В. в старовойтов Редактор: Н. Д. Сорокина Предисловие Эта книга

Вид материала

Книга

Содержание Джорож В.Генри Психология сексуальности Классификация сексуальных действий Часть первая Предрассудки и заблуждения Мастурбация в связи с проблемой здоровья и сексуальных преступлений. Сфера действия Разновидности самоудовлетворения Иллюстрации случаев Семейная подоплека Скрытый гомосексуализм Инцестныс фантазии Параноидальные наклонности Садомазохистские наклонности Словесные ассоциации Психодинамическое обсуждение Реакция на лечение Семейная предыстория Отношение к матери Отношение к отцу ... Полное содержание

Подобный материал:

• Н. Н. Волков Цвет в живописи. Издательство «Искусство» Москва, 1965 год Предисловие, 3522.35kb.
• Б. А. Рыбаков Язычество Древней Руси Предисловие Эта книга, 10530.88kb.
• Подготовил: Старовойтов, 286.92kb.
• А. Н. Шмырев Редактор А. А. Освенская Технический редактор А. И. Казаков Художественный, 1466.83kb.
• А. Н. Леонтьев "деятельность. Сознание. Личность" предисловие автора эта небольшая, 2356.73kb.
• Предисловие, 9532.23kb.
• Протоиерей Александр Шмеман Исторический путь православия Предисловие Эта книга, 4044.39kb.
• История Средних Веков : Сергей Александрович Нефедов История Средних веков Посвящается, 2597.7kb.
• Института Магии Атлантида. 2008 Предисловие. Эта книга, 3221.07kb.
• Удк 316. 6; 316. 2 Проблема самоубийств в работах Э. Дюркгейма и П. Сорокина, 109.46kb.

Каврио Ф.


Многообразие сексуального поведения

Переводчик: В. В Старовойтов Редактор: Н. Д. Сорокина


Предисловие


Эта книга предназначается для работников медицинских и юридических профессий, а также для тех, чья деятельность требует знания сексуальных проблем. Подход к этим про­блемам в основном выбран психоаналитический, а потому откро­венность языка, используемого многими цитируемыми пациента­ми, будет, возможно, не слишком приятной для некоторых чита­телей. У них вполне закономерно может возникнуть вопрос, а не оказали ли на доктора Каврио некоторое косвенное влияние длящиеся годами контакты с сексуальными правонарушителями?

Само название этой книги предполагает, что в сексе суще­ствует определенная признаваемая норма, от которой отошли па­циенты доктора Каврио. Одним из весьма серьезных затрудне­ний в исследовании такого типа является принятие некоторого стандарта, с которым можно проводить сравнение. Доктор Каврио обратил внимание на произвольность классификаций, применяв­шихся в прошлом, но нет гарантии в том, что новые классифика­ции не содержат равнозначных ошибок.

Вследствие психоаналитического просвещения в прошлом веке имела место тенденция перехода от крайности сексуального подавления к другой крайности в форме сексуальной вседозволенности. Врачи имели обыкновение утверждать, что мастурба­ция безвредна. Подобное обобщение, когда оно применяется к от­дельным лицам, не может не быть вредным для психического здоровья как отдельного индивида, так и общества в целом. Внешне поощряемая, вошедшая в привычку мастурбация может серьезно препятствовать развитию более зрелых форм сексуаль­ной адаптации. За отмену законов, направленных против гомосек­суализма между совершеннолетними, по их общему согласию, в настоящее время выступают судьи, священники и врачи. Позво­ление, вероятно, будет истолковано как одобрение, а хорошо из­вестно, что как мужчины, так и женщины изредка знакомятся с гомосексуальной деятельностью, не осознавая ее потенциального воздействия, и даже иногда полагая, что таким образом сохраня­ется девственность.

И количество, и формы заместительного сексуального удов­летворения, имеющие место в наших западных обществах, веро­ятно, не так-то уж и разнятся с таковыми в других обществах, прошлых и настоящих. Влияние моральных и религиозных табу может, поэтому легко быть неверно истолковано, или же, наобо­рот, слишком сильно подчеркиваться, поскольку они способству­ют развитию чувств вины и собственной неполноценности. Эти чувства представляются нам важными факторами в эмоциональных расстройствах, супружеских несоответствиях, самоубийствах и других актах насилия. В текущем столетии возрастание свобо­ды в сексуальном выражении не привело к уменьшению челове­ческих трагедий. В Соединенных Штатах с постепенной эманси­пацией женщин связывалась надежда на улучшение в челове­ческих взаимоотношениях и психическом здоровье. На деле же результатом явилась возрастающая маскулинизация женщин и феминизация мужчин. Две мировые войны уничтожили огромные массы мужественных мужчин, сохранив наряду с этим гомосек­суалистов. Мужчины заменяются женщинами во многих профес­сиях; мужественные по виду и манерам женщины становятся вполне рядовым явлением; вместе с этим все меньшее количество мужчин в состоянии содержать большие семьи в соответствии с существующими стандартами материального комфорта, а жен­щины все менее склонны смотреть на материнство как на карьеру.

При таких обстоятельствах неудивительно, что столь мно­гие люди ищут острых впечатлений или снятия сексуального на­пряжения в любых доступных формах. Лишь небольшая доля хорошо приспособленных совершеннолетних использует искусст­во физической близости, полностью удовлетворяясь одобряемыми гетеросексуальными отношениями. Без глубокой и длительной любви между двумя лицами противоположного пола полное эро­тическое удовлетворение невозможно. Гомосексуальная любовь почти всегда недолговечна и, как правило, является лишь сред­ством временного снятия сексуального напряжения,

Чувственное удовлетворение никогда не было равноценной заменой удовлетворенности и чувства свершения, которые явля­ются наградой отцовства или материнства. А потому наши уси­лия все более должны направляться к достижению такой цели. В противном случае мы имеем перспективу социального и индиви­дуального ухудшения, столь мастерски изображенную доктором Каврио в этой книге.


Джорож В.Генри, доктор медицины


Вводная часть


За время моей тридцатилетней работы в психиатрии для ме­ня все яснее становилось то, что возможности успешной психотерапии очень сильно ограничены Широко распростра­ненным невежеством публики относительно природы сексуаль­ных отклонений. Задача терапии выполнена только частично, когда пациента освобождают от ноши его невежества относитель­но собственных психодинамик, и от излишней тревоги вследствие опустошающего чувства вины, которое деформирует его личность. Ему приходится также достигать приемлемой адаптации к тому социальному окружению, в котором он живет и работает. Как может он достичь такой адаптации в обществе, которое продол­жает жить в невежестве относительно большого количества эле­ментарных явлений сексуальных отклонений, их причин, а также возможностей и границ лечения?

В последнее время было открыто многое относительно пси­ходинамик сексуальных отклонений. И одна из целей этой книги - сделать такое знание, основывающееся на психоаналитическом исследовании клинических случаев, доступным тем, чья работа приводит их в контакт с людьми, страдающими от неправильных сексуальных регулировок. Круг людей, которые найдут такие знания полезными, намного шире, чем это можно предполагать. Он включает в себя не только домашнего врача, священников и воспитателей на всех уровнях, но также судей, адвокатов; работ­ников законодательных учреждений; фенологов, полицейских и военных должностных лиц; личный состав и сотрудников секрет­ных служб; работников социальной сферы; советников по вопро­сам брака, а также по работе со студентами, психологов, и многих других лиц родственных профессий. Но и это еще далеко не все. Обладающий правом голоса гражданин, чей голос, в конечном счете ,слышится в формировании общественной политики, найдет для себя знание сексуальных отклонений весьма существенным фактором в оценке существующего законодательства и правосу­дия по тому, какое воздействие они оказывают на людей с непра­вильной сексуальной регулировкой. Наконец, родственникам, друзьям и сослуживцам тех, кто страдает от подобных отклоне­ний, требуется понимание истинной природы этих затруднений, если они действительно заинтересованы в содействии необходи­мым лечебным мерам.

В настоящее время лечебные меры должны включать в се­бя гораздо больше, нежели одну лишь психотерапию для тех, кто страдает сексуальными отклонениями в той или иной форме. Па­циенту, конечно же, приходится “приспосабливаться” к обществу. Его жизнь будет проходить в реально существующем мире, а не в мире грез, который он мог бы предпочесть. В то же время нельзя отрицать, что причина его затруднений лежит в корнях некой социальной патологии точно так же, как и его собственного расстройства. Эти более широкие социальные причины непра­вильной сексуальной регулировки начинают привлекать при­стальное внимание ученых-футурологов сферы общественных наук, таким образом, весьма существенно дополняющих клинические знания психиатров о сексуальных отклонениях.

Сам термин “отклонение” предполагает, что существует определенная социальная норма, которую общество может надле­жащим образом выдвигать как стандарт для сексуального пове­дения. Но как много в целом знает общество о своих же собствен­ных нормах? Являются ли они стандартами, основанными на ра­зуме и опыте, и выдерживают ли эти стандарты столкновение с клиническим опытом?

Эллис Хэвлок, один из пионеров научного исследования сексуального поведения, полагал, что если мы хотим достичь бо­лее глубокого постижения психологии человеческого поведения в целом, то должны прежде достичь более широкого понимания секса и его воздействия на человеческие дела. В соответствии с Зигмундом Фрейдом, все люди таят в себе бессознательную тен­денцию отклониться от общепринятого сексуального поведения. Со своей стороны, он говорит: “Вероятно, не найдется ни одного здорового человека, в котором не существовало бы, в то или иное время, некоторой разновидности дополнения к его нормальной сексуальной деятельности, которой мы справедливо можем дать название “перверсия”.

Нормы, настоятельно требуемые обществом и навязывае­мые как законом, так и традицией, являются смесью мудрости и, к сожалению, невежества. Возможно, если бы имелось более об­щее понимание всего диапазона человеческой мотивации, роль секса в жизни людей регулировалась бы более приемлемым и несравненно более удобным образом для всех заинтересованных сторон в бесконечном поиске человечеством лучшей жизни.

Мы знаем, что неправильные сексуальные регулировки, от­ветственны в настоящее время за огромный процент распавшихся браков, и что сексуальное невежество часто ведет к сексуаль­ным преступлениям. Знаем также, что личность и здоровье инди­вида могут быть серьезно подорваны вследствие нерешенных сексуальных конфликтов, возникающих из-за личных и обще­ственных неправильных представлений о сексе; что до тех пор, пока продолжают циркулировать сексуальные заблуждения, можно ожидать, что неисчислимое количество жертв разовьет тяжелые состояния беспокойства, требующие психиатрического лечения. Посредством все более ширящихся кругов социальной причинности, эти расстройства, в конечном счете, распространят свое влияние на разрушение семей, на крушение карьер и на фанатические социальные и политические движения, которые сеют хаос в обществах и нациях.

Довольно странно, но и поныне существует много людей, упорно придерживающихся старой веры в то, что мастурбация ведет к умопомешательству; что гомосексуализм врожден и в то же самое время преднамеренно порочен; что сексуальное воз­держание совместимо с хорошим здоровьем; что импотенция яв­ляется результатом сексуальных эксцессов; что сексуальные ва­риации равносильны “перверсиям”; что угроза наказания пре­дотвратит сексуальное отклонение.

В ходе моей психиатрической практики меня часто просили суды и адвокаты защиты исследовать подсудимых, обвиняемых в сексуальных преступлениях. Вдобавок мне приходилось в боль­шом количестве случаев давать показания перед военными кол­легиями в случаях, вовлекающих в себя подозрение в сексуаль­ном правонарушении. Подобный опыт лишь укрепил мою уверен­ность в том, что существует насущная потребность прояснения вопросов, относящихся к медико-правовой сфере в отношении сексуальных правонарушителей. В эту книгу я включил подроб­ные отчеты о сексуальных переживаниях, приводя собственные слова пациентов по этому поводу с целью дать читателю более реалистическую картину различных сексуальных отклонений, прак­тикуемых в наши дни, и помочь ему достичь более ясного понима­ния того, что составляют нормальные вариации в отличие от того, что на языке психиатров называется патологическими отклонениями.

“Нормальное общество” так же необходимо, как нормаль­ность в различии и отклонении; а “нормальность” в обществе в целом не приходится ожидать там, где преобладает опасность сексуального невежества. Реформы социальных институтов - не моя сфера. И все же, даже как психиатр, постоянно сталкиваю­щийся с необходимостью “приспособления” индивида с непра­вильной сексуальной регулировкой к социальной среде, в которой такие опасности, я чувствую свою правоту в попытке рассеять некоторые из архаичных моральных предрассудков, которые все еще продолжают существовать. В той мере, в какой книга позволит читателю получить лучшее, более здравое, понимание тех аспектов сексуального поведения, которые столь часто являются причиной смущений и беспокойств, в такой же я буду чувствовать себя вознагражденным за то время и усилия, которые были затрачены на подготовку этой книги.

Книги подобного рода более не являются, однако, работой одного автора. Помимо моего долга одним людям, на что указывают источники, использующиеся в тексте, я желал бы выразить свою признательность другим, чье имя здесь не встречается. Ими были, например, пространные беседы с коллегами психиатрами, адвокатами, журналистами, социологами, политологами, заключенными, сотрудниками и администраторами исправительных заведений. Мои пациенты также были не последними учителями. Все они разными путями содействовали появлению этой книги, хотя ответственность за ее содержание лежит исключительно на мне.


Вашингтон Франк С. Каврио,

доктор медицины


Введение


Сексуальные табу

В современном обществе секс является предметом запутан­ных табу. Сексуальное табу простерлось даже на рацио­нальное обсуждение сексуальных проблем, которые обще­ство обязано рассматривать. Только в последние годы быстро увеличивающаяся научная литература по этой теме стала дос­тупна непрофессиональной публике; но, тем не менее, и поныне существует прискорбное невежество общественности относитель­но “фактов жизни”, которые уже давно были известны ученым.

Это широко распространенное невежество относительно од­ного из наиболее важных аспектов человеческого поведения оста­вило в наследство при своем пробуждении гибельную дань чело­веческому несчастью. Частично это объясняется ненаучным, сла­дострастным и так называемым лечением сексуальных проблем “потешной книгой” в широко распространенной дряной литера­туре по сексу. А это мешает проведению конструктивных мер по коррекции миллионов неправильных сексуальных регулировок, которые могло бы предпринять хорошо информированное обще­ство. Психиатр сражается с подобным сексуальным невежеством повседневно. Ему приходится затрачивать много часов на утоми­тельную работу не только со своими пациентами, но также и с их родственниками, сослуживцами, адвокатами, судьями и другими официальными лицами, давая им элементарное образование от­носительно сексуальных фактов, которые в действительно циви­лизованном обществе должны бы быть известны всем. Часто ин­дивид убеждается в том, что анализ и терапия требуют большего, чем соблюдения фрейдовского предписания пациенту: “Познай своё скрытое я!” Во многих же случаях, если бы пациент знал хоть чуточку больше фактов относительно сексуального поведе­ния, которые общество так заботливо хранило спрятанными от него в своей анахронической настойчивости относительно сексу­альных табу, - он, возможно, никогда бы и не стал пациентом. Это почти аналогично тому, как если бы общество вступило в дьявольский сговор против нормальности, ибо наши социальные нравы ускорили возникновение обширного круга неврозов, кото­рых более примитивные общества, похоже, не знали вовсе.

Маргарет Мид, видный антрополог, говорит в своем иссле­довании “Взросление на Самоа”, что юная девушка в этой куль­туре сравнительно свободна от стрессов и напряжений, которые так часто характеризуют половое созревание в нашем обществе. Она заключает, что одной из причин этого - а также почти пол­ного отсутствия неврозов среди взрослых самоанцев - является та легкость, с которой самоанский ребенок может наблюдать обычные кризисы человеческой жизни. Половые сношения, бере­менность, рождение ребенка, смерть - все является привычными событиями для молодежи на Самоа.

“Им столь же хорошо известна патология жизненных про­цессов, как и их норма”¹, - пишет Маргарет Мид. - “Ни секс, ни рождение не считаются здесь чем-то, о чем дети не должны знать. Самоанский ребенок не должен ни скрывать свои знания из страха быть наказанным, ни мучительно думать над плохо понятными ему вещами. Таинственность; невежество; знание, смешанное с чувством вины; болезненные фантазии, приводящие к уродливым представлениям с возможными последствиями в весьма отдаленном будущем; знание чисто физической стороны секса без знания о сопровождающих его удовольствиях; знание факта рождения без представления о сопровождающих его му­ках; знание факта смерти без знания сопутствующего ей разло­жения - вот главные пороки нашей фатальной философии пре­дохранения детей от знакомства с отвратительными истинами. Всего этого нет на Самоа”".

Молодые самоанцы, в отличие от наших подростков, могут свободно наблюдать серии экспериментов в окружающей их жизни, так что “одно впечатление корректирует более раннее. И это происходит до тех пор, пока подростки не смогут думать о жизни; о смерти; о чувстве, не обращая особого внимания на чис­то физические детали!”'" Но такое сравнительно безболезненное введение молодежи в общество без неврозов не имеет места в нашей более “цивилизованной” культуре. Ибо важным контроли­рующим фактором в воспитании детей на Самоа является “отношение взрослых к этим фактам. Для последних роды, секс, смерть - естественная, неизбежная структура существования, в котором они ожидают и участия своих детей... И спокойное при­нятие присутствия детей при этих сценах как чего-то совершен­но естественного окутывает ребенка защитной атмосферой, спа­сает его от шока и с большей силой вовлекает его в атмосферу общего чувства, в которой ему таким достойным образом разре­шено участвовать”¹¹¹.

¹М. Мид. “Культура и мир детства”, М., 1988

" Там же '"Там же


Сексуальные табу нашей собственной культуры закрыли этот естественный способ сексуального воспитания. Есть нечто парадоксальное в том, что приходится применять полинезийское слово “табу” для описания тех иррациональных страхов, которые мы нагромоздили относительно секса, в то время как полинезий­цы на Самоа так успешно смягчили это первобытное препятствие для общего социального здоровья.


Слово “табу” относится к запрещению, которое не налагает­ся ни законом, ни какой-либо религиозной санкцией. Оно отно­сится к действию или к ситуации, или к лицу, или к вещи, кото­рая является врожденно опасной и поэтому должна избегаться из-за автоматического наказания, испытываемого каждым, кто нарушает табу. Табу загодя - так же, как в примитивных куль­турах - осуществляет сильнодействующий тип социального кон­троля, не потому, что нарушитель может быть “пойман” и нака­зан мирскими или духовными властями, но потому, что он сам впитал в себя, вследствие обычая и традиции, глубокий страх перед вещью, актом, ситуацией, которые являются табу. Такое нарушение табу ощущается как врожденно дурное и пагубное. Мы улыбаемся, глядя на страх туземца перед деревом, являю­щимся табу, которое он не осмеливается не только срубить, но даже просто приблизиться к нему из-за страха немедленного страдания или смерти, которое оно причинит ему. Мы терпеливо и снисходительно указываем ему, что он живет в элементарном невежестве относительно научных законов, которые управляют природой вещей. Но он все еще продолжает бояться дерева, и может доказать на действительных случаях, что оно опасно. Жи­тель Маркизских островов может, например, совершить само­убийство только из-за того, что он умышленно привел в слишком тесный контакт святое и нечестивое, назвав одну половину коко­сового ореха наружными женскими половыми органами, а другую половину - головою бога. Мы говорим, что все подобные боли и наказания являются само вызываемыми, но они, тем не менее, остаются реальными для аборигенов Маркизских островов.

Совершенно аналогично, сексуальные табу в современном обществе пустили такие же глубокие корни в структуре личности, и стали столь же эмоционально заряжены, что их нарушение и в самом деле вызывает неизбежное и автоматическое наказание в форме действительного страдания - часто в форме тяжелых психотических состояний. Такое само вызываемое “наказание” не обязательно является прямым результатом страха какой-либо внешней санкции, хотя, несомненно, многие наши законы и рели­гиозные учения, в самом деле, существенно питают эти страхи. Подобно табу туземцев, наши современные сексуальные табу не основываются на рациональном понимании практических причин страха воображаемой опасности. По мнению пациента, действи­тельные причинные отношения ничего общего с ним не имеют. И в самом деле, часто требуется длительный курс анализа для того, чтобы привести пациента к состоянию, в котором он смог бы при­знать неприкрашенную действительную основу своих сексуальных проблем. Работа аналитика нисколько не облегчается вследствие бремени абсурдных понятий о сексе, которые отовсюду оказывают влияние на пациента в обществе, отягощенном сексуальными табу.

Ибо в нашем, во всех иных отношениях цивилизованном, обществе существует постоянная боязнь секса как чего-то врож­денно дурного и пагубного. Эти сексуальные табу в нашей куль­туре ведут свое происхождение (символически) с райского сада. Предупрежденный Богом не есть Плодов с определенного дерева под страхом смерти, Адам, которому не было объяснено, почему этого нельзя делать, съел запретный плод и был изгнан из рая с Евой, своей соучастницей в этом преступлении. Согласно Рене Гюйону, автору “Этики сексуальных актов”, запретное дерево в действительности было символом характерного табу.


Та степень, до которой табу наложили запрет на сексуаль­ное поведение, показана в следующих отрывках из книги Фрэзе­ра “Золотая ветвь”:

1. “Когда верховный жрец Конго покидал свою резиденцию с целью отправления правосудия, женатые люди должны были соблюдать строгое воздержание; в противном случае жреца жда­ло несчастье”.

2. “Охотники и рыболовы должны воздерживаться от сек­суальных сношений с женщинами перед началом сезона охоты и рыболовства; иначе промысел не будет удачным”.

3. “У качинов (в Бирме) женщины, приготовляющие пивные дрожжи, должны не вступать в период работы со своими мужья­ми в половые сношения; в противном случае пиво прокиснет”.

4. “Инцестные отношения должны избегаться, так как они ухудшают плодородие почвы и портят урожай”.

5. “В Риме во времена царей инцест запрещался, так как он вызывал голод”.

6. В королевстве Конго, когда верховный жрец покидал свою резиденцию, все это время женатые люди должны были соблюдать строгое воздержание; считалось, что любое отступле­ние от этого правила могло оказаться роковым для его жизни¹.


¹См.: ДжДж. Фржмр, “Золотая ветвь”, М., Издательство политической литературы, 1980,с. 196, 247, 250 и др.


Из вышеприведенного следует, что временный отказ от сек­суального удовольствия, приносимый как жертва, обеспечивал защиту индивида от несчастий, связанных с нарушением табу. В наши дни мы, конечно, осознаем, что запреты такого рода проти­воречат научному знанию и здравому смыслу. Но мы все еще продолжаем жить с множеством предрассудков, которые явля­ются едва ли менее абсурдными.

Возникновение сексуальных табу, в соответствии с истори­ческими документами, происходит параллельно с зарождением религиозных обрядов. Таким образом, сексуальность становится ассоциируемой с тем, что считалось “греховным”, “аморальным”, “постыдным” и “нечистым”.

В настоящее время психиатры сталкиваются с множе­ством пациентов, страдающих разнообразными психосоматичес­кими заболеваниями, обусловленными сексуальной виной. Неко­торые психоаналитики объясняют их страдания как бессознатель­ную потребность в само наказании, обусловленную, конечно же, их сексуальными прегрешениями. Общепризнанным фактом являет­ся и то, что многие тяжелые случаи неврозов страха среди религи­озных людей проистекают из страха их посмертного наказания.

В иудейской истории, в соответствии с ее ортодоксальными религиозными принципами, грех мастурбации наказывался смер­тью. Католические сексуальные кодексы - которые, как мы зна­ем, происходят от более ранних сексуальных табу иудаизма -осуждали мастурбацию как “плотский грех”. Подобной же поли­тике следовали и протестанты.

Много лет тому назад духовные лица иудейской и христи­анской религий приписывали все — от прыщей до безумия — “греху само осквернения”. К счастью, в настоящее время мы встречаем меньше свидетельств такого сурового осуждения. К счастью также, общество заняло более реалистическую позицию по отношению к мастурбации - позицию, которая, можно доба­вить, обусловлена,


главным образом, научным просвещением. По этому в настоящее время всеобщность самоудовлетворения и его безвредность является установленным фактом.

Благодаря психоанализу, люди не относятся более к своим сексуальным органам с отвращением, стыдом или виной, которые проистекают от теологической концепции “первородного греха”. Однако все еще существуют отдельные случаи, в которых невро­тические родители вселяют в своих отпрысков страх наказания, когда те вполне невинно ласкают свои гениталии.

Таким образом, наша излишняя социальная щепетильность относительно сексуальных вопросов берет свое начало в древних табу, которые противоречат логике и опыту. Хорошим примером этого является позиция людей с сильным пуританским комплек­сом, которые возражают против показа дамского белья в витри­нах магазинов как “морально оскорбительного и смущающего”. Спрашивается, что может быть более смешным? Или же, наобо­рот, более вызывающим слезы?

Исследование сексуальных табу показывает, что термины “нормальность” и “ненормальность” имеют относительный смысл, а их сопутствующие значения основываются более на общепри­нятой традиции, чем на природе или инстинкте. И хотя мы при­знаем, что многие из наших нынешних моральных и правовых кодексов развились из догматизма примитивных сексуальных табу, мы мало что сделали для того, чтобы пересмотреть и изме­нить старомодное законодательство, регулирующее сексуальное поведение.

Обобщая влияние табу на наше нынешнее отношение к сек­су, Рене Гюйон пишет: “В соответствии с теорией секса, секс является табу, сексу­альные органы являются табу, их названия и функции являются табу. Все наши существующие запрещения проистекают от этого: они стремились к разделению полов для того, чтобы избежать прегрешений; позор и бесчестие тому, кто не уважает табу (раньше за нарушение табу полагалась смерть). Со времени фор­мулировки этой доктрины всей человеческой эволюции прихо­дится нести бремя этой тяжкой ноши, которое и сегодня все еще ощущается в наших законах и запрещениях, в фанатических действиях различных обществ по противодействию сексу, в бес­численных деспотических вмешательствах в личную жизнь.

Чем быстрее мы научимся избавляться от старомодного стыда и древних табу, тем быстрее мы сможем достичь здоровой способности к физической и духовной любви”.

Психология сексуальности

Только в течение последнего столетия человек осмелился начать научное изучение проявлений сексуальности. Менее пол­столетия тому назад Фрейд открыл определенную взаимозависимость между здоровьем и выражением - или вытеснением - различных сексуальных влечений. Само сексуальное влечение он назвал “либидо”. Фрейд также заключил, что энергия либидо, наличествующая во всех человеческих существах, тесно связана с нашим любовным компонентом - наиболее могущественным изо всех наших эмоций. Французы называют его “е1аn vitаlе”. Согласно этой предпосылке, вся любовь на бессознательном уровне тесно связана с сексуальностью, которая обусловливает инстинк­тивное взаимное тяготение между полами, приводящее в результате к продолжению человеческого рода. Секс является интернациональ­ным языком. Сексуальный инстинкт - компонент всеобщего ин­стинкта самосохранения - также ответственен за достижения человека в науке, искусстве, литературе и музыке. Они пред­ставляют собой вдохновенные сублимации сексуального импульса.

Так как любовь и секс тесно взаимосвязаны психологически и физиологически, то исследование сексуальной патологии неиз­бежно ведет к более глубокому постижению психологии челове­ческого поведения в целом.

В свете ее важности для самой жизни, Стерн говорил о сексуальности как о “всепожирающем огне”. Томас Манн исполь­зовал выражение “великая вещь жизни”.

Мы находимся в неоплатном долгу перед такими исследо­вателями, как Зигмунд Фрейд, Вильгельм Штекель, фон Краффт-Эбинг, Эллис Хэвлок, Альберт Молль, Магнус Гиршфельд, Иван Блох и другими, сделавшими секс менее загадочным. Они обнаружили также, что вся наша социальная структура зави­сит от той умелости, которую мы проявляем в управлении нашим воспроизводительным побуждением. К тому же секс оказывает не­посредственное влияние на счастье или несчастье людей.

Фрейд открыл в своих психоаналитических исследованиях, что все мы имеем общую сексуальную природу, которая начинается с младенчества и заканчивается со смертью.

Он заметил также, что запрещение сексуальных удоволь­ствий под Предлогом морали служит лишь тому, что делает секс более эротическим. Именно эта навязчивая благопристойность относительно секса дает начало раннему развитию сексуальности в детстве и озабоченности сексуальными вопросами среди неко­торых взрослых.

Фрейд также обнаружил, что лица, которые предпочитали игнорировать сексуальную сторону своей жизни, были обречены на развитие невроза как результата сексуального вытеснения, основанного на предположении, что секс является синонимом гре­ха. Поэтому невроз становится самоочевидным языком бессознательного. Жалобы на состояние здоровья психосоматической при­роды представляют собой симптоматическое свидетельство не­удовлетворения человеком своих сексуальных и либидинозных потребностей. Клиническая точка зрения Фрейда была подтвер­ждена анализом сновидений. То, что может сознательно отрицать человек, обнаруживает себя в секретных желаниях, скрыто вы­раженных в символике сновидения. В этом отношении Фрейд, без посторонней помощи, внес огромный вклад в развитие медицины, создав психоанализ как перманентную научную технику диагнос­тики и лечения невротических расстройств.

Существует множество форм сексуального удовлетворения, определенное число которых лежит в пределах нормальности. Некоторые пары находят взаимное очарование в сексуальном эк­спериментировании. Отклонения в выражении любви очень часто возникают спонтанно у обоих партнеров, делая, таким образом, отношения между ними более совместимыми. Однако, к сожале­нию, есть еще много таких людей, которые считают, что сексу­альное удовольствие ради него самого является “ненормальным”, и поэтому рассматривают предварительные формы сексуального возбуждения как “перверсии”.


Невежество в сексуальных вопросах часто ведет к иска­женным понятиям относительно таких сексуальных отклонений, как гомосексуализм, инцест, эксгибиционизм, изнасилование и другие отклонения.

Прибегая к различным способам сексуального удовлетворе­ния, человек способен удовлетворять разнообразные бессозна­тельные психологические побуждения. Например, жена, которая время от времени предпочитает находиться сверху мужа, удов­летворяет свой маскулинный компонент. Совершая фелляцию, она способна принять на себя роль ребенка, сосущего материнс­кую грудь. Меняя роль и давая грудь своему партнеру, она удов­летворяет свой материнский инстинкт.

Большинство пар не способны понимать бессознательные мотивации в этих различных ролях. Даже сексологи прошлого столетия имели ложные представления о причине и психологии вариаций в сексуальном поведении.

Например, в 1869 году Карл Вестфаль, видный германский профессор психиатрии, считал гомосексуализм сексуальной ано­малией, патологическим типом врожденной инверсии. Он говорил о нем как о “моральном безумии” и даже как о “противном при­роде сексуальном чувстве”.

В 1875 году Паоло Мантегацци изучал сексуальные анома­лии и заключил, что такие инверсии могут быть приписаны двум причинам: трудности в осуществлении нормального коитуса и желанию удовольствия.

Сегодня, однако, психиатры признают тот факт, что многие люди, практикующие сексуальную инверсию, не испытывают ни­каких трудностей в коитальном акте.

Говоря о психологических причинах сексуальной инверсии, Ричард фон Краффт-Эбинг, профессор психиатрии Венского университета, выразил мнение, что определенные сексуальные отклонения были вызваны наследственной дегенерацией некото­рого рода.

Сексологи, такие, как доктора Молль, Блох и Гиршфельд, также были склонны считать, что инверсия является врожденной аномалией. Они подчеркивали наследственность как важный фактор.

В наши дни мы знаем, что все люди проходит через стадию сексуального развития в младенчестве и детстве, известную как “полиморфно—извращенная стадия”, - термин, изобретенный Фрейдом, — которая объясняет всеобщность вариаций в сексу­альном поведении. Мы также знаем, что нет так называемой врожденной инверсии.

Фрейд дал миру новую теорию сексуальности, основываю­щуюся на гипотезе о том, что во всех людях есть остаточные проявления “полиморфной извращенности”; что в основе своей все люди двуполы на основании того факта, что каждое дитя является продуктом союза мужчины и женщины; и что вариации в сексуальном поведении в действительности представляют собой регрессию к более ранней стадии сексуального развития. Она по­этому может рассматриваться как выражение сексуальной не­зрелости. Фрейд приписал определенные сексуальные предпоч­тения - такие, как гомосексуальные действия, остановке в разви­тии сексуального импульса. Он обнаружил, что они обусловлива­лись “фиксациями” или сильными эмоциональными привязанностями к одному или обоим родителям.

Вильгельм Штекель, один из самобытных соратников Фрейда, в своих многочисленных книгах на эту тему развил тео­рию бисексуальности, содействуя, таким образом, более глубоко­му пониманию сексуальных отклонений. Он пришел к заключе­нию, что нет ни врожденного гомосексуализма, ни врожденной гетеросексуальности, а есть только бисексуальность. Штекель рассматривал гомосексуализм как уже включающий в себя пред­расположение к неврозу, заключая, что сексуальная инверсия явилась результатом определенных отношений, которые устано­вились либо в ранний период жизни, либо проявили себя сравни­тельно поздно в жизни.

Такие действия, как фелляция и куннилингус, могут быть адекватно объяснены на основе теории оральной регрессии, выд­винутой Эдмундом Берглером - известным психоаналитиком, практикующем в Нью-Йорке. Сексуальная оральность представ­ляет собой остаточное явление, сохранившееся после отнятия от груди или бутылки. Поэтому фелляция и куннилингус рассмат­риваются многими психоаналитиками как эквиваленты грудо-сосательных пережитков орального отношения ребенок - мать.

По моему собственному убеждению, нарциссизм (направлен­ность полового влечения на самого себя) играет крайне важную роль в психологии сексуальности. Секс является симптоматичес­ким выражением нашего желания уцелеть физически и психоло­гически. У каждого есть врожденное желание любить и быть лю­бимым, испытывать удовольствие и делить его с кем-либо еще. Секс поэтому служит двойной цели - выживанию посредством произведения потомства и выживанию посредством любовного удовольствия. Последнее служит для того, чтобы сделать борьбу за существование более терпимой, а также более приятной. Дру­гими словами, жить - значит любить, а любить — значит жить. Любовь, секс и выживание всецело Орогенитальные контакты могут объясняться на основании гипотезы о том, что человек хочет, чтобы кто-либо еще сделал то, чего он не может сделать сам. Желание фелляции является про­екцией бессознательного желания аутофелляции.

Желание куннилингуса у женщины является отражением бессознательного стремления сосать соски собственных грудей (“возвращение к младенчеству”). Если мы согласимся с этой кон­цепцией, то тогда заключим, что сексуальные отклонения обра­зуют регрессию к нарциссизму или же к тому, что я предпочи­таю называть “оральной регрессией выживания”.

Таким образом, мы можем заключить, что эротический по­иск различных физических удовольствий существует у всех людей.

Классификация сексуальных действий

Существовало много различных классификаций сексуаль­ных действий. Однако любая классификационная система явля­ется предметом критики точно так же, как и статистика очень часто подвергается сомнению. Сексуальные действия относятся к различным категориям в соответствии со способом удовлетворе­ния или типом практикуемой сексуальной деятельности.

Мы, психиатры, находим в настоящее время много путани­цы относительно законности ярлыков, приклеиваемых лицам, предающимся определенным видам сексуальных действий. Ряд специалистов считает, что может быть проведена резкая демар­кационная линия между людьми, занимающимися гомосексуаль­ными действиями, и людьми, являющимися гетеросексуальными. Они делят всех людей на нормальных и гомосексуалистов.


В действительности же существует столько вариаций и степеней мужественности и женственности, обусловленных на­шим базисным бисексуальным устройством, что чрезвычайно трудно определить, какой критерий в точности должен быть ис­пользован для дифференциации между гомосексуальной и гетеросексуальной группой.

Фрейд проводил различие между абсолютно инвертирован­ным типом, который выражал половое отвращение к противопо­ложному полу, признавая в то же время, что такие люди были не способны наслаждаться коитусом и амфигенно инвертирован­ными, способными наслаждаться сексуальными отношениями с обоими полами.

Существование скрытого гомосексуального компонента в каждом из нас делает нас податливыми к выражению собствен­ных сексуальных побуждений разнообразными способами. Поэто­му можно обобщить, сказав, что мы не только бисексуальны, но полисексуальны - по крайней мере, с биологической точки зре­ния; единственная разница заключается в управлении нашими сексуальными побуждениями. Некоторые люди подавляют свои сексуальные желания; иные выражают их; в то время как другие сублимируют свою сексуальную энергию. Верно только то, что нет вне сексуальных людей. Невзирая на форму, которую оно принимает, сексуальное побуждение найдет себе выход.

Может оказаться вполне справедливым, что “ярлыки” и классификационные системы порождают научные неточности и несообразности. Однако для практических целей можно упрос­тить положение дел, заключив, что имеют место две основные разновидности сексуальности: коитус (для произведения потомства или удовольствия) и мастурбационные действия (сексуальные дей­ствия, отличные от гетеросексуального коитуса, вовлекающие в себя либо одного индивида, либо лицо того же или противоположного пола, ребенка, животное, неодушевленный объект или фантазию).

Можно, конечно, пойти и дальше, рассматривая всю сексу­альность как всего лишь мастурбацию в самом широком смысле слова, делая, таким образом, коитус формой интравагинальной мастурбации. Один мой коллега заметил однажды, что, по его мнению, весь секс представляет собой не что иное, как достиже­ние оргазма различными средствами. Если бы мы забыли, что слово “мастурбация”, согласно его латинской этимологии, означа­ет стимуляцию гениталий трением рукой, и расширили бы его смысл до всего того, что вызывает эротическое сексуальное воз­буждение и ведет к выделению семени или оргазму у женщины, тогда мы могли бы согласиться с моим другом-психоаналитиком, что вся сексуальность синонимична мастурбации. Однако, по-моему, вполне оправданно считать коитус отдельной сущностью, и поэтому мы классифицируем все другие формы сексуальности как “мастурбационные действия”.

Коитус мы можем подразделить на два типа: нормальный или приносящий удовлетворение коитус (слово “нормальный” используется с определенными оговорками) и анормальный или невротический коитус. Включая сюда проблемы импотенции и фригидности, которые препятствуют удовлетворительному про­ведению сексуального акта; инцестный коитус, насильничество и коитус с несовершеннолетним лицом. И снова кажется нелишним подчеркнуть, что слова “анормальный” и “невротический” ис­пользуются только в отношении культурных ограничений, нала­гаемых обществом, а не природой.

Сексуальные действия, группируемые как “мастурбацион­ные действия”, также могут быть подразделены на нормальные и невротические. (Слово “невротические” используется в том смыс­ле, что такая деятельность влечет за собой душевные конфликты, возникающие вследствие чувства вины, приводящие в результате к психосоматическим расстройствам. Или же она вовлекает в се­бя сексуальные преступления, наказуемые законом.)

В подраздел “нормальных” мастурбационных действий мы включаем физиологическое ослабление сексуального напряжения, испытываемое в период детства и юности; умеренную мастурба­цию, осуществляемую неженатыми лицами; мастурбацию «за неимением лучшего», когда коитус недоступен (заместительная мастурбация) и мастурбационные действия, практикуемые среди пар, к которым прибегают по общему согла­сию для того, чтобы увеличить сексуальное наслаждение каждо­го, в качестве случающегося время от времени предпочитаемого отхода от общепринятого коитуса.

В подраздел “невротические” мастурбационные действия мы включили чрезмерную или навязчивую мастурбацию: мастур­бацию среди женатых пар, которые предпочитают ее коитусу; мастурбационное удовлетворение, связанное с непристойным ра­зоблачением (эксгибиционизм); эротизм, проистекающий от но­шения одежды противоположного пола (“переодевание”, трансвестизм; эонизм); мастурбационные действия, вовлекающие в себя детей (педофилия); и совместную мастурбацию с лицом собствен­ного пола (гомосексуализм). Другими видами подобной деятельно­сти являются: предпочитаемые мастурбационные формы дея­тельности с индивидом противоположного пола (фелляция, куннилингус, проникание в прямую кишку, или общее трение гени­талий), обусловленные невротическими отношениями к коитусу или трудностями, с которыми сталкиваются при коитальной свя­зи, без какой-либо попытки или желания исправить расстрой­ство; принудительное обольщение лица противоположного пола (насильничество); эротическая стимуляция, проистекающая от “подсматривания” (вуайеризм), и мастурбационные действия, вовлекающие в себя трех людей (триолизм), или же аналогичные действия, вовлекающие в себя еще большее количество людей (плюрализм). Мастурбационные стимуляции, получаемые от исполь­зования непристойного, бранного языка (копролалия), и мастурбаци­онные удовлетворения, связанные с актом мочеиспускания (уролагния), ручной ундинизм или акт дефекации (копрофилия) - являются другими невротическими отклонениями от нормы, так же как и мастурбация, совершаемая посредством трения о чело­века или объект (фроттаж), и, наконец, мастурбация, вовлекаю­щая в себя неодушевленные объекты, такие, как предметы одежды, принадлежащие противоположному полу - дамское белье, перчатки, туфли, носовые платки и другие женские вещи (фетишизм).

На основе вышеприведенных классификаций мы можем сделать вывод, что гомосексуализм, который до этого рассматри­вался как нечто вполне самостоятельное (более ранние исследо­ватели относили гомосексуалистов к “промежуточному” или “третьему” полу), является не чем иным, как просто формой об­щей мастурбации.

А, возможно, еще проще будет пользоваться терминами обыкновенный секс и прихотливый секс, последний включает в себя тип сексуальной деятельности, которая может быть названа нормальным прихотливым сексом. Его можно сравнить с обыкно­венной и прихотливой пищей, или готовкой. Вы же не скажете, что человек является невротиком, если он отказывается есть жа­реную картошку с мясом в качестве постоянной пищи. Точно так же человек, посыпающий солью свой арбуз, чтобы сделать его слаще, может быть абсолютно нормальным, хотя мы склонны усомниться в здравом смысле того, кто поливает устриц клено­вым сиропом.


Хотя сравнение пищи с сексом может казаться грубым, у этих двух инстинктов много общего. Именно качество и количе­ство, плюс то, какое мы показываем умение справляться с голо­дом в отношении еды или секса, и определяет, являемся ли мы нормальными или невротичными. Так же, как невротиком явля­ется человек, который морит себя голодом, или переедает, или недоедает, так и человек, который предпочитает типы сексуаль­ного удовлетворения, имеющие тенденцию вызывать серьезные осложнения, тоже является невротиком.


Часть первая


Мастурбация (аутоэротизм)

Мастурбация у мужчин.

Мастурбация у женщин.