Научно-исследовательский институт проблем каспийского моря

Вид материала

Документы

Содержание Библиографический список Археология нижнего поволжья Предметы вооружения раннесарматского времени из развеянного погребения у станции досанг Птицевидные нашивки из кочевнических погребений Подтип А (9 экз.) Подтип Б (7 экз.) Привески к нашивкам типа ДII Тип 1 (2 экз.) В форме ягоды с чашелистиком (Тамар-Уткуль, Болгарка -1) Тип 2 Тип нашивок ДIII Подтип А (15 экз.) Варианты изображения солярного знака Варианты изображения солярного знака Подтип В (2 экз.)—

Подобный материал:

• Научно-исследовательский институт проблем каспийского моря, 6670.24kb.
• Институт каспийского сотрудничества, 668.69kb.
• Методические указания му 1 2600-10, 485.46kb.
• Рыбохозяйственные и экологические аспекты эффективности искусственного воспроизводства, 422.61kb.
• Свод правил по проектированию и строительству метрополитены дополнительные сооружения, 1496.85kb.
•      согласован мчс россии письмо n 43-95 от 14., 1639.07kb.
• Оценка ситуации в регионе Каспийского моря и прикаспийских государствах в апреле 2011, 416.63kb.
• «Научно-исследовательский институт дезинфектологии», 448.62kb.
• Методические рекомендации мр 6 0050-11, 382.97kb.
• Решение IV международной научно-практической конференции, 42.94kb.

Библиографический список

1. Зверев И. Д., Суравегина Т. И. Экологическое образование школьников. М.: Педагогика, 1993.

2. Пироговский М. И., Сокольская Н. И., Семчук Н. М., Федорович В. В., Кушникова С. Н. Основы экологии и охрана природы. Астрахань, 1997.


АРХЕОЛОГИЯ НИЖНЕГО ПОВОЛЖЬЯ

Новичков А.Б.

Сумина О.Н.

ОГУК «Астраханский государственный объединенный историко-архитектурный музей-заповедник»

ПРЕДМЕТЫ ВООРУЖЕНИЯ РАННЕСАРМАТСКОГО ВРЕМЕНИ ИЗ РАЗВЕЯННОГО ПОГРЕБЕНИЯ У СТАНЦИИ ДОСАНГ


Начало сарматской истории в Нижнем Поволжье представляет собой фрагментированною картину в силу малой информативности письменных источников и немногочисленности археологических памятников (2. С. 141). Поэтому каждая находка заслуживает внимания.

В нашей статье речь пойдет о случайной находке предметов вооружения раннесарматского времени в дефляционной котловине в 15 км. к северо-востоку от станции Досанг Красноярского района Астраханской области в окрестности чабанской точки «Дедушка». Предметы представлены бронзовыми наконечниками стрел в количестве 24 штук (рис. 1-24) и фрагментированным железным мечом (рис. 25).

Меч с узким бабочковидным перекрестием и навершием в виде несомкнутых волют. Лезвие линзовидное в сечении, с продольным ребром жесткости с обеих сторон. Длина меча 59,5 см., ширина у перекрестия 5 см. На лезвии следы продольных волокон древесины от ножен. По сохранности предмет сильно коррозирован, собран из фрагментов.

Меч относится, к средним мечам, которые могли использоваться «в пешем бою в качестве колющего вспомогательного оружия» (2. С. 22). Как отмечает Клепиков В.М., к II отделу 2 типа следует отнести меч средней длины с узким бабочковидным, а скорее близким к ложнотреугольному, перекрестьем и навершием в виде несомкнутых волют. Такой меч происходит из Аксёновского I могильника, кургана 12, из погребения в яме с заплечниками (2. С. 26).

Волютообразные навершия с бабочновидным перекрестием известны в скифских савроматских и кавказских древностях VI – V вв. до н.э. (6. С. 18-20, рис. 3).

На территории Астраханской области похожий меч был найден экспедицией Астраханского музея-заповедника в 1987 – 1988 гг. при раскопках у поселка Комсомольский Красноярского района Астраханской области в погребении № 23. Учитывая архаичность колчанного набора, форму и размеры меча авторы датируют погребение № 23 второй половиной VI – началом V в. до н. э. (1. С. 127, 139). Ещё один меч с бабочковидным перекрестием и волютообразным навершием найден в разрушенном раннесарматском погребении №7 на бугре Приволжском в Наримановском районе Астраханской области (5. С. 7). Комплекс относится к V в. до н. э.

Наконечники стрел относятся к классу бронзовых, группе втульчатых. Представлены двумя отделами (трехлопастные-трехгранные и четырехгранные) и несколькими типами:

1. Наконечник стрелы бронзовый трёхлопастной со сводчатой головкой с выступающей длинной втулкой с шипом (рис. 8 и с фрагментом шипа рис. 1, 2, 3, 5, 6, 7). Аналогичный наконечник встречен в погребении № 23 у поселка Комсомольский (1. С.134, рис. 6, 9), а так же в кургане 34, погребении 6 у ст. Жутово (2. С. 40 - Тип 3, подтип 1, вариант «е», рис. 8/23) Октябрьского района Волгоградской области. Последнее погребение датируется IV в. до н. э.
   
2. Наконечник стрелы бронзовый трёхлопастной с выступающей втулкой, головка комбинированная, с лопастями срезанными под острым углом к втулке (рис. 9). Аналогичный наконечник встречен в кургане 14, погребении 1 Аксёновского II могильника (2. С. 40 - Тип 3, подтип 1, вариант «в», рис. 8/14). Погребение датируется IV в. до н. э.
   
3. Наконечник стрелы бронзовый трёхлопастной, со сводчатой головкой и выступающей втулкой (рис 4). Аналогичный наконечник встречен в кургане 63, погребении 1 у ст. Жутово (2. С. 39 - Тип 2, подтип 1, вариант «б», рис. 7/8). Погребение датируется IV в. до н. э.
   
4. Наконечник стрелы бронзовый трёхлопастной, со сводчатой головкой и выступающей втулкой (рис 22, 23). Аналогичный наконечник встречен в кургане 33, погребении 1, Кривая Лука XIV Черноярского района Астраханской области и в кургане 14, погребении 1, Аксеновский II (2. С. 39 - Тип 2, подтип 1, вариант «г», рис. 7/16, 7/18). Оба погребения датируются IV в. до н. э. Такие же наконечники встречаются и в более ранних погребениях конца IV - V в. до н. э. курганного могильника у села Блюменфельд (Цветочное) Старо-Полтавского района Волгоградской области (7. С. 13, табл. 12/79).
   
5. Наконечник стрелы бронзовый трёхлопастной, со сводчатой головкой и длинной втулкой (рис 13, 24). Аналогичный наконечник встречен в кургане 34, погребении 6 у ст. Жутово (2. С. 40 - Тип 3, подтип 1, вариант «б». рис. 8/11). Погребение датируется IV в. до н. э.
   
6. Наконечник стрелы бронзовый трёхлопастной, с выступающей короткой втулкой. Головка сводчатая комбинированная с лопастями срезанными под острым углом к втулке. На одной из лопастей орнамент в виде «змейки» (рис. 10, 11). Аналогичный наконечник встречен в погребении № 23 у поселка Комсомольский (1. С. 134, рис. 6,27), в погребении у с. Блюменфельд(7. С. 13, табл. 12/67; 6. С. 115 рис. 16/5-17), а так же в кургане 12, погребении 1 Аксёновского I могильника (2. С. 39 - Тип 2, подтип 1, вариант «в». рис. 7/14). Последнее погребение датируется IV в. до н. э.
   
7. Наконечник стрелы бронзовый трёхлопастной с внутренней втулкой. Головка трехгранная базисная (рис. 12). Аналогичный наконечник встречен в погребении № 23 (1. С. 134, рис. 6,30), а также в кургане 3, погребении 3 Новоникольского могильника (2. С. 39 - Тип 1, подтип 1, вариант «б», рис. 6/8; 4. табл. 15/ 43-46) Пролейского района Волгоградской области. Последнее погребение датируется IV в. до н. э.
   
8. Наконечник стрелы бронзовый в сечении ромбовидный с выступающей длинной втулкой (рис. 14).
   
9. Наконечник стрелы бронзовый в сечении ромбовидный с внутренней втулкой и жальцами опущенными ниже втулки (рис. 15). Аналогичный наконечник встречен в погребении № 23 у пос. Комсомольский (1. С. 134, рис. 6, 40).
   
10. Наконечник стрелы бронзовый четырехгранный с внутренней втулкой (рис. 16, 17).
    
11. Наконечник стрелы бронзовый трехгранный с выступающей короткой втулкой (рис. 18) (2. С. 39 Тип 2, подтип 1, вариант «е»).
    
12. Наконечник стрелы бронзовый трехгранный втульчатый с непрофилированными остатками головок. Боковые грани плоские (рис. 19, 20, 21) (2. Тип 1, подтип 1, вариант «е»). Аналогичные наконечники встречены в кургане А 12 у с. Блюменфельд (7. С. 13, табл. 12/195; 6. С. 116 рис. 16/63).
    

Длительное использование наконечников при их систематической заточке или правке после частичной поломки привело к трансформации наконечников. В результате набор наконечников стрел демонстрирует экземпляры с лопастями, срезанными под разными углами, базисные головки с частично сохранившимся жальцем, непрофилированные едва намеченные головки, которые при дальнейшей заточке неминуемо превратились бы в пулевидный наконечник. Это все явилось результатом целого ряда действий, которые невозможно учесть. Но это, же говорит о долгом использовании данного набора наконечников стрел.

Так как савроматские и ранннепрохоровские наборы стрел мало отличаются друг от друга (4. С. 78), можно предположить что наши предметы существовали в V – IV вв. до н. э.


Библиографический список

1. Дворниченко В.В., Плахов В.В., Очир-Горяева М.А. Погребения ранних кочевников из Нижнего Поволжья // Российская археология №3, 1997. С. 127-140.
   
2. Клепиков В.М. Сарматы Нижнего Поволжья IV – III вв. до н. э. – Волгоград: изд-во ВолГУ, 2002.
   
3. Мошкова М.Г. О раннесарматских втульчатых стрелах // КСИА № 89, М. 1962.
   
4. Мошкова М.Г. Памятники прохоровской культуры // САИ Д 1-10, М. 1963.
   
5. Павленко Ю.А. Отчет по материалам грунтовых могильников «Приволжский» Наримановского района и «Началовский – I» Приволжского района Астраханской области Астрахань 2003.
   
6. Смирнов К.Ф. вооружение савроматов // МИА № 101, М. 1961.
   
7. Смирнов К.Ф., Петреченко В.Г. Савроматы Поволжья и Южного Приуралья // САИ Д 1-9, М. 1963.
   

ПРИЛОЖЕНИЕ











А.Г. Жирова

ОГУК «Астраханский музей-заповедник»;

ГОУ ВПО «Астраханский государственный университет»

Башкирский государственный педагогический университет им. Б. Акмуллы

ПТИЦЕВИДНЫЕ НАШИВКИ ИЗ КОЧЕВНИЧЕСКИХ ПОГРЕБЕНИЙ

II ПОЛ. X – I ПОЛ. XI ВВ.


Типы птицевидных нашивок ДII и ДIII были выделены Г.А. Федоровым -Давыдовым в его монографии Кочевники Восточной Европы под властью золотоордынских ханов. В своей монографии исследователь не дал этнического определения данных вещей, отнеся их к комплексу кочевнических древностей IX-XI вв. По данным Г.А. Федорова-Давыдова, в погребениях данные нашивки сопровождаются копоушками и нашивками типа ДIV, лепными сосудами типов АI, БI – БIII. (7, С.141-142) Основной ареал распространения данных типов кочевнических украшений органичен Волго-Уральским междуречьем и Южным Приуральем, но известны находки птицевидных нашивок и в памятниках Волго-Донского междуречья.

Изучение данного рода украшений до сих пор остается актуальным и вызывает большой интерес в среде кочевниковедов, так как тип украшений с привесками является редкостью в среде тюркоязычных кочевников. С птицевидными нашивками связаны многие проблемы и дискуссии в историографии. Во-первых, актуален вопрос об этнической интерпретации нашивок. В настоящее время большинство исследователей кочевнических древностей придерживаются мнения о том, что данные нашивки являются своего рода этническим маркером огузских захоронений наряду с копоушками и бляхами-решмами. В. А. Кригер включил погребения, содержащие в наборе погребального инвентаря птицевидные нашивки и копоушки в «погребения 1-й группы Заволжья и Приуралья». Данную группу погребений на основе признаков погребального обряда исследователь трактует как огузские. (4, С.17) В.А.Иванов и Г. Н. Гарустович также поддерживают точку зрения В. А. Кригера. В монографии «Огузы и печенеги в Евразийских степях» исследователи подтверждают наличие схожих погребений с такими же признаками обряда и набором инвентаря, как и погребений 1-й группы, выделенной В.А. Кригером, к западу от Волго-Уральских степей.(4, С.77) Кроме того, исследователи подтверждают предположение В.А. Кригера о том, что нашивки в виде стилизованных фигурок птиц и копоушки с ажурным щитком относятся к категории огузских этнокультурных признаков.(5, С.88)

Конечно же немаловажен вопрос о датировке нашивок и половозрастном определении погребальных комплексов, содержащих данные предметы. В.А. Кригер и Д.В. Марыксин в монографии «Кочевники Западного Казахстана и сопредельных территорий в средние века (X-XIV вв.)» на основании анализа комплекса погребального инвентаря датируют погребения с копоушками и птицевидными нашивками типов ДII, ДIII и ДIV 2 половиной X- 1 половиной XI вв. Кроме того, исследователи провели половозрастное определение погребений, содержащих копоушки и птицевидные нашивок и установили, что чаще всего птицевидные нашивки встречаются в женских, реже в детских погребениях (4, С.45-47). Е.В.Круглов в статье «Погребальный обряд кочевников Северного Прикаспия в IX-нач.XI веков» также обращает внимание на то, что наличие птицевидных нашивок является этноопределяющим признаком женских и детских огузских погребений (6, С.60-65).

На наш взгляд, актуальным является вопрос об уточнении типологии нашивок типов ДII и ДIII всвязи с накоплением нового материала. Первоначально данные типы кочевнических украшений были выделены Г.А. Федоровым-Давыдовым. В монографии В. А. Кригера и Д. В. Марыксина «Кочевники Западного Казахстана и сопредельных территорий в средние века (X-XIV вв.)» была сделана попытка более подробной типологизации нашивок типа ДII:

ДIIа - с 4 ушками – петельками по концам. Крылья опущены вниз, украшена растительным орнаментом.

ДIIб - аналогичные, но с тремя подвесами ромбовидной формы

ДIIв – с 4 ушками- петельками. Крылья отогнуты вверх, украшена растительным орнаментом.

ДIIг – аналогичные, с тремя подвесками в виде перепончатых лапок (4, С.36).

На наш взгляд, выделение подтипов по признакам «крылья отогнуты вверх/вниз» достаточно резонно, но очевидно что подтипы а-б, в-г идентичны и различаются лишь по признаку отсутствия/наличия привесок. Так как на изделиях подтипа А и В также как и на изделиях подтипа Б и Г имеются петли для привешивания, на них так же изначально имелись привески, которые были утрачены. Мы праве ожидать, что на подвесках сходной формы были однотипные привески. Однако, несмотря на то, что необходимо учитывать особенности привесок при рассмотрении нашивок типа ДII, остается вопрос о том должна ли форма привесок влиять на выделение типов самих нашивок? При составлении нашей типологии мы основывались на типологии Г.А. Федорова-Давыдова и частично на типологию В.А. Кригера и Д.В. Марыксина.

В процессе уточнения типологии были проанализированы 23 изделия типа ДIII, 16 изделий типа ДII и 18 привесок. Описания и изображения изделий были получены в ходе работы с отчетами, монографиями и статьями.

Для выделения подтипов нашивок типа ДII (по типологии кочевнических древностей Г.А. Федорова-Давыдова) (7, С.67) мы основывались на признаке «крылья отогнуты вверх/вниз». Кроме того, мы учитывали такие признаки, как расположение петель для крепления привесов и характер орнаментации изделия. Всего на основе данных признаков нами было выделено 2 подтипа – А и Б

Подтип А (9 экз.):

Нашивка в форме силуэта падающей птицы. Концы крыльев направлены вниз. Петля для крепления нашивки - на месте головы, имеет 3 петли для крепления привесок: 1 – в центре хвоста, и по 1 на конце каждого крыла. (Зубовка К9П2, Увак К10П2, Лапас – 2шт, Верхнепогромное К1П3, Эльтон К7П1, Сухая Саратовка, Мирный -2 шт, Саркел)

Все нашивки кроме нашивки из Саркела украшены растительным орнаментом. Крылья нашивки из Мирного сильно загнуты вниз, характер орнаментации также отличается.

Подтип Б (7 экз.):

Нашивка в форме силуэта падающей птицы. Концы крыльев направлены вверх. Петля для крепления нашивки - на месте головы, имеет 3 петли для крепления привесок: 1 – в центре хвоста, и по 1 в середине нижней части каждого крыла.(Лапас, Верхнепогромное К1П3, Верхнепогромное К3П4, Сухая Саратовка)

Нашивки из Колобовки и Царева, идентичные по форме, имеют круглое сквозное отверстие в центре изделия. Нашивка из Карасу немного отличается по форме: крылья на конце делятся на 3 лепестка, верхний лепесток загнут вверх, нижний – вниз, в нем имеется отверстие для крепления привесок, хвост узкий, ярко выражен. Петля для крепления нашивки - на месте головы, кроме 2 петель на нижних лепестках крыльев имеет петля для крепления привесок: 1 – в центре хвоста, и по 1 в середине нижней части каждого крыла.

Крылья, хвост и туловище птицы нашивок данного подтипа заполнены растительным орнаментом. Но нашивки из Царева и Колобовки имеют другой характер орнаментации - по внутреннему краю данные изделия орнаментированы превдозернью.

Привески к нашивкам типа ДII рассматривались нами отдельно. Рассмотрев все имеющиеся предметы данной категории, мы заметили следующую особенность — четко прослеживаются 2 типа привесок: в форме ягоды с чашелистиком и в форме утиной лапки, все остальные привески, скорее всего, являются переходной формой от одного типа к другому. На основании данного наблюдения мы выделили 3 типа привесок, различных по форме и орнаментации.

Тип 1 (2 экз.) В форме ягоды с чашелистиком (Тамар-Уткуль, Болгарка -1)

Тип 2 (2 экз.) В форме утиной лапки ( Верхнепогромное К3П4, Мирный)

Тип 3 (14 экз.) Переходные формы между формой ягоды и формой утиной лапки (Мирный, Зубовка К9П2 – 2 шт, Калиновский, Лапас, Эльтон К7П1, Царев, Калиновка К9П3, Сухая Саратовка, Увак К10П2, Верхнепогромное К12П2, Средняя Ахтуба, Сухая Саратовка).

Тип нашивок ДIII не был подвергнут более подробной типологизации со времени написания монографии Г.А. Федорова — Давыдова, посвященной типологии кочевнических древностей. На наш взгляд, к настоящему моменту было накоплено достаточно материала для выделения подтипов данного типа украшений. При выделении подтипов данного типа вещей, мы основывались на признаке: «характер оформления прорези в центральной части изделия».

Подтип А (15 экз.) - нашивки с прорезью в центральной части изделия. В данном подтипе выделяются группы изделий, различных по вариантам изображения солярных знаков и голов парных протомов.

Варианты изображения солярного знака

а) просто круг (Саркел)

б) лучи в одну сторону (нет)

в) лучи, повернутые в разные стороны (Царев, Быково-1, Быково)

г) точки- лучи и точка в центре солнца(Увак К10П2, Зубовка К9П2 — 2 шт, Увак, Заканальный — 2 шт,Заяры К1ПА, Старица, Волго — Ахтубинская пойма - 2 шт)

д) точки-лучи, без точки в центре солнца (нет)

е) концентрические круги (Киляковка)

ж) нет солярного знака (нет)

Варианты изображения головы протома

а) голова птицы без гривы (Увак, Саркел, Царев, Быково, Быково-1, Зубовка К9П2)

б) голова птицы без проработанных деталей(Увак К10П2, Зубовка К9П2 — 2 шт, Киляковка, Заканальный)

в) голова птицы с гривой (Заяры К1ПА, Заканальный, Волго-Ахтубинская пойма — 2 шт)

г) голова коня (Старица)

д) нет протома (нет)

Подтип Б (5 шт.) — нашивки, прорезь в центре изделия имеет перемычку подпрямоугольной формы, соединяющую верхнюю и нижнюю петли изделия. Перемычка изделия оформлена изображением ромба. В данном подтипе также выделяются группы изделий, различных по вариантам изображения солярных знаков и голов парных протомов.

Варианты изображения солярного знака

а) просто круг (Средняя Ахтуба)

б) лучи в одну сторону (Янайкино)

в) лучи, повернутые в разные стороны (нет)

г) точки- лучи и точка в центре солнца(Заканальный )

д) точки-лучи, без точки в центре солнца (Средняя Ахтуба)

е) концентрические круги (нет)

ж) нет солярного знака (Петропавловка)

Варианты изображения головы протома

а) голова птицы без гривы (Петропавловка)

б) голова птицы без проработанных деталей (Средняя Ахтуба — 2 шт, Янайкино, Заканальный)

в) голова птицы с гривой (нет)

г) голова коня (нет)

д) нет протома (нет)

К данному подтипу нами была отнесена нашивка из Петропавловки, не имеющая прорези в центральной части, но место, где обычно располагается прорезь было оформлено растительным орнаментом в форме привернутого сердца. Данное изделие оригинально еще и тем, что в месте расположения солярных знаков в виде солнца на данной нашивке располагаются олени, смотрящие в центр изделия.

Подтип В (2 экз.)— нашивки, прорезь в центральной части изделия отсутствует, парные протомы по краям изделия отсутствуют, вместо них имеются дополнительные петли. Все изделия данного типа имеют одинаковые варианты изображения солярного знака: точки-лучи, без точки в центре солнца (Царев, Колобовка ).

Кроме выделения подтипов птицевидных нашивок и их особенностей, необходимо также проследить взаимосвязи типов и подтипов птицевидных нашивок. Для этого нами были проведены подсчеты взаимовстречаемости типов и подтипов нашивок в погребениях. В первую очередь были рассмотрены случаи взаимовстречаемости нашивок типов ДII и ДIII.

Нашивки типа ДIIа и ДII б встречаются вместе только в одном погребении (Верхнепогромное К1П3). Было отмечено 2 случая взаимовстречаемости нашивок типов ДIIа и ДIIIа (Увак К10П2, Зубовка К9П2). Кроме того, в 2 случаях была прослежена взаимовстречаемость нашивок типа ДIIIа в одном погребальном комплексе (Волго-Ахтубинская пойма П1, Зубовка К9П2).

Затем мы рассмотрели случаи взаимовстречаемости нашивок типа ДII и привесок к ним. Наибольшая частота взаимовстречаемости в одном погребении– 3 случая была прослежена между нашивками типа ДIIа и привесками 3 (Увак К10П2, Эльтон К7П1, Зубовка К9П2). Также был отмечен один случай взаимовстречаемости в одном погребении нашивок типа ДIIб и привесок 2 (Верхнепогромное К3П4).

Также был рассмотрен вопрос о взаимовстречаемости привесок и нашивок типа ДIII. Они встречаются вместе всего лишь в 2 случаях (Зубовка К9П2, Увак К10П2). Но так как в данных погребениях также были обнаружены нашивки типа ДII, и не было прослежено ни одного случая взаимовстречаемости только привесок и нашивок типа ДIII при отсутствии нашивок типа ДII, то можно поставить под сомнение предположение Л.М. Гаврилиной о том, что нашивки типа ДIII имели привески.

Прямых аналогий обоим типам нашивок пока не известно, но тем не менее различные исследователи выделяют определенные сходства данных типов украшений с украшениями средневековых народов Поволжья, Прикамья и Сибири.

Л.М. Гаврилина в статье «Кочевнические украшения X века» затрагивает вопросы о родстве птицевидных нашивок и финно-угорских подвесок, о необходимости поисков аналогий в «чудских древностях» Северо-Восточной Европы и материалах Сросткинской культуры (1. С.220-224). По мнению исследовательницы нашивки типа ДII и фигурки птиц из «чудских древностей», распространенные на территории Северо-Востоной Европы и Западной Сибири схожи по общему абрису. Но, если сопоставить накладки типа ДII и «чудских птиц», можно увидеть ряд отличительных особенностей: более натурная орнаментация «чудских древностей», отличия в расположении петель для подвесок (1. С. 220-221).

Отдаленными аналогиями нашивок типа ДIII являются шумящие подвески с двумя головами коней или птиц, повернутыми в разные стороны, известных в Волжской Болгарии в материалах Танкеевского, Стерлитамакского и Бродовского могильников. Также отдаленные аналогии нашивки типа ДIII имеют с так называемыми «двуглавыми коньками», распространенными на территории Хазарского каганата. По определению В.Е. Флеровой, данные амулеты представляют собой парные протомы верблюдов или птиц (8. С.43-44)

Стилистические особенности декора птицевидных нашивок имеют общие черты с металлическими изделиями Сросткинской культуры из Южной Сибири и Обь-Иртышского междуречья (прорезная техника, украшение выпуклинами и кружками, пояски ложной зерни, мелкая насечка края). Дмитрий Глебович Савинов объяснил появление в кочевнических погребениях данных вещей посредничеством кыпчаков, участвовавших в сложении сросткинской культуры. Но, по мнению Л.М. Гаврилиной, объяснение Дмитрия Глебовича Савинова не убедительно потому что огузские и сросткинские ажурные украшения датированы одним временем (нет интервала для переноса и передачи стиля) (1. С.220-221). Таким образом, характер связей со Сросткинской культурой остается неясным.

Культовая принадлежность данных украшений вы настоящее время не вызывает сомнений, следовательно немаловажным становится вопрос о семантике данных предметов. Сложность семантического анализа птицевидных нашивок заключается в том, что они сочетают в себе сразу несколько образов: образ птицы, образ солнца, в некоторых случаях – образ коня и оленя.

Декорирование нашивок изображением протомов птиц и общая форма нашивок не случайна. Образ птицы был популярен в религии и фольклоре всех народов Евразии. У сибирских народов известны онгоны в виде птиц, фигуры летящих птиц устанавливались на высоких шестах у жилищ шаманов. Птицы служили посредниками между людьми и небом. Этнографически зафиксировано множество праздников, связанных с весенним прилетом птиц. Множество изображений птиц встречается у финно-угорских народов. В памятниках материальной культуры многих народов в эпоху Средневековья известны изображения птиц: в виде отдельных фигур — сидящих, летящих, в паре — головками друг к другу или в разные стороны (1. С. 220). Птицевидные нашивки заключают в себе сразу два образа птиц – образ хищной птицы и образ водоплавающей птицы (утки или гуся). Образ водоплавающей птицы был особенно почитаемым в среде тюрков, символизировал единство, союз между землей, водой и небом. Данный образ часто встречается в мифах и эпосе. В Алтайской мифологии встречается доброе божество Ультень, являющийся людям в виде утки или светлого гуся. В Хакасском фольклоре имеется сюжет о птице – демиурге. Образ утки был популярен также в иранском мире (5. С. 143-144). В то время как образ водоплавающей птицы связывал воедино нижний и верхний миры, образ хищной птицы символизировал верхний мир, по мнению В.Е. Флеровой, образ хищной птицы для средневекового населения степей был связан с кругом, символикой неба и солнца (8. С.74).

Следующий образ, встречающийся на ряде птицевидных нашивок – образ коня. Конь в культуре кочевников занимал особое место. Это животное сопровождало человека всю жизнь с момента рождения и после смерти. Для индоевропейцев образ коня тесно связан с солярной символикой, и дневным движением солнца. Птицевидные нашивки демонстрируют нам усиление образа коня использованием данного образа в виде парного протома. Такое изображение коней является проявлением культа небесных братьев-близнецов, изображавшихся в образе коней или оленей. В культурах многих народов «двуглавые» животные и птицы воспринимались охранителями. Предметы с такими изображениями считались культовыми и магическими, служили амулетами-оберегами, которые должны были обеспечить владельцу защиту, благополучие и возможность исцеления от болезней. В финно-угорской и славянской традиции коньковые подвески были принадлежностью исключительно женского костюма, они связывались с магией плодородия. У народов Северного Кавказа известны обереги от враждебных сил в виде «парных животных, обращенных в разные стороны» (5. С.65-70).

Кроме того, все нашивки имеют выраженную солярную символику. Солярные символы изображаются в виде круга, с вписанными в него лучами – точками или лучами – линиями, в виде концентрических кругов, на одной из нашивок (из Петропавловки) заменой изображения солнца служит изображение оленя, помещенное в месте, где на нашивках обычно изображается солнце. Интересен тот факт, что на нашивках типа ДIII всегда присутствуют два солярных символа. В некоторых случаях лучи солнц направлены в разные стороны и символизируют солнце верхнего мира (лучи направлены вправо, по часовой стрелке) и солнце нижнего мира (лучи направлены влево, против часовой стрелки).

Таким образом, можно проследить две семантические тенденции: соединение верхнего и нижнего миров и охранная символика. Кроме того, возможна связь нашивок с магией плодородия.