Geum.ru

Дар тамоми соњањои зиндагї, махсусан маънавиёт, нобиѓањои зиёдеро ба арса овардааст, ки онњо њар кадом бо инсондўстиву миллатпарвариаш наќши арзандае гузоштаанд

Вид материалаДокументы

Содержание


Дар хотимаи китоб
Книга о человеке - эпохе, или мудреце и благородного
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7
ДАР ХОТИМАИ КИТОБ


Бобољон Ѓафуров ба таърихи миллати тољик ва давлатдории Тољикистон њамчун як шахси донову тавоно дохил шудааст, ки аз њамаи василаи давлатдорї барои таблиѓи миллат ва Ватанаш истифода намудааст. Ба аќидаи А Пўлодов «Бобољон Ѓафуров ин ќонунмандии диалектикии аз миќдор ба сифат гузаштан не, балки одами паёмбарсон ва мантиќи ќавї дошта, зарурати хоси табиї, ки онро халќ «худодод» мегўяд» (с.5). Ў аз 16 солагиаш сар карда, ба матбуот пайванд дошт. Ў барои дигарон зист, аз ин сабаб бо мењр «Аллома» гуфтандаш. ў барои обрўву эътибори тољикон хизмат кард ва мењнаташ дар чорчўби њавлии тољикона намонда,маќоми љањонї пайдо кард, бинобар ин Ќањрамони Тољикистон гуфтандаш. Ин ном дар таърих абадист ва танњо ва танњо бо Тољикистон, танњо бо илм, танњо бо журналистика махдуд намемонад.

Интернасионализми Бобољон Ѓафуров дар журналистика аз одитарин навиштаи инсондўстона, дар нашрияи камнуфусе оѓоз ёфта, ба бузургтарин идеалњои умумиинсонї дар пурнуфустарин нашрияњои љањонї наќш ёфтааст. Дар асри бист њељ Тољикистоние, тољике набуд, ки ба ин вусъат дар матбуоти байналхалќї навиштањояш, сўњбатњояш, гуфтањояш, китобњояш нашр шуда бошанд. Китоби илмиаш «Тољикон» хусусияти таъсири амиќи публисистию сиёсї касб кард. Соли 1972 њангоми муарифии он дар Ашќобод онњое, ки ба неруи сиёсї, њаќиќати илмии китоб ва мањорати касбии муаллифи он тоб наоварданд, маљлисро тарк карданд ва баъди дањ сол ваќте ин китоб дар Афѓонистон ба забони дарї ба чоп расид, мухолифонаш шадидан дар роњи нобуд кардани он шуданд, аммо њаќиќати онро рад карда натавониста, шармандавор сари таслим фуруд оварданд.

Соли 1982 устод Муњаммад Осимї ба Кобул нусхаи навчопи тољикии «Тољикон»ро тўњфа оварданд. Мо тасмим гирифтем онро ба забони дарї бо хати арабї баргардон намоем. Ин корро муаррихи шинохтаи Афѓонистон Љалолиддин Сиддиќї ба ўњда гирифт. Чун вай расми хати тољикиро намедонист, тарљумони гурўњи мо Равшан Рањмонов матнро аз тољикї мехонд ва Сиддиќї менавишт Албатта, барои вай лозим меомад, ки баъзе мафњумњо ва иборањоро ба истилоњоти дар дарї ќабулшуда мувофиќ намояд. Мо сари чанд ваќт якљоя љамъ шуда, мушкилињои пешомадаро њал мекардем ва дар ин ваќт Кароматулло Олимов амалан ёрї мерасониданд. Албатта, зањмати асосї бар дўши устод Сиддиќї ва Равшан буд. Тамоми зимистони сард онњо ба ин кор машѓул буданд. Ваќте китоб омода шуд, мо бо дастгирии олимони кафедраи журналистика Козим Оњанг ва Расул Рањин онро дар матбааи Пуњантуни Кобул чоп ва бо кўмаки донишљўёни ихтисоси журналистика муќова бастем. Вале ин китоб баъзе олимони шовинистро нороњат кард ва барои мо муддате лозим омад, ки китобро то ба Бабрак Кормал расонем ва иљозаи пањнкарданаш расад. Кормал нашри «китоби олим ва давлатдори бузурги замон- Бобољон Ѓафуров»-ро хуш пазируфт.

Бобољон Ѓафуров аз устодони бузург Садриддин Айниву Абулќосим Лоњутї омўхт, њамроњи Мирзо Турсунзода њамчун роњнамо ва пуштибон барои сулњу дўстии халќњои љањон, пеш аз њама бедории Шарќ мубориза бурд, эчодкоронеро чун Сотим Улуѓзода, Ањрор Мухторов, Абдуќодир Маниёзов, Мўъмин Ќаноат, Лоиќ ва Бозор Собир дар њимояти сарнавишти тољикон дастгир ва илњомбахш шуд. Бояд дар назар дошт, ки нафаќат «Тољикон» мубаллиѓи мо буд, балки пеш аз њама муаллифи он пуштупаноњи миллати мо ва намояндагони наврустаи маданияти миллии мо буд. Илм, сиёсат, публисистика ва адабиёти бадеии Бобољон Ѓафуров њама одї, самимї ва њаќиќат буданд. Аксарияти кулли онњо аз њаёти тољикон ва Тољикистон буданд Устод дар публисистика аз љумла зикр намудааст, ки њељ чизе барои ў баландтар аз миллаташ ва Ватанаш нест.

Ў шахсияти љањонї буд, чун он шахсиятњое, ки перомунашон сухан гуфтаву навиштааст. Бинобар ин миллат аз ў ифтихор дорад.

Ва дар нињоят, тањрири ин рисола соли 2008 оѓоз шуда, дар соли 2010 ба анљом расид. Дар ин миён донишмандони Институти Шарќшиносии Россия ба муносибати садсолагии устод ба номи «Академик Бободжан Гафуров» китобе нашр карданд, ки дар он бузургтарин шарќшиносон перомуни устод олитарин сифату суханњоро гуфта зикр намудаанд, ки ба институти мазкур, ки Бобољон Ѓафуров бештар аз бист сол сарварї кардааст, месазад номи ў гузошта шавад. Китоби мазкур дар Тољикистон камёб аст. Ман перомуни он таќризи муфассале навиштам, ки ќисме аз он дар рўзномаи «Вечерный Душанбе» ва маљмуаи илмии Донишгоњи славянии Тољикистону Россия чоп шудааст Шакли пурраи онро ба ин асар замима мекунам.

Ва охирин суханам дар фароварди ин асар њамин аст, ки соли 1973 бо кўмаки љиянашон Фаррух, ки низ аспирант буд, бо устод аввалин бор мулоќот кардам ва соли 1976 бо тавсияи он кас њамкорашон, олими бузург И.С Брагинский ба сифати оппоненти кори илмиям баромад кард.


Книга о человеке - эпохе, или мудреце и благородного

(«Академик Бободжан Гафуров» (к 100- летию со дня рождения»). - М.: Восточная литература. 2009 г.).


Размышление о публицистической политической и организаторской деятельности одного из основоположников таджикской советской политической публицистики академика Бободжана Гафурова связанное с воспоминаниями его соратников. Абдулмаджид Салимович Достиев – видный государственный деятель, политик и политолог 13 мая сего года в газете «Курьер Таджикистана» опубликовал статью, которая по содержанию изложенных фактов и коментарий к ним, по широте рассуждений и оценкам достойна любым политическим или научнополитическим изданиям мира. В статье затронут вопрос связанный с честью таджикского народа, таджикских ученых, таджикской науки. Автор громкогласно заявляет, «Таджикский народ не нуждается в чьих–то подарках в виде «истории.» Статья затрагивает вопросов самовольного истолкновении или вернее сказать искажение содержании слов академика АН РТ Бориса Анатольевича Литвинского по поводу Героя Таджикистана, руководившего более 20 лет Институтом востоковедение АН СССР, академика Бободжана Гафурова и его книги «Таджики» (первое издание 1972 г.) в одном из сайтов интернета.

Казалось бы, воспоминания известного исследователя Центральной Азии, и сведения о многих событиях нашего недавнего прошлого «из первых рук» должны быть восприняты с благодарностью и преклонением перед возрастом и мудростью столь почтенного человека. Однако вокруг этих воспоминаний среди их читателей бушуют нешуточные сртасти, царит настоящий ажиотаж.

Можно лишь радоваться, что к истории Таджикистана, к истории создания одного из интереснейших научных трудов современности книги «Таджики», написанной в свое время ученым и государственным деятелем Таджикистана академиком Б. Г.Гафуровым, проявлен в наши дни такой горячий интерес. Однако в этой беспощадной полемике читателей друг с другом, в некоторых комментариях давно уже, как говорится, «вместе с пеной выплеснули ребенка.» Отдельные эпизоды выхватываются некоторыми читателями из контекста воспоминаний и трактуются весьма вольно, так что смысл их уже искажается. Доходит до неприятных, а порой и гнусных оскорблений в адрес Б. А. Литвинского, крупного ученого и человека преклонных лет.»

По существу Достиев велением сердце выполнил ту задачу которую должен был осуществит, по логике, Президиум Академии наук Таджикистана.

На днях я получил от Абдулмаджида Салимовича книгу «Академик Бободжан Гафуров» (к 100 – летию со дня рождения) выпушенный издательством «Восточная литература» Российской Академии наук, в Москве, в 2009 году.

В книге бесконечно лестных слов о Б.Гафурове – великом организаторе науки и великом ученном. Я нехотел бы цитировать из статьи Президента Таджикистане Э. Ш. Рахмонова «Великий сын народа», президента АН Таджикистна, также дочери Бободжана Гафуровича, дабы не хвалить великого мудреца от усть его землеков и близких. Смотрю на имена других авторов – Е.П. Челышев – академик РАН, Р.Б. Рыбаков – директор Института востоковедения РАН, Ю.А. Петросян – профессор, 33 года заведовавший Ленинградским отделением Института востоковедения АН СССР и РАН, В.М. Алпатов член–корреспондент РАН, зам директора Института востоковедения РАН, Б.А Литвинский – академик АН РТ, М.А. Арунов – профессор, М.А. Симония – академик РАН, Д.С. Комиссаров – профессор, В. Ф. Ли – профессор Дипакадемии МИД России и др. виднейшие советские и российские востоковеди. Из содержание книги – заголовья их статей мы узнаем, что Б. Гафуров был «восточным мудрецом», «мудрым руководителем и наставником», основоположником таджикской исторической науки , «человеком и ученным», «ученным и дипломатом», а период когда он руководил этим научным центром был «золотой век отечественного востоковедения». Имена авторов сборника и названия их работ воодушевляют читателя, способствуют развитию чувства гордости за человека, который бесконечно много сделал для становление этой науки в нашей родине в мире в целом.

Публикаций раскрывают душу Б. Гафурова как организатора науки, наставника молодых ученных, великого востоковода и любителя и пропагандиста своего народа – таджиков и его древней культуры.

В предисловие редколлегии, в который входят великие современные Российские востоковеды – Е. П. Челышев (председатель), Д.Д. Васильев, Б.А. Литвинский, Ю.А. Петросян, Е.М. Примаков, Р.Б. Рыбаков, Н.А. Симония, (ответственный секретарь и составитель сборника Н.Б. Гафурова) в частности говорится, что Б.Г. Гафуров был великим ученным, крупным обшественно–политическим деятелем, дипломатом, человеком с большой буквы «его приход в систему Академии наук СССР в качестве директора института, которым он руководил более 20 лет (1956 - 1977) знаменовал собой качественно новый и важный этап становления и развития отечественного востоковедения, в ходе которого органично соединились традиционное русское востоковедение и изучение современных злободневнных проблем… Он хорошо знал, что рассийская цивилизация явяется синтезом восточной и западной культуры. Именно при нем отечественное востоковедение вышло на мировую арену.»

Выделив такую несравнимую роль таджикского ученого в процессе становления этой отрасли советской науки, они особо отмечают, что «Б.Г. Гафуров не был профессиональным дипломатом, но его вклад в установлении международных связей трудно преоценить. Многие общественно–политические деятели Востока прежде чем посетить МИД, другие наши организации, приезжали в институт востоковедения, обращались за советом Б.Гафурову, считавшему что нужно поддерживать и развивать сотруднечество со всеми народами, что нашей стране следует укреплять свои позиции в мировом сообществе.» (стр. 3).

Редакционная коллегия книги уверена, что «его фундаментальный труд «Таджики», плод его многолетной работы, является и сегодня настольной книгой каждого таджика».

Мнения высказанные в «Предисловии» подтвеждаются во всех статьях многочисленными примерами, свидетелями которых были авторы – соратники и последователи великого ученного. Авторы этой книги уверены, что «он был, конечно, человеком другой эпохи, но голос его и сегодня звучит удивительно современно.»

Для многих людей и в нашем отечестве, и за рубежом Гафуров – легендарная личность. Нынешним организаторам академической науки есть чему у него поучиться: умению ориентироваться в сложной обстановке, принимать разумные решения. Работавшие и общавшиеся с ним относились к нему с доверием и уважением. В частности Е. П. Челышев подчеркивает, что «для меня, как и для многих, он был как бы нравственным ориентиром в то непростое время. К нему обращались за советом и помощью не только как к ученому, директору иститута, но и как к доброму, мудрому человеку, всегда готовому прийти на помощь.

Конечно же, он оказал большое влияние и на меня, на мое становление как ученого, как гражданина и патриота России.» (стр. 5). Академик Е. П. Челышев с гордостью признает, что:

«Заслуга Гафурова состоит в том, что он не только консилидировал отечественное востоковедение, но прочно связал его с мировой востоковедной наукой. Первые шаги на посту директора Института востоковедения он сделал именно в этом направлении и мне посчастливилось участвовать в реализации планов Гафурова.» (стр. 12).

И далее «Институт востоковедения во главе с его директором становился как бы магнитом, притигающим к себе представителей науки культуры, политических и общественных деятелей, дипломатов из стран Востока. Сила притяжения этого магнита с каждым годом увеличивалась. С утро до вечера во дворе института стояли иностранные автомашины: очередные посетители, приезжавшие в Москву не только по востоковедным делам из разных стран Востока, прежде всего спешали к Гафурову, - посоветоватся с умным, знающим человеком, восточным мудрецом, обладавшим влиянием не только в Академии наук, но и в общественно – политических кругах нашей страны.» (стр. 17).

Академик Р.Б. Рыбаков уверень, что его «Институт является комплексным, ибо со время Гафурова мы понимаем востоковедение как комплексную науку, объединающую усилия специалистов разных дисциплин. Правомерности такого подхода академику Гафурову удалось отстоять в жарких баталях как внутри страны, так и на международных форумах.» (с. 36)

Б. Гафурову необходимо было доказать во первых своим коллегам ученным востоковедов и других направлений правду о том, что все проблемы связвнные с Востоком – история, культура, экономика, литература, политика и современное международное отнощение касаются сфере деятельности института; во-вторых политическим и государственным деятелям страны о необходимости обращение внимание на результаты исследований ученных прежде чем принимать какие – то серьезные рещения; мировому сообществу ученным необходимости самостоятельного развития востоковедения как отрасль науки.

В сборнике выпушенном в честь столетие со дня рождения очень много лесных слов о величие Гафурова, как организатора и ученного по существу создавшего новое, современное направление в советском востоковедческом науке. Будем прислущиватся голосом авторов этой книги.

Профессор Ю. А.Петросян пишет: «После ХХ съезда КПСС, когда началось реорганизация Института востоковедения в Москве, проблему укрепления руководства решили традиционным для того времени способом – директором был назначен известный партийный деятель Б.Г. Гафуров. Это решение мало кого удивило (тема Востока станосилась в то время политически актуальной), зато первые же шаги нового директора удивили многих. Бободжан Гафуров сразу же продемонстрировал намерение значительно повысить значение и уровень востоковедческой науки, создать для нее солидную издательскую базу, расширить ее международные связи. Именно тогда, в частности, возник проект создания Издательства восточной литературы, которое начало успешно функционироват уже в 1958 г. И которое возглавил Олег Константинович Дрейер - замечательный человек и тонкий знаток издательского дела, ставший соратником Б.Г. Гафурова. Что же касается деловой политики Б.Г. Гафурова, то более всего он удивил коллег- востоковедов тем, что начал активно поддерживать исследования в области исторического и культурного прошлого Востока, в частности текстологические и историко–культурные изыскания по материалам восточных рукописей. Это, конечно, весьма положительно сказалось на судьбе Ленинградского отделеления иститута, а также на личных отношениях Б.Г. Гафурова и И.А. Орбели. Замечу, что для тех, кто близко знал Б.Г. Гафурова, такая его позиция выглядела естественной. Он был человеком восточной культуры, таджиком, для которого персидская литература и историческое прошлое его народа были не просто предметами исследовательских изысканий. Бободжан Гафурович многие годы изучал историю таджикского народа и к моменту прихода в Институт востоковедения был известен как историк Таджикистана. Он с огромным уважением, почти трепетно относился к историко – культурному прошлому не только таджиков, но и иных восточных народов. Никогда не забуду рук Б.Г. Гафурова, поразительно бережно держащих средневековую арабскую рукопись в хранилище рукописей иститута в Ленинграде, которое Бободжан Гафуров – стал вместе с И.А. Орбели и О.К.Дрейером инициатором создания ставших знаменитым серий публикаций письменных памятников Востока, в которых увидели свет многие уникальные и редкие исторические литературные памятники Востока, в том числе из институтской коллекции. Так же, впрочем, не случайно и то , что он горячо поддержал издание собрания сочинений Василия Владимировича Бартольда – корифея нашего востоковедения, блестящего знатока текстов, истории и культуры народов Ближнего Востока.» (40).

Д.С. Комиссаров: «Я имел дело с совершенно незаурядной фигурой, для которой главное в жизни – преданность делу, совесть, честь и человеческое достоинство.» (80) И далее «фактов, характеризующих выдающиеся качестве Бободжана Гафуровича в котром удачно сочетались большие способности ученного и организатора науки, можно привести много. Он был в своем роде исключительной личностью, котрой по праву гордится таджикский народ.» (стр.82). А Ключников Б.Ф. назвал академика Бободжана Гафурова сыном – «великой восточной культуры и советским патриотом» (стр. 86)

Академик Н. А. Симония вспоминает и размышляет следующий моменты востоковедения и судьба Гафурова:

«Для многих востоковедов послевоенного поколения имя Бободжана Гафуровича неразрывно связано с новым подъемом востоковедных исследований в Москве. Сталинские репрессии, Великая Отечественная война сильно проредили ряды отечественных востоковедов. В самом начале 1950 – х годов по целому ряду исследовательских направлений образовались солидные бреши, и поэтому пришлось медленно восстановливать, иногда почти с нуля, исследование многих стран и проблем. Востоковедение стало пополняться новыми молодыми кадрами, некоторые из них стали впоследствии выдающимися учеными.

Тот факт, что в 1956 г. Н.С. Хрущев прервал успешную политическую деятельность Бободжана Гафуровича в Таджикистане и направил его в «ссылку» в Москву, назначив директором Института востоковедения АН СССР, был большим благом для науки и, безусловно, содействовал быстрому расширению рамок востоковедных исследований. Такова уже была извилистая диалектика нашей общественной жизни того времени. Вопреки опасением некоторых ученых Бободжан Гафурович оказался на редкость добрым и внимательным директором. В манере его руководства институтом не было и тени бюрократизма или попытки навязать коллективу стиль поверхностного и конъюнктурного подхода к научной работе. Можно смело утверждать, что в период «гафуровского правления» Институтом востоковедения в нем царила максимально допустимая по тем временам свобода творчества, и результаты этого не замедлили сказаться. Конечно, не все из сотен книг, публиковавшихся Издательством восточной литературы (с 1964 г. – Главная редакция восточной литературы издательства «Наука»), были шедеврами, но некоторые из них по глубине анализа далеко превосходили аналогичные западные издания. К сожалению, из – за языковых барьеров лишь узкий круг мирового сообщества ученых мог по достоинству оценить достижения наших востоковедов. А ведь в отличие от западных коллег возможности полевых исследований и даже простого посещения исследуемых стран для советских ученых были крайне ограничены, если не просто исключены. (75)

Академик Р. Б. Рыбаков с благодарностью вспоминает время когда «главным штабом» отечественной востоковедение руководил Б.Г. Гафуров (1956 – 1977) и подчеркивает, что это время «остаётся золотым веком всей нашей отрасли». И особа замечает, что «Теперь, когда его нет, мы яснее видим масштаб его личности», «Сильный руководитель – и добрый, отзывчивый друг и наставник. Тонький дипломат – и человек бесстрашной искренности даже в самое страшное время. Вдохновитель смелых научных дискуссий – и нисгибаемый коммунист. Все эти разнородные черты были сплавлены в единый уникальный характер в уникальную и неповторимую личность. Бободжон Гафурович Гафуров, по сути дела, человек эпохи. Он был честью своей времени, но две важнейшие состовляющие его науки мудрость и благодарство – позволили ему сотворить в советском пространстве свое особое, гафуровское время.» (35).

Директор Института Востоковедения РАН искрен в оценке «гафуровской эпохи» своего института:

«Несомненно, историческая значимость «эпохи Гафурова» в отечественном востоковедении было обусловлена не только благоприятными внешними факторами, но и напрямую связана с масштабностью фигуры самого Бобождана Гафуровича. Сын своего времени, он сумел полностью реализовать себя в сложнейших условиях возникновения и становления советского строя в своей родной республике и стране в целом. Его путь из небольшого кишлака к вершинам власти не мог быть (и не был!) простым и комфортным – на этом пути не только, как у многих его современников, закалялась сталь характера, но и углублялась личная и гинетическая мудрость. Долгие годы пребывания на самом ответственном посту его Родины, в непосредственной близости от угрюмого вождя всех народов, не сделали Б.Г. Гафурова бездушным фанатиком – чего стоит хотя бы совершенный им незадолго до кончины хадж?! И скорее всего, и в той, политической половине его жизни, и в последующие академические годы судьбу и личность Гафурова формировало и определяло творческое горение историка.

Он был одним из тех, кто творил историю. Но, в отличие от большинства из них он смотрел на мир глазами ученого, которому известны затерянные в архивах документы, которому ведомы рассыпавшиеся, казалось бы, в прах эпохи, который, оглядываясь вокруг или заглядывая за горизонт, в будущее, остро и доказательно чувствует связь времен.». (37).

Следующее высказывания Челышева так же характеризуют Гафурова и его эпохи в Институте востоковедения, как самого важного в истории этой науки.

«Расширение горизонтов комплексных востоковедных исследований сопровождалось в институте созданием обстановки творческих исканий, плодотворных дискуссий, что в меру своих сил и возможностей в далеко не благоприятных условиях тех лет стремился внедрить Гафуров. Обидно слышать сегодня незаслуженные упреки в его адрес. Со всей откровенностью, как человек близкий к Гафурову, могу сказать, что, зачастую подвергая себя риску, он делел все от него зависящее, чтобы помочь людям, избежать беды, болезненно переживал, когда по не зависящим от него причинам ему это не удавалось сделать. Иногда я задумывался над тем, как приверженность материалическому мировоззрению, верность коммуническим идеалам, которые по идее Гафуров должен был не только сохранять, но и внедрять в сознание людей, у него сочетались с приятием, больше того – с восхищением возвышенной духовностью, пронизывающей культурное наследие народов Востока. Мне кажется, что его взгляды постепенно трасформировались в этом направлении и даже оказывали влияние на людей, находившихся в его близком окружении. (25)