В. в старовойтов Редактор: Н. Д. Сорокина Предисловие Эта книга

Вид материала

Книга

Содержание Общее обсуждение Семейная предыстория Отношение к своему отцу Отношение к матери Отношение к брату История личности Сексуальная жизнь

Подобный материал:

• Н. Н. Волков Цвет в живописи. Издательство «Искусство» Москва, 1965 год Предисловие, 3522.35kb.
• Б. А. Рыбаков Язычество Древней Руси Предисловие Эта книга, 10530.88kb.
• Подготовил: Старовойтов, 286.92kb.
• А. Н. Шмырев Редактор А. А. Освенская Технический редактор А. И. Казаков Художественный, 1466.83kb.
• А. Н. Леонтьев "деятельность. Сознание. Личность" предисловие автора эта небольшая, 2356.73kb.
• Предисловие, 9532.23kb.
• Протоиерей Александр Шмеман Исторический путь православия Предисловие Эта книга, 4044.39kb.
• История Средних Веков : Сергей Александрович Нефедов История Средних веков Посвящается, 2597.7kb.
• Института Магии Атлантида. 2008 Предисловие. Эта книга, 3221.07kb.
• Удк 316. 6; 316. 2 Проблема самоубийств в работах Э. Дюркгейма и П. Сорокина, 109.46kb.

Глава II. Мастурбация у женщин

Общее обсуждение

Кинзи установил, что 62% всех женщин, с которыми он имел беседу, мастурбировали в какое-то время в течение своей жизни, и что они узнали, как мастурбировать, в результа­те исследования собственных гениталий.

Кэтрин Дэйвис, которая провела специальное исследование сексуальной жизни женщин, обнаружила, что 60% из опрошенной одной тысячи женщин, учащихся в колледже, в возрасте при­мерно 22 лет, признались в совершении мастурбации.

Маргарет Мид, известный антрополог, отметила, что среди туземцев некоторых островов в Тихом океане почти каждая де­вушка мастурбирует, начиная с 6 - 7-летнего возраста.

Имеется много способов, посредством которых женщина может достичь оргазма. Поэтому оргазмы среди женщин отлича­ются по интенсивности, зависящей от метода, к которому прибе­гают, чтобы достичь конечной высшей точки.

Женщины, которые предаются мастурбации, могут дости­гать само вызываемых оргазмов, манипулируя своим клитором с помощью пальца. Между прочим, само слово “клитор” происхо­дит от греческого, означающего “ключ”. Согласно доктору Д.О. Каулдвеллу, древние анатомы, возможно, считали клитор “ключом к женской сексуальности”. Потому-то ему и было дано такое название.

Психоаналитики обнаружили, что некоторые женщины об­ладают повышенной чувствительностью клитора (фиксация ли­бидо на этом органе вместо влагалища). В определенных случаях локализация сексуального удовольствия на клиторе обусловлива­лась вследствие чрезмерной мастурбации посредством манипули­рования пальцами.

Затем имеются женщины, вводящие заменитель пениса внутрь влагалища (вагинальная мастурбация), достигая таким образом оргазма посредством движения взад и вперед, симули­руя половой акт. Такими заменителями пениса могут быть любые предметы, которые походят на мужской орган.

Согласно Эллису Хэвлоку, одно время открыто продавался и широко использовался пенис, сделанный из канифоли и окра­шенный в розовый цвет.

Известно, что японские женщины изобрели и использовали приспособление, известное под названием “рин-но-тама”, для мастурбационных целей. Эллис Хэвлок описывает его следующим образом: “Возможно, что женщины-японки довели механическое искусство аутоэротизма до высшей степени совершенства. Они использовали два пустых шарика, размером приблизительно с голубиное яйцо, которые изготавливались из очень тонкого листа латуни; один из них пустой, а другой (называемый “маленьким мужчиной”), содержит внутри себя маленький металлический шарик, или же некоторое количество ртути, а иногда и металли­ческие язычки, которые вибрируют, когда приходят в движение; так что если шарики даже просто держать рядом в руке, проис­ходит непрерывное движение. Сначала во влагалище вводится пустой шарик до контакта с маткой, а затем другой. Легчайшее движение таза или бедер, или даже спонтанное движение орга­нов, вызывает катание металлических шариков (или ртути), и возникающая в результате этого вибрация вызывает длительное чувственное приятное возбуждение, легкое покалывание, как от слабого электрического индуктивного аппарата. Шарики называ­ются “рин-но-тама”, во влагалище они удерживаются с помощью бумажного тампона. Женщины, пользующиеся этими шариками, испытывают наслаждение, раскачиваясь в гамаке или кресле-качалке, нежная вибрация шариков постепенно вызывает выс­шую степень сексуального возбуждения. Джест упоминает, что это приспособление, хотя его название хорошо известно обычным девушкам, используется главным образом более светскими гей­шами, а также проститутками. Женщины-японки также пользу­ются искусственным пенисом, сделанным из бумаги или глины, называемым “йенг”.

Дартиг, французский исследователь, в своей книге “De La Procreation des Sexes” отмечает, что в XVIII столетии во Фран­ции о “рин-но-тама” говорилось как о “pommes d’amour”.

Мастурбация среди женщин тесно связана с проблемой фригидности. Женщины, которые неспособны наслаждаться коитальным оргазмом, утверждают, что их ощущения наивысшей сексуальной возбудимости локализуются в клиторе.

Сексуально фрустрированные жены более склонны к мастурбации, как к заместительной форме сексуального удовлетво­рения, фиксация их сексуальности на клиторе содействует их неспособности достигать вагинального оргазма во время коитуса.

Как известно, из-за страха нарушить девственную плеву, Девушки предпочитают стимулировать или тереть свои клиторы. Другие женщины обнаружили, что, моя свои сексуальные части тела мочалкой, или же позволяя потоку воды течь против клито­ра, они способны вызывать оргазм.

Известно, что мужья удовлетворяют склонных к фригидно­сти жен путем трения их клитора руками. Однако это способ­ствует тому, что делает для их жен более трудным делом достиг­нуть, в конечном счете, оргазма от коитуса.

В этом отношении девушки, достигающие оргазма посред­ством введения во влагалище предмета (заместителя пениса), имеют преимущество перед теми, кто предпочитает манипулировать клито­ром, так как они менее склонны к развитию фригидности, поскольку подсознательно подготавливают свое влагалище к более сладострас­тным ощущениям.

В своей работе я обнаружил, что некоторые женщины фригидны из-за своих прошлых мастурбационных конфликтов. Питая неправильное представление о том, что они повредили се­бе посредством мастурбации в период юности, они позволяют своим чувствам вины мешать достижению оргазма во время кои­туса. Мне хочется добавить, что подобные чувства вины оставля­ют шрамы, которые могут поставить под угрозу их шансы на сек­суальное счастье. Однако, когда подобное чувство стыда рассеивается посредством просвещения, делается первый шаг к сексу­альной корректировке.

Одна моя пациентка, ни разу не испытавшая вагинального оргазма со своим мужем, призналась мне, что до свадьбы она слишком много мастурбировала. Она считала, что ее фригидность была наказанием божьим за ее “грех”. Она даже боялась, что “сойдет с ума”, если не перестанет мастурбировать.

Относительно своих сексуальных затруднений она писала: “Всякий раз, когда у меня был половой акт с мужем, я горько рыдала, так как абсолютно ничего не ощущала. У меня никогда не наступал оргазм от полового акта. Единственный способ, которым я достигаю высшей точки, это трение клитора.


Когда я мастурбирую, то считаю, что наношу себе вред. Обычно вначале я тру соски своих грудей, чтобы возбудить себя. Я мастурбировала раза три или четыре в неделю со всевозмож­ными фантазиями о бурных вечеринках. Мне снится, как другие мужчины занимаются со мной любовью”.

Эта пациентка благоприятно реагировала на психиатричес­кое лечение, так как ее конфликты, вызвавшие ее мастурбацию, были устранены. И ей, и ее мужу были прочитаны серии лекции по технике секса.

Женщины, которые сексуально не удовлетворяются своими мужьями, часто прибегают к мастурбации как к выходу для своих запертых сексуальных энергий и - находя удовлетворение таким образом - теряют интерес к коитальным отношениям с тем результатом, что начинают обвиняться в “холодности” своими мужьями.

Существует много бессознательных психологических фактов вовлеченных в те случаи, где женщины не способны испы­тывать вагинальный оргазм, но могут достигать высшей точки, если муж стимулирует их клитор своим пальцем. Такое состоя­ние требует психиатрической консультации.

Некоторые женщины испытывают оргазм, просто целуя своего возлюбленного в губы страстным образом. Другие испыты­вают эквивалент “мокрого сна” - обычного для мужчин - во вре­мя сновидений о физической близости с воображаемым любовником (психическая мастурбация).

Такие психические оргазмы для женщин не редкость. Те пациентки, которые признались мне в том, что были неспособны дости­гать сексуального удовлетворения во время коитуса со своими мужьями, признались при расспрашивании, что во сне испыты­вали психическую мастурбацию. Естественно, что женщина, еже­недельно по несколько раз достигающая оргазма в своих снови­дениях, менее склонна реагировать должным образом на физи­ческую близость со своим мужем. Она, очевидно, находит для себя более приятным удовлетворяться частным гаремом любов­ников в своих сновидениях.

Я также обнаружил, что для некоторых женщин достиже­ние оргазма возможно посредством возбуждения или стимуляции почти любого рода. Однажды я столкнулся с пациенткой, которая нехотя признала, что была способна испытывать сексуальный трепет на ипподроме, наблюдая за лошадьми, выходящими на заключительный этап. Другие женщины рассказывали мне, что достигают эквивалента умеренного оргазма от любовной сцены в кино или от чтения сладострастной литературы.


Иллюстрации случаев

Случай аутоэротизма, включающий в себя самофлагеллантизм

Введение

Случай касается незамужней молодой женщины, под 30, выпускницы колледжа, искавшей облегчения от симптомов страха, которые становились все более травмирующими. Ранее она лечилась у других психиатров, но не поддавалась терапевтическому воздействию из-за чрезмерного сопротивления к лече­нию. Я наблюдал ее в течение нескольких месяцев, после чего она прервала наши сеансы по тем же самым причинам, какие она ранее высказала своим предыдущим аналитикам. Ее симптомы говорят в пользу диагноза глубоко укоренившегося невроза, обусловленного сильным мазохистским желанием страдать и не полу­чать помощи от какой-либо формы терапии. Она чрезмерно мастур­бировала, предаваясь странным аутоэротическим фантазиям, бы­ла неспособна достигать коитальных оргазмов, и занималась самофлагеллантизмом для достижения сексуального возбуждения.

Из-за чрезмерной враждебности к своим родителям, она проецировала свою амбивалентность на каждого аналитика, и, несмотря на свое понимание негативных последствий такого пе­ренесения, отказалась преодолеть свое сопротивление достаточным образом для того, чтобы сделать лечение успешным.

Этот случай интересен с точки зрения демонстрации борь­бы, идущей внутри нее, между ее “ид” и “супер-эго”. Ее невроз представлял собою компромиссное решение (самовызываемое на­казание, пытающееся уравновесить чувства вины, возникающие в результате ее мастурбаторных действий).

Семейная предыстория

Родители пациентки - польского происхождения. Ее дед по линии отца описан ею как человек, обладающий неистовым нра­вом. Ее бабка по материнской линии была инвалидом, страдаю­щим от энцефалита некротического. Ее отец умер под шестьдесят лет от рака. Он был адвокатом и обла­дал просто “ужасным нравом”. Ее мать жива, но неработоспособ­на из-за ревматизма и гипертонии. У нее есть брат, который же­нат и имеет ребенка.

Объясняя свою семейную картину, она заявляет: “Все мы люди очень способные, но неустойчивые, и не использовали дол­жным образом своих талантов”.

Отношение к своему отцу

Пациентка утверждает, что ее отец был человеком крайне нетерпимым, сверхчувствительным, и вызывал у своих клиентов антипатию. Она заявляет, что когда отец сердился, то всегда пи­нал ногами мебель, стоявшую вокруг. Она также, рассказывает, что он любил давать обещания, но никогда их не выполнял. До­вольно важно сделанное ею однажды замечание: “Отец перестал для меня что-либо значить много лет тому назад”. Она утверждает, что когда отец умер, она была не способна плакать в течение нескольких дней. Ее первой реакцией было: “Ну и что?” Она отказалась даже взглянуть на него перед кремацией.

Она добавляет: “Отец подвел меня в финансовом отношении. Я помню, что он редко оплачивал свои счета. У него вообще были садистские наклонности, и он, по-видимому, испытывал радость, оскорбляя людские чувства. Он не оставил семье никакой страховой премии, зато оставил кучу долгов. Он вызывал у меня чувство негодования, и я имела с ним несколько крупных ссор”.

Отношение к матери

По отношению к матери ее чувства крайне амбивалентны. Она утверждает, что мать оказала на нее более конструктивное влияние. Во всем, что она говорит о своей матери, есть свиде­тельство того, что первоначально она была фиксирована на ней, но с возрастом любовь к матери сменилась враждебными чув­ствами.


Она описывает свои чувства по отношению к матери сле­дующим образом: “Мать всегда обладала крайне фарисейской моралью. Моральные люди часто безответственны. Мое отвраще­ние к морали является, вероятно, моим оправданием из-за отсут­ствия у меня собственной морали. Мне бы хотелось любить мать больше. Мне бы также хотелось сказать ей, как сильно я ее ненави­жу. Но этого я ей никогда не говорила. Когда я нахожусь рядом с ней, я напускаю на себя скромный вид.

Когда мать умрет, это будет облегчением для нас всех. Я думала, что она умрет три года тому назад, когда она серьезно болела. Я жестокая и безнравственная сволочь. Она сказала, что знала, что умирает, но ради нас заставила себя жить. Когда она так говорила, я сдерживала себя. Мать всегда жаловалась на мое брюзжание. Она ипохондрик. Она плохо вела себя в собственной семье. Мать - властная женщина. Я испытала на себе ее вредное воздействие. Она имела привычку сетовать на нехватку денег. Однако со мной она ладила лучше, чем с отцом или с моим бра­том. Она всегда говорила, каким ужасным был мой отец, и что я больше похожа на нее”.

Часть ее чувств вины проистекает от желания смерти своей матери, что видно из ее вышеприведенных утверждений.

Следующие слова отражают ее собственное бессознательное отношение к самоубийству, скрыто выраженное в том, что она говорит о своей матери: “Лично я считаю ужасным извращением медицинской науки поддерживать жизнь тех, кто должен умереть. Матери было бы куда лучше быть мертвой, чем живой. Я верю легкую смерть. Мне кажется, что если бы я была врачом, я могла бы дать ей чрезмерную дозу морфия и позволить умереть. Она хочет умереть. Она понимает, что является для нас обузой. Что касается меня, то психологически она уже давно для меня мертва. Ее ум постепенно вырождается. Мой брат не дал бы своего согласия на ее усыпление. Я ощущаю вину за то, что не с ней. Это не принесло бы ей ничего хорошего”.

Она вспоминает, как ребенком была отшлепана своей матерью. Не будет чрезмерно натянутым заключить, что ее эротический самофлагеллантизм во взрослой жизни может обусловливаться ее бессознательным желанием быть наказанной своей матерью.


Отношение к брату

Она признает, что между ней и братом существовало зна­чительное соперничество. Она помнит, как он садистским образом дразнил ее, когда она была ребенком, и как однажды его поддразнивание довело ее до такого состояния, что впору было бы умереть. Ее чувства по отношению к брату амбивалентны: “Генри любил дразнить меня в детстве. Если мне подавали еду в деше­вой тарелке, он обязательно вставлял, что мне надо было бы пода­вать еду в посуде из старинного фарфора. Я его ненавидела и испы­тывала желание убить. Я желала, чтобы он был мертв. Меня бранили за такое отношение. После 16 лет я начала боготворить его”.

Она добавляет: “Я питаю по отношению к нему холодные чувства. При нем я чувствую себя неуютно. Я боюсь вывести его из себя. Мать всегда наказывала меня. Отец мирился с этим. Мать проявляла пристрастие. В семье было очень мало проявляемой теплоты”.


Следующие слова содержат предположительное свидетельство того, что она вытеснила свои инцестные чувства по отношению к брату: “Возможно, я питала инцестные чувства по отношению к Генри. Однажды я поцеловала его. Когда он как-то нес меня на руках вниз по лестнице, я стала жутко напряженной, и впоследствии старалась избегать с ним какого-либо физического контакта. Был период, когда я обоготворяла его. Он очень хорошо выглядел, и я была очень счастлива, когда однажды он похвалил меня за какое-то платьице, которое было на мне одето”.

В дальнейших сеансах она проявляет некоторое осознание, делая заключение, что бессознательно переносила многое из сво­ей амбивалентности к отцу и брату на мужчин в целом.

Она утверждает, что многое в ее неврозе сосредоточено вокруг ее отношения к матери, нежели чем к отцу или брату, что видно из следующего: “Чем больше я об этом думаю, тем более убеждаюсь, что в моем неврозе первостепенное значение играет не Генри. По отношению к Генри моими чувствами была мало выраженная ненависть. Я никогда не ощущала к нему любви, тем более восхищения, пока мы не повзрослели. Но мать я любила, что делало мое негодование по отношению к ней более невыносимым, и что сделало мое осознание того, что она обманывает мои ожидания, в начале подросткового периода, также тяжким. Все это, по-видимому, подтверждается моими наиболее яростными реакциями в настоящее время по отноше­нию к матери, чем к Генри”.

Во время одного из наших сеансов она заявила, как сильно она завидовала своему брату, что он обладал преимуществом, бу­дучи мужчиной.

“Тот факт, что я была женщиной, был моим крестом, так как этот мир существует для мужчин, в котором Генри нашел свое место, а я - нет”.

Она испытывала к нему сильную ненависть еще и потому, "что мать выказывала свое предпочтение брату. Ее отношение к своему брату, несомненно, играло большую роль, бессознательно влияя на ее отношение к мужчинам в целом.

История личности

В детстве она перенесла обычные детские болезни. В возра­сте 12 лет она повредила свое правое колено в автомобильной катастрофе и из-за осложнений некоторое время не могла ходить. Одно время ей приходилось пользоваться креслом на колесах, и, по выздоровлению, ей было сказано, что у нее будет постоянная тугоподвижность коленного сустава, заставляющая ее ходить с небольшим прихрамыванием.

Она окончила колледж в довольно юном возрасте, получив специальность журналиста. Ее учебные оценки были выше среднего уровня.

Ее чувства неполноценности были резко выражены, судя по нижеследующему: “В ранней юности я считала себя безобразной. У меня был избыточный вес. Чем больше Генри и мать пилили меня за то, что я толстуха, тем больше я ела. Это было открытым неповиновением. Я ощущала себя быком в магазине фарфора. Я не умела хорошо носить одежду. До сих пор я чувствую себя не­полноценной”.

Она вспоминает, как в период обучения в средней школе боялась разговаривать, как ей говорили, что у нее плохой выговор - невнятная речь, что она говорит в нос и бормочет.

«Я была идиоткой. У меня не было друзей в средней школе. Я была интровертом. Большую часть своего времени я проводила за чтением. Я до сих пор много читаю. Я читаю черт знает сколько».

Она помнит чувство унижения, испытанное в детстве из-за того, что учительница ей не поверила: “Мне было 6 лет, когда учительница спросила меня, могу ли я сказать, сколько сейчас времени. Я сказала, что могу, но когда посмотрела на часы и уви­дела на них нумерацию римскими цифрами, то сказала, что не могу определить время по этим часам. Тогда учительница обозва­ла меня лгуньей”.

Ее чувства неполноценности простерлись на ее раннее от­ношение к лицам противоположного пола: “В отношениях с муж­чинами я ощущала себя нижестоящей и некомпетентной. На сви­дания я начала бегать, когда мне было лет 11 или 13. Я ощущала себя покинутой. Насколько я могу помнить, я всегда ощущала себя от всего в стороне. Я чувствовала, что не нравлюсь маль­чишкам. Моя полнота крайне усугубляла ощущение собственной неполноценности. Я не чувствую себя уютно среди людей. Я склонна к подозрительности”.

В поздней юности она страдала от периодов депрессии, во время которых стала поглощена мыслями о самоубийстве: “В ранней юности мне приходили в голову мысли о самоубийстве из-за чувств одиночества и безысходности. В семье все было вверх дном. У меня не было никаких друзей. Больше всего меня удручали ссоры между отцом и матерью”.

Она утверждает, что была слишком трусливой, чтобы ког­да-либо сделать действительную попытку самоубийства.


Сексуальная жизнь


Мастурбация, связанная с эротическим флагеллантизмом

Пациентка утверждает, что не способна получать сексуаль­ное удовлетворение. “До некоторого момента у меня есть ответное чувство, но потом оно совершенно внезапно пропадает”.

Относительно своих мастурбационных действий, вовлекаю­щих в себя самофлагеллантизм, она дала следующую информа­цию: “Иногда я мастурбирую 3 или 4 раза в день, а иногда я во­обще не мастурбирую. Время от времени я мастурбирую с заме­нителем пениса. Я использую ручку от щетки для волос. Я ощущаю себя виноватой и просто омерзительной, так как это ненор­мально. Я стимулирую клитор пальцем. Я испытываю чувство отвращения и стыда. Насколько я могу помнить, я всегда мастурбировала. Я говорю себе: “Какого черта и почему нет? Я испытываю сильное желание быть выпоротой. Я украла кусок резиновой трубки. Я слегка постегала им по своим ногам и рискнула принести ее домой. Я хлестала себя по ягодицам, животу, бедрам и спине. После стеганья себя я мастурбировала. Хотя я никогда не била себя до крови, я все же поставила себе несколько заметных рубцов. Я пользовалась также ремнем, линейкой, ночными тапочками, ручным зеркалом.

Флагеллантизм происходит сравнительно нечасто - раз в каждые три или четыре недели. У меня никогда не хватало храбрости попросить кого-либо высечь меня”.


Она вспоминает, что когда ей было 6 лет, брат попросил ее отшлепать его. В то время ему было 9 лет. Она отшлепала его, как он просил. Она также помнит, что когда была ребенком, мать шлепала ее.

Она предается ритуалистическим оргиям, заключающимся в самофлагеллантизме в то время, как она проделывает различ­ные церемониальные акты, которые имеют тенденцию увеличи­вать ее сексуальное возбуждение: “Сначала я себя бичую, а по­том мастурбирую. Я никогда не бываю обнаженной. Никаких чу­лок. Я надеваю другие вещи. Надеваю бусы, которые обычно ношу. Я смотрюсь на себя в зеркало, висящее над моим письменным столом. Надеваю свой шарфик и как можно плотнее опоясываюсь вокруг талии ремнем. Иногда поверх него я надеваю еще и платье. Однажды я вставила во влагалище сосульку. Мне нравится, когда оно горячее или холодное. Я использую ложки, которые могут быть нагреты и кубики льда. Я использую все, что ложит­ся изящными складками и завязывается. Я крашу себя губной помадой и полирую ногти. Я рисую линии и круги вокруг грудей и на животе. Удалить их потом непросто. Я использую покрыва­ла. Причесывание волос порой заставляет меня испытывать воз­буждение. Мне нравится рассматривать свои сексуальные органы в зеркале. Я бичую себя концом туфли, ремнями, резиновой трубкой”.

В вышеприведенном описании ее сексуальных действий многое свидетельствует о наличии у нее эротических эксгибиционистских и вуайерских наклонностей.

Однажды она использовала полотенце, и завернула его вокруг себя как пеленку (психосексуальный инфантилизм).

Более детальное описание ее сексуальных действий содержится в следующем отрывке: “Шарф, покрывала, ленты и т.д. все они используются для того, чтобы поднять, привязать и оде­ть более заметно уже чересчур большие и отвислые груди. В то же самое время прикрыть, не совсем закрывая, бусы, цепочки, или что другое вокруг грудей и лобковой области.

Единственной разницей (если взаимоотношение заключается лишь в сексуальной связи) между мной и проституткой является то, что проститутке за нее платят. (Я вижу, как мораль моей ма­тери проявляет себя в такой несколько извращенной форме)”.

Она признает, что склонна разрушать всякое взаимоотноше­ние своим поведением, являющимся выражением протеста против мужчин.

“Я разрушила много любовных связей. (Иногда мне даже кажется, что если бы Джек продолжал со мной отношения, я бы разрушила и эту связь.) И такое происходит не потому, что я хо­чу этого сознательно, но я подозреваю, что хочу этого бессознательно. Одним из способов, которым я их разрушала, было стано­виться слишком многого требующей в эмоциональном отношении. Но были также и мужчины, которые бросали меня, так как я их пугала. Было очевидно, что я желала секса. Я боюсь встречаться с мужчинами, потому что опасаюсь, что в постели у меня с ними все закончится. И в этом все еще сказывается мораль матери и моя. Я не могу легко относиться к неразборчивости в знаком­ствах. Даже хотя я считаю, что в этом нет ничего особенного”.

Она утверждает, что мужчина должен главенствовать над ней, прежде чем она будет эмоционально удовлетворена. Следу­ющее утверждение свидетельствует о ее враждебности в связи с фригидностью и о невротической рационализации ею своих поис­ков сексуального удовлетворения посредством мастурбации:

“Пришел Лерой - мы выпили и легли в постель. Если бы я не устроила этого, мы бы сидели и пили весь день. Ну и что из этого вышло? Хуже, чем обычно. До какого-то момента я такая же страстная и желающая, как и любая другая женщина, а потом -потом ничего. Но когда он закончил, я хотела продолжения. В тот раз я этого не получила, но я знаю, что если бы даже и получила, что хотела, это бы ничего не изменило. По крайней мере, в то ут­ро я была удовлетворена. Я мастурбировала. Не правда ли, так лучше? Быть удовлетворяемой перверсиями, чем быть не удовлетворяемой нормальными способами? Нет, я должна научиться, как удовлетворяться обычными способами”.

Она выдает фиксацию своего либидо на аутоэротическом уровне, когда заявляет: “Я хочу нормального гетеросексуального отношения, но я не уверена, что, имея такое отношение, я на са­мом деле захочу отказаться от своих странностей и церемоний. В действительности я уверена в том, что не брошу их”.

Это также объясняет ее сопротивление к лечению. Она бо­ится, что ей, возможно, придется отказаться от своих аутоэротических действий, и бессознательно она предпочитает оста­ваться сексуально незрелой.