Научно-исследовательский институт проблем каспийского моря

Вид материала

Документы

Содержание Библиографический список Костяные предметы быта самосдельского городища Предметы быта представлены 26 экземплярами. Фрагмент игольницы Костяные рукояти ножей Бараньи лопатки со следами обработки или тупики – 9 экз. – Библиографический список Орнамент на лепных сосудах самосдельского городища

Подобный материал:

• Научно-исследовательский институт проблем каспийского моря, 6670.24kb.
• Институт каспийского сотрудничества, 668.69kb.
• Методические указания му 1 2600-10, 485.46kb.
• Рыбохозяйственные и экологические аспекты эффективности искусственного воспроизводства, 422.61kb.
• Свод правил по проектированию и строительству метрополитены дополнительные сооружения, 1496.85kb.
•      согласован мчс россии письмо n 43-95 от 14., 1639.07kb.
• Оценка ситуации в регионе Каспийского моря и прикаспийских государствах в апреле 2011, 416.63kb.
• «Научно-исследовательский институт дезинфектологии», 448.62kb.
• Методические рекомендации мр 6 0050-11, 382.97kb.
• Решение IV международной научно-практической конференции, 42.94kb.

Библиографический список

1. Посуда Биляра. Казань, 1986.
   
2. Оливер Уотсон. Керамика из исламских земель. 2004.
   

3. Степи Евразии в эпоху Средневековья. М., 1981.

Д.У. Пальцева

ГОУ ВПО «Астраханский государственный университет»

КОСТЯНЫЕ ПРЕДМЕТЫ БЫТА САМОСДЕЛЬСКОГО ГОРОДИЩА


Самосдельское городище располагается в 43 км ниже Астрахани, в дельте, на правом берегу р. Старая Волга, напротив села Самосделка. Главная часть городища находится на острове, вытянутом вдоль старого пересохшего русла Волги, который со всех сторон окружен высохшими протоками (1. С. 37-45).

Исследования проводятся комплексной совместной археологической экспедицией Института этнологии и антропологии РАН им. Н.Н. Миклухо-Маклая и Астраханского государственного университета.

Общая площадь памятника, известная на данный момент, составляет около 2 квадратных километров. Памятник идентифицируется как город XI-XIII вв. – Саксин (4. С. 107). В 2008 г. было выдвинуто предположение о том, что нижние слои Самосдельского городища могут быть соотнесены с последней столицей Хазарского каганата, городом Итилем (16. С. 225-226).

Были получены богатые коллекции стеклянных, керамических, железных предметов. Одним из наименее изученных аспектов этого памятника является изготовление костяных изделий.

Цель работы - представить группу костяных изделий Самосдельского городища «Предметы быта».

Источниковая база настоящего исследования представлена 350 единицами.

В основу распределения находок по категориям и типам был положен принцип их функциональности и морфологического сходства. На нем же базируется классификация изделий Болгара И.А. Закировой (17. С. 220-221) и Саркела В.Е. Флеровой (24. С.34-38). Для построения классификации косторезных предметов с Самосдельского городища такой принцип также вполне справедлив.

Все предметы из кости с Самосдельского городища делятся на 5 групп (Архив археологической лаборатории Астраханского Государственного Университета. Ф.1): предметы быта (7%); вооружение и детали конской сбруи (2%); украшения, амулеты, игры (34%), предметы неясного назначения (357%); отходы и брак (21%).

Группы выделяются по основным направлениям деятельности (24. С. 34). Группы разделены на категории предметов, которые, согласно типологическому методу В.А. Городцова, выделяются по назначению типов предметов. В этих категориях выявляются типы изделий, которые рассматриваются, согласно определению типов, как вещи одного назначения, однородные по виду и различающиеся в деталях (26. С. 13). Предметы одного типа могут делится на подтипы по мелким морфологическим различиям.

В типологизации костяных изделий имеет значение и характеристики сырьевого материала. Так, основными типами костной ткани, с которой работали резчики кости являются²: 1) животная кость – кости скелета животных; 2) плотный рог – рога животных, таких как сайгаки; 3) полый рог – рога крупного и мелкого рогатого скота: коров и баранов; 4) зуб – клыки медведя и собаки.

Предметы быта представлены 26 экземплярами.

Костяной цельносоставной нож сложно отнести к какой либо категории или типу ввиду того, что он представлен в самосдельской коллекции в единичном экземпляре, в то время как тип – это некий обобщенный образ вещи, основанный на сходных морфологических, сырьевых и функциональных чертах предметов одного типа. Нож имеет плоскую и плохо обработанную одну сторону, и выпуклую, зашлифованную орнаментированную другую сторону. На выпуклой стороне – циркульный орнамент составляет геометрическую композицию в виде ромбов, с окружностями по углам, а также в виде трех горизонтальных рядов соединенных между собой прочерченными линиями окружностей. Верхушка рукояти закруглена и имеет сквозное отверстие, вероятно для подвешивания ножа. По бокам отверстия также имеется по одной окружности.

Лезвие ножа заострено с одной стороны так, что часть орнамента оказалась утрачена. Возможно, первоначально это была накладка на некий предмет, а плоская поверхность изделия, очевидно, служила местом «соприкасания» накладки с основным предметом. Использование же предмета в качестве ножа дало ему вторую жизнь. Нож мог использоваться для мездрения кож или в качестве инструмента для чистки рыбы и выделывания рыбьей кожи. Цельносоставные ножи из ребер животных для разделки и обработки шкур найдены на салтовском селище у с. Новолимаревки (20. С. 77-91), а также имеют место в булгарской коллекции костяных изделий (21. С. 88. Табл. 12) и в коллекциях Царевского городища (23. С. 162. Табл. 1, 1).

Известно, что на Ямале были выделены специальные костяные рыбные ножи (1. С. 6-18). В настоящее время для обработки кожи рыб часто пользуются тупыми ножами, поскольку снятие кожи с головы рыбы очень сложный процесс, сопряженный с тем, что тонкая кожа рыбы при отделении ее от тела может легко порваться и поэтому недопустимо использование острых инструментов (19. С. 101-105). В силу того, что население Самосдельского городища активно потребляло крупную рыбу, что следует из археозоологических исследований, вполне вероятно, что данный нож мог использоваться в качестве инструмента обработки рыбьей кожи или просто при разделке рыбы.

Кочедыки для плетения сетей обнаружены на Самосдельском городище в 3 экземплярах. Судя по большому числу костей рыб в культурных слоях и хозяйственных ямах городища, изготовление этих предметов было актуально. Все три изделия выполнены из рога, нижний конец заготовки, как правило, косо отпилен, образовывая острый край, в котором просверлено сквозное отверстие.

В коллекции имеется также одна либо заготовка под кочедык, либо бракованный предмет этого типа. Изделие представляет собой плотный рог, нижняя широкая часть которого косо спилена с двух сторон, а верхняя часть обломана и имеет множественные следы порубов. Данный предмет относится к категории заготовок, поскольку поверхность его не обработана, отверстие на нижнем спиле отсутствует.

Подобное орудие в коллекции Болгара происходит из слоя второй половины XIV в. (17. С. 225. Рис. 98, 5). Кочедыки встречаются в коллекции городища Иднакар. Однако, несмотря на морфологическую схожесть, эти изделия изготовлены из костей скелета и нередко украшены тамгообразными знаками (18. С. 155-157. Рис. 62-64).

Фрагмент игольницы представляет стенку игольницы. Его поверхность украшена рядом циркульного орнамента, под которым прочерчены две пары поперечных параллельных линий, соединяющихся косой лесенкой. Ниже, по всей видимости, орнамент должен был повторяться. Об этом можно судить по ряду циркульного орнамента и еще двух парных прорезных линий. Толщина стенки изделия — 0,1 см.

Игольники относятся к категории предметов, связанных преимущественно с работами по ткани и коже. Они встречаются по всей территории Восточной Европы, такими изделиями пользовались и в Саркеле. Они обладали схожей формой и делались из трубчатых костей птиц и животных (24. С. 78-80. Табл. 37). В коллекции болгарских изделий также имеются игольники. Их форма и размеры совпадают с данными фрагмента самосдельской игольницы (3. Рис. 66, 1). Аналогичный предмет имеется в коллекции Увекских костяных предметов (Я 65/СМК 52041). Подобное изделие было обнаружено в г. Костроме при земляных работах на берегу р. Сулы в конце XIX в., от него также остался фрагмент верхней части и стенки. Причем верхний край костромской игольницы украшен аналогично изделию с Самосдельского городища, сама же стенка не орнаментирована (26. С. 101-108).

Костяные рукояти ножей и заготовки под них составляют наибольшую долю в категории бытовых предметов – 9 экз. Они изготавливались из различных материалов: плотного рога оленя (сайгака), распрямленных ребер. Было выделено два типа рукоятей, которые различаются по принципу изготовления и сырьевому материалу. Тип 1 - рукояти, выполненные из плотного рога (2 экз). Для изготовления таких рукоятей использовалась верхняя часть рога, которая отпиливалась и зашлифовывалась. В нижнем срезе просверливалось отверстие для железного черенка. Обе рукояти Самосдельского городища выполнены одинаково. Одна рукоять длиной – 7,5 см, диаметр основания – 0,65 см. Вторая имеет длину 5,35 см, диаметр основания – 1,35 см. В основании рукояти сохранился фрагмент железного черешка лезвия.

В коллекции имеется также 5 заготовок под рукояти неких предметов, выполненные из плотного рога. Все они выполнены по тому же образцу, но представляют разные стадии производства предметов. Так, две из них тщательно затесаны и имеют закругленную нижнюю часть с углублением и без него. Остальные три представлены отрубленными верхушками сайгачьих рогов с необработанной поверхность, но следами затесов и спилов.

Роговые рукояти были известны в Саркеле (25. С. 70. Рис. 28), Аргыжском, Буйском, Никульчинском ананьинских городищах (2. С. 186-187. Рис. 65-66).

Тип 2 - рукояти, выполненные из распрямленных ребер крупных животных (7 экз). Этот тип содержит в себе два подтипа: 1) рукояти овальные в сечении, у которых верхний конец заужен и закруглен, имеет следы затесывания, а по бокам основания верхнего конца имеются плечики — выступы (5 экз.). Иногда они имеют вертикальные грани. Среди них, возможно, один экземпляр - это фрагмент неотшлифованной заготовки с закругленным концом и боковыми прорезями, по всей видимости, для изготовления плечиков на верхнем конце. Одна из рукоятей данного подтипа украшена тройками окружностей чередующихся с прорезными линиями в форме гусиных лапок. Подобные рукояти имеются в болгарской коллекции (18. С. 222-223. Рис. 96); 2) рукояти, овальные в сечении с закругленным верхним концом – 2 экз. Аналогии известны в Саркеле (25. С. 70-71. Рис. 27, 29), Волжской Болгарии (18. С. 222-223; 4. С. 121. Рис. 48), в коллекции Царевского городища (24. С. 162. Табл. 1, 2). Похожей формы предметы встречаются также на Водянском городище (ВОКМ № 32448/31; ВОКМ № 32448/7).Однако рукояти с Водянского городища похожи только формой, но их поверхность декорирована прорезным орнаментом в виде прямых и плавных линий, линий, которые при пересечении образуют геометрические фигуры.

Увекские рукояти также по форме близки самосдельским. Однако они не имеют плечиков выступов и их верхняя часть чуть более острая, имеет треугольную форму в плане³ (архив СОКМ. Рисунки Л.Ф. Недашковского).

К данным предметам также можно отнести заготовку под подобную рукоять, которая представлена граненым бруском кости, имеющим подпрямоугольную форму в сечении. Однако, при наличии отдельной категории отходов и заготовок, этот предмет был помещен в последнюю категорию костяных изделий.

Затыльники – детали составных рукоятей либо, как считает И.А. Закирова, навершия для деревянных рукоятей (18. С. 222) – 3 экз. Они представляют собой плоские отшлифованные предметы овальной формы с двумя заостренными противоположными краями. Одно изделие имеет в центральной части сквозное отверстие, второе имеет два отверстия, сквозное и несквозное, очень близко расположенные между собой, вероятно брак или заготовка. Этот предмет мы не стали относить к группе «отходы, брак и заготовки», поскольку он при условии дальнейших полевых исследований на памятнике и обнаружения новых затыльников, даст возможность выделить два подтипа, согласно классификации И.А. Закировой: 3-А - затыльники с одним отверстием и 3-Б - затыльники с двумя и более отверстиями (18. С. 222). В своей работе она отнесла данные предметы к группе 1 «Орудия труда и домашнего обихода, категории 2 «Затыльники рукоятей ножей» и выделенным в этой категории типам I и II. Данные типы И.А. Закировой выделены по количеству отверстий в затыльниках. Они же подразделяются еще на подтипы, выделяющиеся по форме и наличию ребристой или рельефной поверхности (18. С. 223-224). Подобные затыльники имеют место в коллекции Царевского городища (23. С. 174-175. Рис. 34; 24. С. 163. Табл. 2, 1); Водянского городища (ВОКМ №24053/45; ВОКМ № 6908/5 н/в); в увекской коллекции (№7273-151; №7273-15; №7273-44; №5363-63).

В 2010 году коллекция костяных изделий пополнилась еще одним предметом, в виде изделия овальной формы, которое имеет одну плоскую поверхность со следами спилов и затесывания. На этой поверхности в центре имеется неглубокое несквозное отверстие. Обратная сторона выпуклая. Длинные грани ровные и вертикальные. Две других грани покатые, причем одна из узких сторон выпуклой поверхности более покатая, нежели другая. Вся поверхность предмета отшлифована D отверстия – 0,1 см. Ширина изделия – 1,5 см. Высота изделия – 1,8 см. Длина изделия – 2,5 см. Предположительно, это заготовка под затыльник от составной рукояти ножа. Подобные предметы обнаружены на Водянском городище (ВОКМ № 14263/5; ), в увекской коллекции костяных вещей также имеется похожий затыльник, который сохранился с фрагментом самой костяной рукояти и с железными заклепками.

Шило из кости рыбы (1 экз.).

Подобные изделия известны с глубокой древности и могли использоваться в качестве орнаментиров по глине (Ашихмина, Черных, Шаталов, 2006. С. 44-45. Рис. 37).

Бараньи лопатки со следами обработки или тупики – 9 экз. – имеют верхнюю сильно затесанную поверхность так, что ость лопатки практически незаметна или вовсе отсутствует. Известны аналогии таким лопаткам в Волжской Булгарии (18. С. 226). В Саркеле также есть лопатки с отверстиями круглой, прямоугольной и треугольной форм. В.Е. Флерова указывается на полифункциональность данных предметов. По ее мнению, они могли использоваться не только для снятия мездры со шкур, но и в дальнейшем как разбильники и лещетки для обработки сыромятных ремней и плетеных веревок (25. С. 89-91. Рис. 43).

К категории предметов, использовавшихся в быту, относятся еще два инструмента, выполненных из метаподии лошади (2 экз). Оба предмета представлены фрагментами. На выпуклой поверхности одного из них расположены 14 глубоких нарезок, на поверхности второго – 12 таких же нарезок. Подобные предметы имеются в коллекции Саркела – Белой Вежи и коллекции булгарской кости (25. С. 84-87. Рис. 39-41; 18. С. 226. Рис. 98, 10). С.А. Семеновым они интерпретируются как инструменты для тиснения кожи. Однако, Флерова В.Е. на основе морфологических данных предметов и этнографических материалах, предложила более обыденный вариант функционирования подобных изделий с нарезками. Было предложено их использование в качестве инструментов для мятья, размягчения, разминания и растягивания кожи. Учитывая их небольшие размеры, согласно В.Е. Флеровой, изделия могли использоваться при обработке относительно нешироких полос кожи.

Самосдельские кости с глубокими нарезками по форме вполне подходят под данные определения и предположения об их функциональном назначении. От одного из них, сохранился конец, за который орудие держали. Об этом можно судить по расстоянию между полем, занятым нарезками и концом кости, равном 8,5 см. Второй же, наоборот, представляет собой рабочий конец.

К данной группе также можно отнести такие предметы как лошадиные метаподии со следами затесывания и шлифовки. В самосдельской коллекции имеются 6 лошадиных астрагалов. Они могли использоваться, как и бараньи, для игры в кости – бабки. В Калмыкии и в настоящее время коровьи астрагалы затесывают со всех сторон и, в проделанные шилом отверстия, заливают свинец. Однако, есть предположение, что крупные астрагалы могли функционировать в качестве орудий для лощения кож. В этом случае, они вполне соответствуют данной группе предметов.

Среди выделенных нами категорий особый интерес вызывают изделия из кости, которые в археологической литературе принято называть «коньками» (рис.5, 6-8).

Всего за время раскопок на городище они были обнаружены в количестве 88 штук (14. С. 163-164; 15. С. 70; 16. С. 43-44; 6. С.71-72; 7. С. 88; 12. С. 93; 8. С. 80-81; 9. С 91; 10. С. 64; 11. С. 88), то есть согласно принятому нами критерию распределения изделий внутри их категорий на типы по морфологическому признаку, мы выделили 5 основных категорий находок, в числе которых собственно 5 типов «коньков», а именно: делятся по морфологическому признаку на типы: «коньки» с одним отверстием; с двумя отверстиями; с тремя и более отверстиями (боковыми отверстиями); без отверстий; с насечками на диафизе. Предметы всех типов имеют следы шлифовки и стесывания.

Около половины «коньков» относятся к категории заготовок и фрагментов. Обычно отверстия на концах «коньков» просверливаются перпендикулярно широким граням изделия. Однако, в 2009 году были обнаружены два «конька» с дополнительными сквозными отверстиями, просверленными сквозь боковые грани на концах предметов.

Отверстия поперек диафиза кости были сделаны в первую очередь. Следующими были просверлены отверстия на боковых гранях «коньков». Одно из боковых отверстий просверлили путем сверления по диагонали. Таким образом, получилось сквозное отверстие. Второе боковое отверстие начали сверлить с внешней стороны, но недосверлили.

У всех изделий одна поверхность зашлифованная, порой до обнажения внутренней полости, вероятно, рабочая; вторая – необработанная. Существует несколько версий использования этих предметов. По одной – на коньках катались на льду.

Если «коньки» с двумя отверстиями служили вспомогательным средством при хождении или катании по льду, то «коньки» с Самосдельского городища трудно прикрепить к обуви из-за отсутствия второго отверстия на каждом из коньков.

Возможно, они применялись для крепления веревок при перевязывании грузов на телегах или в качестве составных элементов ткацких станков, либо как инструмент для лощения шкур. Но первая и вторая версии маловероятны, в противном случае остались бы затертости и следы использования на краях отверстий, которые отсутствуют на самосдельских «коньках». В пользу версии об их использовании как инструментов для глажения и лощения текстиля или кожи высказался С.А. Семенов (12, С. 354, 358). Изучая костяные предметы, обнаруженные на территории городища Саркел – Белая Вежа, он выполнил их морфологический и трасологический анализ. В результате, гипотеза о назначении «коньков» для обработки кожи и ее лощения оказалась наиболее вероятной.

Использование коньков в кожевенном ремесле и широкий размах этого производства соответствует хозяйственному укладу кочевников и полуоседлых племен скотоводов, населявших округу Самосдельского городища.

Итак, однозначно к категории костяных предметов можно отнести лишь 26 экземпляров. Их назначение связано с такими видами хозяйственной деятельности как :рыболовство, ткацкое дело и кожевенное дело.

Еще две категории предметов: лошадиные астрагалы и «коньки» вызывают споры относительно их функционального назначения. Показалось логичным представить эти изделия в данной работе, поскольку может иметь место их использование как лощил в процессе выделки кож.

Как видно, опираясь на материалы только одной группы костяных изделий можно предположить наличие развитого кожевенного производства на Самосдельском городище. Однако, эта гипотеза требует полноценного исследования и подтверждения в процессе остеологических и этнографических исследований. Однако, среди археологических находок с данного памятника не было обнаружено ни одного кожаного изделия. Вполне возможно, что это связано с агрессивностью почвенного состава, сильной засоленностью и повышенной влажностью. В таких условиях очень плохо сохраняются деревянные и медные предметы, не говоря уже о кожаных. Остается только ждать новых открытий и материалов для исследования.


Библиографический список

1. Алексашенко Н.А. Трасология в археологии и этнографии Севера Западной Сибири: итоги и перспективы // Северный Археологический Конгресс. Доклады, 2002. С. 6-18.
   
2. Ашихмина Л.И., Черных Е.М., Шаталов В.А. Вятский край на пороге железного века: костяной инвентарь ананьинской эпохи (I тысячелетие до н.э.). Ижевск, 2006.
   
3. Беговатов Е.А., Кочкина А.Ф., Отчет о раскопках на III Билярском селище в Алексеевском районе республики Татарстан в 1996 году. – Казань, 1997. Рис. 66, 1
   
4. Валеев Ф.Х. Древнее и средневековое искусство Среднего Поволжья. Йошкар-Ола, 1975 г.
   
5. Васильев Д.В., Гречкина Т.Ю., Зиливинская Городище Э.Д. Самосделка – памятник домонгольского периода в низовьях Волги // Степи Европы в эпоху средневековья. Т.3. Донецк, 2003.
   
6. Васильев Д.В., Зиливинская Э.Д. Отчет о раскопках на Самосдельском городище в Камызякском районе Астраханской области в 2003 г. // Архив археологической лаборатории Астраханского Государственного Университета. Ф.1
   
7. Васильев Д.В., Зиливинская Э.Д. Отчет о раскопках на Самосдельском городище в Камызякском районе Астраханской области в 2004 г. // Архив археологической лаборатории Астраханского Государственного Университета. Ф.1
   
8. Васильев Д.В., Зиливинская Э.Д. Отчет о раскопках на Самосдельском городище в Камызякском районе Астраханской области в 2006 г. // Архив археологической лаборатории Астраханского Государственного Университета. Ф.1
   
9. Васильев Д.В., Зиливинская Э.Д. Отчет о раскопках на Самосдельском городище в Камызякском районе Астраханской области в 2007 г. // Архив археологической лаборатории Астраханского Государственного Университета. Ф.1
   
10. Васильев Д.В., Зиливинская Э.Д. Отчет о раскопках на Самосдельском городище в Камызякском районе Астраханской области в 2008 г. // Архив археологической лаборатории Астраханского Государственного Университета. Ф.1
    
11. Васильев Д.В. Отчет об археологических исследованиях на Самосдельском городище в Камызякском районе Астраханской области в 2009 году // Архив археологической лаборатории Астраханского Государственного Университета. Ф.1
    
12. Васильев Д.В. Отчет о раскопках на Самосдельском городище в Камызякском районе Астраханской области в 2005 г. // Архив археологической лаборатории Астраханского Государственного Университета. Ф.1
    
13. Васильев Д.В., Зиливинская Э.Д. Свидетель трёх эпох // Наука в России. Иллюстрированный научно-публицистический и информационный журнал. №4, июль-август 2007. С. 37-45
    
14. Гречкина Т.Ю., Зиливинская Э.Д. Отчет о раскопках на Самосдельском городище в Камызякском районе Астраханской области в 2000 г. // Архив археологической лаборатории Астраханского Государственного Университета. Ф.1
    
15. Гречкина Т.Ю., Зиливинская Э.Д. Отчет о раскопках на Самосдельском городище в Камызякском районе Астраханской области в 2001 г. // Архив археологической лаборатории Астраханского Государственного Университета. Ф.1
    
16. Гречкина Т.Ю., Зиливинская Э.Д. Отчет о раскопках на Самосдельском городище в Камызякском районе Астраханской области в 2002 г. // Архив археологической лаборатории Астраханского Государственного Университета. Ф.1
    
17. Зиливинская Э.Д., Васильев Д.В. О вероятной локализации города Итиль на Самосдельском городище в дельте Волги // материалы докладов XVII Всероссийского Археологического съезда. – Суздаль, 2008.
    
18. Закирова И.А. Косторезное дело Болгара // Город Болгар: очерки ремесленной деятельности. М., 1988 г. С. 220-243.
    
19. Иванова М.Г. Иднакар: Древнеудмуртское городище IX-XIII вв. Ижевск, 1998.
    
20. Кожикаева О., Из кожи рыб // Северные просторы. №4. 2000. С. 101-105
    
21. Красильников К.И. Изделия из кости салтовской культуры // Советская археология. № 2. 1979. С. 77-91
    
22. Руденко К.А. Булгарские изделия из кости и рога // Древности Поволжья: эпоха средневековья (исследования культурного наследия Волжской Булгарии и Золотой Орды). Материалы II Всероссийской конференции «Поволжье в средние века» 25-28 сентября 2003 года Казань-Яльчик. Казань, 2005. С. 67-97.
    
23. Федоров-Давыдов Г.А. Золотоордынские города Поволжья. М., 1994.
    
24. Федоров-Давыдов Г.А., Вайнер И.С., Мухамадиев А.Г. Археологические исследования Царевского городища (Новый сарай) в 1959-1966 гг. // Поволжье в средние века. М., 1970. С. 68-171.
    
25. Флерова В.Е. Резная кость Юго-Востока Европы IX-XII вв.: искусство и ремесло. СПб, 2001.
    
26. Фехнер М.В. Раскопки в Костроме // КСИИМК. Вып. XLVII. М., 1952. С. 101-108.
    
27. Щапова Ю.Л. Введение в вещеведение. М., 2000.
    

Д.Г. Сундетова

ГОУ ВПО «Астраханский государственный университет»

ОРНАМЕНТ НА ЛЕПНЫХ СОСУДАХ САМОСДЕЛЬСКОГО ГОРОДИЩА


Исследование на Самосдельском городище длятся уже 12 лет. Городище стало известно как наиболее вероятное место локализации хазарского городища Итиля (IX – Xвв.) и торгового города Саксина (XI – XIIIвв.). Помимо этого, на Самосдельском городище имеются культурные слои датирующиеся ранним золотоордынском временем (вторая четверть XIII – середина XIVвв.).

Основным датирующим материалом является керамика. Особое внимание следует обратить на лепную и доведенную на гончарном круге керамику. Среди лепной посуды часто встречается орнаментированные. Исследованиями орнаментации на лепных сосудах до настоящего времени никто не занимался. Исследование этой проблемы могут дать нам информацию о культурных взаимоотношениях и торговых связях населения городища.

Цель нашей работы – дать общую характеристику орнаментации лепной посуды Самосдельского городища. Для достижения данной цели мы должны решить следующие задачи: определить основные элементы орнаментации на лепной керамике, выделить способы нанесения орнамента, составить распределение элементов орнаментации по функциональным зонам сосудов.

В коллекции лепной керамики Самосдельского городища представлена в виде горшков, котлов, кружек, сковородами, тиглями, крышками и различными подражаниями формам гончарной посуды – кувшинами, блюдами и пр. В состав теста нередко входят такие примеси как шамот, органика, дресва и песок. Большая часть изделий обжигались с нарушением температурного режима. Данная керамика сосуществовала с гончарной, выполняя функции кухонной посуды и посуды технологического назначения.

Всего в коллекции 380 лепных изделий из них 280орнаментированных. К исследованию привлечены только те предметы, которые заключены в коллекцию в качестве индивидуальных находок и переданы в музей. На самом деле лепная керамика составляет 13,6% от общего количества выборки керамики с раскопа. Общий оббьем выборки за 10 лет составил 124775 фрагментов. В целом лепная керамика составляет в хозяйственных ямах 15,75% от общей выборки. В сооружениях и жилищах 12,28% от общей выборки. Распределение лепной керамики по глубине залегание следующие (считая от материка): на штыках с 13 по 8 ее обьем составляет 11 – 12% (IX – Xвв.), на 7 штыке более 13% (середина X –XI вв.), на 6 штыке 16%, на 4 – 5 штыках около 9% (середина XII в.) и на 1,2,3 от 5 до 6,5% (XII – начало XIII вв.)

Основными способами нанесения орнамента были пуансон, прочерчивание и налеп. Сосуды с пуансонным способом нанесения орнамента встречаются гораздо чаще чем сосуды с прочерчиванием и налепом. С пуансонным способом нанесения 68%, с прочерчиванием 26% и с налепом 6%.

Пуансон наносился на сырое тесто тростинкой, палочкой или полой косточкой. В прочерчивании часто использовали палочку или вилку, проводя ею по сырому тесту на круге медленного вращения.

Пуансон бывает различным, в зависимости от инструмента. Пуансон представлении на лепной керамике следующими типами: наколки квадратные, наколки треугольные, наколки вилкой, насечки, кружочки, пальцевое вдавление, ногтевое вдавление, пальцево-ногтевое вдавление.

Из 100% пуансонного орнамента 34% составляет кружочки, 28% пальцевое вдавление, 19% насечки, 9% наколки квадратные, 4% пальцево-ногтевое вдавление, 4% треугольные наколки и 2% наколки вилкой.

Прочерченный орнамент делится на следующие типы: крестики, арочки, гирлянды, линии, сетка, пальцевое прочерчивание, зигзаги, волны, расчесы. Из них большой процент занимает пальцевое прочерчивание 52%, долее идут линии 19%, арочки и зигзаги по 10%, волны и расчесы по 5%.

Чаще всего пуансонный орнамент встречается на ручках лепных сосудов 35,9% и венчиках 30,99%, на крышках 19,42%, на плечиках 7,02%, на на тулове 6,61%, на горле 1,65%.

Прочерчивание чаще всего встречается на тулове 31,20%, на крышках 22,5% и на ручках 22,58%. Реже на плече 17,2%, на венчике 6,45% и на горле 4,3%.

Налепом же является прикрепление дополнительного орнаментированного элемента, выполненного из глины, к какой-либо части сосуда. На лепной керамике Самосдельского городища налеп представлен в виде умбона. Характерным месторасположением умбона на лепной керамике является плечо, ручка и тулово. Умбон часто встречается на тулове котлов 66%, на плече24% и ручке 12% горшков.

Орнаментация наиболее часто из определенных сосудов встречается на котлах 28,6%, крышках 24,7%, реже – на блюдах 3%, мисках 0,9%, кружках 0,09%, тазах 0,4%, триподах 0,4%, горшках 14,5% и кувшинах 1,8%.

Для котлов характерна орнаментация на тулове, ручке и венчике. У крышек орнаментировалась ручка, край и верхняя поверхность крышки. Горшки чаще всего орнаментированы по венчику и плечу, реже – по ручке, тулову, горлу и преддонью. У блюд чаще орнаментирован венчик и только в единичном случае внешняя поверхность блюда. Кувшины чаще орнаментированы по ручке и реже по плечу, горлу и тулову. Миски – по венчику внешней поверхности. У всех лепных крышек тандыров орнаментированы ручки. Таз и трипод орнамент имеют по венчику.

Наиболее популярными орнаментационными мотивами, взятами из коллекции индивидуальных находок Самосделького городища, является сочетание арочек и насечек палочкой. Данный мотив встречается в восьми случаях. Линии в сочетаниях с насечками палочкой, а так же жочки в сочетаниях с насечками палочкой представлены четырьмя случаями. Сочетание кружочков и линий встречается три раза.

По два случая приходится на сочетания пальцевого вдавления квадратными наколками, насечек палочкой с квадратными наколками, пальцевого прочерчивания с пальцевым вдавлением, пальцевого вдавления с линиями, арочек с кружочками, пальцевого прочерчивания с кружочками.

И в единичных случаях встречаются сочетания квадратных находок с треугольными наколками, квадратных наколок с кружочками или арочками, пальцево-ногтевых с пальцевыми вдавлениями или с насечками палочкой или с волнами или с зигзагами, а так же сочетание пальцево-ногтевых вдавлений с пальцевыми прочерчиваниями. Так же было отмечено по 1 случаю встречаемости насечек палочкой с умбонами или гирляндами, ногтевых вдавлений с кружочками, умбонов с линиями или рифлением; сочетание рифления с линиями.

Заключение:

Итак, в заключение можно сазать о том, что:

Чаще всего на лепной керамике Самосдельского городища встречается такой способ нанесения орнамента, как пуансон. В данном способе наиболее распространены следующие типы: насечки палочкой, пальцевое вдавление и кружочки. Чаще всего пуансонный орнамент встречается на ручке, венчике сосуда или крышке. Так же не малую роль играет такой способ нанесения орнамента как прочерчивание, его наиболее распространенными типами являются: пальцевые прочерчивания, арочки и линии. Распространенным местом расположения являются тулово, ручка и крышка. На сосудах также встречаются налепы – умбоны, которые чаще всего встречаются на тулове.

Распространены случаи не отдельного нанесения какого-либо типа орнамента, а сочетание различных типов на одном изделии. Наибольшая частота взаимовстречаемости наблюдается у таких типов орнаментов, как арочки и насечки палочкой.

Данная орнаментация керамики характерна для тюркоязычных кочевых народов Евразии и имеет аналогии в памятниках огузов на территории Кахахстана, в Семиречье, в материалах отраро-каратаусской культуры, на памятниках Хазарского каганата в Подонье.