Geum.ru

Любовь к Черному Квадрату или Эрос Супрематизма

Вид материалаСтатья

Содержание


Кладбище искусств
Подобный материал:
1   ...   8   9   10   11   12   13   14   15   ...   54

Кладбище искусств


Наши радикальные художники и кураторы активно стремятся ускользнуть из сферы террора художественного рынка. Убежать с рынка - значит убить в себе Искусство, очистить его от утилитарности, зашифровать себя в нечитаемых языках. Но и накруты символической фантазии особенно ценятся на нашем несуществующем рынке. Остается сокращать искусство за минимума, или - что то же самое - раздувать его, насколько это возможно. В результате искусство становится настолько странной материей, что бедная публика, только что научившаяся разгадывать семантические кроссворды на картинах доморощенных сюрреалистов, снова оказывается в недоумении. Большинство потенциальных зрителей в лучшем случае вежливо отнекиваются: они-де не понимают искусства, которое стало слишком сложным. Но суть конфликта искусства и зрителя в том, что зритель уже не понимает, что это искусство. А "сложные картинки", которые вешают на стену, - уже давно не искусство, а разновидность дорогих обоев. Что такое искусство? Кто виноват? Что делать?

Йозеф Бойс сделал максимум возможного в деле окончательного уничтожения искусства путем переполнения оным реальности, ибо окончательное убийство искусства никак невозможно, зато рамки уничтожаются запросто. Художественная карьера Йозефа Бойса началась в Крыму, куда он упал вместе со своим "Юнкерсом-87", был спасен дружелюбным крымско-татарским населением и излечен от ожогов и обморожений с помощью растирания снегом, обмазывания жиром и медом и закутывания в войлок. Именно упомянутые продукты молодой германский ас использовал для великого немецкого реванша на мировой художественной сцене. И сим победил. Модернизм начался с "Черного квадрата" Казимира Малевича и "Фонтана" Марселя Дюшана, а закончился фетровой шляпой Бойса. После него были уже невозможны ни безудержный интервенционизм, ни экспансионизм - наступило "послесовременное" искусство. Теперь уже только юмористы и простаки повторяют, что Eder Mann ist kunstler или что искусство принадлежит народу.

Реваншистской и экспансионистской сущности искусства Йозефа Бойса была посвящена выставка Алексея Беляева и Кирилла Преображенского "U-87" в галерее "Риджина". Молодые художники изваяли свой оммаж Бойсу в виде упомянутого летательно-террористического приспособления, изготовленного в масштабе 1,5:1 из натуральных валенок. Задумка проста - реабилитация травмы у тех, кто опоздал к раздаче слонов рассказами о том, что Великая Победа (то есть Модернизм) была совершена посредством орудий и понятий, вывезенных из евразийских просторов. Но кто скажет, какие балетные па должны выписывать претенденты на победу в мировом чемпионате в наши тяжелые времена, когда даже идеология постмодернистского Великого Поражения уже прожита? Сейчас уж некому отправлять на подвиги этого милого валеночного монстра, зависшего в виде "Юнкерса" в шикарном пространстве "Риджины". Патетические проблемы, вроде экспансионизма и реваншизма, задавались экспозиционером - Олегом Куликом, в то время как Преображенский и Беляев больше интересовались чистым формализмом - соотношением идеальной конструкции военного самолета, которой восторгались еще наши добрые конструктивисты двадцатых, и совершенности национального чувства формы, с такой полнотой выразившегося в народной одежде. Войлок сам по себе есть метафора антиструктурности и анархизма, аккумуляции, сжимания и сминания всех возможных систем, приводящих к возникновению новой, оригинальной и не зависимой от первичного состояния формы материи. Противоположность войлоку - материя тканая, предельно упорядоченная и тотальная. Так наши мастера и после модернизма продолжают свои вечные русские упражнения на восточно-западные темы, параллельно занимаясь, как Кирилл Преображенский, созданием Лаборатории Новых Медиа, то есть экспортом Порядка и нового ордера послетехнологической постцивилизации на территории, засыпанных снегами и населенных людьми в валенках.

Но печаль в том, что "Мертвая собака" постмодернизма остается единственной осязаемой реальностью современного искусства. Поэтому революционерам и ниспровергателям ничего не остается, как бороться с давно уже похороненным и отпетым квазистилем, от которого давно уже отреклись и его создатели, и неофиты. Место функционеров революционного искусства у нас традиционно занимают Анатолий Осмоловский и его группа. В наши смутные времена им постоянно приходится доказывать окружающим - и самим себе - свое соответствие занимаемым должностям. В этих целях они организовали бессрочную голодовку в галерее "М. Гельмана". Название акции - "Голод правит миром" (Шиллер упоминает еще и Любовь, но об этом позже.) Требования выдвигаются следующие: "1. Полная и безоговорочная капитуляция постмодернизма. 2. Обязательное поименование одного из астероидов именем Бренер-Мавроматти-Пименов. 3. В случае невыполнения двух первых пунктов требуем денежную компенсацию в размере 21000 USD". По поводу первого требования заявляю совершенно официально: "Я, Ковалев Андрей, сдаюсь на милость победителя и на веки вечные отказываюсь от всех былых постмодернистских заблуждений, в связи с чем объявляю двухчасовую голодовку солидарности". Однако хочу напомнить, что о великом Бойсе, проведшем в запертой комнате с койотом четыре дня во время акции "Я люблю Америку, Америка любит меня" в 1974 году, ходят провокационные слухи, что по вечерам великий Йозеф инкогнито спускался в соседний ресторан, а койот был арендован в местном цирке. Тем не менее, я призываю истинных революционеров не поддаваться на провокации буржуазного журналиста на службе финансовой олигархии (то есть меня) и делать искусство "по-настоящему". Безнадежная и обреченная революция - самая истинная революция. Будьте реалистами, требуйте невозможного. Совершенно невозможно одно - что вам поверят до конца. Например, заявление Александра Бренера о том, что он инфицирован СПИДом, было воспринято, как очередная выходка дурно воспитанного молодого человека.