Geum.ru

Кузбасса Кемерово «скиф»

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   ...   16
Глава VI

Политические

и социально-экономические

преобразования в Кузбассе

(1917-1926 годы)



§ 1. Установление советской власти. Кузбасс в условиях гражданской войны

Весть о победе Февральской революции и отречении императора Николая Второго от престола сразу же достигла Кузбасса. 3 марта 1917 года собрались на митинг рабочие Кольчу-гинских копей. По предложению большевиков была отправлена телеграмма Временному правительству с требованием предать царя гласному суду. В Щеглове прошел благодарственный молебен «о победе» и было направлено приветствие председателю Государственной Думы М.В. Родзянко. В 1917 году резко повысилась общественно-политическая активность. В апреле 1917 года анжерский большевик Ф. Г. Чучин был избран членом Сибирского областного партийного бюро. Большинству рабочих было трудно разобраться в тонкостях политики. В августе 1917 года в Кузбассе побывал посланец Среднесибирского бюро РСДРП (б) Я. Е. Боград. Он выступил с лекциями в Тайге, Анжерке, Судженке, Щеглове, Топках, Кольчугине.

Создавались новые органы управления — комитеты общественной безопасности. Одновременно началось создание советов. 9 марта 1917 года он был создан в Кольчугине. Появились советы рабочих старост. 18 марта 1917 года такой совет на Гурьевском металлургическом заводе повысил расценки, установил 8-часовой рабочий день, причем в предвыходные и предпраздничные дни на два часа короче.

Официальной властью на местах пока оставалось земство. 25 апреля в Тайге прошли выборы в городскую думу, а 30 августа — в Томскую губернскую земскую управу. 9 июля 1917 года на Анжерских копях в торжественной обстановке были открыты читальня и клуб. Однако положение с грамотностью в регионе было тяжелым. Неграмотными были 54,6 процента жителей Кузнецка, 56,1 процента Мариинска, 59,8 процента Тайги и 69,8 процента Щеглова.

Продолжавшаяся война требовала много угля. 28 июля 1917 года в Петрограде состоялось совещание представителей министерств

124

путей сообщений, торговли и промышленности. Они обсуждали вопрос об эффективности работы Судженских копей. Большевики предлагали улучшить управление угольными предприятиями введением на них рабочего контроля. 10 сентября на Мариинских приисках были отстранены от должности управляющий и бухгалтер. Предприятие возглавил один из инженеров, в помощь которому был создан рабочий контроль. 12 октября «Копикуз» основал Прокопьевский рудник, а за ним — Киселевские копи. Шахтеры создали совет рабочих Прокопьевского рудника.

Летом и осенью 1917 года РСДРП (б) начала борьбу за большевизацию советов. 16 октября 1917 года после выступления в Тайге посланца ЦК РСДРП (б) В. М. Косарева была принята резолюция с требованием передачи власти в руки советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Большевики М.М. Рабинович на Судженских, Ф. Суховерхов на Кольчугинских копях призывали рабочих всячески содействовать революционной власти, изгнать из советов меньшевиков и эсеров.

Победа октябрьского вооруженного восстания в Петрограде, провозглашение России Республикой Советов и создание советского правительства — Совета народных комиссаров (СНК) во главе с В. И. Лениным всколыхнули Кузбасс. 4(17) ноября объявил себя органом власти совет Мариинских золотых приисков. 11 (24) взял власть в свои руки совет Кемеровского рудника.

Однако «советизация» проходила не всегда гладко. 17 ноября 1917 года первая сессия Кузнецкого уездного земского собрания «резко осудила мятеж большевиков» и отклонила претензии местного совета на власть.

На проходивших в стране выборах в Учредительное собрание в Кузбассе за большевистский список было подано только 10 процентов голосов. Однако в населенных пунктах, где были промышленные предприятия, большевики получили на Анжерских копях 32 процента, на Кемеровском руднике и химическом заводе — 36,4 процента, на Судженских копях 35,8 процента голосов. Но затем железнодорожники Тайги и кольчугинские горняки поддержали действия СНК по роспуску Учредительного собрания.

125

Процесс передачи власти советам получил новый импульс 20 декабря 1917 года (2 января 1918 года), большевики Судженских копей заявили об установлении советской власти. 15 (28) января Анжерский совет, 18 (31) января 1918 года совет Гурьевского металлургического завода взяли власть в свои руки.

Вместе с тем 26 февраля (11 марта) 1918 года съезд советов Кузнецкого уезда объявил о роспуске земства, что означало конец двоевластия. Председателем совета был избран А. Г. Петраков. Совет решил разделить уезд на два уезда и начать переселение рабочих из лачуг и подвалов в квартиры. 31 марта началась работа Мариинского уездного съезда советов. 9 мая 1918 года открылся съезд советов вновь созданного Щегловского уезда, и село Щеглово было преобразовано в город. Председателем совета большинством голосов был избран большевик С. И. Рукавишников.

Новая власть провозгласила контроль за производством и потреблением. Одновременно уже 7 декабря 1917 года были национализированы предприятия Богословского горнопромышленного округа, среди которых были и Алтайские копи, расположенные в Кузбассе. 20 февраля 1918 года Томский губернский совет рабочих и солдатских депутатов решил национализировать Суд-женские копи Л. А. Михельсона, 11 мая это решение подтвердил СНК РСФСР.

Война и революционные события 1917 года негативно сказались на производстве. Если в октябре 1917 года в бассейне было добыто

7 миллионов пудов угля, то в декабре уже в два раза меньше. Для
того, чтобы переломить этот процесс, ВСНХ в феврале — мае 1918
года перевел горным предприятиям Кузбасса 210 миллионов 600
тысяч рублей.

Но в ночь на 25 мая 1918 года на всем протяжении Транссибирской железнодорожной магистрали произошло вооруженное выступление против советской власти военнопленных чехословацкого корпуса, направлявшихся через Владивосток на родину.

В Кузбассе она раньше всего была ликвидирована в Мариинске.
Жаркий бой наскоро собранных отрядов красногвардейцев и
рабочих с наступавшими оккупантами развернулся у ст. Арлюк.

126

Советские отряды вынуждены были отступить. Начался разгром советской власти на всей территории Кузбасса. Первые жертвы активных борцов за власть советов покоятся в братской могиле в сквере у Дворца труда.

В стране развернулась борьба советской власти против объединенных сил иностранных интервентов и белых армий, которые создавались с возникшими на окраинах антисоветскими правительствами, развязавшими гражданскую войну.

В борьбу за защиту советской власти выступила созданная в стране Красная Армия. 75 процентов ее командиров первоначально были перешедшие на сторону советской власти бывшие офицеры старой царской армии. Для общего руководства борьбой советской республики за свою защиту был создан Совет рабочей и крестьянской обороны, который возглавил В. И. Ленин. Организацию боевых операций против войск Колчака, Юденича, Деникина, Врангеля и других белогвардейцев и интервентов осуществлял Реввоенсовет (Революционный военный совет), председателем которого был назначен Л. Д. Троцкий.

На фронтах шли упорные бои. А в оккупированных районах белые правительства свирепо восстанавливали старые порядки.

Еще 23 июня 1918 года в Томске на совещании Сибирской областной думы было образовано Временное Сибирское правительство. На местах вместо советов стали создаваться новые органы управления. 28 июля 1918 года Временное Сибирское правительство решило создать в Щегловском уезде свои органы власти. Восстанавливалось прежнее городское самоуправление в Мариинске. С этой целью 3 ноября 1918 года состоялись выборы городской думы, в которых приняли участие 25 процентов избирателей.

Временное Сибирское правительство сразу начало восстанавливать рыночную экономику, основанную на частной собственности и свободной торговле. Большевистская хлебная монополия с ее твердыми ценами была отменена, а налоги снижены. Но начавшаяся мобилизация в белую армию и отсрочки в решении крестьянского вопроса о наделении их землей, политика возврата прежним владельцам земли, полученной из рук советской власти, вызывали

127

нараставшее недовольство крестьянских масс. А с установлением в ноябре 1918 года в Сибири власти верховного правителя А. В. Колчака положение в деревне еще более обострилось.

В марте 1919 года чрезвычайное Кузнецкое земское собрание с озабоченностью отметило, что совсем недавно сибиряки имели возможность пахать, кто где хотел и сколько хотел. Однако в последнее время сроки перемены участков стали все больше и больше сокращаться. Крестьянину все чаще и чаще приходилось возвращаться на те же выпаханные участки, не успевшие восстановить плодородие.

Кузбасс оставался промышленным регионом. На станции Яш-кино продолжали выпускать продукцию 600 рабочих товарищества «Сибирьцемент». Поставщиком угля продолжал оставаться «Копикуз». В 1917 году на его предприятиях был занят 15 271 рабочий. За первое полугодие 1919 года ими было добыто 6,6 миллиона пудов угля.

Получили развитие населенные пункты Кузбасса. Быстро рос Щегловск. Если по переписи 1916 года здесь насчитывалось 5 710, то в 1919 году уже более 12,5 тысячи жителей. К 1920 году в городе работали химический, три кожевенных, три мыловаренных, пять кирпичных, два лесопильных, крахмало-паточный, маслобойный заводы, паровая и водяная мельницы, городская типография. Жилой фонд Щегловска в 1919 году составил около 1 000 домов, строились десятки новых. Весной 1919 года правительство выделило 5,6 миллиона рублей на строительство Кольчугинской железной дороги. Летом шло строительство линии от Кольчугино до Прокопьевских копей. В это же время сооружалась ветка Куз-нецк-Шушталеп, в Бачатах строился железнодорожный мост.

Однако на угольных копях был отменен рабочий контроль и восстановлен 12—14-часовой рабочий день. Оценивая позицию властей по рабочему вопросу, представитель Сибирского областного Союза горнорабочих 2 октября 1918 года говорил: «Рабочие угольных копей Западной Сибири в настоящее время лишены права стачек и в отношении договора о найме поставлены в положение... крепостных рабов...» За годы революций и гражданской войны

128

добыча угля в Кузбассе уменьшилась на 34 процента — с 1 256,4 до 820,7 тысячи тонн. Экономический спад коснулся и золотодобывающей промышленности.

В эти годы резко снизился жизненный уровень кузбассовцев. Если в июле 1918 года шахтер Кемеровского рудника получал четыре пятых официального прожиточного минимума, то в сентябре — две трети, а в ноябре лишь одну треть.

Колчаковское правительство и его представители на местах пытались заручиться поддержкой сибиряков. В середине мая 1919 года управляющий Томской губернией Б. М. Михайловский обратился к населению губернии с воззванием содействовать правительству. Часть кузбассовцев откликнулась на этот призыв. В селах Крапи-вино, Междугорное, Панфилово, Борисово, Сыромятное, Щербаки были созданы кулацкие дружины «святого креста». Правление акционерного общества «Копикуз» 3 октября 1919 года решило внести на нужды армии 100 тысяч рублей.

Однако в массе своей население отказало режиму в своей поддержке. Управляющий губернией Б. М. Михайловский убедился в том, что «ожидаемого и желательного порыва к защите своей родины от надвигающегося большевизма совершенно незаметно». Он пришел к выводу, что «крестьяне-бедняки ждут уверенно прихода большевиков и охотно вступают в партизанские отряды».

Борьба против белых правительств в основном выражалась в трех формах: повстанческое и партизанское движения, забастовки. Среди восстаний своим масштабом выделяются Чумайское и Кольчугинское. Причиной первого стало взымание податей и штрафов с местного населения за самовольные порубки леса в Чумайском лесничестве. Роль катализатора сыграли вернувшиеся в свои деревни новобранцы-дезертиры, большевистская агитация.

Восстание охватило более 30 сел современных Мариинского, Чебулинского, Тяжинского, Тисульского, Ижморского районов с населением более 60 тысяч человек. Оно продолжалось с 18 по 28 октября 1918 года. Непосредственных участников было около 7 тысяч человек. Действия обеих сторон отличались жестокостью.

129

Организованное выступление рабочих Кольчугинского рудника и солдат местного гарнизона произошло в ночь на 6 апреля 1919 года. Их поддержала часть крестьян окрестных деревень. По некоторым данным, при подавлении восстания погибло около 400 горняков. Их останки покоятся в сквере в городе Ленинске-Кузнецком.

В Кузбассе развернулось партизанское движение, в середине 1919 года на территории трех уездов, составлявших Кузбасс, действовало до 20 партизанских отрядов и групп численностью от нескольких десятков до нескольких сот человек. Среди них были отряды П. Сухова, П. К. Лубкова, М. X. Перевалова, Е. П. Попова (Пугачева), И. П. Новоселова, И.М. Буркова (Зубова), В. П. Ше-велева-Лубкова, Г. Д. Шувалова, П. К. Голикова, В. Крылова и других. Колчаковская милиция и воинские команды вели против них неутихавшую борьбу. Отряд П. К. Лубкова в ночь на 23 июня 1919 года уничтожил гарнизон станции Ижморская, обстрелял караул станции Яя. В августе 1919 года им была разгромлена охрана станции Иверка, при этом были сожжены все станционные постройки, разобран путь, пущены под откос два паровоза. Основную массу партизан составляли крестьяне. Их борьбу стремились направлять большевики. Среди партизан было заметным идейное влияние эсеров, анархистов.

Режим омского правителя Колчака расшатывали и забастовки рабочих. Так, неоднократно бастовали железнодорожники Тайги. Они настаивали на строгом соблюдении ранее выработанных условий оплаты и охраны труда, на отмене сдельной работы, на возвращении на службу уволенных за политические убеждения. Распространены были такие формы антиправительственных действий, как уклонение от мобилизации в армию и дезертирство из воинских частей.

Для поддержания порядка правительство применяло открытый террор. Его жертвами были большевики, левые эсеры, их сторонники, беспартийные. На станции Кольчугино 25 октября 1918 года был расстрелян народный комиссар финансов Центрального исполнительного комитета советов Сибири А. Ф. Иванов.

130

Среди погибших были председатели Кузнецкого и Щегловского уездных советов А.Г. Петраков и С.И. Рукавишников, простые рабочие и крестьяне. Многие могилы жертв террора разбросаны по всей территории Кузбасса.

Но наступавшие части Восточного фронта Красной Армии изгнали колчаковцев с Урала и двигались по Западной Сибири, приближаясь у Кузбассу. В ночь на 3 декабря 1919 года произошло восстание гарнизона в Кузнецке. Созданный там ревком, опасаясь, что у восставших не хватит сил для удержания города в случае наступления белых, обратился за помощью к партизанам. 12 декабря в город вошел объединенный отряд алтайских партизан под руководством Г. Ф. Рогова и И. П. Новоселова. Он, неожиданно для ревкома, разоружил его вооруженные формирования и в течение трех суток «хозяйничал» в городе. Роговцы подвергли жителей Кузнецка грабежам, насилию и пожарам. Анархистская часть отряда с награбленным имуществом направилась на Алтай. Подобные следы этот отряд оставил в Калтане, Гурьевске и Кольчугине. Основная его часть двинулась к Щегловску, который они заняли 19—20 декабря. Здесь партизаны расправились с колчаковскими офицерами и служителями. Но из-за угрозы артиллерийского обстрела оставили город. А преследуя отходящие войска колчаковцев, 27-я и 35-я дивизии 5-й Красной Армии (командарм Г.Х. Эйхе) 24 декабря 1919 года вступили в Щегловск, 28 — в Мариинск. В конце декабря вся территория Кузбасса была освобождена от белых. Об этом Реввоенсовет 5-ой армии специальной телеграммой доложил главе Правительства и председателю Совета рабочей и крестьянской обороны В. И. Ленину. Колчаковцы беспорядочно откатывались на восток.

131

§ 2. Начало восстановления

промышленности и определение

перспектив развития Кузбасса

В ходе освобождения от колчаковцев на основе директив Центра в районах Кузбасса создавались временные местные органы власти — революционные комитеты. Они учреждались политотделом 5-й Красной Армии. Председателем Кузнецкого уездного ревкома после совещания с вышедшим из подполья партийным комитетом был утвержден бывший председатель Прокопьевского совета 1918 года Афанасий Иванов. Председателем Щегловского уездного ревкома был назначен сотрудник политотдела 5-й армии Павел Никифорович Старостин. Создавались волостные и рудничные ревкомы. Деятельность ревкомов проходила под руководством созданного в 1919 году Сибревкома, председателем которого был назначен член Реввоенсовета 5-й Армии И. Н. Смирнов. Ревкомы налаживали мирную жизнь.

В первую очередь разворачивалась борьба против оставшихся офицерских отрядов и создаваемых ими крестьянских групп. Для этого использовались органы ВЧК и создававшиеся части особого назначения (ЧОН). Образованное представительство ВЧК по Сибири во главе с бывшим начальником особого отдела ВЧК по 5-й Армии И. П. Павлуновским создало политбюро ВЧК в Мариинском, Щегловском и Кузнецком уездах, а на Анже-ро-Судженские и Кольчугинские копи назначило своих уполномоченных.

Активно направляло всю работу в Сибири Сиббюро ЦК РКП (б). Непосредственное руководство борьбой против остатков колчаковцев по постановлению Сиббюро ЦК РКП (б) от 9 июля 1920 года возлагалось на учреждавшиеся оперативно-политические тройки — общесибирскую, губернские и уездные. В них входили председатель соответствующего ревкома, командир войск ЧОН и председатели политбюро ВЧК в уездах. Хотя постановлением ВЦИК и СНК от 17 января 1920 года политика «красного терро-

132

ра» была прекращена, к выступавшим против советской власти принимались жесткие меры. В ночь с 3 на 4 августа 1920 года в Щегловске и уезде было арестовано до 300 человек, обвиняемых в вооруженном «офицерском заговоре».

Одновременно с помощью военных начиналось восстановление работы промышленности. Для управления Судженскими и Ан-жерскими копями было создано объединенное правление во главе с бывшим начальником политотдела 5-й Армии И. Д. Чугуриным. А на Кольчугинских копях применили такую меру, как взятие рабочих на все виды довольствия, кроме денежного, армией, которая затем 16 января 1920 года обсуждалась на заседании Совета обороны.

Для управления промышленностью, которая в соответствии с декретами еще 1918 года теперь национализировалась, было образовано 20 января 1920 года объединение «Сибуголь». Председателем его правления был назначен тот же И. Д. Чугурин. Правление начало свою работу 21 января 1920 года в Томске.

3 февраля правление утвердило территориальную структуру объединения, в которую входило четыре района: Анжеро-Суд-женский, Северный (Кемеровский рудник с коксовыми печами, Мазуровские, Ишановские, Крапивинские и Богословские копи и Балаховские разведки); Центральный район (Кольчугинский рудник, Плотниково и Шестаково); Южный (Кузнецкий) район (Араличевский, Прокопьевский и Киселевский рудники и Аба-шевские копи). Районами руководили свои правления. Отдельное правление руководило работой Гурьевского завода и вспомогательных предприятий объединения.

В условиях обрушившегося на страну топливного кризиса внимание центральных властей к Кузбассу возрастало. Надо было, как говорил В. И. Ленин, дать хлеб промышленности — уголь.

16 апреля 1920 года образованный на базе Совета рабочей и крестьянской обороны новый орган по руководству хозяйственным строительством и обороной страны — Совет Труда и Обороны (СТО) объявил мобилизованными всех лиц в возрасте от 18 до 50 лет, работавших ранее забойщиками, откатчиками, крепильщиками,

133

слесарями и другими рабочими ведущих шахтерских профессий. Они подлежали немедленному переводу на шахты независимо от места их новой работы, включая службу в Красной Армии. Количество рабочих в бассейне достигло 10 270 человек против 6 390—6 600 в 1917—1918 годы. За первое полугодие 1920 года Кузбасс выполнил установленный план на 150 процентов и выдал 29 470 тысяч пудов угля. В среднем за месяц добывалось около 5 миллионов пудов.

Совет труда и обороны 21 июля 1920 года выделил в ударную группу для борьбы с топливным голодом ряд угольных копей. В том числе в Кузбассе Анжерские, Судженские, Кольчугинские и Кемеровские.

Однако во втором полугодии из-за оттока рабочих на сельхоз-работы и возросших прогулов, нехватки жиров для питания, а также одежды, в том числе и прозодежды, количество рабочих сокращалось. А вместе с ними и добыча угля уменьшалась.

Советом труда и обороны принимались меры по направлению в Кузбасс новых рабочих, улучшению их жилищных условий, повышению норм снабжения шахтеров Кузбасса до уровня норм, действовавших в Донбассе. Начиналось строительство бараков, использовались теплушки. Со станции Рязань на станцию Коль-чугино для Прокопьевского рудника было отправлено 40 вагонов с деталями десяти бараков и теплушка с рабочими для их сборки на месте. И все же к декабрю количество рабочих в бассейне сократилось до 5 900 человек. Планы добычи угля за последние четыре месяца 1920 года не выполнялись.

И тогда руководители шахт и бассейна при сокращении численности шахтерских кадров на 42,5 процента сумели улучшить расстановку рабочей силы и повысить удельный вес забойщиков в шахтерских коллективах с 23,5 до 42,4 процента, доведя их количество до 2 500 человек. Одновременно возросла производительность труда подземных рабочих. Это позволило поднять добычу угля в декабре до 4 200 тысяч пудов. Однако план второго полугодия оказался выполненным лишь на 87 процентов. Но годовой план за счет успешной работы в первом полугодии был выполнен на 114

134

процентов. Кузбасс выдал за 1920 год 51 700 тысяч пудов угля. Из них на долю Анжерских и Судженских копей приходилось более 70 процентов.

Под руководством работавшего на Гурьевском заводе известного металлурга М. К. Курако уже был подготовлен один из вариантов проекта создания металлургического завода на базе Тельбесских руд. А выявленные к тому времени запасы угля в Кузбассе превышали запасы Донбасса в 10 раз. К тому же на Урале пуд донецкого кокса стоил 35—40 копеек, а пуд кузнецкого кокса, как показала практика, обходился не дороже 21—24 копеек.

Положение в промышленности Кузбасса не могла не учитывать работавшая по заданию В. И. Ленина специальная комиссия, которая в условиях решения в стране проблем восстановления народного хозяйства, преодоления разрухи, топливного голода разрабатывала общий план развития экономики, рассчитанный на 10—15 лет. Он был утвержден в декабре 1920 года и получил название ГОЭЛРО — Государственный план электрификации России. Суть его сводилась к тому, чтобы построить 30 электростанций в стране и, используя вырабатываемую ими электроэнергию, создать вокруг них целую сеть предприятий, обеспечив значительное индустриальное развитие России.

Наряду с Донбассом, Центральным, Поволжским и другими экономическими районами план предусматривал развитие Уральского и Западно-Сибирского районов. В нем нашла дальнейшее развитие идея объединения промышленной жизни Урала с Западной Сибирью. Кузбасс и Урал намечалось соединить в единый народнохозяйственный комплекс, построить в Западной Сибири три электростанции: Кузнецкую, Кемеровскую (Усть-Искитимскую, как она называлась на приложенной к плану карте) и Горловскую (Ургунскую — впоследствии Новосибирскую). Вокруг них и должны были строиться заводы и шахты.

Но в плане ГОЭЛРО содержалась оговорка, согласно которой развитие Западной Сибири предполагалось начать лишь через 10 лет. Это время требовалось для развития железнодорожных линий между двумя промышленными районами.

135

Тем временем развертывались работы по восстановлению и самостоятельному развитию промышленности Кузбасса. Программу угледобычи в бассейне на 1921 год намечалось повысить до 83 миллионов пудов. В значительной мере ее предстояло обеспечить за счет увеличения угледобычи в южных районах, прежде всего на Киселевских и Прокопьевских копях, к которым интенсивно строилась железнодорожная линия. Одновременно с восстановлением угольной промышленности в Кузбассе начиналось восстановление Гурьевского завода, продолжалось строительство химзавода в Щегловске, развернулись с помощью трудармейцев работы на новостройке — сооружении железнодорожной линии от Кольчугина до Прокопьевских копей. 20 мая 1921 года В.И. Ленин подписал постановление СТО, которым работы по подготовке и развертыванию добычи угля открытым способом на Киселевских и Прокопьевских копях, а также достройка железнодорожной линии Кольчугино-Прокопьевские копи с веткой Белово-Гурьевский завод, пуск домны на этом заводе и первой батареи коксовых печей на строившемся Кемеровском химическом заводе объявлялись ударными. Для рабочих ударных строек выделялось 300 тысяч аршин мануфактуры и 5 тысяч пудов керосина.

В целях оказания помощи по заданию Правительства в Кузбасс в июне 1921 года приезжал председатель Главугля В. М. Бажанов. 21 июля на станцию Бачаты прибыл агитпоезд. В течение месяца он побывал в Гурьевске, на Прокопьевских и Киселевских копях, где его сотрудники до 21 августа проводили агитационную и культурно-просветительную работу среди шахтеров, строителей, жителей окрестных сел и деревень.

136

§ 3. Переход к нэпу. Взаимоотношения

крестьян и власти

После изгнания белой армии из Сибири крестьяне Кузнецкого, Мариинского и Щегловского уездов с энтузиазмом встретили восстановление советской власти и активно поддержали вводившуюся продразверстку — обязательную сдачу излишков продовольствия на нужды сражающейся Красной Армии и обеспечивавшей ее городской промышленности. Они добровольно везли зерно в заготовительные кооперативы и на ссыпные пункты Наркомата продовольствия. Однако весной 1920 года заготовки хлеба сократились, а изголодавшиеся губернии европейской части страны испытывали в нем огромную потребность. Нуждалась в провианте и Красная Армия, вступившая в это время в войну с Польшей. Поэтому с весны — лета 1920 года стала полностью осуществляться продовольственная разверстка: у населения забирали в заранее рассчитанном и распределенном по губерниям, уездам и волостям (разверстанном) объеме излишки продуктов сельскохозяйственного производства. Крестьяне обязаны были сдавать главным образом пищевое и фуражное зерно (рожь, пшеницу, овес, просо), а также мясо, коровье масло, яйца, шерсть, конопляное семя для изготовления растительного масла, картофель, капусту, морковь, огурцы и другие овощи.

Особенно активно разверстка проводилась осенью 1920 года — в это время Красная Армия готовилась к завершению разгрома войск под командованием генерала П. Н. Врангеля в Крыму, и ей были нужны хлеб и фураж в больших количествах. К тому же до 4 декабря 1920 года в Сибири существовало военное положение. Проезжавшие красноармейские части имели право требовать у населения продукты питания, лошадей для перевозки и корм для них, предоставления временного жилья, дров и т.д. Кроме того, население городов и деревень обязано было выполнять государственную трудовую и гужевую повинность: расчищать от снега железнодорожные пути, заготавливать дрова и вывозить их из леса на своих лошадях.

137

В январе-феврале 1921 года выполнение разверстки по сравнению с концом 1920 года снизилось, поскольку у большинства крестьян подошли к концу их запасы. Нажим инспекторов и уполномоченных уездных продовольственных комиссий (упродкомов), применение в ряде случаев вооруженной силы продотрядами раздражали крестьян и вызывали у них недоверие к политике коммунистической партии. Действия продработников, которые «выкачивали» у крестьян весь хлеб, включая подчас оставленный на семена, возмущали даже членов Томского губисполкома.

Поэтому первые месяцы 1921 года оказались наиболее трудными и для измотанных разверсткой селян, и для представителей власти, не менее уставших от молчаливого или открытого крестьянского сопротивления. Отголоски крупнейшего в стране Западно-Сибирского восстания 1921 года дошли и до прилегавших к тайге районов Кузнецкого, Мариинского и Щегловского уездов, где стали действовать вооруженные отряды численностью до нескольких сотен человек. Для борьбы с ними создавались вооруженные отряды коммунаров из членов местных ячеек РКП (б). Позднее они были преобразованы в части особого назначения — ЧОН.

Исполком советов Красной волости Щегловского уезда объявил подведомственную территорию на военном положении.

В конце зимы—начале весны 1921 года в настроениях крестьянства наметились изменения. С одной стороны, сохранялось неприятие продовольственной диктатуры советской власти, с другой — чувствовалась усталость от вооруженного сопротивления ей. Сотрудники уездных органов ВЧК отмечают пассивность сельских жителей, их равнодушие к коммунистической партии и советской власти. Некоторые крестьяне говорили, что «советская власть-то хороша, но вот коммунисты все дело портят». Но там, где побывал отряд белых повстанцев полковника Олиферова, настроение крестьян изменилось в пользу советской власти.

А в марте 1921 года было объявлено о решении X съезда компартии заменить разверстку натуральным налогом. Его размер предусматривался меньше взимавшегося по продразверстке. Доводился он до каждого крестьянина весной, до начала полевых

138

работ. Разрешалась ранее запрещенная торговля излишками хлеба и другими товарами. Это стимулировало труд крестьян. Вместе с тем в городах, наряду с государственными предприятиями разрешалось частное производство для удовлетворения нуждающегося населения, а это значит в основном крестьянства, в товарах широкого потребления. Более того, часть национализированных предприятий передавались в аренду частникам и даже иностранцам — в концессию.

Такой поворот к развитию многоукладной экономики означал переход к новой экономической политике — НЭПу. Крестьяне получили надежду на улучшение своего положения. В то же время они опасались возвращения продразверстки из-за слухов о засухе в Поволжье. В Сибирь было эвакуировано 100 тысяч жителей наиболее пораженных засухой районов. Население Кузбасса, несмотря на трудности с продовольствием, активно участвовало в ликвидации голода. Это выражалось в уплате дополнительных налогов, сборах пожертвований. Люди жили по принципу: пять сытых кормят одного голодного.

Вместе с тем методы разверстки вынуждено продолжали применяться в хлебозаготовках. Такая политика была обременительной для Сибири, но единственно возможной для центра России и спасительной для советской власти. Применение ее в Томской губернии (и ряде других районов Сибири) продолжалось вплоть до конца августа 1921 года, несмотря на то, что во многих волостях не хватало зерна для посева, прокорма скота и для еды.

На почве нехватки хлеба возникали волнения крестьян. Весной — летом 1921 года они охватили четыре волости Щегловского уезда: Красную, Крапивинскую, Баяновскую и Мунгатскую.

И только в июле — августе настроение крестьян стало улучшаться благодаря хорошим видам на урожай.

Однако в августе, когда нормы обложения стали уже известны, настроение крестьян вновь ухудшилось, так как размер налога с десятины оказался выше действительного урожая. Селяне не случайно боялись, чтобы продналог не вылился в разверстку. За неуплату налога рядового гражданина могли арестовать и предать

139

суду. Избранных населением председателей и членов сельсоветов и волисполкомов тоже наказывали за «бездеятельность» и «халатность» в сборе продналога. Формально «продовольственный» работник не имел права арестовать выборное должностное лицо без санкции уездного советского органа, но на деле эта установка часто нарушалась. В ходе перевыборов новые кандидатуры в советы фактически назначались. Такая практика возмущала сельских жителей и подрывала их веру в народный характер советской власти. Волисполкомам разрешалось в административном порядке заключать под стражу рядовых граждан и даже членов сельсоветов на срок не более чем до двух суток. Фактически аресты могли длиться до двух недель. Впрочем, бывали случаи, когда председатели сельсоветов за взятку или по знакомству помогали скрыть объекты обложения.

Для судебного преследования нарушителей налогового законодательства проводились выездные продовольственные сессии революционного трибунала (продсессии). Они приговаривали виновных в неуплате продналога к разным срокам принудительных работ, а особо злостных неплательщиков — к конфискации имущества.

От продсессии ревтрибунала могло достаться даже коллективным хозяйствам. Хотя они и пользовались первоочередной поддержкой со стороны государства, но все же обязаны были выплачивать продовольственный налог и взятую ранее семенную ссуду. По приговору выездной сессии в Зарубинской волости Щегловского уезда за неуплату семссуды у пяти коммун был конфискован хлеб, в связи с чем оказалось, что население коммун обречено на голодную гибель или вынуждено уничтожать и есть скот.

Все это напоминало продразверстку — и по тому, какая доля крестьянского продукта изымалась налогом, и по методам его взыскания. Многие деревенские коммунисты (в большинстве своем беднота) и представители местной власти (такие же крестьяне, которых через несколько месяцев переизберут), особенно из бывших партизан, роптали и агитировали против методов взимания налога.

140

Стремясь «подправить» недостаточно решительную, на их взгляд, борьбу с контрреволюционерами, они по собственной инициативе проводили обыски, требовали самогона, отбирали продукты питания, одежду и другое имущество у граждан, убивали некоторых кулаков. Это явление получило название «красного бандитизма». Продолжали орудовать и так называемые белые банды.

Весной и летом 1922 года, когда запасы хлеба у крестьян иссякли, положение в большинстве районов Кузбасса стало критическим. Участились кражи продуктов питания и случаи самосудов над подозреваемыми в таких преступлениях. Крестьяне, недовольные продналогом и жесткими методами его взимания, стремились скрыть от обложения часть хозяйственных объектов, прежде всего пашню. Значительная часть жителей Щегловского, Кузнецкого и Мариинского уездов оставалась враждебной по отношению к советской власти и коммунистической партии.

Но, борясь с бандитизмом, несмотря на весьма жесткую продовольственную политику для спасения голодающего Поволжья, большевики сохранили поддержку крестьянства. Во-первых, сибирские крестьяне были знакомы как с «белой» практикой, так и с «красной», и потому большинство их сделало свой выбор в пользу, так сказать, наименьшего из зол. Во-вторых, в представителях советской власти сибиряки видели похожих на них трудящихся. Крестьяне полагали: пока существуют советы — даже во главе с коммунистами, есть надежда на то, что государство будет учитывать интересы сельского труженика. А негативное отношение коммунистической идеологии к частной собственности было созвучно крестьянским представлениям о том, что земля — Божья. Иначе говоря, в большевиках они видели своих — в отличие от заведомо чужих белых «господ».

141

§ 4. Сельское хозяйство Кузбасса в период нэпа

Переход к нэпу принес наконец позитивные перемены в кузнецкую деревню.

Урожай лета 1922 года позволил ликвидировать голод и положил начало устойчивому росту сельскохозяйственного производства. Стали торжествовать принципы нэпа. С 1923 года сельское хозяйство Сибири вступило в период восстановления и подъема. Введенный единый сельскохозяйственный налог 1923/24 годов оказался заметно меньшим, было урегулировано взимание местных сборов. Государственные органы нацеливались центральным и сибирским руководством на максимальную мягкость по отношению к крестьянину, на гарантированное соблюдение его прав. Сельский труженик, уставший от активного и пассивного сопротивления власти, окунулся в мирную повседневную работу.

В 1924 году в Сибири было проведено административно-территориальное районирование. Постановлением Томского губернского совета рабочих и крестьянских депутатов от 4 сентября 1924 года в Кузбассе было создано 18 районов: Итатский, Тисульский, Тяжинский, Мариинский, Ижморский, Чебулинский, Судженский, Тайгинский, Юргинский, Поломошенский, Топкинский, Кемеровский, Крапивинский, Ленинск-Кузнецкий, Кузнецкий, Кондомский, Прокопьевский, Бачатский, — которые с рядом изменений в своем большинстве сохранились до настоящего времени. Одновременно вместо Кузнецкого и Щегловского уездов был создан объединенный Кузнецкий округ, центром которого стал город Щегловск. Здесь был создан окружной комитет РКП (б) и исполком окружного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов.

В 1926 году посевные площади превысили довоенный уровень и составили 240 тысяч десятин. Урожайность зерновых колебалась, оставаясь примерно на одном уровне (за исключением неурожайных лет: 1921, 1922, 1924 годов). Средняя урожайность ржи составляла

142

45,2 пуда с гектара, пшеницы — 57,8 пуда, овса — 61,2 пуда. Хотя это было несколько ниже уровня 1913 года.

Главной проблемой была низкая товарность сельского хозяйства. Несмотря на то, что во второй половине 20-х годов валовой сбор зерна был равен довоенному, на рынок поступало в 2 раза меньше хлеба, чем до революции. Причина была проста: уравнительный передел земли уничтожил крупные высокотоварные хозяйства, а мелкие не могли на старой технической базе поднять свою товарность, да и не видели в этом особого смысла. Первая задача, которую решал для себя крестьянин, состояла в том, чтобы покончить с полуголодным существованием и улучшить структуру питания. Выросло поголовье скота: лошадей в 2 раза, крупного рогатого скота — более чем в 3 раза. В среднем на одно крестьянское хозяйство приходилось 15 голов скота.

Крестьяне стали потреблять молока и молочных продуктов, мяса почти на треть больше, чем в 1913 году. Это порождало одну из причин трудностей по сбору натурального налога. Крестьяне неохотно сдавали натуральный налог, а с 1924 года — денежный. При нормальном уровне питания крестьянин-середняк мог продавать в городе не более 15 процентов своей продукции. Да и эту часть он был готов отдать только в том случае, если на рынке было достаточно хороших и недорогих промтоваров.

К 1927 году из 350 тысяч сельского населения Кузбасса середняк составлял 55, беднота — 40, кулаки — 5 процентов. Основным поставщиком продуктов был середняк. Но были проблемы в осуществлении товарообмена. Резервы старых мощностей по производству ширпотреба были исчерпаны. Промышленные товары были дорогими, низкого качества. В 1925/26 годах деревня переживала недостаток сельскохозяйственного оборудования, которое не обновлялось с 1913 года. Государственные закупочные цены на зерно были очень низкими и часто не покрывали его себестоимость. Выращивать скот и технические культуры было гораздо выгоднее. Этим занимались крестьяне, пряча зерно до лучших времен. Дефицит товаров и заниженные закупочные цены заставляли крестьян производить зерна столько, сколько

143

было ему необходимо для пропитания и возможных покупок. Налог шел за счет реализации второстепенных продуктов. Так, зажиточные середняки уплачивали налог на 60—80 процентов за счет доходов от неземледельческих заработков: вывозки леса, перевозки тяжестей, продажи мяса, молока. Поэтому в 1926 году заготовки хлеба составили 54,7 процента от плана. В 1927 году план хлебозаготовок также был сорван, что повлекло затем применение к крестьянам чрезвычайных мер.

Сельскохозяйственная кооперация развивалась медленно. Отсутствие кредитов и собственных средств, подготовленных кадров и налоги делали невозможным ее успешное функционирование. По социальному составу она была бедняцко-середняцкой. Преимущественно развивались простейшие формы кооперации. Наибольшее развитие получила потребительская кооперация, охватившая 64,6 процента сельского населения. Практически вся торговля на селе велась через потребкооперацию. Средний паевой взнос составлял 3 рубля 70 копеек, что было несколько выше среднесибирского. На одно хозяйство в Сибири было продано товаров на 4 рубля 93 копейки, в Кузбассе — на 5 рублей 20 копеек. Неудовлетворенным оставался спрос на железо, обувь, керосин. Частная торговля на селе была вытеснена. В заготовках позиции кооперации были слабее: хлеба заготавливалось 59 процентов, масла — 65 процентов, пушнины — 43, кожсырья — 22 процента.

Молочная кооперация состояла из 56 артелей — это было 10 процентов от общего числа хозяйств. Ее ядро составляла зажиточная часть крестьян, имевших много дойных коров. В молочную кооперацию тянулась и беднота. В Кузбассе было 58 маслозаводов, в основном средней мощности, причем около 30 процентов находилось в плохом состоянии. Производство масла возрастало, экспортного масла почти не было из-за низкого его качества.

Машинных товариществ возникало много, но незначительная часть из них имела общий посев. Из 225 товариществ лишь 80 обрабатывали землю коллективно, другие же лишь коллективно по льготной цене покупали сельхозмашины, а обрабатывали землю

144

индивидуально. Как правило, это были середняки и зажиточные крестьяне. Производственных кооперативов возникало много, но они быстро распадались. Стабильно работающих коммун в округе было только девять.

В Кузбассе функционировали 22 кредитных товарищества, обслуживавшие лишь 12 процентов хозяйств. Кредитная кооперация испытывала недостаток средств, повсеместно нарушались принципы ее деятельности: единоличники-зажиточные получали большие суммы кредита, чем беднота. Отсутствовал контроль за использованием денежных средств. Часто крестьянин брал кредит на приобретение лошади или коровы, а свой скот продавал.

В целом за годы нэпа в сельском хозяйстве Кузбасса произошли позитивные перемены: оно подошло к уровню 1913 года и по отдельным показателям значительно его опережало, обеспечивая все возрастающее городское население продуктами питания. Если до середины 20-х годов Кузнецкий округ был снабжающим по хлебу, то с 1925/26 годов вывоз хлеба уменьшился наполовину, а с 1926/27 годов округ стал потребляющим хлеб, что свидетельствовало о превращении его в промышленный район.

§ 5. Завершение восстановления народного хозяйства

В 1921—1926 годах экономическое развитие округа протекало достаточно интенсивно, несмотря на имевшие место трудности и противоречия. Важную роль должно было сыграть строительство железной дороги Кольчугино — Прокопьевские копи. Эту работу осуществляла первая сибирская трудовая бригада, сформированная из воинских частей. Ей помогали местные крестьяне. Общая протяженность пути была около 150 километров. Его проложили менее чем за год. 25 октября 1921 года со станции Усяты отправился первый эшелон с прокопьевским углем.

145

Основой Кузбасса являлась угольная промышленность. Уже осенью 1921 года было остановлено падение добычи угля, а к концу 1922 года сократился уход рабочих с предприятий, и добыча стала расти. Этому способствовала и реорганизация управления каменноугольной промышленностью. В октябре 1922 года «Сиб-уголь» был разукрупнен, и 14 августа этого же года было создано государственное объединение «Кузбасстрест», целью которого было, прежде всего, снабжение углем железных дорог Сибири и Урала.

Росту добычи угля в Кузбассе способствовало усиленное кредитование тяжелой промышленности, приток рабочей силы, расширение рынков сбыта, увеличение пропускной способности Кольчугинской железной дороги. Село Кольчугино в память о скончавшемся В. И. Ленине было переименовано в Ленинское, а затем преобразовано в город Ленинск-Кузнецкий.

Наибольшее количество угля давал Ленинский рудник — 548,3 тысячи тонн, Прокопьевский — 407 тысяч тонн, Кемеровский — 350,6 тысячи тонн. Имела место и кустарная добыча угля. В 1925/26 годах в 24 артелях работало до тысячи человек. Себестоимость кузнецкого угля колебалась, но продолжала оставаться высокой. Старое, изношенное оборудование требовало больших затрат на единицу продукции, что являлось причиной низкой производительности труда. К 1927 году машинная добыча угля составляла лишь 3 процента. В таких условиях рост добычи угля происходил за счет увеличения числа работающих. Так, если в 1924/25 годах в угольной отрасли трудилось 3 541 человек, то к 1927/28 годам — 7 940. Основным потребителем кузнецкого угля являлся Урал, незначительная часть шла в центральные районы и в Семипалатинск.

Значительный вклад в увеличение производства угля и восстановление коксохимической промышленности внесло уникальное предприятие — Автономная индустриальная колония «Кузбасс» (АИК), созданное при поддержке В. И. Ленина иностранными специалистами и рабочими во главе с инженером С. Рутгерсом и действовавшее на территории Кузбасса с 1922 по 1926 годы.

146

Итогом деятельности АИК стало увеличение ее доли в угледобыче Кузбасса. Если в 1922/23 годах колония производила лишь восьмую часть угля от добытого «Кузбасстрестом», то в четвертом квартале 1926 года предприятия колонии добыли на 68 тысяч тонн угля больше, чем шахты «Кузбасстреста». Объем угледобычи за время существования колонии вырос примерно в 8,5 раза.

АИК достраивала коксохимзавод. 2 марта 1924 года состоялось торжественное его открытие, на котором выступил с речью секретарь Сиббюро ЦК РКП (б) С. В. Косиор. Впервые в мире подобный завод вводился в строй в таких суровых климатических условиях. К 1928 году выпуск кокса в 2 раза превысил уровень 1924 года.

В восстановлении народного хозяйства важная роль отводилась металлопромышленности. Поднять ее в 20-е годы было неимоверно трудно. Не хватало средств, материалов, оборудования, квалифицированных кадров. В этих условиях возрождался старейший в стране Гурьевский металлургический завод. В марте 1922 года была пущена доменная печь завода. В 1923 году было завершено строительство новой мартеновской печи, но пустить ее стало возможным лишь в 1924 году, когда прибыли сталевары и газовщики с уральских Добрянского и Кувшинского заводов. Тогда это была единственная в Сибири мартеновская печь, которая выдала 780 тонн стали. К 1929 году ее производительность была доведена до 8617 тонн стали в год. Это означало, что масштабы завода были незначительными.

С марта 1925 года начал действовать восстановленный Яшкин-ский цементный завод.

Государственный сектор в промышленности в годы нэпа в Кузбассе являлся ведущим. Угольная промышленность составляла 58,5 процента валовой и 50,9 процента всей товарной продукции. На втором месте стояла коксохимическая — 14,5и18,3 процента соответственно, на третьем — спиртоводочная — 14,1 процента. Восстановление промышленности в Кузбассе, как и во всей стране, приближалось к концу. Это предопределяло перспективу превращения страны в мощную социалистическую державу. Поэтому XIV съезд ВКП(б) в декабре 1925 года провозгласил

147

курс на индустриализацию страны, преимущественное развитие тяжелой индустрии. Но одновременно надо было полностью завершить восстановление народного хозяйства. Продолжалось восстановление и в Кузбассе. После восьми лет топтания на месте угольная промышленность стала наращивать объем добычи. Новый импульс получило возобновленное еще с весны 1921 года обсуждение вопроса о строительстве в Кузнецком крае крупного металлургического завода.

Шел в Кузбассе рост и местной кустарной промышленности. В ее составе стало действовать восемь отраслей: деревообделочная, металлообрабатывающая, пимокатная, веревочная, махорочная, угольная, известковая, кирпичная отрасли с общим числом рабочих до трех тысяч человек. В основном это были кооперативные предприятия ограниченной мощности и возможностей. Так, деревообделочные кооперативы выпускали плаху, тес, изготавливали столы, табуретки, сани, колеса. Металлообрабатывающие производили ковку лошадей, ремонт телег, саней, предметов хозяйственного обихода. В пимокатной отрасли работали только кустари-одиночки, производившие в год (вручную) 40 тысяч пар валенок (одна пара на 10 кузбассовцев). Огромный спрос на веревки не удовлетворялся работавшими 14 кустарями-одиночками. Мощности всех предприятий были ограничены из-за примитивного оборудования, недостатка сырья, квалифицированных кадров. 8 кирпичных заводов производили в год один миллион штук кирпичей низкого качества. Ни на одном заводе не было механизации. Единственное в округе промыслово-кооперативное товарищество «Труд» в г. Кузнецке по выработке махорки испытывало трудности с реализацией продукции из-за высокой себестоимости.

Развитие кустарной промышленности тормозилось из-за отсутствия средств. Ни одна отрасль не кредитовалась. Не получая поддержки, постепенно кустарная промышленность уступила место госпредприятиям, сохраняясь в небольшом количестве для обслуживания села.

С ростом городского населения, повышением покупательской способности развивалась торговля. В 1922/23 годах доминиру-

148

ющее положение занимала кооперативная и частная торговля. Так, из 3 689 торговых предприятий 82 процента являлись частными, 3,5 процента — государственными и 14,5 процента — кооперативными. Но дефицит основных продуктов питания: муки, мяса, масла, крупы, овощей — вызывал со стороны частника повышение цен. Кооперация также была склонна к завышению цен из-за высоких накладных расходов и внутренних издержек. В этих условиях государство встало на путь административного вытеснения частника и контроля за кооперацией. К 1925 году количество частных торговых предприятий сократилось наполовину. К 1927 году в основном преобладала государственная и кооперативная торговля, частная же сохранялась в городах в форме мелкорозничной торговли.

В 20-е годы рудники Кузбасса переживали период активной стройки. Возводились жилые дома, общежития, электростанции, котельные, водопроводы, бани, дома культуры.

В 1922 году развернулось строительство Анжерской электростанции. В 1925 году в Кузнецком крае уже действовало до семи небольших электростанций: на коксохимзаводе, на Анжерских и Судженских копях, на Ленинских копях, на Яшкинском цементном и Гурьевском металлургическом заводах. Общая их мощность достигла 3 025 киловатт. Самой мощной из них была станция на Анжерских копях. Состоялось открытие первой электростанции на селе на реке Ур у деревни Горскино. Горскинская ГЭС обслуживала восемь деревень в радиусе 8—9 километров с населением свыше 10 тысяч человек.

В июне 1925 года в Кузбасском небе появился первый самолет «Сибревком», осуществлявший сообщения между городами Щегловск, Кузнецк, Ленинск-Кузнецкий и Прокопьевские копи. С 1926 года действовало автомобильное сообщение между Анжер-кой и Судженкой. В 1927 году на Кузбасс начала работать первая сибирская радиостанция.

В ходе разворачивавшейся культурной революции политика советской власти в отношении к церкви носила антирелигиозный характер. Церковь была отделена от государства. В 1922 году

149

началась кампания по изъятию церковных ценностей, поводом для которой явился голод, разразившийся в 34 губерниях России. Но православные приходы Земли кузнецкой нельзя было назвать богатыми. У некоторых приходов Щегловского уезда можно было извлечь лишь ковш или крест. В ряде случаев кампания сопровождалась активными пропагандистскими акциями, в которых духовенство обвинялось в безразличии к бедствиям народа, в корыстолюбии, в реакционности и враждебности по отношению к новому режиму.

В 20-е годы в Кузбассе создаются первичные учреждения культуры и культурно-просветительские организации: народные дома, клубы, библиотеки, музеи, сельские избы-читальни. Важнейшей задачей культурной революции являлась ликвидация неграмотности. Ей руководили чрезвычайные комиссии по ликвидации неграмотности, а также добровольное общество «Долой неграмотность». Повсеместно создавались школы для взрослых, пункты ликбеза. Так, на первом губернском съезде политпросвета, состоявшемся в г. Томске в январе 1921 года, отмечалось, что в 380 населенных пунктах Щегловского уезда имелось 23 народных дома, 53 избы-читальни, 29 библиотек, 43 школы для взрослых. На съезде подчеркивалось исключительное стремление населения к просвещению: за недостатком бумаги, перьев и т.д. люди пользовались даже берестой, досками и др.

В 1926 году в Кузбассе работали 372 школы по ликвидации неграмотности среди взрослых. Для ликвидации технической неграмотности открывались профтехкурсы. 75 процентов подростков, работавших на предприятиях, обучались в ФЗУ. Однако еще 49,2 процента городского населения и 80,7 процента сельского оставались неграмотными. 60 процентов детей школьного возраста не обучались.

Открылись первые городские краеведческие музеи в Мариинске, Кузнецке, Щегловске. 7 января 1922 года в поселке Кольчугино вышел первый номер газеты «Кузбасс».

Повсеместно возникают любительские художественные коллективы: пролетарский драмкружок на Анжерских копях, малый

150

самодеятельный симфонический оркестр при клубе «Кузнецкстроя» в г. Кузнецке, самодеятельный струнный оркестр в Кольчугине. Началось в Щегловске строительство Дворца труда, а в г. Тайга — рабочего клуба им. Ленина. В 1924 году в Щегловске прошла первая выставка художников города. К концу восстановительного периода в округе имелось 15 библиотек с фондом свыше 30 тысяч книг. Культурная революция набирала размах.

Не менее острой, чем проблема образования, являлась проблема здравоохранения. Расходы на душу населения на медицину хотя и возрастали, но оставались мизерными. В 1926 году они составляли лишь 60 копеек. Один врач обслуживал 33 тысячи человек. В округе было всего 12 аптек.

Однако Кузбасс завершал восстановительный период. Добыча угля силами АИК и «Кузбасстреста» вместе в 1926 году превысила высокий уровень периода первой мировой войны. Она достигла 1716 тысяч тонн и продолжала нарастать. На этом АИК прекратила свою деятельность.

Для организации работ по подготовке строительства и проведения исследований на площадке Тельбесского завода 2 марта 1926 года в г.Томске было создано Тельбессбюро. Геологи под руководством профессора Томского технологического института М.А. Усова начали обследование сырьевой и угольной базы завода. В июле 1926 года Правительственная комиссия решила строить завод не в Горной Шории, а на Горбуновской площадке около города Кузнецка. Несмотря на недостаточные запасы тельбесских руд СТО 17 июня 1927 года признал возможным начать строительство Тельбесского, как его пока еще называли, металлургического завода.

Завершение восстановления народного хозяйства в Кузбассе, как и во всей стране, означало, что в рамках НЭПа созданы условия для дальнейшего развития экономики с последующим вытеснением часного сектора и продвижением по пути построения социализма.

151

Литература

1. Кузбасс. Прошлое. Настоящее. Будущее. Кемерово: Кемеровское книжное изд-во, 1978. С.174—176.

2. Макурина Г. А. Крестьянство Кузбасса в годы нэпа//Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития: Сб. науч. тр. Ч. 1. Омск: Изд-во Омского гос. аграрного ун-та, 2002. С.138—140.
  1. Некрасова Г. С. Отношение сибирского крестьянства к экономической политике большевиков в 1927—1928 годах//Актуальные проблемы аграрной истории Кузбасса: Материалы круглого стола «Крестьянство Кузбасса: трудные дороги выживания» 3 ноября 2000 г. Кемерово: Кузбассвузиздат, 2001. С. 24—27.
  2. Шуранова Е. Н. «Голод аннулирует наши распоряжения...» (Власть и крестьянство Сибири при переходе к нэпу)//Сибирь. XX век. Вып. 4. Кемерово: Кузбассвузиздат, 2002. С.84—92.

152