Пакта об экономических, социальных и культурных правах Москва, октябрь 2003
| Вид материала | Доклад |
- Пакта об экономических, социальных и культурных правах. Сентябрь, 2006, 1352.01kb.
- Со статьями 16 и 17 Пакта, 1845.21kb.
- Статья 1 Пакта 1 10 3, 3506.97kb.
- Статья 1 Право на самоопределение, 3144.94kb.
- Экономический и Социальный Совет, 3950.18kb.
- Ответ на вопрос 4 8 9 Ответы на вопросы, 1334.72kb.
- Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010, 323.94kb.
- Шестой периодический доклад Украины о выполнении положений Международного пакта, 2026.11kb.
- Материалы и комментарии казахстанских неправительственных организаций, которые надлежит, 1058.57kb.
- Олдовой в соответствии с руководящими принципами, касающимися вступительной части докладов, 3938.97kb.
Статья 1588
3. Участвующие в настоящем Пакте государства обязуются уважать свободу, безусловно необходимую для научных исследований и творческой деятельности.
4. Участвующие в настоящем Пакте государства признают пользу, извлекаемую из поощрения и развития международных контактов и сотрудничества в научной и культурной областях.
Законодательство Российской Федерации вполне определенно направлено на поддержку и развитие научной и иной творческой деятельности.
Так Конституция Российской Федерации (статья 44, часть 1) гарантирует свободу научного, технического и иных видов творчества, преподавания, охрану интеллектуальной собственности.
Развитие гарантий Конституции научное сообщество получило в Федеральном законе «О науке и государственной научно-технической политике», который существенно конкретизирует и расширяет положения Конституции РФ. Закон подтверждает право на свободу творчества, защиту от недобросовестной конкуренции, доступ к научно-технической информации.
Закон способствует международному научному сотрудничеству, позволяя субъектам научной деятельности вступать в международные научные и научно-технические организации и объединения, участвовать в международных и иностранных научных и научно-технических программах и проектах.
При этом следует обратить внимание, что закон не является документом прямого действия и применяется с учетом других (часто существенно менее демократических) законодательных и подзаконных актов.
Следует принять во внимание и то обстоятельство, что только с учетом иных нормативных актов допускаются иностранные инвестиции в области науки и техники. Декларируя право на научно-техническое сотрудничество научных работников и научных организаций с зарубежными коллегами, Закон отмечает, что передача результатов научных исследований за пределы территории Российской Федерации осуществляется лишь при серьезном контроле со стороны государства. Фактически получается, что автором исследований является ученый, а их хозяином – государство.
Существенно хуже обстоят дела с реализацией прав, предоставленных Конституцией и законодательством страны.
Приведем лишь не большой, но весьма иллюстративный перечень нарушений разумных деклараций закона и Конституции о свободе научной деятельности. Правозащитные организации достаточно глубоко исследовали проблемы, связанные с явными нарушениями прав некоторых ученых. Среди них:
профессор Владимир Сойфер, профессор Владимир Щуров, научный сотрудник Юрий Хворостов (все из Тихоокеанского океанологического института РАН, Владивосток);
руководитель научного центра Красноярского технологического университета Валентин Данилов;
заведующий кафедрой, профессор МВТУ им. Баумана Анатолий Бабкин;
кандидат исторических наук, сотрудник института Мировой экономики и политических исследований РАН и дипломат Валентин Моисеев;
кандидат исторических наук, сотрудник института США и Канады Игорь Сутягин.
Все они обвинялись (часть обвиняется и в настоящее, часть уже осуждена) Федеральной службой безопасности (ФСБ) в разглашении государственной тайны или шпионаже. По мнению ведущих российских юристов, все обвинения, выдвигаемые против ученых, не имеют юридически значимых доказательств их вины. Тем не менее, им выносятся обвинительные приговоры.
Общим для всех обвиняемых является их сотрудничество с зарубежными коллегами и научными организациями (полностью соответствующие как Международному пакту об экономических, социальных и культурных правах, так и национальному законодательству), что, по-видимому, и послужило первопричиной фабрикации против них уголовных дел.
Осуждение сотрудничества с иностранцами (вопреки российскому законодательству) открыто было высказано и В.В. Путиным в его выступлении в Государственной Думе еще 19 апреля 2000 года.
Он сделал тогда следующее заявление (цитируется по стенограмме): " …Если министр иностранных дел будет замечен в том, что он вне рамок своих служебных обязанностей поддерживает контакты с представителями иностранных государств, то он, так же как и любые другие члены Правительства, депутаты Государственной Думы, руководители фракций, так же как и все другие граждане Российской Федерации, будет подвергнут определенным процедурам в соответствии с уголовным законом. И должен сказать, что те последние мероприятия, которые проводятся в Федеральной службе безопасности, говорят нам о том, что это вполне возможно"… Совершенно очевидно, что под «последними мероприятиями» подразумевались и дела названных выше ученых. Нельзя не отметить, что высказывание главы государства определенно противоречило российскому законодательству, так как никаких законов, запрещающих сотрудничество с иностранными гражданами и организациями в стране пока не нет.
Высказывание главы государства было прямым указанием на свертывание личных контактов с зарубежными коллегами. Это, безусловно, касалось и ученых, тем более что с 1999 г. как раз и началось их преследование в уголовном порядке – с того времени, когда В.Путин занял руководящие посты в ФСБ, правительстве, а затем и в стране.
Таким образом, следует признать, что в современной России только демократического законодательства явно недостаточно. Общество сталкивается с отсутствием политической воли, необходимой для реализации законодательных норм в реальной научной деятельности. Более того, можно предположить, что существующие законодательные нормы совершенно сознательно игнорируются спецслужбами, исполнительной и судебной властями. Следствием является уголовное преследование ученых за их профессиональную деятельность.
Бесконтрольное усиление в стране спецслужб привело к тому, что научные споры сегодня разрешают не ученые советы, не научное сообщество, а как в средние века, суды и спецслужбы по своему разумению, далекому от современной науки.
Итогом проводимой спецслужбами и властями политики, направленной против действительной свободы научных исследований, отдельных ученых и их международных контактов, стало существенное снижение активности российских ученых на международном уровне. Печальный опыт названных выше ученых, активно взаимодействовавших с зарубежными коллегами, учтен научным сообществом России.
Все это не может не свидетельствовать об игнорировании в России Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах в части статей 15.3 и 15.4.
Следует признать, что активную поддержку научные организации и отдельные ученые, чьи права на свободу научной деятельности и свободное взаимодействие с зарубежными коллегами нарушаются, получают, как правил, не от государственных структур, а от СМИ, российских и зарубежных НПО.
Приложение к статье 15
Настоящее приложение содержит краткую справку по наиболее иллюстративным случаям нарушения принципа свободы научных исследований и поощрения и развития международных контактов и сотрудничества в научной области в Российской Федерации, закрепленного в Пакте и национальном законодательстве.
Случай профессора Владимиром Сойфера.
Владимир Сойфер сотрудничал с международными организациями и рядом зарубежных ученых. В обвинительных документах в качестве основания для производства обыска и изъятия его научных материалов и результатов исследований было записано: «обнаружена его переписка с инокорреспондентами». Этого оказалось достаточно, чтобы более двух лет держать его под страхом возбуждения уголовного дела, препятствовать его плановым исследованиям, имеющим большое значение для сохранения здоровья граждан, так как он занимался последствиями взрыва реактора на атомной подводной лодке (АПЛ) в бухте Чажма (рядом с Владивостоком). Ученому безосновательно вменялось разглашение государственной «тайны» в научных публикациях, в которых приводились небольшие (6х6 см.) фрагменты карт зараженных акваторий, прилегающих к району бухты Чажма.
При этом ученый был насильственно лишен материалов своих исследований и права заниматься дальнейшей работой по избранной тематике.
Даже после того, как в 2001 г., благодаря большим усилиям НПО, СМИ и зарубежных коллег, дело было закрыто «за отсутствием в его действиях состава преступления», ученому не вернули часть изъятых у него материалов и продолжали активно препятствовать его исследованиям и профессиональной деятельности. Так в 2002 г. он должен был принять участие в экспедиции в арктических морях РФ, куда был приглашен одним НИИ РАН. Однако в последний момент ему, без объяснения причин, было отказано в праве на проведение своих исследований в этом районе. Запрет исходил от неустановленной государственной структуры.
Случай профессора Анатолия Бабкина.
Анатолий Бабкин, заведующий кафедрой МВТУ им. Баумана, был незаконно и бездоказательно обвинен в шпионаже в пользу США на том основании, что материалы работы, выполненной для Пенсильванского университета (США), которая прошла предварительный контроль руководства университета и представителей ФСБ в университете, содержали, якобы, секретные сведения. Профессор был отстранен от работы и на протяжении 4 лет не мог заниматься своей профессиональной деятельностью (преподавание и исследовательская работа) без какого-либо решения суда. В конечном итоге профессору Бабкину Московским городским судом, в закрытом судебном процессе, был вынесен обвинительный, но условный приговор, который до настоящего времени не вступил в законную силу, так как профессор обжаловал его в Верховный суд РФ и Европейский суд по правам человека.
Несмотря на отсутствие законного судебного решения Анатолий Бабкин, по произволу спецслужб и администрации университета, лишен возможности заниматься своей профессиональной деятельностью. Суд не только не устранил нарушение прав Анатолия Бабкина, который с момента предъявления обвинения был уволен с работы, но и в своем приговоре постановил лишить Анатолия Бабкина права заниматься преподавательской и научной деятельностью в течение трех лет.
Случай Игоря Сутягина.
Кандидат исторических наук, сотрудник научно-исследовательского института США и Канады РАН, специалист в области стратегических вооружений и разоружения был в октябре 1999 г. обвинен в шпионаже в пользу США, арестован и находится без вынесения приговора в тюрьме ФСБ около 4 лет.
27 декабря 2001 года Калужский областной суд вынес определение, которым были полностью опровергнуты все обвинения, выдвинутые против Сутягина ФСБ. Тем не менее, дело не было закрыто за недоказанностью вины, а отправлено на новое расследование. Сутягин же был оставлен в заключении в тюрьме ФСБ.
Суть дела Сутягина заключается в том, что выполняя исследования по контракту с зарубежными организациями и используя данные уже опубликованные в СМИ и специальных изданиях, он, по мнению спецслужб, получал в своих работах результаты, совпадающие с секретными, хотя реального допуска и доступа к секретным материалам никогда не имел. Одно несомненно: Сутягин обладает таким интеллектуальным потенциалом, который позволяет ему получать новые знания на основе общеизвестной информации. Но это-то и есть настоящая научная работа. А вот совпадают его выводы с секретами каких-то ведомств, или нет – автор знать не мог, так как никогда не знакомился и не мог знакомиться с их перечнями секретных сведений.
В данном случае мы сталкиваемся с классическим подавлением права на получение новых знаний и выводов на основании проводимых исследований. Как и во всех других случаях, право на научные исследования и получение новых результатов подавляется ФСБ.