Кузбасса Кемерово «скиф»

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16

Глава XI

В условиях кризиса и перехода
к рыночным отношениям

(1990-1997 годы)

§ 1. Новая власть в Кузбассе

Выдвинув требование передачи всей власти советам, лидеры рабочего движения стремились добиться преобладания в них и возглавить Кемеровский областной совет народных депутатов. Но кузбассовцы не допустили такого развития событий. Они избрали депутатом Верховного Совета РСФСР и областного совета молодого энергичного политика А.Г. Тулеева. На него возлагались надежды как на защитника интересов трудящихся. Именно его, после жарких дебатов и в результате двух туров голосования областной совет 21 апреля 1991 года на шестой день работы сессии избрал своим председателем.

Начатое кузбассовцами забастовочное движение горняков в стране набирало размах. От его имени на сессии Верховного Совета СССР прозвучали политические требования. Распустить съезд народных депутатов, и сформированный им Верховный Совет СССР. Отправить в отставку избранного съездом народных депутатов президента СССР М. С. Горбачева. Передать власть Совету Федерации, Верховным Советам и правительствам союзных республик, провозгласивших свой суверенитет.

В подтверждение этих требований 8 народных депутатов от Кузбасса А. Малыхин, Б. Денисенко, В. Кузин и другие объявили голодовку. Шахтерские пикеты в Москве проходили под девизом: «Шахтеры Кузбасса бастуют не за кусок колбасы, а за нашу и вашу свободу». В пользу бастующих был проведен сбор средств, в ходе которого поступило около 3 миллионов рублей.

Поощряемое Б. Н. Ельциным — председателем Верховного Совета Российской Федерации, рабочее движение всецело поддерживало его на выборах президента республики. Но в день голосования, 14 июня 1991 года, в Кузбассе за него проголосовало только 36,6 процента избирателей, а за А.Г. Тулеева — 44,7 процента и незначительное количество за В. В. Жириновского, Н. И. Рыжкова, А. М. Мокашова, В. В. Бакатина. В целом на плечах поддерживавшего Б. Н. Ельцина движения рабочих он стал Президентом Российской Федерации.

280

Тем временем в стране нарастало требование расширения прав союзных республик и пересмотра договора 1922 года об образовании СССР. Однако еще 17 марта 1991 года во время референдума большинство населения страны проголосовало за сохранение Союза ССР. Но генеральный секретарь ЦК КПСС, президент СССР М. С. Горбачев подготовил проект нового союзного договора, провозглашавшего конфедерацию суверенных республик. Эта его попытка была сорвана созданным в стране Государственным комитетом чрезвычайного положения (ГКЧП). Он 19 августа 1991 года объявил М. С. Горбачева недееспособным для выполнения функций президента и намеревался ввести чрезвычайное положение. ГКЧП выступил против забастовок и призвал население к спокойствию.

Президент Российской Федерации Б. Н. Ельцин объявил ГКЧП незаконным и призвал против него к общей забастовке. За 3—4 дня путч был подавлен. Входившие в ГКЧП Г. И. Янаев, Н. А. Крючков, Д. Т. Язов, В. С. Павлов и другие были арестованы. Тут же Б. Н. Ельцин издал указ о приостановке деятельности КПСС. Главная сила, противостоявшая новым демократам, была парализована. Началась кампания по реформированию органов власти.

Главой администрации исполнительной власти в Кемеровскую область был назначен один из лидеров рабочего движениям. Б. Кис-люк. Одновременно А. В. Малыхин назначался представителем президента в области.

Новая исполнительная власть в Кузбассе развернула борьбу за подчинение себе представительной власти — областного Совета депутатов трудящихся. Сразу же началась кампания по выражению недоверия председателю областного совета А. Г. Тулееву. Труженики Кузбасса выступили с многочисленными акциями протеста против этой затеи. Под их давлением областной совет 30 августа 1991 года абсолютным большинством голосов высказался за доверие своему председателю.

Началось противостояние двух властей. М. Б. Кислюк докладывал в Москву, что в Кузбассе ничего особенного не происходит. В это же время А. Г. Тулеев ежедневно сообщал о росте задолженности в выдаче заработной платы по несколько месяцев, о трудностях с

281

продовольственным снабжением, о снижении жизненного уровня трудящихся. Конструктивного взаимоотношения между обеими ветвями власти не получалось.

Еще более обострилась борьба администрации области против областного совета после Беловежских соглашений, когда главы трех республик Б. Н. Ельцин, Л. М. Кравчук и С. В. Шушкевич в декабре 1991 года объявили о роспуске Союза ССР и создании Содружества Независимых Государств (СНГ). В самостоятельной России Б. Н. Ельцин решил ликвидировать советский строй. А 4 октября 1993 года приказал расстрелять Белый Дом, в котором заседал Верховный Совет. В этих условиях 14 октября 1993 года сторонники администрации не явились на сессию Кемеровского областного совета. Из 234 депутатов прибыли только 118. Сессия оказалась неправомочной. На основании указа Президента глава администрации распустил областной совет. Администрация стала единолично управлять Кузбассом.

12 декабря 1993 года в России были проведены выборы в новый верховный законодательный орган — Федеральное собрание, его Думу и Совет Федерации. Одновременно на референдуме была принята новая Конституция страны. В соответствии с ней 27 марта 1994 года состоялись выборы в Законодательное собрание Кемеровской области, учрежденное вместо областного Совета депутатов трудящихся. В 27 избирательных округах из 29 победили сторонники «блока А. Г. Тулеева».

Избранный председателем Законодательного собрания А. Г. Тулеев на первой его сессии так сформулировал стоящие перед ним задачи: «Создать в области такие законы, такую налоговую систему, чтобы выгодно было производить продукцию, чтобы люди могли больше заработать. Те, кто работает, если создать им условия, они себя прокормят, дадут продукцию, товары. А раз появится продукция, то и деньги в казну «закапают». Вот тогда можно и деньги делить, и защищать наших ветеранов, которым мы обязаны всем, студентов, наших детей и внуков, профинансировать науку, поднять на должный уровень жизнь врача, учителя, работника культуры ».

282

За время действия Законодательного собрания первого созыва оно рассматривало 197 вопросов. Они касались занятости кузбассовцев, их социальной защиты, охраны здоровья, финансовых, бюджетных и хозяйственных проблем. А глава администрации всячески пытался препятствовать деятельности представительного органа власти. С ним пытались заключить договор «Согласие и действие». Но М. Б. Кислюк на подлинное согласие не шел. Из 60 законов, принятых Законодательным собранием, он подписал только одну треть. Он всячески препятствовал организации очередных выборов в Законодательное собрание, упиваясь своей властью одного из пяти оставшихся в стране назначенных глав, администрации. А когда кончился срок действия Законодательного собрания, он его фактически распустил.

Как деятельного работника президент Б. Н. Ельцин назначил 22 августа 1996 года А. Г. Тулеева Министром по сотрудничеству с государствами-участниками СНГ. Тем самым М. Б. Кислюк, казалось, лишился своего настойчивого оппонента. Но на проведенных все-таки выборах нового состава Законодательного собрания почти половину мест получила Фракция «Народовластие — блок А. Г. Тулеева».

Законодательное собрание второго созыва приняло, наконец, Устав Кемеровской области. В соответствие с ним были назначены выборы губернатора. Им собирался стать М. Б. Кислюк. А положение в области никак не улучшалось. Летом 1997 года оно достигло критического уровня. Промышленное производство сократилось в два раза. Более половины предприятий работали с убытками. Задолженность по выплатам заработной платы, социальных пособий будоражила трудовые коллективы. А впереди были выборы главы администрации области.

В сложившейся ситуации А. Г. Тулеев решил оставить пост министра по делам сотрудничества со странами СНГ и вернуться в Кузбасс. Он 23 июля 1997 года уведомил Президента, Главу правительства и председателя Государственной думы о своем решении баллотироваться на пост главы администрации Кемеровской области.

283

Но положение в Кузбассе в это время еще более обострилось. На 12 июля готовилась всекузбасская акция протеста, последствия которой могли быть опасными для власти. В таких условиях президент Б. Н. Ельцин не стал дожидаться выборов в Кузбассе, намеченных на октябрь 1997 года. 1 июля он освободил от должности Главы администрации Кемеровской области М. Б. Кислюка и назначил вместо него А. Г. Тулеева.

§ 2. Приватизация и демонтаж

колхозного строя. Снижение

объемов производства

Важнейшим содержанием перехода к рынку стал процесс приватизации государственной собственности, преобразование ее в частную. Еще в советский период истории России, в июле 1991 г. Верховный Совет РСФСР принял два закона: о приватизации и об именных приватизационных счетах, получивших наименование «ваучеров». В новых условиях, 29 января 1992 г. последовал Указ Президента Б. Н. Ельцина, где была отражена процедура «малой приватизации». В начале 1992 г. своя программа приватизации стала разрабатываться и в Кемеровской области.

Этап «большой» приватизации, связанный с преобразованием собственности на крупных предприятиях, развернулся после того, как 11 июня 1992 г. Верховный Совет РСФСР одобрил программу приватизации на 1992 г. Но 14 августа 1992 г. последовал специальный Указ Б. Н. Ельцина, которым именные приватизационные чеки были заменены чеками на предъявителя. Номинальная стоимость ваучера составила 10 тыс. рублей. Количество определялось численностью граждан России и составило 148 млн. Вручение ваучеров началось 1 октября 1992 г. Первоначально срок их действия был определен с 1 декабря 1992 г. до 31 декабря 1993 г. Впоследствии срок действия ваучеров был продлен до 1 июля 1994 г. Сначала

284

планировалось выпустить ваучеры тремя выпусками. Но состоялся только первый выпуск.

Получив ваучер, гражданин России получил право выбора на его применение: обменять на акции своего предприятия, став его собственником; кроме этого, ваучеры можно было вложить в любой чековый инвестиционный фонд (ЧИФ); продать на организованном и неорганизованном рынке или оставить без движения по разным мотивам.

Основную долю приватизируемого имущества к середине 1996 г. получили трудовые коллективы предприятий и юридические лица (96%). Но затем, ввиду снижения объемов производства, многие работники-акционеры сами продали свои акции. Ваучеры скупали руководители приватизируемых предприятий, инвестиционные (брокерские) компании, отдельные предприимчивые лица, а также юридические лица. Ими спекулировали чековые инвестиционные фонды.

Последствия приватизации были противоречивы. С одной стороны, утверждались новые интересы, навыки хозяйствования. Но, с другой стороны, началось длительное падение производства. В области, как и в целом по стране, оно сократилось на 40—50%. Резко уменьшились по сравнению с 1992 г. государственные инвестиции в экономику страны в целом и области в частности. Губительно влияла либерализация цен. Все это обусловило «вымывание» оборотных средств предприятий и создало угрозу их банкротства. И руководство предприятий было готово подчас «продаться» кому угодно, чтобы выжить.

В государственном секторе к 1994 г. осталось 30% от общего количества предприятий области. Всего за 1991—1995 гг. было приватизировано 937 предприятий из федеральной и областной собственности и 2 424 — из муниципальной. В частной собственности стало 3 361 предприятие. В среднем по области было приватизировано 85% промышленных государственных и муниципальных предприятий. Но 100% приватизация достигла в химической промышленности, 94% — в угольной отрасли. 90% — в пищевой промышленности. И только 72% в лесной и деревообра-

285

батывающей промышленности. Затем шли предприятия торговли (66%), общественного питания (56%) и бытового обслуживания (36%). Наибольший удельный вес в общем количестве приватизированных объектов областной и федеральной собственности в области занимали промышленные предприятия (50%). Потом шли строительство (19%) и транспорт (8%).

Вне сферы частной собственности на территории Кемеровской области к началу 1997 г. осталась часть предприятий трех уровней. Так, федеральной собственности принадлежали предприятия оборонного комплекса, железнодорожный транспорт, золотопромышленность, телевидение, санитарно-эпидемиологические и ветеринарные учреждения. В областной собственности остались большая часть аптек, предприятия полиграфической промышленности, ряд автотранспортных предприятий, птицефабрики и т. д. В муниципальной собственности были школы, больницы, поликлиники, основные объекты коммунального хозяйства, жилые дома и др. объекты соцкультбыта.

Новым явлением для экономики области (как и всей страны) стало развитие малых и средних предприятий. Уже в 1993 г. их было 11800. К 1995 г. число их поднялось до 19 тысяч, затем численность их начала снижаться. К середине 1996 г. их насчитывалось уже 14,5 тыс. В 1995 г. они стали составлять около 60% общего количества предприятий области: 19 тысяч из 32 тысяч. Но беда была в том, что 30% их существовало только «на бумаге».

Основная доля так называемых «малых предприятий» действовало в сфере торговли (42,7%). На втором месте было строительство (23,7%). Сфера промышленности была на третьем месте (17,6% малых предприятий).

Новой формой организации экономической жизни в области стали предприятий с иностранными инвестициями (ПИИ). На 1 января 1996 г. в Кузбассе было зарегистрировано уже более 210 совместных и иностранных предприятий. Доля зарубежных партнеров в их уставном фонде составляла 34,1%. Наибольшая часть акций принадлежала Китаю, Италии, Польше, Австрии, Великобритании, США. В целом партнерами акционеров из Кузбасса

286

выступали предприниматели из 55 стран «дальнего» зарубежья. До 40 совместных предприятий было создано с предпринимателями из стран-членов СНГ. 38% СП действовало в сфере торговли, 34,6% — в промышленности и 10,7% — в строительстве. К лету 1997 г. в Кузбассе уже было зарегистрировано 241 совместное предприятие, но действовало только 47 СП, или 27% .

По-разному складывалась судьба таких предприятий. Главной заботой их новых хозяев являлось получение максимальной прибыли. Так, в процессе акционирования контрольный пакет акций полысаевской шахты «Кузнецкая» оказался в руках президента австрийской фирмы «Просистем ГмбХ» X. Хофера. Но после аварии хозяева бросили шахту.

Наряду с городом новые формы организации хозяйства появились и в кузбасском селе. Они внедрялись на основе Указа Президента России от 27 октября 1993 г. «О регулировании земельных отношений и развитии аграрной реформы в России», разрешившего частную собственность на землю и признавший многообразные формы хозяйствования на земле.

К 1995 г. в Кемеровской области было зарегистрировано вновь образованных 22 акционерных общества (из них 18 товариществ), 3 ассоциации крестьянских хозяйств, 12 сельскохозяйственных кооперативов, 30 хозяйств коллективной и коллективно-долевой ответственности и 2 442 крестьянских и фермерских хозяйств. Коме того, продолжало оставаться 158 совхозов, 53 колхоза, 355 подсобных хозяйств предприятий. В следующем, 1996 г., число фермерских хозяйств достигло 2 519. В среднем на одно такое хозяйство приходилось 42 га земли. Наибольшее распространение фермерские хозяйства получили в Кемеровском, Новокузнецком и Топкинском районах. Наименьшее число их было в Тисульском и Ижморском районах.

В 1997 г. процесс создания фермерских хозяйств замедлился. Число вновь образованных хозяйств оказалось меньше числа хозяйств, прекративших свое существование. Всего за 1992—1997 гг. прекратили свою деятельность и объединились 2 140 хозяйств. Это было связано с ростом цен на материально-технические ресурсы,

287

с недостаточным развитием инфраструктуры, с ухудшением финансового положения хозяйств.

Из крупных хозяйств в области успешно работали чуть больше десяти. Среди них были колхоз «Вперед» Новокузнецкого района (председатель М. П. Сметанников), АО «Черкасовское» (директор В. А. Малаев), совхоз «Маяк» Промышленновского района (директор А. Ф. Долбня), АО «Береговое» Кемеровского района (директор С. Н. Поликов), ассоциация крестьянских хозяйств «Исток» Юргинского района (директор П. А. Попов).

В 1993 г. заместитель главы администрации Кемеровской области по сельскому хозяйству А. А. Альтергот установил связь с фирмой «Конкорд» (США). И та безвозмездно (но в целях рекламы своей продукции) прислала комплект для сборки многооперационного посевного агрегата одноименного названия и лицензию на производство его на месте. Агрегат собрали. Началось его использование в совхозе «Чумайский», колхозе «Сибиряк». Уже первый агрегат сэкономил 50 т семян, повысил урожайность на 4—5 ц/га. Производительность при севе была повышена на 25—30% по сравнению с обычными агрегатами, потребность в тракторах снизилась в 5—6 раз, расход горючего снизился в 3 раза. При этом количество рабочих при его обслуживании сократилось в 5 раз, производительность их труда поднялась в 2,5—3 раза, себестоимость зерна снизилась почти в 2 раза. Порядок работы агрегата определялся бортовым компьютером.

Для производства новой машины было создано закрытое акционерное общество (ЗАО) «Агро» с участием капитала из США. Директором его стал А. А. Альтергот. Работы организовали на Кемеровском авторемонтном заводе с привлечением других машиностроительных заводов области. С 1994 г. началась поставка этих агрегатов в Украину, Казахстан, Белоруссию, Монголию.

Но на приобретение новой техники и ремонт старых машин средств у хозяйств было недостаточно, что тормозило развитие производства.

С целью развития сельского хозяйства и пищевой промышленности Исполнительный комитет Кемеровского областного Совета

288

народных депутатов заключил договор с итальянской фирмой «Фата» на поставку в Кузбасс нового оборудования для переработки и упаковки сельскохозяйственной продукции.

На реализацию программы «Фата» было потрачено 202 млн. долларов. Однако в дальнейшем был допущен простой несмонтированного оборудования, крайне неритмичный расчет по кредиту. Поэтому контракт с фирмой оказался невыполненным.

Таким образом, результатом реформ региональной экономики, проводившихся по директивам центра и администрации Кемеровской области во главе с М. Б. Кислюком, явилась ликвидация монополии государственной собственности и утверждение в Кузбассе капиталистических отношений.

Кемеровская область среди других 89 субъектов Российской Федерации заняла положение середняков: 14-е место по уровню заработной платы, 9-е — по объему производства, 8-е — по получению доходов от приватизации. Однако в результате приватизации и демонтажа колхозного строя региональная экономика, как и экономика всей страны, из предкризисного состояния перешла в состояние глубокого системного кризиса. Так, если уровень использования среднегодовой мощности по многим отраслям в 1991 г. составлял 52—65%, то в 1997 г. — 4,3—77%, а износ основных фондов достиг 60—90%. В условиях дефицита средств капитальный ремонт заменялся поддерживающим. Это сопровождалось закрытием отдельных предприятия. Так, только в угольной промышленности были закрыты 33 шахты. Из-за бездумной конверсии лишились заказов почти все оборонные предприятия.

Соответственно снизились объемы производства. В промышленности в 1997 г. они составили только 50% к уровню 1990 г. Добыча угля упала до 92 млн. т. Осложнилось положение и в сельском хозяйстве. Оно оказалось на уровне 1965 г., а по животноводческой продукции — ниже уровня 1960 г. 85% сельскохозяйственных предприятий стали нерентабельным, их убытки составили 740 млрд. рублей.

Сельскохозяйственная площадь с 1 450 тыс. га в 1990 г. сократилась до 1 140 тыс. га. Количество тракторов в области сократилось

289

с 14 656 в 1990 г. до 9 519 в 1998 г. Вдвое уменьшилось количество зерноуборочных комбайнов. Обеспеченность хозяйств сельскохозяйственной техникой снизилось до 40—50%. За 1990—1997 гг. внесение органических удобрений на гектар пашни снизился с 3 тонн до 200 кг. Та же картина наблюдалась и с минеральными удобрениями. Первые не на чем было вывозить, вторые не на что было купить. Урожайность зерновых сократилась на 4,2 ц с гектара. Новые фермерские хозяйства в аграрной сфере, получив 5,8% пашни, производили лишь 1,5% всей сельскохозяйственной продукции. В результате валовой амбарный вес зерна составил только 612 тыс. т, что составило половину от годовой потребности Кемеровской области.

Резкий спад произошел в животноводстве. Поголовье крупного рогатого скота с 1990 г. до 1997 г. сократилось с 605 тыс. до 243 тыс., свиней — с 545 тыс. до 190 тыс. Поголовье птицы сократилось наполовину. Сократилась и продуктивность скота. Средний удой коровы за этот период снизился с 2 877 кг до 1 995 кг. Уменьшилось производство мяса и яиц. Кризис в сельском хозяйстве привел к тому, что половина потребляемых в Кузбассе продуктов, как и в России, была иностранного происхождения.

Либерализация цен в условиях развитого мирового рынка и высокой концентрации производства у частных собственников привела к росту цен. Так, с 1991 по 1997 гг. цены на уголь выросли в 5 700 раз, на электроэнергию — в 12 000 раз, на транспорт — в 22 000 раз. Тормозили экономическое развитие натурализация товарооборота (бартер) и наличие многочисленных посредников в связях предприятий с рынком. Так, в АО «КМК» в 1997 г. насчитывалось 27 фирм-посредников. Осложнялась стабильность и эффективность работы с партнерами, а посредники «уводили» денежные потоки от реального сектора и развивали спекулятивный блок в экономике. Это не могло не усиливать процесс криминализации экономики.

Возникли неплатежи на всех уровнях, в том числе и по зарплате, которая задерживалась до 3—9 месяцев. Кемеровская область выделялась самым высоким уровнем задолженности по зарплате — 3,6 трлн. неденоминированных рублей.

290

Появились безработица, поляризация в доходах, пауперизация значительной части населения, конкуренция на рабочие места. Рост новых рабочих мест отставал от потребностей.

Так форсированный переход к рыночным отношениям выдвинул перед Кузбассом необходимость решения задачи восстановления экономики в условиях лишения дотаций на свое развитие из государственного бюджета и обострения социальных отношений.

§ 3. Реструктуризация угольной промышленности Кузбасса

Реструктуризация в отличие от реконструкции — повышения мощности — означает внедрение комплекса взаимосвязанных мероприятий, направленных на преобразование производственных и организационных структур предприятий или отрасли с целью повышения эффективности производства с одновременным решением социальных проблем.

В угольной промышленности Кузбасса процессы реконструкции начали осуществляться еще в годы первых пятилеток. В 90-е годы XX века вся угольная промышленность России, включая Кузбасс, вступила в процесс реструктуризации. Для этого были все основания.

В стране и в Кузбассе имелось большое число шахт, введенных в строй еще в 1930—1950-е годы. Многие из них давно не реконструировались, и работать на них становилось опасно. В последние десятилетия по сравнению с нефтяной и газовой промышленностью в угольную отрасль направлялось значительно меньше средств, поэтому техника обновлялась медленно. Износ оборудования был очень высок и на многих шахтах превышал 70—80 процентов.

По этим причинам начиная с 1991 года добыча угля в России стала сокращаться. В 1991 году в стране было добыто 353 млн. тонн угля, в 1995 году — 263 млн. тонн, в 1997 — 245 млн. тонн.

291

В Кузбассе с 1989 года также началось падение объемов добычи. После подъема в 1988 году — 159 млн. тонн, в 1990 году добыча угля в бассейне снизилась до 150 млн. тонн. Первоначально это пытались объяснить последствиями мощной шахтерской забастовки 1989 г., положившей начало рабочему движению. Но это было ошибочное мнение. Причины лежали глубже — в состоянии самих угольных предприятий, прежде всего шахт, их материально-технической базы, организации и оплате труда шахтеров, в условиях их работы и быта.

Реструктуризация угольной промышленности стала рассматриваться как средство оперативного и эффективного решения всех наболевших вопросов отрасли. Программа реструктуризации была разработана на всероссийском и региональном уровне. Программные документы: «Основные направления реструктуризации угольной промышленности России» и «Программа реструктуризации угольной отрасли Кузбасса» — появились в 1995 году, когда сама реструктуризация уже началась.

В программных документах были провозглашены основные цели и задачи реструктуризации: предполагалось создание конкурентоспособных угольных предприятий, обеспечивающих их самофинансирование на длительную перспективу; постепенное снижение государственных дотаций угольным предприятиям; обеспечение социальной защищенности работников (шахтеров и других трудящихся, занятых в отрасли), высвобожденных в результате закрытия ряда угольных предприятий; социально-экономическое и экологическое оздоровление и обеспечение социальной стабильности в угледобывающих регионах.

Поскольку реструктуризация предусматривала закрытие наиболее опасных и убыточных предприятий, она требовала предварительной подготовки, длительных сроков ее осуществления. В Великобритании, например, реструктуризация угольной промышленности проводилась более 25 лет, с 1961 по 1994 год, причем закрытие шахт началось только через 5 лет. Более 20 лет осуществлялась реструктуризация угольной промышленности в Германии.

292

В России с ее большим числом угольных бассейнов, каждый из которых имел свои особенности залегания угля, состояния шахт, степени изношенности оборудования и возможности трудоустройства горняков, после закрытия шахт реструктуризацию угольной отрасли стали проводить форсированными методами. К началу реструктуризации угольная промышленность Кузбасса представляла сложный комплекс, включавший 78 шахт, 24 разреза, 28 обогатительных фабрик, несколько отраслевых институтов, 5 машиностроительных и 3 экспериментальных завода и 220 различных вспомогательных служб. Всего на этих предприятиях и в учреждениях было занято более 315 тысяч человек.

Осложняло реструктуризацию в Кузбассе и то обстоятельство, что во многих городах и рабочих поселках работа на шахтах и связанных с угольной промышленностью предприятиях и организациях была единственной возможностью трудоустройства. Угольная отрасль в значительной степени поддерживала и развитие социальной сферы. Это все означало, что закрытие шахт приводило к замиранию жизни в ряде городов и поселков городского типа.

Первый этап реструктуризации угольной промышленности в Кузбассе — в 1994—1998 годах — отличался массовым закрытием шахт, стремительным падением объемов добычи угля, сокращением численности шахтеров и нарастанием социальной напряженности. Первоначально в бассейне предполагалось закрыть всего 9 шахт. Затем в Программе реструктуризации угольной отрасли Кузбасса было указано уже 14 особо убыточных шахт, которые подлежали закрытию в первую очередь, и 12 неперспективных шахт, которые в перспективе также следовало закрыть. Впоследствии число шахт, подлежащих закрытию, стало увеличиваться до 31, 35 и даже 44.

К числу «пионеров» реструктуризации были отнесены шахты: «Анжерская», «Судженская» (старейшие в бассейне), «Северная», «Южная», «Бирюлинская», «Пионерка», «Суртаиха», «Черкасов-ская», «Карагайлинская», «Ноградская», «Красный углекоп», «Северный Маганак», им. Димитрова, им. Шевякова. Программа была рассчитана на небольшой срок, 6—7 лет, до 2000 года. В это же время предполагалось произвести все подготовительные

293

работы — подготовить техническую документацию для закрытия, создать новые рабочие места, ввести в строй новые мощности. В такие короткие сроки осуществить весь предполагаемый объем работы было просто невозможно, и реструктуризация свелась к ускоренному закрытию шахт. К началу 1997 года первые 10 шахт, считавшихся наиболее убыточными, уже были закрыты, в стадии закрытия находилось более 20 шахт. Резко упали объемы добычи. За четыре года (1993—1997 годы) добыча снизилась более чем на 12 процентов, со 106 до 93,9 миллиона тонн. Добыча наиболее ценных коксующихся углей уменьшилась на 30 процентов. Из всех шахт, ликвидированных к этому времени в Кузбассе, 80 процентов составляли шахты, добывающие коксующиеся угли. Росло число горняков и членов их семей, оставшихся без работы. Сложившаяся обстановка означала катастрофу в угольной промышленности бассейна и требовала нового подхода, нового этапа в ее реструктуризации.

§ 4. Рост социальной напряженности. Общественная жизнь и забастовки в Кузбассе

Кризис в экономике Кемеровской области привел к ухудшению положения основной части населения региона. Одно из его проявлений — инфляция. В 1992 году она «съела» практически все прежние многолетние сбережения большой части населения, которое еще не выработало способностей жить в условиях неустойчивого рубля. Сложилось такое положение, при котором минимальный размер оплаты труда стал ниже прожиточного уровня. Из почти трехмиллионного населения области примерно один миллион жителей имел доход ниже прожиточного минимума.

Еще одной бедой кузбассовцев, как и всей страны, стали задержки заработной планы. Они составили от 5 месяцев до полутора лет.

294

К середине 1997 года долги по заработной плате приблизились к 4 триллионам неденоминированных рублей, по пенсиям — перевалили за 1 триллион рублей.

Анализ причин невыплаты зарплаты профсоюзами показывал, что в 17 процентах случаев это было связано с отсутствием средств в бюджетах всех уровней, а более чем в 80 процентах — зависело от работодателя. Ситуация с невыплатой заработной платы вполне вписывалась в систему взаимных неплатежей, которая охватила всю экономическую систему в стране с 1993 года.

Новым явлением отечественной действительности в 1990-х годах стала официальная безработица. Если в 1991 году в Кузбассе число безработных составляло 32,9 тысячи человек, то на 1 июля 1997 года — уже 38 тысяч человек. Надо учитывать, что это только официальные данные. К ним надо добавить такой способ ликвидации права на труд, как отправление в неоплачиваемые отпуска. Определить реальную численность таких работников, которых коснулась эта мера, не представлялось возможным.

А администрация области любила говорить, что среднедушевые денежные доходы населения в регионе росли. В России во второй половине 1996 года они составили 724,8 тысячи рублей в месяц, а в Кемеровской области — 798,1 тысячи. Область по этому показателю вышла на третье место в Сибири, уступая только Тюменской области и Красноярскому краю. Вместе с тем в 1991 году только каждая четвертая семья имела телефон, а спустя 5 лет, благодаря реализации программы «Связь», телефон стала иметь уже каждая третья семья. Начиная с 1992 года, количество автомобилей в личном пользовании кузбассовцев увеличилось почти в 2 раза. Росли жилая площадь, приходящаяся на одного жителя области, число образовательных учреждений, численность обучаемых в них, численность медицинских работников и т.д.

Но вот другой показатель уровня жизни: стоимость набора основных продуктов питания. В сентябре 1996 года в Кемеровской области она была значительно выше, чем в Москве. Цены на наступившее необычайное по прошлым советским меркам изобилие импортных продовольственных и потребительских товаров

295

в магазинах и на рынках, на широкий спектр предлагаемых услуг оказались слишком велики для рядового потребителя. Все это осложнило положение основной массы жителей области.

Напряженность в обществе вызывали и некоторые формы развлечения. Так, уже в первой половине 1990-х годов в области появились казино, американские игровые автоматы, карточные столики. Часто это сопровождалось различными шоу. При среднедушевом доходе в 1994 году в 264,1 тысячи рублей билет на такое развлечение стоил 25 тысяч.

Сокращалась, как и по всей стране, и продолжительность жизни. В области сложился уникальный даже для России разрыв между продолжительностью жизни мужчин и женщин. К примеру, в 1994 году он составил 13,6 года. В области мужчины в 1992 году жили 59,8 года, в 1995 году — 55,4 года. Женщины жили 72,1 года, а стали жить 69 лет. Как и по всей стране, для области стал характерным процесс старения населения и рост детской смертности.

Конечно, сохранялась абстрактная возможность оставить город и, переселившись в сельскую местность, начать жизнь фермера. Но к этому городское население не было готово: на протяжении уже нескольких поколений городской жизни забылись навыки сельскохозяйственного труда, отсутствовал исходный капитал. И это при возрастающих потребностях в элементах городского быта. Поэтому в 1992 году только 100 семей смогло переехать в сельскую местность.

У кузбассовцев отрицательное отношение к проводимым реформам ассоциировалось с главой администрации области М. Б. Кислюком. Это четко проявилось со стороны оппозиционных к власти средств информации, в которых отмечались факты массовой коррупции, расхищения собственности областными чиновниками, нецелевое использование, например, средств фонда обязательного медицинского страхования; финансовых средств, выделенных под областную программу «Жилье». Но расследование некоторых из них «увязали» уже на начальной стадии.

Массовое сознание жителей Кемеровской области неуклонно перемещалось в левый спектр политических настроений.

296

Как и во всей России, наиболее разветвленной и наиболее многочисленной была областная организация у КПРФ. Кроме нее, в области были организации Российской коммунистической рабочей партии, Аграрной партии.

Важной чертой периода 1991—1997 годов стало появление общественных объединений преимущественно левоцентристского толка регионального плана. Среди них, например, были Союз трудящихся Кузбасса, «Трудовой Кузбасс», Совет рабочих комитетов Кузбасса, «Демократический Кузбасс», «Союз народовластия и труда», Движение избирателей Кузбасса, Земское движение, Всекузбасский совет труда, «Народовластие» и др. Они были довольно аморфны, неустойчивы, имели слабую социальную базу и держались на действиях только инициаторов. Поэтому многие из них сошли с политической сцены.

Самый большой сектор занимали профессиональные союзы. Среди них выделялись два основных образования: Федерация профсоюзных организаций Кузбасса (ФПОК) и ее недавние оппоненты — Независимый профсоюз горняков (НПГ). Оказалось, что делить им особо нечего. Позиции ФПОК поддерживала областная организация КПРФ. Основными формами протеста стали забастовки, пикетирования, голодовки. Помимо проведения акций протестов, профсоюзы стали осваивать и судебную практику защиты интересов работников. Так, по настоянию областной организации профсоюза работников народного образования и науки 350 педагогических коллективов обратились с исками в суд. Но только 75 из них удалось выиграть процессы. Невозможность решения острых проблем судебным порядком подталкивала к более решительным и активным действиям.

Близким к профсоюзным организациям по роду своей деятельности стал не очень влиятельный «Союз женщин Кузбасса». Но процесс политизации привел к тому, что как альтернатива ему возник Всекузбасский женский совет.

Неспособность существовавших партийных сил выразить интересы населения привела к тому, что в отдельных городах области стали создавать по инициативе профсоюзов «Комитеты спасения».

297

Появление их стало новой чертой общественного развития в середине 1990-х годов.

Первым такой комитет возник в Прокопьевске в 1996 году. В таких комитетах соединялись территориальные отделения профессиональных союзов и предприятий. Это было реакцией на резкое ухудшение положения основной части жителей области.

Менее многочисленными и представительными были организации таких партий, как Демократическая партия России, «Отечество», «Яблоко». Крайне незначительный вес в области имело областное отделение номенклатурной организации «Наш дом — Россия». Это же было характерно для объединений: «Российский общенациональный союз», «Регионы России», «Шахтеры России», «Партия российского единства и согласия» С. Шахрая, «Демократический выбор России» Е. Гайдара, «Конгресс русских общин». Незаметно существовали в Кузбассе движение «Держава», консервативное движение «Новая сила».

Что касается правоцентристского крыла общественного движения в области, то оно продемонстрировало свою неготовность вести активную, самостоятельную политическую линию. Это привело к сходу с политической арены рабочих комитетов, Конфедерации труда Кузбасса и др. объединений, возникших в 1990—1991 годах.

Попыткой консолидировать разношерстное общественное движение и направить его по пути рыночного переустройства общественной жизни стала деятельность Общественной палаты Кузбасса. Она возникла в 1994 году на базе Консультативного совета партий, общественных и общественно-политических организаций. Это было одним из путей реализации Договора о гражданском согласии между общественно-политическими силами и органами власти региона. В середине 1990-х годов в ней объединялись более 100 образований. Но она была парализована развитием нескольких тенденций: отсутствием объединяющего интереса всех слоев населения региона, отсутствием сильного партийного руководителя.

Принятый 25 октября 1990 года закон «О свободе совести и религиозных организациях» провозгласил равноправие граждан

298

независимо от их отношения к религии, отделение религиозных и атеистических объединений от государства, светский характер системы государственного образования, равенство религиозных объединений перед законом и др.

В июне 1993 года решением Священного Синода РПЦ была образована самостоятельная в границах области Кемеровская епархия. Возглавил ее архиепископ Кемеровский и Новокузнецкий Софроний.

На момент образования Кемеровской епархии к лету 1993 года на территории Кузбасса в семи благочинных округах было 62 прихода. К 1996 году число приходов увеличилось до 125. Происходит реорганизация структуры епархии: выделяются новые благочинные округа. Все домовые церкви в исправительно-трудовых колониях были сведены в одно епархиальное Пенитенциарное благочиние.

Между администрацией Кемеровской области и Кемеровской епархией в 1994 году было подписано совместное Соглашение. В него включались следующие совместные проекты и программы:

содействие развитию системы православного образования;
регулярное проведение совместных конференций и круглых столов;
возрождение духовных устоев семьи как нравственного основания общества;
создание совместными усилиями православного духовного центра и совместной комиссии по сохранению и использованию памятников русской истории и культуры;
развитие милосердия — создание курсов сестричеств;
возрождение среди молодежи православных традиций воинской службы Отечеству.

Стоит отметить, что рост религиозности определялся и социально-экономическими факторами. Движение экономики России и Кузбасса к рыночным отношениям, резкое снижение жизненного уровня большинства населения, политическая и правовая нестабильность, рост преступности, социальная незащищенность человека — факторы усиления религиозных настроений, пробуждения надежд на помощь «небесного заступника».

299

Протестные общественные действия населения области, обусловленные социальной напряженностью в регионе, развивались по нескольким направлениям. Важным среди них стали демонстрации, митинги, например, 1 мая, 7 ноября и т. д. В отличие от советского периода отечественной истории, шествия возникали не по инициативе государственного и местного руководства. Они проходили по почину общественных (негосударственных) организаций и стали не такими массовыми, как были в советской период.

Новой формой общественной активности стали пикеты. Одной из точек их проведения был переход между зданиями Администрации и Законодательного собрания Кемеровской области. Несколько метров городской площади добровольцы в любую погоду превращали в живой коридор сочувствия депутатам.

Массовой формой социальных протестов в тот период стали забастовки. В 1997 году общее количество бастовавших предприятий достигло 1 052. На них работало 67,5 тысячи человек. В ходе забастовок было потеряно 912,3 тысячи человеко-дней. Крайней формой протестов трудящихся были голодовки. Их проводили даже депутаты областного Законодательного собрания. Были случаи коллективных голодовок, например, 32 работников проко-пьевской «скорой помощи». В г. Междуреченске на шахте имени Ленина несколько работников не поднимались на-гора. Требование их сводилось, главным образом, к выплате (даже не увеличению!) заработной платы.

Во всех формах протестных действий трудящиеся выражали свои требования к разным уровням власти:

к Правительству Российской Федерации — погашение задолженностей по заработной плате из федерального бюджета в течение квартала с учетом пеней, установление тарифов на энергоносители и транспорт;

к администрации Кемеровской области — выполнение Указа Президента Российской Федерации от 10 марта 1994 года об ответственности за соблюдение трудовых прав граждан; индексация задолженности, повышение уровня зарплаты бюджетников до 85 процентов от зарплаты в промышленности, установление цен

300

на сельскохозяйственную продукцию такими, чтобы они обеспечивали затраты на ее производство, и т.д.

Развитие протестной активности имело свои особенности. В 1992—1993 годах был период, когда шел процесс обновления социальных ориентиров у активной части кузбассовцев. Протестные действия охватывали отдельные трудовые коллективы в области. На массовые акции поднимались только некоторые отраслевые отряды трудящихся: учителя, врачи, коммунальщики, аграрии, транспортники, шахтеры. Организующая роль принадлежала профсоюзам. Но единого массового движения не получалось. Только в январе 1994 года собрался совет представителей трудовых коллективов всех отраслей экономики области. Среди них были представители различных политических партий. На нем был сформирован координационный совет. Начались переговоры с правительством и организация единых выступлений всех трудящихся.

Первая масштабная акция протеста состоялась 12 октября 1995 года. Особо активно выступили шахтеры и бюджетники, требования которых длительное время игнорировались властями. По требованию профсоюзов в область прибыла полномочная комиссия во главе с вице-премьером А. Б. Чубайсом. В этом году профсоюзы области вернулись к политическим требованиям. Федерация профсоюзных организаций Кузбасса решила поддержать выборное движение «Народовластие» (блок Тулеева).

Новый взрыв недовольства продолжал нарастать. Акции протеста в форме массовых митингов нарастали. Так, на областном митинге 1 мая 1996 года участвовало 15 тысяч человек. 5 ноября этого же года — уже 63 тысячи, а в 1997 году — около 120 тысяч. При этом количество митингующих власти стремились преуменьшить. Так, показатель протестующих на демонстрациях и митингах в области в октябре 1996 года профсоюзы определяли в 160 тысяч, бастующих — в 60 тысяч человек. Администрация Кемеровской области давала соответственно 130 тысяч и 40 тысяч человек.

А 9 апреля 1997 года анжерские шахтеры впервые перекрыли Транссибирскую железнодорожную магистраль. Вслед за ними

301

работники шахты «Ягуновская» направились на железную дорогу в г. Кемерово. Это был своеобразный пролог будущей «рельсовой войны», где уже тон задавали «снизу». В мае 1997 года бастовало до 120 тысяч кузбассовцев. Готовилась новая массовая акция протеста.

Литература

Бугаев П. М. Не ставшие на колени. Новокузнецк, 1996.
Кузбасс: 1992—1996. Сборник статистич. Информации / Ред. А. Каретин. Информационное агентство МБК, 1996.
Кузнецкий угольный бассейн на завершающем этапе XX века // Книга памяти шахтеров Кузбасса 1991—2000 гг. Кемерово, 2001. С. 44—60.
Связанные одной болью.../Сост. П.М. Бугаев, И. А. Умнова. М.,1995.
Тулеев А. Г. Оставаться самим собой. Кемерово: Кн. изд-во, 1999.

6. Феномен Тулеева. Кемерово: Кузбассвузиздат, 2000.

302

Blog

Кузбасса Кемерово «скиф»