Кузбасса Кемерово «скиф»

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 16

Глава V

Начало широкого

использования

богатств Кузбасса

§ 1. Строительство Транссибирской

железной дороги и ее влияние

на развитие Кузбасса

Значительным фактором, повлиявшим на развитие Кузбасса, стало проведение по его территории Транссибирской железной магистрали. В 1891 году были отпущены кредиты на изыскания западносибирских линий от Челябинска до Оби. В 1892 году для руководства строительными работами был утвержден Комитет Сибирской железной дороги.

В ходе изысканий и строительства магистрали по трассе и в прилегающей зоне были выполнены большие геологические исследования. Ими руководил Геологический Комитет, возглавляемый А. П. Карпинским — будущим президентом академии Наук СССР. С 1896 по 1914 годы члены Комитета опубликовали 32 тома материалов, представлявших крупный вклад в инженерную геологию.

Начальником изыскательной партии на Западно-Сибирском участке был назначен Николай Георгиевич Гарин-Михайловский (1852—1906) — крупный инженер по строительству железных дорог и известный писатель. Изыскания были чрезвычайно трудны, но он увлеченно писал жене: «Я совершенно счастлив. Все тут по мне... Эти 60-верстные в день поездки верхом для рекогносцировки местности, без еды, без дорог, на полных рысях, ночевки на мокром сене (сверху снег, снизу мокро), все эти косогоры, болота, утомление... но теперь все позади. Я рванул здесь, как только мог.» Ему принадлежит заслуга определения кратчайшего расстояния дороги, с минимальными уклонами. 10 февраля 1893 года Комитет Сибирской железной дороги определил направление Средне-Сибирской магистрали южнее Томска от Оби до Иркутска — через Мариинск, по северным территориям Кузбасса. Предложения о прокладке дороги через Кузбасс по острогам Алтая были отвергнуты, так как это затрудняло бы работы и увеличивало их стоимость.

108

Дорога строилась форсированными темпами. Уже в 1895 году началось движение поездов по Западно-Сибирской линии до Оби. А еще летом 1893 года строители двинулись от Оби на восток через Кузбасс. В состав строителей входили крестьянская беднота, выгнанная нуждой из деревни, ссыльнопоселенцы, вчерашние приискатели Мариинской тайги, коренные сибиряки и люди, завербованные на стройку в Европейской России. Кроме того, на строительство дороги было привлечено около полутора тысяч каторжан Александровской тюрьмы. В 1895 году общее число рабочих-строителей достигало почти 30 тысяч человек. А в пределах Кузбасса перед строителями встала вековая тайга. Одну из станций так и назвали — Тайга.

Все металлические изделия, начиная с рельсов и кончая гвоздями, завозили из Европейской России. Стройка не знала ни машин, ни механизмов. Тысячи рабочих лопатами копали грунт, кайлами долбили скалы, тачками вывозили землю. Поставка продовольствия, леса, кирпича, постройка мостов, станционных зданий приносили поставщикам и подрядчикам большие прибыли. Капитализм развивался «вширь».

15 февраля 1897 года было открыто временное движение от станции Обь до Красноярска. А на следующий год по Средне-Сибирской магистрали началось регулярное движение поездов. Таким образом, всего за десять лет, с 1891 по 1900 год, Великая Сибирская железнодорожная магистраль была в основном построена и вступила в эксплуатацию.

Строительство железной дороги, ее потребности в топливе обусловили развитие угольной промышленности Кузбасса. Была организована кабинетская разведка угольных месторождений вблизи магистрали и в окрестностях Кольчугинской копи. Сложность состояла только в отсутствии дороги для вывоза угля на магистраль. Строить же железнодорожную ветку, которая не могла быстро окупиться, Кабинет счел нерациональным. Именно поэтому Кольчугинские и Бачатские копи вместе с металлургическими предприятиями (салаирскими рудниками, Гавриловским и Гурьевским заводами) были сданы в 1897 году в аренду.

109

Но арендатор вскоре разорился, и все предприятия вернулись в собственность Кабинета. В 1900 году на Кольчугинской копи действовали шахты: «Успех» и «Николаевская». К 1904 году на копи работало 50 подземных и 30 поверхностных рабочих, добывалось 523 770 пудов угля и изготавливалось 12 600 пудов кокса.

С пуском железной дороги усилился интерес к разработке угля со стороны частных промышленников. Предприниматели спешили делать заявки на угольные месторождения близ Сибирской магистрали. В 1897 году приобрел паи у своих компаньонов и стал единственным владельцем Судженских копей и главным поставщиком угля на железную дорогу Л. А. Михельсон — предприимчивый петербургский адвокат, потомок известного генерала И.И. Михельсона, руководившего военными операциями против Е.И. Пугачева.

Одна за другой закладывались шахты с небольшим поперечным сечением. В 1900 году на копях Михельсона действовало девять паровых котлов, две паровые лебедки, подъемная машина в 25 лошадиных сил, пять насосов Вортингтона. Для доставки угля на магистраль была проложена ветка от копей до станции Суд-женка.

Почти одновременно с Судженскими копями в 1898 году открылись казенные Анжерские копи. На Анжерских копях имелась электростанция. И на Анжерских, и на Судженских копях уголь добывался хищническим способом. Много угля бросалось в целиках. Стремились как можно меньше тратить времени на работы по обогащению породы. Правление Алтайского горного округа в 1907 году основало Кемеровский рудник. Высокие прибыли вызывали заинтересованность в развитии угледобычи.

Еще более выгодным делом оставалась золотодобыча. К началу века за Кабинетом остались лишь Егорьевские и Салаирские золотые прииски. Кабинетские земли продолжали сдаваться в аренду частным приискателям. Кроме крупных компаний, в том числе и с иностранным капиталом, на кабинетских землях действовали мелкие частные прииски.

ПО

В начале XX века золотопромышленность стала переходить из мануфактурной стадии в стадию машинной индустрии. С 1893 по 1904 год число водяных двигателей на приисках Западной Сибири сократилось с 56 до 8, а число паровых двигателей и локомобилей выросло с 1 до 14. Применение механизмов позволяло с прибылью использовать площади даже с небольшим содержанием золота, разработка которых ранее оказывалась нерентабельной. Среди русских мелких золотопромышленников началась горячка по закупке золотоносных площадей с целью перепродажи их иностранцам. В 1899 году было сделано 323 заявки на золотые прииски и рудники. В кузбасскую золотопромышленность все активнее проникал иностранный капитал.

Открытие движения по железной дороге вызвало рост переселения в Сибирь. За 1895—1905 годы сюда прибыло переселенцев в шесть раз больше, чем за предшествующие 25 лет. Таежный Кузнецкий округ, относившийся к Алтайскому горному ведомству, заселялся относительно медленнее, чем Мариинский округ, прилегавший к Сибирской магистрали и не подпадавший под действие запрета 1898 года на отвод кабинетских земель под переселенческие участки. Старожилам предоставлялось право на выбор: приселять новоселов в свое общество или отрезать излишки от своих земель для образования новых селений.

Все отводимые земли давались не в собственность, а в постоянное пользование с обложением их не подлежащей выкупу государственной оброчной податью. Царское правительство оставляло за собой право распоряжения недрами земли, вплоть до отводов горнопромышленникам уже освоенных крестьянских общинных земель.

Правительство предлагало приобретать земли в Сибири и помещикам,», до 3 тысяч десятин и более. В Кузбассе было создано несколько крупных дворянских имений.

Приток населения вызвал рост товарности сельского хозяйства. Мариинский и Кузнецкий округа вместе взятые производили в 90-х годах в среднем за год до 11 миллионов пудов зерна (176 тысяч тонн). Более 10 процентов зерновых вывозилось за пределы Кузбасса.

1 1 1

Перевозки хлеба по Сибирской магистрали с 1895 по 1900 год возросли с 603 тысяч пудов до 18 145 тысяч. Ширились села, прилегавшие к магистрали. В них развивалось мукомольное производство, маслоделие, сыроварение, винокурение и пивоварение.

Приток переселенцев вызывал рост внутреннего потребления хлеба, так как среди переселенцев, даже проживших более четырех лет, было 10 процентов беспосевных, 22 — 25 процентов безлошадных и однолошадных, 42 процента испытывали нехватку хлеба для собственного пропитания. Стала расширяться регулярная торговля. В конце XIX века в шести волостях Мариинского уезда: Итатской, Зыряновской, Болыпе-Барандатской, Дмитриевской и Туколдинской — было 193 торговых заведения, в том числе 46 питейных, 54 мануфактурных, 84 мелочных лавки и 3 винных склада. Их владельцами были томские и мариинские купцы, мещане и местные крестьяне. В Тисуле было уже 30 лавок, Итате — около 20, Бачатах — 10, Колыоне — 11, Брюханове — 6.

Наплыв дешевого сибирского хлеба в Европейскую Россию грозил снижением хлебных цен местных помещиков. Поэтому уже в 1896 году российское дворянство добилось установления так называемого челябинского тарифного перелома: повышения железнодорожного тарифа на провоз грузов от Челябинска на запад, что препятствовало вывозу сибирского хлеба в Европейскую Россию и Европу через Балтику. Но купцы искали обходные пути для вывоза хлеба из Сибири.

Пуск железной дороги породил конкуренцию привозимых европейских металлоизделий с сибирскими, что окончательно привело к упадку местную металлургическую промышленность. В 1897 году были закрыты Салаирские рудники и Гавриловский сереброплавильный завод. Гурьевский завод утратил свое монопольное положение на Западно-Сибирском рынке. После неудачной попытки сдать его в аренду вместе с другими предприятиями Кузбасса отсталый Гурьевский завод вновь перешел в ведение Кабинета и в 1908 году был законсервирован. Кабинетская металлургическая промышленность в Кузбассе, подорванная еще реформой 1861

112

года, с прокладкой Сибирской магистрали в Кузбассе прекратила свое существование.

Следствием экономических процессов 90-х годов стало формирование в Кузбассе значительного отряда рабочего класса. Наибольшее число рабочих сосредоточивалось на угольных рудниках и на железнодорожной станции Тайга. В 1900 году на Анжерских копях было занято около 1500 рабочих, на Судженских — 600 человек. Крупный отряд рабочего класса представляли приисковые рабочие. В 1892 году в Мариинском и Кузнецком округах их было 5 735 человек. Однако они были рассредоточены на многочисленных мелких приисках в тайге.

Непосильный труд и отсутствие элементарных условий жизни вызывали ненависть и злобу у рабочих. Но всякая стачка приравнивалась к бунту против власти, и ее участники карались каторжными работами. Дополнительно в мае 1900 года была учреждена горнополицейская стража на золотых приисках Западной Сибири, которая предотвращала коллективные выступления рабочих. Розыскные функции были сконцентрированы в руках созданного в начале XX века Томского охранного отделения.

§ 2. Кузбасс в годы Первой русской

революции, столыпинских реформ

и промышленного подъема

Митингами рабочей солидарности ответили железнодорожники и шахтеры Кузбасса на события в столице 9 января 1905 года. На станции Тайга была проведена однодневная политическая забастовка. Весной 1905 года произошли волнения анжерских шахтеров. Опасаясь за судьбу поставок топлива, правительство объявило Анжерские и Судженские копи на военном положении. Делегация тайгинских железнодорожников присутствовала на открытии памятника рабочему Е. Кононову, убитому полицией

113

во время демонстрации в Томске. В августе 1905 года состоялась всесибирская железнодорожная стачка.

В октябре 1905 года рабочие Сибирской магистрали приняли участие во Всероссийской политической стачке. Существовал стачечный комитет на станции Тайга под председательством томского студента — социал-демократа И. В. Писарева. Без разрешения комитета не отправлялся ни один поезд. По его указанию, исключения имели только эшелоны, двигавшиеся с Маньчжурского фронта. Ночью 17 октября на станции Тайга был получен царский Манифест. Администрация пыталась использовать его для остановки забастовки. Рабочие были собраны в депо. Зачитали Манифест, но в ответ прозвучала речь томского большевика С. М. Кирова «Ответ тайгинских рабочих монарху».

Для разгона стихийного митинга пришлось призывать жандармов. Стачка однако продолжалась. 21 октября начальникам дорог была разослана телеграмма Министерства путей сообщения с предложениями по улучшению материального положения железнодорожников в случае прекращения забастовки. 23 октября по Сибирской магистрали частично возобновилось движение поездов. Но Тайга держалась до 24 октября. Мариинск — до 26 октября. Одновременно — в октябре — бастовали анжерские, в ноябре — судженские и салаирские горняки. В начале ноября 1905 года в Тайге собрался первый делегатский съезд рабочих и служащих Сибирской дороги, который выработал экономические требования рабочих.

7 декабря Сибирская дорога (и ранее других — Тайга) вновь включилась во всеобщую политическую забастовку, которая в ряде мест (Красноярск, Чита) переросла в вооруженное восстание. 23 декабря в уездах, пересекаемых Сибирской железной дорогой, вводилось военное положение, которое продолжалось до мая 1908 года, когда оно было заменено состоянием чрезвычайной охраны. А сама Сибирская дорога оставалась на военном положении до февраля 1912 года. В Сибирь были направлены две карательные экспедиции: из Москвы под командованием

114

Меллер-Закомельского и из Харбина под начальством генерала Ренненкампфа. Одновременно из Омска по линии железной дороги двинулись отряды жандармского полковника Сыропя-това. В Тайге, Анжерке, Мариинске разместились «охранные гарнизоны».

В 1906—1907 годах происходили спад рабочих забастовок и активизация крестьянских выступлений: «лесные бунты», порубки кабинетских лесов, отказ от уплаты податей. Волнения такого рода в Бачатской, Ильинской волостях были подавлены воинским отрядом, присланным из Томска.

Однако события заставили Николая II — владельца кабинетских земель — издать 19 сентября 1906 года закон «О передаче кабинетских земель в Алтайском округе в распоряжение Главного управления землеустройства и земледелия для образования переселенческих участков» и пойти на широкомасштабную аграрную реформу, вдохновителем которой был П. А. Столыпин. Земли передавались переселенцам, а права на их недра сохранялись за Кабинетом, которому государственное казначейство обязывалось в течение 49 лет платить по 22 копейки за каждую десятину уступленной царем земли.

Переселенцам предоставлялись ссуды (путевые и на домообза-ведение) в размере 165—200 рублей на семью. Реальная же стоимость устройства составляла 400—500 рублей. Продав свой надел (а не отдав общине, как это было до 1906 года), переселенцы по железной дороге, в товарных вагонах, отправлялись в путь. За их счет пополнялось население Кузбасса. 17,8 процента сибирских переселенцев разорились и были вынуждены вернуться обратно.

После 1910 года приток переселенцев сократился. Причинами тому были: промышленный подъем 1909—1914 годов, поглотивший свободные рабочие руки, рост обратного переселения из Сибири, неурожай 1911 года. Из обосновавшихся переселенцев в 1913 году 17 процентов хозяйств стали кулацкими, 42 процента — середняцкими. Степень зажиточности старожильческих хозяйств была еще выше. Безлошадных хозяйств в Сибири было в 3 раза меньше, чем в Европейской России — только 9,5 процента.

115

Реформа способствовала росту потребления сельскохозяйственных машин. За 1900—1913 годы их использование в Сибири возросло в 16 раз, тогда как по России — в 4 раза.

В Кузнецком и Мариинском уездах с 1908 по 1914 год посевные площади увеличились с 261 тысячи десятин до 443 тысяч десятин, а общий сбор зерновых в 1914 году достиг 30,5 миллиона пудов. Резко увеличилось производство сливочного масла. Сибирь вошла в число крупнейших в мире его экспортеров. В 1913 году в Кузнецком и Мариинском уездах действовало 323 небольших маслодельных завода с 507 рабочими, производившими около 127 тысяч пудов масла на 1,5 миллиона рублей. Славились производством масла села Брюханово, Усть-Сосновское, Болотное, Топки и Юрга.

Рост переселения, развитие аграрного сектора стимулировали подъем сибирской промышленности.

Постепенно происходила механизация и концентрация добычи золота. Мелкие прииски стали закрываться вследствие убыточности. На крупных приисках Мариинской тайги (Центральный, Лотерейный, Богомдарованный (впоследствии «Коммунар»), Берикульский) появлялись электростанции, перфораторное бурение, дробление руды на бегунных фабриках, цианирование с целью извлечения металла из шлама и ила. Над рядом мариинских рудников крупнейшая английская монополия « Лена-Гольдфилдс» установила свой контроль.

В 1912 году возникло крупное акционерное общество Кузнецких каменноугольных копей «Копикуз». Оно стремилось монополизировать добычу угля и производство черных металлов в Западной Сибири. Инициатором создания общества стал отставной туркестанский генерал-губернатор, член Государственного Совета В. Ф. Трепов, брат петербургского градоначальника и дворцового коменданта Д. Ф. Трепова. Официальными учредителями «Копикуза» стали председатель правления Международного коммерческого банка С. С. Хрулев и В. Ф. Трепов. Акции принадлежали русским и иностранным банкам.

«Копикузу» предоставлялись монопольные права на разведку и строительство шахт в Алтайском горном округе на площади,

116

в 2 раза превышавшей территорию современной Кемеровской области. За каждый пуд добытого угля «Копикуз» обязан был уплачивать Кабинету по 0,5 копейки. Затем «Копикуз» получал монопольное право разведки железорудных месторождений в Горной Шории и Салаирском кряже, в его ведение переходил Гурьевский завод, Салаирские и Тельбесские железные рудники. Он решил построить металлургический завод и железнодорожную линию от станции Юрга на юг Кузбасса. Кабинету «Копикуз» обязывался выплачивать по 2,5 копейки с каждого пуда выплавленного чугуна.

Доля Кузбасса в общероссийской угледобыче поднялась с 0,5 процента в 1890 году до 3 процентов в 1913 году. Всего за 1913 год в Кузбассе было добыто 774 тысячи тонн угля. К 1913 году угольная промышленность в Кузнецком крае вышла на первое место по стоимости продукции, опередив золотодобычу.

Среди отраслей обрабатывающей промышленности первое место занимало маслоделие. Всего в 1910 году в Мариинском и Кузнецком уездах насчитывалось 1 435 маслодельных, пивоваренных, кирпичных, мыловаренных, мукомольных заводов и различных мастерских (кузнечных, кожевенных, гончарных и др.), на которых было занято 2 320 рабочих.

Суммарное число промышленных и железнодорожных рабочих Кузбасса достигало 20—22 тысячи человек, вместе с семьями — около 60 тысяч, составляя примерно десятую часть населения Кузбасса, насчитывавшего на 1 января 1914 года 630 890 человек. К 1914 году сельское хозяйство и угольная промышленность Кузбасса находились на подъеме.

1 17

§ 3. Кузбасс в годы Первой мировой войны

1 августа 1914 года началась Первая мировая война. На местах стал действовать мобилизационный аппарат военного министерства. В армию призывались все мужчины, годные к службе, от 19 до 39 лет. Военно-окружные штабы формировали призванных в маршевые роты. По Кузбассу потянулись конные подводы и эшелоны мобилизованных.

Первые мобилизации (июля — сентября 1914 года) сопровождались стихийными беспорядками, вызванными плохой организацией призыва, — отсутствием пунктов питания, закрытием по распоряжению администрации винных лавок, призывом в момент полевых работ и т.п. Волнения мобилизованных произошли в пяти населенных пунктах Мариинского уезда и 35 пунктах Кузнецкого уезда. Военно-окружные суды приговорили активных их участников к каторге на разные сроки и тюремному заключению.

Семьям, проводившим призывников и не имевшим других сыновей-кормильцев, назначались пособия по 2—3 рубля в месяц. Задержка их выплаты нередко порождала стихийные выступления женщин.

Производилась и мобилизация лошадей. Все транспортные средства (лошади, повозки, упряжь), принадлежавшие германским и австрийским подданным, принудительно изымались на нужды войны.

В апреле 1915 года введен военный налог, которым облагались все лица мужского пола в возрасте до 43 лет, освобожденные от воинской повинности. Лица, имевшие доход до 1 тысячи рублей в год, платили 6 рублей налога, с дохода от одной до пяти тысяч — 25 рублей, от пяти до десяти тысяч — 50 рублей, от десяти до двадцати тысяч — 100 рублей, свыше двадцати тысяч — 200 рублей в год. Уволенные со службы инвалиды имели право на получение от казны содержания от 3 до 6 рублей в месяц.

Функцию моральной поддержки населения выполняла церковь. В Кузбассе в 1914 году было 152 церкви, 71 часовня, 54 молит-

118

венных дома. Сельские общества сами обеспечивали содержание церковно- и священнослужителей. Ряд церковных праздников сопровождался мероприятиями светской власти. Так, в День Георгия Победоносца (26 ноября) в 1916 году чествовали георгиевских кавалеров, и были проведены торжества Мариинской городско думой и Кузнецкой городской управой.

Уход на фронт трудоспособных мужчин оголил сельское хозяйство. Посевные площади в Мариинском и Кузнецком уездах сократились в 1915 году до 53 тысяч десятин, сбор зерновых упал с 30,6 миллиона пудов в 1914 году до 9,9 миллиона пудов в 1915 году. В 1916 году посевы были на 29,3 процента меньше, чем в 1915 году. Падала урожайность. Доля беспосевных хозяйств в Мариинском уезде увеличилась с 6,2 процента в 1913 году до 12 процентов в 1917 году.

В связи со скоплением войск на станциях уже осенью 1914 года цены поднялись в 1,5—2 раза. К концу 1916 года рубль подешевел в 4 раза. Внутрихозяйственные проблемы крестьянства усугублялись ростом налогов и недоимок.

В декабре 1916 года правительство объявило о введении государственной монополии на хлеб и о принудительной разверстке среди крестьян 800 миллионов пудов хлеба. Это вызвало повсеместно массовые выступления селян против реквизиций фуража и продовольствия, доходившие до столкновений с полицией.

В промышленности сократилась добыча золота. Вместе с тем выросли железнодорожные перевозки. Однако из-за ограниченной пропускной способности Сибирской магистрали начались перебои с доставкой топлива.

«Копикуз» активизировал разведки угольных богатств Кузбасса, для чего пригласил группу геологов под руководством Л. И. Лутугина.

Леонид Иванович Лутугин (1864—1915) после окончания Петербургского горного института долгое время руководил работами по картированию и описанию угольных пластов Донбасса. В 1915 году за произведенную работу был представлен к золотой медали на Всемирной выставке в Турине (Италия). Будучи в 1913 году

119

приглашенным в Кузбасс, он выдвинул программу широкого геологического исследования бассейна и практических рекомендаций по закладке шахт. Сотрудниками его стали петербуржцы П. И. Бутов, А. А. Гапеев, В. И. Яворский, А. А. Снятковский. Исследовав береговые обнажения Томи, геологи сделали вывод о мощности угленосного слоя Кузбасса до семи тысяч метров, тогда как ранее предполагалось, что он не более одного километра. Благодаря их работам, Кузнецкий бассейн стал расцениваться не как бассейн местного значения, а как крупнейший бассейн мира. Л. И. Лутугин скоропостижно скончался во время полевых работ в августе 1915 года. Работы не были завершены (причинами были начавшаяся война, нехватка средств, уход в армию ряда исследователей).

Началось строительство Кольчугинской ветки от ст. Юрга до Кольчугино с ответвлением от ст. Топки до Кемеровских копей, где у села Щеглово развернулось строительство коксохимического завода. В сентябре 1915 года до Кемерова открылось временное грузовое, а в декабре — временное пассажирское движение. В 1916 году «Копикуз» начал подготовку к строительству металлургического завода на базе железных руд Тельбесского месторождения в Горной Шории. Для проектирования и строительства домен нового типа в 1917 году в Кузбасс был приглашен выдающийся металлург Михаил Константинович Курако (1872—1920). Однако приглашение было реализовано только в 1919 году. В 1920 году М. К. Курако умер в Кузнецке от тифа. Созданные позднее металлургические гиганты Кузбасса превзошли самые смелые его предположения.

Однако к февралю 1917 года ни коксохимзавод у с. Щешлово, ни металлургический не были построены. Но добыча угля в Кузбассе возросла с 47 миллионов пудов в 1913 году до 72 миллионов в 1916 году. Основную его массу давали Анжерские и Судженские копи.

Население городов и рабочих поселков Кузбасса к 1917 году представляло 67 тысяч человек (11,4 процента). Сельское население насчитывало 522 261 человек.

Заработная плата поденных рабочих-мужчин составляла 1,8 рубля в день, женщин — 70 копеек, подростков — 60 копеек.

120

Медицинское и культурное обслуживание оставалось малодоступным. Грамотность достигала в шахтерских поселках в 1917 году лишь 26,6 процента, на золотых приисках — 20,6 процента. Убогие условия жизни, изматывающий труд, беспросветность существования поднимали глухой ропот и брожение.

Война активизировала общественно-политическую оппозицию. Однако из девяти социал-демократических организаций, действовавших в Западной Сибири в годы войны, только одна находилась в Кузбассе — на станции Тайга. В некоторых населенных пунктах Кузбасса идейная социалистическая работа осуществлялась одиночками-активистами из рабочих и ссыльных социалистов. На Анжерских и Судженских копях ее вели И. Кудрявцев, В. Сту-паев, А. Бияков, Т. Головатов, которые имели связи с томскими революционерами. В апреле 1915 года из Томского полицейского управления бежал и скрылся на Кольчугинских копях известный социал-демократ М. И. Сычев (Франц Суховерхов).

Местные власти предпринимали всяческие меры к предупреждению распространения нелегальной литературы на территории уездов. Задерживалась корреспонденция с вложением подпольной литературы, просматривались на почте даже письма, уже имевшие штемпель цензурного комитета. Строжайше контролировалось содержание посылок, направляемых на фронт, и зарубежная корреспонденция, беспрекословно изымалась корреспонденция на еврейском языке.

К 1917 году всеобщее недовольство затянувшейся войной стало очевидным.

Литература

Анжеро-Судженск: 100 лет. События и люди. — Новосибирск, 1997.
Баев О. В. Иностранный капитал в промышленности Кузнецкого бассейна (конец XIX — начало XX веков). — Кемерово, 2004.

121

Балибалов И. А. Кемерово: вчера, сегодня, завтра. — Кемерово, 1982.
Ермолаев А. Н. Из истории строительства Сибирской железной дороги на территории Кузбасса в конце XIX — начале XX вв.//Архивы Кузбасса: Информ.-методический ист.-краеведч. Бюл. 1. — Кемерово, 2003. С. 85—91.
Зинякова В. М. Общественно-политическая обстановка в Кузбассе в годы Первой мировой войны // Из истории освоения юга Западной Сибири русским населением в XVII — начале XX в.в. — Кемерово, 1997. С. 44—56.
Карманов В. А. Тисуль: Страницы прошлого и настоящего Тисульского района. — Кемерово, 1983.
Карпенко 3. Г. Рабочие и крестьяне Кузбасса накануне и в годы Первой русской революции 1905—1907 гг. — Кемерово, 1956.
Карпенко 3. Г. Кузнецкий угольный. 1721 —1971. —Кемерово, 1971.
Кузбасс. Прошлое, настоящее, будущее. — Кемерово, 1978.
Летопись села Кузбасса. — Кемерово, 2001.
Макарчук С.В. Социал-демократическое движение в Кузбассе на рубеже XIX — XX веков // 55 лет Кемеровской области. Материалы научно-практической конференции. — Кемерово, 1998.
Мариинску— 125 лет: Краткий историко-экономический очерк. — Мариинск, 1981.
Мельников Н. В. Горные инженеры. — М., 1981.
Привалихин В. И. Тайга — 100 лет: Ист. очерк. — Новосибирск, 1996.
Сорокин М. Е. У горы Фабричной: Записки краеведа. — Кемерово, 1991.
Уголь Кузбасса /Под ред. В. Е. Суслова, А. И. Петрова. — М., 1984.

122

Blog

Кузбасса Кемерово «скиф»