«духовно-нравственный путь развития россии»

Вид материала

Документы

Содержание Список литературы Теоретико-методологические аспекты развития Полет юрия гагарина – слава россии Наши авторы

Подобный материал:

• Программа духовно-нравственного развития и воспитания обучающихся на ступени начального, 428.54kb.
• Программа мероприятий духовно-просветительской программы «Искусство и православие», 264.26kb.
• Программа духовно-нравственного развития и воспитания I. Пояснительная записка, 388.99kb.
• Доклад на тему «Духовно нравственный потенциал современного урока русского языка, 177.13kb.
• Программа духовно-нравственного развития, воспитания обучающихся на ступени начального, 458.46kb.
• Программа духовно-нравственного развития и воспитания обучающихся на ступени начального, 682.77kb.
• Программа духовно-нравственного развития и воспитания обучающихся на ступени начального, 428.9kb.
• Программа духовно-нравственного развития и воспитания обучающихся на ступени начального, 427.01kb.
• Программа духовно-нравственного развития и воспитания обучающихся на ступени начального, 319.72kb.
• Программа духовно нравственного развития и воспитания обучающихся на ступени начального, 537.08kb.

Н.Ч.) и обхождения с ними, ясно показывает, что он считается чем-то большим, чем просто товаром. И впрямь для туземцев это нечто такое, что придает человеку достоинство, что его возвышает, к чему он поэтому относится с почтением и любовью» [22. С.507]. И далее Малиновский сообщает: «Во всем этом отчетливо выражается отношение туземцев, которые считают ваигу’а исключительно хорошими сами по себе, а не рассматривают их в качестве конвертируемого богатства, или же потенциальных украшений, или же инструментов власти. Уже само обладание ваигу’а радует и утешает. Туземцы могут часами смотреть на ваигу’а и вертеть их в руках; даже и прикоснование к ним при определенных обстоятельствах передает их благотворную силу» [23. С.507–508]. Как это важно современному теоретику различать аналогичные стороны обладания русскими гостинцами, заключавшими в себе память о практике некоммерческих обменов в истоках Древней Руси, обеспечивавших своеобразие становления общественного устройства в нашей стране, своеобразие, отличающее от жизни западных обществ.

И далее Бронислав Малиновский переходит к обоснованию необходимости нового теоретического осмысления открытого им некоммерческого обмена, выявлению новых теоретических следствий, вытекающих из этого, быть может не уникального, а весьма распространенного в прошлом явления, детерминированного соответствующими объективными условиями и субъективными факторами. Бронислав Малиновский пишет: «Именно таков полуэкономический, полу-ритуальный тип деятельности кула. Было бы, конечно, напрасно ожидать, что можно где угодно найти точные копии этого института с теми же самыми деталями – такими как круговой путь, по которому перемещаются ценности, фиксированное направление движения каждого типа, а также приглашающих и промежуточных даров … То, что можно обнаружить в других частях мира – так это фундаментальные идеи кула и ее социальные проявления в общих чертах; именно это и следует искать полевому исследователю … имеется в виду такой аспект кула, к которому следует привлечь внимание из-за его теоретической важности … Вот хотя бы два таких аспекта – экономическое предприятие и магический ритуал: они образуют одно неразрывное целое, когда сила веры в магию и усилия человека взаимодействуют и формируют друг друга» [24. С.509–510]. Надо сказать, что призыв Бронислава Малиновского о создании экономической теории нового типа ни на Западе, ни у нас не нашел необходимой поддержки. К сожалению, ни марксисты, ни сугубо «буржуазные» экономисты не придали исследованию Бронислава Малиновского достойного внимания. Вместе с тем, Бронислав Малиновский прозорливо увидел в указанном «Кула» нечто такое, что можно различить и в других частях мира, поскольку, как выясняется, нечто подобное имело место и в Древней Руси.

И, наконец, Малиновский пишет: «Я несколько раз вдавался в довольно подробные размышления, чтобы подвергнуть критике то представление об экономической природе первобытного человека, которое еще существует как в нашем мышлении, так и в некоторых учебниках – это концепция о том рациональном существе, у которого нет иных желаний, кроме удовлетворения своих простейших потребностей и которое удовлетворяет их в соответствии с экономическим принципом наименьшего усилия. Этот экономический человек всегда знает, в чем заключены его материальные интересы и прямолинейно к ним стремится. В основании так называемой материалистической концепции истории лежит в чем-то аналогичная идея такого человеческого существа, которое во всех своих намерениях не думает ни о чем, кроме материальной выгоды чисто утилитарного типа … значение кула будет состоять в том, что она станет инструментом для борьбы с такими грубыми рационалистическими концепциями первобытного человечества и побудит как теоретиков, так и наблюдателей к углублению анализа экономических фактов. Действительно, кула показывает нам, что вся концепция стоимости в первобытном мире: ошибочная привычка называть все ценные предметы «деньгами» или «монетой»; расхожие взгляды на торговлю и собственность в первобытном обществе – все это должно быть пересмотрено в свете нашего института» [25. С.511]. Действительно, открытие некоммерческого обмена наводит на многие теоретические соображения, далеко не укладывающиеся в материалистическую концепцию истории, в том числе и истории нашей страны, и не только истории, охватывающей ее первобытно-общинный период, но и истории последующих периодов, плоть от плоти вытекающей из первобытно-общинного периода, объясняющей, например, почему Древняя Русь не пережила рабовладельческую общественно-экономическую формацию. По-видимому духовная жизнь наших предков не предполагала, например, торговлю людьми и развертывание, по западным меркам, не вполне обычного феодального общества в России.

Почти все исследователи сходятся в том, что Древняя Русь не пережила собственно рабовладельческой общественно-экономической формации. Следовательно, процесс превращения первобытно-общинной формации в ранне-феодальное общество нельзя в полной мере назвать процессом разложения этой рабовладельческой формации. И, следовательно, во-первых, характер общин предшествующих ранне-феодальному обществу был такой, который не предполагал возможности на их базе возникнуть рабовладельческому обществу. Такими общинами в их определяющей части могли быть соседские общины: члены таких общин были обязаны изначально учиться уживаться друг с другом. Во-вторых, безусловно указанные общины имели между собой, в частности, экономические отношения. И данные отношения, очевидно, имели разнообразные формы обмена. Однако эти формы обмена в подавляющей своей части имели характер некоммерческого обмена. В-третьих, чем мог быть и какое место должен занимать в жизни первобытного общества некоммерческий обмен? а) это мог быть обмен раритетами, например, предметами прежде принадлежавшими былым, прославленным вождям племен; б) это мог быть обмен ритуальными предметами, которые не имеют цены; в) это мог быть обмен какими-либо предметами в знак особого расположения и доверия; г) это мог быть обмен приданными, которые сопровождали невесту (невест); д) это мог быть обмен гостинцами, даваемыми от чистого сердца. Отметим, что в ХIV–ХV веках гостинец превратился в одну из форм кредитных отношений. Об этом повествует, в частности, «Псковская судная грамота» и т.д. и т.п. То есть некоммерческий обмен и прочность положения в обществе именно некоммерческого обмена, своеобразные традиции некоммерческого обмена, по-видимому, послужили одними из фундаментальных причин того, что Древняя Русь миновала рабовладельческую общественно-экономическую формацию. И, следовательно, неизбежно и становление раннефеодального общества в Древней Руси проходило совершенно другим путем нежели на Западе. И оно (становление) экономически имело свои черты. Например, на Западе имели место весьма болезненные процессы обезземеливания крестьянства, а Древняя Русь практически не знала подобных процессов поскольку земель было достаточно. В данном отношении Павел Алексеевич Хромов в книге «Очерки экономики феодализма в России», в частности, пишет: «Экономическая история России имела много своеобразия и в методах первоначального накопления. У нас не было в эпоху феодализма обезземеливания крестьянства в таких формах, как, например, в Англии; внешняя торговля, внешние накопления не играли в России такой большой роли; отсутствовала работорговля как метод накопления; в России имели главное значение не внешние, а внутренние источники накопления – в частности, налоги, откупа, подряды, а государство, имея заводы, банки и владея многими «монополиями», играло особенно большую роль» [26. С.15]. Становление феодального способа производства в России имело такой характер, что назвать этот способ производства в западном значении означает совершить весьма существенную ошибку. Вот поэтому была создана, призванная восполнить пробел, новая фикция под названием азиатского способа производства (наряду с античными способами производства). При этом высокомерно подчеркивалось, что азиатский способ производства органично связан с практикой, так называемого, восточного деспотизма. Однако указанная специфика становления в России феодального способа производства свидетельствует о том, что если и имел место восточный деспотизм, то он к России не имел никакого отношения. Элементы такого деспотизма различимы, скорее, в истории стран Запада (работорговля и т.п.).

Далее Павел Алексеевич Хромов пишет: «В начале ХV в. отмечается значительный рост производительных сил страны, совершенствование ремесла, рост его техники (водяная мельница, возобновление чеканки монеты, возникновение артиллерии) … Усиление экономических связей, в частности торговых, между отдельными русскими княжествами, городами и землями, рост производительных сил, интересы обороны страны определили образование в конце ХV в. Русского централизованного государства… В экономическом отношении создания централизованного государства отличался широким распространением поместной формы феодальной собственности, возникновением денежной формы ренты и ростом на новой основе в конце ХVI в. отработочной ренты за счет повышения роли продуктовой ренты… При господстве натурального хозяйства конец ХV и ХVI в. Характеризуются ростом товарно-денежных отношений, дальнейшим разделением труда, в частности усилением отделения ремесла от сельского хозяйства и превращением его в значительной степени в мелкотоварное производство. Выражением разделения труда являлся рост городов и посадов, в которых наблюдалось уменьшение части населения, зависимой от феодалов. Рост товарно-денежных отношений выражался и в увеличении внешнеторговых связей централизованного, в частности с Западной Европой через открытый новый путь – Белое море, а также с Востоком. Создание централизованного государства способствовало усилению экономических связей отдельных частей страны, уменьшению многочисленных местных особенностей в торговле, в налогах, таможенных пошлинах. Один из современников Грозного говорил, что «хотя всемогущий бог и наказал Русскую Землю так тяжко и жестоко, что никто и описать не сумеет… все же нынешний великий князь достиг того, что по всей Русской Земле, по всей его державе – одна вера, один вес, одна мера» [27. С.12–14]. Становление «страны городов», сел и деревень раскрывало не только процесс разделения труда, но и процесс развертывания светской и духовной властей. Важно в данном отношении также то, что в ХV и ХVI веках шел последовательный процесс становления экономики страны в ее (экономики) проектной определенности. Иван Грозный знал, что делал: экономике нужно было придать все необходимые системы отсчета. В приведенном Хромовым положении читаются мысли псковского по рождению священника Ермолая Еразма: Иван Грозный принял эти мысли.

Много дельного запечатлено в «Псковской судной грамоте»: опыт сохранения добрых общественных отношений, опыт взаимодействия светской и духовной властей, опыт строительства единого народнохозяйственного комплекса и т.д. Но в этой грамоте осталось нечто от прежних исторических эпох, заложивших специфику нашего общества, характер развертывания его преимуществ, его победительных качеств. И в этом последнем отношении из всех 120 статей «Псковской судной грамоты» особо обращают на себя внимание 73–74 статьи. Воспроизведем их: «73. А которому человеку на ком будет имание по записи, да и гостинец будет писан на записи, а придет зарок, ино ему явит господе о своем гостинце, ино и по зароки ему взять свой гостинец; а только не явит зарок господе, гостинца ему не взять по зароке. 74. А кто почнет имать своего исца в своем сребре до зарока, ино ему гостинца не взять. А на ком сребро имати, и тот человек до зароку учнет сребро отдавать, кому виноват, ино гостинца дать, по счету ему взять» [28. C.338]. Отметим, что «Псковская судная грамота» была написана в ХIII–ХIV веках. Автор судной грамоты, как видим, пишет:

1. «Ино ему явит господе о своем гостинце», т.е. гостинец – это нечто такое, что освящено магией, вероисповеданием и зависит от богослужения, быть может уходящего в незапамятные времена.

2. «Имание по записи да и гостинец будет на записи»: в современной литературе, посвященной «Псковской судной грамоте» пишется, что гостинец – это процент, в то время как гостинец – это нечто принадлежащее зароку, т.е. некоторому обещанию, освященному ритуалом, магией, богослужением (как и до ныне говорится «дал себе зарок» сделать что-то, предостережение «не зарекаться» понапрасну и т.д.).

3. «Гостинец будет писан на записи» вместе с написанным зароком, т.е. гостинец функционирует в системе зароков писанных, т.е. тогда, когда устная память о зароке уже уступила место письменной памяти о зароке, но магическое содержащееся в зароке и, следовательно, и в гостинце осталось и в устной и письменной памяти.

4. До зарока гостинца не брать, т.е. в статье 74 грамоты говорится о том, что нельзя, как говорится, быть слишком прагматичным (брать гостинец вне его освящения магией, ритуалом, вероучением и т.п.).

5. Гостинец может отдаваться в форме серебра, «по счету». «Псковская судная грамота», очевидно, является характеристикой единства духовного и светского суда: во многих статьях говорится о необходимости целования креста, о купле на торгу, о воле государевой, о яровой и озимой пшенице, о чистоте, как о чем-то действительном и т.д. Но наука о единстве зарока и гостинца стоит особняком, повествуя о тех временах, которые когда-то определяли нашу национальную идентичность. Ничего подобного не заключено в западных судных документах того времени.

6. Как пишет А.Л.Шапиро: «Иногда в летописных текстах ХIV в. Термином «гость» обозначалось все торговое население»¹. Это, по-видимому, означает, что в ХIV веке еще хорошо помнили о былой практике некоммерческого обмена, а также о том, что некоммерческим обменом занималась определенная социальная группа, т.е. своеобразная группа экспедиционеров, которые были наделены как сугубо светскими, так и магическими, духовными функциями. И, следовательно, обладая таким сочетанием функций было предосудительно помышлять, как писали в ХVI веке о «суетном прибытке», хотя, очевидно, что с течением времени цели и задачи некоммерческого обмена с необходимостью должны были уточняться и должны были корректироваться, становиться адекватными каждой соответствующей эпохе как в магическом, духовном, так и в светском отношениях. И тем не менее, сущность торговли, как и некоммерческого обмена, должна была оставаться непоколебимой. Все, что выходило за рамки некоммерческого обмена должно было подлежать осуждению.

7. Очевидно, что гости в изначальном смысле этого слова – это были люди, ответственные за развертывание и поддержание мира, т.е. гости, как экспедиционеры были призваны развертывать обозримые просторы мира как соседства, мира как единства территории взаимопонимания, мира как некоторой целостности, которую надлежит поддерживать, обихаживать посредством некоммерческого обмена, мира как определенного договора и согласия, соглашения, как определенного дома, в котором распределены между социальными группами все необходимые функции и т.д. Так что гости представляли как своего рода мироустроители средствами магического, духовного и средствами светского телесного, материального. Безусловно, что принятие православия способствовало развитию именно некоммерческого обмена и духовному обеспечению обустройства мира не случайно, что дело реализации экономического проекта (иосифлянского проекта) в основе которого лежало развертывание некоммерческого обмена в ХV–ХVI в условиях ослабленности светской власти преимущество в экономике оказывается в руках православной церкви Руси.

8. Не вызывает сомнения, что жизнедеятельность гостей была основой накопления богатого социального опыта мироустроения. Не случайно, что общеславянское слово «мир» образовано посредством суффикса «ръ» от той же основы, что и слово «милый». В свою очередь, социальный опыт гостей с необходимостью подлежал осмыслению и, в том числе, подлежал осмыслению развивающийся опыт некоммерческого обмена: чему должен служить некоммерческий обмен? И, по-видимому, со все большей ясностью из социального опыта гостей проступала мысль о том, что в современных понятиях формируется как форма созидания и воссозидания, т.е. антиэнтропийный процесс и как отрицательный вклад в социальную энтропию.

9. Осуществление того, что делали гости в полном смысле нельзя назвать рынком. Да и слово «рынок» имеет по своим истокам, по-видимому германское происхождение. И поэтому адекватным развитому некоммерческому обмену соответствует восходящее к древнеславянскому имени Бога Солнца – Ярила понятие «ярмарка», обозначающее регулярно, в определенное время устраиваемый торг, на который съезжаются люди для покупки и продажи товаров. Подобная регулярность и должна была осуществляться гостями, где можно было не только торговать, но и на других посмотреть и себя показать.

В системе русской экономической мысли есть понятия «торговаться», «справедливая цена», «сторговаться» и т.п. Это означает, что субъекты купли-продажи нашли полюбовное решение о цене предмета купли-продажи. Это означает следующее:

а) что речь ведется не о коммерческой торговле, а об отрицании коммерции, о порочности коммерции;

б) продавец и покупатель дорожит более не выгодами от торговли, а отношениями между собой;

в) продавец и покупатель стремятся поддержать такие качества торговли, которые и, следовательно, в целом экономической жизни, которые бы сохраняли Лад в жизни общества и не порождали социальной энтропии, т.е. нестроения;

г) продавец и покупатель чувствовали свою неотделимость друг от друга, ведь продавец – это есть определенный субъект торговли, а покупатель – это не только покупатель, а человек, от которого продавец зависит в каких-либо иных отношениях, и для продавца эти отношения могут оказаться не менее существенными, чем непосредственно торговля;

д) что продавец и покупатель находят общий язык, входят в положение друг друга и, следовательно, находят сообща «справедливую цену»;

е) конечно «справедливая цена» реально может также не устроить покупателя, зато покупатель и продавец не вступают в конфликт между собой, и не ухудшают отношений друг с другом. Торговец лишь в какой-то мере может торговать себе в убыток в исключительных случаях и также в исключительных случаях может позволить себе заламывать цену, и даже заламывание цены диктуется, как правило, не утилитаристскими целями;

ж) в XVI веке русский продавец, торговец мог быть только гостем, например, гостем-сурожанином, если он торговал тканями, соответственно, в сурожском ряду;

з) в ХVI веке хранителями гармонии духовной и светской властей в экономической сфере общественной жизни могли быть, пожалуй, только монастыри-хозяйственники. Они были хранителями традиций гостей, гостинцев, презрения к «презренному прибытку» и т.д.;

и) в ХVI веке, пожалуй, только монастыри-хозяйственники могли преподносить государству наиболее существенные гостинцы-вспомоществование;

к) монастыри-хозяйственники давали отличные примеры гармонии духовной и светской властей.

Религиозные рационалисты – оппоненты православия не раз учили русских как надо правильно читать Евангелия, но православные учителя доказывали, что надо следовать диалектике рационального и внерационального, в том числе и в вопросах торговли и в целом в экономической жизни страны.

Понятие «справедливая цена» и «сходная цена» – это вовсе не цена монополиста, или цена эгоиста иного ранга, это не цена коммерческой торговли, напротив, это цена некоммерческой торговли. Представления о некоммерческой торговле пока не преодолели эмпирического уровня и не вышли на теоретический уровень. А между тем: во-первых, некоммерческая торговля по своему происхождению является отрицанием древнего некоммерческого обмена (взаимный обмен дарами; обмен реликвиями, которые не имеют цены; обмен книгами, рукописями; обмен опытом в различных сферах общественной жизни, обмен идеями и т.д.); во-вторых, существуют вещи, которые не имеют цены, например, служение идее, служение Отечеству, плоды творчества, которым нет цены, например, само по себе кощунственно сказать о цене «Троицы» Андрея Рублева, о цене «Туринской площаницы» и т.п. Это все не может быть предметами торговли. В-третьих, некоммерческая торговля – это определенное отношение среди других общественных отношений. Среди данных отношений оно (некоммерческая торговля) не должно выпячиваться, поскольку в соответствии с русской моделью мира Ладом должна соблюдаться и сохраняться тенденция к совершенствованию, усовершенствованию общественных отношений; в-четвертых, некоммерческая торговля предполагает собственный рынок, где господствуют не эгоисты и гости, и, следовательно, рынок при некоммерческой торговле должен осуществлять специфические функции, отличные от функций рынка в условиях проекта рыночной экономики и проекта плановой экономики (это должен быть рынок справедливых цен и рынок полюбовных решений); в-пятых, некоммерческая торговля – это некоммерческая инициатива, направление развертывания экономических отношений, блокирующих рост социальной энтропии, и в плане осмысления социальной действительности с точки зрения диалектики и реализации объективной диалектики, некоммерческая торговля представляет собой отрицательный вклад в социальную энтропию и т.п.

Впрочем, поскольку понятие «рынок» имеет западное происхождение, постольку в нем заключено исходное, рационализированное отношение к торговле, идущее вразрез с той традицией, которая была задана некоммерческим обменом Древней Руси и в Святой Руси была развернута как некоммерческая торговля, значение которой состояло в том, чтобы, согласно русскому исследовательскому подходу, служить делам созидания и воссозидания, т.е. делам антиэнтропийных процессов.

Экономическому проекту того или иного типа должна быть присуще адекватное сочетание, соотношение духовной и светской властей: а) верховенство духовной власти над властью светской – консервативный проект; б) верховенство светской власти над властью духовной – либеральный вариант; в) гармония духовной и светской властей – диалектический вариант. И, таким образом, речь не идет о том, чтобы вытеснить государство или, напротив, огосударствить экономику и т.п. Например, правовое государство в его либеральном варианте распространяет свое внимание лишь на политико-правовую сферу общественной жизни и, следовательно, из экономической сферы оно (государство) должно последовательно вытесняться. Правовое государство в консервативном государстве предстает как трансцендентальный субъект, который восполняется произвольным числом огосударствленных социальных институтов вне зависимости от отношения этих институтов к тем или иным сферам общественной жизни.

В свою очередь, гармония (симфония) духовной и светской властей предполагает, что соответствующий экономический проект должен предусматривать наличие в экономике в соответствующем соотношении духовной и светской властей. Вот потому иосифлянский, т.е. собственно русский экономический проект предусматривал наряду со светской властью функционирование в экономике духовной власти, что и знаменуют собой монастыри – хозяйственники.

Осмысление иосифлянского проекта экономики как собственно русского экономического проекта (принципиально отличающегося от западных проектов плановой и рыночной экономики) подлежит всестороннему раскрытию как в теоретическом, так и в эмпирическом знании о продуктивном сочетании в экономической среде жизни общества духовной и светской властей. Очевидно, что более зрелая во времена Ивана Грозного духовная власть по сравнению с еще только вставшей на ноги светской властью огромного Государства Российского наиболее плодотворно могла быть воплощена в экономике главным образом в монастырях-хозяйственниках, т.е. в сугубо иосифлянском проекте, в, так сказать, его программе-минимуме данного проекта. В дальнейшем же по иосифлянской программе-максимум идеология единства духовной и светской властей в экономической сфере общественной жизни страны должна была развернуться более широко и всесторонне по мере упрочения и раскрытия своего потенциала светской власти России.

Однако в ХVI веке светская власть России находилась еще в историческом цейтноте. Решалась судьба православной супердержавы, решалась судьба русского народа и верхушечные нестроения, в которых расходовал свои силы Иван Грозный в принципе отражали общее замешательство, в которой пребывала светская власть молодой страны, общую неопределенность ее судьбы, чем были детерминированы и подвижничество, и героизм, и многочисленные предательства, в том числе и из числа былых друзей и наиболее приближенных лиц царя, свою долю привносили здесь подрывная деятельность католической церкви и религиозный рационализм протестантов и т.д. и т.п. И при всем этом выпавшем на долю просвещенного царя, философа и писателя, Иван Грозный, утративший практически всю семью от рук политических террористов, оказался на высоте положения. Верхушечная возня оппонентов Ивана Грозного безусловно досаждала ему. Происки внутренних и внешних врагов России несомненно отвлекали у него много сил, но и иосифлянский экономический проект делал в России свое дело вне зависимости от перепетий, неувязок и интриг светской власти, на что исследователи уделяют подчас непропорционально большое внимание, причем целенаправленно (а именно для того, чтобы обосновать, что Иван Грозный был злодеем средневековья, тираном и т.п.) монастыри-хозяйственники были практически единственными современными экономическими субъектами, которым удалось на уровне ХVI века развернуть антиэнтропийный потенциал былого некоммерческого обмена древности, организовать общественное производство, спасшее страну в лихие годы второй половины ХVI века (первую зерновую систему севооборота; трехполье-трилоги и, соответственно, перелоги, т.е. переходы от яровых посевов к озимым, от озимых – к яровым, переходы к черным парам или чистым парам, а от них к зеленым парам, засеваемым однолетними травами для выпаса скота, а от них – к посевным площадям и т.д.). Конечно, Иван Грозный нуждался в расширении социальной базы своей поддержки. Он вынужден был создать своеобразный спецназ – опричнину и поддерживать опричников наделами земли, как и его дед Иван III практикуя огосударствление земли, а затем раздавая земли по принципам нестяжательского экономического проекта, но поскольку молодая светская власть большого государства находилась в политическом и историческом цейтноте опора Ивана Грозного – «княжата» на отведенных им землях могли вести себя лишь как временщики, поскольку не знали как в хозяйственных делах делиться с духовной властью. В данном случае было совершенно неясно как в экономических субъектах «княжат» должно быть реализовано спасительное единство духовной и светской властей, воспроизводящее на новом уровне практику некоммерческого обмена. И в условиях политического и исторического цейтнота России хозяйства «княжат»-помещиков приходили в запустение.

Итак, в результате объединения почти всех исконно русских земель образовалась огромная страна. Это была страна:

1. которая состояла в недалеком прошлом из удельных княжеств, утративших за многие годы монголо-татарского ига опыт взаимопонимания и ответственность за дела целостности страны;
   
2. которая ввиду величины огромных территориальных пространств не имела надежной транспортной инфраструктуры;
   
3. в которой еще только начала формироваться актуальная система управления, в том числе и система центральной политической власти;
   
4. которая была вовлечена в новые коллизии передела мира. В условиях монголо-татарского ига Запад не хотел связываться с Ордой, а когда притязания Орды были сломлены, тогда у Запада появились амбиции и планы по переделу русских земель в свою пользу;
   
5. которая была изолирована от морских торговых путей и т.д. и т.п.
   

Задачи во всех отношениях наличного исторического цейтнота можно было решать только на уровне величайшей самоотверженности, жесткости и дисциплины, хотя по сравнению с иными правителями Запада жесткость Ивана Грозного выглядит, скорее, как ребяческая забава. Более того, если западные правители руководствовались в своей жестокости, главным образом, своими эгоистическими расчетами, то Иван Грозный в своей жесткости руководствовался целями строительства «третьего Рима», созиданием великой православной супердержавы. Так что современная Россия в весьма значительной степени жива трудами великого самодержца Ивана Грозного. Появление этого самодержца на небосклоне России в столь ответственный для нее период истории – это большая историческая удача нашей Родины. Даже в условиях практически не прекращавшегося политического террора по отношению к его родителям, его собственной семье и к нему самому за время его царствования с 1547 по 1584 годы он смог прославить себя такими великими делами, которые до сих пор внушают ненависть у врагов нашего Отечества. Он никому не позволил реализовать на деле вероломство на тему: Россия – лишняя страна.

Однако по сравнению с измельчавшей светской властью Иван Грозный застал высокоразвитую духовную власть в лице русской православной церкви во главе с иосифляниным, митрополитом Московским и всея Руси Макарием. Взаимопонимание и взаимодействие этих двух великих личностей задало систему правления, адекватную жизнедеятельности страны, завещанную двумя салунскими братьями святыми Кириллом и Мефодием: симфония (гармония) духовной и светской властей. И надо сказать, что эта система требовала своего развертывания в современных условиях, отработки форм и методов ее практической реализации, чему до сих пор современные исследователи, мыслящие в категориях правовых государств, к сожалению, не придают существенного значения (как политологи, так и историки и т.д.).

То, что митрополит Макарий, состоявший во главе РПЦ, был убежденным иосифлянином имело большое значение. Дело в том, что Макарий, подобно Ивану Грозному, мыслил масштабами всей страны. Для него она была одним живым организмом и, развивая иосифлянский экономический проект, Макарий рассматривал экономическую сферу общественной жизни страны как экономическую жизнь всего организма. Собственно политика собирания русских земель имела смысл как собирание такого организма. Это была общая диалектическая логика действия прогрессивных сил России того времени. Многоопытный и многомудрый иосифлянин корректировал деяния Ивана Грозного и, что крайне важно, все иосифлянские начинания русских монастырей встречали у Макария полную поддержку. Более того, находившаяся у него под контролем церковная кадровая политика позволяла митрополиту Макарию распространять передовой иосифлянский опыт хозяйствования на все новые регионы страны.

Монастырские земли, которые обрабатывали деревни и села, находившиеся под патронажем монастырей, оказывались наиболее активно и продуктивно работавшими доминантными очагами экономики России. Церковь оберегала сельские соседские общины и способствовала развертыванию их духовного и производственного потенциала. И даже тогда, когда верхушечные политические страсти накалялись до предела, когда политики и иные удельные князья готовы были к предательству центральной политической и духовной власти, а нередко и предавали их, монастырские земли, приводимые в действие соответствующими доминантными очагами, делали монастырскую производственную организацию наиболее устойчиво работающей. Данная производственная организация оказывалась менее всего подверженной политическим, климатическим, военным и иным потрясениям страны. Иосифлянин Митрополит Макарий знал, что подлежало защите со стороны Русской Православной Церкви в области экономики, и он как мог, защищал монастырские хозяйства и вразумлял Ивана Грозного от покушений на эти хозяйства.

В 1985 году вышла книга Людмилы Ивановны Ивиной «Внутреннее освоение земель России в ХVI веке». В этой книге на большом историческом исследовательском материале доказывается, что в тяжкие времена второй половины ХVI в. наиболее продуктивно работающей была именно монастырская производственная организация. Отметим, что Людмила Ивановна пишет эту книгу тогда, когда согласно марксистской идеологии писать что-то положительное о церкви было предосудительно. И тем не менее она пишет: «источники конца ХVI в. фиксируют уже явные следы запустения вблизи Углича. Сравнение данных межевых книг середины 90-х гг. ХVI в. показывает, что в конце ХVI в. увеличиваются площади, покрытые лесом, кустарником, появляются заболоченные пространства, сокращается количество поселений во владениях, многие поселения пустеют… Запустение, даже вблизи Углича, достигает разных размеров. Если взять владения Троице-Сергиева монастыря в 90-е гг. ХVI в., то там сильного запустения не обнаруживается. В соседних же с монастырем землях наблюдается явное запустение. Это особенно касается волостных земель, полностью перешедших в фонд поместных («земля государева поместная»). В 90-х гг. ХVI века в источниках появляется понятие «государевы порозжие земли». В большое запустение пришла вотчина Угличского Покровского монастыря около 85 % поселений превратилось в пустоши. Вотчина Кассиано-Учемского монастыря во второй половине ХVI в. продолжала расти, но к 90-м г.г. в ней также видны следы запустения … Следов запустения вблизи Галича, Чухломы и Соли Галицкой по источникам второй половины ХVI в. не прослеживается. В некоторых монастырских владениях и в поместьях во второй половине ХVI в. источники даже фиксируют наличие починков, что говорит о процессе освоения земель. О том же свидетельствует употребление таких терминов, как «сельцо», «займище». Судя по дозорным книгам начала ХVI в., земли черных волостей также не испытывали сильного запустения. Энергичное внутреннее восточной части Галичской земли, района Унжи и Ветлуги, начинается именно во второй половине ХVI в., а особенно в конце ХVI – начале ХVII в. Тогда же в этих районах активизируется монастырское строительство. В рассматриваемом районе Вологодской земли значительные площади волостных черных земель, несмотря на раздачу их монастырям и испомещение на них помещиков, продолжали сохраняться до конца ХVI в. Монастырское землевладение сформировалось здесь, как правило, до середины ХVI в. И достигло больших размеров к востоку от Кубенского озера и к югу от Вологды, в районе рек Комелы и Обноры» [30. C.234–236]. Как видим, митрополиту Макарию было за что заступаться и были весьма основательные причины для того, чтобы причислять себя к иосифлянам. Отметим, что именно на вторую половину ХVI в. пришлись наибольшие испытания на долю России и Ивана Грозного. И не случайно, когда например, на должность игумена иосифлянского Троице-Сергиевой обители по совету приближенного Ивана Грозного священника Сильвестра был поставлен в 1553 году вождь нестяжателей Артемий Пустынник, то пробыв в этой должности всего полгода Артемий был изобличен в ереси и вынужден был сложить сан. Резко против иосифлян выступал и предатель-интеллектуал Андрей Курбский, перебежавший на сторону соперников России (Литвы и Польши) и доказывавший, что если ему доверят командовать войском, то он пойдет походом на Москву и свергнет Ивана Грозного.

Как видим, в условиях развертывания кризисных ситуаций во второй половине ХVI в. в стране именно иосифлянский проект экономики показал себя самым наилучшим образом. Это значит, во-первых, монастыри-хозяйственники были, по-настоящему, адекватными экономической сфере общественной жизни страны соборными субъектами экономики; во-вторых нельзя сказать, что эти соборные субъекты предполагали принудительный труд крестьян подконтрольных монастырю сел и деревень, поскольку эти крестьяне в отличие от крестьян, подконтрольных помещикам-временщикам, очевидно, не пользовались возможностями сбегать на новые земли (поволжские земли и земли «дикого поля» юга); в-третьих, крестьяне видели в монастырях-хозяйственниках не временщиков-вотчинников и помещиков, а работающих на перспективу субъектов, наиболее подготовленных к творческой организации производства: именно во второй половине ХVI века создан, так называемый, список (т.е. не перевод, а произвольный пересказ текста с актуальными его коррективами) западного первоисточника под названием «Назиратель». Утверждается, что этот первоисточник, посвященный организации сельскохозяйственного производства, был переведен на русский язык в одном из монастырей, придерживавшегося по-видимому, стандартов иосифлянского экономического проекта. И судя по данной книге можно по крайней мере, вполне ответить на вопрос: что знали о сельскохозяйственном производстве иосифляне? Так автор списка «Назиратель» пишет: «Аристотель написал, что древеса некие растут прививные и некие от семени, иныя же сами всходят от земли, се же бывает от смешениа стихии с крепостью небесною, которое подает душу оживляющую и растущую всяким древесам и травам» [31. C.194]. Отметим, что Иосиф Волоцкий достаточно много писал об Аристотеле и иосифлянам второй половины ХVI века были известны некоторые работы Аристотеля. А наиболее образованные люди, такие как, например, Федор Иванович Карпов (конец ХV – первая половина ХVI в.) хорошо знал труды Аристотеля. Другое дело, что иосифляне не только знали о прививании деревьев, но и, по-видимому, практиковали прививки деревьев. В другом месте автор списка сообщает: «Аристотель пишет, имеют всякие вещи подлинную высоту и известную меру высоты своея и возросту, хотя и древеса и травы растут и множатся с мокротные живности, которую всегда беспристаны приемлют» [32. C.203]. Иными словами, древеса и травы это мокротные живности, беспрестанно принимают влагу и, тем не менее, каждая из этих живностей имеет свою меру высоты. Автор уделяет большое внимание борьбе с сорняками – травищей: «Нивы осевные и перелоги разного исправлениа требуют, ибо исправлениа которая год от году или ежегод родит бес перемены имеет в себе силу велику к всегдашнему рождению, и богатое плодоносие. Так что коли бы ее всякого году не высушивал осеваючи, тогды сама из себе стала бы родити различной хваст и травища» [33. С.323]. Автор списка «Назиратель» пишет о том, что делать, чтобы там, где не нужно «не исторгалась травища». Однако же автора списка особо занимает проблема ухода за землею, он многократно возвращается к проблемам севооборота, сельскохозяйственного инвентаря, унаваживания земли, подготовки перегноя и т.д. и т.п. И даже о сельскохозяйственной науке: «Надобно, чтобы снопы его полежали на поле столко времени, чтобы зерно само собою от солнца поспело, как то иногда и пшеницу делают по писму и по науце Авиценны мудреца» [34. С.488].

Вопрос о том, какая должна быть экономика в нашей стране ставился, по-видимому, с незапамятных времен. И, по-видимому, святой Савватий Соловецкий был не первым в постановке данного вопроса. Может быть данным вопросом его озадачил его учитель святой Кирилл Белозерский, а может быть Кирилла одарил подобным вопросом его учитель святой Сергий Радонежский и т.д. И нам, быть может, не дано узнать это, но, очевидно, что впервые ответ на этот вопрос дано было получить только святому Савватию Соловецкому, ради ответа на этот вопрос сотворившему свой духовный и теоретический подвиг.

Что означать должен был для св. Савватия Соловецкого данный вопрос? Он должен был утверждать в терминах своего времени, что экономика страны должна отвечать следующим требованиям:

1. Это должна быть экономика гигантских пространств, причем, в том числе, пространств, где ничего из продуктов растениеводства, кроме репы не растет. До нашего времени чудом дошла пословица «запеть матушку репку», т.е. перейти на питание исключительно только на продукты, изготовленные из репы. Предполагаются также различные формы ее хранения и формы ее запаса. Для другой зоны растениеводства говорилось «задать мурцовки», т.е. переходить на пищу из лука и сухарей ржаного хлеба, иногда заправляемых постным маслом и завариваемых крутым кипятком.
   
2. Это должна быть экономика различных, взаимодействующих друг с другом хозяйственных поясов: где можно добывать соль, где можно добывать меха, рыбачить, где можно лепить игрушки, писать иконы, где можно специализироваться на изготовлении обуви, посуды, на изготовлении ювелирных изделий (финифть, золотые, серебряные украшения), на изготовлении оружия, на изготовлении церковной утвари, на каменном или на деревянном строительстве, на хлебопашестве, на животноводстве, на льноводстве и ткачестве, на бортничестве, на столярничестве (изготовлении мебели), на собственно торговле и других промыслах. При этом каждый промысел выступает как промысел божий.
   
3. Это должна быть экономика, находящаяся в зоне критического земледелия. И потому исподволь требовалось формировались артели, которые производили знаменитые каргопольскую игрушку (город Каргополь находится в Архангельской области), жестковскую роспись, гжельскую посуду, палехскую живопись, ростовскую финифть и т.п. Артельное производство объединяло многие поколения и передавалось из поколения в поколение.
   
4. Это должна быть экономика соседских, сельских общин, казачьих кругов, артелей, вервей и т.п., т.е. коллективных форм производства, без которых было бы невозможным экономическое освоение территории страны.
   
5. Это должна быть экономика, в которой накладываются весьма существенные ограничения на натуральное хозяйство. Ведь при условии весьма широкой распространенности натурального хозяйства тем самым и в той же самой мере сужается сфера торговли (все производят одно и то же, все живут независимо друг от друга, сокращается сфера общения; консервируются отсталые средства производства и т.д. В русской экономике не могло отводиться серьезной роли натуральному хозяйству. И потому торговля в русской экономике изначально выполняла совершенно иные функции нежели на Западе. Не случайно, ярмарки устраивались возле церквей, на этих ярмарках и церковью и обществом отдавалось предпочтение некоммерческой торговле, пришедшей на смену (снятие) некоммерческому обмену предшествующих эпох. Деньги упрощали процесс торговли и в этом значении, соответственно требовались денежные реформы.
   
6. Монастырское хозяйствование – хозяйствование социального авангарда. В этом смысле в России о занятиях чем-либо подобным пресловутому английскому «огораживанию» ХV–ХIХ вв. не могло быть и речи. Этим могли заниматься только бездарные эпигоны (в лучшем смысле). Успехи монастырского хозяйствования – это признак ослабленности светской власти и показатель того, что в условиях гармонии духовной и светской властей, когда светская власть обнаруживает свою слабость, ее в необходимой мере, в данном случае в экономической сфере, замещает духовная власть. В условиях же упрочения светской власти, гармония духовной и светской властей обретает иной характер. В условиях же ослабления духовной власти светская власть обретает новые качества, позволяющие с учетом новых обстоятельств не только возмещает утраченные определения духовной власти, но и способствовать возрождению духовной власти.
   
7. По монастырскому образу сельскохозяйственный труд должен быть формой русского подвижничества. И он не должен, следовательно, осуществляться ради корыстных помыслов, ради «презренного прибытка». Сельскохозяйственный труд должен быть формой устроения совершенства общественных отношений, и забота о совершенстве и усовершенствовании общественных отношений является не только делом духовной власти и делом светской власти, но и делом служителей сельскохозяйственного и ремесленного производства (шубники, кафтанники, армячники, кузнецы, кошурники, сарафанники, свитники и т.п.). Не случайно, автор списка «Назирателя» активно пользуется понятиями «совершенство», «совершенный», «несовершенный» и т.д. Он пишет: «И никакая вещь вскоренитися не может, ниже цвести, ниже к совершенству приходити» [35. С.356]; «Крепость иже к обычаю древа подобает совершенно бывает исправленна крепостно стихии и обычаем смешения их к поданию совершенства материи» [36. С.200] и т.п. Отметим, что показателем, определением полноты Лада является совершенство.
   

Все указанные пункты раскрывают и составляют абрис русской экономики как некоторого тождества экономического фазового пространства и экономического временного ряда, который мы называем иосифлянским экономическим проектом – русским экономическим проектом. И этот проект может осуществляться только в рамках русской модели мира Лада. И возникает вопрос: чем может быть некоммерческий обмен и некоммерческая торговля, курируемые русской православной церковью, в рамках данной модели мира и задаваемой данной моделью мира полноты? Очевидно, что фазовым пространством и временным рядом некоммерческого обмена в рамках русской модели мира Лада должно быть определенное единство и определенный уровень совершенства общественных отношений в экономической сфере жизни общества. И потому фазовое пространство и временные ряды иосифлянского проекта экономики в рамках русской модели мира Лада могут быть только саморазвертывающиеся, саморазвивающиеся некоммерческий обмен и некоммерческая торговля. И тождество указанного фазового пространства и его временных рядов выступает как доминантный очаг, т.е. оформление совершенства в экономической сфере жизни общества.

Основной единицей русского проекта экономики является доминантный очаг экономики, т.е. определенное оформление совершенства, которые обладают соответствующими каждому из них определениями, т.е. функциями, свойствами, качествами, характерными чертами. Оформлениями совершенства являются диалектическое противоречие, система, сложность, организация, упорядоченность и т.д. Определения оформления совершенства являются эмерджентными определениями, благодаря которым они (оформления совершенства) представляют собой целостности большим, чем суммы частей; части большие, чем целое; целостности меньшие, чем суммы частей, т.е. они являются неаддитивными системами, неаддитивными организациями, неаддитивными упорядоченностями и т.д. По своей природе оформления совершенства, в частности доминантные очаги экономики, возникают как следствия реализации антиэнтропийных процессов, т.е. на основе созидания и воссозидания. В свою очередь, созидание и воссозидание являются тектологически (т.е. нетехнологически) оформленной практикой. По-русски тектологически оформленной практикой является русское подвижничество, т.е. воплощенное в практике единство духовной и светской властей.

Антиэнтропийные процессы в экономике – это процессы, направленные на упорядочивание, систематизирование, на повышение организованности, на усложнение или упрощение объекта, на создание доминантных очагов, т.е. диалектических противоречий и т.д., т.е. всего того в экономической сфере жизни общества, что могут включить в себя или что могут возглавить соборные субъекты, соборные личности, более или менее совершенные личности, которые являются по своей природе, так сказать, детерминированными соответствующими единствами духовной и светской властей. Отметим, что соборное хозяйствование монастырей-хозяйственников оказывалось возможным постольку, поскольку духовные власти монастырей находили понимание и продуктивное социальное взаимодействие с руководством соответствующих сельских соседских общин. И потому в тяжкие времена второй половины ХVI в. монастыри-хозяйственники оказались наиболее надежной экономической опорой Ивана Грозного.

В настоящее время все активнее входит в жизнь общества идея экономики знаний (иногда именуемой также информационной экономикой). И нам представляется, что идея информационной экономики выступает как более глубокая идея, поскольку понятие «информационная экономика» выводит на тот комплекс научного знания, который связан с явлениями информации информационной реальности, информационных процессов и т.д. В указанном комплексе научного знания есть, так сказать, опорные точки на основе которых можно разрабатывать, по крайней мере, теоретический проект информационной экономики, который имеет свой теоретический стандарт, отличный от распределительного стандарта плановой экономики и ростовщического стандарта рыночной экономики: двух социально опасных западных экономических проектов. И потому можно предположить, что русский экономический проект на подмостках общемирового познания и поиска альтернативного социально опасным западным проектам пока проходит под концепциями экономики знаний, информационной экономики, хотя объективно поиски, например, ответа на вопрос: что такое информация» в рамках западного проекта науки окончился безрезультатно, поскольку в рамках этого проекта науки объективно ответ на этот вопрос не может быть найден: постановка вопроса русская, а западный проект науки на такого рода вопросы отвечать не призван, поскольку по своей природе западный проект науки – это источник вероятностного знания. Следовательно, проект экономики знаний и проект информационной экономики в рамках западного проекта науки может быть лишь некоторой разновидностью плановой или рыночной экономики. И поэтому проект экономики знаний и проект информационной экономики может состояться лишь как русский проект, т.е. проект, порожденный диалектическим проектом науки, методологией диалектики.

Отметим, что русское понятие «прорва» – это синоним понятия «хаос», т.е. прорва – это нечто противоположное понятию «Лад». И если Лад – это русская модель мира, то прорва – это, так сказать, хаос, из которого возникает Лад, показатель того, что если не Лад, то прорва. В греческой Ойкумене такое соотношение представало как космос и хаос. И надо сказать, что современное наиболее продуктивное представление об информации и об информационной реальности развертывается на основе негэнтропийного принципа информации (Эрвина Шредингера и Леона Бриллюэна) и существенно уточняющего данный принцип – негэнтропийного принципа информационной реальности, сформулированного в наших работах. Если негэнтропийный принцип информации предполагает представление об информации как результате реализации антиэнтропийного процесса по отношению к физической энтропии, то негэнтропийный принцип информационной реальности имеет в виду реализацию антиэнтропийных процессов по отношению:

5. К любым видам энтропии, которые могут иметь место в пределах материального и идеального;
   
6. В результате реализации антиэнтропийного процесса возникает оформление совершенства, обладающее соответствующими определениями (функциями, свойствами, качествами, характерными чертами), которые и выступают как информация, метаинформация и т.д.;
   
7. Действительность, образованная совокупностью оформлений совершенства выступает как информационная реальность;
   
8. Все процессы и операции, осуществляющиеся посредством указанных определений, выступают как информационная процессуальность;
   
9. Информационная процессуальность в любой сфере общественной жизни (в том числе и в экономической сфере) может осуществляться только на основе принципа единства мира (в данном случае, на основе принципа единства мира в информационном плане), т.е. информационная процессуальность может осуществляться и в материальном, и в идеальном только в том плане, в котором и материальное, и идеальное выступают в качестве информационной реальности.
   

Понемногу русский (иосифлянский) экономический проект в силу необходимости в настоящее время воскрешается. И уже формируется его категориальный аппарат: «информационная стоимость», «информационные деньги», «информационная собственность» и т.д. И этот категориальный аппарат еще подлежит осмыслению, в частности, с точки зрения негэнтропийного принципа информационной реальности.


СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1. Скрынников, Р. Г. Иван Грозный / Р. Г. Скрынников. М.: АСТ. С.18.
   
2. Стефан Пермский. Поучение против стригольников // Казакова, Н. А. Антифеодальные еретические движения на Руси ХIV – начала ХVI вв. / Н.А. Казакова, Я.С. Лурье. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1955. С. 236.
   
3. Скрынников, Р. Г. Указ. соч. С. 36.
   
4. Платонов С.Ф. Иван Грозный / С.Ф. Платонов. 153–1584. М.: Изд-во УПДО, 1998. С. 92.
   
5. Стоглав. Российское законодательство Х–ХХ веков. В 9 т. Т. 2: Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства. М.: Юрид. лит., 1985. с. 271.
   
6. Там же. С.354.
   
7. Кудрявцев, В. Н. Свобода слова / В. Н. Кудрявцев. М.: Наука, 2006. С.78.
   
8. Пересветов, И. С. Сказание о Магмете Салтане: хрестоматия по древней русской литературе ХI–ХVII веков / И. С. Пересветов. М.: Учпедгиз, 1955. С.265.
   
9. Ермолай Еразм. Правительница. Памятники литературы Древней Руси. Конец ХV – первая половина ХVI века / Ермолай Еразм. М.: Худ. лит., 1984. С.652.
   
10. Там же. С. 654.
    
11. Там же. С. 654.
    
12. Там же. С. 656.
    
13. Там же. С. 656.
    
14. Там же. С. 659.
    
15. Там же. С. 659.
    
16. Там же. С. 660.
    
17. Там же. С. 663.
    
18. Пересветов, И. С. Малая челобитная. Памятники литературы Древней Руси. Конец ХV – первая половина ХVI века / И. С. Пересветов/ М.: Худ. лит.? 1984. C. 596.
    
19. Там же. С.660.
    
20. Малиновский, Б. Избранное: Аргонавты западной части Тихого океана / Б. Малиновский. М.: РОССПЭН, 2004. С.22.
    
21. Там же. С. 506.
    
22. Там же. С. 507.
    
23. Там же. С. 507–508.
    
24. Там же. С. 509–510.
    
25. Там же. С. 511.
    
26. Хромов, П. А. Очерки экономики феодализма в России / П. А. Хромов. М.: Политиздат, 1957. С.15.
    
27. Там же. С.12–14.
    
28. Псковская Судная грамота. Российское законодательство Х–ХХ веков. В 9 т. Т. 1: Законодательство Древней Руси. М.: Юрид. лит., 1984. С.338.
    
29. Шапиро, А. Л. Проблемы социально-экономической истории Руси. ХIV–ХVI вв. / А. Л. Шапиро. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1977. С.110.
    
30. Ивина Л. И. Внутреннее освоение земель России в ХVI в. Историко-географическое исследование по материалам монастырей. Л.: Наука, 1985. С.234–236.
    
31. Назиратель. М.: Наука, 1973. С.194.
    
32. Там же. С.203.
    
33. Там же. С.323.
    
34. Там же. С.488.
    
35. Там же. С.356.
    
36. Там же. С.200.
    

Л.Н.Шабатура, Е.А.Пахотина

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ РАЗВИТИЯ

КУЛЬТУРЫ ТРУДА


Связь мотивации и результатов труда опосредована природными способностями и приобретенными навыками труда, но именно мотивация – источник трудовой деятельности лич­ности. Мотивационные основания обеспечивают эффективность (экономическую, социальную, экологическую) труда. Осуществляемые в стране политические и экономические преобразования не могут быть эффективно реализованы без создания действенных стимулов к труду и предприимчивости в сочетании с высокой организованностью и дисциплиной.

Вместе с тем, в последнее время наблюдается тенденция снижения интереса и внимания к проблемам труда, анализу со­стояния и перспектив развития трудовой активности, хотя оценка состояния дел в сфере труда – необходимое условие правильно­го выбора направления и методов реализации мероприятий по оздоровлению экономики. Эта тенденция противоречит традиции труда в русском обществе.

В основе причин, обусловивших необходимость перестрой­ки, лежит кризис трудовой активности. Его суть – отчуждение тру­да, потеря абсолютным большинством работников его смыслообразующей функции. Радикальное изменение ситуации в стране невозможно без изменения отношения к труду. Для того чтобы распределить, надо, прежде всего, произвести. Именно поэтому реальная эффективность любых экономических мероприятий оп­ределяется их воздействием на отношение людей к труду. Изме­нить отношение к труду нельзя декретами и постановлениями, так как это длительный процесс, который можно ускорить, трезво оценивая и сложность ситуации, и причины, ее породившие.

Кризис труда привел к тому, что деформированными стали конкретные варианты поведения людей в сфере производства. Позитивное поведение – повышение своего благосостояния и со­циального статуса посредством повышения уровня знаний и профессионализма в работе, добросовестного отношения к труду – оказывалось часто неэффективным, не приводило к желаемым результатам. Положение осложняется еще и тем, что большинство управленческих решений последних лет страдают тем, что но­сят технико-экономический, а порой, и чисто технократический характер решения проблемы. В расчет редко принимаются соци­альные последствия принимаемых решений. Между тем, мотивация труда в любом обществе и экономи­ческой системе играет существенную роль и в значительной степени предопределяет характер всей экономики в обществе и уровень его благосостояния.

Вся деятельность человека обусловлена реально сущест­вующими потребностями. Люди стремятся либо чего-то достичь, либо чего-то избежать. В узком смысле слова, «мотивированная деятельность» – это свободные, обусловленные внутренними побуждениями действия человека, направленные на достижение целей, реализацию интересов. В мотивированной деятельности работник сам определяет меру действий в зависимости от внут­ренних побуждений и условий внешней среды.

Мотивация труда – это стремление работника удовлетво­рить потребности (получить определенные блага) посредством трудовой деятельности. В структуру мотивации труда необходимо включить: потребность, которую хочет удовлетворить работник; благо, способное удовлетворить эту потребность; трудовое дей­ствие, необходимое для получения блага; издержки материаль­ного и морального характера, связанные с осуществлением тру­дового действия.

Мотивы труда формируются, если: в распоряжении обще­ства (или субъекта управления) имеется необходимый набор благ, соответствующий социально обусловленным потребностям человека; для получения этих благ необходимы личные трудовые усилия работника.

Трудовая деятельность позволяет работнику получить эти блага с меньшими материальными и моральными издержками, чем любые другие виды деятельности. Большое значение для формирования мотивов труда имеет оценка вероятности дости­жения целей. Если получение искомого блага не требует особых усилий, либо это благо очень трудно получить, т.е. требуются сверхусилия, то мотив труда, чаще всего не формируется. И в том, и в другом случае работник пассивен. При частом повторе­нии таких ситуаций обнаруживается так называемый феномен выученной беспомощности, исключающий трудовую активность.

Мотив труда формируется только в том случае, когда тру­довая деятельность является, основным или даже единственным условием получения блага. Если же критерием в распредели­тельных отношениях служат статусные различия (должность, квалификационные разряды, степени, звания и т.п.), стаж работы, принадлежность к определенной социальной группе, (ветеран, инвалид, участник войны, мать-одиночка, и др.), то формируются мотивы служебного продвижения, получения разряда, степени или звания, закрепления за рабочим местом и т.д., которые не обязательно предлагают трудовую активность работника, так как могут достигаться при помощи других видов деятельности.

Любая деятельность сопряжена с определенными издерж­ками, имеет свою цену. Трудовая деятельность определяется затратами физических и моральных сил. Высокая интенсивность труда может отпугивать работников, если нет достаточных усло­вий для восстановления работоспособности. Плохая организация труда, неблагоприятные санитарно-гигиенические условия на производстве, неразвитость социально-бытовой сферы в ряде случаев обусловливают такую культуру трудового поведения, при которой работник предпочитает работать меньше, но и меньше получать, так как для него неприемлема цена интенсивного тру­да.

Однако возможна и иная ситуация, когда работник для под­держания определенного уровня благосостояния готов оплатить здоровьем получение дополнительных благ: надбавок и льгот, связанных с условиями труда; повышенной оплаты за сверхуроч­ные работы и т.п. Люди, сознательно оценивая возможные вари­анты поведения, стараются выбрать наиболее краткий путь к же­лаемому результату.

Необходимо учитывать и такое понятие, как сила мотива, которая определяется степенью актуальности той или иной по­требности для работника. Чем насущнее нужда в том или ином благе, чем сильнее стремление его получить, тем активнее дей­ствует работник.

Особенностью мотивов труда является их направленность на себя и на других, обусловленная товарным производством. Продукт труда, став товаром, в качестве потребительной стоимо­сти, удовлетворяет потребности не самого работника, а других людей.

Рыночная экономика через механизм конкуренции призвана гармонизировать мотивы «для себя» и «для других». Командно-административная система приводила к рассогласованию этих мотивов, так как в ней работник отдавал обществу существенно больше, чем получал за свой труд. Реакцией на это стало сниже­ние качества труда, ухудшение потребительских свойств продук­ции.

Чем глубже разрыв между тем, что работник отдает обще­ству, и тем, что он получает взамен, тем меньше для него значи­мы такие мотивы труда, как долг перед людьми, обществом в це­лом, стремление приносить трудом пользу людям. Одновременно в его сознании гипертрофируются мотивы материального возна­граждения за труд. Эти процессы развиваются наиболее сильно, когда уровень оплаты работника оказывается существенно ниже стоимости необходимого продукта.

Следствием падения значимости мотивов «для других» становится депрофессионализация работников. Забота о повы­шении профессиональной квалификации перестает быть акту­альной, так как потребительские свойства производимой продук­ции не имеют личностного смысла, не связаны с удовлетворени­ем собственных потребностей. Мотивы труда разнообразны. Они различаются по потребностям, которые человек стремится удов­летворить посредством трудовой деятельности, по тем благам, которые требуются человеку для удовлетворения своих потреб­ностей, по той цене, которую работник готов заплатить за полу­чение искомых благ. Общее у них всегда то, что удовле­творение потребностей, получение желаемых благ обязательно связаны с трудовой деятельностью.


В.И.Токарев

ПОЛЕТ ЮРИЯ ГАГАРИНА – СЛАВА РОССИИ


Величайшие события в истории человечества – будь то появление новых государств, кровопролитные войны, социальные революции, научные открытия или технические свершения – всегда поднимаются над временем, оставляют глубокий след в сознании современников, влияют на мировоззрение будущих поколений, вдохновляя их на служение самым высоким идеалам и предостерегая от непоправимых ошибок.

История цивилизации отмечена также и особыми взлетами человеческого гения. Они как бы выводят человечество на новые рубежи самосознания, позволяют по-новому взглянуть на научные открытия и технические потенциалы, уже доступные обществу, и на их основе уточнить роль человека в мироздании. Такие свершения, чаще всего подготовленные яркими харизматическими личностями, независимо от того, в какой стране они становятся реальностью, принадлежат всей земной цивилизации. В них реализуются дерзания и творческий труд не только всех, кто был непосредственно причастен к этим свершениям, но и выдающихся представителей предыдущих поколений, заложивших фундамент для таких грандиозных «рывков» в развитии производительных сил человечества.

К таким величайшим событиям несомненно относится первый полет человека в космос, положивший начало бесконечному продвижению человечества во Вселенную. Не только сам полет, но и вся яркая жизнь первого космонавта планеты неразрывно связаны с культурным наследием цивилизации. Шагнув в космос, Юрий Гагарин как бы раздвинул пределы осуществимого для всех живущих на планете Земля. Реальность его подвига стала мощным стимулом для полетов мечты и дерзаний далеко за пределы земной атмосферы. В знаменитой работе К.Э.Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами» есть такие слова: «Сначала неизбежно идут мысль, фантазия, сказка; за ними шествует научный расчет, и уже в конце концов исполнение венчает мысль». Заслуга Ю.Гагарина перед цивилизацией в том, что своим свершением он доказал реальность продвижения человечества во Вселенную, дал основания мыслителям и мечтателям поверить в осуществимость самых дерзновенных замыслов, связанных с проникновением человека в космос, убедил ученых и инженеров, занимающихся проблемами космонавтики, в том, что их научный расчет может принести в обозримом будущем еще более внушительные результаты в деле исследования и использования космического пространства.

В более широком контексте полет Юрия Гагарина повысил притягательность самых высоких идеалов духовности, гуманизма, культурных ценностей, которые в сочетании с профессионализмом и целеустремленностью составляют стержневое направление прогресса человечества на Земле и во Вселенной. Хотя наиболее значительные события в истории цивилизации, с которыми связывается ее восхождение к вершинам прогресса, по своему содержанию были научно-техническими, знаменовали собой расширение власти человека над природой, они неотделимы от развития духовного мира личности и культурного наследия человечества в целом. Сделав очередной шаг в совершенствовании техники, будь то оружия или средств, облегчающих повседневную деятельность общества, человечество осмысливает достигнутое, сопоставляет его с ориентирами своего духовного мира – культуры, нравственности, религии.

Хорошо известно, что культура – особая форма организации и развития жизнедеятельности человека, сочетающая в себе продукты материального и духовного творчества. В культуре особенно ярко выражается отличие человека от других живых существ и форм жизни, своеобразие исторических этапов становления цивилизации, развития и взаимодействия этнических и национальных общностей. Культурное наследие постоянно обогащается свершениями целых народов и отдельных личностей, оно во многом определяет мотивы поведения, духовный мир и мировоззрение людей. Именно культура обеспечивает преемственность поколений, сохраняет для цивилизации высочайшие принципы гуманизма и гармонии, унаследованные от прошлых исторических эпох.

Полет Юрия Гагарина готовился и был осуществлен в специфических политических условиях борьбы и противоборства двух антагонистических социальных систем – социализма и капитализма. Идеологические мотивы доминировали при принятии важнейших государственных решений в СССР и США, других государствах. Однако человечество восприняло величайшие космические свершения, и прежде всего первый полет человека в космос, в большей степени как грандиозные события в истории цивилизации, чем как свидетельства жизнеспособности двух систем. Военный летчик Юрий Гагарин привлек к себе внимание людей на всех континентах в большей степени как человек Земли, сумевший шагнуть во Вселенную и тем самым реально поддержать самые дерзновенные мечты многих поколений землян, стремившихся проникнуть в неизвестное. Наибольшая заслуга Ю.Гагарина перед современниками и будущими поколениями состоит в том, что он содействовал объединению людей в их стремлении к добру, гармонии, прогрессу, великой общей цели сохранения жизни на Земле и во Вселенной. Нравственно-этическая, духовная, культурная составляющая подвига первого космонавта планеты выдержала испытание временем, неразрывно связала его с прошлым и будущим цивилизации.

Вспомним миф о Дедале и Икаре. Жажда полета погубила первого сказочного обладателя крыльев. Гагарин реализовал мечту Икара, вернувшись из космоса на Землю. Знаменитый альпинист Дж.Мэллори, совершивший восхождение на Эверест, считал, что высочайшая в мире вершина должна быть покорена только потому, что она существует. Юрий Гагарин покорил первую космическую «вершину» и как бы подсказал человечеству, что покорение бесконечных просторов Вселенной – задача осуществимая. Многие энтузиасты пилотируемой экспедиции к Марсу, оценивая достижение пилотируемой космонавтики и вспоминая подвиги Дж. Мэллори и Юрия Гагарина, утверждают, что человек достигнет «красной планеты», поскольку она существует и влечет к себе человечество.

Имя Гагарина стоит в одном ряду с первопроходцами и первооткрывателями ранее неизведанных материков, морей и океанов, других «белых пятен» на нашей планете. Колумб и Магеллан, Афанасий Никитин и Марко Поло, Фаддей Беллинсгаузен и Михаил Лазарев, Роберт Пири, братья Уилбур и Оруэлл Райт, Валерий Чкалов, многие другие представители разных стран и народов, посвятившие свои жизни разгадке тайн планеты, расширению границ человеческой деятельности вместе с первым космонавтом создали прочный фундамент для дальнейшего движения к истине, гармонии, самым высоким идеалам цивилизации. И что особенно важно, этот фундамент неотделим от культурного и духовного потенциала человечества.

В личности Юрия Гагарина слились в гармоничное единство многие качества, которые практически невозможно приписать отдельному государству, одной системе, конкретному типу общества или специфической идеологической доктрине. Отношение самого Юрия Гагарина к своему подвигу было в большей степени гражданским, эмоциональным, обращенным к культурно-мировоззренческим мотивам деятельности человека. Первый космонавт Земли сказал перед стартом: «Счастлив ли я, отправляясь в космический полет? Конечно, счастлив. Ведь во все времена и эпохи для людей было высшим счастьем участвовать в новых открытиях». Такое восприятие первого полета человека в космос было свойственно прежде всего ученым, деятелям культуры, представителям широкой общественности на всех континентах, не связанным напрямую с политикой. Вот как откликнулся на полет Ю.Гагарина французский писатель Луи Арагон: «Всем показана цель. Не придется ли теперь начать летоисчисление с того дня, когда человек одним прыжком поднялся выше пределов воображения?».

Оценка подвига одного человека, впервые шагнувшего в космос, как выдающегося события, определяющего общую судьбу всего человечества, восходящего к вершинам прогресса, прошла испытание временем и оказалась более привлекательной, чем краткосрочные прагматические критерии, в основе которых лежали идеологизированные принципы, которыми руководствовались высшие государственные деятели СССР и США.

Значение полета Юрия Гагарина для развития мировой культуры особенно велико потому, что он стал первым в истории человеком, который сумел взглянуть на планету из космоса, увидеть Землю как целостную живую систему, в которой человечество взаимодействует с биосферой. Впечатления первого космонавта положили начало воспитанию у человечества космического сознания, отличного от доминировавшего многие века геоцентрического восприятия мира. Этот – воспитательный по отношению к человечеству – аспект первого полета человека в космос можно сравнить со сменой парадигм в науке, с изменением образа мысли людей, за которым неизбежно следует переоценка самих себя, системы ценностей и уточнение содержания таких фундаментальных понятий, как смысл жизни, прогресс, гуманизм, цивилизация.

Юрий Гагарин был первым представителем земной цивилизации, которому выпало счастье сделать шаг за пределы планеты, бросить на нее «сверхвзгляд» со стороны и убедиться в том, насколько отличаются друг от друга ее образы из какой-либо точки на поверхности Земли «изнутри атмосферы» и из космоса, откуда наша планета предстает уникальным островом жизни в бескрайних просторах Вселенной. Он стал не только первым наблюдателем Земли со стороны, но и первым толкователем своего беспрецедентного опыта. Общаясь с ним, представители различных государств, культур и религий осваивали основы космического сознания, без которого невозможно продвижение земной цивилизации во Вселенную, как невозможна и прогрессивная трансформация самой этой цивилизации и построение на планете и в космосе гармоничного, справедливого и ненасильственного общества.

Эта сторона свершения Ю.Гагарина непосредственно соприкасается с культурными ценностями человека, является источником вдохновения, стимулом дерзаний в самых различных областях материальной и духовной деятельности. И не случайно мотивы полета в космос, проникновение в тайны природы, постижение глубин человеческого духа, красоты, гармонии и всеединства продолжают присутствовать практически во всех видах творчества народов планеты, нередко в прямой или косвенной связи с подвигом первопроходца космоса и его последователей. Становлению космического сознания человечества содействует динамичное развитие культуры, нравственных идеалов и этических норм, на основе которых должна строиться совместная всесторонне обогащающая ее участников деятельность на Земле и в космосе государств и народов, составляющих современную цивилизацию.

Эти нравственные идеалы и этические нормы, имеющие универсальную ценность для человечества, перешагнувшего рубеж «холодной войны» и непримиримого идеологического противоборства и вставшего на путь более тщательного согласования своих действий, последствия которых могут пагубно повлиять на судьбы биосферы и выживание мирового сообщества, укореняются в сознании человека, когда он отправляется в космический полет или осмысливает опыт тех, кто побывал в космосе.

Уникальные личные впечатления Юрия Гагарина и его последователей, первыми увидевших Землю из космоса, стали своего рода предостережениями всем тем, кто своими действиями ставит под угрозу интересы живущих и будущих поколений: будь-то продолжением гонки вооружений и испытаниями новых видов оружия массового уничтожения, безрассудным расточительством природных ресурсов и увеличением антропогенных нагрузок на биосферу или политическими акциями, ведущими к национальным розням, сепаратизму, локальным конфликтам, другим формам вражды и противоборства между нациями, религиям и культурами.

Оставшиеся в памяти современников мысли первого космонавта о красоте и уникальности планеты Земля – колыбели могучего разума, обязанного встать на защиту жизни, добра и гармонии «у себя дома» и во Вселенной, размышления о необходимости объединения усилий стран и народов во имя укрепления мира, расширения взаимовыгодного сотрудничества в решении обостряющихся глобальных и региональных проблем, ставящих под угрозу выживание человечества и многообразие самой жизни на планете, бережно передаются из поколения в поколение, служат благотворной основой для развития культуры, воспроизводства духовного богатства многих народов, становления общественного сознания, достойного высокой цивилизации.

Первый полет человека в космос не только стал первой звездной трассой во Вселенную, это полет в вечность, объединивший на основе величайших культурных ценностей, духовных ориентиров и нравственных идеалов лучших представителей прошлого, настоящего и будущего земной цивилизации.


НАШИ АВТОРЫ


Высокопреосвященнейший