Дудник Сергей Иванович, д ф. н., декан философского факультета Спбгу пустынцев Борис Павлович, председатель спб оо «Гражданский контроль» 10. 25 12. 40 заседание
| Вид материала | Заседание |
- Программа конференции: 16 марта Регистрация участников, 10: 00 16: 00 17 марта, 35kb.
- Методические указания по выполнению выпускной квалификационной работы для студентов, 665.8kb.
- Михаил иванович стеблин-каменский. "Миф" Исходные данные, 1273.84kb.
- Реорганизации факультета журналистики спбГУ, 470.96kb.
- Программа работы конференции 16 декабря 2011 г. (Пятница), 139.28kb.
- Современные проблемы российской ментальности, 7141.36kb.
- Мирошниченко Сергей Иванович, руководитель Центра рентгеновских технологий ару 10., 42.32kb.
- Учебно-методический комплекс по дисциплине «русский язык и культура речи» Для специальности, 1584.48kb.
- Программа седьмой международной востоковедной конференции торчиновские чтения метаморфозы, 466.23kb.
- Программа учебной дисциплины «Политический менеджмент» направление 520900 политология, 239.02kb.
КОНФЕРЕНЦИЯ
«Внедрение медиативных процедур в гражданское общество и практику работы судов»
31 марта 2011 года
Материалы конференции
ПРОГРАММА КОНФЕРЕНЦИИ
| 10.00 – 10.15 | Регистрация участников |
| 10.15 – 10.25 | Открытие конференции Дудник Сергей Иванович, д.ф.н., декан философского факультета СпбГУ Пустынцев Борис Павлович, председатель СПб ОО «Гражданский контроль» |
| 10.25 – 12.40 | Заседание № 1 «Попытка системного анализа применимости медиативных процедур» |
| | Стребков Александр Иванович, д.п.н., проф., зав. каф. конфликтологии СпбГУ: «Посреднические отношения и посредничетсво» |
| | Карпенко Александр Дмиртриевич, к.б.н., доц. каф. конфликтологии СпбГУ: «Посредничество, медиация и медиативные процедуры: к проблемам категориального аппарата» |
| | Шахова Елена Владимировна, координатор проектов Спб ОО «Гражданский контроль»: «Развитие альтернативных судебным способов разрешения конфликтов как необходимое условие становления гражданского общества» |
| | Аллахвердова Ольга Викторовна, к.психол. Наук, доц. направления социологии СПбГУ, НП «Лига медиаторов»: «Внедрение медиации в гражданское общество: пути и проблемы» |
| | Краснопевцев Александр Сергеевич, заместитель начальник Управления Судебного департамента при Верховном Суде в Санкт-Петербурге: «Перспективы внедрения медиативных процедур в мировые суды» |
| | Жолобов Ярослав Борисович, председатель Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга, заместитель председателя Совета судей Санкт-Петербурга: «Проблемные вопросы, связанные с использованием ФЗ № 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедура медиации) в судах общей юрисдикции» |
| 12.40 – 13.20 | Кофе-брейк (кафе на пл. Сахарова) |
| 13.30 – 15.45 | Заседание № 2 «Медиация в суде» |
| | Маркин Сергей Федорович СПб, зам. Председателя арбитражного суда по СПб и Ленинградской области: «Медиативные процедуры в арбитражном суде» |
| | Бельская Ирина Александровна (Минск), начальник правового управления Высшего хозяйственного суда Республики Беларусь: «Белорусский опыт внедрения примирительных процедур в хозяйственных судах Республики» |
| | Власова Лилия Владимировна (Минск) ООО «Власова, Михель и партнеры»: «Белорусская модель примирительной процедуры» |
| | Носырева Елена Ивановна (Воронеж) д.ю.н., проф., зав. каф. гражданского права и процесса Воронежского государственного университета: «Возможные механизмы внедрения медиации в деятельность федеральных судов и мировых судей» |
| | Осутин Сергей Владимирович, генеральный директор ГК «ОСВ», генеральный директор НП «Лига медиаторов»: «Факторы культурных различий в международной коммерческой медиации» |
| | Иванова Елена Никитична, к.психол.н., доц., направление философии СПбГУ. НП «Лига медиаторов»: «Медиация в суде: проблема директивности» |
| | Сатикова Светлана Валентиновна, к.э.н., доц., Высшая школа экономики: «Специфика отношения российских адвокатов к судебной медиации» |
| | Андреева Ольга Ивановна, ст. преподаватель Ин-т психологии и социальной работы: «Особенности деятельности медиаторов в мировых судах» |
| | Тарасова Юлия Николаевна, доц. кафедры общетеоретических правовых дисциплин ГОУ ВПО «Российская академия правосудия» Северо-Западный филиал: «Акмеологический аспект развития профессионализма через овладение навыками разрешения конфликтов» |
| 15.45 - 16.20 | Кофе-брейк (кафе на пл. Сахарова) |
| 16.20 – 17.20 | Заседание № 3 «Продвижение медиации: опыт регионов» |
| | Яковлева Юлия Аркадьевна, директор ООО «Юкон», НП «Лига медиаторов» (представительство в Пермском крае): «Опыт применения медиции в Пермском крае» |
| | Палкин Сергей Вячеславович, «Центр разрешения конфликтов», НП«Лига медиаторов» (представительство в Екатеринбурге): «Трудности продвижения медиации» |
| | Шибанова Татьяна Борисовна, НП «Лига медиаторов» (представительство в Великом Новгороде): «О внедрении медиации в деятельность судебных и иных органов Великого Новгорода и Новгородской области» |
| | Игнатущенко Роман Юрьевич, Daimler AG (Mercedes-Benz): «Международный опыт медиации» |
| 17.20 – 17.40 | Завершение работы конференции |
СТРЕБКОВ АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ
ДАВЫДОВ ЛЕОНИД ВЛАДИМИРОВИЧ
ПОСРЕДНИЧЕСТВО И ПОСРЕДНИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
Конфликт как способ связи между людьми и объединениями людей указывает на то, что конфликтные действия объединяют людей через разъединение. Такой парадокс, получается оттого, что каждый индивид противоположен другому индивиду уже по своему рождению. Его появление в объединении есть его природная претензия на удовлетворение своих природных потребностей. Конфликт разворачивается в поле ограниченных ресурсов, необходимых для удовлетворения потребностей, поэтому появляется посредничество как некоторая конструкция единства тех, кто действует только во благо своей собственной потребности.
Опосредствующими звеньями во взаимодействии людей, нацеленных на удовлетворение своих потребностей, могут быть люди, предметы, идеи. Осуществляя опосредствующую роль во взаимодействии людей, они делают эти взаимодействия как конфликтными, так и мирными. Это связано с тем, что посредник несет в себе функцию временного согласования по поводу удовлетворения потребностей. В посреднике заложены и положительная, и отрицательная функции. Посредник может объединять, но и быть мотором разъединения людей. Последнее наиболее заметно, когда посредник отчужден от взаимодействующих индивидов, существует независимо от них и принуждает их к миру.
Посредничество как живое и неживое соединение действий людей, направленных на самих себя, обладает не только практической, но и теоретической силой. Так право как совокупность законов и в то же время как совокупность идей, как идеальная конструкция действий людей, является посредником, который определяет теоретически способы взаимодействия. М. Вебер в социальном действии видел только одну сторону действий индивидов, живущих в опосредованных отношениях. Для него социальным действием было такое действие индивида, которое находило себя в ответном действии другого. В действиях направленных на самого себя К. Маркс видел эгоизм, который, приобретая в рыночных отношениях всеобщий характер, разрушает объединение людей. Он относил подобные действия к антисоциальным, но вслед за А. Смитом полагал, что эгоистические действия составляют субъективную основу рыночных отношений.
Посредническими функциями обладает всё, что определяет действие – цель, средства, различные нормы. Обладая такими способностями предмет, идея или реальное объединение людей приобретает способность отчуждаться от конкретных индивидов, тем самым посредничеством могут заниматься и занимаются особые люди, которые поняли значение посреднических отношений и приобрели навыки посреднической деятельности.
Опосредованные действия индивидов носят всегда двойственный характер, одновременно неся позитивный и негативный характер. Если в них преобладает негативный потенциал, то эти действия стремятся не только достичь цели, но и направить посредника на осуществление подобных действий. Для негативных действий посредник должен актуализировать свою негативную сущность. Для тех действий, в которых преобладает позитивный потенциал, посредник актуализирует и свой положительный потенциал. Поэтому для всех свершаемых действий в посреднике находится необходимая поддержка.
Для верующего грешника и праведника бог остается тем посредником, который объединяет всех верующих. Анафеме придаются те, кто решил порвать с верой. Так и граждане остаются гражданами данного государства до тех пор, пока не принимается гражданство другого государства.
Что необходимо, чтобы посредник был наделен конфликторазрешающим потенциалом? Он должен обладать абстрактными свойствами и быть свойством человека в его конкретной форме. Так государство делает всеобщим свойство человека использовать арсенал принуждения в борьбе за изменение и сохранение своего положения. Свойство человека добиваться целей через конфликт и принуждение характерно для политического объединения. Подобный индивид составляет субъективную основу государства. Приобретенное свойство воспроизводится, и принуждение становится действенной силой для сохранения позиций индивидов в объединении. Если полагать тоталитарность государства в его принудительности, то его принудительная сила тем выше, чем меньшее количество людей будет стремиться сохранить существующее положение вещей. Государство как объединение индивидов перестает существовать, как только отпадает необходимость у людей сохранять и изменять свое положение посредством принуждения. Пока же государство есть объединение индивидов, существующее лишь как принудительное объединение. Индивиды, пребывающие в принуждении, называются гражданами.
В принуждении, как и в других посредниках, есть и положительные стороны, которые заключены в приобщении к объединению индивидов, которые не могут этого делать, будучи не принуждаемы. Поэтому пока принуждение есть желательный инструмент для создания общественного человека, государственное принуждение будет выполнять двоякую функцию – принуждать, для того чтобы научить индивидов жить в сообществе людей; принуждать, чтобы сохранить социальную структуру таковой, которую требуют индивиды, узурпировавшие принудительную сущность государства.
Цель, которую ставит перед собой индивид, группа, объединение индивидов также может быть представлена в структуре взаимодействия как некий посредник, в связи с чем цель начинает носить двойственный характер. В ней как в любом посреднике что-то общее и частное одновременно. Если к чему-либо движутся одновременно многие со своими потребностями, то и действия обязательно начинают носить общий и частный характер. Чем большее число индивидов направляет свои действия на одну и ту же цель, тем выше конфликтный потенциал этих действий, и наоборот. Если все одновременно ставят перед собой цель обогащения, то данная цель вкладывает в действия каждого особый смысл, заставляет индивидов использовать соответствующие средства. Цель опосредствует всех движущихся к ней, объединяет, вырабатывает правила, по которым богатство достигает незначительная часть людей, взявших вместе старт. Средства, которыми наделен каждый индивид, придают столько силы действию, сколько могут дать в соединении с целью. Все движимы общей идеей богатства, но богатым становится тот, кто в этом движении наделен достаточными средствами. Опосредованные одной целью все взаимодействующие индивиды равны. Неравенство проявляется в различии средств, способствующих достижению этой цели.
Опосредствующим моментом во взаимодействии обладают нормы. Они опосредуют взаимодействие, регулируя и определяя его. Регулирующими функциями обладают право, мораль, религия, традиция, а также внутренняя юрисдикция организаций и объединений, созданных либо на основе единой цели, либо средств, т.е. интересов. Опосредствующие способности регулирующих норм также неоднозначны. Они опосредуют взаимодействие, устанавливая предел действию. Поэтому от нормы зависит, состоится или нет взаимодействие, а если состоится, то на каких основаниях – на основаниях конфликта или согласования. Опосредствование взаимодействия нормой обязательно. И если кто-то хочет чего-либо достичь в этом мире, он должен руководствоваться нормой. В противном случае цели, достигнутые без опоры на нормы, будут всегда опротестованы взаимодействующей стороной. Так, российская бизнес-элита, не получив от государства окончательной легитимации приватизации, сохраняет свое зависимое положение от государства.
Определяющая норма опосредствует взаимодействие во всех его проявлениях. Деньги как норма определяющая делает взаимодействие практическим, а не теоретическим. Поэтому денежное опосредствование наиболее значимо для взаимодействия. Безденежное взаимодействие индивидов ограничено и не является определяющим способом взаимодействия. Можно отрицательно относиться к подобному факту, но игнорировать его нельзя. Еще в Новое время К.А. Гельвеций писал: «Когда деньги становятся единственным стимулом активности нации – это плохо, но против этого зла я не знаю лекарства. Вознаграждение натурой, несомненно, более благоприятствует созданию добродетельных людей. Но сколько нужно произвести изменений в государственном строе большинства европейских государств, чтобы решиться его предложить?»*
Все представленные опосредования взаимодействий делают их двойственными: они утверждает союз взаимодействующих субъектов и выступают основой конфликта. Для того чтобы конфликт стал способом, который влечет к союзу (хотя бы к псевдо положительному объединению людей), необходимо, чтобы на взаимодействие оказывала влияние положительная сторона опосредующих взаимодействие элементов. Так, цель должна носить общий характер, средства быть доступными, нормы исполняться всеми, а деньги быть единственной определяющей нормой. В таком случае взаимодействие приобретает положительный характер, а действия – дополняющий или солидаристский характер. Тем самым перед нами появляется завершенное действие, лежащее в основе всей жизнедеятельности современного человека, того объединения, которое образуется солидаристскими действиями. Перед нами коллектив, определяемый общими целями и согласованными действиями.
КАРПЕНКО АЛЕКСАНДР ДМИТРИЕВИЧ
ПОСРЕДНИЧЕСТВО, МЕДИАЦИЯ И МЕДИАТИВНЫЕ ПРОЦЕДУРЫ:
К ПРОБЛЕМАМ КАТЕГОРИАЛЬНОГО АППАРАТА
В связи со вступлением в силу закона РФ № 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» появляется много вопросов, связанных с применением медиативных терминов. Внимание терминологической определенности – не праздный вопрос, а непосредственно вытекающий из медиативной практики.
В практической медиации важно знать, в чем различие и сходство таких терминов, как «посредничество» и «медиация», «внесудебная медиация» и «судебная медиация», «спор» и «конфликт». От того, каково содержание представленных терминов, зависит успешность или неуспешность медиативной практики. Если медиация – инструмент, то для кого и когда им пользоваться? Где начинается посредничество, а где – медиация? Можно ли между ними провести границу? Если медиация и посредничество – одно и то же, то каким из этих терминов нужно пользоваться? В силу того, что все чаще в стране делаются попытки проведения медиаций, ответы на эти вопросы злободневны.
Сегодня в практической медиации в оборот введены термины разных отраслей знаний: юриспруденции, психологии и конфликтологии. В российской действительности специалисты из области юриспруденции и психологии более других заинтересованы в медиации. Эти две отрасли у нас традиционно работают с проблемами и конфликтами. В последнее время «заявку» на применение медиации подают и конфликтологи. Причем из-за большого политического значения юриспруденции, преобладания юридических услуг на рынке, длительности юридической традиции работы с конфликтами, а также явной поддержки государства, интерес и активность психологов и конфликтологов на рынке медиативных услуг сегодня менее заметны, в связи с чем юристы и юриспруденция оказывают наибольшее влияние на терминологический аппарат медиации. При этом, законно и естественно, они стараются использовать свой отраслевой подход. Это связано еще и с тем, что для будущего отечественной медиации важно не только «принять» новую технологию, но и понять, как она может быть укоренена в систему отечественной правовой практики. Возникающая при этом трудность заключается в том, что медиация, укорененная в отраслевые рамки, изменяет самой себе, ограничивает свой смысл, лишается собственного содержания и независимости. Терминологическая зависимость медиации от юриспруденции неоправданна и мало полезна для медиативной практики. Медиация носит междисциплинарный характер и может институциализироваться как междисциплинарная практика, для чего терминологический ряд, используемый в медиации, должен носить относительно самостоятельный характер и наполняться междисциплинарным содержанием. Это – первая группа факторов, которая связана с конфликтом терминов, используемых представителями разных отраслей знания, занимающихся медиативной практикой.
Следующая группа факторов связана с адаптацией зарубежного понятийного аппарата медиации с понятийным аппаратом становящейся медиативной практики в России. Не секрет, что медиация не придумана в России, а экспортируется из-за рубежа. Литература, попадающая в Россию, переводится филологами, которые очень далеки от медиативной деятельности и практически о ней ничего не знают. Отсюда происходит искажение смысла и, порой, появляются достаточно вольные интерпретации переводов зарубежной специальной литературы по медиации.
Далее. Искаженный смысл транслируется российскими авторами и привязывается к понятиям, появившимся в недрах той или иной отрасли знания. В результате чего неправильно переведенные термины из зарубежной литературы, искаженные ограниченностью той или иной отрасли знания, переведенные опять на язык зарубежных авторов, превращаются в набор терминов, которые к зарубежной медиации имеют мало отношения. Язык российских медиаторов становится недоступным языком для зарубежных медиаторов. Так произошло с Программой подготовки медиаторов, утвержденной Минобрнауки РФ, ставшей обязательной для подготовки медиаторов в России, которая, будучи переведена на английский язык, абсолютно не понимаема англоязычными коллегами.
К следующей группе факторов мы относим социо-культурную специфику современной России. Нас в большей степени интересует посредническо-переговорная культура в российском обществе. Она заключается в определении роли переговоров в нашем обществе и вообще их места в социально-политической практике. С одной стороны, переговоры стимулируются развитым правовым нигилизмом в стране и такими же развитыми коррупционными практиками. Как ни странно, но именно правовой нигилизм и коррупционность властно-деловых отношений поддерживают переговорные методы достижения договоренностей. С другой стороны, переговоры стимулируются укорененной традицией разрешать конфликты силовыми методами, что толкает участников конфликтов разрешать их в судах. Эти две группы факторов, пересекаясь, дают интересные результаты. По информациии самих правоохранительных органов до 70% конфликтов в сфере бизнеса не доходит до суда. В то же время сложившаяся система с трудом воспринимает переговорную новацию – медиацию.
В основе обращения к медиации лежит социальный конфликт. Прикладное понятие конфликта опирается на его материально-субъективную основу, структуру и динамику. Оно определяет конфликт как процесс столкновения и противоборства индивидов или групп, характеризующийся взаимным нанесением ущерба с целью защиты реальных или вымышленных интересов. На повестку дня выходят два понятия, которые раньше не пересекались: конфликт и спор.
Как полагает Д.Л. Давыденко1: «…спор – это внешнее формальное проявление конфликта: стороны выдвигают взаимные претензии, либо одна из сторон заявляет о своем праве и выдвигает свои требования, а другая отрицает наличие такого права и отказывает в удовлетворнии данного требования». Спор определяется в юриспруденции с точки зрения состязания через столкновение мнений или позиций, в ходе которого стороны приводят аргументы в поддержку своих убеждений и критикуют несовместимые с последними представления другой стороны. Американский юридический словарь Блэка определяет спор как конфликт требований или прав, ставший предметом судебного разбирательства2.
В юриспруденции понятие конфликта преобразовано в понятие спора, который проявляется в обращении участников конфликта к системе правовой процедуры. Спор в юриспруденции можно определить как конфликт, рассматриваемый в рамках правовой процедуры через правозащитные и правоприменительные органы. Но понятие спора здесь шире, чем в конфликтологии. Обращение к судопроизводству может проходить и на доконфликтной стадии (хотя некоторые конфликтологи считают, что само обращение в суд является фиксацией/оформлением конфликта между сторонами). По мнению Г.В. Севастьянова3 разрешение спора представляет собой применение правовых норм и вынесение обязательного для сторон решения, основанного на законодательстве. При разрешении конфликта, конфликтология основывается на сущностном его завершении из-за снятия противоречий на базе удовлетворенных интересов. Разрешение спора по Г.В. Севастьянову4– приминение правовых норм. Таким образом, понятия спора и конфликта в юриспруденции и конфликтологии различны. Конфликтология четко и однозначно разделяет эти понятия. В юриспруденции понятия спора и конфликта – «скользящие», иногда употребляемые как синонимы.
Понятие медиации возникло в связи с возможностью работы с конфликтом в системе альтернативного разрешения споров (АРС) и исторически связано с посредничеством. С английского языка медиация и посредничество переводятся одинаково (mediation). Слово «медиация» – от слова (mediatio) – означает посредничество, которое в свою очередь произошло от лат medius – нейтральный5. Юридические термины, обозначающие посредничество и медиацию – синонимы. Посредничество как примирительная процедура применялась давно и играло значительную стабилизирующую роль во всех странах и народах.
В современном мире сложность проблем уже не поддается решению с помощью законодательных мер и судебных решений. Применение юрисдикции затруднено усложнением общественной жизни, глобализации бизнеса, информации и международных контактов. Медиация, наряду с другими формами альтернативного разрешения споров, представляет технологию, в которой сами стороны в переговорах с участием третьей стороны работают над своим конфликтом. Она тесно связана с посредничеством. Посредничество – более широкое понятие по участию третьей стороны в решении проблем и конфликтов. «Посредник – третий, избранный двумя сторонами для соглашения; всякое посредующее звено»6
В широком смысле посредничество представляет собой переговорный процесс, особенности которого состоят в следующем:
-активная роль принадлежит и посреднику, и сторонам;
-посредник может являться представителем и одной стороны;
-посредник содействует сторонам в ведении переговоров;
-может исследовать доказательства и устанавливать факты;
-вправе воздействовать на стороны для достижения соглашения;
-посредник вправе помогать сторонам в составлении решения.
Посредник за вознаграждение оказывает услуги по решению проблем и конфликтов. Говорят, что сколько посредников, столько и методов. Посредничество представляет собой усовершенствованную форму переговоров. Широкая свобода выбора действий и применения методов отличает посредничество от медиации. Приведем только два определения медиации, встречающихся в российской литературе: «Медиация – это один из видов посредничества, она представляет собой деятельность специалиста по урегулированию спора в рамках переговоров спорящих сторон в целях заключения между ними мирового соглашения»7.
«Медиация – социальный инструмент, который может использоваться в любых конфликтах интересов между двумя или несколькими конфликтующими сторонами и в качестве центрального элемента использует специально обученных медиации нейтральных специалистов по улаживанию споров»8. В этих и других определениях медиации упор делается либо на действия медиатора, либо на его функции и часто – на роли сторон в медиации. Подобные определения раскрывают лишь частью сущности таких переговоров, которыми является медиация. Они не дают понимания в различии посредника и медиатора.
Чем посредник, работающий с двумя сторонами, стремящийся разрешить спор или конфликт, предпринимающий для этого активность и определенные действия от имени сторон, приводящий их к примирению или компромиссу, отличается от медиатора? В первую очередь, медиационными принципами организации и проведения переговоров. Четыре (иногда авторы указывают пять) базовых принципа определяют переговоры как медиацию: нейтральность, конфиденциальность, добровольность участия сторон в переговорах и равноправное в них участие. Нарушение хотя бы одного принципа приводит к разрушению медиации. Медиация представляет собой переговорный процесс с характерными для нее особенностями:
- он базируется на четырех специальных принципах, ни один из которых не может нарушаться;
- активная роль принадлежит сторонам;
- медиатор не может являться представителем стороны;
- медиатор организует и управляет переговорами;
- медиатор не может исследовать доказательства и устанавливать факты.
Но медиатор при подготовке медиации занимается и посредничеством: он взаимодействует с каждой стороной, объясняет сторонам правила и принципы, условия и определяет возможность переговоров, готовность к ним сторон и т.п. Эту часть работы медиатора можно назвать медиативное посредничество. Оно отличается от других видов посредничества наличием и соблюдением медиативных принципов. Таким образом, медиация – посредничество, основанное на медиативных принципах в ситуации конфликта. Такое понимание резко сужает возможности непрофессиональных действий медиатора при подготовке медиации. И развенчивает миф о том, что медиация приходит к медиатору сама! В жизни и на рынке услуг за медиацию приходится бороться.
Необходимому уточнению подлежат и еще несколько понятий, связанных с медиацией: судебная, внесудебная и досудебная медиации. Зарубежные практики и авторы приходят к определению досудебной медиации, когда стороны обращаются к ней до судебного разбирательства, после подачи иска9. Такая медиация может быть как внесудебной, так и судебной. Внесудебная – значит внеюрисдикционная, существующая как институт гражданского общества. Российский закон о медиации № 193-ФЗ определяет в нашей стране внесудебную медиацию: внесудебная медиация осуществляется до, во время и по окончании судебного разбирательства медиаторами, которые не являются сотрудниками и государственными служащими самой судебной системы. Закон, вступивший в силу с 1 января 2011 года, обязывает использовать именно этот вид медиации.
Судебная медиация проводится специально подготовленными сотрудниками суда, в т.ч. судьями, не ведущими в момент обращения к медиации рассматриваемые дела. Такая медиация в России пока невозможна.
Многообразию видов и стилей медиации в нашей стране еще только предстоит появиться. Россия делает только первые шаги. Практика и российская креативность создадут новые ее разновидности, а профессиональный диалог с зарубежными коллегами позволит знакомиться и впоследствии перенимать новые ее виды.
ВЛАСОВА ЛИЛИЯ ВЛАДИМИРОВНА