Книга вторая сестрёнка из преисподней
| Вид материала | Книга |
- Ал. Панов школа сновидений книга вторая, 799.92kb.
- Книга первая, 3542.65kb.
- Художник В. Бондарь Перумов Н. Д. П 26 Война мага. Том Конец игры. Часть вторая: Цикл, 6887.91kb.
- Книга тома «Русская литература», 52.38kb.
- «Московского Международного открытого книжного фестиваля», 22.38kb.
- Изменение Земли и 2012 год (книга 2) Послания Основателей, 4405.03kb.
- Изменение Земли и 2012 год (книга 2) Послания Основателей, 4405.79kb.
- Вестника Космоса Книга вторая, 2982.16kb.
- Комментарий Сары Мэйо («Левый Авангард», 48/2003) Дата размещения материала на сайте:, 2448.02kb.
- Книга вторая испытание, 2347.33kb.
— M-м... мы некоторое время отдыхали на Крымском побережье, — беззаботно мурлыкнула моя супруга, пододвинув к себе зефир в шоколаде.
— Значит, не отрицаете? Хорошо-о...
— Минуточку, — вмешался я, — мне почему-то показалось, что в вашем тоне слышатся нотки опытного оперуполномоченного?
— Нет, нет, нет! Шо ви, шо ви... просто полюбопытствовал! Ну, и как вам понравилось царство Аида?
— Серо, сыро, скучно... — пожала плечами Наташа. — К тому же хозяев не было дома и показать местные достопримечательности оказалось абсолютно некому. Харон был болтлив, словно кандидат в депутаты, у Цербера дурно пахнет из всех трёх пастей, а бедные тени запуганы и, как всегда, безмолвны. Увы, ничего интересного.
— Какая жалость, а ведь мне буквально вчера доставили редчайшую рукопись! Ви позволите? — Мэтр Семецкии достал из внутреннего кармана морского кителя порыжевший от времени свиток. — Это уцелевшая часть текста, так сказать, мемуары в стихах, некого Кентавраса. Он описывает удивительные и чудесные похождения своего спутника, древнегреческого поэта Сергиуса Гнидаса, таки тоже шагнувшего в Тартар. Не хотите взглянуть?
— Не-а... — лениво откачнулась в кресле моя жена, но я решительно протянул руку:
— Хочу! В смысле, мне всегда было интересно сравнить, насколько стиль Гомера отличался от стиля других певцов.
— Ой, нет! В руки не дам, жутко извиняюсь, но вещь коллекционная... Как культурный человек, ви меня поймёте. С вашего благословения, я вкратце расскажу, о чём там речь... Итак, суть в том, шо некий Сергиус Гнидас, судя по описанию,
«...муж богоравный, чей рост был подобен
соснам эгейским,
А руки столь мощны — шкуру быка
раздирали легко, как, быть может,
Тунику первую рвёт, не заметив, ребёнок...»
Я далее слегка пришёл в смущение от такой грубой лести, но всё равно это было приятно. Наташа ответила мне мрачным взглядом и вновь повернулась к гостю. Тот поклонился и продолжил:
— В общем, они спустились вниз, дошли до реки Ахеронт и там
«... Дерзкий старик, вознеся возмущённо
лопасть весла из гранита резного отменно,
Мыслил его опустить на волчицу, зажатую
в угол пещеры...»
— Но наш герой подставляет под удар собственную голову и... немножечко теряет разум, шо лично мне без удивления...
Моя розовощёкость разом спала, сменившись смертельной бледностью. Наташа кусала губы, но пока молчала.
— Далее, они втроём — волчица, поэт и Кентаврас — прошли медные врата и во владениях Аида учинили натуральнейший разгром! Якобы они сражались с верховной демонессой и тремя её подругами, одну из которых, опять-таки извиняюсь, затравили собаками...
«Цербер ужасную пасть, крайнюю слева,
отверз, выплюнув нам на потеху
Сандалии девы умершей. Но виновата сама
дева была, хоть густотою
Волос и легкоструйностью бёдер гордилась
изрядно. В нежной груди и
Высокой ненависть свила гнездо,
и она же её погубила!»
Я сжал ладонями виски, в мою воспалённую голову постепенно начала возвращаться память. Значит, всё это не читанные или приснившиеся фантазии, а жестокая реальность. Мы вновь сражались с Банни, я дважды читал стихи и самолично натравил страшного трёхголового пса на девочек-демонесс. Одну он съел... Потом Анцифер и Фармазон вернули меня к реке и передали с рук на руки любимой супруге. Она чем-то опоила меня, унесла в Город, уложила в постель, а наутро я уже ничего не помнил. Или, вернее, помнил только ту часть наших приключений, которая не была связана с разыгравшейся в Тартаре трагедией... Я пристально посмотрел на Наташу, она на мгновение отвела взгляд, а потом ответила мне самой беззащитной улыбкой.
— Большое спасибо за содержательный рассказ, господин Семецкий. Но, как я понял, вы пришли к нам, потому что у вас возникли какие-то проблемы?
— Ба, лично к вам, уважаемый Сергей Александрович, у меня никаких проблем нет, — кротко кивнул капитанствующий библиофил, — а вот к вашей супруге...
— Что именно? — выпрямилась Наташа.
— У меня есть некоторые подозрения, шо ви под шумок взяли в царстве Аида одну небольшую вещицу...
— В смысле, украла?!
— Ой, ну не надо же таких страшных слов... Мы взрослые люди и живём в одном Городе. Если молодая, видная из себя ведьма во время путешествия по мирам и прихватила с собой пару сувениров, таки это шо — воровство?! Разумеется, нет, клянусь памятью мамы... Просто я подумал, шо, может быть, ви захотите это продать?
— Я... подумаю, — приподняв бровь, заявила моя жена, чем просто ввергла меня в заторможенное состояние. Вы понимаете, она ведь фактически согласилась с обвинением в преднамеренной краже и говорит, что «подумает»?!
— Вот это я называю деловым подходом! — сразу разулыбался мэтр Семецкий, одним глотком допил свой ром и залихватски пристукнул донышком бокала о стол. — Смею надеяться, шо как только ви шо-нибудь решите, так сразу вспомните мой номер телефона. Можете также прислать почтового голубя, мальчика с запиской или огнедышащего дракона в таратайке — я сразу же подъеду!
На этом гость торжественно распрощался, и мы церемонно проводили его до дверей. Остатки угощения и посуда исчезли сами, как будто их вынесло через окно. На мгновение мне показалось, будто я вижу чёрный рукав Фармазона, мелькнувший над вазочкой с конфетами, но не уверен... Наташа подошла сзади, тихо обняла меня, уткнувшись носом мне под лопатку:
— Милый, я всё объясню.
— Сделай милость. Так, значит, твой поход в Тартар вовсе не подразумевал возвращение Банни домой? У тебя были свои цели...
— Серёжка, солнце моё, ну не говори со мной так, а?! Я и без того чувствую себя ужасно виноватой. Ну-у, мы немножко поссорились с Хароном, он отказался перевозить меня без платы, а вместо платы потребовал... Старый пень, а туда же! Вот я и превратилась в волчицу, и на самом деле — его счастье, что так вовремя появился ты.
— А Кентаврас?
— С ним мы давно знакомы... Правда, он знает меня, как лесную нимфу, серую спутницу Дианы. Зато не пристаёт, суровый нрав богини в этих вопросах общеизвестен... Я и попросила его присмотреть за тобой.
— А как же Банни? Выходит, тебя совершенно не волновала судьба твоей двоюродной сестры?!
— Милый, ну как ты можешь! — едва не плача, возмутилась моя коварная жена. — Конечно же я за неё безумно волнуюсь, но ведь ты у меня умница, красавец и талант! Знаешь, как я в тебя верю?! Серёжка, у меня не было ни малейших сомнений в том, что в моё отсутствие ты отлично справишься с любыми сложностями, победишь всех демонесс и не допустишь, чтобы Банни пострадала.
— Угу, ты, как всегда, ходишь с козырей... Ладно, лиса, а чем ты там занималась в «твоё отсутствие»? — Я развернул её к себе лицом и поцеловал в тёплые, ждущие губы.
— Я... покажу, потом... Наташа потянулась ко мне с ответным поцелуем, и я, задыхаясь от счастья, понял, что это «потом» наступит не скоро. По крайней мере, никак не раньше вечера...
* * *
— Любимый, легенда о Семи Книгах Магов существует уже не одно столетие. В давние-предавние времена семь виднейших учёных, алхимиков и чернокнижников по взаимной договорённости решили создать культ совершенной магии. Настолько могучей, что с её помощью можно перевернуть землю, и настолько простой, что с ней мог бы управляться шестилетний ребёнок. Они трудились не покладая рук ровно семьдесят семь лет, и каждый записывал в книгу квинтэссенцию собственных достижений. В оговоренный срок все семеро собрались на вершине горы Арарат...
— Распить бутылочку армянского коньяка! — не удержался я, за что и был наказан. Наташа чувствительно куснула меня за ухо и, подарив утешающий поцелуй, продолжила:
— Собрались на горе Арарат, где ещё целый год создавали из семи книг одну. А создав таким образом Книгу Совершенной Магии, стали решать, как же ею пользоваться. Учёных интересовала наука и прогресс, алхимики искали богатства, волшебники и чародеи — пути совершенствования человека, а чёрные колдуны — власти над миром.
— И конечно же они так и не смогли договориться? Очень знакомая ситуация: задумали, решили, сделали, а куда потом девать содеянное, никто толком не позаботился. Хуже того, никто наверняка и не знал!
— Ну да, примерно так всё и было... Только пока половина участников проекта вела философские диспуты, чёрные маги тайно подтянули войска, ударили исподтишка, и двумя крупными учёными на свете стало меньше. Белым магам удалось бежать, но вынести Книгу с Арарата оказалось просто невозможно. Тогда они укрыли её в самой глубокой пещере, запечатали самой сильной печатью и поодиночке пробивались сквозь ряды нечисти, обложившей гору. Спаслись не все...
— И что же эти чёрные маги, будучи такими крутыми специалистами, сами не смогли найти Книгу? — не поверил я.
— Почему? Пещеру-то они отыскали за один день, вот только войти в неё может лишь тот, у кого есть золотая печать.
— А у кого она есть? В смысле, я хотел спросить, у кого из белых магов она осталась?
— В том-то и суть, что, запечатав все подходы к великой Книге, волшебники расплавили печать в лужицу золота, чтобы никто, никогда, не завладел секретами абсолютной магии.
— Очень красивая сказка... А теперь давай то, что ты недоговариваешь...
— Я тебя укушу за недоверие! — смущённо пригрозила Наташа, но на этот раз я был в своём праве и мог настаивать.
— Рыбка моя, мы ведь не первый день знакомы. Думаешь, я не знаю, как давно ты носишься с этой дурацкой легендой? Так вот, если сюда приходил такой известный торговец библиографическими редкостями, как мэтр Семецкий, то ты наверняка нашла в Тартаре нечто относящееся именно к той знаменитой Книге.
— Ладно, сдаюсь... В одной очень старой рукописи мне удалось найти ранее неизвестное продолжение истории о «совершенной магии». А ради чего, ты думал, я пошла на работу скромным библиотекарем с копеечной зарплатой? Вот, значит, самый молодой и не самый мудрый из тех семи, алхимик из Средиземья, не мог позволить такой Книге пропадать без дела. Когда его старшие товарищи на мгновение отвернулись, он быстренько спустил штаны и сел голым задом на расплавляющуюся печать! Что ты... Серёжка, прекрати! Прекрати ржать, слышишь?! Я же вообще перестану рассказывать...
С огромным трудом мне удалось заглушить рвущийся наружу хохот. Как только перед моим внутренним взором вставала вся картинка в лицах... Ей-богу, я же чуть не задохнулся! Наташу тоже пробирал компанейский смех, но она сдерживалась.
— Дурак! Представляешь, как ему было больно...
Вот это почему-то оказалось последней каплей, я представил и в совершенно неприличном гоготе свалился с кровати. Наверное, стоило упомянуть, что весь наш разговор проходил в спальне, где мы наконец смогли немного и поговорить. Хотя, с другой стороны, кому какое дело, где мы ведём разговоры? Если, конечно, вы не любители подглядывать в чужие спальни.
— Всё, любимая, прости... Я полон самого искреннего раскаяния! Так, значит, этому молодому парню удалось обмануть всех и бежать, унося с собой единственный оттиск?
— Мог бы и не хихикать по этому поводу! Он был далеко не «молодой парень», просто моложе остальных, а так лет за сто... Но, возвращаясь к теме рассказа, примерно так всё и было — он сумел это совершить. Говорят, уже перед смертью несчастный открыл тайну своему сыну, и тот, сняв кожу с умирающего отца, был первым, кто возжелал получить Семь Книг Магов.
— Уточни, пожалуйста, так Семь Книг Магов или одна Книга Семи Магов?
— Не цепляйся к словам, филолог! Сначала было семь книг, потом их объединили под одной обложкой, это удобнее и экономичнее. А называют кому как заблагорассудится.
— Угу, извини, продолжай, — вежливо попросил я. Наташа поудобнее устроилась у меня на груди и продолжила:
— Ему не удалось воссоздать печать, то ли не хватило опыта в чародействе, то ли об этом прознали чёрные маги... Короче, бедолага был вынужден бежать. Ну а чтобы тайна его отца не попала в чужие руки, он где-то спрятал оба куска кожи. Как я понимаю, в разных местах и в разных измерениях...
— А как я понимаю... Господи, любимая, что же ты нашла в Тартаре?!
Моя жена не ответила, только улыбнулась так, что мороз пробежал по коже. Осипшим голосом я попытался уточнить:
— Всю?
— Нет, только левую половину оттиска.
— И ты... ты сумеешь восстановить по ней золотую печать?
— Если найду вторую половину.
— А где она?
— Понятия не имею, — честно признала улыбчивая супруга, и тут у меня не было причин ей не верить. Если всё в действительности обстоит именно так, как она рассказала, то мэтр Семецкий тот ещё жук... Своего нигде не упустит! Однако это объясняло многое и располагало к самым серьёзным размышлениям. Начнём с того, что Наташа, несомненно, самая любящая и преданная супруга. Она жизни не пожалеет, чтобы, не приведи господь, с моей головы волос не упал, но... При всём при том моя жена — ведьма! И признаем сразу, ведьма не из последних... А это, в свою очередь, значит, что она пойдёт на всё ради достижения собственной цели. Ну, или почти на всё... Определённые границы неписаного кодекса поведения есть, наверное, у каждой ведьмы. Итак, несмотря на огромную (не побоюсь этого слова!) любовь ко мне, наша милая Наташенька легко воспользовалась шансом исполнить свои тайные мечты за счёт безмерно (опять-таки это самый верный эпитет!) любимого супруга. Уж не знаю, каким способом она выяснила, что половинка задн... прошу прощения, оттиска, находится в мифическом Тартаре, может быть, потом и расскажет... Но ради этого она беззастенчиво бросила свою единственную любовь (в смысле, горячо обожаемого меня) на трёх опаснейших демонесс, сумасшедшую сестрёнку и неизвестно какого Такседо Маска, кидающегося стальными розочками. Согласитесь, я всё же имею право хотя бы порассуждать по этому поводу! Если уж не скандалить... А чего скандалить, дело прошлое. Я всё понимаю, она в меня безоглядно верит, просто... Немного интересно, куда конкретно, с её лёгкой руки, я вляпаюсь в следующий раз? На какую амбразуру она меня бросит, под какой поезд подтолкнёт?
В прихожей раззвонился телефон... Уже почти задремавшая Наташа сонно протянула руку, и переносная трубка с антенной мигом улеглась ей в ладонь.
— Да-а... м-м... минуточку. Любимый, это тебя. — Шпионус? — раздалось в трубке, едва я приложил её к уху. — Ба-а-тюшки! Сколько лет, сколько зим...
* * *
— Меня срочно хочет видеть генерал Кошкострахус Пятый.
— Что, буквально сию минуту?! Но у меня были совсем другие планы на вечер!
— Сожалею, рыбка моя...
— Вот только, пожалуйста, не называй меня рыбкой! Первые образы, которые прыгают в голову при этом слове: селёдка жирная, щука зубастая, вобла сушёная, камбала плоская, а килька мелкая!
— Всё! Понял, уяснил, осознал и вырезал золотыми буквами на мраморной доске моей памяти! — Я стоял у зеркала в прихожей, поправляя галстук. Наташа понуро притулилась рядом, не имея ни малейшего желания отпускать меня куда-либо.
— Милый, надеюсь, ты хоть ненадолго?
— Ха-а... это уж как получится. Вообще-то если ты верно меня информировала, то после диалога с представителями Комитета по защите прав животно-мыслящих меньшинств крысюки больше не подвергаются преследованиям.
— Тогда зачем ты генералу? — резонно спросила моя жена. Я пожал плечами. Версий было несколько, но какой смысл гадать? Меня попросили быть через пять минут на нашей лестничной площадке. Сопровождающие будут ждать, аудиенция у его превосходительства состоится в девятнадцать ноль-ноль, значит, в запасе ещё около получаса на дорогу.
— Любимая, не скучай, я постараюсь вернуться как можно скорее. Поцелуй меня...
Наташа закинула руки мне на шею и поцеловала. Я сразу расхотел уходить, но в дверь осторожно поскреблись. Моя супруга со вздохом позволила мне открыть:
— Серёжка-а, не уходи... Ой, я, кажется, никуда тебя сегодня не отпущу! Сейчас сама перезвоню генералу и... — Конец предложения так и не вышел в эфир. На резиновом коврике, прямо перед нашей дверью, стояло два больших ведра, наполненных помидорами! Может быть, Кошкострахус плохой военачальник, но он знает толк в стратегии и понимает слабую женскую натуру.
— Иди, дорогой, тебе пора!
— А... так я скоро? — Ответа не последовало, всё внимание моей супруги было поглощено крупными алыми овощами. Хотя назвать это великое искушение эпохи — помидор — просто овощем значило нанести Наташе смертельную обиду. Поэтому я не стал больше задавать глупых вопросов, молча переставил оба ведра в прихожую, молча вышел, молча прикрыл за собой дверь и, слегка насвистывая, потопал по лестнице вниз. Настроение у меня было самое замечательное. Мне нравился этот Город, нравились его жители (хотя однажды они меня чуть не съели), нравилась сама атмосфера поддразнивающей опасности, подстерегающей буквально на каждом шагу, но придающая жизни восхитительный оттенок давно утерянного романтизма. В самом деле, что могло быть пристойнее для молодого мужа ведьмы, чем получасовая прогулка по свежему воздуху к старому другу для серьёзного разговора о будущих приключениях?! В том, что они действительно будут, я не сомневался ни на мгновение. Генерал ни за какие коврижки не потревожил бы своего личного «шпионуса» по пустякам, а уж для прямого вызова по телефону обстоятельства должны были быть просто чрезвычайными. На выходе, у двери подъезда меня ждали два низкорослых рыцаря. Несмотря на то, что каждый едва ли доходил мне до-груди, оба были закованы в новенькие латы испанского образца и крепко держали длинные полосатые копья, изо всех сил стараясь выглядеть очень грозно. Из-под опущенных забрал знакомо поблёскивали чёрные бусинки глаз. Крысюки, крысяры, крысцы — довольно безобидные монстры, эдакая смесь крысы и человека. Они умудрялись производить впечатление даже в Городе, где основное население составляли не люди, а скорее человекообразные. Довольно большая колония крысюков жила в городских канализациях или катакомбах, редко высовываясь на поверхность. А некоторое время назад они перешли на военное положение. Не то чтобы их всерьёз притесняли власти (хотя, конечно, с усопшим Сычом у них были натянутые отношения), но, на мой взгляд, ребяткам просто нравилось носить форму. В этом смысле генерал Кошкострахус здорово напоминал мне безобразно растолстевшего Фиделя Кастро, но простите, отвлёкся...
— Шпионус? — глухо уточнили рыцари, делая какие-то мудреные движения копьями — то ли приветственный салют, то ли тайный масонский знак.
— Он самый, — серьёзно подтвердил я, шуточки в этом случае не поощрялись.
— Одинс? Хвостас нетс?!
— Всё чисто, я оглядывался. А почему вы в таких «неприметных» нарядах?
— Маскируемсяс... — пояснили оба. Всё ясно, город опять на осадном положении.
Итак, мы направились направо в сторону сквера. Я шёл свободно, напевая что-то бравурное, а мои сопровождающие двигались короткими перебежками, прячась за урнами, деревьями и афишными тумбами, иногда переползая по-пластунски. Парни были более чем «незаметны», если вы понимаете, что я хочу сказать... Прохожие прятали улыбки и отводили взгляд, никому не хотелось обижать отважных разведчиков... На перекрёстке, дождавшись нужного сигнала светофора, один из рыцарей быстро откинул крышку канализационного люка, другой с разбегу прыгнул туда вниз головой, и я понял, что теперь очередь за мной. Помедлив секундочку, когда из люка перестал доноситься приглушенно-дребезжащий звук рассыпанных по полу кастрюль, я без суеты спустился по лесенке. Канализация встретила прохладой и неописуемым богатством ароматов. Замыкающий крысюк ловко прикрыл крышку. Бесчувственного товарища мы подобрали внизу, но приходить в сознание он категорически отказывался, старательно симулируя «израненного героя». Через пару минут в полутёмном коридоре замелькали жёлтые огни, мобильный отряд крыс-грузчиков вышел нам навстречу с парадными носилками и факелами. Поскольку передвигаться таким старомодным способом мне уже приходилось, то я безропотно позволил уложить свою светлость на подушки, и шестеро крысюков приняли эстафету от двух усталых рыцарей. Возможностью бесплатно прокатиться не замедлили воспользоваться Анцифер с Фармазоном. Близнецы варьируют свой рост в зависимости от настроения и ситуации, в данный момент они сошлись на привычных пяти сантиметрах и удобно развалились на моей груди.
— Циля, вот скажи напрямик, тебя, как духовно развитую личность, не раздражает этот рабовладельческий вид телепортации?
— Чего, чего?!
— Сиречь переноса физического тела из одного места в другое.
— Телепортация — несколько иное... — холодно поправил белый ангел. — Но в данный момент меня это нисколько не волнует. Я бы даже хотел попросить тебя вежливо удалиться, так как мне совершенно необходимо побеседовать с Сергеем Александровичем с глазу на глаз.
— А кукишизму не хочешь?
— Погодите, Фармазон, — вмешался я. — К чему, в самом деле, такие секреты?
— Ну, если вы предпочитаете разглагольствовать о проблемах вашей жены в присутствии посторонних...
— Это я — то посторонний?! — взвился уязвлённый бес.
— Ты, ты, ты! — Анцифер поспешил показать язык и добавил уже для меня: — Серёженька, ну согласитесь, не могу же я вести душеспасительные беседы с постоянными ремарками этого змия-искусителя?!
— А надо? — грустно вздохнул я, ангел сурово кивнул.
— Если ты, дятел откаблученный, только попробуешь обмазать Натаху воровкой, я ж из тебя...
— Фармазон!
— А чё, Сергунь? Он тут твоей супруге дело шьёт, на нары до суда толкает, и я же молчи?! — Всем известно, с какой любовью и заботой я отношусь к Наталье Владимировне, — торжественно заговорил Анцифер, когда общими усилиями мы кое-как заткнули нечистого. — Однако именно это прежде всего и заставляет меня обратить внимание на первые ростки греха, пробивающиеся в её чистой душе. Ибо сказано Всевышним: «Не укради!», а она украла. Сказано: «Не возжелай добра ближнего своего!», а она возжелала и печать, и Книгу, и великую власть, даруемую этим богомерзким фолиантом. О грехе чревоугодия уже и не говорю — она за помидоры родину капиталистам продаст! И две бы продала, если б был спрос... Здесь патетическая речь светлого ангела обрывается, так как мы прибыли ко дворцу. Однако Анцифер честно предупредил, что разговор далеко не закончен и он ещё вернётся к этой теме.