"законами" движения материи "от простого к сложному", в истмате теория

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 ... 51

Далее. Атеолог, продолжая оставаться учителем логики, пресекает любые попытки подвергнуть сомнению результаты радиоизотопного датирования объектов. Разумеется, я не смею говорить о научном методе, я говорю о логике Атеолога. Но хочу спросить - уверен ли Атеолог, что радиоизотопным методом мы измеряем именно время, а не, скажем, "длину удава "в попугаях"? Мне кажется, что этот метод все-таки определяет не возраст, а степень радиоактивности материала, на интенсивность каковой радиоактивности может повлиять множество самых разных причин. Но я все-таки о логике.

Совершенно очарователен художественный образ с часами. Но сначала:

Можно представить креационистский аргумент в такой форме:

(1) Если радиоизотопный метод датирования иногда дает заведомо неверные результаты, в целом он ошибочен.

Более общая форма (1):

(1а) Если некий метод измерения возраста (времени) А иногда дает заведомо неверные, результаты, А в целом ошибочен.

Если Читателю еще не стала очевидной абсурдность такого аргумента, приведу еще одно утверждение, основанное на (1а):

(1б) Если метод измерения времени с помощью часов иногда дает заведомо неверные результаты (из-за поломки часов и т. п.), в целом он ошибочен (то есть никогда, ни при каких обстоятельствах не стоит пользоваться часами).

Довольно редкие "поломки часов" не играют большой роли, если большая часть "часов" показывает одно и то же время. И для радиоизотопного метода датирования существуют данные, подтверждающие его надежность, то есть синхронность "часов".

Сильный аргумент. А теперь представьте себе ситуацию, когда целый город, перейдя на другое сезонное время, перевел все свои часы на один час. Весь город перевел, кроме машиниста поезда, который или принципиален, или не в себе - неважно. Но он продолжает движение по собственному, старому расписанию. Что происходит? Жители знают, что часы их идут верно, синхронно, метод измерения времени с помощью часов лишь иногда дает неверные результаты - в случае поломки и т.д. Почему же транспортная система города разрушена?

И вот что сделают жители. Личное, "другое" время машиниста они будут стараться "подтянуть" под свое. Они будут убеждать машиниста, что его пять часов, это не пять, а шесть. В результате всё, наверное, сойдется, всё образуется, и поезд будет ходить по расписанию. Но объективно - неправильное время будут показывать теперь все часы, включая часы машиниста!

Попробуйте, докажите этим жителям, что все их часы одновременно ошибаются, если они синхронны! А если нечто подобное происходит и с радиоизмерениями? Меряют или не то, или не так, или не тогда? А если мы просто не знаем о каком-нибудь большом "переводе часов на другое сезонное время"? Так что сама по себе "синхронность" радиоизотопного метода, как и многочисленность замеров - это довод человека, страдающего уверенностью, что всю сложность жизни можно впихнуть в пару формул. "Суха теория, мой друг, а древо жизни зеленеет…". И не надо при этом кичиться своей "логикой лучше Лаломова".

Самое интересное, что и без всякого радиоизотопного метода есть одни уникальные "часы", которые показывают "правильное" время. Пока Атеолог и иже с ним гадают: "то ли это событие было, то ли не было, то ли единорожиха, то ли халдейская легенда", история мира записана с первого дня.

Есть противоречивые заявления Атеолога, которыми он ставит сам себя в дурацкое положение. Вроде бы он декларирует поиск истины, готов следовать за фактами, куда бы они ни повели и т.д. С другой стороны, это попахивает раздвоением личности, поскольку материализм не подлежит пересмотру ни при каких туристических походах. А если завтра в сверкающей колеснице с воздуха на землю спустятся Дарвин с Лайелем и лично вам скажут, что правы креационисты? Вы примете этот факт? Что это вообще за бред - следовать за фактами, куда бы они ни вели? Вы что, собаку выгуливаете? За какими фактами, за чьими, куда? Так ведь еще и не следуете!

Есть вещи, о которых можно не напоминать человеку верующему, но которые бесполезно пытаться растолковать материалисту. Дело не в том, что материалисты глупее. Материалист, это не качество ума, а состояние психики, особое отношение к миру. Опять же, я пока не говорю, что любой материалист безусловно психически ненормален, нет. Но сознательные материалисты (эволюционисты, атеисты) - это особый тип людей, прошедших своеобразный "отбор", собственной волей сделавшие свой личный этический, нравственный выбор. То есть нереально найти эволюциониста, который, прочитав статью Лаломова, скажет соратникам: "Вы мне лгали, братья, насчет геологической колонки, и поэтому я ухожу к креационистам".

Нет, таких чудес не бывает. Атеолог меня не поймет, но быть атеистом так же не нормально, как проповедовать, скажем, нелюбовь к детям, бесполезность искусств или прелесть уродства. Психология атеиста - это отдельная неохватная тема, но я хочу здесь сказать, что неотъемлемое свойство сознания любого атеиста-материалиста, это внутренняя противоречивость практически всех его суждений. В каком-то смысле каждый атеист остался без отца и в поисках его пришел к выводу, что отца у него никогда не было. Этот отец - он сам. Отсюда и искаженная картина мира, и урезанное, "неполное" сознание, и двойные стандарты. Например, уже упоминавшийся мной зоолог Довгаль говорит в своем докладе:

Насколько эффектны и эффективны приемы креационистов? В том, что касается попыток опровергнуть эволюционную идею, подвергая сомнению отдельные факты, они бесперспективны. … Даже успешное опровержение части из того огромного фактического багажа, которым обладает эволюционизм, не сказывается на общих выводах.

Да чего уж там! Даже полное опровержение всего багажа никак не скажется на выводах!

Ах, что за чудо это теория! Удобна, растяжима, только пользуйся! Посмотрите, ведь из одной тональности фразы уже следует, что теория эволюции неопровержима. Ее нельзя опровергнуть, ее можно только попытаться опровергнуть! Но как попытаться! Даже при попытке опровергнуть теорию эволюции - невозможно подвергнуть сомнению всю ее целиком, можно подвергнуть сомнению только отдельные факты. Однако, как ни крути, все эти старания заранее обречены, они бесперспективны.

Сколько достоинства в этих словах зоолога, учащего креационистов жизни: "Ученый никогда не скажет: "Я знаю…", так как допускает возможность иной трактовки. Он скажет: "Возможно…".

И при этом теория эволюции - несокрушимая священная корова! Тут уже никаких тебе "возможно…"! Это самое типовое для всех эволюционистов противоречие. Они говорят, что опираются на факты, но факты, свидетельствующие против эволюции, отвергают. Эволюционисты, гордящиеся своей "научностью", игнорируют науку! Даже когда теория эволюции рухнет, настоящий эволюционист, оставшись в чистом поле на семи ветрах, без своих "фактов" и "переходных форм", с последней костью в руке, "доказывающей" эволюцию, все равно будет размахивать ею и говорить:

…природа и разнообразие доказательств таковы, что теория о реальности эволюции оказывается одной из самых хорошо подтвержденных теорий в биологии, возможно в естественных науках вообще (С. Ловтруп).

И, как Довгаль, мудро констатировать:

…А вера не нуждается в знании, так как с позиций религиозных любое явление можно объяснить, не познавая его сущность. Более того, лучше заранее объявить его непознаваемым, так как знание у людей мыслящих порождает не веру, а сомнение, оно же - единственный грех, который нельзя замолить (! - А.М.).

Вот уж, действительно, никогда не говори: "Я знаю…". Откуда зоологу все это известно - про веру, про грех? Отчетливо видно, какого качества эти "знания"… Одно хорошо - немного отдохнуть можно, эволюциониста послушать. По его рассказу вырисовывается образ некоего ленивого креациониста, начавшего было копать под скалой, но через минуту с хитрой улыбкой бросившего лопату в сторону: "Объявляю всю эту ерунду с юрскими-мурскими периодами - непознаваемой! Неровен час, начнешь сомневаться, потом не отмолишься!".

Или вот еще пример противоречия. Чем, вы думаете, позиция Довгаля научней креационистских позиций? А вот чем:

Именно сбор, сопоставление и трактовка фактов (его величество - факт, как писал Фрэнсис Бэкон) - это то, что отличает науку.

Абсолютно согласен. Ведь креационисты, наверное, разбазаривают свои факты, противопоставляют их друг другу и ни за какие богатства не желают их осмыслить?

Это лишь первые попавшиеся мне на глаза примеры из эволюционной литературы, но такими противоречиями полна и вся теория эволюции. Водород изменился до такой степени, что стал человеком, но законы природы неизменны. Нарушения законов природы не может произойти, чуду некуда втиснуться потому, что законы эти очень хорошо отрегулированы. Но кем? Человек - вершина эволюции, но одноклеточные галофилы приспособились к экстремальным условиям лучше - и т. д.

И вот, я близок к финалу - ни одну свою "полумысль", "зачаток мысли" - ни Атеолог, ни зоолог Довгаль, как и все их собратья, не могут по определению собрать в цельный образ, потому что у них не вполне цельное сознание. Ну вот, например, смешной эпиграф на сайте "Атеизм": "Нолики нацепили крестики". Отлично, друзья, но не сдерживайте себя, закольцуйте образ, восстановите всю его полноту: "…а остальные нолики так и остались ноликами!". Ведь это же само просится!

Процитирую напоследок Н.М. Михайлову, не все же мне цитировать эволюционистов:

Ученые люди принципиально отказались от страха Божия и, если не в быту, то, во всяком случае, в своей научно-исследовательской деятельности, отказались следовать заповедям Господним. Отсюда и неизбежные последствия: " буйство и неразумие", о которых говорил св. Нил Синайский в VI в. по Р.Х., и царь Давид за 1000 лет до Р.Х.: "Рече безумец в сердце своем - несть Бог". Может быть, слова о безумии, буйстве и неразумии надо понимать лишь как метафору, а не в буквальном смысле слова? Одним из явных признаков неразумия является внутренняя противоречивость в суждениях человека. Признаком буйства можно считать разрушительные идеи и попытки претворить их в жизнь любой ценой. Безумием в его клинической форме считается состояние, при котором неразумие и буйство достигает крайней степени, отягощенной навязчивыми идеями. Думаю, что без особого преувеличения эти признаки можно обнаружить в атеистической литературе.

Но вот это уже объяснять атеологам - пустая трата времени. Наивно думать, что к атеизму или теории эволюции они приходят, "следуя за фактами, куда бы они ни вели". "Рече безумец в сердце своем - несть Бог".

Атеолог говорит, что сегодняшняя ситуация с наступлением креационизма требует новых авторов, способных

"писать качественные антикреационистские статьи". Что ж, сочувствую. Потому что у вас таких авторов действительно нет. То, что я читал на сайте "Атеизм" - вызывает чувство светлой грусти пополам с жалостью. Это не о креационистском цитировании, а об их "доказательствах эволюции" ходят легенды. Эти авторы озабочены одним - чтобы только Бога не было, ибо если Он есть, то надо будет отвечать. Все они низко летают, как археоптериксы. То есть, точнее, медленно бегают. Эволюционная идея, как и археоптерикс, вымирает, причем вымирает не униформистски, а катастрофически! И, как вы ни агитируйте новый "Дарвинюгенд", все, что сегодня происходит, это - "агония в бункере Дарвина". Я надеюсь, что будущее за истинной наукой, которая имеет сегодня рабочее название КРЕАЦИОНИЗМ.

13.06.02

При цитировании использованы работы следующих авторов:

1. Неизвестный солдат эволюции, Атеолог. "Креационизм: наука или религия? Ответ на "Ответ…". Опубликовано на сайте "Атеизм".

2. Довгаль И.В. "Две серии монологов или первый обезьяний процесс?". Опубликовано на сайте Общества креационной науки при издательстве "Паломникъ".

3. Михайлова Н.М. "Происхождение новой науки от старой магии и их общие цели". Опубликовано на сайте Центра "Шестоднев".

15 ANSWERS TO CREATIONIST NONSENSE (.com/article.cfm?articleID=000D4FEC-7D5B-1D07-8E49809EC588EEDF&pageNumber=1&catID=2)

Харун Яхья. ПЯТНАДЦАТЬ ОШИБОК ЖУРНАЛА “SCIENTIFIC AMERICAN” (a.com/~creation/text/178.htm)

Харун Яхья отвечает главному редактору “Scientific American” Джону Ренни

Пятнадцать ошибок журнала “Scientific American”

В июльском номере 2002 года журнал “Scientific American” опубликовал статью под заголовком «Пятнадцать ответов на креационистский вздор». Статья эта весьма агрессивна и к тому же далека от науки: вместо обоснованного опровержения доводов креационизма она демонстрирует лишь фанатичную приверженность автора учению Дарвина.

В июльском номере 2002 года в “Scientific American”, одном из ведущих научных журналов мира, появилась любопытнейшая статья – «Пятнадцать ответов на креационистский вздор». Этот памфлет за подписью главного редактора Джона Ренни – яркий образец дарвинистского догматизма. И содержание статьи, и ее непримиримо-враждебный дух, ощутимый уже в заголовке, служат наглядным подтверждением истины, которую мы утверждаем уже много лет. Истина эта такова: для дарвинистов теория эволюции – догма; их нетерпимость к критике – следствие догматического, косного мышления.

Мы же поговорим об ошибках, заблуждениях и даже заведомо ложных утверждениях, которые нашли в этой статье.

Увильнуть от трудных вопросов

Когда человек, стремясь опровергнуть некую теорию, отвечает на некие пятнадцать вопросов, резонно ожидать от него пятнадцати внятных ответов. Но если эти вопросы – плод его фантазии, а ответы на них – явно пустая трата времени, читатель наверняка почувствует недоверие. Желание обойти стороной действительно важные вопросы – верный признак того, что автор обманывает себя или читателей.

«Пятнадцать ответов на креационистский вздор» – как раз пример такой попытки увильнуть от истины. Это становится ясно сразу – стоит только прочесть те «вопросы», на которые Ренни считает нужным отвечать:

«Теория эволюция – всего лишь теория. Это не факт и не научный закон».

«Теория эволюции ненаучна, потому что ее нельзя ни доказать, ни опровергнуть. Она говорит о событиях, которые никто никогда не наблюдал и которые невозможно воссоздать».

«Если люди произошли от обезьян, то почему обезьяны все еще существуют?»

Но критики теории эволюции не выдвигают ни одного из перечисленных аргументов! Любой уважающий себя специалист знает смысл понятия «теория» и понимает, что события прошлого не поддаются ни наблюдению, ни эксперименту. И ни один серьезный ученый, желающий опровергнуть дарвиновскую теорию происхождения человека, никогда не задал бы такого нелепого вопроса: «Если люди произошли от обезьян, то почему обезьяны все еще существуют?»

Джон Ренни, несомненно, отдавал себе в этом отчет. Однако он так лихо выставил эти утверждения в качестве «положений креационизма» и якобы расправился с ними, что вся эта ситуация напоминает бой с ветряными мельницами. Если бы Ренни действительно хотел поспорить с креационистами, ему пришлось бы отвечать на реально существующие вопросы: почему все типы животных единовременно возникают в кембрийском периоде, а от их эволюционных предшественников нет и следа? Почему не известно ни одного примера мутации, вследствие которой появилась бы новая биологическая информация? Почему, вопреки предположениям Дарвина, так и не обнаружены миллиарды ископаемых останков переходных форм?

Увидев вопросы, на которые пытается отвечать Ренни, в их истинном свете, вы убедитесь, что они вовсе не требуют ответа.

Неверное представление Ренни о естественном отборе – I (вопрос 2)

Два «вопроса» касаются теории естественного отбора. Отвечая на первый из них (вопрос 2), Ренни силится опровергнуть то утверждение, что концепция естественного отбора как фактора эволюции есть не что иное как тавтология. Во втором случае (вопрос 11) он возражает против того, что естественный отбор может привести к микроэволюции, но никак не к макроэволюции.

В первом случае единственный источник, на который может сослаться Ренни, –исследования вьюрков на Галапагосских островах, проведенные Питером Грантом. Ренни называет этот пример «популяционными сдвигами» в естественных условиях и приводит его в качестве свидетельства эволюции под действием естественного отбора. Однако работы Гранта показали лишь то, что популяции вьюрков на Галапагосских островах «колеблются» под действием природных условий, то есть не развиваются в неком определенном направлении. Кроме того, выяснилось, что число видов в популяции Галапагосских вьюрков – не тринадцать, как считалось прежде, а гораздо меньше, а существующие виды к тому же имеют тенденцию к слиянию. Все это означает, что естественный отбор на Галапагосских островах не вызвал никакой эволюции (то есть развития в определенном направлении и образования вследствие этого новых видов).

Биолог Джонатан Уэллс (Jonathan Wells) в книге «Иконы эволюции» (“Icons of Evolution”) тщательно изучил работы Гранта и пришел именно к выводам, которые изложены нами выше. Упорно приводя в пример Галапагосские исследования Гранта, Ренни попросту расписывается в собственном бессилии.

Неверное представление Ренни о естественном отборе – II (вопрос 11)

Когда дело доходит до второго вопроса на тему естественного отбора, нельзя не подивиться ловкости рук со стороны Ренни. «Вопрос», на который он пытается отвечать, звучит так: «Естественный отбор может объяснить микроэволюцию, но не может объяснить появления новых видов и форм жизни более высокого порядка».

Ответ Ренни ограничивается описанием концепции аллопатрического видообразования, предложенной Эрнстом Майром.

В чем суть подтасовки? Вспомним определения «аллопатрического видообразования» и явления, на котором основана эта концепция, – «географической изоляции». Хорошо известно, что все виды обладают внутривидовой изменчивостью, обусловленной генетическими различиями. Если между особями одного вида возникают географические преграды, иными словами, происходит их «изоляция» друг от друга, то велика вероятность, что в двух изолированных группах станут преобладать различные формы изменчивости. Носители этих форм, отличающиеся некоторыми морфологическими признаками (назовем их «форма А» и «форма Б»), называются «подвидами», хотя они и принадлежат к одному виду.

С этого места в нашей формуле появляется процесс, который Ренни называет видообразованием. Иногда формы А и Б вследствие географической изоляции приобретают и генетическую изоляцию – они перестают скрещиваться друг с другом при встрече. Согласно современному определению «вида», если они не скрещиваются, то они представляют собой уже не разные «подвиды», а разные «виды». И это называется видообразованием.

При этом следует сказать две важные вещи:

1. Формы А и Б, изолированные друг от друга, при встрече могут оказаться неспособными к скрещиванию. Однако, как правило, это обусловлено «репродуктивным поведением». Поэтому с генетической точки зрения они все же относятся к одному виду. (И по этой причине концепция «вида» продолжает быть предметом споров в научном сообществе).

2. Такое «видообразование» в принципе обусловлено не приобретением, а утратой генетической информации. Причина видообразования – не в том, что обе формы приобрели генетическую информацию. Они ничего не приобрели. Произошло обратное: на месте исходной популяцией с большим генофондом появились две новые различные популяции с обедненными генофондами.

Поэтому «видообразование», которое Ренни приводит в качестве примера эволюции, на самом деле никак не может быть доказательством этой теории. Теория эволюции утверждает, что все ныне живущие виды образовались вследствие случайных мутаций и естественного отбора – от простых форм к сложным. Чтобы всерьез обосновать такую теорию, необходимо объяснить «механизмы, которые создают и увеличивают генетическую информацию».

Учитывая это, вернемся ко второму заблуждению (а то и измышлению) Ренни. Вспомним: Ренни формулирует «вопрос креационистов №11» в следующем виде: «Естественный отбор может объяснить микроэволюцию, но не может объяснить появления новых видов и форм жизни более высокого порядка». Иными словами, он ведет речь о происхождении не только видов, но и «форм жизни более высокого порядка».

Однако в своем «ответе» Ренни говорит только о происхождении видов, причем чрезвычайно неубедительно! Он вообще не касается происхождения родов, семейств, отрядов, классов и типов – высших категорий по отношению к виду, и никак этого не объясняет!

Этот прием явно рассчитан на невнимательных читателей. Люди, читающие «Пятнадцать вопросов», но не утомляющие себя чтением длинных (но бессодержательных) ответов под каждым из них, отложат журнал в уверенности, что Ренни в самом деле ответил на все вопросы. Если дарвинисты прибегают к таким ухищрениям, значит, их теории и впрямь приходится туго.

Говоря о естественном отборе как о механизме эволюции, Ренни предполагает, что существуют и другие механизмы. Однако единственный пример, который он приводит, – гипотеза о происхождении митохондрий, с которой эволюционисты носятся уже много лет. Тот факт, что Ренни прибегает к умозрительной гипотезе в качестве доказательства умозрительной теории, говорит сам за себя.

Происхождение человека и эволюционный тупик (вопрос 3)

В третьем вопросе Ренни, касаясь происхождения человека, пишет:

«…теория эволюции предполагает, что между наиболее древними известными науке предками человека (которым приблизительно 5 миллионов лет) и появлением современного, с точки зрения анатомии, человека (около 100 000 лет назад) располагался еще целый ряд человекоподобных существ – гоминид, которые постепенно утрачивали черты сходства с обезьянами и все больше становились похожи на современных людей. Именно об этом и говорит нам летопись окаменелостей».

Однако тот факт, что эволюционисты в интересах своей теории выстраивают жившие в прошлом существа в определенном порядке, вовсе не говорит о том, что эти существа в самом деле эволюционировали. Подобное мнение высказал редактор журнала “Nature” Генри Джи (Henry Gee), такой же эволюционист, как и Ренни. В своей книге «В поисках далекого времени» (“In Search of Deep Time”), изданной в 1999 году, Джи пишет, что все доказательства эволюции человека «между 10 и 5 миллионами лет назад – тысячи поколений живых существ – могли бы уместиться в небольшой ящичек». Все существующие теории происхождения и эволюции человека, заключает Джи, – «от начала до конца вымысел, который задним числом оправдывает людские предрассудки». Джи добавляет:

Blog

"законами" движения материи "от простого к сложному", в истмате теория