Geum.ru

Страшно добрая сказка

Вид материалаСказка

Содержание


Царство Проклятых.
Подобный материал:
1   2   3   4   5

Ворона.


И снова был сон. Дал. Он лежал с пробитой грудью, и ворона клевала его плоть.

Вокруг был мрачный пустырь, и только невдалеке стояло небольшое покосившееся деревце. По серому небу ветер гнал косматые тучи. Было тихо. Лишь ветер мерно посвистывал в ушах.

Шел склонилась над телом Дала и слезы потекли у нее из глаз. Ворона, издав противный резкий звук, взвилась ввысь. Шел упала головой на окровавленную грудь и горько заплакала.

«Ну почему так?! Ну почему так?!»


^ Царство Проклятых.


Шел стояла возле каменной арки и пыталась разглядеть то, что находилось в том таинственном мире, дверью в который она являлась. Но там было пусто. По крайней мере, она ничего не видела. Только серость. Как густой туман.

«Ну, вот и все. Я пришла туда, куда стремилась. Как все оказалось просто. Просто, когда уже все позади. Но что дальше? Найду ли я там Дала и его друзей? Что будет со мной самой? Никто не знает, что там. Никто не знает, как вернуться оттуда. Дал! Где Ты?! Может, Ты услышишь меня? Не все то прямое, что прямым кажется. Все хотят, чтобы я им что–то доказала. Только тогда мне позволят прикоснуться к своей цели. А я не хочу никому ничего доказывать. Мне вообще ни до кого нет дела. Я только хочу найти Дала. Не тянись рукой к тому, что тебя манит, но создай подобное в себе самой и вокруг себя. Выживший из ума колдун. А может он прав? Вот оно, Царство Проклятых. Туман и больше ничего. Тянуться рукой к цели здесь – все равно, что тыкать пальцем в небо. Какая все–таки я дура! Зачем мне все это было нужно?!»


– Шел, Тебе пора.

Шел оглянулась на старика и извинительно улыбнулась:

– Мне немного страшно.

Старик понимающе кивнул.

– Тебе пора, дочка. Я не могу удерживать проход долго.

– Да, да. Прощайте, достопочтенный Генд Эльф. Я очень благодарна Вам.

– Не говори «прощай» тем, кого не хочешь потерять.

– Хорошо. Я и это запомню. До свидания, Генд Эльф.

Шел обернулась к Церберу и потрепала его за голову:

– До свидания, Церб.

Цербер посмотрел в глаза Шел и лег у ее ног. В последнюю очередь Шел обратилась к рыцарям Шеола и Аларду, стоящему впереди:

– До свидания, господа. До свидания, Алард.


Но рыцари не ответили – они хранили невозмутимый покой. Это смутило Шел. В сердце кольнуло. Она посмотрела в глаза Аларду в надежде прочитать в них причину такой холодности. Но глаза Аларда были отрешенными.

«Зачем так? Алард! Это непонятно и жестоко!»

Шел впилась в Аларда умоляющим взглядом, но... Алард и рыцари были холодны и надменны. В сердце у Шел теперь уже не кольнуло – ей в сердце вонзился раскаленный прут.


«Почему?! За что?! Будьте вы прокляты с этой вашей отрешенностью».

Она уже хотела выкрикнуть им всем, все, что она думает по этому поводу, пренебрегши всяческим этикетом Владычицы, но тут произошло что–то совсем уж неожиданное и ужасное.

Все рыцари, включая Аларда, вскинули руки и в каждой Шел увидела по большому камню. В следующий миг все они полетели в нее. Она едва успела прикрыть голову и лицо, как камни стали немилосердно избивать ей тело, буквально заталкивая ее в проход арки.

Нет. Шел не почувствовала боли в теле. У нее разорвалось на множество кусочков сердце.

«Ну почему так?!..»

А потом был туман. А потом вообще ничего.


***


«Ну почему так?! Ну почему так?!»

Шел резко открыла глаза. Она лежала посреди огромного безрадостного серого пустыря. Сверху на нее смотрело огромное мрачное серое небо. Ветер гонял по кругу истлевшие листья и сухую глину. Было холодно. Шел приподнялась и окинула взором местность, в которой оказалась. Нигде, на сколько хватало глаз, ничего не было. Кроме редких тленных следов некогда росших деревьев и далекого края, в котором серое небо соединялось с серой землей.

«Вот место, где окончательно погибает душа».

Шел захотелось заплакать, но здесь даже слезы были неуместны. Поэтому они так и не потекли.

Шел села, обняв колени, и теперь уже сама совершенно отрешенно уставилась в пустую серую даль. Шел не имела ни малейшего представления, что ей делать дальше. Да и все ее желания и устремления сгорели в продолжавшем болеть сердце.

«Мое сердце болит? Если это так, значит, моя душа еще жива? Но что мне тогда делать? Дела. Как сказал ГЭ. Интересно, какие именно? Строить прекра–а–сное вокруг себя. Может яму вырыть?»

Шел надоело сидеть на иссохшей земле и она встала. Только теперь она разглядела вдалеке какой–то убогий такой же серый как небо иссохший лесок.

«Ух, ты! Все же здесь что–то есть!»

Дрожа от холода, она пошла туда, где было хоть что–то. Идти было тяжело. Всюду были ямы. Из земли торчали полуистлевшие останки поваленных деревьев. Ветер засыпал глаза поднятой глиной. Она спотыкалась и падала, разбивая в кровь руки и ноги.


Дойдя до редкого полуистлевшего леса, она обессилено упала на землю.

«Ты хотела попасть в Царство Проклятых – вот оно. Радуйся».

Она лежала и готова была умереть от холода. Ибо более ничего не оставалось. Но остались мысли. Фантазировать было неуместно, а вот воспоминания увлекли ее. Она постаралась вспомнить что–то очень хорошее, и от этого ей вдруг стало теплее.

Мотив детской песенки завертелся у нее в голове:

«Солнца луч блеснет с небес.

Оживет Дремучий Лес.

Слезы по щекам стекут ручьем.

Чтоб не плакать, а смеяться,

Не грустить, а улыбаться,

Песню эту громче запоем.»


Шел вскочила и припевая заплясала.


«Мы веселые эльфята!

Друг для друга – сестра с братом!

Ни за что не разольешь водой.

Плачем, соримся, горюем,

Веселимся и танцуем.

Мы единой связаны судьбой!»


«Пока я жива и пока силы не покинули меня, я должна идти! Куда? Какая разница?!».


И тут Шел увидела что–то мелькнувшее вдалеке между деревьями–призраками. Это что–то было тоже похоже на серый сумрачный призрак, но оно еще было похоже и на человека. Шел рванулась вперед с криками:

– Постойте! Погодите! Не исчезайте, прошу Вас!

Призрак было пропал из виду, но потом вновь мелькнул между деревьями (а может это уже был другой) совсем в ином месте и еще дальше от Шел, чем первый раз.

– Ну, погодите же!!!

Слезы брызнули у Шел из глаз. Она неслась между деревьями, без конца спотыкаясь об коряги и задевая лицом сухие ветки. Но все равно продолжала преследовать ускользающий от нее призрак. Пока окончательно его не потеряла. Шел упала на груду какого–то тлена и заплакала.

***

«Мы веселые эльфята!

Друг для друга – сестра с братом!

Никогда мы не умрем душой.

Ничего мы не боимся!

Дружбой верною гордимся!

Проходи и вместе с нами пой!»


Шел услышала треск костра.

«Что это?»

Шел подняла голову и... увидела людей. Это были худые, косматые, с серыми, как все вокруг, лицами мужчины и женщины. Их глаза были пусты. На них висели лохмотья. Люди сидели вокруг небольшого костра и молчали. Просто молчали. Шел немедленно вскочила и побежала к ним.

«Неужели?! Неужели я кого–то нашла здесь?!»

Радостная Шел подбежала к людям, но... никто не обратил на нее никакого внимания.


Шел хотела было заговорить, но что–то остановило ее. Лица людей были потухшими. Почти мертвыми. И даже языки костра не отражались в их бесцветных зрачках. Шел молча подошла к огню, села на свободное место и уставилась на горящие ветки, как это делали остальные.

«Что–то мне это напоминает. Только, по–моему, здесь никто и не ожидает благоприятного исхода от этой игры».

Долго так высидеть она не смогла. Не думая о том, какая реакция последует, она стала петь:


«Хорошо в краю акаций

Слушать пенье соловья.

С ручейком в любовь играться,

Сердце грустью теребя.»


Пустые глаза присутствующих некоторое время, казалось, пристально изучали ее. Но никто ничего не вымолвил. И Шел продолжила:


«Расстоянья не помеха,

Коль любовь в душе живет.

Жизни светлая утеха,

Доли чудный поворот.»


Неожиданно Шел услышала шорох за спиной и в следующий момент почувствовала сильный удар по голове. Серый мир на короткий миг расцвел красками, а затем все погасло.


***


– Шел, девочка моя, вставай. Ты сегодня спишь долго.

– Уже, уже встаю. Мне такой сон еще сниться!

– Сон потом досмотришь. А гуси уже волнуются.

– М–м. Как жаль, что они ничего не понимают в снах. Иначе они бы меня простили.

– Не говори глупости. Быстренько вставай и собирайся. Позавтракаешь потом. Я тебе собрала в узелок.

– А пирожки.

– И пирожки положила.

– С вишнями?

– С вишнями, с вишнями. Вставай, говорю!

– Уже встала!..


***


Оглушенная Шел чувствовала, как ее терзают и куда–то волочат. Потом ее подняли и заломили руки. Когда Шел очнулась, она обнаружила себя привязанной к дереву. Толпа окружила ее и пялилась на нее теперь уже совсем не пустыми глазами. В них появился интерес. Казалось, люди сами были удивлены этому.

Сначала внимание всех привлекли бриллианты на платье Шел и огромный Алмаз у нее в волосах. Множество иссохших рук потянулось к ней. Все норовили потрогать ее. А особенно Алмаз. А потом с нее стали срывать платье.

«Как мне все надоело!»

И тут она услышала голос. Он шел изнутри:

«Смерть или Бесчестие?!»

Шел даже не стала раздумывать о том, кто и зачем задал ей этот вопрос, и что ей отвечать на него. Ей на столько все было противно, что ни на какие вопросы никому отвечать она не собиралась.

«Да, ну вас всех!!!»

«Хороший ответ...» – пронеслось у нее в голове.


В следующий момент костер вдруг вспыхнул неистовым пламенем, которое в мгновение перекинулось на деревья и одежду странных людей. Люди в ужасе забегали по поляне. А Шел вновь почувствовала охватывающий ее жар. В это же время на поляне появились еще люди. Они делово стали отпихивать и гнать прочь людей в тлеющих лохмотьях. Один из появившихся подскочил к Шел и накрыл ее черным плащом.

Шел лишилась чувств.


Когда Шел открыла глаза, она обнаружила себя лежащей на ложе из веток, устланном черными рыцарскими плащами. Была ночь. Рядом горел большой костер, и его тепло приятно согревало. Вокруг костра сидели рыцари Шеола и мерно отхлебывали из фляг. Шел поднялась, разглядела среди сидящих Аларда и направилась к нему.

– Что Вы здесь делаете?

Алард подвелся и почтительно поклонился.

– Приветствую Вас, Владычица! Прошу простить, перед своим отбытием из Шеола, Вы изволили нас всех проклясть. Нехорошо обозвав.

– Неправда. Я вас не обзывала.

– Возможно, мне показалось... Прошу простить!


У Шел не было настроения говорить на несущественные темы. Она подсела к костру и стала греться. Алард сел рядом и протянул Владычице флягу. Шел отпила. Там было вино. Сразу стало как–то легко и приятно.

– Как Вы нашли меня, Алард?

– Мы Вас не теряли, Владычица.

– Что Вы хотите этим сказать?

– Мы все время следили за Вами, Владычица.

– Приятно слышать. Почему же я Вас не видела?

– Это было Ваше дело, – прийти в Царство Проклятых, – и мы не считали возможным вмешиваться, мешать Вам своим присутствием.

– Почему же все–таки вмешались?

– Вы Владычица Шеола, а мы его рыцари. Вы как–то сказали, Владычица: «У каждого наказания должен быть свой край». У каждого невмешательства, Владычица, тоже должен быть свой край.


– И где же он, Алард?

– Каждый решает сам, Владычица. Каждый решает сам... Но от этого решения, Владычица, зависит твоя дальнейшая судьба. Будешь ли ты жить в Чистоте или в Нечистотах.

– А что такое Чистота, и что такое Нечистоты, Алард?

– Каждый решает сам, Владычица.

В костер подбросили веток, и он весело разгорелся. Было тепло и уютно. Шел, вдруг, захотелось, чтобы этот костер никогда не угасал.

«Как хорошо вот так вот сидеть, смотреть на огонь и греться его теплом. И пить вино».

– Как Вы могли оставить Шеол, Алард?

– Ничего с ним не сделается. Тем более – там Цербер остался.

– О–о! Тогда я спокойна.

Шел еще отхлебнула из фляги.

– Алард, скажите, что это были за люди, и почему они такие неразговорчивые и мрачные?

– Это Проклятые, Владычица. Им наказание Одиночество. Они не могут говорить. Они не могут общаться друг с другом. Они могут лишь внимать.


– Внимать... Внимать и думать. Думать о том, за что их прокляли, – закончила от себя Шел, – Почему же тогда мы с Вами говорим, Алард?

– Потому что мы не в обиде друг на друга, Владычица.

– Алард, мы навсегда останемся в стране Проклятых?

– «Навсегда» не бывает.

– А что бывает?

– То, чего меньше всего ждешь.

– А если вообще ничего не ждешь?

– Тогда тебя уже нет.

– Как жеж нет, если я есть?

– Значит, Вы сами себе врете, что ничего не ожидаете.

– Вы так думаете?

– Прошу простить...

– Может, Вы и правы... Только я сама уже не знаю, чего я жду.

– А Вы меньше об этом думайте. Тогда оно скорее придет.


Шел вновь посмотрела на огонь.

«Как красиво! Так горел огонь в камине Дала».

– Простите великодушно. Кто такой Дал?

– Зачем Вы читаете все мои мысли, Алард?.. Дал – это человек, которого я ищу.

– Он здесь?

– Не знаю, Алард. Не знаю.

– Если он здесь, мы найдем его. Дайте клок ваших волос.

– Клок волос?

Шел взяла нож, срезала с головы локон и молча протянула рыцарю. Алард тут же бросил его в костер. Волосы вспыхнули и выбросили вверх целый сноп маленьких огоньков. Ветер подхватил их и разнес в разные стороны.

– Если Он здесь, он узнает о Вашем присутствии, и сам найдет Вас.

Тепло костра и вино разморили Шел. Уперев голову в ладони, она задремала. Алард поднял ее и уложил на ложе из веток, накрыв плащами.


***


Она видела Дала. Он скакал на коне и зеленый плащ за спиной развевался по ветру. Солнце ярко светило. Лазурное небо казалось бескрайним. Аромат. Пьянящий аромат трав и цветов сводил с ума. Сердце неистово билось в груди Шел.

Она бежала босиком по траве навстречу мчащемуся всаднику и слезы текли у нее из глаз. Мир вокруг бушевал неистовством красок. Ветер весело играл ее волосами. На душе было радостно и волнующе.

«Дал! Ты нашел меня!».


***


Шел проснулась. Было ли это утро или уже день она не знала. Сверху снова смотрело на нее серое безрадостное небо. Холодный ветер вызывал дрожь. Было тихо, лишь потрескивание костра нарушало безмолвие мрачного леса. Вокруг костра по–прежнему сидели и грелись рыцари Шеола. Их лица были традиционно спокойными. И все же какая–то подавленность в них не осталась незамеченной Шел.

Они более не прикладывались к флягам, и лишь молча глядели на огонь. Шел подсела к рыцарям и стала греть у костра застывшие руки. Все хранили покой и молчание.

«Уж не потеряли ли мы все тут дар речи?» – с испугом подумала Шел.

Она попыталась заговорить, но не смогла. От страха дрожь пробежала по ее телу. Чувство безысходности сковало ее волю. Сердце окаменело. Алый огонь костра вдруг потерял цвет и стал серым.

«Не может быть!.. Ну, уж, нет! Со мной такое не пройдет!»

Шел вскочила, расправила волосы и заплясала вокруг костра:


«Мы гуляли на лужайке,

Мы гуляли на лугу.

Отдавили лапку зайке.

Дай–ка, зайке помогу.


Посмотрю–ка, все ль в порядке.

И повязку наложу.

А у зайки сердце в пятки.

Глупый зайка, Вам скажу!

Глупый зайка, Вам скажу!»


Рыцари вначале удивленно уставились на Шел, но потом на их лицах заиграли улыбки. А Шел продолжала плясать вокруг костра:


«Повстречала кошка жабу.

Пригласила танцевать.

Напугали деда с бабой.

Только кошке наплевать.


Танцевали до заката.

Веселились, как могли.

А у кошки ведь котята.

А у жабы лягушата.

Не дождались – спать легли.

Не дождались – спать легли.»


Рыцари оживились и стали весело прихлопывать в ладоши.

Один из них подскочил к Шел и выделывая смехотворные кренделя заорал:


«Полюбил Русалку Дед!

Звал ее он на обед!

Долго с нею пировал!

Кости в яму закопал!


А–ха–ха, ха–ха, ха–ха!

Кости в яму закопал!»


Громкий хохот потряс лес. Рыцари повеселели и дружно подхватили:


«Мельник стойкий был на диво.

Выпил он бочонок пива.

А еще глоток потом –

Оказался под столом.


Мы любили нашу Мару.

Всем давала она жару.

Только, кто что захотит –

Мара сразу прибежит.»


Шел просительно схлестнула руки:

– Господа! Что–нибудь подушевнее. Пожалуйста.

– Я знаю песенку про девушку, что утопилась из–за несчастной любви!

– Нет, нет, Салли! Не надо! Это не к месту!

– Кранн, спой свою любимую! О стране, из которой Ты родом!

– Я сегодня не в голосе.

– Тогда пусть Берр сыграет на свирели.

– Правильно!

– Давай, Берр!

– Давай!


Один из рыцарей достал свирель и заиграл. Послышалась чарующая мелодия и все душевно затянули ей в такт:


«Расцвел в лесу чудной цветок.

В нем тлеет страсти уголек.

Любви струит он аромат.

Сорвать его любой бы рад.


Но зло цветок в себе таит

Для тех, чья совесть крепко спит.

Приносит тем лишь счастье он,

Кто от лукавства отрешен.


Не может кто любить без платы,

Тому цветок тот враг заклятый.

Но Ты сорви его, дружок,

Пусть принесет Тебе он прок.»


Шел понравилась песня. Она подошла и благодарно расцеловала рыцарей. Вслед за этим свирель заиграла задорную мелодию. Шел бросилась танцевать вокруг костра и несколько рыцарей заплясали вместе с ней. Кто–то подстрелил несколько ворон. Их тут же выпотрошили и стали жарить на костре.


«Мы рыцари шальной природы.

Не властелинам служим мы.

Огню мы посвящаем годы,

Сердца, и руки, и умы.


Нам участь наша не в награду.

Не в наказание она.

Не ищем в том себе отраду.

Ничья хвала нам не нужна.


В том видим долг свой благородный,

Чтобы горел, не угасал

Огонь – пусть злой, но небесплодный –

Чтоб жизни вечный бег давал.»


На поляне стало разгораться настоящее веселье. Рыцари пели, плясали, шутили. Какой–то баловник, схватив палку, потехи ради, стал лупить ею остальных, за что получал в ответ громкие ругательства. Шел залилась звонким смехом.

Отвлекшись от веселья Шел заметила, что из–за деревьев на них смотрят собирающиеся отовсюду люди в лохмотьях. Они неуверенно подкрадывались и заинтересованно вглядывались, и вслушивались во все происходящее. То, что видели и слышали они, было неестественным для этих мест. В людях стала происходить перемена. Шел долго не могла понять, в чем она заключалась. Но потом поняла: «Их лица стали осмысленными! В них появились эмоции!».


Эмоции. Человеческие эмоции. Вначале Удивление. Потом Страх. Затем Тоска. И наконец Радость. Необъяснимая, забытая всеми, простая человеческая Радость!

Люди выходили на поляну. Они улыбались и по их щекам текли слезы. Но это были слезы Радости. Они вновь начинали чувствовать себя людьми среди людей. Берр прекратил играть и тогда Шел вышла на середину и запела сама:


«Нет ничего Любви прекрасней.

Любовь – всеверховенный дар.

Ничто над судьбами не властней,

Чем сладостный Любви нектар.


Пусть льется он, не прекращаясь,

Даруя всем блаженства суть.

Пусть в каждом сердце оставаясь,

Всей жизни услаждает путь.


Когда сменяют грусть и радость

Друг друга в суете страстей,

Пусть маяком сверкает благость

Любви безвременной моей.»


Наступила тишина. Рыцари заворожено смотрели на Шел. А неожиданно подошедший серый человек из леса приклонил колено и поцеловал ей ногу. Шел смутившись стала искать взглядом Аларда.

– Я здесь, Владычица. Велите прогнать?

– Нет, нет... Не надо.

Потом вышла женщина и подошла к рыцарю Берру:

– Сыграйте еще.

Берр вновь стал играть. Женщина сорвала с себя отвратительные лохмотья и запела:


«Ты ждешь меня, любимый мой.

Сменяется закат луной.

Зоря с рассветом вновь пол неба красит.

Но нет отрады нам с Тобой,

Терзается душа тоской,

Когда любовь в сердцах разлука гасит.


Но верю я, любимый мой,

Что вдруг настанет час иной,

Когда любовь в душе у нас опять воспрянет.

Под синезарною звездой

Сольется путь у нас земной,

И счастлив каждый час наш в мире станет.


Ты жди меня, любимый мой.

И жарким летом, и зимой.

В страданьи ль, в радости шальной

С Тобою я. С Тобой душой.»


Песня вызвала сильный эмоциональный отклик у присутствующих. Все стали утирать слезы.

А кто–то уже запел новую песню:


«Как восстанет из пепла душа моя грешная,

Соловьем полечу я в родные края.

С головой окунусь я в просторы безмежные,

В синь небес, в зелень трав, в звонкий плескот ручья.


Обниму я с тоскою березоньку белую,

Настелю в чистом поле травы зеленОй.

Полной грудью вдохну трав дыхание спелое

И забуду все беды, что были со мной.»


– А теперь что–нибудь веселое!


«Эй, друзья! Гуляем смело!

Заходи, коль чист душой!

Ведь попойка тоже дело!

Наливай и песни пой!


Ни к чему напрасно дуться!

Горевать и слезы лить!

Тучи в небе разойдутся,

Пока будем петь и пить!»


Теперь люди на поляне уже вовсю громко говорили, шутили, смеялись, забыв о том, что они Проклятые. Алард построил из веток и плащей трон для Шел, рыцари жарили на костре новых ворон, а люди приносили в горстях из лесу разные ягоды. Некоторые женщины срывали с себя отвратительные лохмотья, немало радуя тем окружающих.

Безудержная гулянка шла уже полным ходом. Шел, как королева бала, восседала на троне из веток и весело смеялась всему, чтобы не происходило. Песни, пляски и шутки не прекращались.

«Вот за горами синее море.

Парус расправил корабль наш не зря.

В море утонут скука и горе.

Эй, капитан! Поднимай якоря!

Ветер неси нас в дальние дали.

Песню шальную ты спой нам волна.

И пожелай нам, чтоб мы не теряли

Бодрости духа в пути никогда.

Не побоимся с бедой повстречаться.

Пусть нам корятся ветра и моря.

Лишь бы с мечтою нам не расстаться!

Эй, капитан! Поднимай якоря!»

У Берра свирель уже выпадала из распухших губ. Тут Шел вдруг подняла глаза к небу.

«Что это?»

Небо изменилось. На нем происходило движение. Казалось, поднявшийся ветер разгонял косматые тучи. И в следующий миг в образовавшуюся лазурную дыру брызнул яркий солнечный свет. Никто, кроме Шел, не заметил этого:


«Небо мрачное, скучное, серое.

Лес иссохший, весь тленом прошел.

Что же, братцы, мы с вами тут делаем?

Что же каждый из нас здесь нашел?»


А небо над головой постепенно полностью очистилось и теперь радовало глаз лазурным сиянием. Солнце приятно согрело всех своими лучами. Еще вчера серый лес раскрасился красками. И появились уже повсюду и зеленая трава, и красные ягоды, и цветы розовые, желтые и невесть какие еще.

Шел стало радостно на душе. И все же, какая–то тяжесть давила ей на сердце. Что–то не давало покоя. Улучив момент, Шел незаметно вышла из толпы и пошла прогуляться в лес.

Лес был уже приветливым и дарящим радость. Шел ходила меж деревьев, касаясь их рукой и пытаясь почувствовать шероховатость коры. Бережно гладила цветы. Сняв туфли, легкой поступью прошлась по лесному мху. А нежный ветерок обдувал ей лицо и играл в волосах. Было хорошо. Но камень в груди продолжал давить ей на сердце.


Она ушла уже достаточно далеко и практически не слышала громких окриков с поляны. Было тихо, только что–то прерывно постукивало у нее в висках.

«Как хорошо вот так беззаботно гулять по лесу!.. Вот только эта тяжесть в груди. Да стук в висках... Нет! Это не стук в висках. А что это?.. Это топот копыт. Я слышу, как скачут кони! Кони?! Откуда они здесь?! Где и куда скачут?!»


Сердце забилось в груди. Шел взволновано огляделась и снова стала вслушиваться в доносившийся откуда–то издалека топот несущихся коней. Она увидела просвет в лесу. Не думая больше ни о чем Шел стремглав побежала туда.

Лес неожиданно распался, и взору Шел открылся простор. Только это был уже не мрачный пустырь, встретивший ее в этой стране. Впереди простирались широкие поля и луга, заросшие зеленой травой и полевыми цветами. Вдали виднелись холмы и новые леса. Солнце слепило глаза. По лазурному небу проплывали легкие пуховые облака.

«Как красиво! Как прекрасен Мир! Как хорошо жить в нем! Как ласков ветер! Как нежно солнце! Как зелена трава! Как радует аромат цветов! Кто это?! Кто скачет там вдалеке?!»


Кони взрывая копытами землю несли ей на встречу всадников. За плечами первого из них развивался темно–зеленый плащ. Сердце Шел замерло. А потом вдруг стало легко. И камень перестал давить в груди.

– Дал! Это Дал! Ты нашел меня!

Слезы брызнули из глаз Шел. Она рванулась с места и очертя голову помчалась навстречу стремительно приближающимся всадникам.

– Дал! Я здесь! Это я, Дал!


Первый из всадников был уже совсем близко. Едва остановив коня, он соскочил на землю. Подлетевшая Шел бросилась ему на грудь и крепко обвила руками шею.

– Дал! Это Ты! Я нашла Тебя! Я нашла!

Дал отнял ее голову от груди и посмотрел в ее залитые слезами глаза.

– Ты это или не Ты?!

– Я–я...

– Как Ты здесь оказалась, девочка моя хорошая?!

Он нежно погладил ее волосы.

– Я искала... Тебя... вас всех!

– Я так и знал!.. Что у Тебя с лицом?

Шел отвела взгляд и вновь уткнулась в грудь Дала.

– Я так и знал!.. Я специально старался не думать о Тебе. Я запрещал себе это... А сегодня ночью ветер принес мне твой запах. Я вскочил на коня и поспешил за ветром. Утро, что наступило, было не таким как всегда. Оно было солнечным и радостным. И кругом зеленели и цвели травы. И вот, ветер привел меня к Тебе!


Шел ничего не говорила. Она лишь сопела на груди Дала.

– Теперь и Ты стала пленницей этой проклятой страны... Но я теперь спокоен. Мы вместе и мы обязательно найдем отсюда исход. Обещаю Тебе! Нет такого места, из которого не было бы исхода!

– Уже не надо искать исхода из Царства Проклятых.

Шел оторвала голову от груди Дала и увидела, что из леса выходили люди. Среди них были и рыцари в черном. Обнаружив исчезновение Шел они стали искать ее и вот теперь вся компания высыпала на лужайку перед лесом.

– Что?.. Что Вы сказали?

– Меня зовут Алард. Я рыцарь Шеола.

– Я Дал. Вы сказали, что не надо искать исхода из Царства Проклятых?

– Посмотрите на небо. В Царстве Проклятых оно никогда не бывает таким голубым, и на нем никогда не светит солнце.

– И что это значит?

– Пределы Мира расширились. Царство Проклятых отступило. И люди, которых Вы видите уже не Проклятые, но Прощенные.

– Хотелось бы Вам верить. Но где мы тогда?

– Посмотрите на те дальние холмы. Не знакомы ли они Вам?


Дал посмотрел туда, куда указывала рука рыцаря. Да. Без сомнения, эти холмы и вся местность вокруг были ему хорошо знакомы. Ведь там за этими холмами был Дом! Его Дом!

– Получается – мы все это время были совсем рядом!

– Вы не были ни близко, ни далеко. Царство Проклятых есть лишь мрачное отражение Мира. В остальном оно такое же, как Мир.

– Что же случилось, что оно отступило?

– Не знаю... Может она знает... Кстати. Прошу меня простить. Я вижу в Вас много убедительного. Но прошу учесть, что я несу ответственность за эту девочку.

– Рыцарь Шеола несет ответственность за Шел?

– Она искала Вас и, полагаю, ближайшее время имеет намерение пребывать с Вами?

– Смею Вас заверить, я тоже ближайшее время не намерен ее от себя отпускать.

– Понимаю. Но Вы уже умудрились сами единожды попасть в Царство Проклятых. Не будьте в обиде, но мне придется прислать в Ваши леса Цербера.

– Цербер? Это такое ужасное черное чудовище с умными глазами?.. Присылайте. Только, если они что–то не поделят с Маром, пусть он тоже не обижается.

– Мар? Это такое косматое серое подобие кота? Он живет с Вами?.. Подлец... Ладно, с этим после разберемся... Я могу оставить Вам свой меч? Это будет достаточно грозный оберег для Вас и для нее.

– Нет. Я не переношу оружие.


– Я так и понял. Тогда возьмите это.

Алард достал и протянул Далу кроваво–алый сверкающий камень.

– Это карнеол?

– Это огненный карнеол из Шеола. Полагаю, что Вы знаете, как и когда им воспользоваться.

– Благодарю Вас, рыцарь Алард. Это очень ценный подарок.

Алард обратился к Шел:

– Владычица, рыцарям Шеола не следует долго оставаться в этом мире. Мы должны покинуть его.

Алард почтительно поклонился и собрался уходить.

– До свидания, Алард.

Рыцарь остановился и обернулся.

– До скорой встречи, Владычица. До скорой встречи...


Рыцари ушли, а за ними стали расходиться люди. Теперь каждый уже знал, куда ему идти. И вскоре на поляне остались лишь прибывшие всадники и Шел. Один из всадников подъехал к Далу, продолжавшему держать в своих руках прижавшуюся к нему Шел. Это был Корноул

– Дал. Мне нет места в Твоем Мире. В нем есть место лишь скелету на чердаке. Прощай. Быть может свидимся еще.

Развернув коня, Корноул ускакал в противоположную от Холмов сторону. Оставшимися всадниками были Лон и Кев. Дал гладил волосы Шел и смотрел вдаль. Туда, где синели в дымке знакомые Холмы и чернел внизу могучий Лес. Шел не плакала более. Ей лишь очень захотелось теперь увидеть Мара и заснуть на лежачке под яблоней.


КОНЕЦ


© Dalahan Dalyet. 2006-2007