Geum.ru

Фгоу впо «сибирская академия государственной службы» ано «Центр социально-политических исследований и проектов»

Вид материалаДокументы

Содержание


Леонид савинов
В теоретико-методологическом сопровождении этнополитики
В нормативно-правом сопровождении этнополитики
Подобный материал:
1   ...   34   35   36   37   38   39   40   41   ...   53

ЛЕОНИД САВИНОВ


доцент кафедры социологии и социального управления Сибирской академии государственной службы

Новосибирск, Россия

РЕГИОНАЛЬНАЯ ЭТНОПОЛИТИКА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ВОЗМОЖНОСТИ И ОГРАНИЧЕНИЯ (НА ПРИМЕРЕ НОВОСИБИРСКОЙ ОБЛАСТИ)



В Послании Президента РФ Д.А. Медведева Федеральному Собранию в ноябре 2008 года понятия «российская нация» и «единство многонационального народа» получили серьезную политическую поддержку1. Однако ни российская нация, ни ее единство невозможно без адекватной историческому времени государственной этнополитики.

Под этнополитикой в широком смысле мы понимаем определенную сферу политической жизни общества, в которой, так или иначе, затрагиваются интересы и ценности этнических групп и других акторов, включенных в межэтнические отношения.

В узком смысле этнополитика – это конкретная деятельность органов государственной власти, а также местного самоуправления и других институтов гражданского общества, направленная на регулирование межэтнических отношений.

При этом проблема эффективной этнополитики в современной России, в том числе в ее региональном содержании, сопряжена с рядом проблем теоретико-методологического, нормативно-правового и политико-прикладного содержания.

В теоретико-методологическом сопровождении этнополитики существуют провалы, имеющие объективные основания. Это связано главным образом со спецификой исторического развития советской школы этнологии (в западной научной традиции социальной и культурной антропологии), основанной в значительной степени на крайне примордиалистском (природно-историческом) понимании сущности этноса и этничности. На этих принципах была построена и вся советская национальная политика.

Одной из наиболее ошибочных и опасных по своим политическим последствиям позиций советской национальной политики был принцип исторической иерархии форм этноса как «племя – народность – нация». Во-первых, он закрепил в массовом сознании смешение понятий «этнос» и «нация». При этом нация понималась как высшая форма развития этносов. Во-вторых, в зависимости от того, на какой стадии исторического развития находились этносы, за ними закреплялись политические, социально-экономические и культурные возможности и ограничения. Именно такое неравенство в СССР, по нашему мнению, стало одной из причин распада страны как этнической федерации.

Неточность использования категорий этноса и нации сохраняется и в современных научных и политических дискурсах. К сожалению, и в текстах действующей российской Конституции, Концепции национальной политики РФ, Федерального Закона «О национально-культурной автономии» и др.1

На уровне региональной этнополитики все еще серьезной проблемой методологического содержания остается проблема понимания природы диаспоры как социального феномена. Диаспору можно понимать как особый тип человеческих взаимоотношений, как специфическую систему формальных и неформальных связей, основанных на общности исхода с «исторической родины» (или представлениях, исторической памяти и мифах о таком исходе), на усилиях по поддержанию образа жизни «в рассеянии»   в качестве национального меньшинства в иноэтничном принимающем обществе2. В силу этого невозможно говорить об алтайской или тувинской диаспоре в Новосибирске, есть армянская или казахская диаспоры.

В нормативно-правом сопровождении этнополитики имеются проблемы, связанные с незавершенностью формирования ее законодательной базы. Имеющаяся на сегодняшний день правовая основа для регулирования федеративных и межэтнических отношений требует нового осмысления.

Вместе с тем необходимо провести широкое экспертное обсуждение и оценку готовящихся документов. К примеру, проект Концепции федерального закона «Об основах государственной национальной политики в РФ», подготовленный группой под руководством академика В.А. Тишкова, вызвал серьезные споры как в научном, так и политическом сообществе. Прежде всего, вызывают вопросы, связанные с трактовками понятий «права народов», «межэтнические отношения», «самоопределение народов» и т. д.

И наконец, необходимо выделить политико-прикладные проблемы современной этнополитики, которые главным образом определяются взаимодействием основных акторов этнополитики: государством и муниципалитетами с одной стороны и этносами и этнофорами с другой в рамках институциональных и неинституциональных отношений.

В этой связи значительно возрастает роль национально-культурных автономий (НКА). Однако на сегодняшний день многие из них являются квазисоциальными организациями, представляя собой типичные fake-структуры1.

К примеру в Новосибирской области в настоящее время наиболее крупные этнические сообщества имеют несколько этнонациональных организаций, что свидетельствует о расслоении внутри этих сообществ и различии в интересах. Кроме того, наблюдается раскол внутри самих НКА.

Другой значимой проблемой НКА является фактическое участие в их деятельности рядовых членов автономий – этнофоров. В большинстве случаев НКА (в том числе и иные институции) не самые важные и значимые для общин и диаспор в целом организации.

С другой стороны имеется проблема качества лидерства в этих организациях: насколько этнолидеры понимают и принимают приоритеты и задачи государственной этнополитики, насколько они готовы к конструктивному диалогу с властью и обществом, насколько они подготовлены к общественному лидерству и т. д.

Не секрет, что некоторые из них активно используют инструментальные возможности своего положения. Это и естественное стремление к лидерству, престижу и социальному признанию. Это и выстраивание патрон-клиентских отношений с рядовыми членами автономий. Это и прямые выходы на представителей властей и возможность, говоря современным бюрократическим языком, «решать вопросы». Это и возможность прямого контакта с властями материнских государств или регионов.

Новые независимые государства, особенно Закавказья и Центральной Азии, их правящие элиты, стремятся контролировать соответствующие диаспоры, использовать их ресурсы для государственного строительства, борьбы за власть. Насколько это важно для них говорит хотя бы то, что, по некоторым оценкам, в России находится до четверти электората Азербайджана2.

Однако национально-культурные автономии   это только часть сети внутриэтнических отношений и связей. Часть весьма важная, показательная, но, возможно, не главная. В основном, все-таки эти сети строятся на неформальной основе. По понятным причинам, изучать неформальные связи и структуры чрезвычайно сложно. Сложно даже в том случае, если они не носят криминального или просто закрытого характера. К примеру, что мы знаем о китайской или вьетнамской диаспоре в Новосибирске?

В последнее время усиливается внимание НКА и ее лидеров к проблемам миграции. В Ассоциации НКА и НО «Содружество» (Новосибирская область) выделено направление по решению вопросов с трудовой миграцией, хотя это не входит в структуру уставной деятельности самих автономий. Вопросы миграционного регулирования – это вопросы, входящие в сферу деятельности органов государственной власти.

Данный факт является ярким примером того, что сегодня национально-культурные автономии пытаются изменить статус данного института – трансформироваться из социально-культурного субъекта, занимающегося исключительно вопросами сохранения и развития этнической самобытности, культуры, языка, традиций, образования в гражданско-политический субъект.

В связи с этим обращает на себя проблема взаимодействия НКА и других этнонациональных организаций с органами государственной власти и местного самоуправления. Такое взаимодействие может осуществляться как минимум в двух направлениях. Во-первых, в рамках прямого диалога отдельных автономий со структурами власти. Во-вторых, как опосредованного взаимодействия через ассоциированные или представительские структуры. Так, с 2001 года в Новосибирске успешно работает Консультативный совет по делам национально-культурных автономий и организаций при Мэрии города.

В последнее время активно обсуждается вопрос о создании по инициативе представителей НКА Консультативно-координационного совета при Губернаторе Новосибирской области. На наш взгляд, создание такого органа накануне формирования обновленного состава областной Общественной палаты является как минимум преждевременным. Сама Общественная палата предоставляет широкие возможности этнонациональным организациям и, прежде всего, национально-культурным автономиям.

Корректная и продуманная работа со структурами власти должна стать важным направлением в работе этнонациональных организаций. Необходимо уйти от ультимативных требований и завышенных ожиданий. Не секрет, что сегодня лидеры некоторых автономий, в том числе их молодежного крыла, пытаются оказывать активное влияние на органы государственной власти и местного самоуправления, отдельные этнические группы и на их формальных и неформальных лидеров, в том числе на межличностном уровне через социальные сети.

С другой стороны, в работе самих властных структур по отношению к таким организациям необходимо понимание важности приоритетов. Государство и местные власти обязаны в первую очередь поддерживать автохтонные (внутренние) этносы: как этническое большинство – русских, так и российские миноритарных этносы.

Особым направлением государственной этнополитики должна стать работа с молодежью. Именно в этой среде в силу их возрастной специфики находят благодарную почву различного рода антрепренеры от этнополитики.

Не секрет, что имеются зарубежные как государственные, так и общественные организации, стремящиеся включить часть российской молодежи в деятельность, направленную против существующего политического режима. Однако озабоченность этой проблемой не должна перерасти в испуг власти, в стремление в каждом видеть агентов влияния.

Другим важнейшим направлением этнополитики должно стать воспитание толерантного восприятия мультикультурного окружения – это задача и власти, и самих этнонациональных организаций. При этом особое внимание необходимо уделять патриотическому воспитанию молодежи в условиях мультикультурного окружения.

Не менее значимой представляется деятельность органов государственной власти и местного самоуправлению по противодействию экстремистской деятельности, основанной на межэтнической розни и ксенофобии. Именно в этой сфере сосредоточены основные риски и угрозы российской этнополитики, в том числе и в ее региональном содержании.

Подводя итоги, выделим основные возможности и ограничения эффективной государственной региональной этнополитики в современной России.

В первом случае это:
  • исторические традиции межэтнического согласия и мира, особенно характерные для Сибири;
  • тенденции к усилению этносоциальных и этнополитических процессов, направленных на национальную (гражданскую) консолидацию и поддержание этнокультурного многообразия;
  • возрастание социально-экономических потенциалов государства и регионов по обеспечению эффективной и действенной политики в сфере межэтнических отношений.

Во втором случае это:
  • укоренение в массовом сознании терминологии и принципов советской национальной политики, когда нация понимается как высшая форма развития этноса;
  • моральная устарелость основного нормативно-правового акта федерального уровня, регулирующего этнонациональную политику государства – Концепции национальной политики РФ;
  • фактическое стремление федерального Центра и особенно некоторых регионов вывести этнополитику из сферы актуальных политических дискуссий и снять ее из нормотворческой повестки дня;
  • слабая этнологическая, этносоциологическая и этнополитологическая подготовка государственных и муниципальных служащих, включенных в управление этнополитикой и межэтническими отношениями.