонов.12

Точка и момент, как простые элементы пространства и вре­мени, задаются относительно соответствующих структур. На этом уровне бытия пространство и время относительны. Од­нако современные представления об относительности простран­ства и времени (например, физического относительно свойств физической материи—силы тяготения и скорости движения) опровергают абсолютность лишь в ньютоновском ее понима­нии, т. е. трактовку пространства и времени как одинаковых для любых состояний материи и существующих независимо от нее. Но это не снимает вопроса об их собственных абсолютных основаниях.

Начнем обсуждение этого вопроса с времени, поскольку ему больше повезло с точки зрения собственно философского ана­лиза: еще Августин заговорил о вечности, а в человеческом измерении время связывалось с внутренней жизнью. Простран­ство же рассматривалось в основном как та или иная форма устройства внешнего мира, не имеющая отношения ни к духу, ни к душе.