Geum.ru

I. об источниках нашей веры 7 Вопрос: Откуда надлежит черпать представления о христианской религии

Вид материалаДокументы

Содержание


Вопрос: Можно ли считать христианство монотеистической религией (единобожием)?
Подобный материал:
1   ...   27   28   29   30   31   32   33   34   35

Вопрос: Помогают ли молящемуся все те, к кому обращены его молитвы, сами, непосредственно, или же они лишь «собирают» людские моления и «передают» их «наверх» – Иисусу Христу для решений и исполнений, а сами не вмешиваются в земные дела? Участники они земных событий или всего лишь бессильное «передаточное звено»?


Ответ: Несомненно, они обладают собственной волей и силой, чтобы решать большинство проблем молящихся. Несомненно, у них есть и желание помогать живущим на Земле. Тому и другому есть множество свидетельств. Нет никаких оснований предполагать некую загробную бюрократическую машину, «небесную канцелярию», где нижестоящий чиновник не смеет ничего предпринять без разрешения вышестоящего. Но в отдельных случаях, разумеется, они могут принять коллегиальное решение или обратиться к высшему авторитету. Причем последнее соображение относится не только к святым, но и к самому Иисусу Христу, о котором говорится в Послании к евреям: «Иисус… как пребывающий вечно, имеет и священство непреходящее, посему и может всегда спасать приходящих через Него к Богу, будучи всегда жив, чтобы ходатайствовать за них» (Евр. 7:22-25). Да-да, Христос, как и другие святые объекты наших молитв, может выступать в роли ходатая. Но это ни в коем случае не значит, что он не может принимать решения и действовать сам от себя. То же, разумеется, следует понимать и о святых.

Митрополит Филарет указывает: «Святые, по преставлении своем, чудодействуют тем или иным образом. Четвертая книга Царств свидетельствует, что от прикосновения к костям пророка Елисея воскрес мертвый (4 Царств 13:21). Апостол Павел не только сам непосредственно совершал исцеления и чудеса, но то же делали взятые от его тела главотяжи и убрусцы в его отсутствие (Деян. 19:12)… Святой Григорий Богослов в Первом обличительном слове на Иулиана говорит: “Не постыдился еси жертв, за Христа закланных, ниже убоялся еси великих подвижников… Имже и великия чести, и торжества праведно учреждена суть. От нихже и демони прогоняются, и недуги врачуются. Ихже явления и ихже пророчества. Ихже едина телеса равномощна суть душам святых, егда или осязаема или почитаема бывают. Ихже и капли крови, сии малые признаки страдания, равная действуют телесем“ (Собр. Творений. Т.1, с.90)» (с.88).

Итак, не только души умерших святых, но и тела их (мощи) и даже части тел и крови, детали одежды покойных обладают чудодейственной силой. Что говорит о сугубо индивидуальном взаимодействии святых (как при жизни, так и после смерти) с верующими. В противном случае культ мощей не имел бы под собой реальной почвы, а это, конечно, не так.

О несомненно самостоятельной роли святых, которым молится христианин, говорят такие слова и выражения, например, в каноне Иоанну Предтече: «Ум мой управи, волны страстей укроти… песнословлю тя; потоки блаженне моих прегрешений иссуши; храмы нас сотвори Духа Святого… Во смирении сохрани сердце мое, душу мою плодоносну сотвори… Избави меня скверны телесныя, всего мя очищая покаянием, и спаси мя… Очисти мя грехами оскверненного». Или, например, в акафисте святителю Николаю: «От всяких бед мя свободи»; и тут же – еще ответственней: «Радуйся, в бездну сатану ввергая… Радуйся, яко тобою жизнь вечную получают… Радуйся, телес наших здравие и душ спасение».

Эти канонические молитвенные тексты ясно указывают на безмерные, поистине божественные (ввержение в бездну сатаны, раздача вечной жизни, исцеление душ и телес) полномочия и личные возможности святых. Ни о каком посредничестве субъектов цитированных молитв не идет и речи. Примеры можно умножить.

Что же касается гипотезы о посреднической роли святых в ином мире, то нужно заявить со всей прямотой: Богу, Творцу и Спасителю нашему, не нужны никакие посредники между Ним и человеком, верящим в Него. Он и так все видит, все знает, Он не хочет нашей погибели, Он судит о людях по делам, а не по словам присутствующих, и желает только одного: чтобы мы обратились к Нему. Еще и еще раз отметим: данная самим Христом молитва «Отче наш» (Мф. 5:9-13; Лк. 11:2-4) не предполагает обращений к каким-либо посредникам, включая и самого Христа, и Святого Духа.

Вопрос: Можно ли считать христианство монотеистической религией (единобожием)?


Ответ: Нет. Ни христианство вообще, ни православие в особенности (с его тысячами святых) не являются, строго говоря, монотеизмом. В сущности, приходя в церковь, православный прихожанин молится множеству богов, хотя и весьма различающихся по своему рангу. Но как их ни называй – святыми, угодниками и т. д. – они субъективно и объективно являются вполне самостоятельными фигурантами потустороннего мира, достойными отдельного, вполне самостоятельного поклонения. Об этом ярче всего свидетельствует культ местных святых, распространенный у христиан различных конфессий, и т. п.

Православные христиане молятся сегодня не только множеству когда-то живших на свете людей, но и многочисленным отдельным неодушевленным предметам, как то, например, «честному кресту», говоря ему в публичной молитве: «Радуйся!», как живому. Есть даже отдельный церковный праздник под названием «Поклонение честным веригам святого и всехвального апостола Петра». И т. д. Все это, как понимает читатель, имеет мало общего с монотеизмом.

До IV века дело обстояло иначе. На Иппонском соборе было постановлено: «Когда предстоят алтарю, молитва всегда должна направляться Отцу». И никому более; что соответствовало иудаистскому чисто монотеистическому зачину православия. Память же мучеников древние христиане только праздновали, не творя им общих публичных молитв. И даже к Богородице в первые века христианства с молитвой не обращались (напрасно).

Молитвы, каноны, акафисты во время богослужения, обращенные не к Богу, не к Отцу, появились позднее, особенно с VII века (хотя индивидуально люди прибегали к ним на практике, возможно, всегда). Однако сегодня они – неотъемлемая часть православной практики, приносящей реальные результаты, отказываться от которой никто не собирается.