Человек есть тайна Яхочу разгадать ее, чтобы быть человеком

Вид материала

Документы

Содержание Аксиологическая структура

Подобный материал:

• Ф. М. Достоевский Человеческая индивидуальность это самое интересное из всего, что, 1038.72kb.
• Е. Коваленко Проблема эвтаназии в контексте отношения к человеку в науке и религии, 320.15kb.
• 1. Кчитателю Конечно, эту исповедь можно было бы оставить при себе, 3068kb.
• Конкурс сочинений «Будь здоров!», 356.13kb.
• Лекция для начальной группы. №001, 578.91kb.
• Быть человеком – значит быть в пути, 944.17kb.
• Свияш Александр Хочешь быть здоровым? Будь им! (Часть, 2792.1kb.
• Независимый религиозно-общественный журнал ясная поляна выпуск 11 рига, 1990, 2162.89kb.
• Есть выражение «Судьба играет человеком », а это предполагает, что человек игрушка, 366.93kb.
• Федор Михайлович «Человек есть тайна, 10166.63kb.

.2. Аксиологическая структура

Человеческие качества — базовые ценности — виды деятельности. — Соотношение инвариантной и аксиологической структур. — Структурирование по отношению к результату деятельности: основные подсистемы.

«Любые новые достижения человечества... могут основываться только на совершенствовании человеческих качеств» [ 32] . Категориальная структура совокупности сущностных качеств есть выражение совокупности универсальных видов деятельности, а в их основе лежат базовые ценности. Естественно, что по содержанию и по соотноше­нию друг с другом элементы всех этих трех множеств в разных культурах могут оказаться различными, вплоть до взаимоисключения. Тем не менее в любой культуре существуют познание, нравственное общение, преобразование и т. д. и соответствующие представления об истине, добре, пользе; но при всем различии содержания этих ценностей остается категориальное различие между ними самими: истина всегда отличается от пользы, добра и т. д.. как бы их ни понимали[33]. Именно это последнее категориальное различение и является заботой философии. Искомая система аксиологических видов деятельности оказывается матрицей для сравнительного анализа их проявлений в различных культурах. Исследование соотношения аксиологических видов деятельности показало, что инвариантная структура может выступать по отношению к структуре аксиологической в качестве конституирующей схемы. Разделение деятельности на универсальные виды может быть сопоставлено с разделением любой деятельности на «блоки» инвариантной структуры: в каждом из видов доминантой выступает определенный «блок», а его системообразующей сердцевиной — соответствующая базовая ценность. Например, поступок как процесс в определенной части раскрывается в деятельности преобразования, ориентированной на ценность пользы, а такой компонент подсистемы «проект», как фундирование ее необходимыми знаниями, — в деятельности познания, ориентированной на ценность истины. Я не берусь утверждать, что подобное соответствие абсолютно однозначно, но оно существует и должно быть учтено.

Сейчас наша задача заключается в том, чтобы выделить и соотнести друг с другом аксиологические виды деятельности и ценности, на которые они ориентируются. Более детальное рассмотрение тех и других будет дано в последующих параграфах. Сразу же надо предостеречь от часто встречающегося смешения универсальных и предметных ценностей. Например, в иерархии потребностей А. Маслоу в одну систему попадают физиологические потребности в пище, воде, социальные потребности принадлежности к группе, признании, интимном общении и высшие, с его точки зрения, ценности самоактуализации и творчества[3 4] . То же самое можно наблюдать в традициях Востока. Иерархия ценностей в индуизме, к примеру, включает в себя такие ориентации, как кама (чувственные устремления), артха (практические и экономические устремления), дхарма (морально-нормативные установки), мокша (ориентация на духовное освобождение)[ 35] . Наша позиция состоит в том, что, прежде чем рассматривать «тело» человеческой реальности в целом, надо выявить его категориальный «каркас», универсальные сущностные характеристики. Так в последнем примере, на мой взгляд, следовало бы сначала рассмотреть соотноше­ние ценностей наслаждения, пользы, долга, добра, сопричастности и лишь затем — на уровне предметных структур — «погрузить» их в реальные формы, где они получают наибольшее воплощение (чувственность, экономику и т. д.), а уже после этого рассмотреть различные варианты их существования в истории и современности (последняя задача уже выходит за пределы философского познания). Относительно первого примера надо еще раз подчеркнуть, что, во-первых, ценности и потребности отличаются друг от друга функционально (выбор и побуждение), а во-вторых, каждая из них есть единство природного, социального и психологического уровня (т. е. в человеческих физиологических потребностях присутствуют и социальность и самоценность, а стремление к самоактуализации включает в себя природные основы).

Далее, следует отказаться от абсолютизации иерархического подхода к системе ценностей, когда какую-либо из них полагают «высшей», исходной точкой отсчета во всех отношениях: будет ли это слияние с абсолютом, свобода самореализации или экономическое благосостояние. Каждая из базовых ценностей необходима, а все вместе они достаточны для осуществления целостного человеческого бытия. Все они — путеводные звезды на человеческом Пути, и неправомерное (за пределами вклада, соответствующего ее сущности) усиление тяготения любой из них приводит к искривлению аксиологического пространства [3 6] . Поэтому речь должна идти об их взаимодополнительности и о таком содержании, которое обеспечивает оптимальное выполнение предназначения каждой и развивающуюся гармонию их целокупности.

Вместе с тем нельзя построить систему, не имея определенной точки отсчета. В качестве таковой, в соответствии с инвариантной структурой, мы берем результат деятельности, а все другие аспекты рассматриваем как звенья, необходимые и достаточные для его обеспечения. Но при этом ни на минуту нельзя забывать, что каждое звено — не только средство, но и самоцель, самоценность: жизнь не только в результате, но и в каждый миг и в каждом ее проявлении. Исходное и пронизывающее все виды деятельности разделение связано именно с этим обстоятельством: быть и самоцелью и средством, и процессом и результатом (не кольцо, а спираль!). И с этих позиций должна быть прежде всего оценена «точка отсчета» — поступок—результат.

Во-первых, значимость результата задается его ролью для основных сторон человекомирного отношения — субъекта деятельности и мира, в котором эта деятельность совершается. Ценности, ориентирующие это исходное отношение любой деятельности, соответственно могут выражать значимость результата с точки зрения воздействия на мир, преодоления внешних воздействий (самоопределения) и с точки зрения внутреннего состояния субъекта, его переживаний (самовыражения). Используем для обозначения соответствующих универсальных аспектов деятельности и ценностей термины, введенные Д. Н. Узнадзе: экстерогенное и интрогенное поведение [3 7] .

Во-вторых, результат сам становится процессом (средством) для дальнейшей деятельности, а процесс, приведший к данному результату, в другом отношении выступает как самоценность. В этом разрезе любая деятельность предстает как деятельность целенаправленная и как игра, т. е. как полагание себя в результате и в процессе. Полагание себя в результате требует на каждом этапе и в любом виде деятельности управления, обеспечивающего сохранение направленности на результат, идеальным прообразом которого является цель. В игре процесс оказывается самоцелью.

Экстерогенная, интрогенная. целенаправленная и игровая деятельность вместе образуют первую — результирующую — подсистему в целокупности универсальных видов, интегральных качеств и базовых ценностей человеческой деятельности. Их особенностью является то, что они выступают как «сквозные», пронизывающие все другие виды деятельности на пути к результату.

Базовая ценность экстерогенной деятельности есть благо, а интрогенной — счастье[38]. Базовая ценность целесообразной деятельности есть соответствие замыслу [39] , а игры — сама игра, переживание самоценности процесса. Результирующая подсистема описывает общий характер человекомирного отношения.

Вторая — реализационная — подсистема включает в себя виды деятельности, непосредственно приводящие к результату в системе С — О — С отношений. Такими видами являются С — О преобразование, С — С общение как освоение объективной реальности и взаимоосвоение субъективных реальностей и потребление как усвоение субъектом результатов преобразования, общения и стоящих за ними других видов деятельности. В экстерогенном и интрогенном аспектах преобразование соответственно ориентируется на базовые ценности пользы (полезного эффекта) как меры преодоления сопротивления среды и богатства [ 40] как результата самореализации субъекта; общение — на ценности признания в процессе идентификации с другими и самостоятельности[ 41] в процессе самоидентификации, высшей формой единства которых, как это будет показано, является добро; потребление — на ценности благополучия и радости (удовольствия).

Третья — обеспечивающая — подсистема включает в себя виды деятельности, создающие субъективные (идеальные) и объективные (материальные) условия непосредственной реализации. Идеальное обеспечение образуется деятельностью познания (отражения объективной реальности, ориентирующегося на истину; в экстерогенном аспекте имеется в виду истина адекватности, в интрогенном — истина любознательности: познание начинается с удивления); ценностно-ориентационной деятельностью (взаимным выражением жизненных смыслов в С — С общении, которое ориентируется на правду как жизненное кредо субъекта; правда других — экстерогенный аспект и правда-для-других — интрогенный аспект) и проектированием (воображением, объединяющим результаты отражения и выражения в идеальном образе бытия, которое еще предстоит создать), ориентирующимся на творчество как создание нового (экстерогенный аспект) и самоактуализицию [ 42] (интрогенный аспект).

В материальное обеспечение входят виды деятельности по поддержанию объективных условий и средств, необходимых для преобразования, общения, потребления, познания и т. д. По отношению к объективным условиям жизнедеятельности и средствам преобразования это деятельность, ориентированная на поддержание надежности (включая безопасность, защищенность) этих условий и средств (экстерогенный аспект) и комфорта (интрогенный аспект). По отношению к средствам общения и объективированной стороне С — С отношений это — деятельность, ориентированная на экстерогенную ценность открытости информации и интрогенную ценность свободы самовыражения. По отношению к условиям С —О — С дея­тельности в целом необходимо обеспечение, ориентированное на обладание соответствующими возможностями (экстерогенный аспект) и условия, достойные существования человека (интрогенный аспект).

И, наконец, синтезирующая подсистема, задающая сохранение и воспроизводство целостного человеческого бытия в условиях постоянного изменения. Это общее назначение объединяет достаточно, на первый взгляд, разнородные виды деятельности. Самой фундаментальной основой целостности бытия человека и мира является глубинное общение или религиозное отношение к миру, базовыми ценностями которого выступают святое (экстерогенный аспект) и любовь (интрогенный аспект). Далее необходимо как-то соотнести друг с другом все виды деятельности: С — О, С — С и глубинное общение, объединить их в какое-то единое образование — жизнеспособное само по себе и дающее возможность целостной жизни САЦ. Это требует, с одной стороны, ориентации на соразмерность[ 43] человека и мира и всех сторон человеческого бытия, а с другой — деятельности самопознания, рефлексии человекомирных отношений в целом, философского отношения к ним, ориентированного на достижении мудросmu . Назовем деятельность, ориентированную на достижение соразмерности, т ектологической (греч. tektonikos — относящийся к строительству, созидательный) [ 44] . Преимущественную направленность от человека или от мира задают интрогенный и экстерогенный аспекты соразмерности и мудрости [ 45] .

В тектологической деятельности выделяются два направления: эстетическая деятельность, ориентированная на ценность красоты (прекрасного), и организационная, ориентированная на ценность порядка. Они являются по сути двумя путями достижения соразмерности: с ориентацией на доминирование символических средств субъективной реальности (эстетическая деятельность) и рациональных средств, предоставляемых объективной реальностью (организационная деятельность). В эстетической деятельности мера субъекта, его настроя на мир образует интрогенный аспект красоты, а способность воспринимать «меры мира», настрой других сущих — ее экстерогенный аспект. В организационной деятельности направленность на преодоление сопротивления мира ориентируется на связку ценностей свобода-от и власть-над (эти ценности сопряжены как возможность выбора и его реализации, независимо от воздействия других сущих), а выражение внутренней направленности субъекта — на свободу-для (определенное содержание замысла об устройстве мира и его «режиссуры»).

Итак, религиозное отношение к миру позволяет увидеть свет актуальной бесконечности, приобщиться к самодостаточности мировой целостности; эстетическая деятельность — удержать целостность человеческой жизнедеятельности через переживание единства человека и мира; организационная деятельность — указать и обеспечить путь к достижению определенного объективного порядка в системе человекомирных отношений; тектологическая деятельность как единство эстетической и организационной — дать соразмерность деятельности, естественно-исторического процесса, глубинного общения и их результатов во всех сферах человеческой жизнедеятельности; философская деятельность — взглянуть на постоянно становящуюся целостность «со стороны», отрефлектировав ее предельные основания.

Но где же все-таки единый центр, «ядро», в котором сходятся силовые и информационные линии, идущие от всех видов деятельности, и которое задает стратегическое направление синтезу? С точки зрения материалистического понимания истории такое направление обеспечивается объективно и может лишь отражаться в идеологии. Постмодернизм вообще отказывается от единого центра и стратегической направленности. Напомним три основных положения, о которых неоднократно уже, начиная с Части первой, шла речь, позволяющие предложить ответ на этот вопрос. 1. Философия является рефлексивным обоснованием мировоззрения. 2. Ядром человеческой жизнедеятельности являются ценности. 3. Базовые ценности, выражающие сущностные качества САЦ, есть основа мировоззрения. Вывод достаточно ясен: искомым ядром является именно мировоззрение.

Тем самым в синтетической подсистеме имеет место еще и мировоззренческая деятельность, которая, принимая «на входе» ориентации всех видов деятельности (как стихийно-непосредственно, так и в качестве результата философской рефлексивной переработки), дает «на выходе» целостный образ счастья и блага, ориентированных па смысл жизни как вершину иерархии базовых ценностей. (Думаю, что читатель может сам проиллюстрировать эту мысль на примере мировоззрения, обосновываемого в этой книге: такой вершиной в нем является развивающаяся гармония.) Этот образ задает содержание представления о правде в ценностно-ориентационной деятельности и о свободе-для в деятельности организационной, которая, опираясь на технологию целенаправленного управления, осуществляет стратегическое руководство человеческой деятельностью в целом. Таков сущностный идеал. Платоновские интенции в нем несомненны. Естественно, нам еще предстоит показать и его принципиальное отличие от рационалистической утопии Платона, и обсудить самый главный вопрос: а почему же реальность так далека от этой сущности? То ли «сущность»— утопическая выдумка, то ли реальность еще «не устоялась»...

А пока представим соотношение подсистем аксиологической структуры в виде схемы (с. 139).



Прежде чем перейти к более детальному рассмотрению выделенных подсистем, предпошлем ему некоторые общие соображения об отношениях между ценностями и человеческой деятельностью. Во-первых, зеркальным отражением системы ценностей является система антиценностей. Ограничимся пока классическими примерами: добро — зло, истина — ложь, прекрасное — безобразное и т. д. В конкретной культурно-исторической интерпретации добро одного субъекта может оказаться злом для другого; но, тем не менее, как добро отлично от красоты, так и зло отлично от безобразного. При рассмотрении выделенных подсистем будет дана характеристика и соответствующих антиценностей.

Во-вторых, наряду с законом самостоятельности целеустремленных подсистем, можно выделить и второй безусловный общий закон человеческой жизнедеятельности — закон подмены ценностей. В самом деле, какой вид деятельности (и, стадо быть, выражение каких ценностей) имеет место, к примеру, в наскальной живописи первобытного человека: эстетическая, религиозная или магическая? Действительно ли религиозные войны ориентируются на религиозные ценности, а демонстрация модных туалетов на эстетические? Печется ли общественный деятель о благе народа или борется за власть, а может быть, просто наслаждается игрой? Важнейшей задачей аксиологического анализа является установление действительных связей между ценностями и поступками и разоблачение связей кажущихся (причем эта кажимость далеко не всегда есть результат сознательного обмана других; очень часто она оказывается проявлением бессознательного самообмана). Но люди склонны судить «по делам», не понимая, что одни и те же действия и операции могут скрывать разные поступки («Банкир финансирует мое начинание, а до его мотивов мне нет дела», — такая эгоистическая близорукость почитается за «реалистичность», «прагматизм», однако она не может привести нас к развивающейся гармонии, но лишь к суете хаоса).

В-третьих, подмена ценностей ведет к появлению иллюзорных квази-деятельностей. Магический обряд, совершаемый воином или охотником, может повлиять на его настрой и способствовать успеху — но не как элемент С — О деятельности преобразования. Управленцы, преющие на очередном заседании, могут «порешать» какие-то кланово-карьерные проблемы, но их времяпрепровождение не есть реальный элемент деятельности управления; то же самое можно сказать о многих научных «тусовках» по отношению к познанию истины. Конкретная просьба к Богу не есть глубинное общение. Самовыражение поставангардиста в очередной «акции» не есть эстетическая деятельность. Чтобы в любом подобном случае не быть жертвами иллюзий, обмана и самообмана и уметь видеть действительное положение вещей, требуется строгий и ответственный анализ аксиологической структуры деятельности. И такая рефлексия ориентирована именно на реальную жизнь, хотя «ходящие по земле» так склонны объявлять ее «абстракцией, оторванной от жизни», «схоластикой», «схемо- и системосозидательством» и т. д.

Примечания.

32 Печчеи А. Человеческие качества. М.. 1980. С. 224.

33 Я никогда не мог понять эмпириков: как можно просто взять и описать, к примеру, нравственность в таком-то сообществе, если мы не знаем, чем отличается нравствен­ность от права или традиций?

34 См.: Маслоу А. Самоактуализация // Психология личности. Тексты . М ., 1982.

35 См .: Singh Y. Modernisation of Indian Tradition. A Systematic Study of Social Chang.

Amsterdam , 1974.

36 Люди, как правило, не готовы к такому подходу. «Профессионалам» он кажется неэффективным (подумаешь, Кот Леопольд, всеобщий примиритель), а «деловым» -далекой от жизни «философией». Вот пример осмысления этой си гуанин в научной фантастике. В рассказе Р. Абернати «Пирамида» (см.: Скальпель Оккама. Сб. М.. 1985) жители планеты Тегет завезли с Земли сурков, а затем для борьбы с расплодившимися животными — первобытных людей. Люди постепенно поднялись на верх пирамиды живых существ на этой планете. И тут обнаружилась несовместимость ценностей двух типов разумных существ. Для тегетлейцев базовая ценность — сохранение системы, для людей - власть. Руководитель тегетлейцев предупреждает людей, что безоглядно стремясь к вершине (эта цель оставалась непонятной для исконных жителей планеты), они разрушат то, что является конечной целью тегетлейцев — «сбалансированное сообщество, экологическую пирамиду» и тогда они сами погибнут «бездарно, в грохоте и хаосе». В ответ предводитель людей, для которого «тегетлейская философия всегда была загадкой», злобно окрысившись, воскликнул: «Только откуда это вы взяли, что мы уже достигли вершины, черт побери?!» Столкнулись, без надежды быть услышанными друг другом, две системы ценностей: «Больше, быстрее, громче, богаче, дальше, эффективнее, вкуснее, еще сытнее, чтобы всего было навалом. Вот в сущности, чем мы занимаемся. А почему не добрее, честнее, душевнее, радостнее, совестливее?» (Житинский А. Арсис//Созвездие. Л., 1978.)

37 См.: Узнадзе Д. Н. Психологические исследования. С. 334-339.

38 В следующем параграфе будут даны необходимые пояснения, но уже сейчас надо указать, что счастье понимается здесь не в узком гедонистическим смысле, как наслаждение, но как целостное соответствие результата внутренним интенциям субьекта. Счастлив может быть и революционер, и отшельник, и гедонист, и аскет, и потребитель, и жертвующий собой.


39 «Благо везде и повсюду зависит от соблюдения двух условий: 1) правильного установления конечной цели всякого рода деятельности и 2) отыскания средств, ведущих к конечной цели». (Аристотель. Политика. М. 1911. С. 330.)

40 Здесь уместно напомнить взгляд Маркса на природу богатства, который полагал, что если «отбросить ограниченную буржуазную форму, то чем же иным является богатство... как не абсолютным выявлением творческих дарований человека.... делающего самоцелью эту целостность развития, т. с. развития всех человеческих сил как таковых...» (Маркс К. Критика политической экономии // Маркс К.. Энгельс Ф. Соч. Т. 4. Ч. I . C . 476.)

41 В интерпретации американского образа жизни эта ценность звучит как « self reliance » — опора на себя, на свои собственные силы (см.: Kearny N ., Кеа rn у М., Crandall J . The American Way . An Introduction to American Culture . New Jersey . 1984. P . 20).

42 В качестве основных черт самоактуализации А. Маслоу отмечает, что она «означает полное, живое и бескорыстное переживание с полным сосредоточением и погруженностью» (Маслоу А. Самоактуализация // Психология личности. Тексты. С. 111), основным содержанием которого является «выбор между продвижением и отступлением в сторону роста, реализации возможностей». (Там же. С. 112.)

43 Я беру этот термин из платоновского «Филеба», где соразмерность трактовалась, наряду с истиной и красотой, как одна из основных характеристик вершины иерархии ценностей — блата: «Всякая смесь, если она ни в какой степени не причастна мере и соразмерности, неизбежно губит и свои составные части, и прежде всего самое себя» (Платон. Соч. Т. 3. Ч. I . M . 1971. С. 83.)

44 Этот термин уже указывает на двойственность обозначаемого им феномена. С одной стороны, возникают ассоциации с текстологией — всеобщей организационной наукой А. Богданова, а с другой...с архитектоникой как художественным выражением закономерностей строения в произведениях искусства.

45 Вот пример абсолютизации одного из аспектов философской деятельности: «Всегда есть что-то смехотворное в философском дискурсе, который хочет извне диктовать законы другим, указывать им, где лежит истина и как ее найти... его право, напротив, — исследовать то, что в его собственной мысли может быть изменено через занятие знанием, ему чуждым». (Фуко М. Использование удовольствий // Фуко М. Воля к истине. М., 1996. С. 278.) Но, во-первых, чем лучше диктат внешнего, чем тот, против которого выступает автор? Во-вторых, для чего изменять свои мысли, если с их помощью не будешь изменять мир? Очевидно, что эффект даст только единство этих походов (и учиться, и учить). А нарочитая абсолютизация чего-то одного дает лишь внешнюю эффектность.