Авторы: Станислав Сбарский

Вид материала

Документы

Содержание Не дай Бог, кто-нибудь палец в рот засунет Вот жадены-говядины, соленые огурцы, на полу валяются, никто их не ест Даже поезд можно остановить, время не остановишь Как она пахнет? Это очень важно. Не запах парфюма меня интересует. Далеко нет. Важен личный запах. Запах кожи. Вкус кожи уже на Обгладывает и мягко лижет языком… При этом уже твердый член сотрясает дрожь Ты не против, если я сначала перекурю, – говорю я, когда она наклонялась губами (к чему, надеюсь ясно?). Теперь курю я, она не курит. А взгляд все тот же… Пора в путь! Минет меня сбивает с мыслей, - бросаю ей, и бросаю ее… мягко на стол. С нее не надо ничего снимать. Мне не надо ничего надевать. Презерватив не нужен. Она чиста от болезней. Иначе не легла бы под ме Я ничего этого точно не знаю, это всего лишь предположения. Но скорее всего так и есть). Кроме вида Мадонны в домашних тапочках, старом халате и бигудях А я знаю, что сейчас будет! Гете, «Фауст» В нашем доме поселилась, замечательно сосет Велосипед изобретать не стал Прозвучала труба, сбор, в ружье Если хочешь, чтобы что-то произошло, создай контекст, в котором это произойдет естественно, само собой И что ты можешь? Фраза неуверенного. Ты, что замахиваешься, гавно? Только по моей команде ... Полное содержание

Подобный материал:

• Морской Корпус Героев Севастополя г. Москва Дуэт Подольский Дмитрий, Махонин Станислав, 48.35kb.
• Авторы: М. В, 36kb.
• Авторы: М. В, 27.16kb.
• Смирнов Станислав Алексеевич, регистрационный номер в реестре адвокатов Владимирской, 178.85kb.
• Петрухин Станислав Михайлович, Жеребцов Алексей Юрьевич, Комогорцев Игорь Борисович,, 37.1kb.
• Станислав Гроф "Путешествие в поисках себя", 4809.93kb.
• Станислав Гроф "Путешествие в поисках себя", 4810.26kb.
• Станислав Харин, 560.1kb.
• Станислав Хромов, 1980.26kb.
• Орская навигация, 48.92kb.

Бычок осеменитель


1


Погода была бодрящая. Тепло и бодрит, достаточно редкое сочетание. Воздух входил в легкие, как аромат легких духов – легко и непринужденно. Воздух можно было пить и пьянеть от полученной чрезмерной дозы. Хотелось еще и еще дышать. Когда проводят бесплатные дегустации хорошего товара, нового на рынке (редко, но бывает), происходит что-то подобное. Сам невольно еще и еще, раз за разом, становишься в очередь. Вкусно и бесплатно. Дегустируя вино, разные сорта, надо лишь прополоскать рот и выплюнуть. Если прогладывать (жадно) порции, то после второй-третьей марки вкус теряет изысканность, за хвост его уже не ухватишь. Вечерний воздух не входил в разряд спиртного и его «вкус» не менялся и не притуплялся от выпитого количества.

По большому счету, воздух был лишь приятным дополнением. Гармонично дополнял. Это как, когда ты идешь с девушкой, и она дополняет тебя, подчеркивает твою изысканность и хороший вкус. Так и должно быть. В любом случае спутница жизни должна быть и аксессуаром. Просто знакомая так же должна подчеркивать тебя. Если происходит не так? Зачем вообще тогда ты идешь с ней рядом?

Воздух был лишь аксессуаром. Они и так были немного пьяны: Антон сильнее; Сергей слабее. И так были пропитаны бодростью, на подъеме.

Чтобы не говорили о морали и моральности, но после того, как изобьешь кого – нибудь, организм пребывает в эйфории. Чувствуется то, что ты победил, проявил себя мужчиной. В природе ничто не появляется из ничего, и ничто не исчезает бесследно. Если где-то что-то убыло, то где-то что-то прибыло. И наоборот. У того, кого избили, состояние прямо противоположное эйфории. Вот такой вот принцип сохранения энергии.

Антон был не только сильнее пьян, чем Сергей. Он избил парня в кафе.

(«грешника»)

И бодрости в нем было больше. Он и страдал сильнее в этот день…

На часах было чуть больше десяти вечера. Но в месте массового гуляния молодежи, парке в центре города, было полно людей. Ничего удивительного: следующий день был выходным; и великолепная погода (и это после затянувшихся на долгое время непогод. Просто душа поет). А воздух, воздух…

Кафе,

(«Шайтан»)

выбранное друзьями для «вечера воспоминаний», находилось поодаль от центра «дешевых развлечений». И людей меньше, никто не мешает, и воздух чище. Антон и Сергей неспешной походкой направлялись в парк. Антон собирался полностью сдержать данное им слово: «Поплакаться» о несчастной любви и трагическом разрыве отношений; напиться; приставать к девушкам; собраться звонить той единственной.

Он уже успел поплакаться, напиться и сделать попытку позвонить, от чего Сергей его успешно отговорил (он просто-напросто отобрал силой у Антона мобильный телефон и сказал, что отдаст на следующий день).

Из ранжира (перечня) обязательств остался не исполненным один пункт. Это пока. Для того, чтобы сдержать слово, друзья и направлялись в парк. Идя неспешной походкой, они понемногу входили в ритм массового гуляния. Так что, пешую прогулку можно было смело записать в ряд аксессуаров, наравне с вечерним воздухом.

Случайные знакомства могут принести многое: от гонореи; до встречи девушки своей мечты. Это можно сравнить (если Вы не против, Уважаемый читатель) со случайным падением яблока с дерева, и нате, пользуйтесь – закон всемирного тяготения. Вода из ванной также выплеснулась случайно, а какой из этого эффект?

Антона еще в детстве, в младших классах школы, поразила надпись на плакате в школьном медпункте. Надпись была сделана красным по белому, большими буквами и гласила: «Опасайтесь случайных связей». Далее плакат был исписан информацией о СПИДе. Ему еще в раннем возрасте стало непонятно, как это половая связь может быть случайной. Можно случайно, познакомиться, яблоко может упасть на голову случайно (и то не фиг шляться по садам без каски, яблоки казенные воровать)… но секс – это не одно действие, а последовательность действий, на которые согласны партнеры. Хорошо подходит фраза Брюса Уиллиса из кинофильма «Последний бойскаут»: «Ты говоришь, что случайно переспал с моей женой? Давайте подумаем: ты шел, поскользнулся, и твой член попал в нее. «Ой, извините, я так неаккуратен». Так что ли?» Антон не верил в случайные связи, и всегда держал при себе презерватив. Но зато он верил в случаи.


2


Запах пива, бездарное бренчание на гитаре и глупо-идиотские улыбки возвестили друзей о том, что они попали в парк. По пути, всю дорогу до парка, Антон не замолкал. Его рот просто не закрывался. Он говорил и говорил, без умолку. Его треп напоминал треп состоятельного мужчины, находящегося в хорошей компании, и нанюхавшегося качественного кокаина – через некоторое время на него перестают обращать внимание, а он продолжает болтать. Все это: опьянение; подъем; эйфория; предшествующие страдания, выжимающие до капли и делающие сухим; и воздух. В целом, одним словом – аксессуары.

После страданий хочется наполнить себя чем-то и по возможности хорошим. Наполнить из-за того, что ты пуст. И когда ты наполняешься ,то это сравнимо с ощущением полета. Твоя походка легка, движения естественны и раскованы, и болтовня летит из тебя, как вода из брандспойта.

– Я тебе говорю, ты должен посмотреть это кино. Главная героина… Она такая! Помнишь ты девчонку, пиджейку, с последней дискотеки? Так она не подпадает. И не только о внешних данных я говорю, ее манера себя вести … она такая обаятельная… так и хочется ее прижать и потискать, – вдруг, резко, монолог Антона прервался. Сергей ждал этого уже давно, но естественно не решался перебивать друга, когда он находится в таком периоде жизни, с расставанием всегда уходит частичка сердца: сначала уходит все сердце, а потом возвращается по частям, а в итоге нескольких частичек так и не досчитаешься. – Я сейчас, – уже развернувшись и куда-то направляясь, бросил Антон.

По его направлению было видно, что идет он к «группке» молодежи его возраста. Три парня и пять девушек. Сидели на лавочке, кто-то стоял. «А ничего девчонки», – отметил про себя Сергей. Он стоял от них метрах в тридцати, и морально приготовился принять бой. Неизвестно, что собирался сделать Антон, и неизвестно, как отреагируют ребята на то, что к «их» девушке подходит «чужак».

Четыре девушки сидели на лавочке, между ними сидел один парень, самый «шумный». Двое других ребят стояли перед ними. Пятая девушка стояла сбоку, в стороне. Она задумчиво курила сигарету, выдувая дым в сторону. Стояла в стороне она, возможно, чтобы не дымить на друзей.

Антон с наскока подошел к ней. Он шел прямо к ней, смотря на нее. У него на лице была тень улыбки, достаточно яркая тень. Он подошел к ней чуть сбоку спереди, и начал что-то говорить на ухо. Компания обратила на него внимание и находилась в ступоре. Девушка выслушала, секунд пятнадцать заняло его сообщение. Компания не слышала, о чем он говорил, а Сергей так уж и подавно.

Дослушав Антона, она кивнула. Антон вынул блокнот и дешевую ручку из кармана. Благо они всегда были у него с собой, телефон-то Сергей отобрал. Она продиктовала, он записал. Они обменялись еще парой фраз, Антон, скорее всего, попрощался, улыбаясь, развернулся и пошел к Сергею.

– Она дала тебе номер телефона? – спросил Сергей, когда Антон еще подходил к нему.

– Да!

– А что ты ей сказал? – в недоумении и с интересом. Сергею поскорее хотелось услышать волшебные слова. Девушка, к которой подходил Антон, была недурна собой.

– Какая разница?

– Говори!

– Да я уже и не помню.

– Говори сам, а то пытать буду. И если не скажешь – убью.

– У-у-у. Какие мы горячие. Даже готовы пытать и убить. Ладно, не буду доводить тебя до греха. Мы шли с тобой, я трепался о том, о сем. Кстати, посмотри это кино, главная героиня – пальчики оближешь. Обязательно посмотри. Посмотришь? А то не скажу.

– Посмотрю, посмотрю. Рассказывай давай, – друзья говорили идя дальше. Они уже скрылись из вида компании, в которой Антон заметил «фиалку».

– Мы шли, я трепался, повернул голову… и вижу – она. Она мне очень понравилась. Я понял, что если сразу не пойду к ней знакомиться, то потом найдется куча поводов не идти: она в компании; очень красива – зачем я ей; уже поздно – пора домой; и курение вредит здоровью. В общем, поводов не подходить всегда хватает. И я сразу двинулся к ней. Без единой мысли о том, что делать. Я был уверен, что у меня получится и… – достает сигарету, – и я подхожу к ней и… – зажигалка не хочет поджигаться.

– Дальше что?

– Подожди. Сейчас, подкурю, – Сергей срывается к ближайшей лавочке, на которой курят. Возвращается с зажигалкой. Прикуривает Антону. Возвращает зажигалку. И вот он опять в строю.

– Что дальше?

– Дальше. Я останавливаюсь перед ней, чуть сбоку. Ее знакомые на меня непонимающе пялятся. Наклоняюсь к ее уху, не в плотную конечно и… – делает глубокую затяжку.

– Я тебя сейчас бить буду, – шутливо.

– Ладно. И говорю что-то похожее: «Девушка, вы мне очень понравились. Но в отличие от ваших спутников у меня нет времени на то, чтобы произвести на вас впечатление. Я хотел бы с вами встретиться и при встрече показать, какой я хороший». Слово «хороший» я сказал с определенной интонацией, мягкой. «Вы дадите мне номер вашего телефона?» Она кивнула, я записал в блокнот. Ей это очень понравилось, выглядит необычно – молодой человек с блокнотом и ручкой. Ну, а что ручка у меня не дешевая, ты знаешь. Так что может и к лучшему, что ты отобрал у меня телефон. Она диктуем мне номер, я записываю и понимаю, что не знаю, как ее зовут… Как я буду звонить, если не знаю ее имени. Продиктовав номер, она его не называет. Но я и тут не подкачал: «Я забыл представиться, мое имя Антон», – сказал я. И она в ответ назвала мне свое имя, – замолкает.

– И как ее зовут?

– У нее редкое и сочное имя, я даже его не записывал, сказал, что запомню, – замолкает.

– Так какое у нее имя? – злобно-нервно.

– Я такого еще не встречал. Ее зовут… – продолжение фразы повисло в воздухе, а Антон ушел в сторону, к лавочке, мимо которой они проходили. И главное так быстро.

– Девчонки, – на лавочке их было две, – а вы в курсе, что Элвис Пресли был на самом деле блондином?

– Нет, – отшивающе говорит одна из них.

– Чего такие хмурые?

– Не нравится, когда такие как ты мешают спокойно отдыхать.

– Тогда пока, – разворачиваясь и уходя.

– До свидания, – все также злобно и отшивающе. Как только Антон это услышал, то остановился на полушаге, развернулся к ним и сказал:

– И где ты мне назначаешь это свидание?

– Нигде.

– Так мы что, будем с тобой трахаться, где попало?

– Мы с тобой вообще ничего не будем делать, – уже удивленно.

– Нигде… Ничего… Где я? Что происходит? Что это за люди вокруг меня? Что это за сука рядом со мной, – показывая на нее пальцем. Театрально, на показ, на публику, но очень смешно и сильно «убрал».

Когда отошли:

– Ну, как я ее?

– Нормально. Старыми шаблонами пользуемся, батенька? – немного журя.

– Такова жизнь, – разведя руки в стороны.


3


– Нет. Я не против такого поворота событий, – говорил Сергей. – Ты правильно поступил. Уж чересчур она нагло тебя отшивала. Ты уже развернулся уходить, культурно сказал пока. А она наглым тоном, которым говорят только отказывающие в знакомстве девушки. И говорят так, чтобы более подчеркнуть свою значимость, и поражение парня. Своим «до свидания» она напоролась на испытанный шаблон… и эта «встреча» стала для нее роковой.

– Хватит меня захваливать, а то у меня появляется ощущение, что я в глубочайшей депрессии. Сергей, так говорят только с ничтожествами, которых косвенно отговаривают от самоубийства. Так что хватит.

– Извини.

– Не извиняйся, в любом случае я ценю твое участие к моему горю. А как тебе те две на лавочке?- друзья говорили, идя по аллеи. Впереди по курсу, в двадцати метрах от них, сидели две девчонки на скамейке. Они планомерно к ним приближались. Антон продолжил, словно спохватившись. – А чего я у тебя спрашиваю? У меня горе. К кому хочу, к тому и пристаю.

– Девушки, можно к вам поприставать?

– Так сразу и поприставать, – девушки еще с расстояния отметили Антона и Сергея, и по их невербальным сигналам было видно: «Мы не против. Ребята подходите, знакомьтесь». И когда Антон объявил о намерении «поприставать» (так невинно), их разобрал смешок. И весь возможный лед между ними был растоплен от одной искры.

– Ой, я собирался сказать совсем другое. «Поприставать?» Сам не знаю, как это могло вылететь, – говорит шуточно, с юмором, грациозно (надо видеть, чтобы понять). – Я хотел предложить пообщаться, поговорить на разные темы, поделиться мнениями, – смешок не покидает девушек. Антон резко останавливает свою речь, смотрит на девушек (на обеих сразу), между ними происходит визуальный контакт. В его взгляде появляется некое милое озорство (надо видеть). Девчонки находятся в позиции томительного ожидания:

– Вы знаете, я к вам присмотрелся… И… Да, именно поприставать, я хочу к вам поприставать, – никакой пошлостью в данном контексте и не пахнет. Скорее от Антона веет интересом («интересный молодой человек»). Девушек разбирает хохот, они гнуться пополам в истерике. Весь лед растоплен, наступает жара.

Друзья сразу «разбили» общение на лагеря. Выбирал само собой Антон. Сергей подобрал оставшееся. Хотя так нельзя говорить, обе девушки были достойной красоты, и в ней пребывали в качественном равенстве. Общение пошло один на один, по парам.

– А вы гуляете? – говорил Антон.

– Да. Расскажи что-нибудь о себе.

– Что именно ты хочешь узнать?

– Давай о приятном: чем любишь заниматься?

– Чем люблю заниматься, – в удовлетворительной форме повторил он вопрос. – Ты знаешь, я обычно занимаюсь только тем, что мне нравиться. Тем, что мне не нравится, я стараюсь не заниматься. Ты можешь решить, что я ухожу от ответа на вопрос. Вовсе нет. Мое, можно сказать, хобби – это интерес к жизни великих людей. Тех, которые прошли через века, но это не обязательно, современники меня также интересуют, и одновременно тех, кто хорошо прожил свою жизнь. Я имею в виду, что Диоген, живший в бочке, меня не интересует. Там очень много интересно. Приведу пример: Ганнибал был такой полководец, сам он из Карфагена, в одной битве, в самом начале, потерял один из сильнейших своих отрядов. Отряд двинулся к противнику, и был разбит под чистую. Его войско «заволновалось», все таки такой сильный отряд, и был разбит, как пушинка. Обычный человек морально сломился бы. Но недаром Ганнибал был гением. «Что вы горюете, говорил он своему войску, – надо радоваться. Это отряд был нашим предателем, все в нем нас предали. Я специально послал их вперед. Предатели получили свое». По войску прошло ликование в духе: да, да классно их почикали, уроды получили свое. Боевой дух был таким образом поднят. Сражение выиграно.

– Да, классно их почикали, – не переставая смеяться, продекламировала девушка. – Действительно, интересно.

– И я так считаю. А знаешь, я хочу тебя и твою подругу пригласить к себе домой. Не пойми меня превратно, ничего пошлого я в виду не имею. Просто уже сильно вечереет, а там мы сможем в спокойной обстановке выпить кофе-чая, и поболтать. Как ты смотришь на мое желание?

– Я не знаю. Я обычно не хожу по квартирам малознакомых людей.

– Завтра выходной, и это может быть весело. А насчет меня и Сергея вы можете не беспокоиться, ничего дурного мы вам не сделаем. Ну, так как? Согласна?

– Ну, я…

– Посоветуйся со своей подругой. Одна голова хорошо, а две – лучше.

После перешептывания в пару метрах от лавочки, они вернулись с ответом в клювике:

– Идем к вам, – веселым тоном. На лице Сергея также отразилось веселье. Но веселье на Антоне было куда ярче. И он сказал:

– Девчонки, вы знаете, мы с такими, как вы, не общаемся. Всего доброго. – Он встал и удалился, Сергей «на поводке» последовал за ним. Я думаю, лица девушек описывать не стоит, и так ясно. Когда они прошли метров пятьдесят, Сергей сказал:

– У меня такое чувство, что ты «мстишь» девушкам. Эти девчонки не выпендривались, студентки, вроде культурные, а не какие-то там, ну, ты понял. «Мстишь», да?

– Ты, наверное, прав. Что-то вроде того, – на Антона выплеснулись грусть и уныние. Но просияло солнце и разом высушило мокрые пятна. Он заметил новых претенденток и направился к ним.

– Девчонки, можно к вам поприставать? – реакция примерно аналогичная. За этим Антон повторил туже абракадабру, что и в предыдущий раз. Но в этот раз после того, как девушки отсмеялись, Антон с ходу спросил?

– Чем сегодня занимались?

– Я сходила в солярий. Там была очередь и мне пришлось ждать целых пятнадцать минут. Пока ждала, решила пролистать журнальчик. Вы только подумайте, о чем пишут… – Антон демонстративно зевнул, прикрыв рот ладонью.

(^ Не дай Бог, кто-нибудь палец в рот засунет)

И пока она говорила, не обращая внимания на нее, обратился к Сергею.

– Тебе тоже неинтересно?

– Еще и как, – беседа между ними шла как бы между прочим, как беседуют два английских джентльмена.

– А, да. Хотел спросить у тебя, так как же ее зовут? – девушка по инерции говорила, с выпяченными глазами на них.

(вы только подумайте: неслыханное хамство)

– Замечательное имя, - Антон наполнился радостью до упора, – оно буквально ласкает меня, когда я произношу его про себя.

– Так произнеси его в слух.

– Ее имя… – радость мигом улетучилась, его лицо скорчила гримаса, и он выблевал на асфальт. Жареной картошкой и салатом. Никого не задело.

– Дай водички хлебнуть, – сказал Антон, согнувшись пополам, «загоревшей» девушке. – Я только рот прополоскаю.

– Девчонки, сговорившись молча, встали и ушли. Бутылку воды забрали с собой.

(^ Вот жадены-говядины, соленые огурцы, на полу валяются, никто их не ест)

Антон присел на теперь уже свободную лавочку. Прикурил сигарету и посмотрел на друга:

– Сергей, сходи, купи водички. Лучше – негазированной.


4


Время шло.

(^ Даже поезд можно остановить, время не остановишь)

Друзья писали главы, сценки. Обменивались впечатлениями о написанном. Обсуждали общую структуру книги.

Они старались особо не надоедать друг другу. Каждый прекрасно понимал, что при частом употреблении продукт приедается. Многое зависит от доз. Но также много зависит и от качества товара, который ты потребляешь. Дозы многое решают. Отец одного моего знакомого в юношестве подрабатывал на фабрике по производству мороженного. Естественно, его глаза превратились в пятаки (медные), когда он увидел «море» мороженного. Говорят, что у людей встречаются микро-мечты типа попасть в кондитерский магазин или склад мороженого и есть, есть… пока не лопнешь (сладкая смерть).

Если у отца моего знакомого были такие мечты, то они сбылись. В первый день он съел с конвейера восемнадцать порций белого пломбира на палочке в шоколаде. На второй день рекорд был побит – девятнадцать порций (по его словам, хотя я склоняюсь к варианту – восемнадцать с половиной). В конце забега с препятствиями, на третий день, он позавтракал и отобедал шестнадцатью порциями все того же белого в шоколаде. Съев это, он конкретно обры… (сделал то, что будут делать эстеты, читая данную книгу).

(«Все есть яд, и только доза делает его лекарством», – так любил говаривать брат наш Парацельс, наливая себе и без того лишнюю рюмку коньяку).

В общем: чрезмерное употребление может исказить любое качество.

Многие «великие», жизнь которых была насыщена приятными событиями в конце жизни признаются, что «устали» и хотят покоя (многое также зависит от взгляда на вещи, но, как пример, подходит хорошо).

С качеством еще проще: умные животные вообще не употребляют некачественный продукт; умный человек уже после первого употребления отказывается от плохого продукта.

Ряды, стопки, курганы людей можно насчитать, людей, которые жалуются на жизнь. Говоря по большому счету, они были бы не против от нее отказаться.

С качеством все понятно и доза выяснена.

И Антону и Сергею хватало параллельного общения. Случайные знакомства, далекие знакомые были фундаментом параллельного общения. И, говоря, положа руку на сердце, они кроме себя, больше никого не считали близкими знакомыми.

Еще одним веским аргументов в сторону неприедания друг к другу было то, что они жили в разных концах города.

Антон и Сергей встречались в среднем два раза в неделю. Этого было вполне достаточно (и продукт качественный, и доза соблюдена).

Но в этот раз прошло уже дней десять, как они не виделись. Знаете, как писатель может пропасть неизвестно куда на пару месяцев. Создается впечатление, что он или бухает по блат хатам, у писателей обычно много знакомых из данного спектра, или где-нибудь в подвале многоэтажки спрятался. Взял с собой раскладушку, устроился у трубы с горячей водой, набрал тушенки, консервов, минералки и пишет роман. Недели через три он уже начинает охотиться в темноте на бездомных кошек (забавы ради, отпуская их после поимки), и тихо матерится из-за того, что бумага сыреет, и ручка иногда ее прорывает. Проходит два месяца и он выбирается на свет, щурясь, как крот, обросший, как сволочь, с законченным романом в руках и зверской радостью в глазах.

Примерно этим и занимался Сергей все эти десять дней. Началось все со случайной встречи, после которой было неким образом проведено время. Затем происшедшее он приближенно перенес на бумагу. И сейчас его глаза светились зверской радостью, и он жаждал вырваться на свет – встретиться с Антоном. Именно с этой целью он и набрал его номер телефона, пошли гудки ожидания, Сергей в нетерпении жевал конфету «Золотой ключик».

Здесь автор предлагает прерваться и вернуться к событиям десятидневной давности. Они представляют некий интерес, но, как водится, для определенной группы людей.

(для избранных, которые могут выбрать себя сами)


5


«Бог до пары сводит». «Рука руку моет». И «Ворон ворону глаз не выклюет».

Это житейские истины, временем они проверены неоднократно, и, можно сказать, опломбированы.

«Деньги к деньгам, дураки к дуракам». Так и есть. «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты».

Каждый раз, когда вы слышите, как кто-то плохо отзывается о своем друге, начинайте бешено хохотать. Как минимум в душе. Человек, говоря такое, даже не задумывается, какую глупость он совершает. Во-первых, он так дает понять, кто он сам есть. А во-вторых, возникает вопрос: Чего тогда ты с ним дружишь, если ты не такой?

В общем, придурков притягивает к придуркам. У успешных людей дороги пересекаются.

Антон и Сергей встретились для игры на бильярде в местности проживания Антона. Недалеко находилась неплохая бильярдная, столов на пятнадцать. Там они, естественно, встретили соседа по подъезду Антона. Именно того, которого Антон заочно уважает. Сергей и сам присоединился в этом к Антону. Мужчина был хорошо одет, ухожен, в возрасте около тридцати лет. В душе очень молод. Представляясь, он взял с друзей обещание обращаться к нему строго на ты. Звали его Егор. Он сыграл с ними две партии, одну с соседом, вторую с другом соседа, и разнес их под ноль. Партии игрались, разумеется, за его счет. Вежливо попрощавшись, тридцатилетний Егор пошел дальше веселиться со своими друзьями.

Друзья уже давно стали отмечать, что после начала роботы над романом, они начали меняться, неким образом. И все больше имели общение лишь с успешными, светящимися людьми.

«Мир такой, каким мы его видим». Возможно, так начало происходить исключительно из-за взгляда на мир. Антон и Сергей все больше узревали лишь хорошее для себя. Возможно, Божий промысел наделил их харизмой (дословно: «Дар Божий»).

Не особо важно почему так происходило. Это просто происходило и все. А главное, что им это нравилось.

Сергей, так же как и Антон, писал от руки. На обычной бумаге формата А4, кладя ее на трафарет и закрепляя скрепками. Писал он недорогой, в принципе, ручкой. Когда каждую ночь пишешь, приятно писать удобной ручкой, хорошей ампулой, не мажущей и не царапающей. Одной ампулы хватало где-то на неделю. Сергей покупал за раз три-четыре ампулы, не так заметно для кармана.

У Сергея закончились ампулы, он излил чернила на бумагу. И он направился в магазин, который был расположен в центре города (на периферии обычно таких ампул было не достать).

Сергей просиял. Загорелся. Загорелся ярко и горячо. Он совершил ритуальное рукопожатие. Он поздоровался с Олегом, когда выходил из метро. Олег спускался в подземку. Друзья всегда шутили, что если поздороваться с Олегом, то день будет точно хорошим.

«Теперь день будет точно хорошим», – с улыбкой на лице подумал Сергей, когда разошелся с Олегом. Семь минут и он в магазине. Прилавок, товар, касса, деньги, и вот чек и ампулки уже в кармашке. Путь назад, к метро. Три минуты пути… и дорогу «перегородил» тридцатилетний Егор.

(ничего удивительного, кстати)

– Молодой человек, вас, кажется, зовут Сергей?

– Да, Егор. Именно.

– Привет, – пожали руки. После микромолчания начал Егор:

– Молодой красивый, какие-нибудь планы есть?

– В общем нет. Домой ехать собираюсь.

– Планов нет, – констатируя факт тоном, – тогда пошли со мной, отдыхать будем.

– С тобой? А пошли!

И Сергей устремился с Егором опять в направлении от метро.

– Сейчас зайдем и покушаем куда-нибудь. Надо до вечера убить время. Убивать будем с пользой. Пинг-понг или бильярд?

– Бильярд. От пинг-понга будем все мокрые, – предусмотрительно ответил Сергей.

– Ты играешь только на «русском»?

– Не только, иногда мне хочется и на пуле сбацать.

– А снукер?

– Ни разу не пробовал, но не откажусь.

Поели. Не сытно, но в меру. А главное вкусно. Далее гоняли шары по столу в течение четырех часов. Во время игры, еще раз поели.

Сергей возненавидел этот вид бильярда. Во-первых, почти четыре часа. Во-вторых, сам бильярд. Сергей его возненавидел: и Егора, и снукер. Егора за то, что у него получалось. Снукер – за снукер. Ненависть была здоровой, спортивной и полезной (это надо подчеркнуть).

Снукер сильно отличается от других видов бильярда. Он какой-то… аристократический что ли. Сергей смотрел соревнования по снукеру, по телевизору. Знал правила. Понимал, что это вовсе не так просто в него играть, как кажется, когда смотришь, как играют профессионалы. Вообще, если есть видимость легкости выполнения какого-то действия, то за этим стоит титанический труд.

Да. Лузы большие. Большие по сравнению с шарами. Шарики маленькие и легкие. Они легкие и удар действительно требует особой точности. Это так же плюсуется к аристократичности. Еще большой размер стола. Еще…

Вы видели соревнования по пулу? Там можно играть в джинсах, гавайской рубашке, кроссовках. В снукер – нет. Туфли, брюки, строгая рубашка, бабочка, жилетка. Только так. Не правда ли, аристократично.

Помимо легкости шаров и большого размера стола, в снукере серия играется через цветной. Забиваешь красный, затем любой цветной (их цена: красный – одно очко; цветные – от двух до семи). Красный безвозвратно уходит со стола, цветной возвращается на свое место (если оно не занято). В начале партии красные шары образуют обычную пирамиду, а цветные стоят на своих отметках. Когда все красные сыграны через цветной (максимальная серия с одного кия составляет сто сорок семь очков), то цветные сыгрываются в порядке возрастания, уже не возвращаясь из лузы (это называется домашним заданием). В правилах еще есть много тонкостей, в которые вдаваться не хочется.

За эти четыре часа Сергей сыграл только одну серию. После красного он забил синий, это дало ему шесть очков за подход. А так он набирал по одному, забивая только красный и «не находя» после него цветного. Егор, более искушенный и опытный в таких делах, один раз сделал даже тридцати двух очковую серию. Он сыграл четыре красных через черный (самый дорогой шар – семь очков). Затем для продолжения не было открытых красный, и подбой у него не вышел. Но, все равно! Тридцать два очка, черт побери!

Так что понять здоровую ненависть Сергея можно.

– Егор, я хотел у тебя спросить, – играя на бильярде, – чего мы ждем, куда отправимся после?

– На пати (от английского: party).

– А что за вечеринка?

– Не вечеринка, а исключительно пати, - вбивая очередной шар, настоял на своем Егор.– Именно пати. В одной фирме, достаточно крупной, намедни подписали «большой» контракт. Теперь празднуют? И меня пригласили.

– Еще вопрос: с чего ты меня с собой взял? Тратишь деньги на еду, на бильярд, берешь с собой на «пати», – говорит подчеркнуто, мол: «Ваш заказ выполнен».

– Чего тебя? Знаешь, всегда приятно, когда рядом хорошие люди. Вот взять вас с Антоном. Вы не пьяны, с головой на плечах. Среди молодежи мало таких. Да и не только среди молодежи. Приятно на вас смотреть. А возможности поиграть в снукер, отобедать в дорогом ресторане, сходить на пати у вас нет. Обидно. Я решил это исправить. Показать, как это бывает, можно сказать. И потом мне, скорее всего, будет там скучно, а с тобой будет уже весело. Вот такой я корыстный.

– Ай, как хорошо вошел, – Егор вдолбил еще шар, и его перевес по очкам стал недосягаем.

– Я зачехляю кий, с тобой бесполезно бороться пока, можно только чему-то научиться.

– Я тоже зачехляю. Нам уже пора собираться потихонечку. Как раз припоздаем на полчаса.


6


Пати. Именно пати. Даже, можно сказать (написать), party. Легкая музыка по углам. Все блестят, но смотреть неприятно. Выпивка на любой вкус. Еда на любой вкус.

Скучно. Именно скучно. Егор правильно сказал, так и есть, каждый мудозвон (мужского, женского пола – неважно) лебезит друг перед другом. Все наиграно, как еда без вкуса. Не килька в томате, поедаемая с медом. Нет. Имеется в виду килька в томате без вкуса кильки в томате; мед без сладости. Очень пресно…

Съехались работники фирмы, начальники, деловые партнеры. Важные персоны, можно сказать. Что же эксклюзивного могут предложить хозяева дорогим гостям? Чем они могут порадовать? Угодить, чтобы те остались довольны party?

(Отдельный кабинет. Любезно предоставленный. Пару столов, к ним в придачу удобные для тела стулья. Жаль, на одного. Жалюзи скрывают помещение от ненужных глаз, поворот ключа в замке – от ненужных посетителей.

Хорошо? Вряд ли. Просто и привычно. Даже до боли привычно. «А никто тебя удивлять и не собирал». И это верно. Хорошо, хоть молодая и фигура хорошая. А какой ротик, так и просит, чтобы в него что-то засунули. Так и просит.

Избитый, но приятный прием. Сидит на столе, поодаль от меня, свет приглушен (в цепочку добавлены сопротивления (остатки классического образования)). Курит и истомно смотрит на меня исподлобья. Нога на ноге. Черная юбка, приподнята чуть выше положенной нормы. Черные чулки. Туфли… Одно плечо опущено ниже другого, приятная асимметрия. Белая блузка, белый, пока не видимый, лифчик под ней. Волосы скованы и сжаты в тугой пучок. Чуть позже она их распустит, и сделает это красиво…

Уголек сигареты опять разгорелся и сразу почти погас. Затянулась, выдувает дым. Выдувает мягко. А можно ли тебе курить? Совершеннолетняя ли ты? Да, конечно она совершеннолетняя. Ей где-то около двадцати двух. Еще молода, и уже объезжена. Опытными ли седоками? Какая мне до этого разница? Никакой.

^ Как она пахнет? Это очень важно. Не запах парфюма меня интересует. Далеко нет. Важен личный запах. Запах кожи. Вкус кожи уже на втором плане.

Достаточно взрослая для курения, и недостаточно взрослая для спиртного. Она полностью трезва. Не в возрасте дело. Уж я то знаю. Трезвая, чтобы хорошо оценивать обстановку, адекватно себя вести. Меня ценят и «подкладывают» под меня лучшее из того, что есть. Неудивительно, но приятно.

Тушит окурок – переходит к действиям. Собирается выполнить свою миссию, свое предназначение. Похвально. Ценный сотрудник, заслуживает прибавки к жалованию (неофициальной).

Красота. Хорошо распустила волосы, да по белым плечам. И хорошо идет ко мне, идет и расстегивает верхние пуговицы блузы. Именно верхние, полностью нельзя – не смотрится.

«Вы не против, если я сначала перекурю?» – ее вопрос, как только мы уединились в кабинете. Пожалуй, самое забавное на сегодня. Но, впрочем, хорошо сыграла случайность уединения. Мол, начальство не приказывало.

Обычно.

Обычно я люблю сам раздевать девушку, но пусть она делает это сама. А, впрочем, и снимать-то особо ничего не надо. И расстегивать дальше не стоит. Отлично и так. Юбочку мы задерем, натянем ей на пузо. Нет, у нее живот, пузо у меня. Важное пузо, такое же, как и я сам.

Ласкает руками по плечам. По щеке и шее. Мягко нежно прикасается губами к моим губам. Чуть властно. Смотрит в глаза, чуть снизу. Некий ареол податливости и невинности. Так и есть. Невинность придает то, что перепихнуться со мной – не ее желание. Податливость созревает из этого же. Один удар – два быстрых зайца. От этого бросает в дрожь, и тело расслабляется, и от ее неровного дыхания у моего уха…

^ Обгладывает и мягко лижет языком… При этом уже твердый член сотрясает дрожь

( похожее на это, словами не передать. Надо чувствовать…). Ухо, но не саму раковину, а часть за ухом, мочку и контур… (надо чувствовать). И дыхание, ее дыхание. Оно по силе не уступает языку и губам в этом случае (чувствую).

Кабинет.

(минет)

в котором мы далеко от гулянки. Шум почти не доходит, а валится по дороге на пол от усталости. Было бы забавно посмотреть, как в кабинет завалилась какая-нибудь парочка с той же целью. Но дверь заперта, надежд на это нет. Кабинет далеко… И мысли мои далеко. От обычности? Вряд ли, не так сильно я зажрался. От того, что очень хорошо… (сложно почувствовать, не каждому человеку под силу).

(Кинофильм, какой точно сказать не могу. Актеры очень талантливые и характерные (одним выражением лица могут сыграть целую сцену). Постель. В ней мужчина и женщина. Лежат под одеялом, после секса. Она его любит, он ее – непонятно к ней относится. Их беседа идет в русле: она говорит, он слушает. Смысл ее слов – любовь, проблемы, без тебя не могу. Закадрово озвучивают мысли мужчины:

– Интересно, от чего же у меня так нога болит?)

Как ловко и ненавязчиво. А я знаю, что будет дальше. Управляясь с ухом, и тем самым отправив мысли далеко, она расстегнула ширинку и массирует член. Она его вынула и массажирует. Массирует нежно, по всей длине, гладит и иногда отжимает. Так же она поступает и с ухом, только губами. ("А я знаю, что будет дальше").

– ^ Ты не против, если я сначала перекурю, – говорю я, когда она наклонялась губами (к чему, надеюсь ясно?).

Во взгляде, кроме невинности и податливости, появилась кротость.

Поговаривают, что Сталин, Иосиф Виссарионович, мог вызвать к себе в кабинет какого-нибудь человека. Человек входил в кабинет, приветствовал словесно вождя. Сталин молча сидел, и смотрел на него. Некоторые оставались стоять у двери, некоторые подходили ближе, некоторые даже садились за стол. Сталин молчал и смотрел. Так могло продолжаться долго, больше часа. Сталин сидел, курил и смотрел. Затем он говорил: «Вы свободны, товарищ». Эффект был всегда схожим – люди седели.

Если бы я взял с собой сигары и, закурив сигару, молча смотрел на нее полчаса? Как сильно бы она возбудилась? Точно сказать нельзя, но сильно. В любом случае приходится довольствоваться «зубочистками». Может скурить две подряд или оторвать фильтр?

^ Теперь курю я, она не курит. А взгляд все тот же… Пора в путь!

(Bon voyage!)

Окурок тушу демонстративно. Подхожу к ней, решительно. Кладу руку на грудь, смотрю в глаза. Гармонично. Берет за член (не заправлял его обратно в брюки). Массирует, выделилась смазка ( секрет желез) и слышно, как плямкают ее пальцы. Ее движения перешли к мастурбации… Садится на присядки («А я знаю, что будет дальше»).

– ^ Минет меня сбивает с мыслей, - бросаю ей, и бросаю ее… мягко на стол.

Обычно.

Но ухожено. Промежность хорошо выглядит, аккуратная прическа. Положил на стол. Поднял юбку на живот. Она без трусиков. Предусмотрительно не надевала их сегодня. Чулки, крепленные ажурными пряжками. И это, и прическа – обычно.

^ С нее не надо ничего снимать. Мне не надо ничего надевать. Презерватив не нужен. Она чиста от болезней. Иначе не легла бы под меня

(подарок от фирмы фирме)

противозачаточную таблетку также предусмотрительно выпила.

(^ Я ничего этого точно не знаю, это всего лишь предположения. Но скорее всего так и есть).

Это она своего парня заставляет, заставляет мягко, косвенно (мол, так надежнее) надевать презерватив, а то мало ли какой сор занесет.

Обычно.

Потеет только она, я нет – я важная персона).

– Сергей! – окликом Егор вырвал его из потайного кабинета, о котором он тайком размышлял.


7


– Сергей, подойди сюда пожалуйста.

– Да, я слушаю.

– От тебя не требуется слушать, тебе надо сказать, – Егор пребывал в веселом расположении духа. Глаза его горели. Он собирался что-то творить.

Сергей подошел к кучке людей: Егор и еще трое мужчин. По ним можно было сказать: один точно против Егора; двое других – пока ни нам, ни вам. Кучка из четыре людей, теперь пять. Но все остальные участники party своеобразно наблюдали за происходящим, и невольно образовывали ком. Много пластилина, налепленного поверх маленького хрустального шара.

– Сергей, ты пользуешься матом?

– Да. Я использую матерные слова, – за его монологом наблюдало около шестидесяти человек, но он держался раскованно и спокойно. Он «подрос» настолько за последнее время, что его уже ничто не могло смутить.

(^ Кроме вида Мадонны в домашних тапочках, старом халате и бигудях)

– Я использую их для подчеркивания, можно сказать, определенных моментов. Тех моментов, которые могут подчеркнуть лишь сильные ругательства. Вообще, тяжело представить мужчину, которому на ногу упало что-то тяжелое, и не кричащего матерные выражения. Не то, что тяжело, а просто невозможно. Но хочу подчеркнуть, и в этот раз без мата, что частое употребление ругательств отбирает у них силу. Сила распыляется как бы по поверхности, и уже не оказывает нужного давления. И в таком случае, уже нет смысла материться, – по пластилину было видно, что Сергей ему понравился. Сергей отметил пару женских взглядов в его сторону (тех самых). Получив ответ, Егор сказал:

– Вот видите, какая зрелая молодежь, и как верно смотрит на этот вопрос, говорил Егор.

– Я все равно считаю, что можно обходиться без мата, – стоял на своем тот, который определенно против.

– Может из-за того, что вы не умеете материться. Я имею ввиду красиво, – Егор явно обыгрывал этого мужчину, он провоцировал этим его на демонстрацию матерных загибов. А это, в свою очередь, поставило бы его в глупое положение, мягко говоря.

– Это здесь не причем. Я имею ввиду чистоту языка, когда говорю о не использовании мата.

– Вы знаете, вы напоминаете «философа», «кабинетного ученого», лишь иногда спускающегося на лифте в реальный мир. Между теоретиками и клиницистами всегда были споры. И эти споры обычно выигрывали теоретики. За клиницистами оставалось первенство в практике, – мужчина заметно начал злиться и набухать, как паровой котел. – Вы как та жаба, живущая в колодце. Как-то раз к ней в колодец попала жаба, родом из моря. И жаба абориген спросила, откуда жаба прибыла. Та ответила, что из моря. «А что это, море?» – спросила она. «Море – это много воды, не видно ни конца, ни края». «Не верю, – ответила жаба из колодца, – так не бывает, больше колодца ничего нет».

– Интересное сравнение. И все же так, как я, считают многие умнейшие и признанные люди.

– Всем известно, что даже самые умнейшие и признанные светила, – Егор все больше расцветал, мужчина злился, котел раздувался, – могут сказать такую глупость, уму не постижимо. Вот вы, к примеру, производите впечатление умного человека, а такие глупости говорите.

– Да кто вы такой, что позволяете так себе говорит, – котел раздувался, Егор цвел.

– Какая разница? Если бы я себя назвал, то вы бы вряд ли обращали внимание на то, что я говорю. А просто кивали бы. Надо обращать внимание не на то, кто говорит, а на то, что говорится. Слушайте внимательно и запоминайте. Такой возможности у вас больше не будет, уж поверьте, – Сергей был и до этого рад тому, что согласился провести время с Егором. Но теперь…

– Сленг по сути своей – это такие лингвистические новообразования, которые придают нашим словам совершенно новый оттенок и освобождают их от груза неприятных воспоминаний, – Егор добивал его постепенно. Добавлял давление, котел раздувался. – С другой стороны, непристойности начинают атаку ассоциативной структуры слушателя – они полностью

(полностью котел раздулся, до максимума)

сбивают его с толку, и тот, кто произносит непристойности, получает полную свободу действий. Сленг начинается с робкой попытки наиболее адекватно выразить социально запретное действие, о чем очень хорошо сказал молодой человек, – указывая на Сергея. – Однако, возникнув, он принимает на себя весь груз негативных ассоциаций, которые общество связывает с этим запретным действием – и сленг перерастает в вульгарность – или более того, в непристойность. – Котел уже лопнул, но Егор продолжал, уже для себя. – Хотя… он всегда все делал для себя. - Непристойность выполняет совершенно другую социальную функцию: она нужна для того, чтобы сломать имеющуюся психологическую защиту. Можно сказать: «Ты – пидар», и защита сломлена, не правда ли, – котел уже давно лопнул, но толпа ликовала. Двое мужчин уже явно перешли на сторону Егора. – Но постепенно вырабатываются новые способы противостояния, непристойность теряет свою разрушительную силу и умирает естественной лингвистической смертью, превращаясь в архаизм.

Сама же теория эволюции сленга вытекает из более глобальной теории о возникновении лингвистических новообразований вообще, об их трансформациях, эволюции и замене их другими такими же новообразованиями. К языку нельзя относиться только как к статичному средству общения. Он изменяется – и эти изменения свидетельствуют об эволюции сознания и его постоянной борьбе с ограничениями и принуждениями прошлого. – За весь этот монолог тон Егора ни разу и не приблизился к «академическому», но оставался шутливым и самодовольным как обычно. Закончив, он сказал Сергею на ухо, что они уходят, и двинулся по направлению к

(потайному кабинету)

Выходу.

Спускаясь по лестнице, Сергей спросил:

– А чего мы ушли, вроде хорошо получилось?

– Мне там надоело.

– И девчонки на меня начали посматривать.

– Будь спокоен, – с улыбкой, – сейчас будут девчонки. – Уже ловя такси, Сергей задал вопрос, который его мучил:

– А кто ты?

– Какая разница? Я практик и прагматик, но очень жизнерадостный, – улыбка с его лица практически (и прагматически) не сходила.


8


Велосипед выдумывать не стали, и поехали к проституткам. Предварительно затарились презервативами. Действие происходит в частной бане. Проворность Егора не подвергалась никаким сомнениям, и, будучи в этом месте впервые, он быстро договорился обо всем с «главным». Попросили подождать минут пятнадцать: «Девочки уже едут».

(«Я помню все твои трещинки…»)

– Егор, на сколько времени ты собираешься брать девчонок? – поинтересовался Сергей.

– На всю ночь, как и сауну. Надоест – уедем.

– Да, мне нравятся твои мысли. Хорошо, когда можешь многое себе позволить, – мечтательно.

– Любой может позволить себе многое. Люди сами себя ограничивают. А в тоем случае вообще хорошо. Знаешь, как говорится: «Ах, если бы молодость знала, а старость могла». Ты молод, а значит можешь. Не хватает только некоторых знаний. Ты, надеюсь, не собираешься издеваться над девчонками. Засовывать бильярдные шары, тушить окурки…, – обрывает:

– Я не курю!

– Точно. Заставлять их брить самим себе лобок, или можешь сам им выбрить, мочиться на них, избивать…, – опять:

– Нет. Ничего такого я делать не собирался… до тех пор, пока ты не перечислил варианты.

– Теперь я задумался, – говорит с улыбкой. Оба сильно рассмеялись, чувство юмора у них схожее.

(«В нашем доме поселился замечательный сосед»)

– Хорошо шутишь, – говорил Егор, – молодец. Ко всему надо относиться с долей иронии. А теперь серьезно, я заплачу им за полный спектр услуг, так что можешь делать с ней все, что захочешь. Все, на что горазд. А варианты я перечислил для обогащения твоего «духовного мира»… Вспомнился случай, товарищ рассказывал. Поехали они с другом, как-то раз… ну, так же как и мы с тобой, в общем. Выпившие были, но не сильно, скорее, для куража. Туда-сюда, ближе к телу, как говорил Мопассан. Процедура пошла. Первый заход, второй. Между сексом в бассейн залезли, курили, шутили… В общем отдыхали. Отдыхали без стеснений. Мой товарищ стоял, девочка ему делает минет. Поддатый, душа на распашку – довольный. «Поворачиваю голову посмотреть, чем там друг занимается, – говорит он. – Смотрю и глазам не верю. Начинает на девчонку мочиться. Он сидит на стуле, сначала торс, а потом на лицо. И что ты думаешь? Она открывает рот и начинает глотать мочу. И что ты думаешь? Мой кореш это как увидел, так сразу и обрыгался.

(эстеты будут рыгать дальше, чем видели. Зрение плохое)

Но обрыгался не на нее, в сторону». Забавный случай?

– Я с тобой столько интересного узнал и попробовал, так что фигни еще от тебе ни разу не слышал. Полная у тебя жизнь, много интересного ты повидал, – за этот день Сергей уже привык обращаться к Егору на «ты».

- Это еще не самое интересное. Было бы время, я такого б тебе рассказал. Да времени нет. Пойдем, девчонки приехали – когда Сергей увидел «девчонок», то он не поверил, что это проститутки, уж слишком целомудренно они выглядели. Но он доверился целиком и полностью опыту Егора. Егора не подвел опытный глаз.


9


Среди проституток есть свои «законы». Они ни в коем случае не будут заниматься растлительством малолетних. Так вот вышло. На том стоят, сходить и не думают. Они имеют полное право на свои заморочки. В каждой профессии есть свои «сучки» (имеются ввиду обломанные ветки на деревьях), у всех свои заморочки. И было бы странно, если бы их не было у представителей древнейшей профессии. Плюс к этому, растлительство жестоко (но справедливо) карается законом.

Сергей выбрит, за день до этого постригся, регулярные занятия спортом. Все это в сумме дает молодой вид, лет на шестнадцать. Разумеется, после начала беседы с ним сразу проясняется, что он уже зрел. Зрел и интеллектуально и по возрасту.

Девчата предстали перед ними, один на один так сказать, без свидетелей.

(^ А я знаю, что сейчас будет!)

Одна из них, как увидела с близи Сергея

(Знаю!)

так сразу к нему и пошла, взяла для себя.

(– Ну ясно.

– Что ясно?

– Молодой-красивый…

– Да нет же, неопытный. Так работа легче, иными слова говоря).

Сауна и помещение для отдыха. Огромные. Никогда таких не видел. С Егором я вообще много чего увидело впервые. Классный мужик. Именно мужик. Знает чего хочет, знает как получить, и получает… Но жизнь у него какая-то однообразная: шляется по банкетам, фуршетам, кабакам, бабам, бильярдным… А хорошо играет… – опыт. Опыт во многих направлениях. Как хорошо он убрал своего «оппонента», просто сказка. Я не ожидал, что он умеет говорить так… Никто не ожидал. И ушел по-английски. На фирмочке, наверное, до сих пор говорят о нем. Есть о чем поговорить! Чем же он занимается? Кто он, наконец?

(– Так кто ж ты наконец?

– Я – часть той силы, что вечно хочет зла, а совершает благо.

^ Гете, «Фауст»)

– Сергей, сауной не злоупотребляй, – поучительно отметил Егор. – Сердце посадишь. А оно тебе надо? – ответ не требовался.

Помещение большое. Колонны. Рим. Оргии. Голые тела. Наши голые тела. Мое голое тело. Слюнявит меня. Целует мою грудь и ниже… Ниже медленно. Умеренно… Показывает страсть. Слюнявит. Волосы на груди – снопы обслюнявленной пшеницы. Хорошо…

– Сделай тоже с моим ухом. Только в само ухо языком не лезь. – Делает. Дыхание сводит в дрожь. Губами сводит в дрожь. Что-то ползает по спине. Туда-сюда, и очень быстро. Глаза закрылись сами. По задней части ноги тоже что-то ползает. Быстро, туда-сюда. Работает с правым ухом, а дрожь по левой ноге. Странно

(«А чего у меня так нога болит?»)

Член встал.

(Удивил).

Но, не сильно. Слегка. И в нем что-то близкое к дрожи. Но не дрожь. Похоже на то, когда он во рту, и рот с ним ничего не делает. А перед тем, как взять его в рот, она выпила холодной воды. Именно выпила. Кубик льда во рту не подходит. Это совсем не то. Член подогретый, полость рта остужена. Белое и черное.

Какое белое и черное? Ничего нет. Совсем. Ни дрожи по спине, ни по ноге. Какой член? Совсем ничего нет. Никаких ощущений. Есть только желание. Одно желание. Желание сильное и слабое одновременно. И хочется, и не хочется (надо чувствовать, чтобы полностью понять). Перестань! Пусть она перестанет. Я уже не могу, и все равно хочу. Ощущение, что тело рассеялось…

Хорошо.

Она перестала, и начала двигаться вниз.

(опускаться)

Теперь уже быстро. Прихожу в себя медленно. Пришел в себя, он уже у нее во рту. Постой…

– Погоди, – сам вынул. – Я сейчас. – Ухожу. – Возвращаюсь за колонны, к столу. Егор явно проказничает, делает вид, что меня не замечает. Егор остался на диване у стола, а я со своей ушел за колонны, метрах в десяти. Слышно, но не видно. Беру бутылку шампанского, оно в ведре со льдом. Сую бутылку обратно в ведро. Беру ведро и возвращаюсь к ней с ним.

– Выпей немного шампанского, – говорю я.

– Извини, я не хотела бы пить спиртное, – искренне.

– Это для того, чтобы у тебя был прохладный рот во время минета.

– Ясно, – говорит она, и ее взгляд устремляется на ведро со льдом. Ясно:

– Нет. Лед не подойдет.

– Понимаю. Я прополощу рот холодной водой из бассейна. Сойдет?

– Вполне, – прополоскала. Холодок, как надо.

Хорошо…

(^ В нашем доме поселилась, замечательно сосет…)

Хорошо работает. Обращается со мной мягко, как с ребенком.

Разложили диван до этого.

Лежу на диване, она охлаждает. Закончила. Надевает на меня презерватив. Надела и лижет яйца.

Устраивается сверху. Отличный вид в зеркало с боку: Я лежу, она сверху; ее прямая осанка с небольшим прогибом у ягодиц; распущенные волосы кудрятся по плечам. Другие волосы соприкасаются со мной. Хороший ритм. Совершенный. Когда ускорение происходит плавно, в течение минут десяти, чтобы выйти на максимальную скорость. Ее меняющиеся выражения лиц. Руки, то упирающиеся нежно в мою слюнявую грудь, то в ее бедра, а то разбрасывающие волосы куда попало…

Хорошо. Но как-то не полностью…

Деньги то заплачены за все, на что горазд…

(^ Велосипед изобретать не стал)

Скорость понемногу набиралась. Понемногу – лучший набор. И вид из зеркала… На меня смотрел абсолютно счастливый парень. Он обладал женщиной… и как обладал он ею. Она отдавалась полностью… Пусть и за деньги… пусть и за чужие. Но в глазах этого парня все было сказано без слов. Слова были бы лишними, для описания ситуации (надо видеть).

Не хотелось останавливать. Но надо…

(^ Прозвучала труба, сбор, в ружье)

– Стой, – проявляю инициативу. Только моя инициатива и есть. Она полностью подчинилась команде.

(Только по моей команде!)

Ставлю на четвереньки (на локти). Зеркало за мной. Тому парню я теперь показываю (и сами знаем, что показываешь). Я набираю скорость намного быстрее. Деньги-то мне не платят.

Хорошо идет.

Создается впечатление, что теперь ее звуки, все, которые она издает, настоящие. Скорее всего, только впечатление.

Хорошо.

Сейчас еще лучше. Меня видит только ее спина. И парень в зеркале, который, признаться честно, ничего не видит. Ему просто все равно. Ему хорошо. Никто ничего не видит. Корчу лицо, как хочу. Хорошо. Еще немного и перейдем к следующему блюду… Но останавливаться не хочется. Хочется продолжать. Состояние измотанное. Всю ночь писал. Почти без перерывов, ручка буквально вросла в кожу пальцев. Затем чернило в ампуле закончилось. Другими чернилами не пишу. Лег спать. Поспал шесть часов (иногда меньше). Поехал покупать ампулы.

(«Ритуально» поздоровался с Олегом, «День будет хорошим точно»)

Егор. Пошел с ним. Не прогадал. Ресторан, бильярд, party, баня… зеркало. Сейчас около полуночи (самое время садиться писать, ампулы-то есть). Измотан. На втором дыхании. Организм работает на втором дыхании. А в таком режиме сил гораздо больше, чем обычно.

Секс в удовольствие. Оргазм еще далеко за горизонтом. У Егора, наверное, близко. По звукам ясно…

За горизонтом… Именно так. Приятен сам процесс сейчас. А когда приятен сам процесс (в этом занятии), то финал уже почти не важен. Приняла меня за «подростка». Но парень, который наблюдает за мной из зеркала (сами знаете, что он видит (зад)), прекрасно знает. Знает, что я буду так продолжать еще с полчаса. Это минимум! (говорится резко, отрывисто, насыщенно. Как вопль человека, которому отрубило руку, и он это видел). Долго. Не для меня. Для нее. И парень из зеркала устанет смотреть на…

(^ Если хочешь, чтобы что-то произошло, создай контекст, в котором это произойдет естественно, само собой)

Укоротим для них время.

Следующее блюдо.

Вынимаю из нее член. Она стоит по моей команде, замерев.

(Спор, переходящий в критическую стадию. Между двумя парнями. Один полностью уверен в себе и своих силах, другой нервничает. Переход спора в критическую стадию обусловлен спокойствием и уверенностью одного. Ему все равно, что будет, он совсем может справиться. От неуверенности и нервов второго, все течет, как попало.

– ^ И что ты можешь? Фраза неуверенного.

Ответ:

– Будешь дрочить по моей команде. Только по моей команде (Резко, отрывисто, отпустило руку)).

(Один в себе уверен, второй нет. Уверенный в себе всегда в детстве (до восемнадцати лет, пока все «не разлетелись») был одним из неформальных лидеров. Другого унижали, почти все и почти всегда. Прошло пару лет, оба немного повзрослели. Уверенный так на мир и смотрит, второй хочет изменить взгляд «мира» на него. Оттого и «брыкается». При встрече уверенный по инерции начинает словесно унижать оппонента, тот огрызается. Вследствие словесные унижения становятся жестче. Для уверенного вообще непонятно, как тот может ему «огрызаться». Слова почерствели. И обида подняла сжатый кулак неуверенного. На что уверенный произносит эпохальную фразу, от которой руки опускаются сами собой:

– ^ Ты, что замахиваешься, гавно?

(Это ни к чему))


10


Методично вставляю взад (в то, что видно парню из зеркала). Начинает дергаться.

(^ Только по моей команде)

Пусть дергается, мне все равно. Что хочу сделать, то сделаю. И потом так быстрее…

Дергается. Я всовываю. Головка вошла.

А хорошо смазано. Не верю. Не верю, что так возбудилась. Нет. Она не могла так возбудиться, что все так смазано. Точно. А я думал, зачем она отходила в туалет с сумочкой. Сначала решил, что нюхнуть наркоты. Нет. Для того чтобы воспользоваться смазкой. И хорошо… Хорошо пошло. Хотя я аккуратен. Резко не ввожу. Но хорошо идет. Дергается. Дергается в сторону от меня (и от парня в зеркале. Интересно, ему не надоело смотреть на мой…?). Всунул полностью.

(^ Теперь-то мы и похохочем)

Егор уже окончил «процедуру дознания» (приговорил к расстрелу, высшей мере социальной защиты). Об этом мне на ухо (дрожь по спине, ноге… Ничего нет) нашептал звук. Темп набираю быстро. Хорошо скользит. Скользит, как гуляю по туннелю, но узкому. Да и гуляю широко. От процесса кайф почти на максимуме.

(^ Дальше яйца не пускают)

Самое то. Мне хорошо, ей плохо. Все по правилам анального секса. Дело усугубляет ее дерганье, мягко говоря. Усугубляет в лучшую для меня сторону. Самое то.

А ведь она почти кричит. Очень громки ее стоны, в пору уши закрывать. Но не будем оглушать, будем рот ей прикрывать. Ведь я здесь не один… в смысле с ней. Еще Егор и девочка. («Меня забыли», – обиженно говорит парень из зеркала). Глупо будет с моей стороны оправдать ожидания Егора, который не просто так перечислял извращения. Все-то он знает. Он слушает… я бы слушал…

Закрыл рот ладонью. Не кусалась. А минут через десять обмякла, покорилась судьбе. Кайф к ней так и не пришел.

Хочу пить. Только не шампанское, воды. Кончил. Снял презерватив, завязал морским его узлом, бросил на диван. Иду за колонны, останавливаюсь, возвращаюсь и забираю презерватив. Очень ценная вещь в коварных руках. Сажусь за стол. Егор лежит на диване с девочкой. На меня внимание не обращают. Она обратила. Егор нежно ласкает ее тело кончиками пальцев. Презерватив поклал на стол. Выпил негазированной, в меру прохладной, воды. Развалился на стуле, отдыхаю.

(Я не курю)

Много где встречаются идеи, разговоры-обсуждения о том, как девушка уже не может – истощена. «Я ее в пятый раз, она уже не может…», – примерно так об этом рассказывают с гордым видом.

За все заплачено.

А затрахаю я ее взад сегодня. А что? Творческая идея.

За колонны иду. Она лежит, отдыхает. Я уже отдохнул, прошло минут пятнадцать. Неугомонный Егор все доводит девочку до слабоумия кончиками пальцев, смотря при этом ей в глаза.

Надел презерватив. Они смотрят на меня (девочка «из зеркала»). Нагло ставлю ее в ту же позу.

– Не надо… пожалуйста.

– Чего?

– У меня в кишке… в заднице короче, трещина.

(«^ Я помню все твои трещинки…»)

(закончились чернила)


11


– А что это она у тебя так кричала, – спрашивает Егор. Мы уже в другом месте, где можно спокойно поговорит, время под утро.

– Я ее в зад… а у нее там трещина. Призналась она в этом только тогда, когда я собрался ее второй раз. Терпеливая, я считаю, что деньги она отработала.

– Это твои дела, – по-деловому. Тон сменен. – Ты не против, если об этом буду знакомым рассказывать? Разумеется без имен.

– Это твои дела, – так же по-деловому. Оба смеются.

– Егор, а ты все время так проводишь, как я понял? Пьянки, шлюхи…

– В узкие ты меня рамки сжал… я редко делюсь, – после длинной паузы, – с кем-то тем, что для меня близко, – эту фразу он дополнительно он дополнительно усилил прижатием ладоней к своей груди.– Но иногда делиться просто надо. Надо, и все тут. Расскажу тебе сейчас о том, как у меня складываются отношения,– и он перешел на тон, каким следует читать стихи Есенина Сергея Александровича, когда надо читать «мягко».

–Егор, извини. Чувствую, что рассказ твой будет длинный... и я могу забыть о том, что хотел спросить.

– Ну, тогда спрашивай сейчас.

– У меня и Антона вышел спор… нет, не спор – обсуждение. Что сильнее возбуждает: порно -видео, или порно - написанное, то, что надо читать?

– Могу ответить. Но здесь, в разнице между тем, смотришь или читаешь, более важно не возбуждение, но финал. Сам оргазм. Возбудиться можно от чего угодно. Красивая девушка прошла мимо, и ты возбужден, в случае парня. Или девушка увидела, как мужчина пользуется огнестрельным оружием – тот же эффект. Зачем парень обычно смотрит порно? Правильно! Чтобы дополнить мастурбацию. Он видит сцены секса – это возбуждает. Фундамент, так сказать. Но мастурбация сама по себе – это процесс более творческий, чем «гуляй рука, балдей писюн».

(Одну баскетбольную команду тренировали для наработки комбинаций обычным способом: выгнали на площадку и пусть себе пасутся. Вторую посадили на стулья в кабинете, и игроки, закрыв глаза, представляли игровые ситуации, обговаривали варианты, всевозможных действий. Короче, коллективно визуализировали сценарий. Тренировали мозг без участия тела.

^ Результаты у обоих команд были почти равны).

Когда человек занимается сексом, - продолжал Егор, - то все находится «перед ним». При мастурбации он должен совершить мозговую работу, создать картинку и стать ее участником. Он либо находится в главной роли, либо представляет, как имеют его жену у него на глазах… Каждому свое… Смотря порно, человек в любом случае для достижения оргазма должен создать у себя в голове секс. Для нашего организма почти нет разницы, происходит это на самом деле, или в нашем воображении. И это факт, и поэтому наше тело можно легко «обмануть». Ну, так вот, он смотрит порно, но ему все равно надо представить, мысленно пройти через это. Читая книгу, а для того, чтобы понять, о чем идет речь, надо представлять, мы постоянно находимся в фазе «визуализации». И во время прочтения порно сцены, если она написана сочно, образы легко рисуются в голове, мы сразу оказываемся в «сексе». Иными словами, когда ты читаешь, у тебя меньше посредников, и, следовательно, выгода растет… не по дням, а по часам. Я ясно выразил свою мысль? А то я часто наталкиваюсь на забор непонимания, и приходится через него переступать – разжевывать.

– Нет, все ясно, как небо без облаков. В твоем объяснении образы были такими сочными, – Сергей подчеркнул фразу движениями рук, которыми обычно обозначают размер груди девушки. Они оба рассмеялись. – Спасибо тебе за то, что растолковал. А теперь рассказывай свою историю, я весь в нетерпении.


12


– Мне позвонил мой старый товарищ, предложил встретиться, сказал, что у него есть важные новости. Я естественно согласился, – передавать мимику, эмоции, жесты и вариации голоса Егора во время его рассказа не будем. Нет смысла. Все равно не выйдет рассказать так, как надо о «чудесах света» – надо видеть. Так же и с реакциями Сергея.- Я прервусь от повествования, постараюсь говорить короче. Говорить только о том, что может представить интерес, и что можно описать словами. Потому что в любом общении есть часть, которую словами не опишешь. Ну, ты понимаешь, о чем я, ты парень смышленый, – все хватаешь на лету. В общем, я собираюсь выкинуть много подробностей, но смысловая нагрузка из-за этого вряд ли изменится.

Я встретился с товарищем, он и вправду, сообщил потрясающую новость – жениться собрался. Это было месяц назад. А свадьба у него еще через месяц. Он пригласил меня…– перебивает:

– Тебя, как я понял, все приглашают.

– Есть такое. Он немного выпил пива, посидели с ним на улице, поговорили о предстоящей свадьбе. Начали вспоминать детство и молодость… Сорвались и поехали гулять по парку, где аттракционы. Походили, посмотрели, посмеялись, в общем вспомнили. Двинулись в сторону центра погулять, там людей больше – веселее, есть на что посмотреть, и что вспомнить. Идем по «Бродвею» (одна из центральных длинных улиц). И там, как обычно и везде, валом магазинов одежды и другой дребедени. Нашей первой остановкой по требованию (требование исходило не от Егора) был центральный дворец бракосочетаний. Он минут пять ходил вокруг да около. Подытожил фразой: «Скоро и я здесь»… За дворцом кучно пошли магазины свадебной одежды. И каждая витрина была наша. В одной витрине красовалось «свадебное ложе». Минуты две мой товарищ изучал его сквозь стекло с неким философским видом. Этот философский вид подчеркивали трехдневная небритость и пивной перегар. Старых знакомых не выбирают, так сказать. Я, кстати, в тот день ничего не пил. Этот просмотр он подытожил фразой: «На такой кровати невесту…!»

Очередная витрина. Белый цвет свадебных платьев, фата…и рожа моего товарища, буквально ползающая по стеклу витрины.

Скучно. Мне стало уже давно скучно. Мимо. Когда скучно, жизнь проходит мимо тебя. Это как когда работаешь и твой рабочий день, длится с семи утра до семи вечера. На работе работа, жизни нет. На другую жизнь нет времени. Жизнь проходит мимо. И ты не можешь за нее зацепиться, остановить ее, пойти рядом с ней.

Мимо. Мимо идут красивые девушки…

– Девушка, у вас красивые глаза, – она проходит мимо, посмотрев на меня. Я улыбаюсь и провожаю их взглядом. Уже прошли. Она оборачивается и что-то мне говорит, не помню. Я сразу подошел к ним, и пристроился к прогулочному ритму. Она говорит:

– А что это твой друг, свадебные платья выбирает?

– Он просто любит белый цвет, – дипломатично ответил я. По делу: мой товарищ не понравился ее подруге. Кстати, ей оказалось двадцать шесть лет. Самый подходящий возраст в моем случае.

Я понравился ей и ее подруге – из-за этого пришлось терпеть моего друга. Се ля ви.

Тянулась улица. Мы опять вернулись в парк. Тянулось и общение. Тянулось приятно, как дни летнего отпуска, проведенные толково. Мой товарищ культурно отошел в лес пописать, когда гуляли по парку (не на аллее же). Он шел сзади, Кристина, так ее зовут, повернула голову и не увидела его:

– Твой друг где-то потерялся

(^ Старых друзей не выбирают)

– Сейчас придет, его ко мне тянет.

– Это как? – с гомо-подтекстом.

– Просто. У меня есть магнит, а второй я ему за шиворот засунул.

(не очень глубоко)

Небольшая пауза и я завершаю мысль:

– У меня есть еще один магнит…

– И кому ты собираешься его подкинуть? – ее глаза блестят.

– Секрет…

Мы поняли друг друга.

Следующий интересный момент. Она спрашивает:

– А ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной?

– Конечно! У меня много знакомых девушек, которым я нравлюсь, и это взаимно.

В отношениях с девушкой ты не должен радоваться, давая ей что-то. Вовсе нет. Она радуется, когда берет что-то от тебя. И при этом ты намеренно ничего не даешь. Из тебя просто «лучится» разное. Ты, Сергей, понимаешь, о чем я, из тебя тоже «лучится». И не один луч, как струйка мочи, но много. И она берет. Каждый человек хочет поднять свою значимость. И девушки тоже, и они этим пользуются. Когда парень осознает, какая классная с ним девушка, он теряет голову. Итог этого ясен, и к бабке не ходи. И чтобы этого не произошло, надо не обращать ни малейшего внимания на то, что может «свернуть шею» тебе.

Дальше в беседе Кристина говорит:

– Девушка моего брата надела мой халат. Так я ее чуть силой из него не вытряхнула. – Что показывает это высказывание? Намек на то, что она собственница, на раскованность в общении с братом, на раскованное отношение к любому. Она поднимает свою значимость.

Как ты думаешь, что я на это ответил?

– Уверен, что ответил хорошо. Но что, не знаю.

– Подумай, я не тороплю. Тебе надо развиваться… Время уже раннее, ты устал, скорее всего. Не буду тебя перегружать. Мой ответ:

– Если бы моя девушка надела мой халат, я бы ее вытряхнул. А то, вообще не понятно кто, – сказал также шутливо, как и она.


13


Восточные «принцы» (или как там их) часто «забавлялись», выдавая себя за всего лишь помощников правителя. Тем самым они узнавали действительность человека, с которым имеется дело. Постепенно, в общении, фальшь и наигранность отходили в сторону. И человек высказывал свои истинные мысли. С правителем так не говорят, в смысле по душам. Говорят, конечно, но это более длинный путь. Некоторые монархи облачались в одеяния «странников, и гуляли по базарам своего города, узнавая, чем люд дышит». Так обычно делали злые дядьки. В истории множество примеров «маневров» такого характера, и перечисляться они не будут. Не хочется уходить в сторону от того, свидетелем чего ты был сам. А взамен пытаться показать «золотые далекие дали» («пусть их сжигает житейская мреть»).

Зная, что так поступали мудрые правители, будет естественным узнать, что так поступил и Егор. В нашей культуре такой дипломатический стиль гордо носит название «Косить под дурака». И при первой встрече с Кристиниными родителями Егор косил под дурака. Скорее для разнообразия… и для тренировки.

(Мужчина зашел в бар. У барной стойки заказал бармену сто водочки. Бармен налил. Мужчина представился, продемонстрировал удостоверение, мол, контрольная закупка. Замерил – ровно девяносто миллилитров. За недостающие десять бармен сразу выложил на стойку сто (наличными). Прошла неделя (ровно). Тот же мужчина. Тот же бар. И опять те же девяносто вместо ста граммов. Бармен с каменным лицом заплатил. Еще неделя.

– Сто водки, – бармен наливает. Проверяющий в этот раз зашел просто выпить. И видит, что опять недолито. – Ты же меня уже знаешь, знаешь, придется платить. Чего не доливаешь? – на что бармен отвечает:

– ^ Я лучше тебе буду раз в неделю по сотне отстегивать, чем руку собью.)


* * * * *


Я встретил ее после работы. После ее работы. Я был на машине. Любезно открыл для нее дверь, и когда она села – закрыл.

– Куда поедем? – спросила она, когда я занял место водителя. Настроение у меня было веселое, как обычно. Тянуло или на новенькое или на хорошо испытанное временем старое, как обычно.

– К тебе домой, – естественным тоном.

– Зачем? – такого поворота она не ожидала.

– С твоими родителями будем знакомиться, – а такого – тем более.

(Мужчина лет тридцати. В хорошей физической форме, следящего за собой теннисиста. Кусок материи. По ширине сантиметров семьдесят, в длину – метра полтора. По центру прорезано отверстие. Цвет материи – чистый красный. Материя одета на мужчину, голова просунута в прорезанное отверстие, сзади и спереди по длине не достает колен. Материя подпоясана (как в «Рэмбо: первая кровь»). У мужчины в одной руке курительная трубка, а во второй… а во второй опасная бритва… Красный цвет).

( ^ Не ясно от чего, и к чему такой образ в голове нарисован… но очень четок).

Ее отец и мать. Приятные люди, и с виду, и постфактум. Мы попили чая с баранками, много они меня не расспрашивали. Но так, как их дочь привела в дом мужчину, они все-таки были должны получить некую порцию информации. Они-то не знали, что я сам пришел. Я косил под дурака. Выдал себя за служащего. С достойным, но обычным окладом. Вел себя скромно. Больше слушал, чем говорил. По-простому разломил бублик пополам, край мазнул маслом и смачно грызанул, запив чаем. Так можно охарактеризовать мое поведение в тот вечер (на глазах родителей Кристины). Около девяти вечера я поехал домой. Девять – не поздно и не рано.

–Ты уже поедешь? - спросила Кристина, когда я уже пожелал доброй ночи ее родителям и обувался в прихожей.

–Да. Засиделись. А ты ложись отдыхать, высыпайся, - ее поцелуй смочил мою щеку, я спустился вниз в лифте, и, запустив двигатель, осветил фарами ее двор, направляясь домой. Из окна квартиры торчала ее голова, провожающая меня взглядом.

После моего ухода Кристина растолковала родителям, что я очень скромничал, говоря о себе. На удивление, они оценили юмор. Нечасто встретишь человека, который вместо хвастовства скромничает. Через пару дней я позвонил Кристине и договорился встретиться. Я опять встретил ее после работы. Она села в машину. Я занял место водителя… Нет. Подожди, когда я вышел открывать ей дверь, мы поцеловались в засос. Место водителя и она задала тот же вопрос:

–Куда поедем?

(Машина Егора. В ней он и девушка. Встретил после работы. Один из множества примеров изобретательности. Золотых далеких далей не будет. Машина едет мягко. Не очень громко звучат лучшие темы Джорджа Майкла. Разговор идет соответственно и с улыбками. Егор рассказывает пошлые анекдоты, она пошло смеется. Егор расспрашивает ее о рабочем дне, и внимательно слушает ответы. Свет фар уперся во что-то твердое и еле отразившись, вернулся в лобовое стекло… Это многоэтажка, в которой живет Егор. Они вышли из машины. Егор взял пакет с покупками: еда, питье. Время позднее.

(Бог начинает наблюдать)

Они вошли в подъезд, смеясь. Егор отпустил очередную шутку, пропуская спутницу вперед, проходя в двери:

–^ Знаешь, зачем джентльмены пропускают дам вперед?

–Зачем?

- Чтобы посмотреть, каковы они сзади.

Лифт. Лифт любезно открыл двери. Они воспользовались предложением и, нажав кнопку нужного этажа, начали подъем вверх. Хорошо, наверное, застрять в лифте в канун Нового года одному и без провианта. Просто обхохочешься. Это хорошо, если сигареты с собой, а если нет?

Лифт стал. Егор был не один, с провиантом, полуполной пачкой сигарет, и до Нового года было больше полугода. Девушка, с которой он застрял, его недавняя знакомая. Один раз виделись до этого (знакомство не в счет), один раз целовались. Егор «сделал заявку на вызволение», воспользовавшись переговорным устройством с диспетчером. Стали ждать. Говорить, курить, пить сок. Съели половину шоколадной плитки, запили соком. Прошло двадцать минут. Место своей теснотой располагало к интиму. Интима долго ждать не пришлось. Возраст не тот, уже нет времени на «ребячество».

Голова уперта в угол, руки скользят по стенам, зад сильно выпячен назад. Его руки силой держат ее таз, чтобы не гулял (кто вставлял спичку, зажимая этим кнопку «СТОП», и занимался сексом в лифте, тот поймет, о чем речь). В темноте не было видно густой белой спермы, стекающей по стене. Егор опять включил белую подсветку телефона и рассмотрели.

Из лифта их вызволили через час. Как договаривались. Егор договорился с диспетчером о данной акции и по его сигналу лифт был остановлен. Обошлось это, кстати, недорого.)

– К тебе, – ответил я, и, улыбаясь фарами встречным машинам, поехал по уже знакомой дороге.

Долго смеялись мы с ее отцом. Он рассказал кое-что о себе, и выяснилось, что он тоже любит пошутить. Старый пошляк, можно сказать. Кристинина мать краснела, слушая истории мужа. В принципе ее родителям я понравился. Это как рыбы, живущие в одном пруду – был принят за «своего». После этого можно к ним уже не заезжать.

– Егор, а какая у тебя машина? – спросил отец после получасовой коллективной истерики.

– Фольксваген «Гольф». Выгляните в окно, он стоит

(стоит уже давно)

под подъездом.

Окно. Взгляд вниз. Повисший взгляд. Комментарий:

– Не вижу.

– Как так? – сам смотрю в окно. И вправду, нет. Пошел куда-то прогуляться и не вернулся. Вот так и верь немцам. – Угнали! Машину у меня еще ни разу не угоняли. Поздравьте с почином.

– С почином – хором сказали мои маленькие друзья (Кристина и ее родители). Хор был сплочен общим удивлением от моего спокойствия.

– Надо позвонить в милицию, – сказал отец. Его тон был и взволнован, и как-то расстроен. И его можно понять, ведь дочь привела в дом хорошего мужчину, у которого все хорошо. А теперь его машина угнана… В его тоне даже была жадность, которую многие смогут понять, ведь теперь у мужчины его дочери не стало машины.

– Не обременяйте себя. Я сейчас поеду и займусь этим вопросом. Хозяюшка, хороший чай заварили. Не судьба допить. – Я обулся, попрощался. В этот раз Кристина не решилась меня целовать, лишь пожелала «удачной охоты».

- Вообще реакции мужчины очень важны. Реакции на происходящее. И очень важно для мужчины уметь вызывать реакции в женщине. А желаемую реакцию можно вызвать даже мелочью. А своей отрицательной реакцией на что-то можно отбить у женщины всякое желание реагировать на тебя.

Я два раза проделывал один номер. Я договаривался с диспетчером лифтов, чтобы он останавливал лифт. На час. Когда я ехал с девушкой. Ты и сам понимаешь, что за час там можно накрутить. Это делалось для первого секса. Да, и для разнообразия тоже. В жизни мало разнообразия, если оно в нее не привносится тобой. Нет, честно, я диву даюсь от того, как многие развлекаются, тратя непомерные деньги на что попало. Я же люблю нечто необычное, запоминающееся, острое, и мне плевать, много это будет стоить или мало.

Первый раз все прошло хорошо. В подробности вдаваться не буду. Во второй раз, с другой девушкой и где-то через два года после первого раза, появилась «шероховатость». Мы вошли в мой подъезд, я не доставая телефон, набрал номер мобильного диспетчера. Мол, в лифте сейчас буду ехать я, приготовься. И когда мы заходили в лифт, в него еще резво вскочила пожилая женщина. До сих пор не могу понять, откуда в ней столько прыти. Ну что ты смеешься, я тебе говорю, как антилопа. Мы едем, лифт останавливается. Я жму по кнопкам – безрезультатно

(удивил)

свет гаснет. Но я не растерялся. Я решил подойти к вопросу с другой стороны, сыграть на другом.

Достаю сотовый. Свет подсветки выдавил темноту, и я увидел ошалевшие лица.

– Спокойно, дамы, – сказал я и прозвонил диспетчеру. Косвенно намекнул, мол, в лифте мы не одни, заводи патефон. Две минуты, и лифт поехал.

(шарманка зазвучала, как новая, словно переживая вторую молодость).

– А кому ты звонил? – поинтересовалась моя спутница, когда пожилая женщина галопом выскочила на нужном ей этаже. До сих пор не могу понять, откуда в ней столько резвости и прыти.

– Главному Лифтеру. Ты представляешь, как выяснилось, это они там забавляются так – отключают едущие лифты. Вот стервецы.

– Главный лифтер… А откуда ты знаешь Главного Лифтера?

– Не важно. Главное, что в лифте не сидим, – впечатление я произвел неизгладимое. И пусть «магический» час в лифте был упущен, но взамен было много волшебства во времени, проведенном у меня дома.

Вспомнил еще один забавный случай, когда я поражал девушку. Это было тоже на ранней стадии знакомства. Мы были знакомы около месяца, и до этого раза она заехала ко мне домой без предупреждения… Это само по себе не очень хорошо. Не важно почему, но не хорошо. Кстати, после этого она без предупреждений больше ко мне не приходила. Это была одна из моих целей: чтобы предупреждала о приходе; произвести впечатление. Вот такие у меня были цели.

«Произвести впечатление» звучит очень… «пресно». То, что происходит у девушки в голове, нельзя так называть. Это намного более творческое, более полное и яркое. Когда говорят, что кто-то прокатил девушку по Босфору, ясно, что он на нее Произвел Впечатление. Это, что-то вроде прогулки по Босфору, но не такое «заметное». Расскажу просто, не буду крутить-вертеть. Я живу на седьмом этаже,

(странно, а Антон говорил, что на шестом…)

обычная лестничная площадка многоэтажек. Я прикинул, что она не сегодня-завтра заедет. Выкрутил лампочку на этаже, и заменил на уже перегоревшую. Не поленился, в общем. Звонок в дверь. В тамбуре тоже свет не горит. На улице уже темно, вечер. Открываю дверь, видимость стремиться к нулю. Она с порога лезет ко мне обниматься, целоваться.

– Тебе уже заплатили? – говорю я.

– Что? – удивленно.

– Если нет, то я сейчас дам тебе денег и езжай домой.

– Каких денег? – в полном непонимании.

– Диана, это ты? Вот это перепутал. Ты проходи, – мой тон сменился от усталого делового к радушному. Мы зашли в квартиру, я запер двери.

– А чего так темно…?

– Лампочка перегорела на лестнице.

– А о чем ты говорил? Какие деньги? Какое заплатили уже?

– Вышло маленькое недоразумение, понимаешь. Я узнал по своим каналам, что друзья хотят подшутить надо мной – прислать без уведомления проститутку, которая сыграет роль девушки, ошибившейся квартирой и сильно захотевшей меня с первого взгляда. А там темно, я тебя с ней и перепутал.

– А чего ты собирался ее выгнать? Друзья твои хорошую идею придумали, и …, - говорит неуверенно.

– Я не пользуюсь услугами проституток, пусть и бесплатно. Такой у меня принцип.


* * * * *


– Егор, перебью тебя. Вопрос: а ты долго встречаешься с этими девушками, или неделя-месяц, и гудбай?

– Я бы даже не рассказывал тебе об этих случаях, если бы мало провел времени с этими девушками. С каждой из них я провел около года… и почти не изменял.


* * * * *


14


– Ну, как? Машина нашлась?

– Да, все в порядке. При встрече расскажу подробнее.

Едем в машине. Уже ко мне. По дороге рассказываю:

– Это мои друзья – шакалы. Подшутили. Ты представляешь, это они следили за мной, готовили «операцию». А главное сами это еще и придумали.

– Придумали что?

– Они отогнали мою машину. И, главное, отогнали к зданию милиции. Я выхожу от тебя, иду к дороге ловить машину. Тут, совершенно случайно, проезжает знакомый. Останавливается: «Привет, садись, подвезу. Тебе куда?» Я ему в общих чертах; надо ехать решать. Он говорит: «Ну, поехали, если такие дела». Мы приехали в милицию, у меня там знакомые работают. Заходим внутрь и… и там стоит вся эта орава, смеются, довольные. «Разыграли», – говорят. Вообще, хорошо повеселились. – Ну, что было, когда приехали ко мне, понятно?

– Понятно, понятно. – Говорил Сергей. – Так, а где творчество? Где твоя лепта? С лифтом, с лампочкой выкрученной – там все ясно. А тут?

– Что, не понял? Я дал дубликат ключей товарищу. Он за угол дома отогнал машину. Я вышел от Кристины и спокойно поехал домой. Потом навешал ей, что это мои друзья пошутили, такие изобретательные ребята. Понимаешь, круто иметь друзей, которые, чтобы подшутить, угоняют твою машину. Вот такая вот богема выходит.

(^ Практик и прагматик. А кто такой прагматик?)

– Творчески! Ничего не скажешь, – Сергей был поражен, искренне.

– Егор, а у тебя «Гольф»? Да?

– Да.

– А мне Антон ничего об этом не говорил.

– Я не приезжаю под дом на машине, чтобы соседи не завидовали.

На этом закончилось затянувшееся во времени времяпрепровождения Сергея вместе с Егором. Они вышли из ресторана, Егор остановил такси и заплатил наперед таксисту. Они горячо попрощались. Егор заметил вслух, что будет рад встрече. На что Сергей ответил, что он будет рад больше. На улице было уже светло. «А хорошо погулял. А главное: устал не особо. Я в это время постоянно теперь спать ложусь после ночного писания», – думал про себя Сергей. Такси уносило его все дальше от Егора, и все ближе к дому. Мысли также неслись в голове…

Красный свет – светофор, стоим на месте. И у Сергея, сидящего на переднем сидении, в голове повисла мысль: «Так кто ж он, наконец?»


15


Все происшедшее Сергей кропотливо перенес на бумагу. Его глаза светились зверской радостью, и он жаждал вырваться на свет – жаждал творческой встречи с Антоном. Именно с этой целью он и набрал его номер телефона, пошли гудки ожидания. Сергей в нетерпении жевал «Золотой ключик».

– Алло, – сказал нужный голос Антона.

– Я требую Творческой Встречи!

– Привет, Сергей.

– Привет.

– Я сегодня не могу, - немного замявшись – в Творческой Встрече у них не принято было отказывать.

– Чего?

– С Есенией встречаюсь.

– С кем?

– Это девушка, с которой я познакомился в парке. В тот день, когда мы решили написать книгу.

– …Есения… У нее действительно редкое и сочное имя… и очень идет к ее внешности. Антон, желаю тебе хорошо провести время, – говорит по-дружески, искренне. – Я главу написал, хочу встретиться с тобой, обсудить. Когда у тебя появится свободное время для встречи, звони.

– Да. Я тоже главу написал. И тоже заинтересован во встрече. Завтра, скорее всего, встретимся. Я тебе позвоню.