Старовойтенко Е. Б. Современная психология: формы интеллектуальной жизни издательство «Академический проект» Москва 2001

Вид материала

Реферат

Содержание в мысли о «других» герой присваивает им негативные свойства (незначительность, глупость и терпимость к незначительности и глупос Аналогично по текстам высказываний можно восстанавливать жизненные функционально – динамические контуры мышления реальных личнос 6. 2. «Проникающие» идеи психологии мышления.

Подобный материал:

• Старовойтенко елена борисовна культурная психология личности монография издательство, 3608.26kb.
• А. В. Брушлинского и О. К. Тихомирова и современная психология мышления. Тезисы, 507.63kb.
• Международная научно-практическая дистанционная конференция «Современная психология:, 13.06kb.
• Общая психология, 288.18kb.
• Программа дисциплины «Психология творческой личности» для направления 030300. 62- «Психология», 535.66kb.
• Пособие для логопедов Москва 2001 бек 74. 3 Удк 371. 927, 514.36kb.
• «Академический Проект», 5943.67kb.
• Текст взят с психологического сайта, 4864.55kb.
• 117279, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 55а; тел, 171.2kb.
• Психология лидера издание третье, исправленное и дополненное ннбф "Онтопсихология", 2605.04kb.

Но дифференциация мыслительных форм ни в коем случае не означает «расколотости» зрелого мышления. Его главной характеристикой является единство, проявляющееся в инвариантности используемых индивидом мыслительных приемов и их операционального состава. Мышление приобретает целостность на процессуальном уровне при условии отточености его основных действий и операций в продуктивном осуществлении множества функций.

И все же, подчеркивая специфику мыслительных приемов в различных сферах интеллектуально емкой деятельности, исследователи называют их по-разному. При изучении учебной, научной, профессиональной деятельности - «инструментами» или «техниками», при исследовании социальной деятельности – «моделями общения и коммуникации», при анализе рефлексивной активности – «практиками самопознания».

Итак, приведенная модель функциональных особенностей индивидуального мышления показывает, что они могут рассматриваться в категориальной системе, включающей понятия жизненных объектов, базовых жизненных функций, жизненных задач, мыслительных приемов, атрибутов объекта мысли, рабочих жизненных функций, предметной – социальной – рефлексивной форм мышления, разведения форм мышления и их единства. Такая модель позволяет уйти от распространенного узкого понимания роли мышления как в основном познавательной или связанной с регуляцией и информационным обеспечением предметной деятельности. Но существуют и трудности в ее применения и развитии. В частности, известные инструментальные подходы к мышлению, за исключением методов когнитивной психологии личности, почти не предполагают изучения мысли в действиях с социальными или я- объектами. Нет, к сожалению, и богатого теоретического контекста для исследования указанных назначений мышления.

Установка на гуманитарное моделирование требует вновь подчеркнуть важность опыта психологического анализа текстов известных мастеров литературы, драматургии, автобиографических жизнеописаний. Речевое общение, монологи и самообращения героев этих произведений позволяют реконструировать повседневно ускользающую мыслительную работу в модусах «другой» и «я».

В русской драматургии пьесы Чехова, и, кажется, более всего «Дядя Ваня», дают прекрасные возможности реконструкции. Некоторые ее несложные способы, можно показать на примере анализа характерного высказывания профессора Серебрякова в адрес своей жены. Используем «принцип рабочих функций мышления».

В интеллектуальном содержании текста высказывания хорошо различимы и социальные, и рефлексивные приемы мышления. Они особенно интересны тем, что принадлежат человеку, который по версии автора является известным ученым–искусствоведом. Цифрами обозначаются относительно завершенные идеи героя.

« С е р е б р я к о в. Странное дело, заговорит Иван Петрович или эта старая идиотка, Марья Васильевна, - и ничего, все слушают (1), но скажи я хоть одно слово, как все начинают чувствовать себя несчастными. Даже голос мой противен (2). Ну, допустим, я противен, я эгоист, я деспот, - но неужели я даже в старости не имею права на эгоизм (3)? Неужели я не заслужил7 Неужели же, я спрашиваю, я не имею права на покойную старость, на внимание к себе людей (4)?» (145, с. 76 )

1. - в мысли о «других» герой присваивает им негативные свойства (незначительность, глупость и терпимость к незначительности и глупости);

2. – в мысли о «я» героем фиксируется его негативное воздействие на «других» (они «несчастны» со мной); одновременно в мысли о «других» определяется раздражающее влияние на героя их отчуждения и равнодушия (я им противен?!);

3. - в мысли о «я» противопоставляются его свойства-для-других (эгоист, деспот) и свойства-для-себя (исключительность, избранность); одновременно в мысли о «других» герой дает им негативную оценку в связи с упрощенным пониманием его личности ( они не признают мое право!);

4. - в мысли о «я» герой отрицает существующее отношение к нему «других» (разве я не заслужил!) и одновременно дает высокую самооценку (имею право на покой и внимание).

Здесь обе формы мышления мерцают в постоянных взаимопереохдах. Причудливо сплетаются разные функциональные линии мыслительных действий. В отношении «других», олицетворяемых женой, особенно активны функции «критики», «канонизации», «компенсации». В отношении «я» – функции «идеализации», «проблематизации», «компенсации».

Аналогично по текстам высказываний можно восстанавливать жизненные функционально – динамические контуры мышления реальных личностей.

Можно заметить, что функциональная специфика мышления, которая первоначально определялась в связи с развитием интеллектуального или познавательного отношения к жизни, постепенно оказалась проблемой социального, рефлексивного и профессионального отношений. А то, что художественные тексты становятся бесценными материалами для психологического исследования мышления, говорит о мысли писателя как условии и способе эстетического отношения к жизни. В следующих разделах мы снова обратимся к проблемам, касающимся основного, интеллектуального, назначения мышления, его «выходов» в другие области индивидуальной жизни и интеграции в структуру качеств личности,

6. 2. «Проникающие» идеи психологии мышления.

Теория такой исключительной по важности психической формы, как мышление, определила собой на многие культурные эпохи главную линию развития психологии – рационалистическую. Действительно, внимание ученых и философов к психике всегда влекло их к тому, чтобы понять, благодаря какому свойству собственной души они могут исследовать и понимать психическое То есть, их творческая психологическая мысль, становясь предметом рефлексии, направляла творчество к самому мышлению, которое в тройственной связи «мысль о психическом – мысль об этой мысли – мысль как основа психики» не могло в непрерывном самоусилении не оттеснить на второй план интерес исследователей к другим психическим формам. Долголетие рационалистической психологии и то, что она всегда необходимо была «творчеством о творчестве», стало причиной накопления в ней множества сильных, неисчезающих или «проникающих» идей о достоинствах мысли, которые, как атомы в молекулярной решетке драгоценного кристалла, поддерживают сложное и красивое целое современной психологии мышления. Правда, неизбежное отставание научной мысли психолога от процесса непостижимо быстрого увеличения способности человека понимать мир, «понимание, что не понимаешь свое понимание», оставляет все большее место в теории мышления идеям об иррациональном.