Первая
| Вид материала | Документы |
СодержаниеРок, предопределенье и будущее Неясный узор Украшения и литературный старичок |
- Первая. Новое восприятие проблемы рождаемости глава первая, 1589.66kb.
- Первая. Новое восприятие проблемы рождаемости глава первая, 5106.96kb.
- Книга первая. Реформация в германии 1517-1555 глава первая, 8991.95kb.
- А. Первая буква слова "астрология", и первая буква почти во всех мировых алфавитах, 3392.44kb.
- А. И. Уткин глобализация: процесс и осмысление оглавление Глава первая, 3584.73kb.
- Общие сведения, 236.6kb.
- Первая, 1651.33kb.
- Первая, 870.29kb.
- Древний Египет-первое государство на Земле, первая могущественная великая держава,, 265.58kb.
- Школьные годы неизбывный повод для ностальгии. Первый звонок, последний звонок. Первая, 399.66kb.
Рок, предопределенье и будущее
«…- А какие погоды стоят на дворе, сэры?
- Предсказанные…»
АБС, «Понедельник»
А ещё – размышления о роке и предопределённости: как трудно мне, воспитанному на вере в закономерности – лишь статистические – поверить в это самое предопределенье, неумолимо ведущее меня к некому, одному ему ведомому результату, месту, цели… Доверяя лишь закономерностям статистических испытаний, которые рано или поздно с неумолимостью рока сведутся к заведомо предсказанному формулами, я отлично понимаю, что затем, чтоб меня, с моими личными прихотями и вздрыгами, привести к некоей неведомой мне цели, надобно (всего лишь, угу!) исследовать и испробовать все возможные пути и варианты, чтобы отыскать тот, роковой, единственный путь, который и есть, собственно… предназначенье…И как эта скушная вероятностная предопределённость сочетается со свободой воли? Хорошенький, простенький вопросик, на который в рамках ограниченной системы (в области разума) ответов и нет вовсе. А вот в рамках моих отношений с моими героями и (возможно) моими читателями, вопрос этот разрешим вполне. Но это лишь при условии, что в моих силах создать вселенную, проецируясь на которую – страхи, боли и надежды моих читателей и (возможно) героев – как раз и приводили к тому самому единственному и желанному результату – «Шизофрения, как и было сказано…»466.
Наверное, мы потому и не хотим знать наше будущее – настоящее, реальное будущее - «листать книгу Жизни», как сказала бы Та, Что Грезит467 - потому что нам не только страшно узнать, что там существует, но даже уже само по себе - нам страшно узнать то, что оно, это будущее, существует.
Неясный узор
«Признаться, я нынче с изумлением узнал, что список «семи смертных грехов» разнится у разных авторов. Вечная книга даёт нам много вариантов заповедей, но вот, чтобы много вариантов – грехов?468. Итак, признаюсь в пользовании всезнайкою, который найдёт всё469 - Фома Аквинский перечислял: гордость, алчность, похоть, гнев, чревоугодие, зависть, лень (уныние), а папа Григорий Великий в VI веке подразумевал под грехами сладострастье, гнев, зависть, чревоугодие, лень, гордыню, алчность…»
Любопытно, именно этот фрагмент из тетради С. попался на глаза Юджу, когда он размышлял о странной роли чернобородого в этой истории. И, кажется, именно тогда от сказал Медее, что ему не хватает в этой загадке – лишь одного, но главного фрагмента узора, объединяющего звена. Странный средневеково-венецианский антураж происшедшего наводил на мысль о «подстроенности» - «уж не подстроил ли это всё – Чернобородый!? – но, позвольте, каким образом?»470 - возможно, стоило узнать, откуда этот авантюриновый скарабей появился в «Моргане и Дрейке»? Учтивый англичанин, поглядывая на Медею, быстро нашёл в своей базе нужные данные: авантюриновые кошка, сфинкс и скарабей приобретены в порту у торговца египетскими украшениями…«Час от часу не легше - пробормотал Юдж, и вдруг, осенённый какой-то мыслью, спросил – скажите, а не задавал ли вам кто либо ещё этого вопроса?» Судя по количеству обращений к этой записи (а их всего четыре: первое обращенье – приход, второе – продажа, третье – наше), а вот…ещё одно? Поглядите, тут есть ссылка на письмо…. Англичанин, недоуменно нахмурившись, потянулся к телефонной трубке, вызвал управляющего:
- Марчелло, это вы писали?
– Да, месье. Это было во время вашего отсутствия. Надеюсь, я не позволил себе ничего471 противоречащего правилам фирмы, ответив этому господину?
- Нет-нет, Марчелло. Вы просто не известили меня.
- Простите, сэр…дело показалось мне пустяковым…
Англичанин отпустил управляющего и повернулся к Анне:
- А теперь, вы, вероятно, захотите поговорить о том, кто покупал для меня эти украшения?
Украшения и литературный старичок
Украшения… Звон серебряных колокольчиков, глаза Медеи, коварство и любовь… Ах, как хотелось бы мне придумать сказку обо всём этом… Но нынче – мне не написать ничего. Пустота, потому что я Сам себе скушен: «Прощайте и сожгите этот бред…»472. Отголоски воспоминаний и оттенков мечутся во мне, словно свет факелов по воде, выхватывая то чёрное зеркало канала, то отраженье моста, а то – причудливые, мечущиеся в поисках тени. Что ищут они – тему, смысл? Или их существованье независимо от меня, сказошно само по себе? Ах нет, нет, поглядите в глаза Медеи, когда б не эти глаза, всё, всё потеряло бы смысл, и стоило б тогда…
Да, стоило б тогда – отправляться в путешествие, бродить по лабиринтам венецианских улочек, разыскивать трактаты о скарабеях, прислушиваться к бабьему лепетанью Парок473, да разглядывать узоры судьбы в её мимолётных совпаденьях?
…Мощёные улочки стекали вниз, и в мягких лучах заходящего солнца крылатый страж ворот474 казался мудрым и всезнающим. Анна, меж тем, всё ещё не могла придти в себя после рассказа скупщика, работавшего на англичанина – маленького, живого и очень живописного старичка с серьгою в ухе и живыми хитрыми глазками, который очень напомнил ей стивенсовских пиратов – для полноты картинки ему не хватало, пожалуй, лишь одноногого спутника…
Рассказ же его был совсем прост, но (в свете последующих событий, о которых он даже не подозревал, являясь, меж тем, их невольным действующим лицом) весьма впечатляющ. «Безделушек-то этих я и в руках не держал, синьора – рассказывал он, теребя свой широкий кожаный пояс с огромным количеством карманов – вот как раз для всякой подобной всячины. Я встречаю в порту круизные рейсы, и тамошние стюарды, зная, что на этом можно заработать, привозят мне всякого рода экзотические вещички: портсигары, часы, статуэтки (тут Юдж слегка насторожился), украшенья, подвески (нет…я этого не вынесу – обречённо подумал Юдж – теперь ещё и подвески!…он точно читал «Трёх мушкетёров», а вот читал ли он «Клуб Дюма»475 и…о чём это я?) - кубки476 и посуду… Но в этот раз всё пошло не так, как обычно. В маленьком портовом кабачке, когда мы уже сторговались по отобранным вещам (а надо вам сказать, миледи, жаден он был до чрезвычайности!) и собирались выпить ещё и рассчитаться, вдруг (тут старичок сделал эффектную паузу, но последовавшее продолжение слегка успокоило Анну, уже затаившую было дыханье) – вдруг – полиция! Представьте, никогда они там не появлялись, там все торговцы и посетители друг друга знают, а тут сначала этот чернобородый всех переполошил (вот тут Анна побледнела, а её рука непроизвольно нашла руку Юджа), спрашивая, где тут банкомат (Юдж удивился – про себя, но слова запомнил), а потом – сразу – полиция, облава… Кого уж они там искали, не знаю, да только мой стюард (а звали его Хосе) – вдруг схватил чемоданчик со всеми безделушками и моими деньгами, и бросился бежать! Не знаю, что у него там было с полицией, не моё это дело, но мои деньги! Мне-то за ним не угнаться, и я через чёрный ход выбрался в грузовую часть порта и там… Словом, прямо на моих глазах…Хоть и был он (тут старичок выговорил затейливое испано-английское ругательство, очень мило смутился, и продолжил) но такого никому не пожелаю. Он-то бежал мимо складов, между контейнерами, ну и выскочил прямо на катившийся с горки погрузчик… Ему было уж не помочь, он и помер потом в реанимации – я даже навещал его, но меня не пустили, да-да, миледи! А чемоданчик его я подобрал (и тут старичок пустился в длиннейшие рассуждения со знаменитой интонацией «а зачем он ему, покойному-то, согласитесь? Покойному-то он и ни к чему» - очень литературный попался старичок, но Юдж уже раздумывал о своём…)
«Я… я боюсь - призналась почти шопотом Анна, когда они возвращались - снова смерть! Скарабей, чернобородый, и смерть! Неужели, неужели, ты этого не видишь, и неужели С…» Тут она снова чуть не заплакала, и Юдж, старясь её успокоить, мягко напомнил: «Ну, скарабей-то пока у нас…да и чернобородого нигде не видно…». Тут-то улыбнулся уже автор, потому что у него именно в этот момент было отчетливое искушение написать далее нечто вроде: тут раздался визг тормозов, рядом остановилась машина, и смуглый чернобородый мужчина спросил из-за опущенного стекла у замерших героев на ломанном итальянском языке: «А где тут банкомат»? Возможно, дальше наша Медея упала бы без чувств, или случилось бы что-нибудь похожее, но… Но – ничего такого не произошло, увы, и Юдж с Анной, в мерцающих и плещущихся сиреневатых венецианских сумерках отправились дальше… по уготованному им пути. Тут мы их и оставим – на время…