Geum.ru

Неприкаянные сборник рассказов Москва 2010

Вид материалаРассказ
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   ...   35

Алексей Алексеевич Шагин нервно расхаживал по своему кабинету. Сегодня утром к нему приехал уставший и озлобленный Макс, который рассказал ему, что они нашли человека по имени Бай, ручавшегося за покупателя оружия. Макс и его ребята долго искали его, а обнаружили случайно в Астрахани. Бай занимался там подпольной коммерцией. Перепродавал черную икру, подторговывал анашой, держал цех по производству коньяка. В общем, жил не плохо. Шагин дал команду своим людям пока не трогать его. Поручить ликвидацию Бая, он как всегда, намеревался Самураю. Вторая группа Алексеевича, которая занималась непосредственно розысками покупателей, тоже вышла на след, и по своим каналам Шагин знал, что этих козлов они достанут со дня на день. От расплаты им не уйти. Алексеевичу хотелось одного: рассчитаться с теми, кто его кинул.

В Белграде состоялась пышная свадьба. Нина Васильевна Воронова венчалась в православной церкви с Зораном Джуковичем. Молодые, отстояв в церкви, поехали праздновать в ресторан «Белград». Зоран обожал и боготворил свою невесту. Брак у обоих был не первый, но это не давало им никакого повода для расстройства. Они познакомились в Союзе, куда Зоран приезжал на строительство химического комбината. Нина к тому времени жила без матери, недавно вернувшись домой из больницы. Когда ее бросил бывший муж, а она его очень любила, Нина потихоньку стала выпивать. Потом все больше и больше. Она не находила для себя выхода, и даже маленький сын Юра, который подрастал, не волновал ее. Она видела в нем только отца, и иногда пыталась выместить на нем злобу. Женский алкоголизм почти не излечим, и Нина отказывалась лечиться принудительно, но ее престарелая мать все-таки настояла на лечении. Потому как больше не могла смотреть на свою дочь, которая опускается все ниже и ниже в беспробудном пьянстве и деградирует как личность. Несколько недель Нина не выдержала лечения, ушла домой и снова запила горькую. Ее мать к этому времени умерла от рака легких, а Нина продолжала скатываться в пропасть. Маленький Юра болтался без присмотра, до него не было никому дела, ни маме, ни соседям, ни родственникам. Скоро нужно было идти в школу, в первый класс, но его мама даже не записала его в «подготовишки». Юра плакал от обиды и злости, что его сверстники такие нарядные и красивые уже ходят в подготовительные классы, а он пытается изучать азбуку самостоятельно. Однажды, когда он потащил сдавать пустые бутылки, его взяла за руку какая-то тетенька и повела с собой. Так Юра впервые оказался в детской комнате милиции. Его о чем-то расспрашивали, а потом, накормив, отвели домой. Дома он, как обычно, увидел пьяную маму, которая валялась на грязном матрасе в углу. Прошло, немного времени и его забрали от мамы. Он даже толком ничего и не понял. Так он очутился в детском доме для детей, чьих пап и мам лишили родительских прав. Нина Васильевна долго лечилась в принудительном порядке от алкоголизма. В конце концов, ей удалось победить эту болезнь. Вернувшись к нормальной жизни, она устроилась работать на городской хлебозавод и стала разыскивать сынишку. Нина обращалась во всевозможные инстанции, но след Юры потерялся. Его переводили из одного интерната в другой. Она писала, ездила, искала, но все было тщетно. В ее сердце поселилась огромная боль утраты, не веря в то, что когда-нибудь она сможет найти его. С Зораном она познакомилась через свою подружку, которая часто общалась с иностранцами, приехавшими на строительство. Зоран ей сразу понравился своей обходительностью и галантность. Он был не похож на местных мужиков, которые после первого свидания лезли в постель, а потом требовали водки. Они встречались уже третий месяц, когда Зоран предложил ей выйти замуж. Он полюбил Нину, и она это понимала. Его черты чем-то напоминали ей ее первого мужа Андрея. Иногда Нина просто забывалась и называла этим именем Зорана. Он не обижался на нее, а, наоборот, жалел ее и ласкал. Пребывание Зорана в Союзе подходило к концу, и Нина, подумав хорошо над его предложением, согласилась стать его женой и уехать с ним в Сербию. Она еще укоряла себя в том, что не нашла своего сына, но надежды найти его не оставляла.


К огромной серой коробке многоэтажного дома подъехала темно-синяя «девятка». Из нее выбрался мужчина среднего роста, немолодой, черные волосы на его голове поредели, и стала образовываться лысина, прикрывая которую Бай носил бейсболку. Сегодня у него было великолепное настроение. Он удачно толкнул большую партию анаши, завезенной из Узбекистана, наварив на этом около пяти тысяч зеленых денег. Жизнь казалась сказкой, и хотелось загудеть с девчонками по-крупному. Он поднимался по лестнице к себе домой на шестой этаж. Лифт, как всегда, сломался и был на ремонте, о чем гласила табличка на первом этаже. Бай не придал этому особого значения, так как поломки случались и раньше. А все-таки какой он молодец, думал про себя Бай, быстро перекупил партию наркоты и умудрился через два дня толкнуть ее с наваром. Он гордился своим чутьем коммерсанта, которое, как ему казалось, никогда еще не подводило. На сегодня планы у него были грандиозные. Он собирался позвонить своей подружке Гале и провести с ней вечер в самом шикарном ресторане, а может быть и в казино, он еще не определился. Поднявшись на четвертый этаж, он вдруг подумал: «Хорошо было бы съездить отдохнуть за границу. Ну, например, на юг Франции», – его лицо при этой мысли растянулось в мечтательной блаженно улыбке. «Да, бизнес есть бизнес, – подумал Бай, – побеждает, как говорится, сильнейший». С партией оружия Шагина он тоже поступил правильно, как он считал. «А что, – размышлял Бай, он не выплатил мне мой процент с партии анаши, привезенной мной в прошлом году, но не совсем, время затянул по оплате до трех месяцев, а я извините тоже не ишак, мне деньги нужны. Теперь я его «поимел», вот только без крови не обошлось. Молдаван обещал, что все тихо, мирно пройдет, а получилось наоборот. Прилетел ко мне кричит, из-за тебя «мудака» моих людей завалили, а я ему – сам виноват, что так вышло и, вообще, гони мою долю зелеными и разбегаемся. Он, правда, спорить со мной не стал, не в настроении, наверное, был, рассчитался как положено и смылся. Ну, да аллах с ним. Я с Шагиным «поквитался» и сам не в пролете. Найти меня он не сможет в ближайшие года два, а через это время я уже буду очень далеко и не по зубам ему. Бай еще раз улыбнулся, куда-то в пустоту и с радостным выражением лица, наконец, поднялся на свою площадку. Самурай ждал его между шестым и седьмым этажами. Увидев, как Бай вошел в подъезд, он достал из кармана удавку и, зажав ее в руке, приготовился действовать. Ждать пришлось долго. В подъезде было тихо и шаги Бая на лестничных маршах слышны отчетливо. Самурай чувствовал, как Бай приближается к своей квартире. Бай остановился перед входной дверью своей квартиры и никак не мог сообразить, почему она открыта. Это обстоятельство просто парализовало его. В этот момент его шею резко сдавила удавка. Он вцепился руками в веревку, но было поздно. Силы его и Самурая были не равны. В голове Бая лопнул какой-то огромный шар и все. Тело конвульсивно дернулось и обмякло. Лицо выглядело неестественно опухающим. Самурай положил удавку в карман, нагнулся над телом и проверил пульс. Человек по имени Бай, который осмелился кинуть Шагина и был повинен в бойне на его территории, мертв. Самурай поднялся на чердак, перешел по нему в соседний подъезд, и, выйдя на улицу, не торопясь, пошел к ближайшей стоянке такси. В квартире Бая тремя часами ранее, уже побывали люди Шагина и, обыскав все, нашли тайник, из которого забрали около пятидесяти тысяч долларов.


Дело об убийстве Тадеуша Бузика, польского таможенника, поручили вести лейтенанту Михалу Проту.

– Дело серьезное и по-моему с «душком», – сказал капитан Леварски, обращаясь к Проту. – Считай, что тебе не повезло. По почерку убийство заказное, исполнителя, может быть, уже и в живых нет, а ты должен найти и доказать вину. Только вот кого искать будешь?

– Молодого парня, ответил Прот, роста чуть выше среднего, худощавого, в момент нападения был одет в черный длинный плащ и кашемировую шапочку. Кстати, соседи Бузика дали его описание.

– Интересные вещи ты рассказываешь, Михал.

– Интересно? Слушайте дальше. В тот день мы опросили почти всех жителей, живущих в округе. У нас появились свидетели, которые видели его уже после убийства, и вы знаете, мне повезло. Я случайно разговорился с водителями такси, которые стояли на парковке недалеко от места происшествия, и один из них вспомнил пассажира с таким же описанием, но в другой одежде, которого он отвез в то утро к отелю Мариотт.

– И что же? Заинтересовался Леварски.

– Я с инспекторами опросил, продолжал Прот, – всю смену, начиная от швейцара и заканчивая администратором, работающих в тот день в отеле Мариотт. Результат был отрицательным, человек с похожими приметами в отеле не останавливался.

– Да, Михал, – дружески похлопал его по плечу Леварски, – я же тебе говорил, что дело дрянь.

– Я тоже так думал и отрабатывал круг знакомств Бузика в десятый раз. Святая Дева Мария мне помогла. Общаясь с его коллегами по службе, я узнал что у Бузика, за полтора месяца до смерти была стычка с угонщиками машин, и его коллеги утверждают, что это были русские. Мы проверили эту информацию и действительно, в одну из смен Бузик оформлял документы на выезд из страны двух «Мерседесов». В документах одного из них была какая-то неточность, и Бузик настоял на детальной проверке машин. Дальше рассказывать долго, вкратце скажу, машины оказались угнанные, одна – из Мюнхена, другая из Карлсруе. Двух человек, которые управляли этими машинами, естественно, арестовали и предъявили обвинение в угоне, всего по этому делу арестовали и взяли под стражу троих.

– Я вот, что думаю, сказал Леварски, а почему ты так уверен, что именно русские расправились с ним?

– Я тоже задавал себе этот вопрос, – ответил Прот. Долго думая над версией о русском следе, меня привлек конечный пункт похожего на убийцу пассажира, которого запомнил таксист. Подъехав к отелю «Мариотт», я вышел из машины и меня просто осенило. Все складывалось как нельзя лучше для убийцы. Я поставил себя на его место и, спустившись в подземный переход, пошел по направлению к центральному железнодорожному вокзалу. Войдя, я поднялся на второй этаж международных касс, но прежде, чем найти и опросить кассиров, работающих в ту смену я, сначала ознакомился с расписанием поездов в Россию и обнаружил там три поезда, которые отправлялись между восьмью тридцатью и одиннадцатью двадцатью утра.

– Неужели тебе повезло, Михал, – заинтересованный Леварски слушал, не перебивая, коллегу.

– Да, один из кассиров по фотороботу опознал этого молодого человека, который в то утро купил у него билет.

– Значит все-таки русские?

– До конца пока еще не ясно. Остается множество вопросов, на которые пока нет ответов. Но вот что интересно. Арестованные угонщики принадлежат к бригаде так называемого Захара, а это выходцы из России.

– Ты думаешь, это они заказали Бузика?

– Не исключено. Захар мог нанять человека для убийства Бузика, чтобы ему отомстить. Человек этот мог быть как поляком, так и выходцем из России. Этот вопрос я очень быстро разрешил. Билетные кассиры предоставили мне информацию о том, на какой поезд был куплен билет человеком, похожим на убийцу.

– И что? – спросил Леварски.

– Этот человек уехал в Россию.

– Вот это да, Михал! Неужели тебе повезет?

– Повезет или нет, не знаю, все данные и фоторобот мы отправили в отделение Интерпола в России.

– А что с оружием? Поинтересовался Леварски.

– Пистолет чешского производства М-75, никаких отпечатков, естественно, нет. Сейчас над ним колдуют криминалисты, пытаются, как говорится, взять след, но удастся ли?

– В таком случае у меня к тебе деловое предложение, – сказал Леварски, – возьмем в оборот Захара.

– Но у нас на него ничего нет.

– Знаешь, если захотеть, то найдется. Для большей убедительности свяжемся с эмиграционной службой, а если не получится, придумаем сами, как его прижать к стенке.

– Если начальство требует, мы выполняем, сказал Михал Прот, – но вполне может оказаться, что Захар и его бригада – это ложный след.


Молдаван, поймав «приход» от пяти кубов «ширки», блаженствовал, развалившись на кровати в спальне у своей любовницы Аллы. В свои тридцать с хвостом он выглядел просто развалиной. Бледный цвет кожи, пустые безразличные темные глаза, стрижка под «бокс», из-за которой его волосы чистого брюнета выглядели просто идиотски. Фигура из спортивной превратилась в скелет высыхающего человека, страдающего неизлечимой болезнью. Его клонило в сон, потому как он разбавлял каждый куб «ширева» таблеткой димедрола. На иглу он присел просто от безделья, сначала хотелось просто попробовать, а потом втянулся. Он уже не мог спокойно поесть, спокойно поспать, если не кололся. С каждым разом ему требовалось все больше и больше. Денег на эти удовольствия стало не хватать, и он стал искать всевозможные варианты «срубить» на халяву побольше бабок. Когда к нему подкатился Бай с предложением кинуть одного пассажира и «хапнуть» за это пять штук зелеными, Молдаван сразу согласился. Он не стал уточнять у него, кто это, потому что услышав сумму, названую ему, у него алчно загорелись глаза и он представил себе, как надолго хватит ему этих денег для «кайфовой» жизни. Бай попросил у него подобрать еще людей, которым обещал заплатить, после выполнения сделки по две тысячи каждому. Молдаван нашел таких людей. Когда они приехали в условленное время на стрелку, он был просто озадачен, увидев перед собой машину Итальянца. Они прекрасно знали друг друга, потому как он, Молдаван, ранее был бригадиром одной из группировок соседнего района, но присев на иглу перестал быть интересен для серьезных людей. Увидев кого ему предстояло кинуть в первый момент, он решил отказаться от этой затеи, но деньги толкали его на бойню. Поэтому он и не вышел из машины, а послал вместо себя Крэка, своего дружка. Естественно, он уже знал, что из тех, кто приехал с Итальянцем, да и он сам, никто не должен уйти с этой поляны живым. Но Молдаван просчитался. Он дал уйти Итальянцу, и теперь загоняя себе по пять кубов, что бы унять свой страх и ужас от того, что он сотворил, он прятался у Аллочки, прекрасно зная, что смерть его в ближайшее время неизбежна. Отходя от наркотического удара Молдаван проснулся и побрел на кухню. Ему очень хотелось есть и пить, но в холодильнике было пусто. Постояв и задумавшись, он крикнул:

– Аллка, ты где?

– Ну, че ты орешь? Да здесь, в ванной.

– Процедуры блин принимаешь, а жрать в доме не хер, бери бабки и дуй в магазин.

– Я что тебе Красная Шапка, за пирожками бегать? – заверещала Аллка. Сидишь в квартире целую неделю, никуда не выходишь. Думаешь, дура, не понимаю почему?

– Ты меньше базарь, дура, дуй в магазин, пока я добрый.

Аллка еще долго бормоча что-то себе под нос, оделась и вышла в магазин. Слава богу, гастроном был рядом, далеко ходить не приходилось. Купив все необходимое, она, скрипя на свою издерганную жизнь, на то, что она уже неделю не может выйти в «кабак» развеяться, поплелась обратно домой. Поднявшись к себе на третий этаж, она поставила сумки с продуктами рядом с дверью и стала копаться в поисках ключей от квартиры, мимоходом обратив внимание на какого-то небритого мужика, спускающегося вниз по лестнице с мусорным ведром. Алла, отыскала ключ и вставила его в замочную скважину. Удар электрошока был сильный. Самурай придержал ее за плечи и аккуратно посадил на пол, прислонив к стене. Бесшумно открыл дверь квартиры и вошел.

Из спальни доносилась музыка. Самурай, уверенный в том, что Молдаван находится в спальне прямиком двинулся туда. Дверь была приоткрыта. Самурай легонько толкнул ее ногой, и они увидели друг друга. Молдаван вдруг громко закричал:

– Суки, не хочу.

Выстрел был точным. Самурай подошел к телу и убедился, что он мертв. Больше ему здесь делать нечего и он молча удалился, пнув на пороге бесчувственное тело Аллочки, еще не пришедшей в сознание.

Выходя спокойно из подъезда с мусорным ведром, он абсолютно не привлекал к себе никакого внимания. Дело сделано, очередную кругленькую сумму он заработал стволом, самому ему нужно отдохнуть и хотя бы пообщаться по телефону со своей любимой Эрикой. Молдаван был, мягко говоря, мудак, и Самурай знал это; о том, что сделал этот человек, ему поведал хозяин и Самураю не было жалко такую гниду.

Уладив все свои дела, Самурай набрал номер Эрики.

– Алло, услышал он знакомый голос.

– Здравствуй, мой ангел, это я.

– Юрочка, милый, хорошо, что ты позвонил. Я по тебе очень скучаю. У тебя все хорошо?

– Я люблю тебя малыш. У меня все прекрасно, вот только не хватает тебя.

А мне тебя, – ответила Эрика.

Они долго болтали наслаждаясь голосом друг друга. Юра пообещал ей, что они скоро встретятся. Эрика взяла с него клятвенное обещание навестить ее в ближайший месяц, пожелала ему удачи и наказала звонить, как можно чаще.

Юра был просто без ума от этой девчонки, она просто покорила его, и теперь все свое свободное время он думал о ней, вспоминал те дни, когда они были вместе. Она заполнила его сердце собой, не оставив в нем места для горечи и печали.


Алексей Алексеевич был в хорошем настроении, когда его потревожил телефонный звонок. Звонил его человек из милиции.

– Алексей Алексеевич, это я, узнали?

– Узнал. Какие-то новости?

– Наши опера Самойлов и Хмелев, которые занимаются делом об убийстве директора фирмы «Бриг» Зорина, начинают копать под вас. У них появилась информация, что к этому делу непосредственно причастны вы.

– Откуда у них такие данные?

– Я еще точно не уверен, но кто-то из людей вашего окружения стучит. А вот кто, разберитесь сами, пока не поздно, иначе дело примет серьезный оборот.

– Хорошо, я понял, спасибо тебе, – ответил Алексеевич и положил трубку.

Шагин задумался. Он стал мысленно перебирать людей, которые могли обладать хоть крупицей информации о том, что делалось на фирме «Бриг». После долгих размышлений он остановился на Итальянце. Кроме него в живых не осталось никого, кто знал об этом деле. Неужели Итальянец? В это ему не хотелось верить. И все-таки нужно проверить.


Оперативники из уголовного розыска уже давно занимались Итальянцем. Они знали, что он появляется на фирме «Бриг» и ставит ей крышу. Фирма просуществовала относительно недолго, при этом погиб директор и секретарь, а обанкротившись, перестала существовать; и тут же после этого Итальянец попадает в автокатастрофу, но самую интересную информацию дала оперативникам «девочка по вызову» Мария Данильченко. Однажды с пакетиком анаши она накрепко попала на крючок к оперативникам и сливала им всю информацию, интересующую их. Именно через нее они узнали о похождениях пьяного Итальянца в сауне и о том, что есть какая-то закавырка в поставке фруктов на фирму «Бриг». Какая именно? Этого они не знали.

Итальянец в неплохом состоянии выписался из больницы, настроение было хорошее, травмы заживали, правда, на костылях он себя чувствовал не уверенно. Приехав домой, с огромным удовольствием плескался в горячей ванне, потому как за время пребывания в больнице до такой степени зарос грязью, что по весу он был похож на танк восемьдесят минимум. Макс, который встречал его на пороге больницы, предупредил его заранее, что сегодня его ждет Алексеевич. Итальянец привел себя в порядок, посмотрев в зеркало, остался доволен своим внешним видом. Без двадцати семь вечера за ним заехал Макс, и ровно в семь они были у особняка хозяина. Шагин встретил его приветливо.

– Ну, здравствуй, Шумахер без тормозов.

– Здрасть, Алексеевич, – улыбаясь, поздоровался Итальянец.

– Ну, «Болид» мы твой пристроили, а как твое состояние?

– Спасибо, хорошо, только вот на костылях привыкнуть еще не могу.

У меня вот тут к тебе разговор серьезный образовался, – Шагин внимательно посмотрел на Итальянца.

– Всегда готов, Алексеевич.

– Скажи мне, кто кроме тебя, еще знал о поставках оружия через фирму «Бриг»?

Итальянец, нахмурив лоб, задумался.

– Если на сегодняшний день, – произнес он, то об этом знают только два человека: вы и я.

– Ошибаешься дорогой. Об этом стали догадываться и менты. Не знаешь откуда?

– Понятия не имею, удивился Итальянец.

– А я тебе скажу. Меньше надо с «блядями» бухать и языком чесать.

– Не понял, переспросил Итальянец, а при чем тут «бляди».

– А при том, что одна из них, с которой ты, обожравшись водки, так ласково и доверительно общался, состоит на зарплате у ментов.

– Ни фига себе, – сказал Итальянец – и что же теперь?

– Я доверял тебе во всем, подумай сам, как я должен поступить?

Итальянец задумался, он осознал и понял, что все-таки тогда, спьяну, сболтнул лишнего и теперь за это придется отвечать и не бабками, а скорее всего собственной головой.

– У меня есть выбор? – спросил он.

– У тебя есть выбор! Или ты завалишь девку, или ты застрелишься сам. Выбирай.

– Конечно, выбирать тут не приходится, – после длительной паузы ответил Итальянец.

– Ну, хорошо. Через два часа ты едешь в сауну, где тебя будет ждать прекрасная и смазливая путана Маша. На сколько я информирован с другими блядями ты половых связей не имел, во всяком случае в последнее время. Поэтому, немного поразмыслив над этим вопросом, я пришел к выводу, что это все-таки она.

– Наверное, да, – угрюмо пробасил Итальянец.

– Желаю прекрасно провести время и попариться.

Итальянец кивнул молча и вышел из кабинета.

«Ни хрена себе дела, – подумал он – Машка! Вот блядина! Ну, ничего! Мне моя жизнь дороже, чем какая-то девка по вызову, а валить не впервой. Итак, руки по локоть в крови одним больше, одним меньше – один цвет. Если менты повяжут – «вышак» по мне плачет, как не крути. Надо что-то думать на будущее. Видно дела у хозяина не очень, хотя с другой стороны, тех, кто меня кинул, уже наказали и бабки, скорее всего, отбили. Эй, свалить бы сейчас куда-нибудь за бугор, так денег маловато. А где их взять? Над этим вопросом мне надо еще подумать».