Рене декарт сочинения в двух томах том 2

Вид материала

Документы

Содержание К оглавлению

Подобный материал:

• Рене Декарт" Виконували: учень 8-го „Б", 102.1kb.
• Декарт Р. Сочинения, 697.88kb.
• Давид юм сочинения в двух томах: том, 11459.67kb.
• Источник: Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Сочинения, 565.43kb.
• Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Сочинения в восемнадцати, 751.72kb.
• Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Сочинения в восемнадцати, 620.01kb.
• Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Сочинения в восемнадцати, 669.46kb.
• Анна Ахматова. Сочинения в двух томах, 5.38kb.
• Борис Пастернак. Сочинения в двух томах, 5.69kb.
• Готфрид вильгельм лейбниц сочинения в четырех томах том, 12182.14kb.

их общее понятие, которое, однако, может быть образовано лишь на основе знания частных признаков. Конечно, если из понятия о бестелесной субстанции интеллект может образовать идею телесной субстанции, то не приходится сомневаться в том, что слепорожденный или человек, которого с момента рождения держали в полной темноте, способны образовать идею цвета и света. Из твоих рассуждений следует, что таким образом можно иметь идеи протяженности, очертаний, движения и других общих чувственно воспринимаемых свойств. Но это чересчур легкомысленное утверждение. Я удивляюсь лишь, что с такой же легкостью ты не выводишь идеи света, цвета и т. д.

Однако долее не стоит на этом задерживаться. 7. Ты заключаешь: Итак, остается одна идея Бога, относительно которой надо рассмотреть, не может ли здесь что-либо исходить от меня самого. Под словом «Бог» я понимаю некую бесконечную субстанцию, независимую, в высшей степени разумную, всемогущую субстанцию, сотворившую как меня самого, так и все прочее, что существует,— если оно существует. Несомненно, перечисленные совершенства таковы, что по мере тщательного их рассмотрения мне представляется все менее возможным, чтобы они исходили от меня одного. Таким образом, следует сделать вывод от противного, что Бог необходимо существует. Вот вывод, к которому ты стремился. Что касается меня, то я одобряю заключение, но не вижу, каким образом ты мог к нему прийти. Ты говоришь, что твое понимание Бога таково, что не могло исходить от тебя одного, из чего ты заключаешь, что оно должно было исходить от самого Бога. Но, во-первых, нет ничего истиннее твоих слов, что это понимание не могло исходить от тебя одного и ты не мог почерпнуть его исключительно от себя и через себя. Оно произошло — и ты получил его — от вещей, от родителей, от учителей, от ученых, от общения с людьми, среди которых ты вращаешься. Ты возразишь: «Я — чис-

 

К оглавлению

==230





тый разум и ничего не допускаю вне себя — ни ушей, при помощи которых я мог бы слышать, ни людей, с которыми я мог бы разговаривать». Ну, что ж; однако мог ли бы ты это сказать, если бы ты в самом деле не слышал нас при помощи ушей и если бы не существовало людей, слова которых ты мог бы воспринимать? Будем говорить серьезно и чистосердечно: разве слова, кои ты произносишь о Боге, у тебя не от тех людей, с которыми ты жил и общался? А раз у тебя от них слова, то не от них ли у тебя и понятия, обозначаемые этими словами и подразумеваемые под ними? Итак, пусть эти понятия исходят не от одного тебя, но из этого вовсе не следует, что они исходят от Бога: они могут исходить из какого-то другого источника. Затем, что есть в указанных идеях, чего ты не мог бы извлечь из самого себя благодаря ранее увиденным вещам? Разве таким образом ты постигаешь нечто иное, превышающее человеческое понимание? Разумеется, если бы ты постиг Бога таким, каков он есть, ты мог бы думать, что тебя наставлял сам Бог; однако все те атрибуты, кои ты приписываешь Богу, суть не что иное, как некие совершенства, которые мы наблюдаем в людях или в других созданиях и которые человеческий ум способен постигать, сочетать и увеличивать, как это уже не раз было мной указано.

Ты говоришь, что хотя идея субстанции могла возникнуть из тебя самого, так как ты сам — субстанция, однако идея бесконечной субстанции возникнуть из тебя не могла, ибо ты не бесконечен. Но у тебя и нет идеи бесконечной субстанции, разве лишь номинально — постольку, поскольку считается, что люди понимают (а на самом деле не понимают) бесконечность. Таким образом, нет необходимости в том, чтобы такого рода идея исходила от бесконечной субстанции, ибо она может быть образована, как это уже было указано, путем сочетания и увеличения. Не хочешь же ты сказать, что древние философы, увеличившие идеи, которые они имели об этом видимом пространстве, об этом единственном мире и немногих первоначалах, и образовавшие таким путем идеи бесконечной вселенной, бесконечного числа миров и бесконечного количества первоначал, достигли этого не силой своего ума, а благодаря тому, что эти идеи пришли им на ум из бесконечного универсума, бесконечных миров и бесконечного количества первоначал? Что же касается твоего утверждения, будто ты, постигаешь бесконечность при помощи истинной идеи, то, разумеется, если бы эта идея была истинной, она пред-

 

==231


ставляла бы тебе бесконечное таким, каково оно есть, и ты воспринимал бы главное в нем, о чем теперь идет речь, а именно бесконечность. Однако твое мышление всегда ограничено чем-то конечным, и ты лишь потому говоришь о бесконечном, что не способен воспринимать выходящее за пределы твоего восприятия: можно сказать, что ты воспринимаешь бесконечное через отрицание конечного. Недостаточно также сказать, что ты воспринимаешь больше реальности в бесконечной субстанции, чем в конечной: для этого требовалось бы, чтобы ты воспринимал бесконечную реальность, чего ты, однако, не можешь. Более того, на самом деле ты не постигаешь в этом смысле больше реальности, поскольку ты лишь увеличиваешь конечную реальность и затем воображаешь, будто в расширенном твоим умом понятии содержится больше реальности, чем в том же понятии, когда оно сужено. Или ты думаешь, что и упомянутые выше философы постигали больше истинной реальности, когда воображали себе много миров, чем тогда, когда они представляли себе всего лишь один? Замечу здесь мимоходом, что причина, в силу которой наш ум тем более приходит в замешательство, чем более он увеличивает какой-нибудь образ или идею, заключается в том, что в данном случае он меняет обычное положение этого образа, уничтожает различие его частей и таким образом делает его настолько расплывчатым, что в конце концов он исчезает. Я уж не говорю о том, что ум точно так же приходит в замешательство по противоположной причине, а именно когда он чересчур сужает

идею.

Ты говоришь, будто не имеет значения то обстоятельство, что ты не постигаешь бесконечного или всего того, что в нем содержится, но тебе достаточно понять в нем лишь немногое, дабы иметь возможность утверждать, что у тебя есть истинная, в высшей степени ясная и отчетливая идея. Как бы не так! У тебя нет истинной идеи бесконечного, у тебя есть лишь истинная идея конечного, раз ты не постигаешь бесконечного, но только конечное. Самое большее, что ты можешь сказать,— это что ты познаешь часть бесконечного; но это не значит, что ты познаешь само бесконечное. Подобно этому о человеке, всю свою жизнь проведшем под землей, в пещере, можно было бы, конечно, сказать, что он знает какую-то часть мира, но ни в коем случае — что он знает весь мир; ведь он стал бы посмешищем, если бы вздумал идею такой ничтожной частицы считать истинной, подлинной идеей целого мира.

 

==232





Но, говоришь ты, таково свойство бесконечного, что оно не может быть постигнуто тобой, существом конечным. Согласен. Однако истинной идее бесконечной вещи не свойственно представлять лишь крохотную частицу этой вещи (собственно говоря, ничто), ибо эта частица не находится в каком-то соотношении с целым. Довольно и того, говоришь ты, что ты достаточно ясно воспринимаешь и постигаешь это немногое. Да, точь-в-точь, как достаточно видеть кончик волоса какого-нибудь человека, для того чтобы получить его подлинную идею! Великолепно было бы мое изображение, если бы живописец нарисовал лишь один мой волос или кончик волоса! И однако же, соотношение между всем тем, что мы знаем о бесконечном, или о Боге, [и самой бесконечностью] значительно—и даже бесконечно — меньше, чем между одним моим волоском или кончиком волоска и всем моим телом. Одним словом, твои аргументы в пользу существования Бога доказывают то же самое, что они могли бы доказать в отношении бесконечных миров; тем более что древним философам было легче постичь бесконечность миров благодаря ясному представлению об этом единственном мире, чем тебе постичь Бога, или бесконечное существо, исходя из твоей субстанции, природа которой тебе еще неизвестна.

8. С другой стороны, ты выдвигаешь еще один аргумент: Каким образом мог бы я понимать, что я сомневаюсь, желаю, т. е. что мне чего-то недостает и что я не вполне совершенен, если бы у меня не было никакой идеи более совершенного существа, в сравнении с которым я познавал бы свои недостатки?

Но удивительно ли, что ты сомневаешься в чем-то, чегото желаешь и знаешь, что тебе чего-то недостает, раз ты не все знаешь, не объемлешь собой всего и не всем обладаешь? Ты признаешь, что считаешь себя поэтому не вполне совершенным. Это, конечно, верно, и это можно признать без досады. Значит, ты понимаешь, что существует нечто более совершенное? А почему бы и нет? Правда, не все из того, чего ты желаешь, в любом отношении более совершенно, чем ты: когда ты желаешь хлеба, этот хлеб далеко не во всем более совершенен, чем ты или твое тело, он лишь более совершенен, чем пустота твоего желудка. Почему же ты заключаешь, что существует нечто более совершенное, чем ты? Потому что ты наблюдаешь совокупность вещей, объемлющую и тебя, и хлеб, и все прочие вещи. Таким образом, поскольку каждая часть универсума обладает частицей совершенства и одни части дополняют

 

==233





другие, легко понять, что целое обладает большим совершенством, чем его часть, и, следовательно, раз ты лишь часть, ты должен признать существование чего-то более совершенного. Итак, ты можешь иметь идею существа более совершенного, чем ты сам, сравнивая себя с которым ты познаешь свои недостатки. Я уж не говорю о том, что могут существовать еще какие-то части универсума, более совершенные, чем ты; ты можешь желать того, чем они обладают, и, сравнивая себя с ними, признавать свои недостатки. Ибо ты мог знать человека, который был более силен, здоров, красив, учен, более умерен и, следовательно, более совершенен, чем ты, и тебе нетрудно было образовать его идею, а затем путем сравнения с ним понять, что ты не так здоров, не так силен — одним словом, не так совершенен, как он.

Несколько ниже ты делаешь себе следующее возражение: Быть может, однако, я представляю собой нечто большее, нежели сам я думаю, и все совершенства, приписываемые мной Богу, некоторым образом содержатся во мне потенциально, пусть они до сих пор и не выявились и не перешли в действительность, хотя это и может случиться, если мое знание станет расти до бесконечности. Но на это ты сам отвечаешь: хотя и верно, что знание мое постепенно растет и во мне потенциально содержится многое, еще не перешедшее в действительность, ни одна из этих вещей не имеет отношения к идее Бога, в которой нет ничего чисто потенциального; да и самый факт постепенного роста знания является вернейшим свидетельством несовершенства. Далее, верно, что воспринимаемое тобой в какой-либо идее содержится в этой идее актуально, но из этого вовсе не следует, будто все это должно актуально содержаться в той самой вещи, которой данная идея соответствует. Например, архитектор представляет себе идею дома, которая актуально, при ее осуществлении, будет состоять из стен, перекрытий, крыши, окон и других частей; тем не менее, пока что ни дом, ни какие-либо его части актуально не существуют, они существуют лишь потенциально. Точно так же и та идея, которая была у философов, актуально содержит бесконечные миры; но не станешь же ты на этом основании утверждать, что эти бесконечные миры актуально существуют? Вот почему, заложено ли в тебе что-либо потенциально или нет, достаточно того, что твоя идея или твое знание могут постепенно расти и увеличиваться; однако отсюда вовсе не следует, что все представляемое этой идеей или познаваемое благодаря

 

==234





ей существует актуально. Твое замечание, что знание твое никогда не станет бесконечным, следует принять безоговорочно, но ты должен также признать, что у тебя никогда не будет истинной и подлинной идеи Бога, в отношении которого у тебя всегда будет оставаться необходимость знать значительно — и даже бесконечно — больше, чем ты знаешь о человеке, у которого ты заметил лишь кончик волоса. Ибо хоть ты и не видел этого человека целиком, однако ты видел других людей, так что, сравнивая его с ними, можешь высказать о нем какую-то догадку; но нам не дано и никогда не будет дано познать что-либо подобное Богу и его бесконечности.

Ты говоришь, что считаешь Бога актуально бесконечным, так что к его совершенству нельзя ничего прибавить. Однако ты судишь о том, чего ты не знаешь, и судишь лишь на основании презумпции, подобно древним философам, которые полагали, что существуют бесконечные миры, бесконечное число первоначал и бесконечная вселенная, к необъятности которой ничего нельзя прибавить. Что же до твоего последующего заявления, будто объективное бытие идеи не зависит от потенциального бытия, но лишь от актуального, то подумай, может ли это быть верным, если верно то, что мы только что сказали относительно идеи архитектора или древних философов, особенно если вспомнить, что такого рода идеи составляются из других, полученных нашим интеллектом прежде благодаря актуально существующим причинам.

9. После этого ты спрашиваешь, мог ли бы ты сам, обладающий идеей существа более совершенного, чем ты, существовать, если бы такого существа не было? И отвечаешь: От кого бы я в этом случае происходил? От себя самого? От моих родителей? Или от каких-либо других существ, менее совершенных, нежели Бог? После этого ты доказываешь, что ты не есть причина своего бытия. Но в таком доказательстве нет необходимости. Ты также объясняешь, почему ты не всегда существовал. Но и это объяснение излишне, разве только оно понадобилось тебе затем, чтобы одновременно сделать вывод, что причина твоего бытия есть не только причина, его производящая, но и его сохраняющая. А именно, из того, что время твоей жизни складывается из многих моментов, между которыми не существует никакой взаимной зависимости, ты заключаешь, что ты необходимо должен быть воссоздаваем заново в каждый из этих моментов. Но посмотрим, как это следует понимать. Ибо верно, конечно, что существуют

 

==235





такие следствия, что для сохранения их бытия и предотвращения их исчезновения в любой момент требуется присутствие и непрерывное воздействие той причины, которая положила им начало. Такого рода следствие — свет солнца (хотя на самом деле эти следствия не тождественны между собой, а скорее эквивалентны, как это считают в отношении речной воды). Мы наблюдаем, однако, и другого рода следствия, которые продолжают существовать не только тогда, когда производящая их причина перестала действовать, но даже и тогда, когда эта причина уничтожена и сведена на нет. К этому роду следствий относятся все порождения и все, что является делом человеческих рук. Перечислять здесь все это ни к чему, достаточно сказать, что ты сам — одно из таких следствий, какова бы ни была причина твоего бытия. Но, говоришь ты, отдельные моменты твоего бытия не зависят один от другого. Здесь можно возразить: можно ли себе представить что-либо имеющее части, менее отделимые одна от другой, чем моменты твоего бытия, характеризующиеся более крепкой связью и последовательностью, большей неотчуждаемостью последующих частей от предшествующих, более неразрывной их связью и большей зависимостью друг от друга? Однако, не настаивая на этом, я бы хотел спросить: какое отношение имеет к твоему созданию или воспроизведению эта зависимость или независимость частей времени, которые представляют собой нечто внешнее, непрерывное и не обладающее никакой активностью? Нет сомнения, что не большее, чем течение и перемещение частиц речной воды — к образованию и сохранению утеса, омываемого рекой. Но, говоришь ты, из того, что ты существовал раньше, вовсе не следует, что ты должен существовать и теперь. Охотно признаю это, но не потому, что требуется причина, которая непрестанно создавала бы тебя вновь, а потому, что не исключена возможность присутствия какой-либо причины, которая может тебя погубить, или же ты можешь оказаться настолько слабосильным, что просто умрешь.

Ты говоришь: благодаря естественному свету очевидно, что создание и сохранение различаются между собой лишь в нашем разуме. Но это вряд ли очевидно в отношении иных следствий, помимо света и ему подобных. Ты добавляешь, что не имеешь в себе силы, благодаря которой ты мог бы сколько-нибудь продлить свое существование, так как, несмотря на то что ты — мыслящая вещь, ты этой силы в себе не сознаешь. Но нет, в тебе есть некоторая сила,

==236





дающая тебе основание рассчитывать на продление твоего существования, однако продление это не обязательно и не безусловно; ведь какова бы ни была эта твоя сила или твоя природная конституция, ее не хватает на то, чтобы устранить всевозможные разрушительные причины, как внутренние, так и внешние. Ты не перестанешь существовать, потому что обладаешь силой, но не такой, которая может тебя воспроизводить, а такой, которая способна сохранять тебя, если только не вмешается какая-нибудь разрушительная причина. Твое заключение, что ты ,швисишь от какого-то отличного от тебя существа, вполне правильно, но не в том смысле, что это существо всякий раз создает тебя заново, а в том смысле, что когда-то ты был им создан. Далее ты говоришь, что это существо — не родители и не какие-либо другие причины. Но почему же не могут быть такими существами твои родители, которые, как это совершенно ясно, произвели тебя вместе с твоим телом, не говоря уже о солнце и многих других причинах, содействовавших твоему рождению. Но я, говоришь ты, вещь мыслящая и ношу в себе идею Бога. Однако разве твои родители, или умы твоих родителей, не были также мыслящими вещами и разве не обладали они идеей Бога? Разве не следовало бы в данном случае применить приведенное выше положение, согласно которому в причине должно содержаться, по крайней мере, все то, что есть в следствии? Если, говоришь ты, есть другая причина, помимо Бога, то позволительно спросить: существует ли она сама по себе или в силу другой причины? Ведь если она существует сама по себе, то она — Бог, если же у нее, в свою очередь, есть иная причина, можно снова задать тот же вопрос и задавать его до тех пор, пока мы не дойдем до причины, которая существует сама по себе и которая в силу этого есть Бог: ведь восхождение до бесконечности в данном случае недопустимо. Но если причиной твоего бытия были родители, то эта причина могла возникнуть не от себя, а от другой причины, а эта последняя в свою очередь — еще от другой, и так до бесконечности, и ты никогда не сможешь доказать, что такое восхождение до бесконечности — нелепость, если ты одновременно не докажешь, что мир имел свое начало и, таким образом, некогда существовал первый родитель, у которого не было родителя. Конечно, поступательное движение к бесконечности бессмысленно лишь в отношении причин, которые так связаны друг с другом и подчинены одна другой, что последующая причина не может

 

==237





действовать без воздействия на нее предыдущей. Примером может служить движение какого-либо предмета под воздействием камня, толкаемого палкой, которая в свою очередь приводится в движение моей рукой. То же происходит, когда какую-либо тяжесть поднимает последнее звено цепи, которое влечется вышележащим, а то в свою очередь тянет за собой другое. В указанных случаях необходимо восхождение к чему-то одному, сообщающему движение всему остальному. Но относительно причин такого рода, что по уничтожении первой из них та, что от нее зависит, не перестает существовать и может действовать, подобное предположение, как кажется, вовсе не будет нелепостью. Вот почему, когда ты говоришь, будто вполне очевидно, что в данном случае не может быть восхождения до бесконечности, тебе следует спросить себя, так ли очевидно это было Аристотелю, абсолютно убежденному в том, что первого родителя не существовало.

Продолжая свое рассуждение, ты говоришь, что невозможно также, чтобы твоему созданию содействовали многие частичные причины и чтобы от них ты получил идеи различных совершенств, приписываемых Богу; ведь все эти совершенства могут быть у одного только Бога, и именно его единство, или простота, есть главное совершенство. Однако существует ли одна или многие причины твоего бытия, это еще не значит, что они непременно должны были запечатлеть в тебе идеи своих совершенств, дабы ты мог их объединить. Между тем ты даешь повод спросить у тебя: если и не могло существовать многих причин твоего бытия, то почему не могли существовать на свете многие вещи, совершенство каждой из которых вызывало бы восхищение, так что можно было бы назвать блаженной ту вещь, где бы все эти совершенства сочетались? Ты ведь знаешь, как поэты описывают нам Пандору ^2е. Почему же, восхищаясь в разных людях различными достоинствами: в одном — выдающимися знаниями, в другом — мудростью, в третьем — справедливостью, в иных — верностью, могуществом, здоровьем, красотой, блаженным состоянием духа, долголетием и т. д., ты не мог бы сочетать все эти совершенства и считать достойным уважения того, кто обладал бы всеми ими в совокупности? Почему ты не мог бы затем увеличивать все эти совершенства в различной степени, чтобы данное существо было еще более достойным уважения, ибо от его знания, могущества, долговечности и тому подобного ничего нельзя было бы отнять, как ничего нельзя было бы к ним прибавить, и,

==238





таким образом, существо это было бы всеведущим, всемогущим, вечным и т. д.? И почему бы тебе, видящему, что в человеческой природе не могут соединиться все эти совершенства, не подумать, что природа, коей они были бы присущи, была бы блаженной? Разве не стоит труда исследовать этот вопрос с целью узнать, такова эта природа или же нет? Почему не дать убедить себя известным аргументам и не считать существование такой природы скорее логичным, чем наоборот? И почему ты не мог постепенно отнять у этой природы телесность, ограниченность и т. д., в понятии которых содержится некое несовершенство? Представляется несомненным, что многие шли именно этим путем, хотя вследствие того, что существует много различных способов рассуждения, одни оставили Божеству телесный образ, другие — человеческие члены, третьи считали его не единым, а многоликим; высказывалось и много других весьма распространенных мнений. Что до твоих слов о совершенстве единства, то можно, не впадая в противоречие, мыслить все совершенства, кои ты приписываешь Богу, внутренне между собой связанными и нераздельными; однако идея этих совершенств, которая у тебя есть, не была внушена тебе самим Богом, но была воспринята тобой от совершенных вещей, а затем увеличена, как уже было сказано раньше. Именно таким образом представляют себе не только Пандору — как богиню, украшенную всеми дарами и совершенствами,— но и совершенную республику, совершенного оратора и т. д. Наконец, из того, что ты существуешь и обладаешь идеей совершеннейшего существа, ты заключаешь, что с полной очевидностью доказано существование Бога. Однако, хотя сам вывод, что Бог существует, и верен, я тем не менее не вижу, чтобы ты это с очевидностью доказал.

10. Мне остается, говоришь ты, исследовать, каким образом я получил от Бога эту идею: ведь я не почерпнул ее из моих ощущений; она также не вымышлена мною (ибо не в моей власти отнять от нее или прибавить к ней что-либо), и потому остается предположить, что она у меня врожденная, подобно тому как у меня есть врожденная идея меня самого. Но я уже не раз указывал, что