Среди многих проблем отечест­венной истории одной из самых важ­ных и интересных является проблема своеобразия исторического развития феодальной Руси

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Среди самых интересных и загадочных явлений природы детская одарённость, несомненно,, 90.43kb.
• Реферат по истории России Тема: Язычество и христианство Древней Руси, 380.01kb.
• Н. Я. Данилевский о будущем россий­, 86.34kb.
• Курсовая работа, 309.89kb.
• Одной из ярких и интересных страниц истории Тамбовской епархии является деятельность, 122.58kb.
• Одной из самых острых проблем современного общества является приверженность большого, 39.6kb.
• На мой взгляд тема Алмазного фонда является одной из самых интересных тем, представленных, 91.21kb.
• Причины и последствия феодальной раздробленности на Руси Х1– начало Х11вв, 933.85kb.
• Ребёнка детский сад №402 г о. Самара Методические рекомендации по развитию элементов, 79.18kb.
• А. Н. Тарасов теория деконструкции, 190.2kb.

1 ПСРЛ, т. II, стб 106—108.

² Там же, стб. 109.

³ ПСРЛ, т. Т, стб. 124—125.

⁴ ПСРЛ, т. II, стб. 109.

⁵ Там же, стб. 112.

⁶ Там же, стб. 115, 118.

29

населения из пограничных со степью областей на север, под защиту лесов. Южная граница размещения славянских поселений не заходила теперь дальше лесов и была ограничена укрепленными линиями. Ведение нор­мального земледельческого хозяйства южнее укреплений было невозможно из-за печенежской опасности. Именно в это время наблюдается значительный рост славянского населения на северо-востоке, в земле вятичей. Если в VI в., по наблюдениям А. П. Смирнова, только 16% погребений одержали трупосожжения, характерные для славян, то в IX—X вв. их удельный вес достигал 72%, т. е. край в основном стал славянским¹.

Печенежское наступление на Древнерусское государство в конце X— начале XI в. было отбито. Русь сумела выстоять в этой тяжелой борьбе. Печенегам не удалось продвинуть дальше на север территорию своего кочевого передвижения. Для обороны южных степных границ Древнерус­ское государство создало систему оборонительных сооружений, протянув­шихся на сотни километров. Были построены десятки городков-крепостей, которые если и не всегда могли сдержать большие печенежские «рати», то успешно отбивали набеги отдельных отрядов степняков. Киевскому князю Владимиру после десятилетней войны с печенегами удалось увеличить протяженность нейтральной зоны с одного до двух дней пути. Это было очень важно для предотвращения внезапных печенежских набегов: русские дозоры, выдвинутые в степь, успевали предупредить об опасности. Силы печенежской орды были ослаблены упорными боями с русскими дружинами.

После смерти Владимира печенеги принимали активное участие в междоусобной борьбе между его сыновьями, поддерживая киевского князя Святополка против новгородского князя Ярослава. Согласно летописи, киевский князь против приближающегося Ярослава «пристрой бещисла вой Руси и Печенегъ». Печенежские отряды были в составе войска киевского князя во время решающего сражения под Любечем в 1016 г. Печенеги под­держивали Святополка и впоследствии. В 1018 г. после неудачного похода к Киеву он нашел убежище в печенежской орде. «Бежа Святополкъ в Печенегы», — сообщает летописец². В следующем году опять «приде Святополкъ с Печенегы в силе тяжьце». Однако в битве на реке Алте он был разбит, несмотря на помощь печенежских отрядов, и во время бегства умер от ран. Князь Ярослав прочно утвердился в Киеве.

События феодальной войны между сыновьями Владимира показывают, что перевес сил в пользу Руси уже наметился. Даже выступая в союзе с одним из самых сильных князей — Святополком, печенеги терпели поражение за поражением. Их походы на Русь прекращаются на полтора десятилетия: на это время упоминания о печенегах вообще исчезают из летописей.

' См.: Очерки истории СССР. X—XI вв, М., 1956, стр. 150. ² ПСРЛ, т. II, стб. 128-129, 131.


Последний большой поход печенегов на Киев был предпринят в 1036 г. в отсутствие князя Ярослава («Ярославу же сущоу в Новегороде»). Ки­евский князь, «собравъ воя многы, Варягы и Словены», поспешил на по­мощь своей осажденной столице. В ожесточенной битве, которая продолжа­лась целый день, печенеги потерпели сокрушительное поражение. «Бе се­ча зла, — сообщает южнорусский летописец, — и одва одолевъ к вечеру Ярославь, и побегоша Печенезе раздно, и не ведахуся, камо бежаче, и овии бегающе, топяху вы Ситолми, иней же во инехъ рекахъ, и тако погибоша, и прокъ их пробегоша, и до сего дни» '. После этого часть пече­нежской орды ушла на запад, к границам Византийской империи, и уже в следующем году нападала на ее владения, а часть отступила обратно в степи, растворившись в торках, теснивших печенегов с востока. Печенеги упоминаются русскими летописцами в связи с событиями на Дону, Донце и Роси даже в XII в., однако самостоятельной роли они уже не играли.

Борьба с печенегами в течение нескольких десятилетий была основ­ной внешнеполитической задачей Древнерусского государства, хотя, по справедливому замечанию академика Б. Д. Грекова, «несомненно, печене­ги для Древнерусского государства не представлялись непобедимыми» и «Русь их успешно отбивала и осваивала, включая в состав подвластных Ки­еву народов» ². Тяжелая и изнурительная война с печенегами (всего, по подсчетам Б. Д. Грекова, киевские князья воевали с печенегами 16 раз, не считая мелких столкновений) потребовала от молодого Древнерусского государства большого напряжения сил. Несмотря на конечный успех этой войны — разгром печенегов под Киевом в 1036 г., потери Руси в борьбе с печенегами были значительными. Мы имеем в виду не только непосред­ственные жертвы печенежских набегов, разорение пограничных областей и нарушение древних торговых связей с Причерноморьем и Прикаспием. Отрицательно сказалась на развитии Руси также потеря части плодород­ных земель в лесостепной зоне и ликвидация в результате печенежского наступления тех островков оседлого земледелия в черноземных степях, которые образовались в результате славянской колонизации Юго-Восточ­ной Европы.

Вопрос о влиянии борьбы с печенегами на внутреннее развитие Руси исследован недостаточно. Интересные соображения по этому поводу вы­сказывает академик Б. А. Рыбаков. По его мнению, организация борьбы с печенегами в общегосударственном масштабе (постройка пограничных крепостей, создание в них постоянных гарнизонов, состоящих из дружин­ников различных областей Руси, возрастание роли Киева как организатора общенародной борьбы с кочевниками) сосредоточила в руках киевского князя очень большие военные ресурсы, придававшие реальность его вла-

¹ ПСРЛ, т. II, стб. 131, 138, 139.

² Б. Д. Греков. Киевская Русь. Избранные труды. М., т. II, 1959, стр. 373—374.


сти как великого князя всей Руси. Зависимые от киевского князя военные отряды, живущие в государственных крепостях в состоянии постоянной боевой готовности, служили ему не только для борьбы с внешними врагами — кочевниками, но и были опорой во внутренних делах для давления на оппозиционных феодалов '. Все это способствовало укреплению раннефеодальной монархии. В условиях постоянной внешней опасности раннефеодальная монархия была политической формой, содействовавшей первичным процессам феодализации, обеспечивающей в сложнейших исторических условиях развитие феодализма.

Мысль о влиянии борьбы с кочевниками на складывание Древнерусского государства и вообще на социально-экономическое развитие Руси в свое время высказывал и С. В. Юшков в интересной статье «Развитие Русского государства в связи с его борьбой за независимость». Он писал, что «борьба с тюркскими кочевниками ускорила процесс образования феодального государства в Киевской Руси», «ускорила развитие политического строя и образования русского феодального государства» ². С. В. Юшков выделяет несколько возможных аспектов влияния борьбы с кочевниками аа развитие Древней Руси. Постоянная угроза со стороны кочевников не­которым образом способствовала централизации государственного аппарата и укреплению великокняжеской власти. Создание постоянного войска на границах ускорило разложение «дружинного строя» и усилило феодаль­ные группы. «Лучшие мужи» из различных областей Руси селились на границах, получали от великого князя земли и заводили хозяйство фео­дального характера. Может быть даже, принятие христианства в какой-то степени (наряду с другими причинами) было вызвано потребностями обо­роны: борьба с печенегами проходила под лозунгом защиты веры от «по­ганых»; кроме того, принятие христианства способствовало нормализации отношений с Византией, что обеспечивало тыл для борьбы с печенегами и ликвидировало опасность византийско-печенежского союза.

Печенегов, разбитых в битвах русскими дружинами, сменили в причерноморских степях новые пришельцы из Азии — торки. По свидетель­ствам арабских авторов, торки (огузы) занимали в конце IX — начале X в. обширную территорию степей от низовьев Сыр-Дарьи и Аральского моря до Хазарии и Волжской Булгарии. Торки, обосновавшиеся к востоку от Волги, неоднократно воевали с хазарами и булгарами. Есть основания по­лагать, что торки были союзниками киевского князя Святослава во время его похода на Хазарский каганат в 60-х годах X в., закончившегося раз­громом этого паразитического государства. Торки выступали в качестве со­юзников киевских князей в Юго-Восточной Европе и позднее. Не случайно

¹ См.: Б. А. Рыбаков. Обзор общих явлений русской истории IX—середины XIII века. «Вопросы истории», 1962, № 4, стр. 40.

² С. В. Ю ш к о в. Указ, статья. Всесоюзный институт юридических наук. Ученые труды, вып. VIII. М., 1946, стр. 126, 132.


первое упоминание о торках в русских летописях связано с походом князя Владимира против камских болгар в 985 г. Южнорусский летописец сооб­щает, что «иде Володимиръ на Болъгары с Добрынею оуемъ своимъ в ладъяхъ, а Торкы берегомъ приведе на конехъ и тако победи Болгары» '. В конце X или в начале XI столетия торки появились в южнорусских сте­пях и вытеснили печенегов с Дона. Когда печенежская орда, разгромлен­ная под Киевом, откочевала на запад, торки вплотную подошли к грани­цам Киевской Руси.

Первое нападение торков на русское пограничье относится к 1055 г. Кочевники-торки сделали попытку вторгнуться в Переяславское княжест­во, но были отбиты («иде Всеводъ на Торкы зиме войною и победи Торкы», сказано в Ипатьевской летописи). Видимо, усиление давления торков на русские рубежи было связано с тем, что их теснили половцы, уже проник­шие в причерноморские степи. Во всяком случае, непосредственно после записи о походе Всеволода против торков летописец помещает известие о появлении половцев: «Того же лета приходи Блушь с Половци, и створи Всеволодъ миръ с ними» ².

Однако и после успешного похода князя Всеволода торки продолжа­ли кочевать где-то поблизости от границ Древнерусского государства и представляли для него определенную опасность. Только этим можно объ­яснить организацию против них большого похода в 1060 г., в котором при­няли участие самые влиятельные князья: Изяслав Киевский, Святослав Черниговский, Всеволод Переяславский, Всеслав Полоцкий. По свиде­тельству Ипатьевской летописи, «Изяславъ и Святославъ и Всеволодъ и Всеславъ, совокупивше воя бесщислены, и поидоша на конихъ и в лодьяхъ бещисленое множьство на Торкы, и се слышавше Торци, оубоявыпеся, пробегоша и до сего дни и помроша, бегающе..., овии от зимы, друзии же гладомъ, инии же моромъ..., и такъ Бог избави крестьяны от поганыхъ» ³. После поражения, нанесенного им русскими князьями, торки, теснимые с востока половцами, ушли на запад, к границам Византийской империи. Однако их наступление на Византию в 1064 г. кончилось неудачей. Часть торческой орды осела в Македонии, а остальные вернулись в Северное Причерноморье. Торки, поселившиеся в Приднепровье, признали власть киевского князя и остались здесь в качестве военных гарнизонов погранич­ных крепостей. Основным районом расселения «служебных» торков был бассейн Роси и Россавы, где они основали город Торческ. Факт длитель­ного проживания торков в этом районе подтверждается археологически материалами курганных погребений. Впоследствии торки, осевшие во вла­дениях киевского князя и признавшие его власть, сыграли значительную

оль в обороне южных границ Древнерусского государства от набегов половцев. Торки, как внешний враг, не оставили заметных следов в исто­щи Руси. Их взаимоотношения с могучим соседом — Древнерусским государством — были очень своеобразны. В конце X в. торки были союзниками Руси в борьбе с общими врагами — Хазарией и Волжской Булгарией. Наступление торков с востока на печенежскую орду сыграло, по-видимому, Определенную роль в ослаблении печенегов и облегчило их разгром. В 1055 г. торки впервые напали на русские земли, а в 1060 г. они уже потерпели сокрушительное поражение.

II

Печенегов и торков сменили в причерноморских степях новые азиатские кочевники — половцы, которые в середине XI в. захватили всю степную полосу от Волги до Дуная и частично вытеснили, частично включили , состав своих орд прежнее кочевое население этих областей. Летопись впервые упоминает о появлении половцев на границах Древнерусского государства под 1065 г.: «Приде Блушь с Половци и створи Всеволодъ миръ , ними и възвратишася въ свояси»¹. Через шесть лет, в 1061 г., половцы шервые напали на русские земли и нанесли поражение переяславскому :нязю Всеволоду. «Придоша Половци первое на Русьскую землю воевать,— аписано в Ипатьевской летописи под этим годом, — Всеволодъ же изыиде [ротиву имъ месяца февраля въ 2 день и бившимъся имъ. Победита Все-юлода и воевавше отидиидота. Се быс первое зло на Руськую землю от юганыхъ безбожныхъ врагъ» ². С этого времени в течение более полутораста лет половцы непрерывно угрожали южным границам Руси, то совершая на нее опустошительные походы, то беспокоя бесчисленными грабительскими набегами, то вмешиваясь в междоусобные распри князей. Делая полоса истории Древней Руси связана с половецким наступлением, ; непрекращающейся борьбой против кочевых половецких орд.

По мнению исследователей, занимавшихся вопросами социально-экоюмической истории половцев, половецкая орда в рассматриваемый период [вторая половина XI—XII вв.) жила на стадии перехода от родового строя t классовому, феодальному обществу. А. И. Попов, автор большой статьи кКыпчаки и Русь», характеризовал общественный строй половцев как исмешение элементов родоплеменного устройства с начальными элемен-сами феодализма» ³. 3. М. Шарапова считает возможным говорить о поло­вецком обществе как о «патриархально-феодальном». Во второй половине £1 столетия родовой строй у половцев уже находился «в стадии круше-

¹ ПСРЛ, т. II, стб. 152.

² Там же.

³ А. И. Попов Кыпчаки и Русь. «Ученые записки ЛГУ. Серия исторических наук», вып. 14. Л., 1949, стр. 98.


ния»; рубеж XI и XII вв. был для них гранью между родо-племенным и классовым обществом, однако значительные пережитки патриархально-ро­дового строя сохранились и в следующем, XII столетии. «До феодального строя, — пишет 3. М. Шарапова, — половцы не дошли, они подходили только к порогу феодализма», и «можно установить только зачатки фео­дальных отношений в половецком обществе» '. Примерно к такому же вы­воду приходит и С. А. Плетнева: «Половцы XII в. жили уже в системе перехода к феодализму, несмотря на неизжитые сильные еще родо-племенные отношения» ². Процесс феодализации половецкого общества уско­рялся соседством феодальной Руси, с которой половцы были связаны по­стоянными отношениями. Основным занятием половцев было кочевое скотоводство, некоторую роль в хозяйстве играли охота и рыболовство, однако известная часть половцев, особенно по соседству с оседлыми зем­ледельческими районами, постепенно переходила к оседлости и земледе­лию (например, на нижней и средней Волге). В половецких степях появи­лись постоянные зимовища, своеобразные степные городки, окруженные пашнями. Но процесс феодализации половецкого общества, так же как и процесс оседания половцев на землю, не был завершен: монголо-татарское нашествие конца 30-х — начале 40-х годов XIII столетия насильственно оборвало его.

Основной единицей половецкого общества был род, известный русским летописцам под названием «вежа». Большим влиянием пользовалась родо-племенная знать — половецкие «князья», которые имели в своем распоря­жении значительные военные отряды. Во второй половине XI в. у полов­цев уже сложились большие объединения государственного характера (Черная и Белая Кумания), представлявшие серьезную опасность для со­седних земледельческих народов. Половецкие ханы, стоявшие во главе таких объединений, распоряжались десятками тысяч воинов-кочевников. Военная организация половцев, несмотря на отсутствие государственного единства, оказалась достаточно сильной и сплоченной, чтобы время от вре­мени объединять силы отдельных родов и племенных групп для широкого наступления на соседние народы.

Большую роль в организации половецкого наступления на русские земли сыграла родовая сплоченность кочевых орд, позволявшая половец­ким «князьям» увлекать в грабительские походы почти все мужское на­селение.

Устойчивость пережитков родо-племенного строя и родовая сплочен­ность кочевников являлись прямым следствием их образа жизни, харак­тера хозяйства. «У кочевых пастушеских племен община всегда собрана

¹ 3. М. Шарапова. Социально-экономический и политический строй у по­ловцев. «Ученые записки МОПИ», т. XXVIII, вып. 2, стр. 116—117, 121, 125.

² С. А. Плетнева. Кочевники южнорусских степей IX—XIII вв. Автореферат дисс. М., 1962, стр. 12.

вместе; это общество спутников, караван, орда, и формы субординации развиваются у них на основе этого образа жизни», — писал К. Маркс '. Родовая сплоченность половецкой орды и сложившаяся на этой основе сильная военная организация делала половцев опасным врагом для осед­лых народов Восточной Европы, особенно в связи с начавшимся у них про­цессом феодальной раздробленности. Бороться с половецким наступлением силами отдельных феодальных княжеств было очень трудно.

Половецкие орды подступили к русским землям почти на всем протя­жении южной степной границы. Многие жизненно важные центры Древ­нерусского государства оказались в непосредственной близости от кочевни­ков, под угрозой их набегов.

Общие размеры степной территории, занятой половцами, определены в историко-географическом исследовании К. В. Кудряшова «Половецкая степь». По его наблюдениям, «Половецкая земля» в конце XI—XII вв. за­нимала причерноморские степи между Дунаем и Волгой, включая Крым­ские степи и берега Азовского моря. Половцы кочевали также в степях Предкавказья и за Нижней Волгой до Яика (р. Урала). На севере «Поло­вецкая земля» на большом протяжении граничила с Древнерусским госу­дарством. Прослеживая эту границу с запада на восток, К. В. Кудряшов отмечает, что устойчивую южную окраину Галицкой земли составляли города Ушица, Кучельмин, Онут, Микулин, Коломыя (область Берладь и подунайские города слабо зависели от галицких князей). Южная граница Киевской земли на правобережье Днепра проходила по Поросью: по обеим берегам Роси были сооружены оборонительные валы и поставлены укреп­ленные города (Юрьев, Растовец, Неятин, Святославль, Торческ). В XII столетии владения киевских князей доходили на юге до верховьев Тясмина. На правобережье Днепра крайней военно-оборонительной линией Руси была Суда с ее укрепленными городами Роменом, Воинем, Горошиным, Кснятиным, Лубеном, Лукомлем, Римовым и др. Однако русские по­селения встречались в этом районе и южнее, по рекам Хоролу, Пслу и Ворксле. За Воркслой уже начиналась Половецкая степь. Далее, русско-половецкий рубеж пролегал за рекой Мерлом, верховья которого близко подходили к городу Донцу, являвшемуся крайним оборонительным пунк­том на границе со степью. Затем степная граница шла в северо-восточном направлении, по водоразделу между Северским Донцом и верховьями Су­лы, Воркслы и Пела: крайними городами на границе с «полем» были По-наш, Вьяхань, Вырь. В пределах Чернигово-Северской земли погранич­ными оказались области верхнего Посемья с городом Курском, бассейн верхней Оки (Мценск, Новосиль, Дедославль, Корьдну), а также Елец на реке Сосне. Юго-восточная граница Рязанской земли в середине XII в.

¹ К. Маркс. Формы, предшествующие капиталистическому производству. ОГИЗ, 1940, стр. 24.


шла через верховья Дона и Воронежа к месту слияния Цны с Мокшей до города Кадома включительно. Со стороны степей Рязань обороняли пронские города, однако отдельные рязанские города были и на реке Воронеже, и в бассейне Верхней Вороны. На северо-востоке «Половецкая земля» гра­ничила с владениями волжских булгар.

Летописные известия о половцах, в первую очередь записи о походах русских князей в степи, дают возможность установить местонахождение главных центров половецких кочевий. В степях, примыкавших к Черно­морской луке, между Дунаем и Днепром, кочевали «лукоморские» полов­цы. У Днепровской луки, по обе стороны порогов, были становища «при­днепровских» или «запорожских» половцев. Крупный половецкий центр в бассейне реки Молочной входил, очевидно, во владения половцев «при­морских», кочевавших от Днепра до Нижнего Дона, по берегам Азовского моря. Между Орелыо и Самарой лежали «вежи» половцев, которых по их местоположению относительно Киева можно назвать «заорельскими». Ме­жду Северским Донцом и Тором, где находились города Шарукань, Сугров и Балин, размещались половцы «донецкие». В бассейне Дона кочевали по­ловцы «донские». Наконец, известны половцы, обитавшие в степях Пред­кавказья. Таким образом, половецкие кочевья занимали все южные степи.

В результате половецкого нашествия на Северное Причерноморье ог­ромные массивы плодородных черноземных земель были отторгнуты от Руси, изъяты из земледельческого оборота. Плодородные поля на придне­провских черноземах, которые славились своими обильными урожаями, превратились в пастбища. Земледельческое население этих районов частью погибло во время половецких набегов, частью было захвачено в плен и продано кочевникам в рабство, а остальные люди, бросив обжитые места, бежали на север, под защиту лесов.

Утрата плодородных земель на юге имела тяжелые экономические по­следствия для Руси. Земледельцы, вынужденные переселиться с черно­земных просторов степной или лесостепной зоны на нещедрый суглинок Северо-Восточной Руси, отвоевывали у лесов каждый клочок пахотной земли ценой неимоверных усилий. Скольких сил народных, сколько пота, скольких жертв и лишений стоило сельскохозяйственное освоение бескрай­них лесов и болот в междуречье Оки и Волги!

Но не только в утрате плодородных земель на юге заключались тя­желые последствия половецкого наступления для Руси. С приходом полов­цев все пограничные со степью княжества — Киевское, Переяславское, Новгород-Северское, Рязанское — стали жертвами бесчисленных набегов кочевников. Особенно опасными были осенние набеги, когда степняки ста­рались захватить плоды урожая. Следствием таких набегов были не только непосредственные жертвы, но и полное разорение крестьянских хозяйств и последующий голод. Кстати сказать, именно осенью половцы чаще всего и нападали на русское пограничье. Зимой основная масса кочевников ухо-


ила к югу, к побережью Черного моря. Летом кочевья постепенно двига­лись на север, в ковыльные степи, к границе лесов. И осенью, когда кони были сыты, а пастбища находились в непосредственной близости от руссских границ, половцы нападали на земледельческие поселения.

Наезды конных половецких отрядов было невозможно предугадать и очень трудно отбить. Половцы нападали внезапно, грабили села и деревни, опустошали окрестности городов, убивали и уводили в свои «вежи» людей и обычно исчезали раньше, чем приходили вооруженные княжеские дружины. «В один миг половец близко, — писал византийский писатель II в. Евстафий Солунский, — и вот уже нет его. Сделал наезд и стремглав, с полными руками, хватается за поводья, понукает коня ногами и бичем и вихрем несется далее, как бы желая перегнать быструю птицу, но еще не успели увидеть, а он уже скрылся из глаз» ¹. Против больших походов половецких ханов, в которых участвовали десятки тысяч воинов, иногда оказывались бессильными даже объединенные рати нескольких пограничных княжеств.

Борьба с половецким наступлением на русские земли длилась более полутора столетий. В этой борьбе были периоды ожесточенного натиска кочевников и временного затишья, периоды победоносных походов рус­ских князей в половецкие степи и поражений под стенами собственных столиц, периоды неустойчивого «мира» с половецкими ханами и совместных походов во время феодальных войн. Обо всем этом повествуют русские летописцы, то торжествуя по поводу побед над «погаными» полов­цами, то горько скорбя о поражениях и жертвах.

После нападения половцев в 1061 г. на Переяславское княжество и поражения, нанесенного ими князю Всеволоду Ярославичу, кочевники в течение нескольких лет не предпринимали больших походов в русские земли. Однако присутствие поблизости от границ воинственной половецкой орды оказывало, по-видимому, немалое влияние на внутренние дела русских княжеств. Именно половецкой опасностью в известной мере объяснялось сохранение единства Древнерусского государства после смерти князя Ярослава Мудрого, несмотря на далеко зашедший процесс развития феодальных отношений ². Три старших сына Ярослава — Изяслав, Святослав и Всеволод совместно правили страной, стараясь поддерживать мир и един-