Некоторых международно-правовых механизмов
| Вид материала | Исследование |
- Программа дисциплины «международное частное право» для студентов 4 курса очной формы, 540.86kb.
- Темы лекций и семинарских заданий, 203.13kb.
- Рассмотрены на заседании кафедры, 37.82kb.
- ©Шабанов А. Г. Международно-правовые аспекты сотрудничества в сфере защиты прав человека, 502.31kb.
- Экзаменационные вопросы по дисциплине «Международное право», 21.37kb.
- Го права, в том числе вопроса о возможности использования авторско-правовых механизмов, 459.34kb.
- 2009,2008, 2007, 2006, 2005, 2004,2003, 1410.95kb.
- ПРограмма по дисциплине «история политических и правовых учений» для студентов 4 курса, 410.71kb.
- К вопросу о методологии изучения юристами историко-правовых явлений, 87.06kb.
- Проблемы правового статуса иностранцев в условиях глобализации, 1326.06kb.
ФАКТЫ
Заявитель, Григорий Аркадьевич Ваньян, гражданин Российской Федерации, родился в 1971 году и проживает в Москве. В Суде был представлен К. Москаленко и М. Воскобитовой, юристами Центра содействия международной защите, работающие в Москве.
Представителем государства-ответчика выступал П.А. Лаптев, Представитель Российской Федерации в Европейском суде по правам человека.
A. Обстоятельства дела
Факты дела, представленные сторонами, могут быть изложены следующим образом.
Милиционеры ЕФ и МБ связались с ОЗ, известной им своей наркотической зависимостью. Милиционеры попросили ОЗ поучаствовать в «проверочной закупке» наркотиков с целью выявить поставщика. ОЗ согласилась сотрудничать с милицией. Для покупки наркотиков ей была выдана определенная сумма наличными.
Вечером 2 июня 1998 года ОЗ позвонила Заявителю по телефону с просьбой достать для нее наркотики. ОЗ упомянула Заявителю, что очень нуждается в наркотиках, и что у нее ломка. Они договорились о встрече напротив дома, где проживал другой гражданин, СЗ. Сделка должна была быть заключена в квартире СЗ.
Позже в тот же день под наблюдением ЕФ и МБ ОЗ прибыла на место встречи. Она передала Заявителю 200 рублей наличными. Заявитель отправился в квартиру СЗ и за 400 рублей наличными получил 0.318 граммов героина в двух небольших упаковках. После этого Заявитель покинул квартиру и передал одну упаковку ОЗ, оставив вторую себе. После того, как Заявитель и ОЗ вместе покинули здание дома, она дала сигнал ЕФ и МВ, что получила наркотики. Милиционеры попытались задержать Заявителя, но он скрылся.
Заявитель был арестован 3 июня 1998 года. При обыске у него была обнаружена упаковка героина. На следующий день против Заявителя было возбуждено административное производство по статье «мелкое хулиганство». Заявитель был подвергнут штрафу и освобожден 5 июня 1998 года.
5 июня 1998 года против Заявителя было возбуждено уголовное дело, и 11 июня 1998 года ему было предъявлено обвинение в приобретении и сбыте наркотиков.
2 апреля 1999 года Люблинский районный суд г. Москвы признал Заявителя виновным в незаконном приобретении и сбыте наркотиков в особо крупном размере на основании показаний, данных свидетелем ОЗ, соподсудимым СЗ, милиционеров ЕФ и МБ. Признавая вину Заявителя, суд также сослался на показания других свидетелей и экспертов, которые подтвердили, что 2 июня 1998 года Заявитель действительно приобрел героин от СЗ и продал его часть ОЗ.
Ссылаясь на показания ЕФ и МБ, суд, в частности, отметил:
«[они] объяснили суду, что милиция обладала оперативными сведениями о том, что Ваньян занимался наркотиками. [ОЗ], которая до этого пыталась приобрести от Ваньяна наркотики, должна была проверить эту информацию. На эти цели [ОЗ] были выданы деньги. … После этого она назначила Ваньяну встречу. [ОЗ] была поставлена под круглосуточное наблюдение, в процессе которого [ЕФ и МБ] увидели, что Ваньян встретился с [ОЗ], зашел в [здание, где проживал СЗ], и затем вышел из него. [ОЗ] дала условленный сигнал, означающий, что она получила наркотики от Ваньяна».
Заявитель был приговорен к семи лет тюремного заключения и конфискации имущества.
Он обжаловал решение первой инстанции, в частности, на том основании, что милиционеры ЕФ и МБ подстрекали его к совершению преступления, и что [ОЗ] действовала как агент милиции.
17 мая 1999 года Московский городской суд отклонил кассационную жалобу на том основании, что факт сделки с наркотиками и намерение Заявителя установлены. Что касается участия в данном деле милиционеров и ОЗ, кассационная инстанция установила, что:
«[ОЗ] добровольно помогала милиции раскрыть учатие Г. Ваньяна в сбыте наркотиков, обратилась к нему с просьбой приобрести героин, деньги на который были выданы ей милицией. Она встретилась с Г. Ваньяном, который передал ей героин…».
10 ноября 2000 года заместитель председателя Верховного суда РФ обратился с протестом в порядке надзора на решение суда от 2 апреля 1999 года и решение от 17 мая 1999 года. 16 ноября 2000 года, дело было пересмотрено председателем Московского городского суда в порядке надзора. Суд, в частности, указал:
«Правильно установив обстоятельства дела, суд первой инстанции дал неверную их оценку в своем решении. Намерением Ваньяна […] было не поставить [наркотики ОЗ], он действовал в качестве соисполнителя вместе с [ОЗ], приобретя наркотики для личного употребления».
Московский городской суд заключил, что Заявитель мог быть признан виновным только в незаконном приобретении наркотиков без цели их сбыта (пункт 4 статьи 228 Уголовного кодекса РФ). Соответственно, Московский городской суд изменил приговор в части отмены обвинения по пункту 4 статьи 228 Уголовного кодекса, и признал его виновным по пункту 1 статьи 228 Уголовного кодекса. Суд сократил приговор Заявителю до двух лет тюремного заключения. Сославшись на законодательство об амнистии, суд постановил освободить Заявителя из-под стражи.
Заявителю и его адвокату не было сообщено о слушании в надзорной инстанции, имевшем место 16 ноября 2000 года. Соответственно, они на нем не присутствовали. По имеющимся сведениям, представители обвинения в слушании участвовали.
B. Применимое внутреннее законодательство
Пункт 1 статьи 228 Уголовного кодекса делает уголовно-наказуемым незаконное приобретение наркотиков без намерения их сбыта. Пункт 4 статьи 228 предусматривает наказание за незаконный сбыт наркотиков в особо крупном размере.
Статья 6 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности» (в редакции от 5 июля 1995 года) дает перечень методов, которыми могут пользоваться органы (должностные лица), осуществляющие оперативно-розыскную деятельность. Подпункт 4 пункта 1 статьи 6 Закона дает милиции право осуществлять проверочные закупки.
Пункт 3 статьи 377 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, находящегося в силе на тот момент, предусматривает право суда надзорной инстанции вызвать осужденного и его адвоката, если это необходимо.
В случае, если осужденный или его адвокат присутствуют при рассмотрении, им дается возможность участвовать в слушаниях путем ознакомления с надзорным протестом, им также предоставляется право дать суду свои устные объяснения.
14 февраля 2000 года Конституционный суд Российской Федерации постановил признать вышеуказанное положение противоречащим Конституции в случаях, когда основания для надзорного протеста дают возможность полагать, что положение осужденного в результате ее рассмотрения ухудшится.
Краткое изложение соответствующих внутригосударственных норм касательно пересмотра в порядке надзора также смотрите в решении о приемлемости дела Никитина (Nikitin v. Russia (dec.), № 50178/99, от 13 ноября 2003 г.)
СУЩЕСТВО ЖАЛОБЫ
1. В соответствии со статьями 6, 8 и 13 Конвенции Заявитель обращается с жалобой на то, что милиционеры ЕФ и МБ, действующие через ОЗ, подстрекали его к приобретению и сбыту наркотиков, наказуемым в соответствии с пунктом 1 статьи 228 УК РФ.
2. Заявитель также обращается с жалобой на то, что 19 марта 2001 года пересмотр его дела в порядке надзора в Московском городскомсуда не было справедливым по смыслу статьи 6 Конвенции, учитывая, что ни он, ни его адвокат не были, по его словам, поставлены в известность о надзорном протесте и дате слушания в надзорной инстанции и не могли, в отличие от прокурора, участвовать в слушании 16 ноября 2000 года. Заявитель также заявляет, что его осуждение 16 ноября 2000 года на основании пункта 1 статьи 228 Уголовного кодекса являлось нарушением статьи 6 Конвенции, т.к. ему не было предъявлено обвинение в совершении данного преступления, и он был не в состоянии осуществлять свою защиту.
3. В соответствии со статьями 5 и 13 Конвенции, Заявитель полагает, что его административный арест и содержание под стражей в период от 3 до 5 января 1998 года являлись незаконными, и он был не в состоянии оспорить их законность.
ПРАВО
1. Ссылаясь на статьи 6, 8 и 13 Конвенции, Заявитель подает жалобу на то, что имело место подстрекательство к совершению преступления. Статья 6, в ее относимой части, гласит:
«Каждый… при предъявлении любого уголовного обвинения... имеет право на справедливое … разбирательство дела... судом...»
Статья 8 в относимой части гласит:
«1. Каждый имеет право на уважение его личной … жизни...
2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случая, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц».
Статья 13 гласит:
«Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве».
Правительство заявило, что 16 ноября 2000 года Московский городской суд пересмотрел вынесенный Заявителю приговор в порядке надзора. В соответствии с пересмотренным приговором, Заявитель был признан виновным только в незаконном приобретении наркотиков для личного пользования. Так как суд не обосновал пересмотренный приговор сведениями, полученными в результате действий милиционеров и ОЗ, права Заявителя не были нарушены. Тот факт, что Заявитель получил наркотики в ходе проверочной закупки никак не повлияло на его право на справедливое судебное разбирательство, т.к. Заявитель сознательно приобрел наркотики для личного употребления, совершая тем самым уголовное преступление. Согласно позиции Правительства, Заявитель приобрел бы наркотики для личного употребления в любом случае, вне зависимости от действий офицеров милиции или ОЗ (см., в качестве обратного примера, Teixeira de Castro v. Portugal, judgment of 9 June 1998, Reports of Judgments and Decisions 1998-IV). Правительство сделало вывод, что по данной жалобе Заявитель не является более жертвой нарушения статьи 6.
Заявитель заявил, что он все еще является жертвой нарушения статьи 6, так как суд, пересмотревший приговор в порядке надзора, не признал открыто или по существу нарушение Конвенции в отношении жалобы Заявителя на подстрекательство к совершению преступления со стороны милиции, и не присудил ему компенсацию за данное нарушение.
Суд считает, что эти аргументы тесно связаны с существом жалобы Заявителя. Следовательно, они должны быть присоединены к существу жалобы.
Суд считает, что данная часть жалобы поднимает сложные вопросы факта и права, разрешение которых следует провести в ходе разбирательства по существу дела. Таким образом, жалоба не может быть отклонена как явно необоснованная в соответствии с пунктом 3 статьи 35 Конвенции. Суд не находит какого-либо иного основания для признания жалобы неприемлемой.
2. Заявитель также заявил, что решение суда надзорной инстанции переквалифицировать дело в незаконное приобретение наркотиков без цели их сбыта, принятое в его отсутствие и в отсутствие его адвоката, так как они не были извещены о слушании жалобы, лишило его возможности защищать себя, и, таким образом, уголовный процесс являлся несправедливым.
Статья 6 Конвенции гласит:
«1. Каждый… при предъявлении любого уголовного обвинения... имеет право на справедливое … разбирательство дела... судом ...
3. Каждый, обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права:
a). быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему языке о характере и основании предъявленного ему обвинения;
b). иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты...»
Правительство возразило, что никаких новых обвинений против Заявителя в надзорной инстанции выдвинуто не было, так как первоначальный приговор был просто переквалифицирован на обвинение в менее серьезном преступлении. Правительство подчеркнуло тот факт, что заявитель никогда не отрицал, что он приобрел наркотики для личного употребления.
Что касается жалобы по поводу слушания дела в надзорной инстанции in absentia, Правительством было заявлено, со ссылкой на статью 377 Уголовно-процессуального кодекса с поправками, внесенными Решением Конституционного суда от 14 февраля 2000 года, что вызов сторон на слушание дела в надзорной инстанции мог осуществляться по усмотрению суда, так как пересмотр дела не ухудшал положение Заявителя. Учитывая, что в данном случае пересмотр протеста в порядке надзора улучшил положение Заявителя, сократив срок его заключения, и что суд рассматривал лишь вопросы права, Правительство считает, что невызов Заявителя на слушания Московским городским судом не является нарушением статьи 6 Конвенции.
Заявитель настаивал, что внутригосударственный суд не обеспечил ему гарантий справедливого судебного разбирательства на стадии пересмотра дела в порядке надзора. По его мнению, переквалификация преступления, совершенного Заявителем, приравнивалось к новому обвинению, а не к «обвинению в менее серьезном преступлении». Он также указал, что его не проинформировали о жалобе заместителя председателя Верховного суда о пересмотре дела в порядке надзора и о сути обвинения, а также что ему не было представлено достаточно времени и средств, чтобы подготовиться к защите.
Заявитель также заявил, что переквалификация преступления Заявителя требовала рассмотрения как вопросов права, так и вопросов факта. В зависимости от количества найденных у лица наркотиков, незаконное приобретение наркотиков могло составлять как уголовное, так и административное правонарушение. Заявитель заявил, что он был лишен возможности присутствовать и выступать в свою защиту именно по этому вопросу. Принимая во внимание вышесказанное и учитывая тот факт, что обвинение в слушании участвовало, Заявитель считает, что нарушение статьи 6 Конвенции имело место и в этом случае.
Суд считает, что данная часть жалобы поднимает сложные вопросы фактов и права, разрешение которых следует провести в ходе разбирательства по существу дела. Таким образом, жалоба не может быть отклонена как явно необоснованная в соответствии с пунктом 3 статьи 35 Конвенции. Суд не находит какого-либо иного основания для признания жалобы неприемлемой.
3. Заявитель заявил, что в соответствии со статьей 5 Конвенции его административный арест и содержание под стражей между 3 и 5 июня 1998 года были незаконны, и что у него не было эффективного средства защиты в нарушение статьи 13 Конвенции.
Не рассматривая вопрос об исчерпании средств внутригосударственной защиты, Суд отмечает, что данная жалоба была зарегистрирована в Суде 16 ноября 1999, т.е. более чем через шесть месяцев после того, как указанные события имели место. Следовательно, в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции эта часть жалобы должна быть отклонена.
Поэтому Суд единогласно:
Решает присоединить к существу жалобы возражение Правительства касательно статуса жертвы Заявителя в части его жалобы на подстрекательство к совершению преступления;
Признает приемлемым, не решая вопроса по существу дела, жалобы Заявителя относительно подстрекательства к совершению преступления и несправедливости слушаний в суде надзорной инстанции;
Признает неприемлемой остальную часть жалобы.
Сорен Нильсен, Секретарь Секции Пир Лорензен, Президент
Приложение 12
CCPR/C/80/D/888/1999 29 апреля 2004
Английский язык Оригинал: на фр. языке
Решение
Комитета по правам человека в соответствии
с Факультативным протоколом Международного пакта о гражданских и политических правах
Восемнадцатая сессия
15 марта — 2 апреля 2004
Коммуникация No. 888/1999
Представлено: Г-жой Телицыной Юлией Васильевной (чьи интересы представляет Центр содействия международной защите)
Заявленная жертва нарушения: Г-н Владимир Николаевич Телицын
Государство-участник: Российская Федерация
Дата коммуникации:: 24 октября 1997 (первоначальная подача документов)
Комитет по правам человека, учрежденный в соответствии со статьей 28 Международного пакта о гражданских и политических правах,
На заседании 29 марта 2004 г,
Завершив рассмотрение коммуникации No. 888/1999, поданной г-жой Телицыной Юлией Васильевной от имени своего сына, г-на Телицына Владимира Николаевича в соответствии с Факультативным протоколом Международного пакта о гражданских и политических правах,
Приняв во внимание все письменные материалы, предоставленные ему заявителем коммуникации и государством-участником,
Одобряет нижеследующее:
Позиция по параграфу 4 статьи 5
Факультативного протокола
1. Заявительницей является Телицына Юлия Васильевна, действующая от имени своего сына, Телицына Владимира Николаевича, 1959 года рождения, который скончался 13 февраля 1994 года во время содержания в исправительно-трудовой колонии. Заявитель полагает, что Российская Федерация нарушила параграф 1 статьи 6, статью 7 и параграф 1 статьи 10 Международного пакта о гражданских и политических правах. Интересы заявительницы представляет Центр содействия международной защите.
Факты, изложенные заявительницей
2.1 13 февраля 1994 года Телицын Владимир Николаевич скончался в результате актов насилия, совершенных над ним в период отбывания им приговора в исправительно-трудовой колонии №349/5, расположенной на Урале в г. Нижний Тагил.
2.2 Заявительница сообщает, что ее сын был жестоко избит, повешен на проволоке и оставлен висящим на территории колонии. Она оспаривает вывод, сделанный администрацией исправительной колонии и прокуратурой г. Нижний Тагил о том, что смерть являлась результатом самоубийства. Она также полагает, что в экспертном заключении администрация намеренно скрыла факты насилия, совершенного над ее сыном. Она заявляет, что лично наблюдала во время похорон, как было изувечено тело ее сына: нос был сломан и свободно болтался, на правой стороне шеи была оторвана часть кожи, правая бровь распухла, из правого уха сочилась кровь, пораненная кисть правой руки была темно-бордового цвета, позвоночник и спина были повреждены, и у него не было языка. Заявительница написала ходатайство, которое подписали 11 человек, присутствующие на похоронах, в котором указано вышеописанное состояние тела.
2.3. 3аявительница обратилась в нижнетагильскую прокуратуру с требованием расследовать обстоятельства смерти ее сына. 13 апреля 1994 года прокуратура сообщила заявительнице, что доказательств ее заявления о том, что ее сын скончался в результате актов насилия, найдено не было, и по этой причине отказала в возбуждении уголовного дела. Заявительница обжаловала это решение трижды (26 апреля
1994 года, 20 июня 1994 года и 1 августа 1994 года), но Свердловская областная прокуратура отклонила все жалобы 25 мая 1994 года, 30 июня 1994 года и 31 августа 1994 года соответственно.
2.4. Также заявительница обратилась с просьбой об эксгумации тела ее сына с целью получения второго заключения, так как выводы первого экспертного заключения не содержали, по мнению г-жи Телицыной, описания вышеуказанных телесных повреждений. 27 октября 1994 года прокуратура г. Нижний Тагил сообщила заявительнице, что в соответствии со статьей 180 УК РФ эксгумации проводятся в рамках возбужденного уголовного дела. В данном деле запрос заявительницы не мог быть удовлетворен, так как решение прокуратуры г. Нижний Тагил от 13 апреля 1994 года, обжалованное г-жой Телицыной, находилось на рассмотрении Генерального прокурора Российской Федерации.
2.5. 11 октября 1994 года Генеральный прокурор Российской Федерации отменил решение об отказе в возбуждении уголовного дела, аргументировав это неполной проверкой обстоятельств смерти В.Н. Телицына. Он также приказал отсылать все доказательства по делу в Свердловскую областную прокуратуру для проведения дополнительных проверок.
2.6. 14 ноября 1994 года своим экспертным заключением Свердловская прокуратура отказала в возбуждении уголовного дела и, как следствие, в эксгумации тела умершего. 7 августа 1995 года и 10 ноября 1995 года Свердловская прокуратура сообщила Ю.В. Телицыной, что смерть ее сына наступила в результате самоубийства, спровоцированного «отклонениями психического характера», и что повреждений, которые, как полагала заявительница, она видела на теле умершего, на теле найдено не было.
2.7. По результатам жалоб заявительницы, датированных 21 сентября 1995 года и 27 февраля 1996 года Генеральный прокурор Российской Федерации сообщил, что было проведено тщательное расследование обстоятельств смерти ее сына, что подозрения о лицевых повреждениях умершего не были подтверждены заключением судебно-медицинской экспертизы и заявлениями персонала колонии, и что смерть наступила в результате самоубийства.
2.8. По мнению заявительницы, проведенные экспертизы были поверхностными, особенно учитывая то, что не была проведена эксгумация тела, поэтому версия о самоубийстве, выдвинутая властями, является несостоятельной.
Жалоба
3.1. Заявительница полагает, что вышеуказанные факты свидетельствуют о нарушении Российской Федерацией параграфа 1 статьи 6, статьи 7 и параграфа 1 статьи 10 Международного пакта о гражданских и политических правах.
3.2. Заявительница также полагает, что исчерпала средства, доступные ей для возбуждения уголовного дела и получения достоверного экспертного заключения о причинах смерти ее сына, как описано выше.