Некоторых международно-правовых механизмов

Вид материала

Исследование

Содержание Общие положения Делькур против Бельгии Инквизиционное и состязательное судопроизводство Доступ к правосудию Сферы применения статьи 6 Европейской Конвенции Гражданские права и обязанности Ферраццини против Италии Д.П. и Дж. С. против Великобритании Ферраццини против Италии

Подобный материал:

• Программа дисциплины «международное частное право» для студентов 4 курса очной формы, 540.86kb.
• Темы лекций и семинарских заданий, 203.13kb.
• Рассмотрены на заседании кафедры, 37.82kb.
• ©Шабанов А. Г. Международно-правовые аспекты сотрудничества в сфере защиты прав человека, 502.31kb.
• Экзаменационные вопросы по дисциплине «Международное право», 21.37kb.
• Го права, в том числе вопроса о возможности использования авторско-правовых механизмов, 459.34kb.
• 2009,2008, 2007, 2006, 2005, 2004,2003, 1410.95kb.
• ПРограмма по дисциплине «история политических и правовых учений» для студентов 4 курса, 410.71kb.
• К вопросу о методологии изучения юристами историко-правовых явлений, 87.06kb.
• Проблемы правового статуса иностранцев в условиях глобализации, 1326.06kb.

Раздел 4⁵⁷ 

Статья 6 Европейской Конвенции
о защите прав человека и основных свобод:

право на справедливое
судебное разбирательство


Статья 14 Международного Пакта
о гражданских и политических правах

Статья 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод гласит:

«1. Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо — при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия.

2. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления считается невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком.

3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права:

a) быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему языке о характере и основании предъявленного ему обвинения;

b) иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты;

c) защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или, при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия;

d) допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него;

e) пользоваться бесплатной помощью переводчика, если он не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке».


Общие положения

Статья 6 Конвенции является самой применяемой нормой в практике рассмотрения дел Европейским Судом по правам человека, а право на справедливое судебное разбирательство занимает важное, даже особое, место в решениях Суда. Это право иногда называют правом на надлежащее отправление правосудия.

К настоящему моменту сложилась большая судебная практика по применению этой нормы, но многие положения по-прежнему вызывают трудности в ее понимании и толковании. В связи с этим существуют различные трактовки некоторых положений этой статьи.

В деле Делькур против Бельгии Суд заявил, что «в демократическом обществе в свете понимания Конвенции право на справедливое отправление правосудия занимает столь значительное место, что ограничительное толкование статьи  6(1) не соответствовало бы цели и назначению данного положения»⁵⁸.

В настоящей работе не ставится цель всеобъемлющего анализа этой нормы, но делается попытка приступить к определению основных требований и установлений статьи 6 Конвенции в свете подходов Европейского Суда и в контексте российской правоприменительной практики.


Инквизиционное и состязательное судопроизводство

Для определения существа и значения статьи 6 Конвенции в целом необходимо кратко рассмотреть вопрос о специфических чертах различных систем судопроизводства.

Существуют две основные модели систем судопроизводства: инквизиционная и состязательная. Этим системам присущи разные цели: установление «истины по делу» (инквизиционная) или проверка обоснованности обвинения, ревизия доказательств, представленных обвинением (состязательная).

Эти модели имеют также и разные характеристики внешних и внутренних проявлений. Внешне состязательной системе свойственна тенденция к устности, непосредственности и полной гласности процесса. Документальное оформление сводится к самому необходимому. Стадия досудебного производства по делу является краткой по времени и вспомогательной по своему значению. Она сведена к минимуму предварительных действий по сбору доказательств, а основной упор делается на судебную стадию. Эта стадия собственно судебного разбирательства является основной и определяющей. В ней должно быть проверено абсолютно все. Все выводы и доводы обвинения проходят тщательную проверку, все мало-мальски сомнительное отвергается как неприемлемое. Это как бы возведенная в абсолют презумпция невиновности.

Напротив, инквизиционная или так называемая неоинквизиционная модель характеризуется гипертрофированной досудебной стадией, где происходит сбор и формирование всей доказательственной базы. Этот комплекс данных имеет приоритетную и даже отчасти предопределяющую силу. Неотъемлемыми внешними признаками неоинквизиционной модели являются тенденции к закрытости и максимальной документированности и даже засекреченности, когда разбирательство дела производится в основном по документам; исключению дискуссии как формы исследования обстоятельств дела.

Другим важным отличительным свойством инквизиционного процесса является активная роль судьи в судебном разбирательстве, когда судья ведет допрос, целенаправленно выясняя все обстоятельства, в том числе изобличающие подсудимого и те, которые не акцентируются или даже остаются незамеченными обвинением. То есть судья как бы доделывает за обвинителя его работу, восполняет промахи обвинения. Обвинение и суд здесь как бы играют в поддавки. Этим обусловливается так называемый обвинительный уклон «правосудия» (если правосудие вообще допускает обвинительный уклон). И такой стиль процесса — это вовсе не нарушение закона, не отклонение от требований процессуальных норм. Напротив, это необходимое и неизбежное следствие и органическая составляющая подобной модели судопроизводства. При состязательной форме процесса суд неактивен, совершенно нейтрален, одинаково взыскателен к обеим сторонам в процессе, подвергает доказательства, представляемые обвинением, столь же строгому тесту на допустимость, законность, достоверность, как и доказательства защиты. Все недопустимое безжалостно отметается. Некоторые существенные нарушения формы, например, процедуры ареста, могут повлечь освобождение арестованного, даже если есть основания считать, что лицо, возможно, и виновно. Теория доказательств в странах с такой системой весьма развита, часто выделяется в отдельную отрасль права и даже кодифицируется.

Практически ни одна страна мира не придерживается в чистом виде ни одной из этих систем. В сегодняшнем мире существует тенденция к их конвергенции с постепенным взаимозаимствованием признаков. Так, состязательный процесс стремится ныне к большей письменной фиксированности, а традиционно инквизиционные системы все больше продвигаются по линии состязательности, воспринимая требования презумпции невиновности и другие признаки, присущие состязательному процессу.

Что касается российской практики, то новый Уголовно-процессуальный Кодекс несомненно продвинул Россию в направлении большей состязательности процесса, но подлинного равенства сторон он не закрепил, и в этом направлении надлежит совершенствовать действующее законодательство, а также правоприменительную практику.


Доступ к правосудию

Положения статьи 6 Конвенции многократно находили свое развитие в практике Европейского Суда при рассмотрении конкретных дел. Но одним из самых выдающихся шагов в развитии творческого подхода к пониманию этой нормы Конвенции стало решение по делу Голдер против Великобритании⁵⁹. Основным вопросом по делу Голдера было лишение его возможности инициировать дело о клевете против сотрудника тюремной администрации, поскольку он был ограничен в своем праве сноситься с адвокатом, что в результате лишило его возможности иметь доступ к суду. Это дело, в частности, поставило перед Европейским Судом вопрос о том, может ли недоступ к правосудию пониматься как нарушение права на справедливый суд в смысле статьи 6 Конвенции. В результате Суд принял свое решение исходя из того, что право на справедливый суд — это, прежде всего «право на суд».

Право на доступ к суду имеет отношение, прежде всего к делам об определении гражданских прав и обязанностей. В уголовно-правовой сфере это право может быть применено в случае требования обвиняемого предстать перед судом. В то же время право на доступ к правосудию не означает права на частное уголовное преследование, так как статья 6 Конвенции в сфере уголовного судопроизводства применима только в отношении уголовных обвинений, выдвинутых против индивидуумов.


Сферы применения статьи 6 Европейской Конвенции

Статья 6 Конвенции, как это вытекает из ее текста, гарантирует право на справедливое и публичное разбирательство при определении гражданских прав и обязанностей индивидуума или при предъявлении ему любого уголовного обвинения.

Это положение означает, что предметом рассмотрения Европейского Суда может быть нарушение прав человека как по любому уголовному делу, так и по гражданскому делу, в основе которого лежит определение гражданских прав и обязанностей.

Параграф 1 статьи 6 применим в отношении как гражданских, так и уголовных дел, что касается второго и третьего параграфов, то, исходя из текста статьи, они применяются только в отношении уголовных процессов. Параграфы 2 и 3 статьи 6 перечисляют лишь гарантии в области уголовного судопроизводства. Это, однако, не свидетельствует о том, что право на справедливый суд гарантируется преимущественно при рассмотрении уголовных дел. Хотя в параграфе 3 статьи 6 не нашлось места для описания минимальных гарантий и основных требований, предъявляемых к гражданскому процессу, однако в силу допустимости аналогии в международном праве можно смело утверждать, что аналогичные относимые требования следует предъявлять и к гражданскому судопроизводству. Это, например, касается права на вызов и допрос свидетелей, необходимости достаточного времени на подготовку к участию в деле, а также, при определенных обстоятельствах, гарантии эффективности защиты прав сторон, равно как и права на обеспечение перевода в случаях, когда это необходимо (подробнее о минимальных гарантиях будет рассказано в разделе, посвященном части 3 статьи 6).

Таким образом, эта норма в целом обеспечивает право на справедливый суд в области как уголовного, так и гражданского судопроизводства.


Гражданские права и обязанности

Не всегда бывает легко определить, какие права и обязанности можно отнести к гражданским в понимании Европейского Суда. Понятие «гражданские права и обязанности» в практике Суда подвергалось постепенному развитию и, хотя не существует единого общего точного определения, Судом были выработаны некоторые общие принципы трактовки данного термина.

Суд всякий раз выносит решения на основании конкретных фактов каждого дела. Главным признаком при определении того, относится ли дело к сфере гражданского права, является характер рассматриваемого права. Как правило, Европейский Суд исходит из гражданско-правового, «частного» характера правоотношений в противовес правоотношениям, которые носят публичный характер и подразумевают «административные» отношения между властью и индивидуумом. К таким «не гражданским» делам можно отнести, например, дела по налогообложению, дела об определенных социальных льготах и привилегиях, предоставляемых государством в одностороннем порядке, трудовые правоотношения, существующие между государством и лицами, находящимися на государственной службе, и другие.

Понятие «права гражданского» не может толковаться исключительно в свете внутреннего законодательства государства-ответчика⁶⁰. Суд в решении по делу Рингейзен против Австрии указал: «Характер законодательства, на основании которого решается данный вопрос (гражданское, коммерческое, административное и т.д.), и органа, на который возложены полномочия по его решению (обычный суд, административный орган и т.д.), не имеют большого значения». Решающим моментом в определении того, применима или нет статья 6, является то, имеет ли результат судебного разбирательства определяющее значение для частных прав и обязанностей⁶¹.

Концепция «гражданских прав и обязанностей» получила наиболее полное развитие в решении Суда по делу Ферраццини против Италии:

«Очевидно, что в отношениях между индивидуумом и государством во многих сферах имело место развитие на протяжении пятидесяти лет, прошедших после принятия Конвенции, и государственное регулирование все больше проникало в частно-правовые отношения. Это привело Суд к заключению, что процедуры, расценивающиеся в рамках национального права как часть «публичного права», могут подпадать под действие статьи 6 в ее «гражданском» аспекте, если результат рассмотрения дела имел решающее значение для частных прав и обязанностей в таких областях, как, например, отчуждение земли, управление частной клиникой, имущественные интересы, выдача административных разрешений, касающихся условий профессиональной практики, или лицензии на торговлю алкогольными напитками.… Более того, возрастающее участие государства в повседневной жизни индивидуума, в том, например, что касается социальной защиты, потребовало от Суда оценки характеристик публичного права и частного права, прежде чем иметь возможность прийти к заключению, что то или иное право может расцениваться как «гражданское»… Однако существующие у индивидуума права и обязанности не обязательно являются гражданскими по своей природе. Так, политические права и обязанности, такие как право участвовать в выборах в Национальную Ассамблею… несмотря на то, что в разбирательстве по этому вопросу затрагивались имущественные интересы заявителя… не являются гражданскими по своей природе, и, следовательно, статья 6 к ним не применима. Неприменима эта норма и к спорам между административными органами и теми из их служащих, которые занимают должности, предусматривающие участие в осуществлении полномочий, вытекающих из норм публичного права… Подобным же образом высылка иностранных граждан не влечет за собой возникновения споров (contestations) по поводу гражданских прав в смысле статьи 6.1 Конвенции, которая, таким образом, не применима в таких случаях»⁶².

Суд решает вопрос о том, затрагиваются ли в деле гражданские права и обязанности по каждому делу с учетом конкретных обстоятельств. За последнее время практика Суда претерпела серьезные изменения в сторону расширения сферы применения статьи 6 Конвенции, и ныне вопросы, которые традиционно рассматривались неотносимыми к гарантиям в области справедливого судебного разбирательства, занимают свое место в решениях Суда.

В связи с исключительной практической важностью этих вопросов ниже мы приводим в сокращении соответствующий раздел из работы Н.Моул, К.Харби и Л.Б.Алексеевой⁶³, дополненный результатами исследования, проведенного экспертом Центра Д.Шабельниковым в области относимости вопросов к сфере применения требований справедливого судебного разбирательства при определении гражданских прав и обязанностей.

Согласно установлениям Суда, прежде всего, права и обязанности частных лиц в их взаимоотношениях между собой во всех случаях подпадают под категорию гражданско-правового характера. Права частных лиц в их взаимоотношениях между собой в системе, например, договорного права⁶⁴, коммерческого права⁶⁵, гражданско-правового деликта⁶⁶, семейного права⁶⁷, трудового права⁶⁸ и имущественного права⁶⁹ всегда являются гражданскими.

Относительно взаимоотношений между частным лицом и государством Суд признал, что затрагиваемые в подобных случаях права могут признаваться «гражданскими» и к ним может применяться статья 6 Конвенции. Так, требования справедливого судебного разбирательства могут относиться к ряду имущественных отношений, связанных с вопросами изменения размеров или изъятия объектов земельной собственности, а также процедуры получения разрешения на строительство и других видов операций, связанных с недвижимостью. То есть это относится к правоотношениям, которые могут иметь прямые последствия для осуществления права на владение и распоряжение имуществом⁷⁰, а также оказать воздействие на осуществление права пользования или собственности⁷¹.

Статья 6 также распространяется на право заниматься коммерческой деятельностью. В этой сфере рассматриваемые дела касались следующих вопросов: отзыва у ресторана лицензии на продажу алкогольных напитков⁷², отзыва разрешения на коммерческий вылов рыбы на определенном участке⁷³, отзыва разрешения держать медицинскую клинику⁷⁴ и выдачи разрешения открыть частную школу. Право заниматься профессиональной практикой, а именно медицинской или адвокатской, также подпадает под действие статьи 6 Конвенции⁷⁵.

Далее Суд решил, что статья 6 применяется в делах, касающихся прав и обязанностей в сфере семейного права. Примерами в этой области могут служить решения по вопросам пере-дачи детей на государственное обеспечение⁷⁶, доступа родителей к детям⁷⁷, усыновления⁷⁸ или воспитания приемных детей⁷⁹.

В своем более раннем прецедентном праве Суд придерживался той точки зрения, что действие статьи 6 не распространяется на судебные разбирательства, касающиеся вопросов социального обеспечения. Тем не менее, в настоящее время Суд четко сформулировал, что статья 6 охватывает судебные разбирательства, в ходе которых принимаются решения о предоставлении права на социальное страхование, на получение медицинской страховки⁸⁰, пособий по инвалидности⁸¹ и государственных пенсий⁸².

Гарантии, закрепленные в статье 6, применимы и в отношении судебных разбирательств, связанных с убытками, понесенными в ходе административных⁸⁴, гражданских⁸⁵ и уголовных⁸⁶ разбирательств.

Они также применялись к рассмотрению исков о выплате компенсации за незаконное задержание, последовавших за вынесением оправдательного приговора в ходе уголовного разбирательства⁸⁷. Среди недавних решений в последней категории представляется необходимым упомянуть решение по делу Геч против Турции⁸⁸, а также два решения по жалобам в отношении Польши, когда «гражданским» было признано право на получение компенсации за незаконное осуждение и лишение свободы задолго до вступления в силу для этой страны Конвенции — в одном случае участника антиправительственных демонстраций 1980-х годов⁸⁹, а в другом— участника народного сопротивления (Армии Крайовой) в годы Второй мировой войны, впоследствии незаконно репрессированного властями СССР⁹⁰.

Права были признаны «гражданскими» в недавнем решении Суда по делу Д.П. и Дж. С. против Великобритании, где предметом рассмотрения дела было право на возмещение вреда, небрежно причиненного органами местного самоуправления, которые не сумели защитить несовершеннолетних лиц от сексуальных домогательств их отчима⁹¹.

Право на возмещение денежных сумм, уплаченных в качестве налога, подпадает под действие статьи  6⁹².

Право индивидуума на уважение своей репутации со стороны другого частного лица рассматривается в качестве гражданского права⁹³.

Наконец, Суд постановил, что в тех случаях, где результат слушаний, касающихся вопросов конституционного или публичного права, может оказаться решающим для гражданских прав и обязанностей, на указанные слушания распространяется действие гарантии на справедливый суд по статье 6⁹⁴.

Руководствуясь аналогичным подходом, предусматривающим вынесение решений по каждому делу на основании его конкретных обстоятельств, Суд также определил некоторые права, которые не подпадают под действие параграфа 1 статьи 6. Однако в том случае, если они подпадают под категорию другого права, закрепленного в Конвенции, возможно применение статьи 13 (право на эффективные средства правовой защиты), и это может потребовать принятия санкций или процедурных гарантий, подобных тем, которые заложены в параграфе 1 статьи 6.

Кроме того, в цитировавшейся выше работе Н.Моул, К.Харби и Л.Б.Алексеевой⁹⁵ и исследовании Д.Шабельникова приводится большой, но не исчерпывающий перечень вопросов, которые не рассматриваются в качестве правоотношений, относящихся к области гражданских прав и обязанностей в толковании Европейского Суда:

 Общие вопросы налогообложения и налоговые ставки⁹⁶. В уже цитировавшемся недавнем решении по делу Ферраццини против Италии, в котором Суд предпринял попытку пересмотреть собственную трактовку налоговой сферы как не подпадающей под действие статьи 6 в свете современных условий, Суд указал: «В налоговой сфере изменения, которые могли произойти в демократических обществах… не затрагивают фундаментальной природы обязательства частных или юридических лиц по уплате налогов. По сравнению с положением дел на момент принятия Конвенции, эти изменения не привели к дальнейшему вмешательству государства в «гражданскую» сферу жизни индивида. Суд считает, что налоговые вопросы продолжают оставаться элементом основного ядра прерогатив публичной власти, когда публичная природа отношений между налогоплательщиком и налоговыми органами остается преобладающей… Суд полагает, что налоговые споры не относятся к сфере гражданских прав и обязанностей, несмотря на имущественные последствия, которые они с неизбежностью влекут для налогоплательщика»⁹⁷.

 Вопросы иммиграции и гражданства⁹⁸. Однако здесь следует иметь в виду статью 1 Протокола № 7, согласно которой «иностранец, на законных основаниях проживающий на территории какого-либо государства, не может быть выслан из него иначе как во исполнение решения, принятого в соответствии с законом, и должен иметь возможность: а) предо-ставить аргументы против его высылки; b) требовать пересмотра его дела; c) для этих целей быть представленным перед компетентным органом или перед одним или несколькими лицами, назначенными таким органом. Иностранец может быть выслан до осуществления своих прав, перечисленных в пунктах «a», «b», «c» параграфа 1 данной статьи, если такая высылка необходима в интересах общественного порядка или обусловлена соображениями национальной безопасности». Следует отметить, что в одном из важных недавних решений по данному вопросу Суд обосновал неприменимость статьи 6 в данной области именно наличием специальных норм, содержащихся в статье 1 Протокола № 7⁹⁹.

 Воинская обязанность¹⁰⁰.

 Право выдвигаться на высшие государственные посты¹⁰¹.

 Право на получение бесплатного образования¹⁰².

 Отказ в выдаче паспорта¹⁰³.

 Право на бесплатное медицинское обслуживание¹⁰⁴.

 Решение государства в одностороннем порядке выплатить компенсации жертвам стихийного бедствия¹⁰⁵.

 Заявления на выдачу патентов¹⁰⁶.

 Споры между административными органами и персоналом, занимающим посты, предполагающие участие в осуществлении полномочий в системе публичного права, например, в вооруженных силах или полиции¹⁰⁷. Это, однако, не означает, что споры любых сотрудников административных органов с любыми такими органами не подпадают под действие статьи 6 (как было указано выше, многие имущественные права в сфере социального и пенсионного обеспечения, признавались Судом «гражданскими»). Позиция суда по данному вопросу была изложена особенно четко в решении по делу Пеллегрен против Франции, в котором был установлен новый стандарт в определении применимости статьи 6 к спорам с участием государственных служащих: «Трудовые споры между властями и государственными служащими, обязанности которых заключаются в осуществлении типичных функций государственной службы, в той степени, в которой последняя выступает в качестве реализации публичной власти, осуществляющей защиту общих интересов государства, не являются «гражданскими» и не подпадают под действие статьи 6 параграфа 1 Конвенции»¹⁰⁸. Любые другие сотрудники административных органов ничем не отличаются по своему статусу от других лиц, о чем свидетельствуют недавние решения Суда по жалобам лиц, не признанных, по выражению Суда, «обладающими частью суверенной власти государства»¹⁰⁹. Заслуживает упоминания также решение Суда о неприемлемости жалобы Питкевич против Российской Федерации, в котором указано: «…Судья имеет конкретные обязанности в сфере отправления правосудия, которая является сферой суверенных полномочий государства. Следовательно, судья принимает непосредственное участие в осуществлении полномочий, вытекающих из норм публичного права, и исполняет обязанности, призванные защищать общие интересы государства. Из этого следует, что спор, касающийся лишения заявительницы полномочий судьи, не затрагивал ее «гражданских» прав или обязанностей в значении Статьи 6 Конвенции. Соответственно, эта норма неприменима по настоящему делу»¹¹⁰.